Текст книги "Ведьмак с Марса 5 (СИ)"

Автор книги: Тансар Любимов

Соавторы: Станислав Кемпф
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Он отдал приказ, и ствол могучей ели сломался, как сухая веточка. Внутри всё замерло от сладкого предвкушения при виде мощи подвластного Охотнику оружия. Если этот выстрел не перегрузил ксеноброню, то уж следующий наверняка… «Ратник» переступил огромными ногами, поднимая буруны в реке, повернулся, сопровождая цель, замер…

Что-то мелькнуло на грани восприятия, раздался оглушительный грохот, страшный удар швырнул мобильный доспех навзничь, и Охотник увидел, что вместо кокпита в груди «Ратника» зияет огромная дыра. Осознание своей ошибки заставило Охотника оцепенеть. Цель не была измотана. Прима был полон сил, его хватило на выстрел из какого-то неведомого оружия, поразившего мобильный доспех, и вот он уже бежит к берегу… Надо было уходить.

Охотник бросился к своей стелс-платформе, единственному способу быстро и незаметно уйти из западни, в которую он попал.

Я был загнан. Так это выглядело со стороны. Так это должно было выглядеть – я массу усилий потратил на то, чтобы картина моего безвыходного положения выглядела как можно более достоверной. До реки уже было рукой подать, и если я сейчас сделаю ошибку, дам понять, что моя загнанность – только видимость, Охотник сбежит.

Я увидел его, вывалившись из тлеющего кустарника, и тут же метнулся прятаться за деревом. Слабое укрытие, которое никак не защитит меня от огня мобильных доспехов… Но я не собирался искать убежища от ракет. Мне нужно было несколько секунд, чтобы сформировать на ксеноброне рельсотрон. Оружие требовало чудовищного расхода энергии, но на пару выстрелов меня хватит…

Прямое попадание ракеты раскололо ствол дерева, но я успел. Твёрдо встал на ноги, навёл на «Ратника» руку и выпустил сердечник, сформированный из материала ксеноброни…

Он пронзил многослойную броню мобильного доспеха, словно это было мягкое масло. Чудовищная сила удара вырвала из груди «Ратника» весь кокпит и отбросила назад саму боевую машину. Я пошатнулся от отдачи, но устоял на ногах – ксеноброня погасила значительную часть отката.

– Что это было⁈ – раздалось на общем канале группы тяжёлой пехоты.

– Как говорили мои предки, – отозвался я, – иду на вы… Песец вам, большой и пушистый.

Глава 16

Охотник побежал. Я проследил взглядом направление, в котором он помчался, отметил взглядом слабую рябь воздуха, и вскинул руку, отправляя в полёт второй сердечник. Времени на набор энергии у меня было мало, полной мощи залп не набрал, но и этого хватило с лихвой. Маскировку со стелс-платформы как ветром сдуло, и она проявилась во всех деталях и подробностях – почти разломившаяся надвое от попадания снаряда рейлгана. А потом она рухнула на землю, ломая подлесок, и застыла искорёженной грудой металла и электроники.

Я отчётливо видел выражение растерянности, появившееся на лице Охотника, когда его укрытие и средство побега перестало существовать. Впрочем, растерянность тут же сменилась яростью, и Охотник бросил в бой последний весомый аргумент, который у него ещё оставался: второго «Ратника».

Мобильный доспех двинулся вперёд, ко мне, ступая по речному руслу и оставляя на дне глубокие следы. Но прежде, чем он открыл огонь, я прыгнул, используя возможности ксеноброни, и мои пальцы вонзились в броню «Ратника» рядом с кокпитом. Я повис на груди меха, свободная рука выпустила плазменный клинок, и я ударил им сквозь остекление кабины, пронзая одновременно дверь кокпита и голову пилота.

«Ратник» оступился и начал падать в воду. Я оттолкнулся от него и по-кошачьи приземлился на берегу, не замочив ног. А потом двинулся к Охотнику, который неверящими глазами смотрел, как падает в реку стальной исполин, сражённый одним точным ударом.

Моё приближение привело его в чувство. Развернувшись, Охотник бросился в лес. А я последовал за ним на ускорении.

Далеко он не убежал. Я настиг его и сильным точным ударом сбил с ног. Он перекатился, попытался встать и не смог это сделать – мой удар сломал ему ногу.

– Больно! – вырвался у него жалобный вскрик.

– Будет ещё больнее, – пообещал я, ломая ему вторую ногу.

– Так нечестно! – Охотник взвыл и попытался отползти от меня на руках, но и этого я ему сделать не позволил.

Пинком опрокинул на спину, в два удара ногами сломал ему руки – и смог наконец заняться тяжёлыми пехотинцами, которые на прыжковых двигателях форсировали реку и бросились к нам – спасать своего лидера.

Первыми подоспели те, кто был ближе всего, у самого берега. Зрелище расправы над «Ратником» поколебало их решимость, но стоны и крики Охотника, требующего помощи, напомнили им о чувстве долга, и пехотинцы пошли в атаку, накрывая меня плотным огнём. Их ждал неприятный сюрприз.

Мне больше не нужно было беспокоиться о том, чтобы не спугнуть Охотника, и я развернулся в полную силу. Ускорился так, что человеческий взгляд не мог уследить за мной, и одного за другим начал выбивать пехотинцев. Они ничего не могли со мной поделать, а я мелькал между ними, как призрак, уничтожая их ударами плазменного клинка, зарядами молнии, ломая и отрывая конечности вместе с частями доспехов… Очень скоро в лесу не осталось ни одного живого тяжёлого пехотинца, кроме одного, которого я взял целым и невредимым и притащил к Охотнику.

– Ты что-то там кричал про честный бой, – я прижал пленного к земле рядом с переломанным телом. – Так вот тебе пригодное для переноса и отлично тренированное тело. Перебирайся.

Переселение симбионта не заняло много времени. Боль подстёгивала его, понуждая поскорее покинуть изувеченное тело, и в пехотинца он перебрался так быстро, как только мог. Я впервые видел процесс перехода полноценного симбионта и наблюдал за действом с нескрываемым интересом.

Посмотреть было на что. Сначала лёгкое мерцание определило место, где пряталась тварь – на груди Охотника. Потом она появилась целиком – светящееся создание, напоминающее огромную креветку. Переставляя ножки-лучики, существо перебралось на грудную пластину мобильного пехотного доспеха и начало погружаться в неё.

Новое тело Охотника поднялось на ноги, огляделось в поисках спасения, но память о том, как быстро и безжалостно я пресёк попытку побега, была ещё свежа, а разбросанные повсюду тела штурмовиков не внушали ему оптимизма.

Так что следующим его решением была атака – без предупреждения, стремительная и напористая. Я легко отразил её и контратаковал, сбив Охотника с ног, однако дал ему подняться – и атаковал снова. Он пытался уклониться, но я не позволил ему этого сделать, отшвырнув в сторону серией ударов. Охотник упал на колено, но вскочил и бросился на меня, чтобы нарваться на серию ударов по корпусу и ногам.

Это был не поединок, а избиение. Что бы ни делал Охотник, ни одна из его атак не достигала цели, и он не мог отразить ни одну из моих атак. Я избивал его, методично вколачивая в него понимание, что он не может ничего мне противопоставить, что я, Прима, намного сильнее даже такого подготовленного одержимого, и постепенно им овладевало отчаяние.

Но я ещё медлил – мне мало было отчаяния, я хотел полностью сломать его морально, прежде чем нанести решающий удар. Очередная серия ударов снова повергла его наземь, я придавил его коленом к земле и сорвал с него шлем. У Охотника вырвался вопль бессильной ярости – он уже знал, что шансов у него нет никаких, что я играю с ним, как он сам привык играть со своей добычей, что сейчас он умрёт или будет поглощёмн моим симбионтом, и неизвестно, что хуже…

В отдалении в тайге прозвучал сильный взрыв.

– Что это? – невольно спросил Охотник.

– Твой корабль, – ответил я.

– Как ты меня вычислил? – он цеплялся за разговор, оттягивая неизбежное.

– Твоя «Виверна» засветилась поблизости от места покушения на Полину Медведеву, она же стояла на взлётно-посадочной площадке Нови-Сада в тот день, когда там открыли охоту на мою невесту, – ответил я. – И вот она высадила десант для охоты на меня… Один раз – случайность, два – совпадение. Но три – закономерность.

На заваленный телпами берег таёжной речки опустился тяжёлый вооружённый шаттл. Это значило, что корабля Охотника больше нет. Я дал Медведеву координаты зоны высадки, и он не терял времени даром.

Откинулась аппарель, глава «РосТеха» появился в проёме люка и начал спускаться вниз.

И тогда я разрядом молнии выжег электронную начинку МПД Охотника. А потом встал и бросил подошедшему Медведеву:

– Он ваш.

С минуту мой будущий тесть смотрел, как бессильно мотается из стороны в сторону голова Охотника, закованного в неподвижный доспех.

– Это тело не имеет отношения к гибели моей жены, – сказал он негромко. – Но тот разум, который теперь в нём – имеет, верно?

– Да, – подтвердил я.

– Это трудно осознать и принять, – Медведев взглянул на меня. – Как уничтожить симбионта так, чтобы он погиб окончательно?

– Я могу это сделать, но вы ведь хотите сами? – уточнил я.

Он кивнул.

– Тогда рекомендую напалм, – посоветовал я. – У кого-то из пехотинцев я видел подходящий огнемёт.

– Я подожду, – отозвался Медведев. – Принеси его мне.

Спустя четверть часа, глядя, как осыпается прахом то, что ещё недавно было живым человеком, Медведев спросил:

– Сколько ещё их осталось? И как скоро ты до них доберёшься?

– Как и запланировано, следующим будет Ивар Юханссон, – ответил я. – Борец.

И в этот момент на берегу появился человек, которого я менее всего ожидал тут увидеть.

Илья Кузьмич наконец выследил хитрого хозяина леса. Тот самозабвенно чавкал ягодой в малиннике и подпустил старого охотника совсем близко. Вскинув верное ружьё, старик прицелился в ствол дерева выше медвежьей головы и спустил оба крючка, выстрелив дуплетом.

Небо раскололось с оглушительным грохотом. По ту сторону реки прокатились взрывы, с треском начали валиться деревья, взметнулось пламя… Выстрелив жидкой струёй, медведь помчался прочь от такого страшного места, не разбирая дороги. Илья Кузьмич бросился в обратную сторону – светопреставление началось там, куда он отправил парнишку. И хотя всё внутри сворачивалось в тугой узел от липкого, тяжёлого, тошнотворного ужаса, старик бежал по тропе, ведущей к переправе. Мальчишку надо было спасать.

Чем ближе становилось поле боя, тем тяжелее было старику продвигаться вперёд. Едкий дым, наползающий из-за реки, перехватывал дыхание, пару раз от тяжёлого грохота содрогалась земля под ногами. Всё очевиднее становилось, что пацану не выжить там, куда он ушёл, и что нужно самому обходить проклятое место седьмой верстой, пока не подстрелили, и бежать в деревню, подымать народ, чтобы не пустить пал к жилью.

Упрямство, которого Илья Кузьмич за собой отродясь не знал, толкало его дальше, туда, где раздавались звуки боя – уже по эту сторону реки. Внутри родилась слабая надежда, что, если до сих пор стреляют – может, парнишка ещё жив и отбивается. На вид-то крепкий да ловкий был, хороший охотник бы из него вышел. А может, вовсе и не по его душу это побоище, может, случайно так вышло, что две группы искателей сокровищ столкнулись друг с другом на проклятущем холме, да теперь грызутся, как псы? А парнишка, поди, притаился где-нибудь и отсиживается…

И в этот момент стрельба затихла. Илья Кузьмич остановился, тревожно вслушиваясь в лесную тишину, нарушаемую только потрескиванием горящего подлеска, сделал шаг, другой…

И увидел первое тело. Человек, полностью закованный в металлическую броню, с шлемом, скрывающим лицо, лежал навзничь, раскинув руки, и на груди его доспеха зияла оплавленная дыра. Поодаль лежал другой – с полностью оторванной рукой и свёрнутой шеей. Потом на глаза старику попалось третье тело – с грудной пластиной доспеха, промятой внутрь настолько сильно, что наверняка расплющила рёбра и все внутренности за ними.

– Свят-свят-свят… – пробормотал Илья Кузьмич, бочком обходя страшное побоище.

Это уже явно было не человеческих рук делом. Оплавленная дыра – ладно, слышал он про такие винтовки, которые огнём стреляют. А теперь и видел – лежали рядом с трупами своих покойных владельцев. В деревне, правда, ни у кого таких не было, да и незачем – лес из такой поджечь как раз плюнуть. Вон какой пожар устроили, вояки… Но отрывать конечности – на это никакая винтовка не способна. А так расплющить грудь? Это ж торцом бревна надо в него выстрелить, а не огнём!

Боязливо разглядывая лежащие вповалку тела, старик выбрался на берег – и застыл столбом. Поперёк реки лежал стальной гигант, напоминающий человека, но только исполинского роста. Про таких иногда рассказывали ушлые торговцы, когда приезжали в деревню торговать и уговаривали купить у них головизор. Среди того, чем они пытались завлечь покупателей, были живые картинки про огромные боевые машины, про их сражения между собой…

Такая машина раскинулась в русле речки, в груди у неё зияла огромная дыра, в которую переливалась из образовавшегося прудика вода – и вытекала с другой стороны, окрашенная розовым. Старик за всю свою жизнь не видел такого количества металла в одном месте, кроме проходящих порой по Енисею кораблей.

– Ладно, тому бедолаге его кулаком, должно быть, досталось, – пробормотал Илья Кузьмич. – Но в нём-то самом кто такую дыру прошиб⁈

И тут ему послышались голоса откуда-то справа, за ещё нетронутым подлеском. Осторожно обогнув кусты, старик увидел двоих – уже седого мужчину и давешнего парнишку. А перед ними – догорающее тело. Ещё дальше стоял настоящий космический корабль с открытым входом.

«Железному великану, стало быть, от корабля досталось», – рассудил старик, выходя на видное место. Ружьё он повесил на плечо и направился к пареньку, безукоризненно чисто одетому и даже не запыхавшемуся.

– Парень, я тебя прибежал спасать, а ты… – переводя дух, начал старик.

Паренёк сощурился и весело ответил:

– А я – Рюрик.

На этот раз Политик сам вышел на связь с сёстрами Салем. Был поздний вечер, когда прозвучал сигнал вызова с терминала в их общей гостиной. Эмеральд приняла звонок, и на экране появилась знакомая чёрная фигура на фоне пятна яркого света.

– Вы подвели меня, – прозвучало вместо приветствия. – Так у нас дела не делаются. Ваш жест доброй воли обернулся ловушкой.

– Что? – удивилась Эмеральд. – Мы никого в ловушки не заманивали!

– Но наш собрат Охотник погиб, – в голосе Политика звучал гнев. – И это произошло по вашей вине!

Только и исключительно по его собственной, – возразила Джейд.

– В наши руки попал отчёт Ведьмака Департаменту, – пропела Эмбер.

Эмеральд подключила демонстрацию экрана во время разговора, вставила чип. На экране развернулось эпическое побоище: целая небольшая армия в составе подразделения тяжёлой штурмовой пехоты и двух «Ратников» пыталась уничтожить Ведьмака, но он ускользал от всех попыток расправиться с ним, уничтожил оба мобильных доспеха и стелс-платформу, затем быстро и безжалостно расправился с Охотником, и наконец передал Медведеву огнемёт, заправленный напалмом.

Окончательная смерть Охотника заставила Политика побледнеть – победитель даже добивать его не стал, просто отдал в руки овдовевшего мужа и отца, едва не потерявшего дочь. Ледяная справедливость Примы уничтожила весь опыт Охотника, все его навыки, воспоминания, всю накопленную им информацию– хотя последнее было, пожалуй, благом. Поглоти Прима Охотника – и сейчас у него были бы сведения обо всех одержимых, даже о Старейшем… Оплошность примы означала безопасность для всех остальных участников Унии.

– Попытка вышла неудачной, – вынужденно признал Политик. – Я предлагал удар тактическим ядерным зарядом. Глухомань, пока хватились бы, уже всё было бы кончено, а ядерного удара даже Приме не пережить. Но Охотник решил поохотиться и сам стал добычей… Что ж, закономерный результат. К которому вы всё-таки приложили руки, не так ли? Ведь это по вашей наводке мы узнали, что Прима собирается в тайгу.

– В отчёте говорится, что ваш Охотник использовал один и тот же корабль, когда покушался на жену и дочь Медведева, – возразила Эмеральд.

– И на этом же корабле явился ловить Ведьмака, – подхватила Эмбер.

– Он сам себя выдал с головой, – возмущённо заключила Джейд.

– У вас настолько бедное снаряжение, что вы даже корабли не меняете?

– Вы были неосмотрительны и небрежны…

– Но всё-таки хорошо, что вы решили…

– Связаться с нами лично.

– В докладе упоминается ещё кое-что интересное для вас…

– И в качестве жеста доброй воли…

– Мы раскроем вам эту информацию.

– Ведьмак в своём отчёте упомянул одно имя…

– Борец Ивар Юханссон…

– Его назвал ему сам Охотник.

– Чёрт! Этот самодовольный маньяк! – выругался Политик. – Я с вами скоро снова свяжусь, дамы, не ложитесь спать…

Сбросив вызов, он набрал номер Борца.

У Ивара весь распорядок дня придерживался строжайшего расписания. Он уже лёг спать, как ему предписывал график тренировок и выступлений, и Политику ответил автоответчик:

– Я сплю, идите к чёрту! Если вам есть что сказать, говорите после сигнала.

Политик с трудом сдержался, чтобы не выругаться.

– Тебя раскрыли, – быстро заговорил он, как только прозвучал сигнал начала записи. – Охотник мёртв, но прежде, чем умереть, он выболтал имя твоего мясного скафандра Приме. Возможно, за тобой уже выехали. Тебе нужно уходить. Знаю, терять полученное нелёгким трудом тяжело, но это не в первый раз, когда нам приходится так поступать. Жду от тебя сообщения.

Сбросив вызов, Политик вернулся к разговору с ведьмами.

– Это действительно было важно, – начал он, – и я благодарю вас за предупреждение. Вы бы не стали делать его, если бы не хотели занять сторону победителей…

– Вы же видели запись из отчёта, – возразила Джейд.

– Ваш Охотник не выстоял против Примы, – подхватила Эмбер.

– Не очень-то это похоже на сторону победителей… – закончила Эмеральд.

– Второй такой ошибки никто из нас не совершит, – ответил Политик. – Более того, в качестве жеста доброй воли со своей стороны раскрою вам одну важную информацию… В Солнечной системе появился второй Прима, его имя Исполнитель. Он уже выдвинулся к Земле. Вместе мы могли бы сделать так, чтобы два Примы встретились и уничтожили друг друга. Давайте подумаем, как эту встречу осуществить…

Утром от Борца пришло сообщение:

– Я ничего не сделал такого, за что меня можно преследовать, но раз ты так настаиваешь… Так и быть, сменю скафандр, а этому телу инсценирую самоубийство. Хотя не хотелось бы начинать всё сначала, мне этот уровень не просто дался… Но есть у меня на примете пара перспективных новичков, брошу монетку, чтобы решить, которого выбрать. Через месяц выйду на связь уже в новом скафандре, – прозвучал знакомый ворчливый голос. – Хотя за то, что этот маньяк, едва меня не убивший, наконец-то мёртв, я должен поставить Приме выпивку. Смотри новости.

Политик включил утренний выпуск новостей. Первые полосы спортивной хроники были забиты траурными заголовками: Ивар Юханссон, звезда классической борьбы, трагически погиб этим утром.

Глава 17

Утро для Ивара Юханссона вышло недобрым.

Пробуждение всегда было для него особой традицией начала дня: несколько минут сладкой утренней дрёмы после сигнала будильника, под мягкое журчание голосового помощника, заряжали его уверенностью и бодростью на весь грядущий день.

– Через пятнадцать минут вам доставят завтрак, – мелодично журчал голос виртуального помощника. Для него Ивар выбрал женский образ – всегда приятно, когда тебя будит женский голос, обещая отличный день. – Желаете прослушать прогноз погоды?

– Нет, – сонно проворчал Борец.

– Вчера вечером на ваш номер поступил звонок, – продолжал виртуальный помощник. – Звонивший оставил голосовое сообщение. Желаете прослушать?

Это было уже необычно. Никто не звонил ему после того, как он ложился спать, все, у кого был его номер, знали, как неукоснительно он соблюдает режим дня.

– Включай.

Знакомый голос Политика мигом стряхнул с него утреннюю дремоту. А то, из-за чего он звонил, разрушило все планы Борца на день и на ближайший отрезок вечности. Его раскрыли. Мало было Охотнику, что он едва не убил его, Борца, теперь он поставил под угрозу его дальнейшее существование. Придётся менять скафандр…

Рано или поздно с необходимостью сделать это сталкивался каждый из членов Унии. Человеческая жизнь полна удовольствий, если достичь определённого уровня. Человеческое преклонение, власть над людьми, не подозревающими, с кем они имеют дело, их сложные социальные игры – всё это источник острого, обжигающего удовольствия, но рано или поздно тело начинает увядать, с таким трудом завоёванный авторитет ускользает, и приходится начинать всё сначала.

Таким, как Политик или Судья, приходилось менять свои мясные скафандры реже – свою долю власти над судьбами людей они могли сохранять долго, до глубокой старости, и находили в этом особенное наслаждение. Актёру тоже можно было не спешить – его век был долог. А вот Борцу или Модели приходилось подбирать замену своим оболочкам, как только начинали появляться признаки увядания. В том, чтобы терять влюблённую в них публику, такие как они не видели ничего привлекательного.

Одна звезда сходила со сцены – другая начинала своё восхождение к вершинам славы. Важно было не ошибиться, подбирая замену, и каждый из одержимых имел два-три запасных тела, которые вели свою жизнь, не догадываясь о том, какая судьба им предназначена, пока не наступал их срок принять в себя высшее существо.

Некоторым, впрочем, так и не приходилось изведать эту участь – с ними могло что-то произойти, или они совершали какую-то критическую ошибку, становясь непригодными для своей высокой миссии.

У Ивара было на примете сразу двое начинающих борцов, которым уже прочили большое будущее. Он находился в прекрасных отношениях с обоими. Молодым людям чрезвычайно льстило внимание звезды борцовских рингов, они считали себя избранными – даже не подозревая, насколько правы в своём самомнении. Сегодня должно было решиться, кому из них выпадет стать действительно избранным…

Борец сверился с виртуальным помощником. Что ж, один из его избранников сейчас был на юношеском чемпионате, проходящем на другом континенте. Слишком далеко, чтобы включать его в схему. Второй находился в городе, отсыпался после бурной вечеринки, и выбор пал на него. С вечеринками парню придётся скоро завязать…

– Вызови моего телохранителя, – распорядился Борец, откидывая одеяло и поднимаясь с кровати. – Сообщение – «Код Красный».

Пора было в душ – и завтракать. Перенос переносом – а режим должен соблюдаться.

«Спартанец» Борн служил Ивару Юханссону не первый год. Над ним подшучивали бульварные журналисты, проезжаясь на тему «кто кого на самом деле способен защитить», но Борн не обращал внимания на эти выпады. Он и так знал, что хозяин если и не превосходит его, то способен постоять за себя на равных со своим телохранителем. С самого начала своей службы Борн знал, что его ждёт особая миссия.

– Во мне живёт высшее существо, – сказал хозяин сразу после покупки, как только они остались наедине. – Однажды тебе придётся принять его в себя и передать тому, на кого я укажу. Этому человеку ты будешь служить так же, как послужишь мне. Ты выполнишь это задание?

– Вы мой хозяин, вы приказываете, я выполняю, – ответил Борн. – Но могу я взглянуть на это существо, чтобы не ошибиться в нужный момент?

– Ты ни с кем его не перепутаешь, – ответил ему тогда Ивар.

Но позволил посмотреть на то, что обитало в нём, и Борн был поражён до глубины души светящимся, словно призрак, созданием, которое казалось таким хрупким и невесомым… и таким невероятно прекрасным.

– Однажды моё тело станет слишком слабым, чтобы дальше служить ему, – сказал Ивар. – Я выберу достойного, и ты передашь ему мой дар. И останешься при нём, чтобы оберегать его, пока его новое тело не станет достаточно сильным, чтобы защищаться самостоятельно.

– Я выполню всё, что вы мне прикажете, господин, – ответил Борн.

Переданный виртуальным помощником «Код Красный» означал, что время настало. На этот случай у «спартанца» были детальные инструкции. Он прибыл не к порогу своего хозяина, а к окну его пентхауса – на взятой в прокат на чужое имя машине, зависшей впритирку к оконному проёму. Защитные экраны были отключены, и Борн без помех перебрался из машины в квартиру хозяина.

– Что я должен делать? – спросил он у Ивара, встретившего его в домашнем халате и мягких пушистых тапочках на босу ногу.

– Мы будем драться, – ответил его хозяин.

– Я с вами⁈ – растерялся «спартанец».

– Ты со мной, – подтвердил Ивар. – Когда мы достаточно разнесём квартиру, а я буду заметно потрёпан и побит, я передам тебе Борца. После этого ты выбросишь моё тело в окно с другой стороны здания от машины – тело уже не будет сопротивляться. Затем ты возьмёшь ценные вещи, сядешь в машину, отправишься в гостиницу «Глэдис» к Биллу Малкольму и передашь ему Борца. И останешься при нём слугой и телохранителем. Ты всё понял?

– Всё понял и выполню, – пообещал Борн.

И встал в боевую стойку.

Драка была короткой, но жестокой. Борец оправдал свои многочисленные титулы – «спартанцу» пришлось приложить все усилия, все свои навыки, все умения безукоризненно вылепленного и натренированного тела, чтобы начать одерживать верх. Поначалу ему было неловко бить хозяина, но приказ есть приказ, и он должен быть выполнен безоговорочно. Даже если хозяин приказал убить себя…

– Как же я хорош, – выдохнул Ивар, когда они остановились посреди разгромленной комнаты. – Даже жаль покидать столь прокачанное тело… Подойди.

Светящееся существо показалось у него из груди, повело длинными усиками и переступило лучистыми ножками на заботливо подставленные ладони «спартанца». Заворожённо глядя, как с рук оно перебирается в его собственное тело, Борн не сразу понял, что больше не слышит голоса своего хозяина, обмякшего в кресле.

«Возьми его и выбрось в окно», – возникла в сознании отчётливая мысль.

Борн так и сделал. Тело в одном пушистом тапочке – второй слетел в драке – перевалилось через оконный проём и полетело вниз, раскинув руки.

Снизу донёсся чей-то отчаянный визг, глухой удар – и крики случайных свидетелей падения.

Быстро собрав всё ценное, что попалось под руку – деньги, немного драгоценностей, которые «спартанец» решил оставить себе на память о хозяине, и коллекцию наград, Борн выбрался в окно, сел в машину и уверенно направил её к расположенной неподалёку стоянке. Там его ждала другая машина, в которую он пересел, бросив взятую в прокат там же. Ещё одна смена машин через пару кварталов – и он взял курс к гостинице «Глэдис», где сладко спал ничего не подозревающий о великих переменах в своей судьбе Билл Малкольм.

– Борн? Что ты тут делаешь? – удивился юноша, увидев на пороге «спартанца». Потом в глазах у него появилось понимание: – Ивар послал тебя за мной? Он собирается устроить мне выволочку за ночной кутёж, да?

– Ивар умер, – ответил «спартанец», проходя в перевёрнутый вверх дном номер.

– Как… как умер? – севшим голосом спросил Билли.

– Перед смертью он решил сделать тебе подарок, – не отвечая на его вопрос, продолжал Борн.

– Какой подарок? – Билли тряхнул головой, пытаясь уложить в ней такие невероятные новости.

– Он подарил тебе меня, – «спартанец» подошёл вплотную. – И ещё кое-что… кое-кого, точнее.

Руки Борна стальной хваткой сжали плечи юноши.

– Не сопротивляйся. Ты удостоился высшей чести, – прошептал 'спартанец, глядя, как из его груди показались светящиеся усики высшего существа, именовавшего себя Борцом. – Прими в себя Борца и стань лучшим из лучших…

Ему совсем немного довелось носить в себе это невероятное создание, но он почувствовал себя таким старым, таким мудрым и таким сильным, что теперь отчаянно завидовал юнцу, побледневшему как покойник, при виде симбионта, уже начавшего погружаться в плоть нового избранника.

Оцепенев от ужаса, Билли лишился чувств, и дальнейший перенос прошёл без всякого сопротивления. Уже через пару минут юноша очнулся, сел на кровати, куда его заботливо отнёс Борн, оглядел себя и с чувством выдохнул:

– Ну надо же, какой слабак… Ничего, мы ещё сделаем из него настоящую звезду ринга!

И в этот момент кто-то выбил дверь в номер. Ворвавшийся в комнату человек двигался со скоростью, превосходящей все возможности человеческого организма. На миг Борну показалось, что он видит своего прежнего хозяина, но это не помешало ему встать на защиту нынешнего. Высокий, смуглый, черноволосый и черноглазый мужчина с оскорбительной лёгкостью парировал его атаку и напал сам. «Спартанец» был вынужден признать, что этот человек превосходит его самого – и, пожалуй, даже его хозяина на голову. Своё признание он сделал, падая оглушённым на пол со сломанной ногой.

Напавший взялся за Билли, пытавшегося улизнуть из номера. Ловко подставленная подножка метнувшегося за ним незваного гостя опрокинула Билли на пол, где его тут же скрутили, сгребли и швырнули в кресло.

– Вы думаете, я мёртв, – прорычал неизвестный. – Это хорошо, что вы так думаете… Теперь у меня полностью развязаны руки в охоте на действительно достойную добычу…

В комнату вошли двое, неся большой чемодан. Когда его открыли, в нём оказалось скрючившееся тело, показавшееся Биллу на первый взгляд мёртвым, но он тут же осознал свою ошибку. Неизвестный дышал. Но это, похоже, было вообще единственным, что он делал. Взгляд неизвестного был полностью бессмысленным.

– Если не хочешь сдохнуть быстро и окончательно – перебирайся в это тело, – приказали Билли.

– О… Охотник⁈ – выдохнул Борец, в ужасе глядя на жгучего брюнета, который только что уложил на пол телохранителя Ивара.

– Какой сообразительный, – криво усмехнулся тот. – Ну, пошевеливайся! Или мне вырвать тебя из этого щенка⁈

Совершенно подавленный, Борец послушно сделал что было ему приказано. Едва он скрылся в теле выкупленного у родственников пациента хосписа, уже много лет пребывавшего в вегетативном состоянии, как его снова запихали в чемодан и вынесли вон, оставив в номере покалеченного «спартанца» и снова упавшего в обморок Билли.

Облегчённо вздохнув, Политик вернулся к прерванной работе. Дело было сделано, Борец выведен из-под удара, а с ним оборвалась ниточка, ведущая к самому Политику. Конечно, при условии, что Борец уничтожил записи автоответчика. Ведь уничтожил? Не мог же он совершить такую промашку?

Червячок сомнения нет-нет да кусал изнутри одержимого. Что, если Борец забыл стереть записи? Это оставит след, по которому люди смогут выйти на него, Политика. Конечно, он слишком весомая фигура, чтобы так просто начать против него какое-то расследование. Но Прима умеет работать с информацией… Он уже доказал это, вычислив и убив Охотника только потому, что тот не потрудился сменить корабль. Что, если этой зацепки ему окажется достаточно?

Немного успокаивали кадры голохроники, на которых демонстрировалась разгромленная квартира Борца и, в частности, уничтоженный терминал связи.