Текст книги "Граф и Фейри. Том 3 (ЛП)"

Автор книги: Tani Mizue

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Это будет легко сделать.

– Тогда об остальном позаботимся мы.

– Понял, – ответил дворецкий, не став допытываться, что он собиралась делать с таинственной группировкой неизвестного происхождения. Даже если он чувствовал, что его хозяин в прошлом водил знакомство с не особо мирной организацией, он никогда не задавал вопросов.

Графу Блу Найт, говорят, служили фейри и связанные с фейри люди, и когда-то давно он защищал своих таинственных людей, в которых текла кровь мерроу, от тяжелого гнёта Церкви. Томпкинс тоже принадлежал к одному из таких кланов. Он питал несокрушимую преданность к семье графа.

Эдгар считал, что граф Блу Найт поколениями был лордом, которому они безмерно доверяли, и это заставляло его чувствовать себя немного виноватым. Он получил титул графа, потому что это было полезно для него. Но у него не было ни малейшего намерения осквернять это имя.

Хоть Эдгар и был самозванцем, он несмотря ни на что должен был стать настоящим графом, и он понимал, что обязан защищать эту семью. Он не мог каждый раз пугаться таких угроз.

– Однако, милорд, пожалуйста, не подвергайте себя большей опасности, чем когда добывали меч…

– Ты беспокоишься обо мне…

– У вас до сих пор нет наследника.

Раз глава семьи отсутствовал сотни лет, наличие преемника оставалось неизвестным, так что графская семья не могла считаться вымершей и оставалась в подвешенном состоянии. Однако если бы что-нибудь случилось с Эдгаром, тогда могло быть принято решение, что графский род прервался.

– Ясно. Я всё ещё обязан выполнить этот долг. Томпкинс, хотел бы я успокоить тебя, но, быть может, моя будущая жена меня ненавидит.

– Ничего, милорд, многих мужей ненавидят их жёны.

– …Ясно, это обнадёживает.

Дворецкий положил газету с выпрямленными на ней складками перед кисло улыбающимся Эдгаром и вышел из комнаты. Когда он ушёл, в комнату вошёл Рэйвен.

– Рэйвен, мне кажется, была какая-то организация под названием «Алая Луна» среди тех подпольных сборищ, о которых мы наводили справки.

– Да. Официально они не пользуются этим именем, но они являются бандой грабителей, которые раздают награбленное другим. Они довольно известны в нижней части города, и есть слух, что золотые монеты, разбросанные на улице св. Жиля* и в Саутворке* – их рук дело. Можно точно сказать, что сюда относятся и деньги, подброшенные в дома в Ист-Энде*. На некоторых монетах была нарисованная красными чернилами луна.

– Разбойничья группа с рыцарским уклоном. Это значит, что золото было где-то

*Улица св. Жиля – район Лондона в южной оконечности Камдена. Является частью делового района Мидтауна.

*Саутворк – один из 32 боро Лондона, расположен на юге исторического Лондона, отделённый от Вестминстера и Сити рекой Темзой.

*Ист-Энд – восточная часть Лондона, которую часто представляют как район расселения бедноты и антипод фешенебельного Вест-Энда.

украдено, так?

– Похоже, они не пользуются названием «Алая Луна», когда крадут что-то, так что нельзя сказать что-то определённое. Но некоторые богатые семьи и лица утверждают, что эти деньги были украдены из их особняков.

Рэйвен зачитал с листка имена богатых семей и названий компаний, сделавших подобное заявление. Некоторые из них были знакомы Эдгару.

– Источники средств Принца.

– Да.

Очень сомнительно, нанесли ли они какой-нибудь ощутимый ущерб Принцу, находящемуся на вершине возведённой им денежной пирамиды, украв пару монет у её подножия. Но существует вероятность, что их неразумные действия направлены непосредственно против Принца. В этот раз это может быть связано с нападением на Эдгара.

– Они убивали кого-нибудь до сих пор?

– Ничего достаточно крупного, о чём стали бы сообщать в газетах.

– Раз они просто благородная шайка грабителей, убийство подпортило бы им имидж.

И всё же, внезапное нападение тогда и угрожающее письмо сегодня, кажется, они просто наполнены желанием убить его. Кроме того, они приказали ему отречься от меча графской семьи. Этот меч нельзя обменять на золото, и даже если бы они смогли заполучить его, их единственной заботой стало бы следующее: как от него избавиться. Скорее, они привязались к имени графа Блу Найт. Похоже, они не хотели, чтобы Эдгар, самозванец и ставленник Принца, как они считали, продолжал носить имя графа.

– Интересно, почему же «Алая Луна»…

Луна.

Заклятье на обмен луной.

Обещание, заключенное графом Блу Найт с королевой фейри.

Словно он был проклят луной.

Теперь, когда он подумал об этом, он вспомнил, что прошлой ночью Мэриголд устроила переполох из-за лунного кольца, вроде. У Эдгара было такое чувство, словно ответ на этот вопрос должен был искаться через Лидию.

«Мэриголд, прошлой ночью, мне показалось, что я видел маленькие прозрачные крылышки на спине у этой малютки… стоящей на голове Нико.

Нико, да, этот чёртов кот говорил ему что-то, уперев лапы в бока, словно отчитывал за что-то. Кричал на него, спрашивая, что он сделал Лидии.

Да ничего я Лидии не сделал.

Что важнее, кажется, я слишком много выпил. Кот никак не может говорить.

Нет, но разве не кажется, что время от времени он понимает человеческую речь?»

– Рэйвен, Лидия здесь?

– Нет ещё.

– …Хотел бы я знать, придёт ли она.

– Мистер Нико как обычно пил чай в её кабинете, так что я считаю, что она может прийти в ближайшее время.

Аа, чай. Да, он был котом, который любил чай. И к тому же и дворецкий, и Рэйвен подавали ему чай так, словно это было естественно.

– Кстати, Рэйвен, всегда хотел спросить, почему ты называешь кота Мистер?

– Он кот?

Он ответил вопросом на вопрос, как будто немного растерялся.

– Разве он не кот?

– Поскольку лорд Эдгар периодически разговаривает с ним, я думал, вы уже поняли, что он не кот.

Когда Эдгар вновь подумал об этом, он тоже растерялся.

– По той или иной причине, иногда у меня есть ощущение, что мы беседуем с ним. Но, я не могу думать, что кот может провернуть какой-то трюк, чтобы поднять лапой чашку и пить из неё…

Ох, ладно.

С тех пор как он узнал Лидию, её магическая и таинственная реальность просачивалась в него. Даже прошлой ночью он видел, как чёрная как смоль лошадь прыгнула в фонтан и бесследно исчезла в нём.

Да, этот фейри, он и был тем самым фейри, который сделал предложение Лидии.

Эдгар не хотел проигрывать коню.

– Ещё кое-что, лорд Эдгар, мистер Поль Ферман здесь. Он хотел бы встретиться с вами.

– Поль? Не думаю, что назначал ему.

– Он сказал, что будет ждать, сколько нужно. Он здесь уже два часа.

Вздохнув, Эдгар встал, чтобы приготовиться.

– Тогда он сможет подождать ещё немного.

Лидия, наконец, прибыла в особняк в Мэйфэре, который был её рабочим местом, и, быстро и просто поприветствовав дворецкого, бросилась в свой кабинет. Она не знала, как вести себя, когда она сегодня встретится с Эдгаром, так что она решила избегать его и запереться на целый день в своей комнате.

Честно говоря, Лидия не помнила всего, что случилось потом на балу. Она была в таком отчаянии, что выпила три стакана пунша, и после этого все её заботы куда-то испарились. По словам её отца, она находилась в прекрасном настроении и весело танцевала, но чем глубже бал уходил в ночь, тем больше все пили, так что вежливость, хорошие манеры и воспитанность постепенно исчезали, а бал становился всё более громким и дурашливым.

Вот почему, даже если Лидия была пьяна, это было не так заметно, и её отец, по-видимому, забрал её домой прежде, чем она успела выставить себя на посмешище. Она глубоко вздохнула, успокаиваясь и наконец взялась за работу, для начала взяв в руки письма, пришедшие на имя фейри-доктора.

Тем не менее, это была не та ситуация, где она смогла бы сосредоточиться на работе. Мэриголд, в виде маленькой человеческой девочки, ворвалась в её кабинет.

– Мисс Лидия, ах, я так ждала вас. Мне сразу же надо было спросить ваше мнение… Граф сказал мне, что он оставляет все трудности, связанные с фейри, на мисс Лидию, но мисс Лидия была немного нетрезвой прошлой ночью, так что мистер Нико сказал мне подождать до завтра.

– …В чём дело?

– Луна Её Высочества не снимается с пальца того человека. Она должна была быть подарена человеку, графу, который собирался жениться на Её Высочестве.

Ах да, она забыла об этом. Келпи украл её у Мэриголд и попытался отдать Лидии, но по ошибке она оказалась у Поля. Это значило, что Поль, носивший «Лунное» кольцо, был связан лунным обещание женитьбы с королевой фейри. Если королева фейри решила бы, что хочет сделать его заменой графу, было бы довольно трудно не дать забрать его в мир фейри, пока у него это кольцо.

– В таком случае мы могли бы позволить этому человеку стать мужем Её Высочества.

– Ну, подожди, Мэриголд. Тебе же просто нужно снять кольцо, так?

Говоря это, Лидия подумала, что, если такое случится, Мэриголд пойдёт к Эдгару и попросит его принять «Луну». Он просто должен отказаться от кольца. У этой малышки не хватит сил, как у Келпи, силой надеть её на него. Но Эдгар имел слабость к женщинам, так что, в конце концов, он мог допустить ошибку и принять подарок.

Она пыталась придумать, что с этим делать, так что когда раздался стук в дверь, она, не задумываясь, ответила:

– Войдите.

– С добрым утром, Лидия.

Как только она увидела Эдгара, Лидия почувствовала, как её лицо залилось краской, и она быстро опустила голову.

Она спрятала лицо за письмом, которое держала в руках, притворяясь, что читает его.

– …Что такое? Я немного занята.

– Ты письмо держишь вверх ногами.

Он выхватил письмо из её рук, из-за чего девушку охватила паника, и посмотрел на неё сверху вниз.

– Поль здесь. Похоже, помочь ему – твоя работа.

Он вдруг резко перешёл сразу к главной теме, не отвлекаясь на свои обычные нудные речи, переполненные лестью и комплиментами. Лидия боялась, что он заговорит о том, что случилось прошлой ночью на балу и не знала, как ей реагировать на это, как себя вести и что говорить… Но почувствовав облегчение, Лидия смогла наконец взять себя в руки и поднять голову.

Но Эдгар, возможно, даже не заметил хаос, происходящий в чувствах Лидии.

– Аа, это так. Мы как раз говорили о нём с Мэриголд.

– Кажется, в его комнату в пансионате вломились, требуя поскорее отдать кольцо.

– Ээ, кто?

– Думаю, мистер Кейн.

Аах, какой же этот келпи надоедливый!

– Он чуть не напал на Поля, но, когда Поль бросил в него лежащую рядом с подушкой Библию, Кейн исчез, как будто это был дурной сон.

– Но скорее всего, это был не сон.

– В любом случае, он сказал Полю, что будет приходить, пока не получит кольцо назад, а мистер Ферман не хочет, чтобы этот сон продолжался из-за кольца. Он говорит, что кольцо это, безусловно, проклятье. И так как ему показалось, что вчера мистер Кейн приходил к тебе, он пришёл сюда за советом. Ничего, если я позову его сюда?

– Да, конечно. Я ответственна за то, что он оказался втянут в это.

Через некоторое время Рэйвен ввёл в комнату Поля Фермана, но он казался полностью истощённым.

Встав, Лидия поприветствовала его.

– Я ужасно извиняюсь, Поль. Вы спасли меня вчера и, к тому же, оказались в таком неприятном положении.

– О, нет, я рад, что с вами всё в порядке… Но я понятия не имею, что происходит. Граф говорит, что это работа фейри.

Похоже, художнику, рисующему фейри, не так легко было поверить, что он вошёл с ними в прямой контакт.

По приглашению Эдгара он опустился на стул. Лидия тоже села, но сначала заставила его показать ей кольцо.

Оно плотно сидела на среднем пальце его правой руки. Это была рука старательного художника, с пятнами засохшей краски и несколькими старыми мозолями, от кисти.

– Это лунный камень.

Как и сказал Эдгар, это был большой лунный камень. Этот драгоценный камень имел блестящий молочно-белый цвет. Сияющий свет, который был виден через его полупрозрачную внутреннюю поверхность, имел форму полумесяца.

– Мэриголд, ты говорила, что лунный камень увеличивается и уменьшается, как настоящая луна?

– Да. Полоска света внутри неё меняется. В полнолуние она заливает весь камень, а в новолуние виднеется лишь тоненькая едва заметная линия.

После того, как она сказала это, она тряхнула солнечно-желтыми крыльями и поправила себя.

– Нет, я хотела сказать, она и есть настоящая луна.

Она была в форме маленькой человеческой девочки, но всё же она забыла спрятать свои крылья.

Но Эдгар и Поль не поняли этого, или, быть может, в данной ситуации это было не так заметно, потому что они сконцентрировали внимание на кольце.

– Вам точно не будет скучно, если вы будете наблюдать за ней каждый день. Поль, таким образом, можете считать себя счастливчиком, – спокойно проговорил Эдгар. Его беззаботное выражение немного раздражало.

– Вы, должно быть, шутите надо мной, это невозможно.

– Итак, почему оно не снимается?

– Потому что Келпи силой одел его на палец. Оно погнулось и впилось в палец, – ответила Лидия.

– Келпи?

– Эм, Кейн – водная лошадка, келпи.

Эдгар выдавил из себя только: «Мм-хм», – похоже, он ничего не знал о водных лошадках.

– Он-он был келпи?! Тем, про которых говорят, будто они людей едят?...

А вот художник, специализирующийся на фейри, очевидно знал о нём, раз чуть не перешёл на визг. Но Эдгар только сухо ответил:

– Так он конь-людоед.

– Они едят и домашний скот, но печень никогда не трогают, а оставляют на берегу.

– Какое расточительство. Фуа-гра* – один из лучших деликатесов.

– Лучше скажите, что я должен делать…

Поль отчаянно пытался вернуть разговор, который уходил в сторону, на более важную для него тему.

– Кем бы он ни был, мы должны постараться снять кольцо.

– Я уже что только не пробовал. Это невозможно. Ни мыло, ни масло не срабатывают.

– Тогда единственное, что остаётся – разрезать кольцо, вы так не считаете? Если мы сделаем это аккуратно, нам удастся не повредить ваши драгоценные пальцы, – предложил Эдгар.

– Вы не должны! Если что-нибудь случиться с кольцом Её Высочества, я никогда не смогу вернуться домой! – при мысли о таком исходе событий на глазах Мэриголд появились слёзы.

*Фуа-гра специальным образом приготовленная печень откормленного гуся или утки. Считается деликатесом.

– О, это было бы ужасно. Давайте придумаем ещё что-нибудь, – проговорил Эдгар. Он не раздумывая встал на её сторону.

– Ещё предложения? – спросила Лидия.

– Может, оно снимется, если палец станет тоньше? Полю просто надо похудеть.

Он сказал, что ему нужно похудеть, но Поль не был похож на толстяка.

– Я бы сказал, что всё получилось бы, не ешь он недельку, как думаешь?

– Не… неделю?

– А если не получится, то ещё недельку.

– Я умру.

Поль тоже чуть ли не плакал.

– Всё в порядке, человек может жить, даже если остаются лишь кожа да кости.

Слова Эдгара, более похожие на факт, чем на шутку, смертным приговором упали на опустившиеся плечи Поля, как будто он был подсудимым.

– Я поговорю об этом с келпи. Хоть это и не до конца проверено, думаю, вам лучше носить с собою крест и Библию, на всякий случай, – успокоила его Лидия.

– Спасибо, Лидия… – проговорил Поль.

И как только они подумали, что всё разрешилось, на подоконнике появился Нико.

– Эй, Лидия, тут к нам ещё кое-кто пришёл.

Ей подумалось, что она увидела пару тоненьких крыльев за Нико, а затем маленькая девочка соскользнула на пол с подоконника.

– Леди Свитпи! – закричала Мэриголд, подлетая к ней.

– Мэриголд, мне было интересно, что же заняло тебя так надолго, что ты делаешь? Поверить не могу, что ты не в состоянии исполнить свой долг, возложенный на тебя Её Величеством.

– М-мне так жаль, но на самом деле…

Фейри, называемая Свитпи*, действительно была одета в светло-розовое платьишко. Видимо, она имела более высокий титул, нежели Мэриголд, но они обе выглядели как маленькие девочки одного возраста, так что со стороны их разговор выглядел странно.

– Что? Кольцо Её Высочества попало в руки другого человека, а не графа?

Свитпи упала назад, словно у неё закружилась голова, и Мэриголд бросилась поднимать её.

Лидия украдкой посмотрела на Нико.

– Зачем ты привёл такую проблемную фейри?

– Ну, меня просто попросили показать дорогу.

– Почему тебя всегда просят показать дорогу?

– Кто знает, я просто дремал на крыше.

Скорее всего, он опирался на локоть, как на подушку, и лежал, скрестив ноги, в общем, вёл себя совсем не как обычный кот, чем, несомненно, притягивал постороннее внимание. С первого взгляда на Нико было понятно, что он – фейри.

– О, ну, тут уж ничего не поделаешь. Мы просто женим этого человека на Её Высочестве.

Свитпи не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя и принять решение. Она схватилась Поля за пальто.

И это испугало Лидию.

– Секундочку, вы хотите сказать, что первый встречный человек станет мужем вашей королевы?

*Свитпи (Sweetpea) – с англ. душистый горошек.

– Мы всё устали ждать замужества Её Высочества. Она не хочет брать в мужья никого, кроме графа, и мы прошли через столько неприятностей, чтобы достать «луну». Мы больше не можем ждать. Ради процветания фейри нашего клана, нам нужно скорее выдать её замуж. Так что мы заберём этого человека и выдадим его за графа.

Какой грубый подход к проблеме. Но, похоже, Свитпи была серьёзна.

Она оглядела комнату и, увидев то, что искала, подлетела к Эдгару.

– Лорд граф, пожалуйста, извините моё внезапное вторжение. Моё имя Свитпи, и я одна из служанок Её Королевского Высочества.

– Да, приятно познакомится с вами.

Он выглядел так, словно не знал в точности, что происходит, но всё равно нацепил прекраснейшую улыбку.

– Сказать по правде, нам бы хотелось препровести вас на наши земли, но поскольку Наша Леди приняла решение выйти замуж за носителя кольца, на этот раз я могу только смиренно просить вас понять ситуацию.

– Я совсем не против.

– Я сочла бы за честь ещё раз нанести вам визит.

– Ещё раз?

– Да, раз жизнь смертных коротка, через какое-то время Её Величеству понадобится новый муж.

– Аа, понятно. Хотя, к тому времени графом могу быть уже не я. К тому же, сейчас основная проблема в том, что этот художник мне нравится. Его уход весьма меня огорчит.

Похоже, Эдгар не был намерен отворачиваться от Поля. Лидия была немного удивлена этим. Он не производил впечатление добросердечного человека. Она думала, что даже если он считал Поля талантливым художником, Эдгар был из тех людей, которые дважды подумают, прежде чем решат помочь человеку, особенно если это значило, что, заполучив Поля, фейри отправились бы восвояси.

Они познакомились с Эдгаром не так давно, и Поль явно не являлся очаровательной девушкой, и Лидия также не считала, что на решение Эдгара как-то повлиял талант Поля к рисованию фейри. Таким образом, ему, возможно, действительно понравился его характер.

– Тогда, давайте совершим сделку.

– Нет, никаких сделок!

Лидия резко вмешалась в разговор, ведь сделки с фейри были до ужаса опасны.

– Тогда у вас нет права останавливать нас. Мы забираем его.

В отличие от Мэриголд, она была очень упрямой.

– Не неси бред. Эта «луна» – моя. И я подарю её Лидии, так что нечего тут строить из себя не пойми кого.

Ох, и почему он решил снова заявиться сюда?..

Она вдруг почувствовала себя такой уставшей, когда, повернувшись, увидела, как черноволосый юноша залазает в комнату через окно.

– Эй, ты, крохотуля, вали с глаз моих. Или я сожру тебя!

– Аааа! – закричали Свитпи и Мэриголд, схватившись за Поля с разных сторон.

– Ты, сейчас же скажи, что ты пойдёшь с нами. Иначе мы станем жертвами этого злого, страшного фейри!

Хоть она и дрожала от страха перед Келпи, она отчаянно пыталась убедить Поля.

– Чего, мелкая?! Не смей шутить с великим и благородным мной!

События выходили из-под контроля. Лидия потеряла терпение и закричала:

– ПРЕКРАТИТЕ НЕМЕДЛЕННО! Фейри-доктор, стоящий сейчас перед вами, не позволит вам и пальцем тронуть его! Понятно? Келпи, Мэриголд, и Свитпи, вам всем сначала придётся пройти через меня!

Она вздохнула, опустив плечи, когда в комнате повисла удивлённая тишина, каждый из них, наконец, успокоился и замолчал.

*

Даже если она была неопытным фейри-доктором, кое-какой эффект её угроза, должно быть, возымела.

Две маленькие девочки пообещали терпеливо ждать, пока кольцо не снимут. Что касается Келпи, он нисколько не боялся Лидии, но сказал, что, если полевые фейри не собираются мешать, он тоже не против подождать, пока кольцо не снимут. С полевыми фейри всё было улажено, поскольку они были добродушны по природе, но вот по поводу келпи… не было гарантий, что он не подстроит какую-нибудь пакость Эдгару, пока ждёт.

Лидия поговорила с Эдгаром о том, чтобы позволить Полю остаться в резиденции графа, пока кольцо не снимется. Дом графа, имеющий меч мерроу, в каком-то смысле мог восприниматься как территория мерроу. На земле водная лошадка не могла действовать, как пожелает. Эдгар с готовностью согласился и, раз уж они заговорили об этом, предложил Полю нарисовать картину, чтобы повесить её на одной из стен особняка.

– Поль вам не стоит туда идти. Приближаться к реке – не лучшая идея.

Неся этюдник в руке, он почти вышел из кустов, но тут же бросился назад.

– Тогда давайте пойдём на холм.

Магия келпи становилась тем сильнее, чем ближе была река. Так что лучше поостеречься. Лидия подумала, что поход на холм в такой ситуации будет наилучшим выбором, и пошла за ним.

Поль оказался на окраине Лондона с альбомом в руках, чтобы сделать набросок картины, которую ему заказал Эдгар. Когда он начал воздерживаться от пищи, чтобы снять кольцо, он наполнился нетерпением, желая поскорее приступить к данной ему работе.

И причина, по которой Лидия пошла с ним, заключалась в том, что поля за пределами города, куда решил пойти Поль, чтобы сделать наброски, были в опасной близости от владений фейри. Лидия была обеспокоена тем, что он собрался идти в те места, где была сильна магия фейри, ну а тем, кто предложил ей присоединиться к нему, был Эдгар.

«Я ревную к тому, что ты защищаешь его», – проговорил он в своей обычной легкомысленной манере, но что-то слишком уж быстро позволил ей пойти.

Во время бала он казался озабоченным тем, что она сдружилась с Полем, и когда Эдгар сказал, что она должна пойти вместе с Полем, это показалось Лидии неожиданным.

Сейчас она думала, что он не флиртовал с ней и не вёл себя так, как будто ухаживает за ней, с той самой бальной ночи. Или, возможно, он заметил, что она плакала? Одно лишь воспоминание о том, как она повела себя, ввергало девушку в панику, но она быстро успокаивалась. Если бы он заметил, он бы обязательно затронул эту тему, чтобы подразнить её.

«Тогда, должно быть он, наконец, устал от меня»

Эдгар посещал все званые вечера, и, если он мог обойти всех леди и оказать каждой знаки внимания, тогда у него не было времени, чтобы тратить его на Лидию. Скорее всего, если бы он и дальше оставался таким спокойным, она смогла бы счастливо работать фейри-доктором графской семьи.

Когда они определились с местом на холме, Поль незамедлительно начал работать, сосредоточившись на эскизе. Лидия проводила своё время, гуляя в округе и периодически погладывая на его рисунок.

Горничная, сопровождающая их, также беседовала с ней. Но быть способной прийти в место, которое было наполнено зеленью, чувствовать порывы ветерка, треплющие оборки на её шляпе, и проводить время, ничего не делая, умиротворяло и расслабляло само по себе.

– Вы совсем заскучали?

Поль в большинстве своём закончил работу и заговорил с Лидией, которая стояла неподалёку от него, любуясь пейзажем.

– Вовсе нет. Не так давно я жила за городом, так что частенько бывало, что я, лежа под деревом, наблюдала за бегущими облаками днями напролёт.

– Какой чудесный способ провести день.

От такого разговора Лидия почувствовала тепло внутри и улыбнулась.

– Я прожил в шумном и суетливом городе всю мою жизнь, я мечтаю когда-нибудь купить домик где-нибудь, где небо чистое и прекрасное, и жить, рисуя дикие цветы, – он наклонил голову как-то смущённо. – Хоть я и говорю это, для меня будет невозможным позволить себе такую роскошь, пока мои работы не будут признаны в обществе.

– Я уверена, вас признают. Кажется, Эдгар тоже с радостью вам поможет.

– Надеюсь на это.

Подумав, он заговорил снова.

– Думаю, граф относится ко мне с такой добротой из-за вас. У меня такое чувство, как будто моя картина с фейри привлекла его взгляд, потому что так он мог порадовать вас. Кажется, сам по себе художник, рисующий фейри, его не интересует.

– Невозможно, для Эдгара я не являюсь кем-то особенным.

– Это так? Вы не его возлюбленная?

– Ох, Поль, вы же можете сказать, наблюдая за ним всего пять минут, как много он флиртует, не так ли?

Поль почесал голову с кислой, вымученной улыбкой.

– Ну да, так-то оно так… но у меня просто есть ощущение, что он смотрит на вас как-то иначе.

Где именно? Она хотела спросить его об этом, но передумала, решив, что это будет грубо и как-то по-глупому. Однако, Поля это только утвердило во мнении, что Эдгар не пропускал мимо себя ни одной юбки.

– Поль, он точно заметил ваш талант. У Эдгара глаз намётан. Особенно в том, что касается мужчин.

Это правда. У Эдгара не было особых критерий в отношении женщин, но что касательно мужчин, он старательно планировал свои действия, в зависимости от особенностей каждого человека. Он не только наслаждался временем, проведённом в светском обществе, и валял там дурака, а ещё и выбирал тех, кто имел политическую силу и богатство, и сближался с ними. Неважно, насколько высоким титулом обладал дворянин, Эдгар не стал бы смотреть на того, кто имел только громкое имя, но мог гордо подойти к тому, кто только начинал карабкаться по карьерной лестнице. Хоть его и называли за глаза вульгарным, каждый день всё больше и больше видных людей посещало дом графа.

Для Эдгара было совсем нетрудно втереться в доверие к тем, чьи симпатии он хотел заполучить. И расширить круг своих знакомств, и стать известным, и всё остальное нужно было ему ради защиты. Если с ним вдруг что-то случиться, эта новость всколыхнёт всю Англию, и подобные вещи могли заставить врагов колебаться.

Но Лидия считала, что Эдгар собирается и дальше увеличивать своё влияние и вынашивая планы мести, чтобы в конце концов заработать преимущество, выстроив вокруг себя нерушимую крепость. Лидия беспокоилась за него, а он продолжал увеличивать количество влиятельных «друзей».

– Как вы сказали бы, он понравился бы любому.

Да. Если этот любой не знал его истинную сущность.

– Возможно, когда люди знакомятся с ним и чем больше начинают с ним общаться, тем загадочнее он становится, и это подстёгивает интерес и желание узнать о нём побольше. Что же граф за человек на само деле? Лидия, похоже, вы знаете графа больше, чем кто-либо другой.

«Он демон», – но она не могла сказать это. Но даже Лидия не знала всех деталей. Она знала, что, хоть Эдгар и был мерзавцем, у него была до ужаса печальная судьба, но он всё ещё продолжает бороться с ней.

– Когда я вижу его, я вспоминаю о своём прошлом. В первый раз я попал в дворянский особняк, когда мой отец, который тоже был художником, привёл меня туда. Это был огромный дворец, и казалось, что я очутился в мире из детских книжек. Настолько, что я поверил, жившие там дворяне были потомками героев, о которых пелось в балладах. Особенно младший сын, у него были светлые золотые волосы, и я подумал, что ему где-то двенадцать-тринадцать лет, но он был мальчиком, который напоминал Адониса*.

Любопытство Лидии было сильно заинтриговано этой историей.

– Он был похож?.. На Эдгара.

– Да, когда я впервые увидел его, мне подумалось, что это тот выросший мальчик. Но эта семья не была семьей графа Эшенберта.

Она немного сомневалась, должна ли она спрашивать или нет. Но, в конце концов, она спросила его.

– Что за семья жила там?

*Адонис – юный воскресающий бог весны, олицетворение ежегодного умирания и оживления природы. Никто – ни смертные, ни даже боги – не мог сравниться с ним красотой

– О, это была семья герцога. Он был младшим сыном герцога Сильвенфорда.

Герцогская семья? Они же обладают высочайшим титулом.

– В таком возрасте было бы нормально, если бы он посещал публичную школу. Но он, по-видимому, имел слабое здоровье, и поэтому множество репетиторов занимались с ним в семейном поместье.

Но он имел слабое здоровье. Так что, должно быть, это был кто-то другой.

– Моего отца нанял герцог. Он рисовал замок, сад и членов семьи. Мне было шестнадцать лет в то время, и у меня не было никакого желания становиться художником, но мне приходилось ходить вместе с отцом в виде его ассистента и готовить краски и холсты… Младший сын герцога иногда приходил и наблюдал за мной.

– Так значит, вы росли друзьями?

– Да, наверное, можно сказать и так. Это продолжалось несколько месяцев. Хотя, у младшего сына герцога не было сверстников, с которыми он мог играть, и я, должно быть, просто вовремя попался ему под руку. Он видел мои глупые попытки рисовать, хотя я и не был заинтересован в том, чтобы стать художником. Он сказал, что если он унаследует титул герцога, то он обязательно присмотрит за мной. Хотя он и был ребёнком, он был окружён выдающимися произведениями искусства и неплохо в них разбирался, так что, я воодушевился. Я был молод, так что легкомысленно пообещал ему, что стану великим художником, но я не обладал особым талантом и мне пришлось изнуряюще трудится после этого, чтобы добиться успехов. Но благодаря этому я понял, что мой отец был талантливым художником и что всё это время я держался в стороне от того, что полюбил делать больше всего. Он действительно был добросердечным мальчиком, который не вызывал у окружающий сомнений в своей воспитанности.

На этой части рассказа Лидия почти уверилась, что этот милый мальчик и Эдгар не могут быть одним человеком.

– Вот почему, когда я узнал, что он и все члены герцогской семьи были убиты, я был шокирован.

Но мысль о том, что это был не он, а другой человек, легко сменилась противоположной. Эдгар говорил, что он был человеком, который должен был умереть. Что у него украли всё: его родителей, его дом и его имя.

– …Они умерли, но как…

– Я слышал, случился пожар. Мне было трудно представить, что те люди, тот прекрасный замок, тот сад, – всё это больше не существует. Я хотел бы показать свои картины младшему сыну герцога больше, чем кому-либо ещё, когда стал признанным художником.

Когда Лидия поняла это, она крепко сжала свои дрожащие пальцы.

– Ох, извините. Я заговорил о таких странных вещах.

– Нет, ну что вы.

– А, но единственное, в чём сын герцога и граф похожи друг на друга, – это цвет волос и глаз.

Другими словами, когда он познакомился с Эдгаром, он обнаружил, что граф совсем иной человек, нежели младший сын герцогской семьи. Интересно, был ли он не таким двуличным, а с обычным характером, когда был маленьким?