Текст книги "Юджина. Девять жизней (СИ)"

Автор книги: Таис Сотер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Гиалу не нужно было разрешения, чтобы увидеть прекрасную Найру. В летний жаркий полдень он тайно проскользнул в королевский сад, где юная дева в одиночестве вышивала, тихо напевая:

…Пока орел – на холме,

Пока море остается соленым,

Пока быки – в долине,

Я не оставлю своего дорогого.

– Лейла, – тихо позвал Гиал бастет.

Та вскинула голову, нисколько не удивленная появлением незнакомого мужчины. Баст с иронией подумал, что в нынешних их жизнях он старше ее почти на сотню лет. Вернулась ли ней уже память, или она еще дремлет?

– Нефи! Ты нашел меня!

Девушка порывисто бросилась к двусущному, и заключила его в объятия.

– Узнала, – хрипловато сказал он, и тут же отстранил от себя бастет. – Почему ты бросила меня тогда?! Как ты смела уехать! Как ты смела умереть!

– Последнее точно не входило в мои планы. Как тебя зовут сейчас? Где ты? С кем?

– Гиал. И у меня все еще нет дома. Хотя долины мне нравятся. Может, мне стать твоим мужем, прекрасная Найра? – лукаво спросил кот, ласково убирая темные пряди со взволнованного лица девушки. – Никогда еще не был ни принцем, ни королем. Должно быть, это приятно, пусть даже и хлопотно.

В тот день им так и не удалось поговорить – уединение леди Найры нарушили служанки. Король звал к себе возлюбленную дочь. Но впереди у них было еще много времени. Он мог, как и прежде, наслаждаться ласковым прикосновением ее рук к своим волосам, дремать под нежный голос, чувствовать спиной тепло ее колен. И говорить, говорить, говорить. Все, что он так давно хотел ей сказать.

Лишь в один из вечеров она так и не пришла в сад. А в замке говорили лишь об одном – великий король Красных долин обезумел от запретной страсти к своей дочери, и заколов ее из ревности к чужаку, спрыгнул с башни.

Прервался древний королевский род. А баст на долгие века потерял ту единственную, что лишь одним своим присутствием могла успокоить все его печали. Вот только он для нее всегда был только на втором месте.

Пока дом покрыт крышей,

Пока голубь одет в серые перья,

Пока грач строит гнездо,

Я буду любить своего дорогого вечно…

* CARIAD CYWIR (Истинная любовь). Старинная валлийская (кельтская) песня в переводе (c) Medrawd Coediog (Валерий Лесной)

Глава 26. В чем подвох? Да у него…

Бард играл еще долго, но Наэль так и не мог очнуться от почти гипнотического воздействия первой мелодии. Найра часто ее пела. Но тот, кому она предназначалась, не был достоин этих чувств. Истинная любовь? Да не смешите! От тех, кого любят, не бегут. Тот, кто достоин любви – не позволит своей женщине умереть. Жаль, что Зиард оказалась на стороне немортери Шиана, а не прогнала его прочь.

И все же Наэлю приходилось признать – что сам он ничем бастет помочь не мог. Только и оставалось, что хоть как-то пытаться себя отвлечь. И проблема глупенькой кицунэ, влюбившейся в смертного бард, хорошо отвлекало от раздражающего состояния собственной беспомощности.

Потому что помочь лисичке Тиль было не так и сложно, как она думала. Но влюблять в себя ту, чье сердце занято, морока та еще. И никакое очарование баст тут не поможет. Интересно… как бы решила это вопрос Найра, окажись она здесь?

Скорее, опять бы начала сумасбродничать. Но почему бы и ему не поозорничать? Наэль усмехнулся, и вкрадчиво попросил свою молчаливую подопечную.

– Тиль, почему бы тебе не рассказать немного о своем кумире? Например, какие женщины ему нравятся?

Служанка ли оказалась слишком хилой, или Рино долго сдерживал свой аппетит, но хватило смертной ненадолго. Вырубилась она слишком быстро, правда, вполне довольная и удовлетворенная. Но сам Рино успел утолить только физический голод, а значит, придется искать себе другую жертву… Или подождать, пока эта придет в себя.

Как заботливый ухажер, кицунэ вернул задравшуюся юбку служанки на место, и даже заботливо укутал девицу в какую-то тряпку, уложив ее на холщовые мешки в подсобке. А затем присел рядом, положив голову на пышную мягкую грудь женщины, и сладко вздохнув. В таком виде расслабленном, и немного мечтательном виде и застал его кошак.

– Эй, ты чего? Я же просил тебя не оставлять мою сестру одну, – недовольно сказал Рино, принимая вертикальное положение. «Подушка» за его спиной слабо зашевелилась, слегка всхрапнув.

– С ней барон, – сказал Наэль, кидая на пол сумку и начав стягивать с себя камзол. – Эта твоя не проснется.

– Н-нет, – немного покраснев, ответил лис. – Мне наверное стоит вернуться…

– Да ничего за пять минут не случится. А мне больше и не надо, – усмехнулся баст, оценивающе поглядывая на Рино.

И хотя лис не был скромником, ему отчего-то стало жутко неловко. Он запахнул рубашку на груди, и нервно поправил каштановую челку, лезущую в глаза.

– Ты как-то не в моем вкусе, котик. И я не так изголодался, чтобы столь кардинально менять свои предпочтения.

– Пф-ф, не о том думаешь, Рино. Мне нужна твоя магия иллюзий.

– Для чего? – с подозрением уточнил лис.

Наэль достал из сумки какие-то разноцветные тряпки, и подмигнул Корино.

– Собираюсь разбить сердце твоей сестры, уведя у нее мужика. Но делать это в своем обличии как-то неловко.

– Ты… собираешься соблазнить барда?

– Ну так далеко я заходить не собираюсь. Но что-то вроде. И учти, если все выгорит, ты мне будешь должен.

– Да без проблем, братишка, – едва не прослезился Рино, вскакивая. – И бабу мы из тебя сделаем – загляденье!

Когда кицунэ, сияя, скользнул за столик, барон посмотрел на него с подозрением.

– Тебя зачем Наэль пошел искать?

– Сейчас увидишь!

Концерт к этому времени кончился. Лаэрт Каледон, ведомый хозяином ресторана, занял столик в том же тихом уголке, где отдыхали двусущные. Взгляд барда устало скользнул по лицам посетителей, и замер на Рино. Тот осклабился, и помахал рукой.

– Помнит, – довольно сказал лис в полголоса. – Я ему как-то морду бил. Повторить, что ли?

– Прекрати! – отдернула его Тиль. – Не хочу за тебя краснеть.

– Ты просто досадуешь, что он тебя не узнал… – Рино неожиданно захлопал в ладоши. – О! Да это еще лучше, чем я думал!

К барду, неторопливо и плавно шла молодая женщина. С темной блестящей волной волос, спадающих на плечи и спину, бархатной смуглой кожей и большими агатовыми глазами, она казалась почти богиней, спустившейся на землю.

Очень такой знакомой на вид богиней. Но похожей не только на Наэля, неожиданно обзаведшегося шикарным бюстом и лишившегося предательски выпирающего кадыка. Рино, помимо этого, немного смягчил и резковатые черты лица баста, сделав их более мягкими и плавными. Теперь Наэль казался почти точной копией Юджины – разве что повыше и с другим цветом глаз.

«Красавица» присела за столик барда, и доверчиво склонившись к нему, нежно что-то защебетала.

– Что вы придумали? – возмутилась Тиль, стараясь не слишком в открытую смотреть на барда и Наэля.

– Тихо ты! Не спугни! – зашипел ее брат, азартно поблескивая глазами.

Тадеуш наконец-то отмер, нахмурив лохматые брови.

– Эй, Рино! Ты ничего странного не замешаешь? Или ты давно уже знал?

– Знал что?

– Что Нэль и ваша Юджина родственники. Поразительное сходство.

– Да они же из одного клана, – отмахнулся лис.

– Это не объясняет, почему эти двое практически на одно лицо. Хотя пахнут по-разному. Но запах ведь за несколько перерождений в разных телах может и измениться.

Рино наконец посмотрел на барона.

– Не место обсуждать такое. Но ты возможно прав, мой друг. Тогда получается, что Наэль зачем-то морочил нам всем головы. И Шиану в том числе. Ему, может, как раз в первую очередь. Сам посуди, как этот немортери будет «рад», когда узнает, что у его возлюбленной есть сын от какого-то другого мужчины.

– А почему именно сын? Не брат и не отец?

– Древним он не кажется, так что на роль папаши не годится. И Зиард рассказывала, что у матери Юджины не было других детей, только дочь. Давай спросим об этом Наэля позже, – поспешно сказал Рино, поглядывая через плечо вервольфа на баста, тайком показывающего ему кулак. – Кажется, он нас подслушивал, и не слишком доволен, что мы про него треплемся.

Не то что Наэль сильно сомневался в своем успехе, но на столь поразительный эффект от простого флирта не рассчитывал. Лаэрт, который, по словам лисички, внимания поклонниц обычно избегал, подсевшую девицу не только не прогнал, но едва ли не растекся у «ее» ног умильной лужицей. Бард не сводил восхищенного взгляда с лица новой знакомой, и казалось, готов был последовать за Наэлем куда угодно. И тот собирался воспользоваться этим по полной, уничтожив светлый образ смертного в глазах Тиль. Всего-то нужно было напоить этого Лаэрта до невменяемого состояния, и дождаться, когда тот начнет вести себя по-хамски. Лезть руками, куда не следует, танцевать пьяным, похабно ругаться.

Но даже хорошенько надравшись, свою истинную поганую натуру бард показывать не торопился, и даже вызывал еще большую симпатию, сонно хлопая глазами и глупо улыбаясь. И Тиль смотрела недовольно именно на Наэля, а не своего возлюбленного.

– Вы такая красивая, Най-ик! – ра. – Баст почему-то назвался одним из имен Юджины. – Я хотел посвятить вам песню.

– Непременно, – ласково улыбнулся кот. – Но я так устала от этих взглядов. Может, поднимемся наверх, к вам в комнату? Посидим с бутылочкой вина. И может быть, я вам тоже что-нибудь спою…

Можно было бы попробовать усыпить барда, и порыться в его вещах. Вдруг что интересное найдется? У всех есть грязные тайны. А еще можно попробовать потом убедить лисичку, что ее кумир на самом деле по мальчикам. Уж если она после этого не разочаруется в смертном, то придется его просто зачаровать. Наверняка у того же Хассея найдется рецептик приворотного зелья. И будет счастья для молодых! Самое главное, чтоб Тиль никто не рассказал…

Придерживая своего кавалера за локоть, Наэль помог ему дойти лестница, и не удержавшись, обернулся, чтобы подмигнуть Тиль. Она было ринулась за ним, но Рино вовремя поймал сестру, горячо зашептав ей что-то на ухо.

– Идите домой. Не ждите меня, – одними губами сказал Наэль. Лис спокойно кивнул, а барон презрительно скривил губы. Опять что-то там себе надумал.

Немного пройдясь, Лаэрт будто немного пришел в себя, и даже сохранял вертикальное положение без сторонней помощи. Зайдя в выделенный хозяином гостиного двора номер, он осоловело оглянулся.

– Н-н-не понимаю, и чего такая кр-расавица делает одна. Ни мужа, ни разъяренных поклонников и родственников, так не бывает, – бард заглянул в стоявший на колченогом стуле тазик, в котором мутнела давно остывшая мыльная вода. – Надо освежиться.

Баст совсем не по-женски сильно толкнул его к кровати, и склонился над своей жертвой.

– Еще успеете, господин Каледон. И не волнуйтесь, нас никто не потревожит.

– Даже ваши друзья?

– М-м-м?

– Те трое, что смотрели на нас. Двое мужчин и девушка.

– Ох… Это мои знакомые, но не скажу, что я с ними дружна.

– Знакомые… знакомые лица… тот рыжий… – забормотал бард, погружаясь в сонное оцепенение. – Видел его где-то…

– Т-с-с. – Наэль погладил смертного по лбу, и тот тихо засопел. – Вырубился, наконец. Я уже начал уставать от этого представления. Посмотрим, что ты из себя представляешь.

С вещами было совсем скудно. Самой дорогой вещью оказалась арфа, да старый кинжал с хорошей рукоятью и качественной сталью. А кроме этого – лишь дорожные принадлежности, сменная одежда и плохо спрятанный мешочек с деньгами. Ничего, что могло бы заинтересовать.

– Ну и что ты за скучный человек? – сердито сказал Наэль. Скептически посмотрел на спящего смертного и вздохнул. – Ладно. Раз уж я начал все это, нужно идти до конца.

Стянув со сладко сопящего тельца рубашку, баст недоуменно нахмурился. Выглядел ведь рохлей, а оказался вполне себе жилист и мускулист. Тренькая по струнам, таких мышц не получишь. На тонком кожаном шнурке висел небольшой глиняный сосуд – в такие обычно капают ароматические масла. Не снимая цепочку, Наэль отковырял воск, и принюхался. Какой странный запах…

Обычно у бастет и баст интуиция работает без сбоев. Да и на рефлексы Наэль не жаловался. Вот только от внезапного и коварного удара в голову защититься он не успел. В ушах зазвенело, а перед глазами все поплыло. Он только что и успел заметить смазанную тень, как его ударили вновь. Уже между ног. Кот упал на колени и сжался. Да что это с ним?! Будто напрочь растерял всю свою звериную ловкость и выносливость. Скулит, как побитый щенок. И этот Лаэрт… кто он, черт возьми, такой?!

Горло сжала петля из струны, врезаясь в кожу до крови. Баст дернулся.

– Тихо-тихо, – ласково сказал бард, сжимая петлю еще сильнее. – Прекрати дергаться, кот.

– Я не хотел ничего плохого, лишь подушить. Кто ты? – придушенно спросил Наэль. – Маг? Немортери?

– Охотой я не подрабатываю, хотя подумывал пустить того лиса на шкуру. Больно прилипчивый. Но для меня эта добыча мелковата. Ты, Нефертум, совсем другое дело.

Бард знал его по истинному имени – тому, что баст или бастет получает в первой своей жизни. Плохи дела.

– Мужик, если я как-то тебя обидел в прошлой своей жизни, то прошу прощения. Давай подумаем спокойно, как я могу это исправить.

– Мы не знакомы. Но тебя знает кое-кто другой. – Лаэрт склонился к уху Наэля, и прошептал: – Белый Ворон приказал доставит мне баста Нефертума. У того странного дома слишком хорошая защита, так что мне повезло встретить тебя здесь.

– И как ты собираешься пройти мимо других двусущных?

Сталные пальцы надавили Наэлю на челюсть, заставляя его открыть рот. Горло смочила горьковатая жидкость с травяным привкусом. По телу прошла знакомая дрожь.

– Смотри, Нефи. – Мама держала в руках веточку с острыми колючими листиками. – Запомни, как этот кустарник пахнет и выглядит.

– Это что-то лечебное?

– Не совсем. Листья ко-эхос служат для облегчения оборота. На других двусущных он не действует, но для нас с тобой он может быть опасным.

– Почему? – жадно поглядывая на ко-эхос, спросил юный баст. Ему уже было почти четырнадцать, но он ни разу не оборачивался.

– Наша животная ипостась слишком слаба и мала. Хотя, конечно, контролируем мы ее лучше, чем вервольфы и бьорны.

– Ты хочешь, чтобы я…

– Да, полагаю, уже пора.

Это оказалось совсем не больно. Но странно. Все вокруг увеличилось в размерах, а центр тяжести изменился. Лапы тут же разъехались, и Нефи рухнул на живот. Мама засмеялась, поднимая его на руки.

– До чего же хорошенький, уголек, – улыбаясь, сказала она, поглаживая котенка между растерянно подрагивающих ушей.

Нефи жалобно мяукнул. До чего же несправедливо! У всех двусущных ипостаси как ипостаси. А он – какой-то домашний любимец!

– Не беспокойся. Когда научишься колдовать, поймешь, что физическая сила не так уж важна, – пообещала бастетю.

Наэль потерял контроль над своим телом, но у него еще была его магия. Должна была быть…

– Можешь не стараться, – сказал Лаэрт, поднимая кота за шкирку. – Я добавил к ко-эхосу еще кое-что интересное… Ай!

Маг еле успел отклонить голову. Царапина украсила его щеку, но до глаза Наэль не добрался. Лаэрт спеленал шипящего и рвущегося на волю кота в одеяло, и сжал его пасть.

– А вот снотворное действует не сразу, – жизнерадостно сказал он. – Но в таком виде все же с тобой приятнее иметь дело, баст.

Кота уж больно долго не было. Рино успел уже все шутки перешутить, о том, чем тот мог быть занят, достав этим даже Тадеуша, а Наэля все не появлялся.

– Схожу, потороплю его. Сидите здесь, и никуда не уходите, – приказал Рино.

– Я не нанимался нянькой для твоей сестры, – лениво отозвался барон. – Да и дался тебе этот Наэль? Или все же имеешь на него виды? – Вервольф досадливо цыкнул. – А твои шутейки заразны.

Уже поднимаясь по лестнице, Рино вспомнил, что так и не узнал, в какой именно комнате остановился бард. Но возвращаться назад не хотелось. Интуиция настойчиво торопила как можно быстрее найти баста.

С Лаэртом Калидоном он столкнулся в узком коридоре. Судя по объемной сумке за плечом, он собирался покинуть гостиный двор. И пьяным он больше не выглядел.

– Эй, бард. А где твоя подружка? Смазливая брюнеточка? – спросил Рино, хватая барда за плечо. – Она тебя так разукрасила?

– Как же ты мне надоел, лис.

Бард сделал резкий жест рукой, будто намереваясь вырваться, и тут же кицунэ почувствовал резкую боль. Он растеряно опустил голову, и увидел рукоятку кинжала, торчащую из бока. Бард дернул кинжал на себя, и сделал шаг назад, хладнокровно разглядывая сползающего по стене Рино.

– Не беспокойся, в жизненно важные органы я не целился. Меня просили кое-что передать для Зиард. Скажи драконнице, что если она вмешается в дела Ворона, то баст умрет.

Раны у двусущных заживают быстрее, чем у людей, но вот яд большинство переносит гораздо хуже. Маг, оказавшийся не только похитителем невинных девичьих сердец, но и злостным приспешником Каорана, смазал лезвие кинжала чем-то столь гадким, что даже с помощью Зиард Рино едва не умер.

– Тебе повезло, что сестра обнаружила тебя почти сразу и быстро вернула в особняк, – сказала драконница, смазывая покрасневшую кожу вокруг шва какой-то мазью. – Иначе бы отрава проникла еще глубже. Тогда бы даже я тебе не помогла.

– Вы еще не нашли этого подонка?

– Ушел телепортом. Вместе с вервольфом.

Рино скривился.

– А я уже подумал, что Тадеуш неплохой парень. Значит, барон все это время был с бардом в сговоре?

Драконница покачала головой.

– Я тщательно за ним наблюдала. Он ни с кем не пытался связаться. Полагаю, го решение уйти вместе с тем магом было спонтанным решением. Не стоило его вообще выпускать из особняка. Да и вас тоже. – Зиард устало потерла лоб. – Прости. Не думала, что Ворон ударит первым. А теперь, когда Наэль у него, наш враг в курсе всего.

– Вы сдадитесь, леди?

– Ворон не пощадит Наэля. Единственный шанс напасть раньше, чем тот станет ему ненужен.

– Напасть? Вы знаете, где он?

Зиард неопределенно пожала плечами.

– Тебе стоит уехать с сестрой. Как видите, находиться с нами опасно.

– Да ни за что! После того, как этот типчик пырнул меня ножом, это дело чести, найти его и Ворона. Я хочу помочь, леди. Меня, конечно, застали врасплох, но как маг я все еще не дурен. Мои способности вам пригодятся.

– Я подумаю. Но пока отдыхай… – В дверь робко постучали. – Ах да. Твоя сестра хотела тебя видеть. Ей, кажется, есть чем тебя порадовать. Нинтиль, входи.

В гостевую спальню зашла Тиль. Рино приподнялся, не обращая внимания на боль в боку. Его младшая сестренка выглядела совсем иначе, чем обычно. Выше, взрослее… Но самым чудесным изменением в ее облике было не это. За спиной девушки взволновано помахивали два пушистых рыжих хвоста. На один больше, чем было раньше.

– Ты… ты избавилась от своего дурацкого любовного морока?!

– Я сильно разозлилась, когда поняла, что Лаэрт ранил тебя. И моя магия просто вернулась. А еще вот хвост появился.

– Иди сюда, моя умница.

Лис заключил сестру в объятия, и через ее плечо посмотрел на Зиард.

– Ты все еще хочешь участвовать в битве?

– Да, моя госпожа. Что бы не говорили про нас, кицунэ, но мы не лишены благородства. Наэль пытался помочь. Юджина была с нами добра. Было бы несправедливо бросить их сейчас.

Глава 27. В которой демон выходит из себя

Шиан.

Сехмет. Элайза. Шакти. Лейла. Найра. Эстер. Он произносил эти имена как заклинания. И в то же время как проклятия и молитву. Сехмет. Элайза. Шакти. Лейла. Найра. Эстер. А теперь еще и Юджина.

Говорят, мужчинам быстро надоедает однообразие, от того и заводят любовниц, даже будучи полностью счастливыми в браке. Как можно просыпаться с одной и той же женщиной в постели, на протяжении нескольких лет, и не устать?

Шиану это проблема была неведома. Во-первых, его возлюбленная жена не удосуживалась остаться с ним достаточно долго. А во-вторых… Хоть внешность бастет всегда оставалась одной и той же, все же она неуловимо менялась – из жизни в жизнь.

Были воплощения, о которых он ничего не знал, даже имени. Были воплощения, от которых ему досталось лишь слабое эхо. Немортери никогда не приходилось встречать ни дочь царя Менефера Сехмет, ни принцессу далеких северных земель Найру, ни танцовщицу смерти Шакти.

Но если они все же находил ее, преодолевая время и пространство, то всякий раз это были новые отношения.

«Ты чудовище, Шиан. Но возможно, только ты мне и подходишь. Ведь я не лучше».

Элайза. Пугливая девушка, которую он встретил в замке демонов, и в то же время высокомерная графиня Кацио, ставшая его женой. Сколько боли они тогда причинили друг другу в своем первой, звериной и жестокой любви. Хотя, может быть, любил лишь он один.

«Я не хочу больше быть одна. Я так скучала, Шиан».

Лейла. Когда он увидел ее, она была пленницей в гареме великого шаха. И он снова захотел спасти бастет. Стать тем героем, которого она когда-то в нем видела. Но Лейла лишь разозлилась. Ей, видите ли, позарез нужно было найти доступ к магической сокровищнице шаха, а маг ей помешал.

И все же немортери она не прогнала. Ее любовь была слаще меда, а ее объятия и смех почти излечили израненного сердце. Он стал мягче, и научился доверять. Как оказалось зря. Через пять лет она исчезла.

«Держись от меня подальше, Шиан. Ты последний, кого я пущу в свое сердце и в свою постель».

Эстер уже была совсем другой. Беспокойной, мятущейся душой. Отчаянной авантюристкой, легко дарящей мужчинам свои ласки и поцелуи. Лишь сейчас он понял, как она устала бежать от Ворона. И почему не боялась смерти в огне.

«"Любопытство сгубило кошку" – вроде так говорят?»

Юджина оказалась весьма славной, пусть и напрочь не помнила своего мужа. Он только начал узнавать бастет, потерявшую память, а от того еще не способную прятаться от него за своими кошачьими уловками. А затем потерял.

Одна женщина. Девять судеб. Множество секретов. С ними Шиан почти смирился.

И он представить не мог, что ему будет так больно, когда один из секретов случайно раскроется.

– Так ты даже не догадывался, что Наэль сын Юджины?

Рино спросил это невзначай, за глупой болтовней за ужином. В столовой воцарилась тишина. Немортери медленно перевел взгляд на Зиард.

– Что этот хвостатый только что сказал про Юджину?

– Конечно, не этого ее воплощения, – тут же поправился Рино, заботливо постучав закашлявшего Фредерика по спине. – Сейчас она слишком молода. Но думаю, все же он является именно сыном, а не троюродным кузеном, например. Уж больно болезненно кошак относился ко всему, что связанно с бастет.

– Зиард, – требовательно окликнул засмотревшуюся на скатерть драконницу немортери. – Лис говорит правду?

Женщина кивнула.

– Это была не моя тайна, Шиан, – примиряющее сказала она.

– И как… когда?

– Помнишь, ты рассказывал, что нашел могилу Лейлы в пустыне? Так вот, она тогда не умерла. Она была с Нефи… Нефертумом. Но я с ним познакомилась гораздо позже, в другом его воплощении.

– И кто… отец ее ребенка?

– Ты.

Шиан вскочил, не заметив, как столовые приборы полетели на пол.

– Нет! Она не хотела детей! Лейла много раз говорила мне… Всякий раз, когда я заводил об этом речь… – Маг прижал ладонь к сердцу, зажмурившись. – Я бы узнал собственного сына. Или, хотя бы узнал в нем черты Юджины.

– И двусущные ничего не смогли понять… – Зиард осеклась, и перевела взгляд на сосредоточенно жующего нага. – Хассей, ты был в курсе?

– Догадывался. Остальные слишком полагались на нюх, маг был слишком сосредоточен на своей неприязни к Наэлю. А я просто наблюдал. Глазами и сердцем.

– Хех, будто оно у тебя есть, – неожиданно прокомментировал Фреди.

бьорн на редкость довольным собой – ему впервые ввернуть в разговор колкость. Обычно в компании нага, кицунэ и баста объектом насмешек становился он. И в случае с Хассеем – весьма злобных насмешек.

Но Фредерика просто проигнорировали.

– Когда Наэль… Нефертум появился на свет?

– Кажется, Наэль говорил, что тогда бастет звали Лейлой.

Шиан тяжело сел, сгорбившись.

– Это не имеет значения, – негромко сказал Хассей. – Нам нельзя терять больше времени. Сможем ли мы быстро и безопасно подобраться к крепости немори, многомудрая?

– В нескольких милях отсюда есть спрятанный мной источник. Ты мог бы провести остальных по нему как по порталу. Вы окажетесь у подножия горы демонов – ближе нельзя, сработает защитная магия. Мы же с Шианом полетим. – Зиард скривил губы в странной улыбке. – Точнее, полечу только я. Если все удастся. Хассей из рода Сейха, могу ли я просить твоей помощи?

Крепость немори

Как бы бастет не пыталась остановить поток памяти, отдельные воспоминания все же просачивались. Так уже на протяжении нескольких часов девушка не могла избавиться от песенки, играющей у нее в голове. Детской колыбельной, от незамысловатых слов которой сердце тоскливо щемило.

У кота ли, у кота

Колыбелька золота

У дитятки моего

есть покраше его.

У кота ли, у кота

Периночка пухова

У дитятки моего

Есть помягче его*.

Откуда она знала эту колыбельную? И кому ее пела? Неважно. Все прошлое было под запретом. Лучше бы оно и вовсе исчезло. Как и исчезнет когда-нибудь и она сама. Сотканное из чистой энергии тело теперь с трудом удерживало свою форму. Сильфа в чужом мире выжить не могла.

Кошки, умирая, прячутся в темные и тихие места. Так и Юджина почти бесплотным призраком сидела у старого потрескавшегося зеркала. Не двигаясь, не зажигая свечи. Не открывая глаз. Лишь безмолвно шевелились губы.

У кота ли, у кота

Изголовье высоко.

У дитяти моего

Есть повыше его…

Бастет не дан талант к предвидению. Но беду они чувствовать умели. Только грозила она не самой бастет.

Каоран не беспокоил свою пленницу. Юджина чувствовала лишь слабое его присутствие. Но однажды в разрушенном и заброшенном замке внезапно стало людно. Ветер в коридорах принес бастет звуки чужих голосов… и запах крови. У Ворона были гости.

Кошачьему клану приписывают неуемное любопытство. Но иногда страх оказывается сильнее. Если бы бастет была бы свободна, то уже бы бежала прочь. Сейчас же ей осталось сжаться еще сильнее, надеясь, что ее не вспомнят.

Когда дверь слабо зацарапали, девушка вздрогнула. И только затем вспомнила, что отсутствие тела имеет и свои плюсы. Вред ей было причинить очень сложно. Она подкралась к двери, не запертой, лишь подпертой колченогим стулом, и просунула голову прямо сквозь стену.

У двери сидел кот. С черным гладким мехом, белой манишкой и белыми же носочками. Испуганные глаза его были совсем не кошачьего цвета – темными, лишь у самого края радужки отливаясь желтым. Кот жалобно мяукнул, и боднул головой дверь, прося его впустить.

Юджина поспешно вернула телу обычную плотность, поспешно убрала преграду и схватив баста, снова спряталась в комнате.

– Нефи? – тихо спросила она. – О, мой бедный несчастный Нефи!

Бастет погладила его по лобастой голове, и задумчиво повторила истинное имя сына. Как легко она вспомнила его. Будто и не прошло нескольких сотен лет, будто и не было жизни, в которой она была лишь Юджиной, юной северянкой, не знающей ничего о своей истинной сути. Забывшей даже о нем – розовощеком младенце, вихрастом тощем мальчишке, насмешливом юноше. И взрослом мужчине, разыскавшем ее в Красных долинах спустя годы. Но хватило лишь одного взгляда, чтобы все это вернулось.

– И как же ты здесь оказался? – огорченно спросила бастет. – Что, Ворон послал за тобой барда? А он оказался магом, и теперь ты не можешь вернуться обратно? Вот ж беда. Я так не хотела вмешивать тебя в свои проблемы.

Гулкие шаги в коридоре заставили Юджину притихнуть. Запах она узнала.

– И ты здесь… – сказала бастет, прижимая кота к себе. На пороге стоял мертвенно бледный вервольф.

– Барон Тадеуш Корбут, – представился барон. – Мы как-то встречались. Наяву и во сне.

– Я знаю.

– А как обращаться к тебе? Юджина?

– Можно и так, – откликнулась бастет, усаживаясь прямо на пол, и успокаивающе поглаживая шипящего Наэля. – И что ты здесь делаешь? Что-то мне подсказывает, что ты здесь не на ролях пленника.

– Я служу Ворону. – Голос у Тадеуша казался совсем бесцветным, тогда как в глазах горела так и неутоленная ярость.

– Ты злишься на него? Или меня, Тадеуш?

– Вы оба мне отвратительны. Бессмертные твари, играющиеся чужими жизнями.

– Никто из нас не бессмертен, поверь мне. – В зеленых глазах промелькнула грусть. – Ворон обещал тебе бессмертие? Или… может быть, вернуть того, кто ушел? Он не даст тебе ничего из того, что обещал.

– Хочешь сказать, ты дашь?

Бастет качнула головой.

– Так я и думал, – скривил губы барон. – Бастет лишь ложные божества, живущие за счет других. Те двусущные идиоты, что надеются на тебя. Ты не можешь помочь даже себе, кошка, не говоря уж о сыне.

Юджина задумчиво коснулась ошейника, почти незаметного в густом мехе кота. Снять его было невозможно, а пока Нефи в нем, обернуться он не сможет. И умирать ему не стоило – дух баста, покинув кошачье тельце, не сможет освободиться, и так же застрянет в крепости, как застряла она.

Когда-то давно Каоран мечтал заполучить себе наследника. Ради этого царь Менефера открыл врата между мирами и кинул демонам человеческие земли на растерзание, будто кость голодным псам. И будто этого было мало, он вытравил бессмертную душу из своей жены, отдав ее тело сильфиде. Но, в конечном счете, убил и ее, выбрав себе новую царицу. Сехмет. Ту, которую воспитал как свою дочь. И которая считала его своим отцом. Когда-то очень давно

Как, должно быть, он был разочарован, узнав о существовании Нефертума.

По пути к Ворону Юджи встретила на незнакомца – светловолосого мужчину с арфой за плечом. На нее он смотрел так, будто увидел призрака. Хотя почему – будто?

– Вы и есть – Юджина? – с любопытством спросил мужчина.

Голос мелодичный и приятный, и округлое лицо кажется добрым. Но кровью баста тянуло именно от него.

– Меня называют и так. Мы встречались?

– Нет. Но я вас уже видел, – загадочно ответил маг. Он пытался скрыть свою силу, но бастет обмануть было совсем не просто. – Я бы хотел посветить вам песню. Такие женщины, как вы, достойны того, чтобы их превозносили!

– Значит, ты поэт?

– И это тоже. Я почти влюблен, миледи! Могу ли я надеяться…

Юджина протянула руку, легко преодолевая сопротивление плоти. Почти призрачная ладонь коснулась мерно бьющегося сердца барда, заставляя того побледнеть и замереть от ужаса.

– Ты можешь надеяться, что твоя смерть не будет слишком мучительной, – посулила бастет.

– Нет, нет…

– Сехмет! – Шелестящий голос в голове заставил Юджину отпрянуть, освободив мага. Тот скрючился, держась за грудь. Теперь в его глазах был лишь страх. Все тот же голос пожурил: – Ну же, не надо обижать моих слуг, они мне еще пригодятся. Ты же хотела увидеть меня. Поспеши.

Барда пришлось отпустить.

– А ведь обычно я нравлюсь женщинам, – бросил в спину уходящей бастет Лаэрт.

– Нет ничего более изменчивого и опасного, чем женская любовь, – ответила Юджина.