Текст книги "Однажды придёт отец...(СИ)"

Автор книги: Таня Белозерцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Гарри не ответил, оцепенев от изумления, он завороженно следил взглядом за плывущими высоко над землею две огромные бычьи головы с почти двухметровым размахом рогов, толстых и длинных. Ну, его можно понять, встретить вживую настоящих, реальных минотавров – то ещё чудо…

Северус обреченно посмотрел на землю под ногами – может, лечь в неё и сверху погуще прикрыться? Сроду он телят и щенков анубистых грамоте не обучал. Опасаясь увидеть ещё чего-то страшного и звериного, он схватился за поручень контейнера и, толкнув, покатил к поезду. Остальные опомнились и подхватились за ним. Контейнер в вагонную дверь не пролез, пришлось его оставить на перроне, а льва заводить в вагон на собственных лапах. Найдя первое свободное купе, Северус торопливо впихнул туда Соломока с детьми, внес багаж и поспешно захлопнул дверь. Слегка вздрюченный Гарри с укором глянул на отца и спустил на скамейку чуть не забытую в контейнере кошку. Северус на укоряющий взгляд сына ответил брезгливо-досадливой гримасой, отвернулся к окну и тут же, вздрогнув, отшатнулся от него и зажмурился. Ребята, видя странную реакцию, прилипли к прозрачной стенке – ну-ка, ну-ка, что там такое?.. Ого…

По перрону скакали полосатые чертики… Так, во всяком случае, показалось на первый взгляд, потом-то стало понятно, что это не черти, а сатиры в тельняшках. У папы-сатира было ехидное длинное лицо, пышные бакенбарды, козлиные ноги и рога. Его окружала стайка тех самых чертят в полосатых маечках. Все они провожали одного из своих, достигшего хогвартского возраста, студент-сатирёнок, изо всех сил стараясь сохранить серьезное выражение лица, толкал перед собой тележку с багажом. Несмотря на усилия, лицо предавало его, оно то и дело расплывалось в счастливой улыбке, а глаза хитро щурились и сияли.

Дерек с сочувствием посмотрел на Северуса:

– Не везет вам, сэр. Насыщенный год у вас будет…

В ответ тот что-то промычал невразумительное, не открывая глаз. Открыл он их только тогда, когда вагон дернулся, пол под ногами дрогнул и залязгали колеса. Поезд тронулся.

Гарри с интересом смотрел, как за окном бегут престранные пейзажи, как два мира наслаиваются и накладываются друг на друга. Вот бежит вдаль обычная автомобильная дорога с белой разметкой, а над ней и над лесом поперек проступили из звездного тумана очертания природной арки, этакий естественный мост… И совсем не понятно, по какой дороге или миру с грохотом несется их пространственный поезд. Впрочем, Гарри перестал мудрить и ломать голову над этим, признав только одно – Хогвартс-Экспресс проносится сквозь вселенные по дорогам Мироздания. Ведь порой мимо окон медленно проплывали гигантские сферы планет с поясами астероидов и спутников, а в отдалении, задержанные расстоянием, подолгу висели в космической пустоте мерцающие спирали галактик и туманные капли и полосы созвездий…

Так что голова Гарри блаженно опустела, все вопросы и мысли остались где-то позади, где-то там… а здесь и сейчас была Дорога, непостижимая и сказочная. И по этой небесной дороге, беззвучно грохоча, ехал поезд, увозящий их в страну чудес. Грохот колес скорей угадывался, чем слышался, он ощущался по дрожи и толчкам под полом.

Время, похоже, ехало вместе с ними. Где-то в полдень в дверь стукнулась проводница и предложила горячие напитки: чай, какао, кофе и шоколад. Гарри и Пенни выбрали какао, Северус с Дереком по стакану чая. Заказанное плавно влетело в купе и приземлились на столик – четыре стакана в подстаканниках. За ними вплыли коробка колотого сахара и плитки шоколада. Гарри вдруг почудилось, что он находится на борту космического шаттла, и предметы вокруг летают по причине невесомости. А очередные планеты-спутники за окном только подчеркнули его представления.

– Ну и ну, папа, ребята, никогда в жизни я не забуду это дивное путешествие! – признался Гарри, отпив сладкого какао. Остальные единогласно с ним согласились.

Через час снова постучалась проводница с приглашением посетить вагон-ресторан. Проголодавшиеся Гарри и Пенни решили принять приглашение и в сопровождении Дерека отправились к источнику пищи и новых знакомств. Северус остался сторожить львёнка. В коридоре Гарри шел, свернув шею на бок, не в силах оторваться от мировой бездны за панорамными окнами. С другой стороны, в своих купе, студенты тоже вовсю пялились в свои окна, и Гарри их понимал, предчувствуя, что сам он все семь курсов точно так же будет таращиться на дивные панорамы во время всех своих будущих путешествий.

В вагоне-буфете Гарри с Пенни и Дереком основательно подкрепились картофельным пюре с сочной котлетой, густым овощным супом и творожной запеканкой с патокой. Догнались горячим яблочным пуншем и только тогда почувствовали себя переевшими и довольными людьми. Отвалившись на спинку дивана и поглаживая набитое пузо, Гарри краем уха слушал обрывки разговоров, доносящиеся до него сквозь ватную сытую лень:

– О-о-ох, кажется, тот куриный окорочок был лишним… Щас лопну, ик!

– Круто поели, да?! А ведь дома-то я ка-а-ак навернул овсянки с молоком, Фред-то с Джорджем сказали мне, что в поезде за весь день только сладости подадут. И зачем наврали, спрашивается?!

– А при Дамблдоре-то, помнится, брат рассказывал, вагоны-рестораны только для взрослых работали, а для детей сладости развозили.

– Какие взрослые??? Машинист да лоточница тогда и были на весь поезд! Это сейчас с нами родители начали ездить! С тех пор, как директор в Хогвартсе сменился.

– Да! Помню свой первый курс! Пока доехал, живот к позвоночнику прилип, да ещё и слипся от тянучек с лакричными палочками, а на конечной… кошмар, что там было-о-о… Тьма кромешная, лужи грязи по колено, холодрыга, б-бр-р-ррр… Так ведь и это ещё не всё! Там ещё надо было по озеру в дырявых лодочках переплыть, вот где ужас. Честно, я завидую нынешним счастливчикам, которых в конце пути ожидает… Хотя… а вот тут молчок. Тс-с-сс, а то сюрприз первоклашкам испортим.

Гарри, приоткрыв глаза, с интересом посмотрел на говорившего, дюжего семикурсника. Тот, заметив, что на него смотрят, лукаво улыбнулся и хитренько подмигнул маленькому первокурснику, которого вечером по прибытии ждал приятный сюрприз. Гарри благодарно улыбнулся ему и снова прикрыл глаза.

Драко видел Гарри, но, заметив рядом с ним старшекурсника Дерека, подойти постеснялся. Друзья Дерека, в свою очередь, проявили такт, увидев, что он не один, вежливо ему помахали, взглядами и улыбками сообщая, что рады видеть его живым и здоровым. Кивнув своим однокашникам, Дерек обратился к Гарри и Пенни:

– Ну что, вернемся в купе? Профессору Снейпу тоже надо перекусить.

С его доводами младшие согласились, поднялись из-за столика и пошли на выход. Вернулись в купе и сменили Северуса на посту львиной охраны. Львёнок вел себя неспокойно, лазил по всему купе, перебирался с лавки на лавку, словно не мог решить, на какой лучше лечь, и тыкался носом в стекло, привлеченный особенно яркой планетой или звездой. Его пытались отвлекать, кормили из бутылочки, дразнили лохматым канатиком, чтобы он его половил. Но Соломок успокоился сам, просто устав от впечатлений, плюхнулся на пузо и задрых, привычно разбросав лапы.

А Гарри и Пенни прильнули к окну, упиваясь бесконечными красотами коридора безвременья. Северус и Дерек тихо переговаривались, обсуждая какое-то зелье и способы его приготовления.

К пятому часу многие дети-пассажиры, слегка подустав от хаоса красок за окнами, начали бродить по вагонам и заглядывать в купе. К нашим друзьям тоже заглянули…

– Здравств…

– Кага!

– Ой, мама!

Натолкнувшись на выразительную мордаху с большими круглыми глазами и звонким приветствием, нарушитель ойкал и, шарахнувшись обратно в коридор, быстро захлопывал дверь. Но заглядывали и люди с крепкими нервами.

– Привет, я Гермиона… Ух ты, это ведь львёнок?! Его можно погладить?

Ну, не отказывать же смелому человеку? Девочке кивнули и дали разрешение. Обрадованная малышка вскочила в купе и с восторгом принялась ласкать удивительного пассажира, звонко тараторя на все темы сразу:

– Как здорово! Никогда не видела львят так близко, только по телевизору. Это ведь мальчик? Или девочка? Ух, какие лапки! У львов лапы такие огромные, вы знаете? Я по телевизору как-то видела, как один дяденька усыпленного льва рассматривал, так вот, коготь льва размером с мужской палец, вы представляете?! Я когда-то хотела пони или котёнка, но мои мама и папа вечно на работе, поэтому отказали. Да и негде пони держать, у нас двухэтажный коттедж на Браун стрит, и почему негде? Он бы отлично поместился в гостиной или на террасе! А может, лучше ослика? Скажите, а осел меньше пони или больше?

Ей сказали, что осел больше пони. Болтушка покивала и дальше затарахтела:

– В моей семье нет волшебников, я была так ужасно удивлена, когда получила письмо из Хогвартса, я имею в виду, приятно удивлена, ведь это лучшая школа волшебства в мире. И конечно, я уже выучила наизусть все наши учебники – надеюсь, что этого будет достаточно для того, чтобы учиться лучше всех. И всё-таки это было довольно странно – узнать, что я волшебница, ведь до одиннадцати лет я думала, что я медиум или экс-тра-сенска. Но всё оказалось гораздо хуже, я, выходит, всего лишь сказочная фея с волшебной палочкой, ну что ж так скучно-то, а?! Да, кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер, а вас?

– Пенни Пенн.

– Дерек Морган. Очень приятно, мисс Грейнджер.

– Гарри Эванс-Снейп. А почему скучно быть волшебницей, Гермиона?

– Да потому что я выросла из детских розовых сказочек! Нет, вы представляете, я к одиннадцати годам перелопатила гору литературы о полтергейстах, медиумах, страсенсах, прорицателях, чревовещателях, пересмотрела все справочники, в которых узнавала, где обучаются хиромантии и всему, чего касался мой феномен. И тут приходит какая-то сушеная вобла в длинных зеленых одеждах и заявляет, что я волшебница. Вот, любимой книгой клянусь, никогда в жизни меня так не обламывали!

Северус издал задушенный звук, как будто чем-то подавился, и поспешно спрятал лицо за журналом. Разочарованная каштанка кинула на него быстрый взгляд и, спохватившись, убежала к своим родителям рассказывать про львёнка.

Путешествие подошло к концу, небо за окнами стало обычным, вечерне-темным. Подъехав к конечной станции, поезд остановился. Пассажиры, родители и дети, сошли на перрон. Длинная и прямая платформа была ярко освещена невысокими фонарями, как раз над головой взрослого. Неподалеку виднелось здание вокзала, окруженное строительными лесами, видимо, оно всё ещё пребывало в ремонте. Северус за плечи придержал Гарри и внушительно сказал ему:

– Ничего не бойся, следуй с группой первокурсников, слушайся провожатого. Не спорь со Шляпой. Иди. Увидимся в Замке через час.

Провожатым и встречающим оказался высокий сухощавый старик. У его ног вертелась пушистая серо-бурая кошка. Внимательно пересчитав первокурсников поголовно, старик повел их за собой, а чтобы никто не отстал и не потерялся, в арьергарде потрусила кошка. Северус и Дерек со старшекурсниками, ведя на поводке львёнка, пошли к каретам, а родители вернулись к поезду, дожидающемуся, чтобы увезти их обратно. Родителям магглорожденных детей достаточно было и кусочка чуда – проводить ребёнка по волшебной дороге. На большее их уже нельзя допускать…

С платформы первоклассники ступили на широкую и ровную дорогу, неспешно дошли по ней до берега озера, над дорогой и озером порхали маленькие солнышки Люмосов, которые новый директор обязал профессоров запускать в небо на время прибытия-отбытия детей. С причала полюбовались на далекие огни величественного замка, потом по мостикам прошли к лодкам, большим и устойчивым, по сути, и не лодкам даже, а катерам, только без моторов. Высокие борта были забраны плексигласовыми щитами, так что об угрозе вывалиться за борт не было и речи. И места было полно, не по четыре человека в каждую лодчонку, а по десять-пятнадцать.

К Гарри наконец-то протолкался Драко и облегченно обнял, смеясь и попискивая. Гарри ему тоже порадовался, а сам следил за тем, кто куда садится. Драко заметил и поинтересовался:

– Что ты делаешь?

– Да вот, смотрю, будут ли с магиками люди плыть… – рассеянно отозвался Гарри, вытягивая шею.

– А зачем? – удивился Драко.

– Хочу с ними… – так же рассеянно отвечал Гарри, глядя, как в одну лодку забираются сатирёнок, человекотелёнок и собакоголовый мальчик, а с ними и обычные дети. –  Отлично! С ними можно. Драко, пошли!

Гарри рванул было, но Драко не спешил. Напротив, он с брезгливым омерзением смотрел на друга. Тот нетерпеливо притопнул ногой.

– Драко, ну чего ты? Пошли!

– Ты думаешь, я поплыву в одной лодке со скотиной? – с отвращением бросил Драко. Его слова, жестокие и несправедливые, для Гарри прозвучали подобно взрыву гранаты… Оглохший и онемевший, он стоял, смотрел на Драко и недоумевал – а точно ли друг перед ним стоит?

– Поторопитесь! – крикнул Филч. – Не задерживайтесь.

Выбирать было просто некогда, Гарри ещё даже не разобрался в своих чувствах и молча двинулся к ближайшей лодке. Драко, отчего-то побледнев, отошел к группе аристократов. Гарри сердито дернул плечом и, не глядя, плюхнулся на сиденье с кем-то рядом. Больно задев локтем.

– Осторожней!.. – прошипел стукнутый. Гарри недовольно буркнул извинения и поднял голову, чтобы посмотреть, кого он хоть ударил… И столкнулся взглядом с пронзительными зелеными глазами золотоволосого мальчика с львиным телом и парой коричневых крыльев за спиной.

Комментарий к Часть 16. Путешествие по волшебной дороге. Поезд Вселенной:

https://sun9-61.userapi.com/Pn-q3UWmjHvtkmiwdQv53d0UFgyIWNx2ycidsQ/zxSoMDRMgdQ.jpg

Небесный мост:

https://sun9-43.userapi.com/wJprn81cZpDJ8L0ObP7CeDxyOpEV2-ngbko_jg/KTBJ222ai8Q.jpg

Виды из окон на волшебной дороге:

https://sun9-20.userapi.com/F-pm1WiSBA_VSYbs08X7fG1sGW9LIBmfoUAfyg/jJxHDYV3ziE.jpg

https://sun9-6.userapi.com/uncZ2LQgomeLK_sWfk9-IU7CxbIP6d0aEIhetQ/Lf5tzLxX4bo.jpg

https://sun9-42.userapi.com/hjineLRZvqdXpu43OkyBNL1jXJf4O5cytCNeJw/PsbWxQGqawk.jpg

https://sun9-49.userapi.com/nYdsde-GQdqwC-Ed_G2xN8SyxUkgW8gLZrx3uA/eBTqeDlJxVM.jpg

https://sun9-52.userapi.com/9iTswqlfZlGyhqKJbgDsK0mxgYPaje9×1KnGdA/_tpeeRlUjqs.jpg

====== Часть 17. Самое странное распределение ======

Моментально забыв о Драко, потрясенный сверх меры, Гарри во все глаза уставился на будущего однокурсника, впервые в жизни столкнувшись с живой химерой. У мальчика было худое и поджарое тело двухлетнего льва, а на спине из косых раздвоенных плеч вытягивались крылья. Они хоть и были покрыты пером, но птичьими не являлись, у них было несколько другое строение, отличное от птичьего, Гарри так и не смог определить, на что похожи крылья…

Мальчишка-химера с ехидным интересом таращился на Гарри в ответ. Тот, поняв, что просто откровенно пялится на незнакомца, смутился и поспешно отвернулся, пробормотав извинения ещё раз, на всякий случай.

– Прости.

– Ничего, – хмыкнув, отозвался крылатый незнакомец. И кивнул на лодку с аристократами: – Видел ваши разногласия. Не обижайся на белобрыса, к нам, мификам, привыкнуть надо.

– Мифики? – ухватился Гарри за незнакомое слово. – А кто это?

– Мы, – мальчик качнул крылом. – Мифические создания, к нашему облику, признаю, привыкнуть сложно. Так что не вздумай ссориться с другом из-за нас.

– И не думал даже! – взвился Гарри. – Он первый начал!.. Он не имел права обзывать вас…

Тут он запнулся, испугавшись неприятного слова.

– Скотиной, – невозмутимо договорил за него мальчик. – Это я тоже слышал. Ничего постыдного в этом не вижу.

– Почему? – ошарашенно спросил Гарри.

– Потому что вас я тоже могу обозвать приматами и буду прав… – с наслаждением потянулся мальчик. – Мартышки, знаешь ли, воняют, чешутся и орут.

Гарри озадаченно смотрел на мальчика-химеру и честно пытался понять – на чем основана его грубость? На воспитании или это у него такая защитная реакция? На всякий случай Гарри извинился в третий раз:

– Я тебя, наверное, очень больно стукнул, да? Прости меня, пожалуйста, я не хотел…

К его удивлению, мальчик вдруг смутился и как-то виновато, легонечко пихнул его львиным локтем в бок со словами:

– Ты меня тоже прости. Я не хотел хамить. Просто редко кто на нас адекватно реагирует, вот я и привык огрызаться… – новый тычок и вопросительно: – Мир?

– Мир! – с облегчением заулыбался Гарри.

Лодки плавно неслись по глади озера, слегка ныряя носом в набегающие волны. Противоположный берег быстро приближался, Гарри подставил лицо встречному ветру, и тот шаловливо взвихрил ему волосы, откинув челку со лба.

– Ух ты… Ты Гарри Поттер? – восторженно вскрикнул какой-то рыжий мальчик с соседнего ряда сидений. Он даже в проход просунулся, чтобы получше рассмотреть восковой зигзаг над правым глазом. Гарри вздрогнул и поспешно пригладил волосы, пальцами начесав их на лоб.

– Н-нет… – сипло выдавил он. – Я не этот, не Поттер.

– Ах да, я вспомнил! – просиял веснушчатый. – Ты потом стал каким-то Эвансом-Снейпом. Я слышал, папа в газете читал про тебя. Слушай, а зачем ты фамилию сменил? Тебе же так подходило героическое – Поттер!

От неожиданности Гарри даже не нашелся, что сказать. Доселе молчавший крылатый сосед обратился к рыжику поверх плеча Гарри:

– А тебе часом фамилию не надо сменить?

– Зачем? – опешил рыжий. – Я в семье вырос!

– Вот и он… – кивок на Гарри, – тоже в семье вырос. И вообще, тебе не кажется, что это несколько бестактно – предлагать человеку неродную фамилию?

– Почему чужую? – не согласился рыжик. – Он сперва Поттером был, а потом его усыновил какой-то Снейп. Вот. И я не понимаю, почему он не оставил Гарри старую фамилию, она же ему больше шла!

Гарри загрустил. Вот и первое препятствие, из-за которого они с папой были разлучены. До сих пор есть люди, которые противятся тому, что он стал Снейпом. А ведь уже много лет прошло, пора бы и привыкнуть. Его печальные размышления и высказал крылатый мальчик:

– Может, уже пора смириться с этим? – осторожно спросил он. – А то как-то некрасиво заводить знакомство и пытаться дружить с человеком только из-за знаменитой фамилии…

– Чего? – возмутился рыжик. – Да ничего подобного, всё ты врёшь!

– Ну во-о-от… я уже врун, – скуксился химерёныш. И хитро прищурился. – А ничего, что я телепат? И все твои мысли видел с начала и до…

Гарри хрюкнул и закашлялся, маскируя смех. Рыжий сначала не понял и затупил:

– Теле… что?.. – но тут до его сознания дошло про мысли, и он, покраснев, поспешно отодвинулся обратно к своему борту. И молча сидел там до тех пор, пока лодки не причалили к замковому берегу. Здесь их встретил сам директор, высокий и стройный вельф. Паладин Эймос считал, что не рассыплется от того, если самолично проведет детей в замок для первого инструктажа. Он тепло улыбнулся им, согревая приветливым и добрым взглядом, уверяю вас, это возможно – тепло улыбнуться и согреть глазами… Пересчитал их вслух, благодаря чему дети узнали, что их сорок четыре. Потом взмахом шерстистой руки погасил свет над озером и далеким противоположным берегом – освещение больше не требовалось им. После чего, позвав детей, повел за собой. Парадная лестница, высокие двери, холл… короткий коридорчик и светлое просторное помещение с зеркалами и умывальниками. Скамейки с полотенцами. Вешалки с ковриками и щетками для обуви.

Дети с облегчением кинулись к рукомойникам приводить себя в порядок с дальней дороги: умываться, вытираться, причесываться, а некоторые, увидев заветную дверь с изображением всемирно известного писающего мальчика, ещё и нужду справили, радостно юркнув за неё… Сам же директор помогал мификам и магикам: умыл лицо сфинксу, протер глаза минотавру, чем-то ещё помог анубису и фавну.

Кто-то прижался к ноге Гарри, опустив глаза, он увидел толстую буро-зеленую жабу. Выпучив глаза, она влюбленно взирала на него, возложив влажные лапки на его кроссовку. Ну, влюбленную девушку как-то стыдно пинать, Гарри смущенно покосился по сторонам и увидел, как некий полноватый мальчик заглядывает под раковины. Не сразу, но Гарри узнал Невилла, тот за два последних года сильно подрос и очень изменился. Сообразив, что он, скорей всего, ищет жабу, Гарри нагнулся, подобрал её и отнес к хозяину. И чуть не покраснел, поняв, что «девушку» зовут Тревор.

Терпеливо дождавшись, когда дети приведут себя в порядок и соберутся, директор снова мягко пригласил их следовать за собой. Коридорчик, обратный путь по холлу и большие парадные двери в Большой зал. Они гостеприимно распахнулись, впуская новичков. Четыре длиннющих стола протянулись вдоль, пятый стол, покороче, стоял поперек в дальнем конце зала. Сотни студентов сидели на лавках вдоль всех четырех столов и смотрели на новоприбывших. Директор подвел новеньких к профессорскому столу, перед которым стояла простая деревянная табуретка, а на ней какая-то старая ветошь, отдаленно похожая на шляпу.

– Сначала ко мне подойдут девочки, – объявил директор звучным рокочущим голосом. –  Потом наступит очередь мальчиков, а за ними начнется распределение магиков и мификов. Начнем! Аббот, Ханна!

Гарри, оттянувшись к мальчикам, с интересом смотрел, как Шляпа отправляет на разные факультеты девчонок. Невольно сложил и стиснул пальцы на обеих руках, когда настала очередь Пенни.

– Пенн, Пенелопа!

– Гриффиндор! – прокричала Шляпа, Гарри перевел дух – приняли! Попала туда, куда и хотела.

Счастливая Пенни вприпрыжку ускакала к своему столу. Директор проводил её взглядом и вызвал следующую:

– Перкс, Салли Энн!

Наконец зазвучали имена мальчиков. И Гарри вдруг подумал, что это мудрая, в общем, тактика – оставить самых странных и желанных напоследок, по крайней мере, никто не рвется к ним или от них специально, просто потому, что они ещё не распределены.

Бут, Долгопупс, Гойл… На голове Невилла Шляпа просидела минут десять, прежде чем приняла судьбоносное решение, причем нервно так прикрикнула на него, вынося окончательный вердикт:

– Да проваливай уже в Пуффендуй, упрямый ты драккл!

– Но бабушка… – хныкнул Невилл, через силу сдирая себя с табуретки.

– А она была из Блэков и рвалась в Слизерин… – недовольно пробурчала Шляпа вслед мальчику. – Насилу убедила её в Гриффиндор отправиться.

Малфой получил направление в Слизерин, ещё сколько-то детей, и Шляпа очутилась на голове Снейпа-Эванса. На глаза Гарри упала тяжелая фетровая тьма, а в ухо, почему-то в правое, потек-зажурчал голосок, тихий и вкрадчивый:

– Так-с… Ну, мальчуган, какой ты у нас… разнообразный. Безрассудства поровну с ответственностью, храбрости не занимать, трусости… слава Мерлину, есть немножко. Совесть тоже имеется, причем весьма качественная. Совестливый ты ребёнок, честный. Не в Слизерин, однозначно. Так, паренёк, слушай меня внимательно! – перешла Шляпа на деловой тон после ментального анализа. – Под твою ответственность попала жизнь одного существа, которому ты отныне очень нужен. Без тебя он пропадет. А так как он уже учится на Пуффендуе, то тебе следует отправиться туда же. Ну как, ты готов отвечать за его жизнь и счастье?

Гарри моментально понял, что речь идет о Дереке, и заволновался:

– Разве он в беде? Он, правда, недавно был в коме, но он же вышел из неё. И, кажется, здоровым…

– Он волвен, – очень серьезным тоном принялась объяснять Шляпа. – В наше время многие забыли особенности природы волвенов. А ведь они никогда не менялись, они очень постоянны в своих привычках и всегда были такими же, как и сто, и двести, и тысячу лет назад… разве что продолжительность жизни сократилась.

– Почему? – похолодел Гарри.

– Потому что их чаще стали предавать по незнанию забывчивые люди. Они забывают, что такое волвен, считают его просто человеком со странностями или безопасным оборотнем, вот что они думают. И в этом их главное преступление. Запомни, мальчик, самое главное – равнодушие убивает волвена.

Гарри растерянно подумал об отце и дядях Дерека, о том, как прижимистые и жадные до презренного металла цыгане равнодушно продавали мальчика туда-сюда… Шляпа, очевидно, прочитала его мысли, потому что грустно хмыкнула и тихо произнесла:

– Предательство родни не равно предательству друга. У родичей есть законные привилегии, такие, как правообладание. В допустимых пределах они могут делать с опекаемым родственником всё, что хотят и что позволяет им совесть. Но ребёнку от этого, конечно, не легче, для него предательство есть предательство, что бы там ни говорили законы и генералы, ищущие обходные дорожки своим интересам и расстреливающие собственных солдат за дезертирство. Просто дружба – это более личная территория, и предательство друга ранит сильнее.

– Но это же страшно! – возмутился Гарри. – Когда ребёнка предает тот, от кого он зависит, на кого надеется, на родителя. Ведь родители должны защищать детей!

– Всё это верно, – согласилась Шляпа. – До поры до времени. А потом сами же родители спихивают ребёнка вон из дома, считая, что он вырос и должен отправиться в свободный полет, начать самостоятельную жизнь. Это у всех одинаково, у людей и животных. И только внутри вида. Своих львят лев-отец будет защищать до последней капли своей крови, а чужих львят после набега на соседний клан безжалостно убьет. Дети всегда и везде, звериные и человечьи, самые беззащитные создания на свете. Их защищают те, кому они дороги, и убивают те, кому они безразличны.

Гарри вздохнул и покорно выслушал свое распределение:

– Пуффендуй!

Директор снял с него Шляпу и ободряюще улыбнулся. Гарри встал, высмотрел за своим столом Дерека и направился к нему. И почувствовал внезапный страх, когда увидел на лице волвена растерянную радость, смешанную с недоверием и изумлением. Шляпа оказалась права, Дерек, сам того не зная, зависел от Гарри, спасшего его из коматозного небытия, и которого он сам спас от бандита.

Поредела вереница мальчиков, отправился на Слизерин последний – Блейз Забини, и настала очередь четверки магиков. Гарри замер, как и весь огромный зал, в тревожном ожидании, и гадал – с кем из них ему доведется учиться на одном факультете? Директор Эймос назвал первое имя:

– Смолл, Гэвиан!

От группки отделился мальчик с собачьей головой, прижав уши и скалясь, он подошел и, почему-то боком залез на табуретку. Опасливо проводил взглядом Шляпу и зажмурился, когда она опустилась ему на голову. Минута-другая молчания и…

– Слизерин!

Северус обиженно насупился – нечестно. Минерве, значит, кошкодевочка-нэко, а ему – песьеголовый пацан. Смешной такой довесок к троллю… И Гарри почему-то не к нему угодил, а к Помоне, и это при том, что он не тупица, а очень даже умненький мальчик. Эймос тем временем вызвал второго:

– Эрролл, Торнбун!

К табуретке, тяжело и мощно ступая, двинулся телок-минотавр. Дошагал и встал рядом, набычившись на директора. Тот не стал настаивать на том, чтобы он сел, надел Шляпу на стоящего. Та поерзала на слишком широкой для неё голове, пытаясь умоститься так, чтобы шишечки рогов не мешали, покряхтела, побормотала и вынесла приговор:

– Пуффендуй!

Гневно фыркнув, телёнок повернулся и тараном потопал к своим. Студенты, на которых он нацелился, в страхе раздвинулись в обе стороны, отпихивая и оттискивая соседей, стремясь как можно шире освободить место для быка.

Остались двое – козлоногий чертик и крылатый химера… Имя, прозвучавшее номером третьим из уст директора, ввело всех в ступор – оно оказалось вполне человеческим:

– Франкел, Дигори Нель!

Долговязый стройный чертик козликом поскакал к месту распределения, вскочил на табуретку с ногами и присел на корточки, так, как позволила ему физиология. Снова Шляпа долго умащивалась на рогатой голове… Вердикт был предсказуем:

– Гриффиндор!

Ха! А козла не хочешь, Минни?! Пока офигевшая профессорша изображала жену Лота, глаза всего зала скрестились на последнем – химере. Ну-ка, ну-ка, как его зовут?

– Гамильтон, Зевс!

Ну ничего себе имечко! Неспешной походкой вразвалочку тот подвалил к табуретке и встал на неё передними лапами, подставляя голову под Шляпу. Та почти с облегчением обняла полями нормальную человечью голову и тут же, задохнувшись от ужаса, истошно заорала, не выдержав мозговой атаки менталиста:

– Когтевра-а-ан!

Директор сдернул с кудрявой локонистой головы истерящую Шляпу и отошел в сторону. Зевс стек с табурета и поплелся к столу Когтеврана. Братья Барнеи подозвали химеру к себе и усадили на скамью между собой, повязав ему на шею полотенце и готовясь кормить с рук. Бедняга Флитвик недоуменно смотрел на него со своего места, явно не понимая, как и что ему делать с таким странным студентом. Северус, наклонив голову к нему, шепнул:

– Вы не знаете, почему мне достался… э-э-э… анубис?

– Так они же темные… – с присвистом зашептал Флитвик. – Боги равновесия и смерти. В древнем Египте их часто изображали с весами, на которых они взвешивали сердца умерших. И я не знаю, Северус, каков анубис в реальной жизни. Полагаю, мы снова должны пойти к директору и расспросить о новых учениках. Мой-то как называется? Горгулий?

– Нет, сфинкс, – поправил коллегу Снейп.

– А разве они крылатые? – пискнул обескураженный Флитвик.

– Я уже ни в чем не уверен, – наморщил лоб Северус. – Насколько я помню – египетские сфинксы изображены без крыльев, но по миру встречаются и множество крылатых изваяний, такие стилизованные фигурки химер…

Директор, завершив распределение, щелчком пальцев убрал табурет со Шляпой и, пройдя к своему креслу, поприветствовал учеников. Поблагодарил старших за терпение и взмахом руки явил блюда проголодавшимся детям. Они были легкие и нежирные: обезжиренный творог с зеленью, овощи, приготовленные на пару, морковное и картофельное пюре… Ну и пища, предназначенная для особых желудков магиков.

Гарри с интересом смотрел, кто, что и как ест: Зевс аккуратно брал с вилки кусок полупрожаренного мяса, её у лица держал один из вельфов. Телёнок Торнбун мрачно поглядел на листовой салат перед ним, вздохнул, взял четырехпалой рукой зеленый бледный листик, с отвращением сунул в рот и принялся медленно жевать. Щенок-анубис вдумчиво вгрызался в свиной мосол, крепко держа кость двумя руками. А Дигори Нель ел вполне по-человечески, сноровисто орудуя вилкой и ножом, расправляясь с овощной котлетой. Наглядевшись, Гарри вспомнил и о своем голодном желудке и, положив себе в тарелку немного того-сего, принялся за ужин.

После пира новичков собрали старосты и повели в факультеты. Когтевран и Гриффиндор пошли к башням, Слизерин и Пуффендуй, напротив, в подземелья. И какое-то время шли вместе по одному коридору, тут-то и улучил момент Драко Малфой, пристроившись рядом и занудив на ухо:

– Ну, Гарри, ну почему к барсукам? Я думал, мы вместе будем…