Текст книги "Путь к сердцу Дракона (СИ)"

Автор книги: Тася Тараканова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Добромир! – знакомый голос донёсся с нижней площадки.

На ступенях лестницы стоял Верг в чёрном мундире, загораживаясь женским силуэтом. Асанна!

На ступенях лестницы стоял Верг в чёрном мундире, загораживаясь женским силуэтом. Асанна!

Ужас в её глазах, потому что руки, за которые её держит Верг, поднимают арбалет и направляют на меня. В ту же секунду стрела летит мне в грудь.

Нет

Пространство мгновенно вязнет, словно становится упругим и плотным, на подлёте я ловлю стрелу рукой и ломаю её. Лицо Верга искажается в судорожной гримасе, он открывает рот, но слова не слышно, движения смазаны. Асанна вырывается из его хватки, арбалет замедленно и беззвучно падает на ковровое покрытие. В руках Верга клинок.

Нет

Воздух таков, что пальцы Верга, держащие клинок, с трудом преодолевают его сопротивление. Асанна сдерживает руку врага из последних сил. До них ещё несколько шагов. Клинок около груди Асанны.

Нет

Всё застывает как в патоке. Полностью. Теперь никто не может шелохнуться. Никто, кроме меня. Не знаю, как получилось, что я изменил структуру пространства. Но это точно сделал я. Сколько ещё магических способностей таится во мне?

Теперь не тороплюсь. Спускаюсь вниз, отодвигаю застывшую Асю в сторону, смотрю на застывшую руку Верга с блестящим стилетом. Тварь, хотел убить Асанну!

Узкое лезвие топора прорубает все слои защиты врага, оставляя на груди длинный кровавый надрез. Верг, открыв рот в немом крике, в ужасе смотрит на меня. Беспомощный. Раненый. Не может ни пошевелиться, ни упасть, кровь не сочится из раны, застыла в месте пореза.

Вспомнил, как я в детстве рубил дрова, перехватил топор удобней. При точном попадании череп Верга треснет пополам, как сухая чурка. Он и есть деревянная чурка в моём пространстве. Здесь я решаю, кому жить, а кому умереть. Глаза Верга молят о пощаде. Хоржак нужен для допроса, я опускаю топор.

Беру застывшее тело Аси на руки, прижимаю к себе. Не очень удобно держать её и топор, но я ухитряюсь сделать это. Смотрю в глубину серых с коричневыми крапинками любимых глаз.

– Ты опять не послушалась меня?

Её тело чуть вздрагивает в моих руках.

– Тебе легче?

Она едва заметно кивает. В глазах шок и понимание, что спаслась.

– Сможешь за меня держаться?

Она медленно поднимает руки, обхватывает холодными пальцами мою шею. На миг я прикрываю глаза, растворяюсь в ощущении блаженства, прикасаюсь губами к виску. Если бы не Асанна, я бы, наверное, не понял, что обладаю такой силой.

– Больше не отпущу.

Битва не закончена. Поднимаюсь с Асей на руках на площадку к Йохану, притрагиваюсь к нему, он отмирает. Изумлённый вздох товарища, он разжимает пальцы, рассматривает, завязший в патоке меч.

– Как это? Откуда…?

– С парней твоих сниму чары, чтобы они связали всех, – кивнул головой на застывших в разных позах гвардейцев.

– Добромир, это во всём дворце так?

– Надеюсь.

Не хотелось бы лишних жертв.

– Драконья праматерь! Это немыслимо!

Надо спешить. До верхнего этажа осталось всего два пролёта. Я поднимался, впечатывая в ступеньку каждый шаг, сурово и неминуемо приближая возмездие. Состояние гнева получилось взять под контроль. Как долго я смогу удержать изменённое пространство? Видение стального лезвия у груди Асанны, её дрожащее тело в моих руках – якорь, за который зацепилось сознание.

Через широкую галерею с портретами выдающихся деятелей Верховии я двинулся к парадной зале, нарушая гробовую тишину звуком своих шагов. Асанна уткнулась лицом в грудь, её пальцы стали теплеть, дрожь постепенно затихала. Мы не разговаривали, я не мог отвлекаться, боясь потерять контроль над пространством.

Асанна чувствовала моё состояние, и постаралась выключить свои эмоции. Она не произнесла ни звука, когда мы вошли в открытые двустворчатые двери парадного зала, и Асанна повернула голову. Любая другая, наверное, забилась бы в истерике, увидев представшую перед нами картину.

Поле сражения состояло из безмолвных неподвижных фигур в разных позах. В огромном пространстве одномоментно застыли стрелы, летящие из арбалетов, руки с оружием, занесённые для удара, застыла кровь из ран, застыли даже осколки, брызнувшие в воздух из разбитого витражного окна.

Люди были способны только дышать и видеть окружающую действительность, не в силах её осознать. На лицах смятение, страх, паника, потому что всё вокруг выглядит полнейшим безумием.

Гвардейцы перемешались с мятежниками, большинство лиц мне не знакомо. Я двигаюсь сквозь застывшую толпу, которая провожает меня ошарашенными взглядами, не имея возможности даже повернуть голову вслед за мной.

Стараюсь никого не касаться, огибаю оцепенелые фигуры, высматривая друзей. В середине зала большое скопление людей. Мне надо попасть туда. Ставлю Асанну на ноги, слышу, как учащённо бьётся её сердечко, смотрю в напряженно – испуганное лицо. Мы чувствуем вокруг море агрессии – словно поднявшийся над нами огромный водяной вал, внезапно застывший на короткий срок. Неверный вздох, и море погребёт нас под собой.

– Не притрагивайся, – бесстрастно тихо командую ей.

Смотрю по сторонам в поисках знакомых силуэтов. В глазах мешанина из тел, крови, оружия.

– Мне кажется там Веригла, – шепчет Ася, – боясь звуком голоса пошатнуть застывшее пространство.

Высокая фигура Вериглы, действительно, замерла чуть в стороне от эпицентра битвы. Я медленно двинулся к капитану команды Мирограда, Ася следовала позади след в след, держась за мою руку. Веригла стоял ко мне спиной, чтобы не напугать, я обошёл его и коснулся плеча.

Он отмер, вздохнув полной грудью, опустил руку с мечом, отбивавшую удар гвардейца, открыл рот, чтобы зарычать в своей манере.

Я приложил палец к губам.

Молчи. Объясню позже

Эмоции могут раскачать меня, нужен полный контроль над собой.

Веригла цепко уставился мне в глаза, ожидая дальнейших указаний.

– Прикосновением легко разморозишь свою братию. Гвардейцев в наручники.

Веригла кивнул. Кажется, пронесло. Теперь вперёд.

Асанна прерывисто дышала, вцепившись в руку. Мы шли сквозь толпу, сталкиваясь с взглядами, скованных непонятной силой людей. Лоб покрылся испариной, я вдруг отчётливо ощутил тяжесть своего дара. Ноги заплетались, по спине ручьём катился пот, меня шатало, пальцы сжались на древке топора.

Сзади неожиданно раздался восторженный рёв, пространство вздрогнуло, и зал резко наполнился звуками битвы: воплями людей и звоном оружия. Я не удержал магию, и мы оказались в центре битвы.

Очутиться среди оживших разъярённых вояк вместе с Асанной – худший кошмар сотворённый реальностью. Отчаянный всхлип Аси пробил все мои защитные слои. Впервые в жизни я почувствовал первобытный страх. Меня ошпарило, будто кипятком. Висок прострелило болью. В побелевшие пальцы Аси я мгновенно вложил стилет.

А это всё, на что я способен?

Обратиться в дракона, значит, раздавить всех, кто окажется рядом, в том числе и Асанну. Моему зверю здесь не развернуться. Мысли – злые осы набросились, больно жаля голову. На раздумье осталось мгновенье.

Промежуточная трансформа

Тело, ломая кости, вытягивалось вверх, покрывалось твёрдой чешуёй, руки утолщались, пальцы с острыми когтями перехватили топор, показавшийся игрушечным. Лицо превратилось в жуткую морду с дырами вместо ушей, глаза разъехались по краям. Появились толстые бока, гребень на спине и жуткие ноги с перепонками между пальцами. Из пасти с острыми зубами вырвался дикий рёв, от которого посыпались стёкла в окнах.

Мутант заявил о своём существовании. Вокруг меня резко образовался пустой круг. Люди попятились в стороны, забыв о бое. На миг звон оружия стих. Вояки уставились на меня. В глазах ужас. За кого монстр будет биться?

Когти цокнули по деревянной мозаике пола, я развернулся, чтобы оглядеть зал с высоты своего роста, одной рукой придерживая Асанну перед собой.

– Добромир? – послышался голос сбоку.

Я чуть повернул толстую шею.

На меня смотрел коренастый паренек с разноцветными глазами – гонщик из команды Мирограда. Я не помнил его имя, но помнил его коричневого дракона по кличке Бо. Парень, видимо, находился рядом, когда я был человеком и увидел моё преображение.

– Да, – икнула Асанна в прострации от моего облика, – Добромир Светозаров.

– Ребята, это наш! – заорал паренёк на весь зал. – За нас!

Оглушительный победный вой стал ответом.

Моя новая туша была идеальной машиной для убийства. Я задвинул сознание миролюбца в угол. Сейчас и здесь я не боролся за идеалы Верховии. На глаза упала кровавая пелена от мысли, что Асанна может пострадать. Я выбрал свою пару, я выбрал её защищать. Всегда.

В спину ударил меч, попав по гребню. Задубевшая шкура монстра служила отличным доспехом. Заревев, рывком вытащил из-за спины гвардейца, свернул ему шею. Бойня началась. Новыми глазами я увидел весь зал и оценил масштаб сражения.

Я бы мог ринуться в гущу битвы, но беспокойный разум застыл. По лицам гвардейцев я понял, они вычислили моё слабое место – Асю, прижавшуюся ко мне спиной. Внутри в полную мощь развернулся монстр, оберегающий свою самку. Я бы убил всех в зале ради безопасности Асанны. Гвардеец, что был ближе, лишился топора и подлетел вверх, будто не весил ничего, ловить я его не стал, он упал на пол с громким хлопком, переломав все кости.

Я понимал, в ближнем бою трудно развернуться с арбалетом, но такая возможность была, в Асю могли попасть.

Кинув взгляд назад, я начал пятиться к окну, отбиваясь от нападавших двумя топорами. Остановившись, задвинул Асанну за спину. Топоры в руках кружились как бешенные, но гвардейцы воспряли духом, расценив мой отход, как бегство. Видимо, им пришло в голову, что они меня теснят.

До их умствований мне не было дела, приходилось следить за флангами, с которых меня начали обходить. Мир распался на отдельные фрагменты: справа, прямо, слева, справа. Я успевал отбиваться и нападать, хотя был один против двадцати трёх человек. Мозг обработал эту цифру за миг. Это хорошо, значит, я отвлекаю на себя целую толпу гвардейцев.

Они наступали, мы вместе с Асанной отступали по осколкам от выбитого окна. Тесное кольцо гвардейцев вдруг образовало зазор, в котором стоял арбалетчик, с натянутой тетивой. Асанна взвизгнула, я развернулся к ней лицом. Верь мне.

Болт впился в мою спину, я вздрогнул, стиснул в объятиях Асю, и в то же мгновение вывалился наружу.

Глава 28. Древняя сила

Распахнуть крылья удалось перед самой землёй, этот миг помог избежать нам смерти. Ася не издала ни звука, пока мы летели к земле. Вцепившись в меня, она не закрыла глаз, до последнего смотрела на меня. Если умирать, так вместе с открытыми глазами.

Прижав лапы к телу, я чиркнул ими по брусчатке, и даже не заметил боли, потому что в одной лапе сжимал Асанну. Мне было всё равно, что случится во дворце, лишь бы спасти свою пару. Я шагнул бы за ней в любое пекло, не разорвав объятий. Я понял, что любил Асанну уже тогда, умирая, на поляне около заброшенной хижины.

Дракон распался на атомы, чтобы в болезненных судорогах собраться в монстра, из спины которого торчал арбалетный болт. Я стоял на четвереньках над Асанной, распластавшейся на камнях, всматриваясь в её расширенные от ужаса зрачки.

– Ты как? – мой рык был ужасен, горло монстра не предназначено для нормальных человеческих звуков.

От шока Асанна смогла только кивнуть. Для меня сейчас существовали лишь её судорожное дыхание и слезинка в уголке глаза. Высунув длинный язык, я провёл им по щеке Асанны. Она не отстранилась, наоборот, подняла руку и погладила мою бугристую морду. Я был безобразным монстром, но Асанна принимала меня любым, видела невидимое, чувствовала сердцем, а не глазами. Облик мутанта не мешал ей любить меня.

Сев на колени, я вывернул руку, рывком вытащил болт из гребня на спине и откинул его в сторону. Асанна вздрогнула, увидев кровавый наконечник, который я извлёк из себя. Болт попал в твёрдый нарост и, вроде бы, не повредил важные ткани.

– Дай посмотрю, что там.

Асанна села, заставляя меня лечь перед ней прямо на брусчатку. Из сумки, которая так и висела у неё на боку, она извлекла какие-то салфетки.

– Будет немного щипать.

Не привыкать.

Влажная ткань коснулась моей твёрдой спины.

– Лишь бы не яд, – прошептала Асанна себе под нос.

Захотелось усмехнуться. Если даже яд – переживу. Не в первый раз.

Асанна наклонилась и поцеловала мои жёсткие пластины на спине. Я – груда мышц, закованных в броню, вздрогнул, блаженно прикрыл глаза, негромко зарокотал как домашний питомец.

– Я не умею сшивать такие твёрдые ткани. Не знаю, стоит ли это делать.

Отрицательно рыкнув, я аккуратно взял когтистой лапой её ладонь, осторожно потёрся об неё щекой.

– Ты предлагаешь ничего не делать?

Ещё один мой утверждающий рокот. Асанна подняла салфетку, чтобы ещё раз осмотреть рану.

– Лунка уменьшилась, ткани восстанавливаются. У тебя идеальная регенерация.

Она вновь протёрла рану, капнула на неё какой-то жидкостью, обмазала клейким раствором, потом начала обрабатывать другие мелкие порезы. За её деловитостью не было даже намёка на отвращение к моему не самому приятному облику. Ей было плевать на то, как я выгляжу. Асанна касалась меня с нежностью, как раньше, как всегда. Под её руками моё тело полностью расслабилось и незаметно трансформировалось. Я очередной раз пересобрался в человека и открыл глаза.

Асанна наклонилась, провела носом вдоль моей спины, сканируя запах, облегчённо вздохнула и посмотрела на меня. Она ещё и по запаху определяла состояние человека. Уникальная лекарская особенность.

– Знаешь, я поняла, почему Мара не хотела нас отпускать. Наверное, мы могли погибнуть вчера.

Мы могли погибнуть и сегодня, зачем об этом говорить.

Я перевернулся на спину, притянул Асанну к себе, купаясь в свете её глаз, впитывая её улыбку, желая дотронуться губами до её губ.

Сверху раздался громогласный драконий рык, и шум битвы, которая не прерывалась ни на минуту, стих.

– Мне кажется, я узнала голос.

– Искра?

Надеюсь, она наведёт там порядок. Права была ведьма, моё вмешательство, кажется, было излишним.

– У неё железная выдержка, она всех угомонит.

Рёв алой драконицы раздался над самой головой, а потом послышались выстрелы, грохот, посыпались камни, куски дерева, осколки стекол. Разрушив стену с верхнего этажа вырвалась алая драконица.

– Стреляют сволочи, – вскрикнула Ася, – она могла поубивать там всех.

Я проследил за рваным полётом Искры, которая на бреющем полёте ушла за атриум, видимо, ища, где безопасно приземлиться.

– Соня удержала драконицу, – сказал и тут же подумал, значит, и я смогу. Никогда Мир не попадал в поле огнестрелов, но в подкорке сознания было выбито правило, что дракон сходит с ума от звука огнестрелов. Дракон перестаёт контролировать себя и разносит всё вокруг.

Он не управляем, отключается его внутренняя система даже собственной безопасности. Дракон может переломать себе крылья, свернуть шею, он находится в состоянии неконтролируемой паники. Как человек, который несётся к обрыву и прыгает, не осознавая смертельной опасности. В такое же состояние приходит дракон, он сходит с ума и ничего с этим нельзя сделать. Чтобы усмирить его, есть только один способ – убить дракона.

Но Соня преодолела. Она разрушила лишь часть стены и вырвалась из дурмана безумия. Значит, возможно, совладать с сознанием дракона.

Оглянувшись вокруг, я понял, что немного забылся, пока Ася обрабатывала рану. Дым вокруг почти полностью развеялся. Стало хорошо видно, что делается вокруг, и мы так же хорошо видны противникам. Оставлять Асанну я больше не хотел ни под каким предлогом. Брать с собой – рисковать её жизнью.

Тело прошило короткой конвульсией. Передо мной снова был смертельный выбор. Мужчина приходит в этот мир, чтобы защищать, быть опорой, твердыней, каменной стеной для своей женщины. Он воин, защитник, оплот стабильности и безопасности. Жизнь именно так распределила роли, и я готов взять на себя ответственность за свою женщину.

Вопли наверху усилились. Объяснять некогда

– Я сейчас обернусь.

– Добромир!

Асанна вцепилась в жилетку побелевшими пальцами. В её взгляде я прочитал всё, что она хотела сказать: «не делай этого», «боюсь», «там смерть», «хочу с тобой». Я коротко поцеловал её в нос.

– Полетим вместе.

Асанна отбежала в сторону, откинула сомнения прочь моя храбрая девочка. Теперь она не боялась, понял я в ту минуту, когда на площади, раздувая бока, встал Мир.

Я присел на лапы, распустил крыло, чтобы Асанне легче было добраться до места на спине ближе к шее. Железы секреции выскочили из подбрюшья, обхватив тело моей женщины. Мало ли какие кульбиты придётся совершать, я должен быть уверен, что она крепко привязана ко мне.

Мир, скребнув когтями по каменной плитке, оттолкнулся и начал неторопливо вертикально взлетать. Для дракона высота была минимальной, разгон брать негде. До разрушенной стены я поднялся быстро и, вцепившись когтями передних лап, оглядел поле боя.

В центре бойни я увидел Мечислава, Эрвина, Вериглу и их соратников, сражавшихся плечом к плечу. Отлично вооружённых гвардейцев было больше, они пытались взять повстанцев в кольцо, окружали, теснили их.

Мой рык заставил всех замереть, в тот же миг в зале раздались оглушающие хлопки огнестрелов. Мир взревел, всем телом, бросившись вперёд. Толпа резко отхлынула от окна. Они знали, дракон не будет разбираться кто свой, кто чужой. Кровь в жилах вскипела за миллисекунду.

– Не стрелять! Не стрелять!

Но было уже поздно. Наклонив лобастую голову, я втиснулся в проём, рёвом разнося уцелевшие стёкла в окнах зала. Растоптать, уничтожить – вот чего жаждал дракон. Они нарушили правило! Волна гнева ударила в голову, разнеслась ядом по телу. Убить всех! Убить! Я стиснул зубы, чтобы не выпустить огненную струю огня, который рвался из глотки.

Асанна жалобно вскрикнула, почувствовав вибрацию моего тела, вцепилась пальцами в гребень. Плети держали её за пояс, она не могла сдвинуться, но пыталась склониться ближе ко мне.

– Мир, нет! Нельзя! Не делай этого, – забилась в истерике Асанна, пытаясь перекричать мой рёв и вопли нападающих. И я услышал. Её слова пробили блокаду неконтролируемого гнева, остудив мою кровь.

Несколько выстрелов прозвучали одновременно, я двинулся вперёд.

– Мир, держись. Это просто громкий звук, пули не повредят твоей броне.

Она гладила меня по бугристой чешуйчатой шкуре. Я сжал зубы, стараясь не допустить сумасшествия, дыша коротко и поверхностного. Я контролировал разум дракона, смирил его желанием устоять.

В момент неимоверного напряжения мою шкуру словно прошили крошечные золотые искры. Из глубины пластов памяти, уходившими корнями в невообразимую древность, в меня вливалась неимоверная сила, искры которой я почувствовал в своём теле.

Исчезли звуки, запахи, собственные ощущения. Полный штиль сознания. Кожистые веки сомкнулись, меня вынесло вверх над полем боя. До мельчайших черт я разглядел каждое лицо, понял эмоцию каждого из них. В общей картине все они были раздельно, но это было единое целое. Мы были общим полем сознания. Несколько бесконечных секунд я смотрел на это, осознавая древнюю силу, льющуюся в меня из глубины веков.

Открыв глаза, я зарычал так, что мой рык, кажется, услышал каждый человек в этом городе. Услышал и понял. Война закончилась. Люди передо мной упали на колени, преклонив головы. Ни один из тех, кто услышал, больше не посмеет поднять оружие. Моё послание впечаталось в сознание каждого, как клеймо. Они признали мою силу.

***

Битвы людей – это боль, кровь, смерть. Лучшая победа – предотвращение войны. Если я смогу потушить разгорающееся пламя, это определит будущее всех верховенцев на много лет вперёд. Будущее без войн – золотое время для Верховии.

– Отпусти меня, – проговорила Ася, склонившись ко мне.

Я сделал, как она просила. Плети, держащие её, втянулись в моё тело. Асанна поднялась на ноги, встала во весь рост на моей спине.

– Сложить оружие. Руки за голову. Всем спустится вниз на площадь.

Если бы она сказала, прыгайте из окна, они так бы и сделали, настолько выглядели оглушёнными и затрансованными.

– Мечислав Княжич, Веригла Могучий, Эрвин Вышнев – ваши командиры. Их приказы следует выполнять неукоснительно.

Асанна говорила то, что сейчас должен сказать я, она взяла на себя роль моего рупора. Моя храбрая, стойкая девочка стала моим продолжением. Всей своей сутью она выбрала единственно правильные слова.

Глава 29. Изыскания

Дальнейшие события закрутились с огромной скоростью. Основные заговорщики сели в тюрьму. Мир в Верховии восстановился. Главой Верховии вновь стал мой отец. Совет старейшин был расформирован по причине своей несостоятельности.

Бажен назначил Вериглу Могучего Главой службы безопасности страны, и тот в ускоренном порядке формировал кадры. Не было Высотомера проверить на лояльность людей, но тех, кто присягнул заговорщикам, конечно, сместили. Бажен выдал большой кредит доверия Веригле, который строго проверял управленцев на местах. По стране прокатился ряд назначений.

В Светозаре главой города избрали Йохана Барановского, доказавшего свою преданность идеалам свободной Верховии. Многие гонщики встали у руля, чтобы поднимать свои города и поселения. Свободолюбивые гонщики отказались служить власти во главе со Стархом Лютым.

Как ни уговаривал меня отец, я не остался в Энобусе. Мне претили замкнутые пространства, стены, башни и улицы городов. Не нужна была ни роскошь, ни власть, ни деньги. Дракону требовалась простор, горы и небо.

Мы с Асанной скрепили наш союз в ратуше Светозара. Йохан Барановский – собственной персоной объявил нас мужем и женой и пожелал счастливой совместной жизни. В отчем доме в кругу близких друзей и родителей мы отметили это событие и вскоре удалились в семейное поместье Овечечка.

Здесь Мир чувствовал себя в своей тарелке. Он облетел свои владенья и остался доволен. Мы с ним были одним целым, я знал, что он полюбит долину Муравку, горы и, конечно же, овец, которых в силу характера иногда будет гонять, падая на них с высоты.

Я не вернулся к прежним занятиям, гонки остались в прошлом. Теперь они стали для меня всего лишь имитацией риска и демонстрацией лётных способностей, да и отбирать победу у гонщиков, было зазорно. Тем более тяга к этому занятию пропала гораздо раньше, чем я стал драконом. Предвидел ли я это? Трудно сказать, но получилось так, как получилось.

Я занялся обустройством усадьбы, которое я забросил год назад, а моя жена полностью погрузилась в исследования. Я сделал для неё лабораторию, в которой установил вытяжной шкаф, перегонный куб, широкие столы, шкафы и полки. Асанна наполнила свою мастерскую травами, камнями, колбами, склянками, реактивами, весами, горелками – полным набором для своих опытов. Особой гордостью была наша библиотека, которая постоянно пополнялась. Асанна обожала старые манускрипты, мы искали их по всей Верховии.

Моя жена завела дружбу с ведьмой Марой, теперь посещает её постоянно с девочкой Леей – знающей пути. Две травницы нашли общий язык. Мара передаёт Асанне свои тайны, моя жена делиться своими изысканиями. Меня удивляет, с каким удовольствием Ася всегда отправляется к ведьме. Её нисколько не задевает характер Мары. Недавно жена рассказывала, как они вместе смеялись над чем-то. Мара смеялась? Да я даже улыбки её ни разу не видел.

Часто к нам приезжает в гости Ларри Идепиус. С его появлением начинаются философские беседы на долгие часы. Во время смуты Ларри избежал ареста, и его глухого дракона – Дюка тоже не тронули, посчитали, что такой инвалид им не опасен. Ларри не участвовал в штурме Энобуса.

Жители Межгорья – равномеры остались верны своим принципам золотой середины, их почти не затронули репрессии, которые бушевали по всей стране. Ларри носится с новой идеей, он хочет вычислить коэффициент Высотомера – Мерки, который он называет КМ. Теперь, когда Оракула в Высотомере нет, Ларри озаботился вычислить его коэффициент. Коэффициент Бога, как говорит он сам.

Эрвин и Соня живут в Межгорье, иногда подолгу гостя у Авивии с Мечиславом в Башне Ветров или Дроме. К нам они тоже заглядывают, но не часто. Некоторое напряжение до сих пор существует между нами. Эрвин знает прежние мои чувства к Соне. В моей душе, конечно, остался след той неразделённой любви. Думаю, моя привязанность возникла как следствие инстинкта спасателя. Сейчас мне не тяжело об этом говорить, хотя Асанна иногда вспоминает об этом с некоторой долей горечи. Душевные рубцы быстро не исчезают.

Недавно у Асанны возникла идея. Моя жена без утайки вывалила на меня свою невероятную гипотезу. Она не стала терзаться сомнениями и пришла ко мне со своей дерзкой идеей, недаром носила фамилию Идепиус. Настоящая мыслящая личность, как и её брат Ларри. У нас тогда состоялся содержательный задушевный разговор, моя половинка хорошо подготовилась к нему.

– Я много раз задавала себе вопрос, из чего состоят антраксы, – сказала Ася, – много раз дробила и перетирала антракс, добавляла его в конфеты «Честная ляля», в заживляющую мазь, в напиток. Я больше всех проглотила измельчённого в порошок антракса, испытывая его действие на себе.

– Понимаю. Он очутился внутри тебя и раскрыл свой секрет, – пошутил я, глядя на серьёзное лицо Асанны.

– Возможно, и так. А что ты думаешь об антраксах?

– Магические камни.

– Почему в них есть магия?

– Потому что они появились миллионы лет назад. Огромное давление и высокая температура сделала их чрезвычайно крепкими.

– А магия в них откуда? Кто обладал магией миллионы лет назад?

– Надо подумать…

Асанна с улыбкой смотрела на меня, ждала ответа, а я залип на её глазах, в которых купался солнечный свет.

– Наш мир, конечно, изменился, но это та же Верховия. Кто обладает магией сейчас?

– Дверники, кругляши, Соня.

– И ты, Добромир. Ты такой же маг, как и Соня. Выключим из уравнения дверников и кругляшей. Остаётся кто?

Наводящими вопросами Ася подводила к выводу, в который я должен непременно осознать.

– Я и Соня.

– Правильно. Из подобных магических существ и состоял прежний мир. По – моему, антраксы – погибшие детёныши драконо-людей.

– Почему так думаешь?

– В детёныше сосредоточена чистая энергия, не обусловленная никакими внешними факторами. Они ещё не родились, а в них уже заложена магия. По какой-то причине, эмбрионы в кладке погибают, а потом с течением времени под воздействием среды превращаются в камни.

– Интересная мысль.

– Я долго думала, экспериментировала, пыталась раскладывать антракс на составляющие, действовала на него кислотой, щелочью, огнём. Мысль, мучавшая меня долгое время, неожиданно обрела логичный ответ.

Насколько он логичный, я бы мог поспорить, но теперь я воспринимал окружающий мир гораздо шире, ощущал его многогранность и глубину.

– Тогда каким образом образуется Оракул – большой, тяжелый монолит? Я на своём хребте прочувствовал его массу.

– Первый и второй камень, послуживший основанием для Высотомера, нашли в пещере, в месте скрытом и недоступном для животных и людей. Там самка сделала кладку. Представь. Она вылетает на кормёжку. Что самое простое может сделать драконица? Как обезопасить своих детёнышей? Спрятать их и скрыть запах от себе подобных? Как она может замаскировать яйца? Какие у тебя варианты, Добромир?

Я оценил её хитрый взгляд, подталкивающий меня к неоднозначной версии.

– Я, конечно, не гений мысли, но забросать кладку экскрементами кажется самым простым и быстрым способом, – я улыбнулся и подмигнул.

– Моё признание про поедание антракса, конечно, звучит не очень….

– Ты права, в нём появился какой-то странный привкус…

– Доброми-ир, – протянула Асанна, заставив меня замолчать, – хватит.

– Наверное, возможны и другие варианты, любимая, спрятать кладку. Не стоит углубляться в эти теории. Какую пользу ты хочешь извлечь из этой гипотезы?

– Мне нужен собственный Оракул, Добромир. Огромный камень из недоступной для человека пещеры, возможно, закопанный, скрытый, спрятанный, который в состоянии найти только дракон.

Я встал, обнял Асанну, поцеловал её в светлую макушку. Ход её мыслей был понятен. Возможно, она посчитала Оракул последним средством для достижения своей недостижимой цели. Боюсь, ей никогда не снести яйцо и не высидеть младенца. Но что не сделаешь ради любимой. Она – мой свет, навстречу которому я буду идти всегда.

***

Нынче, разложив на столе карту, я внимательно рассматривал рельеф Верховии, отмечая крестиками недоступные места в горах. Я готовился к поискам серьёзно, составлял маршрут полётов, выбирал места ночёвок, попросил Асанну купить себе тёплую одежду, чтобы не простудиться.

Мы планировали многодневный поход по горам Верховии, по самым её нехоженым местам. Тщательность, с которой я подошёл к нашему путешествию, удивила даже Асанну.

Когда всё было готово, мы выдвинулись на рассвете одного погожего дня. На боках Мира висели большие мешки, набитые под завязку тем, что нам могло бы потребоваться в многодневном походе.

Порывистый ветер охлаждал мою разгорячённую шкуру. Мир не поднимался выше облаков, помня об Асанне, которая сидела, сжавшись от холода, у меня на шее. Для своей девочки я сделал бы, что угодно.

Провести экспедицию по горам Верховии было, наверное, самым приятным и лёгким делом для Мира. Небо, леса, горные реки, скалистые уступы – родная стихия дракона. Каждый день подниматься ввысь, ловить крыльями ветер, охотиться за козлами на склонах, ночевать в пещерах – об этом мой дракон мог только мечтать в Овечечке. Слишком много накопилось человеческих дел, наконец-то дождавшихся моего участия.

Для нас поиск пещер с Оракулом превратился в целое приключение в горах Верховии. Мы прочёсывали горы с упорством маньяков. Ася не теряла оптимизма, каждый раз надеясь на чудо. На десятый день, когда мы уже собирались сворачивать экспедицию, в одной невзрачной пещерке под слоем толстого грунта, веток, сопревших листьев Мир вдруг плюхнулся на брюхо и замер.

– Устал, бедняга, – Ася похлопала меня по чешуйчатому боку. – Не будешь оборачиваться? Ну, и ладно, – бормотала она себе под нос. – Полежи, отдохни.

Отдых нужен был ей, а не мне. Кочевая жизнь хищника была естественной и привычной, тем более, почти каждую ночь я получал такую дозу нежности и любви от своей избранницы, что завидовал самому себе.

Асанна бродила по пещеры, светя себе фонариком под ноги.

– Ничего.

Каждый раз я входил в пещеру человеком, а сегодня протиснулся под её низкие своды драконом, такая блажь посетила меня. До обеда я несколько раз успел обернуться в найденных пещерах и пещерках. И мне, честно, это надоело.

Лёжа на брюхе под невысоким потолком, я почувствовал, как тело прострелила странная вибрация. Меня словно окутало теплом и одновременно закололо иголками. Поднявшись на лапы, я начал усиленно грести грунт, слежавшийся до каменного состояния. Асанна тут же протиснулась по стеночке ко мне, моя туша в этом месте загородила проход.