Текст книги "Дела любовные"

Автор книги: Тамсин Килборн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Но не время было размышлять над странностью этой пламенной близости с почти незнакомым мужчиной, который дарил ей такую искреннюю нежность, исходившую из самой глубины его сердца. Она уже была готова излить свою страсть, разрушив тишину ночи стоном блаженства. Мощные спазмы, которые сотрясали ее тело, казалось, разрывали само ее естество. Бесчисленные дни и часы ожидания унеслись в небытие, и все, что существовало теперь в ее сознании, – это его лицо. Загадочный взгляд Ричарда наполнял ее душу и тело таинственным волшебством…

И вот вздохи удовольствия стихли, уступая место сонной тишине. Пришла пора благословенного отдыха. Он все еще был в ней, и, лежа в его объятиях, она позволила себе немного помечтай о том, что теперь принадлежит ему навсегда.

Та часть сознания, которая помнила, что он явился из неизвестного ей прошлого и, возможно, предназначен судьбой для будущего, вдали от нее, отключилась первой. Восторженное воображение Алисы упорно цеплялось за мысль, что эта спокойная близость – навечно.

Затем она заснула в его объятиях.

Глава 9

Алиса лежала на постели в тишине, и ее вьющиеся волосы разметались по подушке, тонкая простыня не скрывала контуров ее обнаженного тела. Длинные ресницы и тонкие черты лица придавали ей облик невинного ребенка. Грудь бесшумно поднималась и опускалась во сне. Внезапная дрожь, пробежала по тонким пальцам спящей. Должно быть, ей снился неприятный сон: брови девушки были нахмурены. Но вскоре морщинка между ними разгладилась.

Ей снилось, что она снова в Балтиморе, в родительском доме. Но дом на Сайлент-стрит не был похож сам на себя. Комнаты казались больше, темнее и унылее.

В особняке проходила вечеринка. Все гости пришли в белом и выглядели так, как будто они – должностные лица одного ранга, а униформа подчеркивала природу их профессии. Возможно, это была толпа продавцов молока или мороженого, которые собрались с какой-то тайной целью. И похоже на то, что мама и отец весьма хорошо понимали эту цель.

Отец представил Алису окружающим. Мужчины улыбались ей, протягивая загорелые руки…

Затем она ехала в поезде, который грохотал по блестящим рельсам мимо пейзажей, которые она никогда раньше не видела. Люди за окном скакали по делам верхом на лошадях или толкали маленькие тачки по грязным дорогам. Некоторые возделывали поля, где фрукты наливались и краснели под золотым солнцем. Она заблудилась и пыталась узнать, где должна выйти, чтобы пересесть на другой поезд.

Но состав проследовал мимо нужной станции. Он набирал скорость, увозя Алису все дальше и дальше от дома. С пугающей быстротой приближался туннель, подобный хищнику, чьи быстрые челюсти неотвратимо готовятся сомкнуться на горле жертвы. Локомотив несся вперед, и от этого яростного полета у Алиса закружилась голова. Она в ужасе сползла со своего места и опустилась на твердый пол кренящегося вагона, боясь, что неодолимая сила выбросит ее в пространство.

Алиса приоткрыла глаза. Какое-то мгновение ей чудилось, что в окружающей тьме все еще качается и движется призрак взбесившегося поезда. Затем все успокоилось. Она почувствовала мягкое покрывало на обнаженных бедрах и в полудреме не сразу смогла сообразить, куда исчезла рубашка. Бледно-серый рассвет пробивался сквозь стекло под потолком. Эта комната не была спальней ей квартиры в Вашингтоне. Звуки города за стенами комнаты совсем не походили на те, которые приветствовали ее утром, когда она, собираясь на работу, дотягивалась до будильника за мгновение до звонка и выключала его.

Комнаты, в которых она раньше жила, начали медленно кружиться в ее воображении. Она попыталась совместить их со стенами, окружавшими ее. Вспомнила свою детскую спальню на Сайлент-стрит, затем общую спальню в студенческом кампусе. Но ничто вокруг не походило на комнатку с твердым деревянным полом, наполненную запахом сосновых игл и лагерных костров, к которым она вставала прохладным летним утром.

Алиса дремала и в полусне с удовольствием наблюдала, как ее знакомые комнаты прохода перед мысленным взором, словно на параде.

Затем, с тихим ужасом она вспомнила, где находится, и что с ней произошло. Все мысли внезапно прояснились и сфокусировались. Неудивительно, подумала Алиса, что ее полусонное сознание попыталось перенести ее в знакомое место, ведь до прошлой ночи она никогда не видела эту уютную комнату, в которой находилась. И город за стенами до вчерашнего дня, был не чем иным как собирательным образом из сотни путеводителей. Ужас же заключался в том, что рядом с ней спал чужой мужчина.

Стараясь не шевелиться, она прислушалась к его дыханию. Оно было едва различимым, спокойным и равномерным.

Вкус его кожи все еще был у нее на губах. Каждая частица ее тела несла на себе след его прикосновения и мужского запаха. Чувства, притупленные сном, начали пробуждаться вместе с воспоминаниями о его сильном мускулистом теле.

Теперь он мирно спал. Но всего несколько коротких часов назад он обрушил на нее ураган страсти и вошел в нее, неся невообразимое удовольствие слияния. Грудь Алисы вновь набухла, когда образы его мягких, ищущих губ и рук четко возникли перед ее глазами. Она вспомнила, как он ласкал ее везде, пока не довел до пика возбуждения, а ее тело отзывалось на его ласки.

Серый рассвет становился постепенно ярче. На улицах тяжело гудели грузовики, сигналя о пробуждении большого города.

Глаза Алисы были прикованы к спящей фигуре Ричарда. Она зачарованно любовалась его совершенными чертами. Но тень опасения виднелась в ее взоре, как будто рядом лежал неприрученный хищник, пробуждения которого нужно бояться.

Этим утром Ричард Рэскверхенд вызывал в ней не меньше противоречий, чем прошлой ночью, в те мучительные часы, предшествующие колдовскому мгновению, когда он поцеловал ее в первый раз. Но Алиса была благодарна ему – теперь ее волшебное превращение, виновником которого был он, совершилось в полной мере. Он лежал, забывшись спокойным сном, совсем рядом – и в то же время далеко от нее, в другом мире, непонятном и загадочном. Все ее тело еще хранило память их страстной, космической близости. Никогда больше она не сможет хладнокровно смотреть на него, не интересуясь его прошлым, его желаниями и планами. Теперь он поселился в самом сокровенном уголке ее души, и она, ничего не могла с этим поделать – так же, как невозможно повернуть время вспять.

Алиса содрогнулась при мысли, что он мог так завладеть ее сердцем с помощью простого удовлетворения страсти. Что он должен думать о ней? Нашлось ли место ее образу в тех снах, которые он сейчас видит? Не проснется ли он с презрительной улыбкой, которая будет выражать недовольство ее распущенностью?

Алиса вдруг осознала весь позор своего уязвимого положения. Он подарил ей близость, о которой она мечтала так неистово, и сейчас ей придется платить за последствия. Он может решить, что теперь обладает чем-то вроде влияния на нее. Но ведь это уже произошло… Разве она не выполняла его приказания почти на каждом этапе общей борьбы? Именно Ричард тянул за ниточки, управляя Алисой незаметно для окружающих.

Возможно, он прекрасно понимал, какие чувства она испытывает к нему. И решил, что большого вреда фирме «Свенсон'з» не будет, если он один раз совместит бизнес с удовольствием. Может статься, что такому опытному мужчине показалось забавным приласкать глупую девчушку, до которой он снизошел, чтобы помочь ей в критической ситуации.

И тогда он проснется в страхе потерять свободу. Он будет ждать, что Алиса начнет домогаться его, что в ней проявится ребяческое желание обладать им, поскольку в ее романтическом сознании секс означал что-то глубокое и постоянное.

Он вот-вот проснется. Изменится ли его отношение к ней? И будет ли он по-прежнему принимать на себя, ее заботы? Сможет ли поставить свою верность фирме Дэниэла Свенсона выше презрения, к его бесстыжей дочери?

Кролик скачет по полям, вспомнила она старую притчу; а охотник, пьет бурбон. И борзые сладко спят… Только кролик обречен.

Алиса чувствовала себя таким же кроликом. И сейчас охотничьи собаки уже гнались за ней.

Эти мысли болезненно прокрадывались в ее сознание, пока взгляд невольно скользил по сильным, твердым линиям тела спящего Ричарда. Теперь ей тяжело было вспоминать о том экстазе, который она познала в его руках. Алиса почувствовала себя опозоренной и закрыла лицо руками.

– Не надо, – услышала она низкий, приглушенный шепот и вздрогнула от неожиданности. – Не отводи глаза.

Ричард сонно смотрел на нее и улыбался.

– Я на тебя не смотрела.

– Я же чувствовал твой взгляд.

И со спокойной мягкостью, которая покорила ее, он протянул свою длинную руку, чтобы подтянуть Алису ближе к себе. Она позволила своему обнаженному телу удобно устроиться в его теплом объятии и лежала, прижав лицо к его широкой груди и слушая ритм его дыхания.

Они лежали так чудесно долго, пока сон окончательно не покинул тело Ричарда, полное жизненной энергии. Алиса чувствовала силу нового дня, нарастающую под этой теплой кожей, с которой она соприкасалась. Рука, которая отдыхала на изгибе ее бедер, была сухой и спокойной. Кончиками пальцев другой руки он легко поглаживал ее спутанные волосы, разметавшиеся в беспорядке после прошедшей ночи. Она с удовольствием ощущала, как его мягкие губы трогают ее висок, мочку уха…

– Хорошо спала? – прошептал он с неуловимой улыбкой в голосе.

Она кивнула, проведя пальчиком по завиткам волос на его груди.

– Моя девочка, – ласково сказал Ричард. Его руки мягко гладили ее спину. – Хороший сон, вот что тебе было нужно. Женщина не может управлять большой компанией в состоянии нервного срыва, правда?

Алиса не была согласна с ним, но не стала спорить, и продолжала блаженствовать в защищающей колыбели его рук. Теперь, когда она отдалась ему, он почему-то казался ей более глубокомысленным и значительным, чем когда-либо. Его отношение к тому, что произошло между ними, проявлялось только в теплой, спокойной близости его обнаженного тела.

Это приводило ее в замешательство. Она ощущала себя так по-домашнему в его руках, но сомнения все еще переполняли ее сознание. Ричард почувствовал, как она напряжена, и крепче прижал к себе. Его руки сжали ее, словно он пытался защитить Алису от ее собственных мыслей.

Как изумительно было оказаться соединенной с его наготой, пусть даже на один чарующий момент! Алиса представляла целую жизнь, состоящую из такого волшебства. В мыслях она уже видела себя навсегда соединенной доверием и близостью с Ричардом Рэскверхендом. Хотела бы она знать, каково это – каждое утро просыпаться в его объятиях?

Но мечты ее рассыпались в прах, когда интуиция деловой женщины, принялась нашептывать о той зависимости, которая приходит после незабываемой ночи любви. Я – взрослый ответственный человек, строго говорила себе Алиса, и должна вести себя надлежащим образом. То, что произошло, осталось позади без всяких обязательств: со стороны Ричарда. И она не настолько глупа, чтобы считать иначе.

– Держу пари, – он улыбнулся и приподнялся, опираясь на локоть, чтобы заглянуть в ее глаза, – что ты не прочь принять горячий душ и вкусно позавтракать. Потом обсудим программу на день.

– Я только что хотела это сказать, – ответила она, изо всех сил стараясь подстроиться под его невозмутимо спокойный тон. Если он мог обращаться с ней, словно то, что произошло, не стоит обсуждать, тогда она будет вести себя также по отношению к нему. Возможно, он прав, в конце концов. О чем тут говорить?

– Ты такая красивая, – сказал он, лаская ее взглядом. – Можно один поцелуй, чтобы проснуться окончательно?

Ее глаза чуть прикрылись в недолгом наслаждении, пока он притягивал ее к себе еще раз. Она гадала, был ли это последний поцелуй, которым они обменялись. Возможно, их неописуемой близости суждено остаться лишь одним из случаев, которые время от времени происходят с хорошими друзьями и скоро забываются обоими. Если это так, то стоит насладиться последним поцелуем, подавить в себе волну горечи и отчаяния и проститься со своими фантазиями о счастливой любви.

Их губы соединились. Ричард нежно изучал языком эту сладкую плоть, которую познал всего несколько часов назад. Алиса была открыта для него, она принимала его ласки с безграничным чувством восхищения и признательности за подаренную нежность. Если их единственной встрече не суждено повториться, она сохранит в памяти этот последний поцелуй как напоминание об их короткой любви.

Не смущаясь ее и собственной наготы, Ричард помог ей подняться и наблюдал, как она идет босиком к ванной комнате. Алиса слегка покраснела, когда почувствовала на своем теле его пристальный взгляд, и застенчиво потупилась, встретившись с ним глазами.

– Эй, – окликнул ее Ричард, с небрежной грацией стоящий около постели. – Побыстрее возвращайся.

Пока она боролась с собой, пытаясь оторвать от него зачарованный взгляд, зазвонил телефон.

– Мне ответить? – спросил Ричард. Он выглядел возмутительно спокойно в своей величественной наготе.

– Не надо, я сама.

Гадая, кто бы это мог звонить, Алиса села на край постели и подняла трубку.

– Алиса, это Рэй. – Голос доносился издалека, как будто передавался по трубе. – Надеюсь, я не разбудил тебя?

– Совсем нет, Рэй. Какие-то проблемы?

– Нет. Это по поводу контракта, который мы подписали с «Kevyt kone». Я обещал вчера их шефу, что наши юристы свяжутся с ним и обсудят подробности. Но я забыл дать ему название международной фирмы по контрактам, которую мы наняли, чтобы работать с ними. Я подумал, если бы ты собралась связаться с «Kevyt kone» сегодня…

– Да, я в любом случае собиралась им звонить сегодня утром, – сказала Алиса, чувствуя неловкость из-за своей наготы.

– Я пытался дозвониться до Ричарда, но там никто не отвечает, – добавил Рэй.

Краска залила лицо Алисы, словно Рэй лично застал ее поутру обнаженной, с растрепанными волосами, сидящей на кровати в обществе мужчины, облаченного в костюм Адама. Чувствуя себя совершенно беззащитной и растерянной, Алиса с трудом заставила себя говорить будничным деловым тоном.

– Он здесь, – сказала она. – Мы собираемся идти завтракать. Передать ему трубку?

– Нет. Просто напомни, чтобы он поговорил с мистером Каластаа насчет доставки деталей в Вантаа.

– Мистер Каластаа, доставка деталей в Вантаа, – Алиса повторила фразу для Ричарда. Она задыхалась от смущения, глядя на него. – Хорошо, я все поняла, – подвела она черту под разговором. – Увидимся в понедельник.

Алиса повесила трубку. Как же неловко она себя чувствовала! Как беззащитная девчонка, она сидела обнаженной на простынях, которые выдержали шторм ее экстаза прошлой ночью. И это президент огромной корпорации, находящийся в незнакомом городе, за границей по важным делам… Когда она решилась поднять глаза, Ричард улыбнулся ей.

– Детали в Вантаа… – сказал он. – Он так о нас беспокоится!

Алиса кивнула, встретив его взгляд легкой улыбкой.

– Отправляйтесь в душ, леди, – решительно сказал он. – Я звоню Каластаа из своей комнаты, и встречаемся здесь через десять минут. Идет?

– Идет.

– И я хочу, чтобы сегодня ты ела за семерых, – добавил он. – Завтрак, ланч и обед. Боже мой, какая ты тонкая и маленькая. Если кто-то не побеспокоится о тебе, то ты зачахнешь и растаешь.

Скрестив на груди руки, он молча наблюдал, как она встает и собирает свою одежду, разбросанную ночью по комнате. За окнами шумел огромный город. По улицам катились машины и спешили по делам пешеходы. Алиса знала, что через час они шагнут сквозь вращающиеся двери вестибюля, чтобы смешаться с толпой деловых людей. Ее день как всегда будет полон дел, а после этого…

Последний раз, взглянув тайком на смятые простыни широкой гостиничной кровати, она подумала: есть ли шанс, что они повторят любовные безумства прошедшей ночи?

Я боюсь или желаю этого? Этот мысленный вопрос заставил ее покраснеть. Она едва успела отвернуться, чтобы скрыть предательский жар, разливающийся по лицу.

Наконец с делами в «Kevyt kone» было покончено. После долгих и настойчивых уговоров Ричард увез Алису на лыжную прогулку в Лахти. Они шли по снежной тропинке вдоль гор, густо поросших лесом, на склонах которых уютно расположились домики лыжного центра. Несмотря на шум и смех множества туристов в разноцветных спортивных костюмах, все вокруг напоминало идиллию в зимней стране чудес. Стоял мягкий сухой мороз. Ветер намел огромные сугробы, блестящие под декабрьским солнцем. Пробираясь сквозь субботнюю толпу, Ричард улыбнулся немного испуганной Алисе.

– Ты уверен, что у меня получится? – спросила она.

– Если ты умеешь ходить, то сможешь и кататься на лыжах, – засмеялся он в ответ. – Это пойдет тебе на пользу.

К ее удивлению, он оказался прав. После небольшого терпеливого инструктажа она обнаружила, что может держать равномерный ритм и довольно бойко скользить, разметая упругие крупинки свежевыпавшего снега. Они двинулись, как заправские полярные исследователи, по хорошо укатанному лыжному следу, на ходу вспоминая карту. Еще немного – и они очутились в таинственных лесных коридорах, которые были завалены высоким слоем снежного пуха.

Снежинки, как пузырьки из шампанского, разлетались фонтаном из-под гладких дощечек лыж. Безмолвие лесных троп поражало после деловой атмосферы маленького шале, которое служило лыжной базой. Ни звука не нарушало тишину, кроме легкого шуршания снега под ногами. Едва различимый ветерок был не в силах потревожить засыпанные снегом ветки сосен.

Чувство близости с природой настолько околдовывало, что разговаривать не хотелось – словно деревья устроили заговор, чтобы навести на них волшебные чары. Вокруг не было ни души, и никто не видел этой молчаливой пары. Когда они приближались к перекресткам, до них долетали приглушенные голоса с других лыжных трасс, которые разносило по округе эхо.

Алиса чувствовала себя чудесно бодрой, не в пример сегодняшнему утру, и была благодарна Ричарду, что он привез ее сюда.

– Бег на лыжах – это спорт, который годится абсолютно для всех, – с улыбкой пояснял он. – Не имеет значения, какая у тебя физическая подготовка, ты просто наслаждаешься тишиной и свежим воздухом. Все, что надо делать, – это скользить по лыжне и любоваться пейзажем. Когда мы вернемся домой, можно будет поехать на север в Пенсильванию и покататься вволю. С твоей тяжелой работой это как раз то, что нужно.

Должно быть, Ричард рассчитал маршрут специально для Алисы, потому что она только начала чувствовать усталость в ногах, когда в поле зрения уже показалась лыжная база. Вернув снаряжение полной румяной хозяйке в толстом свитере, они выпили по чаше пунша перед горящим камином в зале.

Алиса любовалась длинными ногами Ричарда, которые он, отдыхая, блаженно вытянул перед собой. Она не могла удержаться и позволила себе рассматривать его с восхищением и тайной дрожью обладания. Это прекрасное мужское тело, было сплетено с ее собственным только несколько часов назад, а сейчас они спокойно сидят рядом, словно давно принадлежат друг другу. Давно и навеки…

Конечно, это фантазия – но фантазия столь сладостная, что невозможно выбросить ее из головы. Алиса отвечала на реплики Ричарда, чувствовала его прикосновение к своей руке и наблюдала, как он улыбается, вглядываясь в языки пламени.

Но состояние умиротворения покинуло Алису, когда они поднялись в бар, чтобы съесть бесхитростный, подкрепляющий силы ланч перед дорогой назад, в Хельсинки. Беспокойная мысль овладела ею, лишая покоя. Не была ли их близость частью извилистой тропинки, ведущей сквозь залитый солнцем день к морозной ночи? И когда наконец наступят сумерки и они вернутся в отель, чтобы вместе провести последние часы перед отлетом, повторится ли то, что случилось между ними?

Эта мысль крутилась в голове, как оса, безжалостно заставляя Алису чувствовать колющую боль греховного ожидания. Ее интересовало, одна ли она думает об этом. Трудно понять, какие чувства отражались в темных глазах Ричарда. Он был как всегда самоуверенным и жизнерадостным, хотя держался более свободно и был менее требовательным к Алисе с тех пор, как предложил этот короткий отпуск. Кажется, до понедельника он не собирался раздавать свои непрерывные указания и требовать их немедленного исполнения. Но чувствовал ли он сам это глубокое, переполняющее чувство счастья и умиротворения от их интимной близости?

Придет ли он к ней снова? Мы оба знаем, что это неотвратимо, как неизбежен восход солнца, думала Алиса и тут же возражала себе со страхом: нет, вечером он благопристойно оставит меня, скажет, что я должна выспаться перед полетом.

Время шло к обеду, когда гладкое полотно шоссе осталось позади, и они снова оказались в городе. Они любовались торжественным зданием Кафедрального собора на Сенатской площади, которое было возведено после страшного пожара, буквально уничтожившего город. Прошлись вдоль рядов шумной Рыночной площади, над которой возвышается символ города – статуя прекрасной обнаженной девушки Аманды. И, наконец, вышли к морю, величественному и холодному.

Ричард предложил завершить прогулку по зимнему городу путешествием по магазинам, и они оказались на улице Эспланада, в царстве огромных универмагов.

– Это чтобы согреться, – говорил Ричард, пока они бродили по просторам гигантских магазинов, взявшись за руки и рассматривая витрины. – Вот почему они построили это. В Хельсинки слишком долгая зима.

Заехав в отель, отдохнув и переодевшись, они продолжили вечер в уютном ресторане, где их ждал чудесный обед. Постоянные посетители сидели у широкой полированной стойки бара, потягивая пиво. Официанты в белых рубашках торопливо сновали от столика к столику. Из приемника неслась мягкая, ненавязчивая музыка.

После активно проведенного дня у Алисы был хороший аппетит, и Ричард с непритворным одобрением наблюдал, как она ела особую похлебку из свинины, говядины и кровяной колбасы, которую финны готовят на Рождество.

– Я думаю, что этот старый город очень подходит для тебя, – сказал он, пока официант ставил перед ними тарелки с треской и картофельным пюре, запеченным в топленом свином жире. – Когда кризис минует и ты прочно встанешь на ноги, возможно, ты перенесешь штаб-квартиру «Свенсон'з» сюда.

– Это мысль, – она засмеялась, внутренне взвешивая его слова. Впервые он намекнул, что действительно верит в ее способность самостоятельно управлять компанией Дэниэла.

Но скрытые мысли ее были далеки от этого шутливого обмена фразами. Она ощущала вышедшие из-под контроля импульсы своих чувств, заставляющие вибрировать теплый воздух вокруг нее. И настойчивый внутренний голос говорил, что Ричард тоже должен испытывать это тайное возбуждение. День почти закончился. Над головой нависла ночь, неизбежно притягивающая их ближе друг к другу.

Алиса отвечала смелой улыбкой на улыбки Ричарда, шутила в ответ на его реплики, подхватывала разговор, когда он начинал угасать, словно близость Ричарда не посылала дрожь запретного желания ее телу. Это театральное действо было мучительным, но она никак не решалась снять маску.

Как трудно не думать, что пройдет несколько минут, Ричард попрощается и оставит ее одну. Но что делать? Ричард Рэскверхенд – такой ответственный человек и держит себя под таким железным контролем, что не позволит плотским желаниям вмешиваться в его карьеру.

Прикрываясь юмором и кажущейся легкостью беседы, он, должно быть, спрашивает себя: не сделала ли эта неопытная девушка неправильных выводов из того, что было между ними. Он наверняка обдумывает способ избавиться от нее вежливо, но твердо – так, чтобы Алиса не тешила себя ненужными надеждами. Им придется, как ни в чем не бывало работать вместе, каждый день видеть друг друга и делать вид, что ничего не случилось. Любовные томления определенно внесут путаницу и беспорядок в их деловые взаимоотношения.

Нельзя снова соблазнять его, самой, делая шаг навстречу. Это было бы слишком унизительно. Надо пожелать Ричарду спокойной ночи – вежливо, хладнокровно и так непосредственно, словно она такой же взрослый человек, как и он, и очень хорошо знает, что непредвиденный всплеск физического влечения между друзьями ничего не значит. Она обязана быть деловой, зрелой женщиной и сообщить ему, что не питает никаких иллюзий по поводу их любовной связи.

Алиса боролась с собой, пытаясь выбросить все из головы, за исключением того момента, когда она пожелает ему спокойной ночи и закроет за собой дверь.

Пока же они шли к отелю. В вестибюле симпатичные служащие выдали им ключи. Затем Алиса и Ричард прошли мимо зала, где танцевали, обнявшись, вчера вечером. Она вздохнула: вероятно, он разделяет ее мысли, раз не спрашивает, не хочется ли ей рюмку спиртного на ночь или потанцевать.

Хотелось бы ей считать, что он просто решил дать отдых ее усталым ногам после сегодняшнего напряженного дня. Возможно, он тоже устал и торопится спать. Ну а если он вернется в город, как только расстанется с ней, чтобы пойти на свидание с кем-нибудь еще?

Переполненный вестибюль и стенки лифта промелькнули перед глазами, словно во сне; шумные и беспорядочные звуки отеля не достигали ее сознания. Алиса была уверена, что через пять минут будет одна в своей постели, сожалея о мужчине, который прошлой ночью был с ней рядом на этих простынях. И пусть текут слезы отчаяния, когда он уйдет, говорила она себе. Пусть я останусь такой же глупой и одинокой, как раньше. Но я не наброшусь на него снова.

Когда-нибудь она снова полюбит и выйдет замуж, а этот эпизод останется в ее памяти как тень воспоминания о том ужасном времени, когда ей пришлось бороться за свое место под солнцем. Ричард будет просто частью того сумасшедшего водоворота событий, в которых обычные правила иногда нарушаются.

Ричард молча остановился у дверей ее номера, сомкнул свои теплые руки вокруг плеч Алисы и поцеловал ее волосы. Она спрятала лицо у него на груди, благодарная за это прикосновение, которое давало ей силу, чтобы отпустить его.

– Спасибо за чудесный день, Ричард.

– Спасибо тебе. – Его голос звучал тихо, приглушенный ее волосами. – Я жалею, что он закончился.

Оно было неуловимым, то движение его рук, которое сказало Алисе, что он желает ее. Это было неощутимо легкое прикосновение ладоней к спине, но оно было красноречивее всех слов.

Стоило ли раздумывать, хочет она этого или нет? Дверь спокойно защелкнулась, и полумрак мягко окружил их, словно заговорщиков. Расстегнутое невидимыми пальцами платье Алисы прошуршало и упало к ее ногам, и она осталась в одном кружевном белье. Пока она отвечала на поцелуй, вызвавший во всем ее теле чувственную дрожь, руки Алисы сами собой скользили по широким плечам Ричарда, освобождая их от пиджака, нетерпеливо расстегивали пуговицы его рубашки…

Их руки двигались в таинственном соучастии, словно танцуя знакомый танец. Алиса целовала мускулистую шею Ричарда, пока он гладил ее талию, скользил ладонями по спине и бедрам. Ее гладкая светлая кожа, соприкасалась с его – смуглой. Последние тонкие кусочки ткани расстались со своей хозяйкой, и теперь она стояла обнаженной в объятиях любимого, ощущая всем существом его горячее тело и возбужденно поднятую мужскую плоть.

Мгновение спустя они оказались на мягких просторах атласного покрывала. Тихим стоном удовольствия она приветствовала прикосновение его губ, которые целовали ее груди, опускались на живот и ласкали каждую клеточку кожи. Если бы он пожелал, она нетерпеливо отдалась бы ему в тот же миг, потому что желание, которое весь день нарастало внутри нее, высвобождалось теперь в неистовом, страстном порыве. Но его ласки были медленными, с терпением исследователя он изучал каждый сантиметр ее тела, открывшегося ему лишь прошлой ночью.

Торжествуя от осознания того, что Ричард все еще желает ее, что взаимная жажда близости сопровождала их на протяжении всего этого чудесного дня, Алиса позволила своим чувствам вырваться наружу со всем пылом, на который она способна. Гладя его, лаская, обвивая ногами, она старалась возвести его на пик возбуждения. Ее смущение и робость канули в небытие. Существовала только нарастающая радость познания.

Алиса целовала его глаза, лоб и волосы, и Ричард прижимал ее к себе, как самое бесценное сокровище. Его широкие ладони скользили по ее спине, по шелковистым бедрам и между ними. Она чувствовала, как сила мужских пальцев заставляет ее трепетать и готовит к тому моменту, когда он войдет в нее. И Алиса встречала ласки с наслаждением, ее колени терлись о его талию, по коже разливалось сладкое тепло от его прикосновений.

Чувствуя жаркое возбуждение его члена, она ласково касалась и исследовала его кончиками пальцев, отмечая, как нарастает желание Ричарда. Глухой стон вырвался из его горла. Он притянул ее лицо к себе, и изысканный поцелуй заставил ее парить в вышине. Собственное тело казалось Алисе невесомым, а губы, как магнит, притягивались к его губам.

Она не знала, продолжалось это чарующее объятие секунды или минуты. Пока они дотрагивались друг до друга в неземной эйфории, тесно сплетая тела, возвышенный миг всеобъемлющей страсти связал их. Ричард вошел в нее, и руки Алисы в экстазе обвились вокруг его шеи. Каждая ее частичка стремилась соединиться с ним.

Она ощущала, как его пламя передается ее коже, как восхитительно его первобытная мужская сила разжигает ее естество, и судорожные вздохи вырывались из ее груди. Прошлое испарилось с головокружительной быстротой, и времени больше не существовало. Была только эта вечная волна удовольствия, этот растянутый миг блаженства, укачивающий и удерживающий ее навсегда, навсегда в его руках.

Но всему приходит конец, и этот ураган чувств, стал стихать. Сила его объятия деликатно уменьшалась, оно стало нежным и мягким. Его твердые мускулы расслабились. Неукротимый напор исчез, но Ричард теперь казался еще ближе и роднее. Алиса больше не чувствовала себя покинутой и одинокой.

Ее пальцы легко касались его шеи и широких плеч. Прижимая к себе ее гибкое тело, Ричард целовал глаза, щеки и губы Алисы, и тонкий аромат ее волос обволакивал его. Молчаливая нежность охватила обоих, и казалось, что в этот магический момент ничто в мире не разделит их. Идеальное согласие и единство царило между ними.

Я люблю тебя.

Эти слова тайно прокрались в сознание Алисы, звеня и очаровывая своей бесхитростной мелодией. Маленькая поэма из трех слов, думала она мечтательно. Она знала: скоро реальность возьмет свое, и мысль о том, что Ричард живет своей отдельной жизнью, вернется и станет преследовать ее. Но в этот миг Алисе хотелось смеяться над этим! Ей казалось, что она уловила самую суть мужского сознания и знает Ричарда больше, чем он сам. Сотня лет, прожитая в одиночестве, не смогла бы стереть из памяти эти минуты.