Текст книги "Перевоспитай меня, если сможешь (СИ)"

Автор книги: Таня Драго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Он сделал паузу, его пальцы нервно постукивали по колену. Да ладно, все настолько серьезно, что Хаталь утратил свой знаменитый самоконтроль?

– Они экспериментировали с запретной магией, пытаясь достичь бессмертия. И в каком-то смысле преуспели. Когда их физические тела умерли, их сознания остались активными. В общем, можно разбудить. Рядом же Донк, а в этом государстве некромантию практиковали всегда. Кладбище находится где-то совсем рядом с современным зданием Дома, где-то под землей. Ты будешь смеяться, но ниже, говорят, их наши спустили. Наджелайна.

– О, мы прямо кровные враги.

– Не сомневаюсь. Огненные маги против некромантии – естественно.

– И Братство хочет их разбудить? – я подалась вперед, наши колени соприкоснулись, и я почувствовала, как кожа загорается от этого легкого контакта.

– Да, – кивнул Хаталь. – Они верят, что смогут перенести сознания архимагов в новые тела и использовать их знания для обретения власти. Но есть проблема – ты и я, способные сжечь их окончательно. И Килиар, и ваша мама. И еще с десяток огненных.

– Поэтому им нужен законопроект, – я начинала понимать.

– Именно, – Хаталь наклонился ближе, его дыхание теплом коснулось моего лица. – Но есть еще кое-что. Для ритуала пробуждения нужна так сказать, кровь врага. А это…

– Наджелайна, – закончила я за него, почему-то не чувствуя страха.

– Да, – его рука непроизвольно дернулась, словно он хотел прикоснуться ко мне, но сдержался. – Пять лет назад я начал расследование деятельности Братства. Я обнаружил следы их ритуалов, свидетельства о Пустышках. Я был близок к тому, чтобы собрать достаточно доказательств для официального обвинения. Но они заметили меня раньше, чем я их. Начали следить. Подбираться все ближе. А потом…

– А потом что? – я подалась вперед, наши колени соприкоснулись, и я почувствовала, как кожа загорается от этого легкого контакта.

– А потом они попытались добраться до меня через тебя, – его глаза потемнели от боли. – Помнишь те свечи, которые я подарил тебе на день рождения?

Я вспомнила. Набор красивых свечей с ароматом горных трав, от которых мне стало плохо, когда я зажгла одну из них. Я потеряла сознание, и если бы не Килиар, зашедший проверить меня…

– Они были отравлены, – продолжил Хаталь, наблюдая за моим лицом. – Я купил их у надежного, как я думал, торговца. Если бы Килиар не нашел тебя вовремя…

Он не закончил фразу, но я поняла. Я могла умереть. Из-за него. Из-за его расследования.

– Поэтому ты исчез, – это был не вопрос.

– Да, – Хаталь наконец позволил себе прикоснуться ко мне – его пальцы легко скользнули по моему запястью, оставляя за собой дорожку мурашек. – Я попытался. Тогда мой огненный потенциал был понятен, а твоего еще не было… но я его чувствовал. Обманывал себя, думая, что не чувствую. Ты – просто огромная, Рен.

– И потому за мной пришли, – я горько усмехнулась. – Два года назад.

– Это моя вина, – его пальцы сжались вокруг моего запястья. – Я думал, что смогу защитить тебя, просто исчезнув. Но они увидели в тебе угрозу – огненный маг из рода Наджелайна с огромным потенциалом. Да, ты угроза, Рен. Не думай, что нет. Ты больше меня, ты сожжешь их всех.

Что-то в его тоне, в его взгляде заставило мое сердце забиться быстрее. Медальон на груди отозвался внезапным теплом, почти обжигая кожу.

– Есть еще кое-что, Рен, – Хаталь внезапно отпустил мою руку и провел пальцами по своему лицу, словно стирая маску. – Я должен тебе сказать… ты, вероятно, думала разные вещи о моем исчезновении. Возможно, решила, что для меня это было просто увлечение, игра. Но правда в том…

Он запнулся, и я почувствовала, как внутри все сжимается от предвкушения.

– В том, что есть подозрение, что ты – мой выбор, – наконец произнес он, глядя мне прямо в глаза. – Ты ведь знаешь про проклятие выбора? Один раз и навсегда.

Это было сильно, смело, безобразно страшно, но главное, он должен был сейчас, и я знаю, почему. Дальше будет страшнее.

– Наджелайна умирает без своей пары, – тихо сказал Хаталь, озвучивая мои мысли. – Поверь, это так. Хуже только, если пара погибает. Вот тогда – совсем кошмар. У меня был потрясающий выбор, как я думал. Или покинуть, или стать причиной смерти. Великолепный. И ошибочный.

Его руки обхватили мои, большие пальцы нежно гладили кожу, отправляя волны тепла по всему телу.

– Я больше никуда не уйду, – в его голосе звучала клятва. – Ни за что.

В серых глазах моего огненного читалась такая решимость, такое чувство, что я не могла дышать.

– Хаталь, – мой голос был едва слышен.

Он наклонился ближе, его дыхание смешалось с моим. Я чувствовала аромат корицы и чего-то терпкого, неуловимого. Его рука поднялась и осторожно обхватила мою щеку, большой палец нежно погладил скулу.

– Рен, – прошептал он, и в одном этом слове было столько тоски, все то, что он чувствовал все эти долгие пять лет. А потом его губы коснулись моих – мягко, нежно, словно он боялся, что я исчезну. Поцелуй был коротким, почти целомудренным, но я почувствовала, как электричество пробежало между нами, как медальон вспыхнул жаром, связывая нас. Когда он отстранился, в его глазах была смесь желания и сожаления.

– О, не в этих стенах, – произнес он с тихим стоном. – Это…

– … непрофессионально. Точно, – закончила за него, невольно улыбаясь.

Но если он думал, что так легко отделается, то сильно ошибся. Наджелайна всегда свое забирают. И еще, я точно не самая прилежная студентка.

– И ты думаешь, Хаталь Авельтан, меня это останавливает?

Глава 7

Я задумалась.

Между нами, конечно, опасные некроманты.

Но.

У меня свои методы выведения этих засранцев на чистую воду. Тем более, что я еще не забыла укола Смертеи. Да и, если честно, противостояния с Хаталем оставлять нельзя. А то получится слишком резкий переход. Подозрительно резкий. Но… стоит сменить тактику. Оправдаем-ка звание невыносимой Наджелайна.

На следующее утро я вошла в аудиторию стихийной магии с идеально собранными волосами, в безупречно выглаженном платье самого скромного оттенка и с выражением прилежной студентки на лице. Лаар, увидев меня, даже бутербродом подавился.

А его надо было сжевать до звонка.

– Ты заболела? – прошептал он, когда я села рядом и аккуратно разложила на столе все учебные принадлежности.

– Нет, я просто решила быть примерной ученицей, – ответила я с невинной улыбкой.

– На занятиях Хаталя, – уточнил Лаар, прищурившись, и что-то явно подозревая. – А на остальных?

Я только загадочно улыбнулась.

Когда в аудиторию вошёл Хаталь, я подняла руку, чтобы ответить на первый же его вопрос. И на второй. И на третий. К концу занятия я трижды выходила к доске для демонстрации решения магических уравнений, задала пять актуальных вопросов по теме и сдала безупречно выполненное домашнее задание на неделю вперёд.

Хаталь принимал моё новое поведение с невозмутимым спокойствием, но я заметила, как его брови слегка приподнялись, когда я поправила студента, неправильно интерпретировавшего закон Карвеля о магическом резонансе.

– Благодарю за пояснение, ринтана, – сказал он, и в его глазах промелькнуло что-то похожее на веселье. – Ваше усердие впечатляет. Смею заметить, вас ждут еще индивидуальные практические занятия.

Теперь в этом был совсем иной подтекст.

Я увидела, как все меньше внимания достается Хаталю от студенток.

Первым не выдержал Вайл:

– Они думают, ты на него глаз положила, представляешь… Мина сказала – чтоб кто в здравом уме перешел дорогу Рен. Неее…

Он вдруг осекся, увидев мой взгляд.

– Рен, прости, я не знал.

Однако совсем иначе обстояли дела на других уроках. На занятии по истории магии я подняла такой шум из-за «вопиющих неточностей» в трактовке Войны Пяти Королевств, что Смертея в конце концов выставила меня за дверь, заявив, что если я такая умная, могу написать собственный учебник.

На алхимии я «случайно» добавила в стандартную смесь щепотку перламутрового порошка, что привело к образованию густого розового дыма с запахом тухлых яиц, заполнившего всю лабораторию. Занятие пришлось отменить, а Моргиль отправился в лазарет с головной болью.

Но настоящий шедевр я приберегла для магистра Артеона.

Физкультура, ммм… Сколько узнал профессор о неправильном исполнении простейших техник вроде отжиманий, уму непостижимо. Конечно, все применительно к его факультативу.

– Так не растят мечников. Кстати, фехтование ведь через два дня? Я приду.

Артеон побагровел от гнева и унижения, но не мог ничего возразить – я была технически права, и все это видели. К концу второй недели моего «идеального поведения» на уроках Хаталя и абсолютного кошмара на всех остальных, в учительской начался настоящий бунт.

Хаталь как раз проверял контрольные работы в своём кабинете, когда дверь распахнулась без стука. На пороге стоял Моргиль, его обычно аккуратная борода была всклокочена, а в глазах плескалось отчаяние.

– Я больше не могу! – воскликнул он, бесцеремонно плюхаясь в кресло напротив Хаталя. – Эта девчонка сведёт меня в могилу раньше времени!

– Прошу прощения? – Хаталь аккуратно отложил стилус.

– Наджелайна! Кто же ещё! – Моргиль взмахнул руками. – Сегодня она притащила на урок трактат Виориса и заявила, что моя методика устарела на три столетия! Перед всем классом!

– И в чём именно она неправа? – спокойно спросил Хаталь.

Моргиль запнулся.

– Это не… Дело не в том, права она или нет! Дело в том, как она это делает! – он понизил голос. – Говорят, ты с ней справляешься. Что она ведёт себя на твоих занятиях как примерная ученица. Как ты это делаешь?

Хаталь слегка улыбнулся.

– Возможно, дело в подходе к обучению, – дипломатично ответил он. – Ринтана Наджелайна – очень умная и талантливая студентка. Ей просто нужно…

– Да-да, – нетерпеливо перебил Моргиль. – Индивидуальный подход, вижу потенциал, и так далее. Но послушай, она невыносима! И не только для меня! Смертея грозится уволиться, если Наджелайна не прекратит подвергать сомнению каждое её слово. А бедный Артеон… – он покачал головой. – Вчера я видел, как он плакал в кладовке для метел.

Хаталь сохранял невозмутимое выражение лица, хотя в глубине его глаз мелькнуло что-то похожее на веселье.

– Что вы предлагаете мне сделать?

– Поговори с ней! – воскликнул Моргиль. – Она тебя слушает. Объясни, что она не может продолжать в том же духе!

– Я поговорю с ринтаной, – пообещал Хаталь. – Но не могу гарантировать результат. Она… очень своевольна.

– Она манипулятор, – добавил Моргиль, вставая. – Не думай, что мы не видим, что она играет. Примерное поведение для тебя, настоящий кошмар для остальных. Классическая манипуляция!

Когда Моргиль ушёл, Хаталь откинулся в кресле, задумчиво глядя в пространство.

– Манипулятор, – тихо повторил он. – Да, несомненно. И блестяща. И совершенно невыносима, когда захочет.

Он вздохнул, возвращаясь к проверке работ.

– Настоящая Наджелайна.

Мы столкнулись в коридоре после очередной моей выходки (я превратила урок по трансмутации в публичный диспут о морально-этических аспектах превращения неодушевлённых предметов в квази-живых существ).

– Интересная тактика, ринтана, – тихо сказал он, наклонившись ко мне. – Но я знаю, что вы делаете.

– И что же? – невинно спросила я.

– Вы пытаетесь вынудить меня провести с вами больше времени под предлогом дисциплинарных бесед, – его голос был спокоен, но в глазах плясали искорки. – Не боитесь, что это сработает?

– Мммм… А кто-то мне говорил, что страх – плохой советчик. Интересно, кто. Не могу припомнить.

– Хм. Тогда продолжайте. Только постарайтесь не довести бедного Артеона до нервного срыва.

Артеона?

До нервного срыва?

Легко!

Все как скажете, учитель.

Солнце заливало тренировочный двор Дома Высших наук, где проходил факультатив по фехтованию. Я стояла в стороне, наблюдая, как демон пытался объяснить основы боевой стойки группе заинтересованных студентов.

– Держите меч крепче! Нет, не так! – раздраженно повторял он, поправляя руку очередной жертвы своего педагогического таланта. – Вы не букет цветов держите, а оружие!

Я закатила глаза. Артеон был теоретиком до мозга костей – мог часами рассуждать о преимуществах различных школ фехтования, но сам владел мечом… скажем так, посредственно.

Лаар, стоявший рядом со мной, толкнул меня локтем.

– Ну давай, покажи им класс, – подначил он с ухмылкой. – А то бедный Кирон сейчас рухнет под тяжестью этого учебного меча.

Артеон действительно мучил студентов, которые искренне хотели научиться фехтованию.

– Ладно, – я вздохнула и шагнула вперед. – Господин Артеон! Могу я предложить небольшую демонстрацию?

Физрук обернулся, и его лицо заметно помрачнело, когда он увидел меня.

– А, ринтана Наджелайна, – в его голосе сквозило плохо скрываемое неудовольствие. – Решили почтить нас своим присутствием все же… как и обещали.

– Я подумала, что студентам будет полезно увидеть реальный поединок, – сказала я, доставая из ножен два коротких широких меча, которые, о, боги, взяла с собой на урок фехтования. Конечно, наследные мечи Наджелайна. Подарок Килиара на мое шестнадцатилетие.

О котором он не пожалел, поспешу уточнить.

Студенты оживились, образуя круг. Многие из них слышали о моем мастерстве – в конце концов, когда тебя с пяти лет тренирует брат, который, по его собственным словам, «начал драться на мечах раньше, чем ходить», некоторые навыки неизбежно приобретаешь.

– Кто рискнет встать против меня? – спросила я, крутанув мечи в руках.

Добровольцев не нашлось. Студенты переглядывались, но никто не спешил выходить вперед.

– Я сам продемонстрирую, – наконец произнес Артеон, явно недовольный тем, что я перехватила инициативу на его занятии. – Правда, моя специализация – одиночный меч, а не парные клинки…

– Не беспокойтесь, – я улыбнулась, возможно, слишком хищно. – Я подстроюсь.

Мы встали в центре круга. Артеон принял классическую стойку – формальную, строгую, с высоко поднятым клинком. Я же опустила свои мечи, расслабленно держа их у бедер. Видимая расслабленность, ага.

– Начинайте, – сказал Артеон.

Я не двигалась, выжидая. Физрук, вопреки всем принципам фехтования, сделал первый шаг – слишком широкий, слишком открытый. Его атака была предсказуема, как учебник по фехтованию первого курса. Одним плавным движением я отвела его клинок левым мечом и шагнула вперед, правым мечом сделав подсечку. Артеон потерял равновесие, пытаясь отступить, но было поздно – я крутанулась, меняя позицию, и легким толчком плеча отправила его на траву. Без боли, без крови. Без последствий.

Как заказывали – только нервный срыв.

Все произошло за считанные секунды. Артеон лежал на спине, а кончик моего меча застыл в паре сантиметров от его горла.

Студенты взорвались аплодисментами и возгласами.

– Вот это да!

– Ты видел это движение?

– Наджелайна крута!

– Вот кто должен преподавать фехтование!

Я убрала меч и протянула руку Артеону, но тот ее не принял. Его лицо покраснело от смеси смущения и гнева.

– Это была дешевая уловка, – пробормотал он, отряхивая мантию. – В настоящем поединке…

– В настоящем поединке вы бы уже истекали кровью, – раздался спокойный голос от стены двора.

Я обернулась. От тени старого дуба отделилась высокая фигура – Хаталь. Он стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за нами с нечитаемым выражением лица. Как долго он там был?

– Рен, тебе не надоело это избиение младенцев? – спросил он, подходя ближе. Студенты расступились, пропуская его в круг. – Может, все же найдешь себе достойного противника? А то ведь так и тренироваться не в радость.

Ах, вот оно что.

Поиграем?

Было что-то невероятно притягательное в том, как он двигался – плавно, уверенно, с грацией прирожденного бойца. А еще мечи на поясе. Ммм, да ты готовился.

– И кто же тут достойный противник, вы, учитель? – я подняла бровь, играя заученную роль хулиганки и заводилы, стараясь говорить небрежно, хотя внутри все трепетало.

– А ты рискнешь? – в его глазах блеснул вызов.

– Проиграете, – я пожала плечами, стараясь выглядеть уверенно.

– Спорим?

А он хорош. Прекрасно знает, на какие кнопки нажимать. Хорошо, что наше противостояние длится лишь формально, а то, кажется, я проигрываю. Если я сейчас отшучусь или откажусь, это будет означать, что мне слабо.

– И на что же со мной, простой студенткой, может спорить такой одаренный преподаватель? – произнесла я с нескрываемым сарказмом.

Его глаза на мгновение стали серьезными.

– Попробуешь. Сама знаешь, что. Огненный шар.

По спине пробежал холодок. Он предлагал мне публично использовать огненную магию – то, чего я избегала два года. Но после наших вечерних занятий я уже знала, что могу создать маленький огонек. Хаталь верил в меня больше, чем я сама.

– А если вы проиграете? – спросила я, делая вид, что обдумываю предложение.

– Назначай.

Я улыбнулась, внезапно почувствовав прилив адреналина.

– Желание. Одно желание. Конечно, в рамках этикета и школьных правил.

Хаталь кивнул и снял преподавательский жилет, к чему он? Оставшись в простой темно-синей рубашке. Лучше бы как тогда, вовсе показал себя. Я бы, наверное, сразу проиграла.

Из-за пояса он извлек два клинка, похожие на мои, до смешного.

Авельтаны тоже Наджелайна, я помню.

Студенты образовали широкий круг, возбужденно переговариваясь. Артеон отступил к стене, его лицо выражало смесь облегчения и злорадства – он явно надеялся, что Хаталь поставит меня на место. Мы встали друг напротив друга. В его глазах я читала спокойную уверенность. Хищник перед прыжком. Есть что-то совершенно прекрасное в том, как двигается этот мужчина.

Ну что ж, сейчас я получу такое же удовольствие, как от тренировки с братом.

В отличие от поединка с Артеоном, никто из нас не спешил атаковать. Мы медленно кружили друг вокруг друга, изучая, выжидая. Наконец я решилась, сделав быстрый выпад правым мечом. Хаталь парировал так легко, словно заранее знал, что я собираюсь делать. Наши клинки встретились с мелодичным звоном, и началось настоящее представление.

Это был танец – прекрасный и смертоносный. Четыре клинка мелькали в воздухе, создавая серебристые арки. Мы двигались в совершенной синхронности, словно годами тренировались вместе. Я атаковала справа, он парировал и контратаковал слева. Я уходила под его клинком, кувыркалась, вставала в стойку и снова атаковала. Двор наполнился звоном металла и восхищенными возгласами студентов. Краем глаза я заметила, как Артеон отполз еще дальше к стене, его лицо выражало чистое изумление.

Хаталь был невероятен. Каждое его движение было точным, экономным, идеально рассчитанным. Но и я не уступала – годы тренировок с Килиаром не прошли даром. Мы были равны, и это было упоительное чувство.

– Ты сражаешься лучше, чем я ожидал, – произнес Хаталь во время короткой паузы, когда мы разошлись, готовясь к новому обмену ударами.

– А вы – именно так хорошо, как я и думала, – ответила я, не сводя глаз с его клинков.

Мы снова сошлись, и теперь темп боя ускорился. Я чувствовала, как адреналин бурлит в крови, как обостряются все чувства. Это был лучший поединок в моей жизни.

И тут я увидела брешь в его обороне – крошечную, почти незаметную. Он слегка задержался после парирования, оставив открытым правый бок. Не раздумывая, я сделала выпад – быстрый, точный, неотразимый. Кончик моего левого меча скользнул по его рубашке, оставив тонкий разрез на ткани. Не глубокая рана, лишь царапина, но первая кровь была моей. Мы замерли. Вокруг воцарилась абсолютная тишина, а затем двор взорвался аплодисментами и криками.

– Ничего себе!

– Вы видели это?

– Лучший поединок, который я когда-либо видел!

Хаталь опустил мечи и склонил голову в традиционном жесте признания поражения. На его лице не было ни тени разочарования или гнева – только уважение и какая-то странная удовлетворенность.

– Превосходно, Рен, – сказал он, вкладывая мечи в ножны. – Килиар – великолепный учитель. – Спасибо, – я тоже убрала оружие, все еще не веря, что победила. – Я обязательно передам брату ваше восхищение. Но… есть в этой тренировке какая-то недосказанность. У меня странное ощущение, что вы мне поддались.

Хаталь загадочно улыбнулся.

– Может, тебе стоит дать мне пару уроков? Тут сила, которую ты контролируешь идеально, Рен.

И даже сейчас мы говорим об огне.

Всегда об огне.

Студенты окружили нас, наперебой задавая вопросы о приемах и техниках, которые мы использовали. Я отвечала автоматически, мысленно все еще прокручивая каждый момент поединка. Что-то не давало мне покоя. Хаталь был слишком хорош, слишком опытен, чтобы допустить такую очевидную ошибку. Но если он поддался… зачем?

Когда толпа рассеялась, и студенты начали расходиться, Артеон подозвал меня.

– Ренелин, – сказал он, и в его голосе звучало странное уважение, которого я раньше не слышала. – Должен признать, ваше мастерство… впечатляет.

– Благодарю, – я склонила голову, ожидая продолжения.

– Я решил, что могу засчитать вам факультатив по фехтованию. За весь год, – он слегка покашлял. – Можно даже заочно. Думаю, вам есть чем заняться помимо… моих скромных уроков.

Я с трудом сдержала улыбку. Артеон признавал, что мне нечему у него учиться, и фактически освобождал от необходимости посещать занятия.

– Очень признательна,– я снова склонила голову. – Я ценю ваше решение.

И тут же разбила его мечты:

– Но иногда мне бы хотелось заходить тренироваться с вами.

Артеон, разумеется, от моей инициативы был не в восторге. Да что там, его совершенно страдальческое выражение лица говорило о многом.

А между тем следить за преподавателями, которые следили за мной, становилось, как ни странно, легче легкого. Никто из них не ожидал от меня ничего нового. Ну и потом, я их выматывала.

И точно знала, что делаю.

Впрочем, никакой суперактивности никто из них не проявлял.

Ничего подозрительного.

Хаталь тоже, казалось, понимал, зачем я оттягиваю на себя внимание. Наедине он не сделал мне ни одного замечания. Даже не иронизировал. И только бесконечно тренировал. И больше не целовался.

Впрочем, чем я была более активна на занятиях с преподавателями, тем больше, по традиции добавлял мне своих индивидуальных часов, хотя сейчас это было чистой формальностью.

Дни сливались, превращаясь в интенсивный тренировочный марафон. Каждое утро я просыпалась с первыми лучами солнца и отправлялась в Зал Стихийного Резонанса, где Хаталь уже ждал меня. Мы работали часами, постепенно восстанавливая мою связь с огненной стихией.

Сначала это были простые упражнения – зажечь свечу, создать маленький огненный шарик, заставить пламя танцевать на ладони. Каждый раз без медальона, полагаясь только на собственные силы. Первые попытки были мучительны – страх постоянно возвращался, блокируя магию, заставляя руки дрожать, а сердце – колотиться в панике. Но Хаталь был рядом, терпеливый и уверенный. Его спокойствие передавалось мне, его вера в мои силы становилась моей собственной.

– Не думай об огне как о чём-то отдельном от тебя, – говорил он, наблюдая за моими попытками. – Он не инструмент, который ты используешь. Он – часть тебя, продолжение твоей воли.

Постепенно, шаг за шагом, я начинала чувствовать прогресс. Страх не исчез полностью, но стал управляемым, превратился в осторожность и уважение к стихии, а не в парализующий ужас.

К концу недели я уже могла создавать и контролировать средних размеров огненные шары, направлять пламя по заданной траектории, даже формировать простые огненные фигуры – все без помощи медальона.

– Ты делаешь потрясающие успехи, – сказал Хаталь однажды вечером, когда мы заканчивали тренировку. – Быстрее, чем я ожидал.

Я опустила руки, позволяя последним искрам магии раствориться в воздухе. Усталость наваливалась тяжёлым покрывалом – интенсивные тренировки вытягивали все силы, но я чувствовала странное удовлетворение.

– А что ты ожидал? – спросила я, вытирая пот со лба. – Что я буду бояться вечно?

– Нет, – он покачал головой, собирая свои заметки со стола. – Я знал, что ты сильная. Всегда знал. Просто… – он замялся, – то, что произошло два года назад, оставило глубокие шрамы. Не только физические.

Я машинально коснулась тонкой серебристой линии на виске – следа от того пожара, который так и не зажил полностью.

– Килиар говорил, что мой шрам странный, – сказала я, вспомнив разговор с братом. – Что он словно законсервирован. Как думаешь, это как-то связано с тем, что случилось?

Хаталь подошёл ближе, внимательно разглядывая отметину на моём лице. Его пальцы осторожно коснулись шрама, и я почувствовала лёгкое покалывание в месте прикосновения.

– Возможно, – задумчиво произнёс он. – В некромантии есть ритуалы, которые оставляют подобные следы. Метки, через которые можно влиять на человека.

Я отшатнулась:

– Ты хочешь сказать, что они могут… контролировать меня через шрам?

– Не контролировать, – он покачал головой. – Но, возможно, влиять на твои эмоции, усиливать страх, когда ты пытаешься использовать магию.

– Можно что-то сделать?

– Мне нужно больше информации, Рен. Но думаю, да, можно.

Это объясняло многое. Панические атаки, которые я испытывала каждый раз, пытаясь зажечь даже спичку. Ночные кошмары, в которых я снова и снова переживала тот пожар.

– Спасибо.

Я кивнула, собирая свои вещи. На пороге зала я обернулась и увидела, что Хаталь всё ещё стоит там, наблюдая за мной с выражением, которое я не могла – или не хотела – полностью расшифровать.