Текст книги "Граф и Фейри. Том 3 (ЛП)"

Автор книги: Tani Mizue

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

«О нет, что же делать…» – мысли девушки метались в хаосе.

– … Я не то чтобы боюсь влюбиться. Я влюблялась однажды, хоть это и было одностороннее чувство… Но ты и я… между нами любовь невозможна. Потому что если я буду любить тебя, то у тебя будут проблемы. Подумай, тебе было бы неспокойно, если я стала серьёзной и, совершенно очарованная тобой, постоянно крутилась бы вокруг тебя, так ведь? Я стала бы ещё большим препятствием, когда ты решил бы жениться на дворянской дочери. Однако если присмотреться, ты никак не сможешь искренне принять женщину, которая имеет на тебя серьёзные планы, когда она тебе не подходит. Вот почему, если бы ты относился ко мне холодно, я бы могла продать твои секреты бульварным газетам ради мести. Это само по себе было бы совсем не хорошо для вас всех.

Лидия, как сумасшедшая, продолжала говорить. Он сделал слегка обеспокоенное лицо.

«Ясно, так я и думал», – пронеслось у него в голове.

– Я понимаю.

– Если понимаешь, тогда отойди.

– Ты и вправду напугана. Ты с самого начала хочешь думать, что ничего хорошего не выйдет. Так тебе не придётся разочаровываться.

Это не разочарование.

Даже в детстве она знала, что она не из тех девочек, которым могут написать любовное письмо. Она с самого начала чувствовала, что это какая-то шалость. Потому что для того мальчика, Лидия была не человеком, а, в большей мере, другом фейри. Сойтись с девочкой, которая, по слухам, была подменышем фейри, было похоже на тайное общение с маленьким народцем. Раз её воображаемые друзья-фейри не существуют, то он мог легко доверять ей свои тайны, зная, что ей некому их рассказать.

Нельзя было чувствовать, что всё нормально, когда мечты проникали в твою реальность. Он, скорее всего, не хотел, чтобы знавшая о его слабостях Лидия говорила с ним перед другими людьми.

И всё же она неверно поняла всё это и причинила ему беспокойство. Даже хотя она должна была знать о своей роли… она подумала, что, может быть, смогла бы завести друзей в реальном мире.

Если она и боялась чего-то, то это потерять власть над собой под влиянием лжи.

Если она сделала ошибку, держась отстранённо, в чём, по идее, она не должна была ошибиться, значит, Эдгар был недоволен и раздражен из-за неё.

– Не то что бы я боюсь разочарования. Я просто не хочу ошибиться в расстоянии, которое находится между нами.

– Что вообще такое, расстояние между людьми? Оно может быть изменено по твоему желанию, и ты сможешь изменить его, если захочешь, не так ли?

Лидия поняла, что Эдгар медленно приближается к ней.

– Например, то расстояние, которое между нами сейчас, мы можем сделать его правильным для нас.

В тишине прошептал он девушке, положив руки ей на плечи. Лидия чувствовала, что она прижата к стене, и не могла сдвинуться с места.

– Нет, пусти…

Она попыталась оттолкнуть его, но он схватил её руку и прижался губами к её запястью прямо перед её глазами.

Лидия задрожала от потрясения, когда он внезапно прикоснулся к её коже.

– Ээ, милорд…

Их прервал робкий голос, который принадлежал Полю, растерянно стоящему в дверях.

Лидии показалось, что она спасена, и девушка почувствовала облегчение, но так было всего лишь секунду, пока Эдгар, продолжая смотреть на неё тем же взглядом и играючи поглаживать её волосы, не проговорил спокойно:

– Мы сейчас заняты кое-чем, так что не могли бы вы выйти и закрыть дверь.

«А? Ааа?»

– Но, ээ…

– У нас с Лидией просто обстоятельная беседа.

«Это называется беседой?»

Она хотела крикнуть Полю, чтобы он подождал, но прямо перед ней огнём горели пепельно-лиловые глаза, так что она не решилась заговорить.

И она не знала, хватило бы у Поля мужества, чтобы пойти против Эдгара, который приказал ему выйти из комнаты. «О нет, что же я буду делать», – Лидия была в такой панике, что не могла издать ни звука.

– Но Лидия выглядит испуганной, милорд.

Поль сделал смелый шаг в комнату, указав ему на это.

Глубокая складка прорезала переносицу Эдгара. Его лицо не показывала ни следов ярости, ни следов печали и боли.

Будто бы устало, он отпустил Лидию.

– Какой доблестный рыцарь. Похоже, он пришёл спасти тебя.

– Милорд, я не…

– Ты можешь идти домой. Наша беседа окончена.

Он махнул рукой, отпуская их, и заперся в кабинете.

Домой Лидия вернулась в полубессознательном состоянии. Она бросилась в свою комнату и села на кровать, даже не зажигая лампу.

«Было так страшно. Я всё ещё дрожу», – ей казалось, что тепло Эдгара пропечаталось в ней и всё ещё чувствовалось на её плечах и волосах.

– О чём он думает!

Но, даже закричав, она не смогла избавиться от этого ощущения. Она пыталась думать о случившемся, как о розыгрыше, который вышел из-под контроля и зашёл немного дальше обычного, но, как правило, он вел себя более легкомысленно, не так, как сегодня, когда он не дал ей ни единого шанса уйти. И почему-то казалось, что он в плохом настроении. Если у него испортилось настроение из-за того, что она получила карточку с ирисом от Поля, тогда он самый настоящий эгоистичный собственник.

Лидия вздохнула.

Эдгару просто не нравиться, что женщина, которая проводит с ним столько времени, подружилась с другим мужчиной.

Лидия была уверена в этом.

Но Поль не питал к ней тех чувств, из-за которых Эдгару стоило бы поднимать такой шум и возмущаться. Даже сейчас Поль сделал смелый шаг и пошёл против графа, спася Лидию, и ради Эдгара тоже. Поль проводил мелко трясущуюся Лидию до кареты, ожидающей у главного входа, и говорил с ней, не скрывая своего негодования.

Поль заявил, что не в состоянии и слова вставить, когда Эдгар флиртует с женщиной, «но, если он несерьёзен с такой леди, как вы, тогда, думаю, он заходит слишком далеко. Он должен знать, что таким людям как мы, незнатного происхождения, трудно идти против желаний человека, намного выше по социальному статус.

Конечно, Лидия понимала, что она не могла сбежать от Эдгара совсем не из-за того, что он граф и, по сути, является её нанимателем. Для начала, она никогда не рассматривала Эдгара как графа, ведь во время их знакомства Эдгар был бежавшим преступником, и титул графа он получил не самым честным способом. Поэтому Лидия продолжала говорить с ним как с равным.

Но для Поля, который не знал об этом, скорее было похоже, что он не защищал не Лидию, а хотел, чтобы Эдгар оставался благородным джентльменом. Словно он не хотел, чтобы Эдгар силой принудил к чему-то невинную молодую девушку, ниже его по положению, и допустил тем самым ошибку. Даже если он считал, что Эдгар не являлся младшим сыном герцогской семьи, глубоко в душе он перенёс на него образ своего давнего друга. А не значит ли это, что Поль так добр к ней, потому что видит в ней девушку, к которой Эдгар относится по-особенному?

– Ну, это было бы естественно, – со вздохом произнесла Лидия себе под нос.

– Эй, Лидия, ты не собираешься обедать?

Нико заглянул в дверной проём.

С тех пор, как он пришёл домой, он, стоя перед зеркалом, яростно поправлял и вычёсывал свою шёрстку, но, когда приготовили обед, его настроение, похоже, немного улучшилось.

Однако настроение Лидии не пришло в норму. Сидя на кровати, обхватив колени руками, она ответила:

Я не хочу есть.

– Тогда ладно, – быстро ответил бессердечный серый котяра.

Когда они ехали домой, он спросил Лидию: «Неужели граф и тебя решил погладить?», – из-за чего у неё на душе стало ещё отвратнее, и она сваляла несколько колтунов в его хвосте. Должно быть, поэтому он не приближался к ней.

Он покачал своим пушистым хвостом в воздухе из стороны в сторону и стал быстро спускаться по лестнице на задних лапах. Он не собирался предложить ей развеселиться? Усталость снова накатила, и Лидия почувствовала ещё большую злость на весь мир.

Прикасаясь к запястью, она чувствовала удары своего сердца и пришла в ещё большее раздражение, представив, что он ощущал это биение своими губами.

– Эй там, я слышал, ты не обедаешь, ты съела что-то не то, и у тебя скрутило живот?

В это время Келпи залезал в окно её комнаты, находящейся на втором этаже. Ах да, точно, Эдгар же одурачил его, угостив печенью, так что Лидия волновалась, не случилось ли с ним что-нибудь. Но Лидия так же надеялась, что, отравившись, он вернётся назад, домой. Она ответила:

– Что ты тут делаешь? С тобой всё хорошо?

– Чёрт, чтобы вывести эту дрянь, мне потребовалось уйму времени. В водах Высокогорья было бы намного быстрее. Местная вода слишком грязная.

Как она и думала, печень опасна для келпи.

Даже в человеческой форме он оставался высоким и крупным парнем и при этом он гибко протиснулся сквозь небольшое окно в её комнату. Келпи прислонился к подоконнику и уставился на Лидию, не отводя соблазняющего взгляда. Лидия знала, что взгляд келпи обладал чарующей силой и действовали независимо от желания келпи, но под его взглядом она чувствовала себя намного спокойней, чем под пронзающими глазами Эдгара.

– Ты купался в Темзе?

– Не тупи. Чтобы такой великий фейри, как я, да полез в эту грязную реку… Я был в озере, в парке.

Учитывая то направление, которое он указал, это должен был быть Гайд-Парк. Она припомнила, там действительно имелось довольно большое озеро.

– Неважно, сейчас я в плохом настроении. Уходи до того, как я брошу в тебя Библию.

– И почему ты в плохом настроении? Аа, это оно самое. Каждый месяц человеческие самки становятся очень раздражительными в одно и то же время…

Она швырнула в него лежащую неподалеку подушку, но он с легкостью поймал её.

– Ну-ну, не сердись. Я дам тебе кое-что хорошее.

«Что-то хорошее от келпи? Это точно будет свежая свиная голова или овечье сердце. Я скорее умру, чем прикоснусь к такому», – недовольно подумала девушка.

Он поднял свой кулак перед нахмурившейся Лидией и разжал руку.

Желтый пушистый шарик лежал на его ладони: он бил крылышками и пищал, а его черные глазки-бусинки смотрели на Лидию.

– Что, цыплёнок? Как мило…

Лидия не смогла не улыбнуться.

– Я нашёл его.

– Где?

– В сарае на окраине города.

«Я не думаю, что правильно будет говорить, что ты просто нашёл его», – промелькнуло у неё в голове.

– …Ты там перекусывал?

– Только парой куриц. Знай, раз тебе это не нравиться, я не ем людей.

Даже Келпи нуждается в пище. И к тому же, с тех пор как он познакомился с Лидией, он воздерживался от пожирания людей, таким образом, он был верен своему слову.

– Ты не съел этого малютку.

– Он слишком маленький. Я замучаюсь выковыривать внутренности.

Он опустил его Лидии на ладонь. Она обхватила его руками и обнаружила, что его мягкий пушок успокоил её и вернул мир в её разум.

– И как тебе?

Он сел рядом с Лидией и любопытно взглянул на неё сверху вниз, пока она нянчилась с маленьким цыплёнком.

Скорее всего, ему трудно было понять, как это, чувствовать любовь к другому существу и нежно лелеять его.

– Он теплый и мягкий и заставляет меня чувствовать доброту.

– Ты не чувствуешь желания съесть его.

– Он заставляет меня хотеть защитить его. Я хочу пообщаться с ним, остаться с ним, и если он исчезнет, то мне будет грустно и одиноко.

– Хммм, так это то же самое, как вот так.

Келпи потрепал Лидию по голове, взлохматив её волосы.

«Я похожа на цыплёнка?» – удивилась девушка.

Но, быть может, для водных лошадок не обладающие ни силой, ни магией люди, чей век был короток, были чем-то похожим.

И этот келпи хотел, чтобы это маленькое, слабое создание было рядом с ним, так что он, должно быть, действительно был странным и отличался от своих собратьев.

– Странно, почему-то мне не хочется есть тебя. И я скучаю, если не вижу тебя.

– Скучаешь? Разве не все водные лошадки такие же разговорчивые, как ты?

– Ну, даже мне приходится молчать, пока я в воде. Там ведь никого, с кем можно поболтать. Но если ты пойдёшь со мной, мы всегда сможем поговорить друг с другом.

Его рука обвилась вокруг плеч Лидии в дружественной манере. Но это не казалось грубым или неприятным, так что и желания стряхнуть его руку у девушки не возникло. С Эдгаром она бы ни за что не смогла оставаться по-прежнему спокойной в таком положении.

Лидия выросла, больше общаясь с фейри, чем с людьми, и так как водные лошадки были такими же фейри, она не чувствовала напряжения, оставаясь с ним.

Лидии было сложно понять, о чём думают люди, но она могла сказать, о чём думают фейри. По крайней мере, она знала, что, если бы келпи хотел обмануть и съесть её, он бы использовал свою магию, а не общался с ней так запросто.

– Эй, граф сказал тебе что-то обидное?

Лидия знала, что за его желанием приободрить её не крылось никакой задней мысли, так что она могла оставаться расслабленной.

– Я же говорил тебе, кончай работать на этого придурка и поскорее выходи за меня.

Ах да, он и вправду произнёс это так, словно эти слова ничего не значили.

Были люди, которые, влюбляясь в фейри, покидали человеческую реальность, но у Лидии всё ещё оставались причины, удерживающие её здесь. У неё оставался её отец. У неё оставались мечта и желание продолжить дело её матери, бывшей фейри-доктором. Она всё ещё считала, что в человеческом мире существует огромное множество удивительных, великолепных вещей.

– Ты же думаешь, что я лучше него, да? Ладно, учитывая это, почему бы нам с тобой не вернуться в Шотландию? Резвиться на лугу в окружение кучи фейри, которые ухаживают за тобой, лучше, чем когда тебя наряжают в непонятные платья в этом заполненном людьми городе.

Она тоже думала так.

– Но я хочу стать полноценным фейри-доктором. Я не могу всегда иметь дело только с фейри.

– Признайся, ты уже устала от людей. Как и все фейри-доктора. Даже если они люди, они часто бывают ближе к фейри, чем к людям. Обычные люди не могут видеть фейри, так что они быстро забывают о нашем существовании и о благодарности фейри-докторам они тоже забывают. Я уже не единожды слышал, что многие фейри-доктора предпочитают общество фейри и уходят из человеческого мира.

Согласно легенде, люди, которые имели способности видеть фейри и общаться с ними были теми, в чьих венах течёт кровь фейри, иногда их называют также подменышами. Лидии хотелось знать правду, кто она? И что из этого правда, а что простая легенда? Так ли сильны её причины, держащие её в мире людей, оставаясь непохожей на всех… Если её связь с фейри так сильна, возможно ли, что среди них она будет счастлива?

Она задалась вопросом, как с этим справлялась её матушка? Но у её матери был любящий муж. Поэтому она провела всю жизнь в человеческом мире.

Лидия же до сих пор не знала, какое её ждёт будущее. Ей было интересно, настанет ли когда-нибудь день, когда она сможет отказаться от человеческой реальности и отправится в сказочное царство фейри.

– Люди умирают мгновенно, так что ты не должна тратить время в этом грязном городе.

Для бессмертного фейри несколько десятилетий действительно проносились мгновенно, но для человека это была целая жизнь.

И всё-таки у Лидии поднялось настроение от того, как невинно келпи разговаривал с ней. Когда к ней прикасался водный фейри, она чувствовала слегка прохладное, но чистое и ясное присутствие. Словно грязь, остававшаяся в её теле, смывалась.

Он был водной лошадкой, которые все были довольно свирепы, но так как они могли жить только в чистой воде, поговаривали, что они имели силу, позволяющую очищать воду. Поэтому реки и озёра, в которых они жили, могли гордиться чистотой своих вод, и именно такую воду всегда предпочитали и люди, и звери.

Когда она была с фейри, ей на ум приходили мысли о том, что человеческий взгляд на мир односторонен, как и человеческие мысли. Для того чтобы отнести келпи к злым фейри, люди специально изменили их образ так, как удобно для них. Она считала, что из-за этого не должна расстраиваться, когда была обременена неприятностями или допускала ошибку в человеческом мире.

Если бы она вконец устала от людей, страна фейри раскрыла бы ей свои врата.

– Ты и вправду хороший парень.

Келпи, который был опасным, но чистосердечным существом, и Эдгар, который был человеком, сотворённым изо лжи.

Если рассматривать их по отдельности, было ясно, что Эдгар был худшим из двоих.

Однако из-за того, что он был человеком, он разрывался между добром и злом. Сложнее всего в Эдгаре было понять его двуличность, из-за которой его образ действий порою кардинально различался. Он и сам осознавал это, порою лицо его принимало беспокойное, болезненное выражение, и в такие моменты Лидия видела его, обычно такого высокомерного, таким же, как маленький цыплёнок в её руке. Она чувствовала жгучее желание успокоить и согреть его. Но он говорил, что ему не нужна её дружба. Он заявил, что ему нужна Лидия, но, по правде, он мог просто пошутить, а на самом деле думал о ней, как об игрушке, позволяющей убить время.

Она услышала цокающий звук шагов, раздающийся с лестницы, а оглянувшись по сторонам она заметила, что келпи уже нигде не было видно.

Постучав, в комнату вошёл её отец, который только-только вернулся домой.

– Лидия, ты с кем-то говорила? Я слышал голоса…

– Ох, нет, папа, это просто фейри. Он уже ушёл.

– Я слышал, ты отказалась обедать.

– Да… Я была неголодна. Но, может, я съем пару кусочков. Если ты поешь со мной.

Встав, она увидела цыплёнка, сидящего на столе, а рядом с ним стояли молоко и печенье, поняла, принесённые обитавшим в этом доме хобгоблином.

Трудолюбивые хобгоблины мгновенно пришли и окружили маленькое создание.

– Пожалуйста, присмотрите за этим малышом.

*

Ранее Поль указал ему на испуг Лидии и не отступил, заступаясь за неё. Если бы он пробрался в графский особняк с целью шпионажа для организации и поиска подтверждений незаконного получения Эдгаром графского титула, он бы избегал всех тех вещей, из-за которых он рискует попасть в немилость у графа. А значит, Поль в действительности не связан с «Алой Луной»? Или желание помочь Лидии пересилило желание успешно справиться со своею миссией?

Пока в голове у Эдгара крутились эти мысли, им всё больше завладевала ненависть к самому себе. Он устало вздохнул.

– Что-то случилось? – спросил сидящий недалеко от двери Рэйвен, внимательно посмотрев на своего господина.

За окном суетливые, вечно куда-то спешащие люди, толпились на Оксфорд-стрит и исчезали на окраинах улицы.

Эдгар хотел сосредоточиться на мыслях о том, может ли Поль иметь какое-то отношение к банде Робин Гуда, но его мысли приняли совсем неожиданный оборот, возродив перед его глазами образ Лидии.

– Да так, мелочь.

Он чувствовал угрызения совести за то, что заставил Лидию дрожать в своих руках, но в тот раз Эдгар почувствовал присутствие Поля поблизости и, захотев увидеть его реакцию, целенаправленно не дал Лидии уйти.

С другой стороны, его на самом деле выводил из себя факт, что Лидия продолжает отвергать его, и у Эдгара было чувство, что их разговор принял бы совсем дурной ход, не останови он себя вовремя.

В нём уживались две личности: одна холодная, высчитывающая ценность Лидии, и вторая, эмоциональная, которая лишь жаждала её присутствия. Для него было бы хлопотно, если Лидия покинет его, так что для них, возможно, действительно было бы лучше оставаться друзьями, как она того и желала, но даже мысли о подобном расстраивали его, и он ничего не мог с этим поделать.

– Рэйвен, я ведь на самом деле использую Лидию ради своей выгоды, и всё же, я не понимаю, почему я не хочу, чтобы она так считала.

– А как вы хотите, чтобы она о вас думала?

– Что я до глубины души влюблён в неё и не хочу, чтобы она уходила, несмотря ни на что.

– Так ли важно это на данном этапе?

«Поэтому я и беспокоюсь», – подумал Эдгар, скрестив руки. Сколько бы он ни повторял, Лидия не поверит ему.

– Вы серьёзны?

– Да, я не хочу, чтобы она уходила.

– Нет… Я не об этом говорил.

– Что я влюблён? Проблема в том, что если бы случилось что-то серьёзное, я бы смог стать серьёзным, и тогда всё сложилось бы замечательно.

Рэйвен наклонил голову, как будто не понимая, о чём речь.

– Но Лидия не одобрила бы такую серьёзность.

– Мои чувства навсегда останутся безответны, – проговорил Эдгар, сопроводив слова вздохом.

– Никогда не слышал о такой разновидности серьёзной любви, – этот голос Эдгар никак не ожидал услышать в карете. – Я тебе верить не могу. Так и знал, что не должен оставлять Лидию в твоих руках.

На сиденье перед ним находился блёклый силуэт молодого человека с волнистыми чёрными волосами.

Эдгар взглядом остановил Рэйвена за мгновение до того, как он начал атаковать непрошенного гостя.

– Мистер Кейн, если у вас ко мне дело, то сначала вам нужно было обратиться к моему дворецкому.

– Человеческие правила меня не касаются. И к тому же, Лидия просто хочет стать фейри-доктором, а ты и твои чувства ей на фиг не сдались. Пойми уже это.

– Не твоё ли предложение она отвергла? По крайней мере, мне она не отказывала.

– Я не считаю, что она отвергла меня. Люди быстро стареют и слабеют, они ненавидят друг друга, убивают друг друга, обманывают. Рано или поздно фейри-доктор, естественно, выберет жизнь с фейри, а не с такими тварями.

– Ты ведь келпи. Ты не ешь людей? Я думаю, даже Лидия возвела бы стену между вами, не желая нечаянно быть съеденной.

– Я никогда не съем её. У келпи сильная воля.

– Какое расточительство. Я бы не отказался попробовать Лидию на вкус.

– Ты… хоть и человек… Ты извращуга?

Эдгар усмехнулся и поднял глаза.

– Почему ты питаешь чувства к Лидии? Разве питать чувства к человеку не претит природе водных лошадок?

– Потому что она не боится меня. Конечно, она считает меня опасным, я же водная лошадка. Но она смотрит не на мою природу, а на меня самого. Даже если я подойду и заговорю с ней, она не сбежит. Я никогда не встречал людей подобных ей.

– Значит, ты был одинок до того, как встретил Лидию.

– Одинок? Водным лошадкам это по вкусу. Мы не сближаемся даже с нашими сородичами и живём в одиночку.

– Но ты встретил её и понял, как приятно быть принятым другим существом. И поэтому ты захотел забрать её себе.

Келпи взглянул в него так, словно смотрел в глубины его сердца. У него были такие прекрасные, жемчужно-чёрные глаза…Их нечеловеческое, дьявольское сияние было сравнимо со светом золотисто-зелёных глаз Лидии.

Словно они проникали через все покровы, заглядывая в самые потаённые секреты твоего сердца, погружая тело в расслабленное состояние.

– Так тебе знакомо это чувство.

– Я такой же. Она не боится того, что я совершал в прошлом. Она не обратила внимание на клеймо, которым общество метит таких как я, а выслушала то, что я говорил, и пожалела меня. Она помогла мне. Она помогла мне вспомнить о человеке внутри меня, который никогда не должен был исчезать. Я верю, что до тех пор, пока у меня есть Лидия, я смогу остаться более человечным, как сейчас.

– Аа, так ты из тех людей, по которым ад плачет.

Губы Келпи раздвинулись в дьявольски счастливой ухмылке. Она озадачивала, возможна, такова была магия фейри. Если вспомнить, его вид не делает различий между мужчинами и женщинами, поедая и тех, и других. Так что мужчины тоже подвержены влиянию этой мистической красоты.

Он был похож на мастерски слепленную статую. Не удивительно, что люди хотели заполучить келпи и попадались в их ловушку.

– Лорд Эдгар!

Рэйвен выкрикнул его имя и крепко сжал плечо Эдгара. В другой руке он держал нож, чьё лезвие было направлено в переносицу Келпи.

– Не дергайся, малыш. …Нет, это змея? Или птица?

Когда Келпи откинулся назад, тело Эдгара внезапно стало легче, словно он освободился от связывающего его заклятья.

– Я в порядке, Рэйвен, – прошептал Эдгар, заставляя слугу убрать нож. И продолжил разговор с келпи, будто ничего не случилось. – Можно сказать и так. Хотя… я не верю в ад. …Поэтому, мистер Кейн, я не намерен отпускать Лидию. Это окончательное решение.

Чёрный фейри с усмешкой хмыкнул.

– Вызов принят.

Вскоре после исчезновения Келпи, экипаж остановился.

Местом, в которое направлялся Эдгар, был Университетский колледж Лондонского Университета.

Он вышел из кареты и один направился в здание, в котором работал Карлтон.

Граф хотел кое-что спросить и обсудить, так что профессор выделил ему время между частными уроками.

Один из сотрудников колледжа провёл его в лабораторию, и когда он вошёл туда, то увидел Карлтона с всклокоченными волосами и в очках, что делало его больше похожим на офисного работника, чем на профессора.

– Добро пожаловать, милорд. Прошу простить эту комнату за такой беспорядок, – проговорил Карлтон, протискиваясь мимо высокой стопки бумаг на столе, но край его пиджака зацепился за стул, и бумажная гора с шумом обрушилась.

– А-ах, я и вправду не должен был наваливать все эти книги друг на друга… Ох, милорд, не беспокойтесь. Пожалуйста, присядьте.

Он, наконец, понял, что другая куча бумаг возвышалась на софе для гостей, и бросился отодвигать их в сторону.

Его манеры и действия были столь неуклюжи и неупорядоченные, что, если бы его помощник Лэнгли, который находился в соседней комнате, не пришёл на помощь, он обрушил бы и эту кучу бумаг.

– Э-э, вы говорили, что хотите что-то обсудить. Лидия причиняет вам неприятности?

Кажется, причиной его нервного поведения было беспокойство о том, что Эдгар мог прийти с жалобами на его дочь.

– О, нет, мисс Карлтон бриллиант чистой воды во всём, что касается её работы. Мое дело не связано с ней, я пришёл просить вас рассказать мне о драгоценном камне.

Когда Карлтон услышал про камень, его выражение из взволнованно-улыбающегося сделалось серьёзным и сосредоточенным. Соответствуя данному Лидией названию этой болезни – минералогомании, его лицо мгновенно приобрело присущую учёному серьёзность.

– Это касается лунных камней: я слышал, что они на самом деле увеличиваются и уменьшаются, как настоящая луна.

Эдгар был заинтересован в информации по этому камню, потому что он был как-то связан с именем графа Блу Найт. Давным-давно граф, говорят, обещал жениться на королеве фейри, «если ему подарят луну». И вещью, которую королева фейри нашла и преподнесла в дар, был белый лунный камень, который, как утверждала маленькая фейри, увеличивался и уменьшался, как сама луна.

Эдгару приходило в голову, что граф Блу Найт, возможно, мог сказать эту устоявшуюся фразу только для того, чтобы избежать женитьбы.

И другая луна: банда Робин Гуда называлась «Алая Луна». Если это имя исходило из красного лунного камня, тогда возникал вопрос, почему именно лунный камень.

Он хотел знать, какое значение крылось за «луной», которую использовали те, кто, по-видимому, терпеть не мог самозванца, выдающего себя за графа Блу Найт.

Однако Эдгар многого не знал о семье графа, например, где располагались фамильные владения в землях фейри – если они действительно существовали – и как лорды семьи вели дела с фейри.

Возможно, лунный камень был крепко связан с графом Блу Найт.

– Свет внутри лунного камня создаётся отражение двух различных типов минералов, наслаивающихся один на другой чудовищно тонкими слоями. Процесс его образования чрезвычайно сложен. К примеру, в свете полной луны и в свете темного полумесяца, свет этого отражения может быть различным.

– Значит, это и вправду просто красивое выражение, и свет на камне на самом деле не сдвигается.

– Как знать. Но если бы я сказал это, находясь в положении того, кто смотрит глубже состава и процесса создания, получилась бы невероятная история, всё равно, как если бы я согласился, что существует проклятая разновидность алмазов. Однако с давних пор были люди, которые верили в существование лунного камня, который растёт и убывает, как луна.

Покопавшись на задворках памяти, Карлтон продолжил:

– Вот, например. Распространённая история, что папа Лев X из Средневековья обладал подобным загадочным камнем.

– Есть другие похожие истории?

– Честно говоря, не будет преувеличением, если я скажу, что их столько, сколько пожелаете. Как и следует из его названия, лунный камень – это камень, который, считалось, меняет свою форму вместе с луной или сам является частицей луны. В глазах людей лунный камень представал камнем – хотя у каждого в различной степени – чей свет увеличивался и уменьшался.

Это значило, что вещью, которую пожелал граф Блу Найт и нашла королева фейри, был просто камень, в высшей степени обладающий способностью отражать свет среди всех лунных камней и не имеющий никакой магической силы.

Он проверял камень, который застрял на пальце Поля, каждый день, но полнолуние всё ещё не наступило. Можно было только согласиться, что полоса света становилась всё шире.

Обдумав это, Эдгар продолжил.

– Профессор, вы знаете о легендарных камнях всех времён и народов. Даже если это тот камень, которым владел джинн втайне от арабских рыцарей, вы же сможете понять, к какому виду он относиться с минералогической точки зрения.

– Скорее, это просто моё увлечение.

– О, нет, кроме вас нет никого, кто смог бы проделать подобную работу, так что то, что вы делаете, очень ценно.

Итак, теперь пора приступить к настоящему делу.

– На самом деле я думаю, что один из предков графской семьи искал такой камень, который увеличивается и уменьшается. Я не знаю, с какой целью.

– Возможно, он искал его для своей супруги? – засмеялся Карлтон в немного смущённой манере. – Говорят, лунные камни укрепляют чувство любви.

– Я не знал этого. Минералогия включает и такой романтический аспект?

– О нет, нет, я просто слышал об этом. Моя жена хотела лунный камень для своего обручального кольца… А, извините, я ушёл от темы. Э-э, вы хотели знать о…

– Нет, профессор, вы рассказали мне такую удивительную историю. Я мечтаю однажды преподнести лунный камень женщине, которую я люблю.

После того, как он улыбнулся и сказал это, на лице Карлтона появился испуг.

– Милорд, вы ещё так молоды, вы не должны торопиться. Я уверен, вокруг вас много женщин, и может случиться так, что вы будете сожалеть, если женитесь сгоряча…

– Разве взаимные чувства зависят от возраста?

«Его безумная реакция так уморительна», – не к месту подумал Эдгар.

– Я сказал в общем смысле.

Словно в облегчении он вытер пот со лба.

– Но, профессор, из-за наличия такой восхитительной дочери, вам, должно быть, нет покоя. В один прекрасный день может появиться человек, который завоюет её сердце и возможно, предложит ей тот самый романтичный камень.

Карлтон замер на секунду. А когда он пришёл в себя, поспешил увести разговор в другом направлении.

– А-а, я тут вспомнил, милорд, кое-что о супруге Блу Найт. Один из ваших предков, леди, которая упоминалась в истории лорда Блу Найт, описывалась, будто бы она сама была похожа на лунный камень, если я правильно помню.

Это была неожиданная новость. Конечно, Эдгар тоже читал историю о лорде Блу Найт множество раз. Однако он не помнил, чтобы в ней шла речь о лунном камне.

– Леди лорда Блу Найт, вы имеете в виду непревзойдённую лучницу, о которой говорили, что она была охраняющим графа фейри?