Текст книги "Зов хаоса (СИ)"
Автор книги: Таис Сотер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
Глава 11. Бал
Как много горящих очей,
Как много картонных мечей.
…И я сегодня так странно одет,
И я излучаю таинственный свет.
Не спрашивай, это зачем,
Это зачем…
Пикник. Бал.
Я не люблю балы и приемы за их претенциозность, напыщенность, скучные разговоры, и лживые улыбки. Но стоит признать, что светские рауты всегда оставались отличным местом для сбора полезной информации и распространения выгодных для меня слухов и сплетен. Сегодняшний вечер мог бы быть прекрасным местом для знакомств, и придворных интриг, тем более что благодаря моему спутнику я имела возможность пообщаться с элитой империей, с теми людьми, что определяли политику государства – министрами, банкирами, генералами и советниками, и одно это приводило меня в хорошее настроение. Если бы не одно обстоятельство. Моя обувь.
Изящные туфельки, подобранные в тон платью, чертовски натирали мне ноги, и были скорее похожи на пыточные устройства, чем на нормальную обувь. Когда я их выбирала, я более ориентировалась не на их удобство, а на высоту каблука, уж очень не хотелось выглядеть рядом с моим рослым спутником мелкой пигалицей, да и задирать голову, чтобы посмотреть принцу в глаза, казалось мне унизительным. И поплатилась за свое высокомерие в полной мере – уже дойдя до бальной залы, я успела трижды проклясть свой выбор и почти висела на принце, цепляясь за его локоть. Хотя судя по его довольному взгляду, он воспринял это в свою пользу, в чем я не стала его разубеждать.
Впрочем, я все же была арэнаи, и собрав остатки своей воли, я сумела отвлечься от неприятных ощущений и сконцентрироваться на окружающей обстановке. А посмотреть было на что! От высоты потолка кружилась голова, а мощь внутренних колонн, стремящихся под самый небосвод, поражала воображение. С лестницы, на которой мы стояли, люди казались почти муравьями. Казалось, сегодня в этом зале собралась половина империи, или, по крайней мере, вся ее знать. В первые мгновения когда мы вошли, я потерялась в многоголосье шумной толпы, в ярких цветах нарядов и блеске драгоценных камней. Но стоило нам спуститься вниз, как безликая толпа обрела свои лица.
Дамы похожие на экзотичных птиц, и строго, почти по-военному одетые господа составляли удивительный, но привлекающий внимание контраст. Привлекали к себе внимание и иностранцы, прибывшие со всех краев Ойкумены. Гармцы, одетые в свободные темные одежды, полностью скрывающими тело, с бесстрастными бледными лицами, казались ожившей фантазией сумасшедшего художника, помешавшегося на кладбищенской тематике. На фоне мрачных гармцев веселенькая расцветка праздничных нарядов ландкрахтцев, прибывших специально на праздник, казалась почти вызывающей. Плотненькие и низкорослые ландкрахцы, чем то похожие на добродушных гномов, были хорошими дипломатами и торговцами, но в моде они по видимому ничего не мыслили – чего только стоили цветные перья, что они без меры нацепили на свои белобрысые волосы!
Были здесь и мои соотечественники, прибывшие в Алискан небольшой делегацией буквально сегодня утром. Лица были все знакомые, но достаточно неинтересные – все больше политики и экономисты, и никто из них не служил в Тайной Канцелярии. Значит, прибыли действительно налаживать связи, а не как мы с Анхельмом, собирать секретную информацию и потихонечку шпионить, хотя вряд ли послы избавятся потом от отчета на стол канцлера. Рядом с одним из моих земляков вертелась громоздкая и неуклюжая дама, в которой я еле узнала Анхельма. Я чуть не расхохоталась в голос, увидев нелепое платьице, в которое тот обрядился, и огромнейшую розовую шляпу, украшенную искусственными розами, почти полностью скрывающую лицо. Впрочем, я почти сразу же поняла причину еще более нелепого наряда, чем обычно – здесь был и Асет Орани, а значит, Анхельму грозила опасность быть узнанным.
Мой взгляд заскользил дальше, и остановился на стоящем в сторонке салдорце. Его присутствие заставило меня несколько напрячься и насторожиться. Понимаю, что это глупо и несправедливо, но никак не могу отделаться от неприязни к этим детям пустыни. Отец, когда я была маленькая, пугал меня салдорскими чернокнижниками, которые забирают непослушных детишек, а я пугаться не люблю, поэтому начинаю яро ненавидеть то, чего боюсь.
Но вот почему-то гармских некромагов я не ненавижу, и с Джаредом даже вроде нашла общий язык, а салдорцы все равно кажутся все поголовно злобными черными магами, точащими зубы на Тайрани. Конечно, я понимала, что большинство населения Салдора никакого отношения к некромагии не имеет, да и вообще магами не славится, но вот незадача – именно этот салдорец оказался некромагом, правда, не очень сильным. Смуглый, с ястребиным носом и темными, внимательными глазами под тяжелыми веками, он казался мне почти отталкивающим в своих белых одеждах, драпирующих тело так, что в его складках можно было спрятать не только кинжал, но и чугунную пушку. И надо было случиться такой неприятности, что одним из первых, с кем меня познакомил Лайсо Агат, оказался именно салдорский гость. Насколько я поняла, он не был официальным представителем Салдора, и здесь был только проездом.
– Арон Коррит, – представился он, прижимая свои ладони к сердцу в приветственном жесте, и вежливо поклонился.
Почтительный какой, даже придраться не к чему, так что я была вынуждена была быть не менее любезной.
– Пусть Небо и Земля будут к Вам благосклонны, а Ветер укажет вам путь, айрин Коррит – вспомнила я традиционное приветствие салдорцев.
Салдорец улыбнулся, кажется, почти искренне. Вот только глаза его казались пустыми, и несколько равнодушными, чем-то напомнившими глаза моего брата. Но вот только чем?
Прошло уже почти три часа с начала бала, и казалось, полезным, но от этого не менее скучным знакомствам и замысловатым танцам не будет конца. Безумно болели ноги, да и общество Лайсо Агата начало меня утомлять, хотя оказался не столь ужасающим, как я полагала при первом нашем знакомстве. Ко мне принц обращался подчеркнуто внимательно и предупредительно, нежно заглядывал в глазки и аккуратно придерживал за локоток, видимо, чтобы я не сбежала. Чувствовала я себя то ли призом, выставленным на обозрение, то ли элементом наряда принца, дополняющим его образ, хотя стоит сказать, что смотрелись мы действительно неплохо – смуглый высокий алисканец в белоснежных строгих одеждах, и по сравнению с ним совсем бледная тайранка с темными омутами глаз и серебряной гривой волос. Но мне окончательно надоело как утомляющее внимание принца, так и назойливые комплименты его дружков, с коими мне пришлось танцевать, так что я выбрав подходящий момент и оказавших вне поля зрения Лайсо, позорно сбежала.
Выйдя из душной залы, я тут же стянула с ног тесные туфли, и пошла по прохладному мрамору босиком, отвечая на удивленные взгляды придворных самым что ни на есть равнодушным видом. Наплевать, что подумают, ноги важнее. Я шла по сумрачному коридору, увешанному портретами давно уже упокоившихся Агатов, пока не нашла полуоткрытую в дверь, ведущую в уютную комнату, служившую местом то ли для альковных встреч, то ли для неформальных переговоров. В комнате с приятными бежевыми обоями находился миниатюрный бар, пара кресел и уютный диванчик, а за развевающимися от ветра занавесками виднелся балкон, на котором, о чудо, располагалось небольшая кушетка. Налив в несколько пыльный бокал белого вина, и прихватив с книжной полки небольшой томик по военной истории Алискана, я удобно устроилась на балконной кушетке, благо что света фонарей и ярко горящих окон хватало, чтобы различать буквы.
Боюсь, что я несколько зачиталась, так что не сразу заметила, что в комнату кто-то вошел. Их было, судя по голосам, как минимум двое, и я почти сразу узнала их обладателей– Асет Орани и Ирбис Като. Если честно, мне совсем не хотелось встречаться ни с тем, ни с другим, особенно после того, что я сделала с Салманом Джудо, поэтому я решила не привлекать к себе внимание, и почти полностью улегшись на кушетку и прижавшись к ее спинке, представила, что меня нет. Дети часто используют эту методику, воображая, что они становятся невидимыми, но это редко помогает, но я, слава Эфру, была не ребенком, а менталистом, так что моя тактика отлично сработала. Выглянувший на балкон один из магов не почувствовал моего присутствия, и уж тем более не стал заглядывать за кушетку, так что мое присутствие осталось незамеченным. Правда, мне не удалось подслушать беседу магов, не столь из-за закрытых дверей, сколько из-за заклятия Полога Тишины, что использовал Асет Орани. Разговаривали они недолго, но достаточно, чтобы мои бока затекли, поэтому когда наконец Полог был снят, я вздохнула с облегчением, правда очень-очень тихо, чтобы не быть услышанной. Но как оказалось, все же недостаточно тихо.
Орани попрощался с менталистом, и тот ушел, но сам сигил как будто бы и не собирался уходить, бродя по комнате, чем-то громыхая и звеня. Я начала терять терпение, да и конечности основательно затекли, поэтому когда Орани наконец вышел на балкон, я была почти ему рада, но совершенно не готова, так что вместо того, чтобы вскочить, и приготовится на всякий случай к защите, я позорным образом упала ему под ноги.
– В общем-то, следовало ожидать, – несколько укоризненно сказал маг хаоса. – Но для боевого мага ты могла бы быть и потише.
– Я ничего не слышала! – панически пробормотала я.
Кажется, он не собирался немедленно меня убивать, но после рассказанного духом города я несколько опасалась сигила.
– Это я понял, – почти ласково сказал Орани. – Все же ставить Полог Тишины я умею. Но не советую тебе в следующий раз повторять свою шутку.
Я собиралась ответить ему, когда услышала за входной дверью звук шагов. И судя по настороженному взгляду Асета Орани, в этот раз гостей он не ждал.
– Жди здесь, – потребовал он и слегка подтолкнул к кушетке. Я плюхнулась обратно, и проводила удивленным взглядом внезапно напрягшегося Орани. Что-то было не так.
Я сидела так, что входная дверь была почти не видна, поэтому о начале событий могу только догадываться, мысленно их воссоздавая. Открылась дверь, и на пороге замер силуэт, как я позже поняла, салдорца. Быстрой тенью он кинулся к сигилу, настолько молниеносно, что даже мой натренированный взгляд не смог уловить начало движения. Асет вскинул руки, вокруг которых засветился мертвенно-бледный свет, но так и не успел завершить заклинание и был отброшен салдорцем к стене с такой силой, что я услышала, как хрустнули кости сигила, а воздух со свистом вырвался из его легких.
Я вскочила с кушетки и рванулась в комнату, не успевая впрочем ни включить трансформацию, ни вытащить кинжал. Картина, что предстала передо мной, была действительно презанятной – по стеночке сползал Асет Орани, весь в крови, а напротив него стоял явно не мирно настроенный салдорец. О его агрессивных намерениях свидетельствовала тонкая удавка в руках, которую, он не долго думая, применил по назначению, затянув ее вокруг шеи сигила. Тот захрипел и забился, пытаясь скинуть с себя удавку, но салдорец знал свое дело. И я слишком поздно поняла, чем же именно Арон Каррит напоминает мне моего брата – они оба были профессиональными убийцами, теми, кто зарабатывал на чужих смертях, и давно потерял им счет. Боевые маги умеют убивать, но не делают это своей целью, а профессию наемного убийцы считают презренной и не достойной арэнаи. Именно профессия моего брата послужила главной причиной того, что его лишили права претендовать на наследство и власть – в нем слишком сильно жила страсть к убийству, это был его талант, призвание, на поводу которого он и пошел, выбрав столь странную стезю. И в салдорце я увидела то же самое – готовность убивать не задумываясь.
Впрочем, и для меня закончилось время на размышления, так как салдорец меня заметил. Он отвлекся на мою персону и ослабил удавку, позволив почти задохнувшемуся Орани глотнуть воздуха, а в меня в тот же миг полетело некромагическое заклинание. Отбив заклятие магическим щитом, поставленным в последнюю секунду, я лихорадочным движением встряхнула руки, и с кончиков пальцев в сторону некромага полетел с десяток серебристых лезвий. Хорошее заклинание – точное, быстрое, и, как многие боевые заклинания, совершенно убийственное. Миг – и салдорец был нашпигован лезвиями как молочный поросенок персиками, или чем их в этом безумном Алискане набивают. Как бы то ни было, салдорец был безвозвратно мертв.
Наблюдая, как тают в ранах салдорца серебристые лезвия, вызванные моей магией, я отстранено думала о том, что мне наконец удалось применить это заклинание на практике. Я была не таким уж опытным боевым магом, и не так часто приходилось собственноручно убивать людей.
Конечно, он первый на меня напал, но ведь я явно вмешалась не в свое дело…. Ну кому было бы плохо, если бы салдорец убил мага хаоса? Явно не мне – будь бы сигил сейчас мертв, одной проблемой для меня было бы меньше. Асет Орани, судя по всему, тот еще подлец, и наверняка салдорцу было за что ему мстить. Да, видимо слишком рано я отключила голову, последовав своему инстинкту телохранителя, не стоило мне спасть мне Орани, совсем не стоило. И еще – убивая салдорского гостя, оказавшегося наемным убийцей, я совсем забыла о собственном шатком положении. Как бы этот инцидент не бросил тень на Тайрани…
Глава 12. Предложение, от которого нельзя отказаться
Асет, держась рукой за стенку, осторожно встал. Выглядел он помято. Ну, даже у магов хаоса могут быть плохие дни.
– Вы ранены? У вас на лице кровь, – равнодушно спросила я.
– Ничего страшного, обычное кровотечение из носа. А вот шея и ребра побаливают, – хрипло ответил маг. Он подошел к трупу и перевернул его ногой. – А это что за проклятое отродье пустыни?
– Арон Коррит. Вы с ним не знакомы?
– Первый раз вижу.
– И с салдорцами у вас никаких стычек или разногласий не было? Они не так уж часто отправляют на дело своих сектантов-душителей, а этот к тому же еще и некромаг. Заказчики убийства дорого ценят вашу жизнь, или точнее, возможность от вас избавиться.
– Я многим перешел дорогу, – неприятно улыбнулся сигил, – но вот конкретно в чем я провинился перед салдорцами, я не знаю. Но это уже не важно, а вот что делать с трупом, гораздо более актуальный вопрос.
– Ну не прятать же его, – я тяжело вздохнула. – Тут столько крови натекло, и за год не отмоешь. По любому найдут.
– К сожалению, я не могу взять ответственность за его убийство на себя, но могу подтвердить, что вы действовали, защищая мою и свою жизнь. Полагаю, даже служба безопасности Алискана не найдет к чему придраться.
– Не стоит на это полагаться, – мрачно произнесла я. Я не стала говорить вслух, но я думаю, Орани и сам это отлично понимал – захоти использовать кто-нибудь этот инцидент против меня, и конец придет не только моей репутации. Не на тех я правах, чтобы безнаказанно убивать гостя – пусть даже спасая жизнь главы МИЦа. А уж то, что салдорец принадлежал к секте душителей, вполне могли просто опустить в суде.
Орани хотел сказать что-то еще, когда мы услышали шум в коридоре. В этот раз Асет действовал моментально – его руки окутало облачко темного тумана заклинания, которого я не могла распознать, а я же скрылась за книжным стеллажом, принимая частичную трансформацию, и сжимая в руке узкий стилет. Если это еще один убийца….
– Айри Эйнхери? – услышала я мужской голос. Салман Джудо. А он что здесь забыл?!
Я высунула голову из-за шкафа и увидела презанятную картинку – растерянный Салман, сжимавший в руках швабру, с ужасом и какой-то обреченной отвагой глядел на окровавленного Асета и труп салдорца в его ногах. Асет же, несколько расслабившийся, готов был откровенно заржать при виде швабры, которую воин сжимал как последнее свое спасение.
– Салман?! Какого…. ты тут делаешь? – Я тут же подошла к Салману, и встав между ним и сигилом, вытащила из рук воина это, хм, убийственное оружие.
– Тебя искал, – хрипло сказал воин, – Лайсо Астарт тебя потерял, и отправил меня на твои поиски. Что у вас тут происходит? Что это за труп?!
– Арон Коррит, – еще раз представила я труп, как будто он был еще жив, – наш салдорский гость и по совместительству профессиональный убийца. Он напал на айрина Орани и меня, и мне пришлось…. пришлось защищаться. Салман, можно тебя спросить?
– Ну?
– Зачем тебе швабра?
Салман покраснел и замялся. Забавный он – взрослый вроде дяденька, один из лучших бойцов в своей Империи, а иногда ведет себя как мальчишка. Странный какой-то сегодня, или мне так кажется? Да нет, вроде и Орани заметил, косится на Салмана, и брови хмурит. Чем-то поведение Салмана ему не нравилось.
– Так я же с бала. А там оружие могут иметь только члены императорской семьи, да и охрана. Искал тебя, услышал какой-то странный шум, и схватил первое, что на глаза попалась. Не с голыми же руками идти.
– Это да, со шваброй то намного сподручнее, – издевательски протянул сигил, и воин в ярости сжал кулаки. Скулы его побледнели и заострились. Такая сильная реакция на обычную остроту?
– Салман…. – переключила я внимание на себя. – Ты ведь наверняка знаешь процедуру расследования? Скажи, меня арестуют? Может мне стоит зайти, переодеться во что-нибудь более теплое, если мне предстоит сидеть в холодных застенках?
Я пыталась шутить, но получалось у меня уж слишком натужно. Не привыкла я иметь дело с такими последствиями в виде трупа, и сейчас находилась в полной растерянности. Салман заметил это, и усадил в кресло, наливая мне крепкой настойки.
– Успокоилась? – спросил он, присаживаясь на корточки рядом со мной. Я не хотела ему врать, поэтому просто невнятно повела плечами. – О трупе не беспокойся, я возьму его на себя. Скажу, что я его убил, при попытке нападения на Асета Орани – мне поверят, даже не станут проверять.
– А с десяток резаных ран на теле? – холодно спросил Орани. – Это ты тоже сможешь объяснить?
– Я же сказал, я обладаю достаточным авторитетом, чтобы мои слова не подвергались сомнению, каким бы странным не казался способ убийства, – не менее холодно ответил ему Салман. Зря конечно, он не в том положении, чтобы ссориться с Орани.
– Зачем тебе это нужно, Салман? – задал Асет мучавший меня вопрос.
– Разве я не сделаю приятное своему господину, если не помогу его спутнице с маленькой неприятностью?
– Раньше ты не отличался столь сильной преданностью и предусмотрительностью.
Джудо пожал плечами, и ничего не ответил. Странно, я думала, Салман на меня обиделся – весь вечер избегал, да и взгляды бросал не самые дружелюбные, а сейчас защищает и заботиться. Интересно, зачем ему покрывать меня?
– Агнесса тебе нужно вернуться на бал. Лайсо ищет тебя, и лучше не сердить его понапрасну. А я тут все уберу. Да и айрину Орани нужна помощь.
– Помощь мне не нужна, – возразил сигил, – но вот поговорить нам с тобой совсем не помешает. Айри Эйнхери, вам действительно стоит вернуться обратно. А мы тут с уважаемым Джудо приберемся.
У меня нет ни сил, ни желания возражать, поэтому я, попрощавшись с магом и Салманом, надела на ноющие ступни злополучные туфли, из-за которых я попала в эту злосчастную ситуацию, и поковыляла обратно в зал. Уже у самого входая заметила, что подол сбоку слегка забрызган кровью, но нет времени хоть что-то исправить, и остается надеяться, что на красном плате это останется незаметно.
– Где вы были? – то ли шепчет, то ли шипит мне Лайсо Агат.
– Я…
– Впрочем, не время для объяснений. Нас хочет видеть Император.
Он почти тащил меня за руку, и я послушно за ним семенила – воля Императора не то, что мне хотелось бы нарушать. К трону мы прибыли чуть запыхавшимися, но сюда по недовольному лицу Рейна Агата, все же недостаточно быстро. Рядом с Императором уже находились Астарт и Элоиза. Хм, если у них здесь семейные посиделки, то мое присутствие здесь явно лишнее. Правда, личико принцесски совсем грустное, да и Астарт нацепил на себя совсем уж каменное лицо. Хотя Рейн сам по себе очень подавляющий, так что ничего удивительного.
– Лайсо, наконец ты нашел свою леди! – раздраженно выговорил Рейн сыну, а затем, чуть мягче, мне: – Айри, вы заставили нас ждать, но надеюсь, это того стоило. Мы с Элоизой говорили о Тайрани, многие традиции вашей страны показались мне интересными, но совершенно непонятными. Мне показалось, что ваш взгляд сможет многое для меня прояснить.
– Почему же именно мой? – удивилась я.
– О, айри, между нами гораздо больше сходства, чем вы полагаете, – снисходительно сказал Император. – Вы знаете, что я прочел практически все книги, посвященные вкладу военачальников Эйнхери в военную историю. Лайтар, Гардо, Биарзак, Рорик Эйнхери… вам действительно стоит гордиться своими предками. Современная карта мира выглядит именно так, как сейчас, именно благодаря вашему роду. Никакая по настоящему добрая война не проходила без того, чтобы в нем не засветились золотоволосые арэнаи.
Да тут фанат военной истории! И моей семьи. Что в принципе связанно, так как наследили мы в этой самой истории знатно.
Нашел чем восхищаться. Ну да, Эйнхери в любой бочке затычка и всегда суют свой нос куда не следует, за что не раз были биты, притом совершенно справедливо. Да и те имена, которые он назвал, и среди которых было имя моего любимого деда… конечно, они лучшие из лучших, но ведь практически каждый из-них был тем еще психом! Лайтар Эйнхери, к примеру, силой в двести человек, из которых арэнаи то было всего трое, сто двадцать дней удерживал пограничную крепость, ожидая подмоги, а узнав, что она не придет, и его людей просто кинули, разозлился, и открыв изнутри ворота, просто напросто уничтожил нападавших в одном ударе. Потом даже книгу по мотивам написали. "Двести тайранцев". Ничего так, хотя и пафосно.
Другой мой предок, Биазак, приходившийся мне вроде троюродным пра-прадедушкой, был истинным гением войны, но уж слишком кровожадным. Так, в дни своей молодости, он участвовал в подавлении восстания в одном маленьком княжестве, начавшимся из-за слухов о том, что наследник княжества, дескать, ненастоящий, а истинный правитель, предсказанный в пророчестве, уже родился среди сервов. Народ волновался, многочисленные истерики, пророки и мошенники начали выдвигать претендентов на трон, совсем еще младенцев, и государство находилось на грани смуты. Местный князек заплатил наемным войскам, которым, на горе тому княжеству, управлял Биазак. Первый год он искренне пытался помочь наладить порядок, но не успевал он погасить одно восстание, как тут же вспыхивало новое, инициированное появлением нового "наследника". Тогда он решил действовать превентивно, физически устранив младенцев, имеющих признаки, описанные в пророчестве.
Их оказалось не так уж много, безвинных жертв – чуть менее тысячи детей, убитых во имя всеобщего блага и спокойствия. Но вполне достаточно, чтобы Биазак получил прозвище Кровавый, а его именем пугали детишек этого княжества и по сей день. К слову сказать, Биазак позже совершенно спятил, и начал представлять опасность уже для всех, и не один маг полег, пытаясь его остановить. Но это уже совсем другая история, а вот военачальником он был действительно хорошим.
Впрочем, дело не в моих славных предках. Беспокоит другое: я уверена, что канцлер Нортон знал об увлечении Рэйна Агата военной историей и интересу к моему роду, и решил использовать этот фактор. Но не сказал мне, и тем самым поставил меня в неудобное положение.
– Мой дед был бы очень польщен, если бы знал, что Император Алискана ставит его так высоко, – вежливо ответила я.
– Его военные таланты великолепны. Как жаль, что после войны Тайрани и Салдора ему негде их применить.
Ну, великое дело по уничтожению салдорцев сегодня продолжила его обожаемая внучка, только вот вряд ли бы Рейн обрадовался, узнав об этом.
– Вы сожалеете о том, что сейчас нет войн? – со скрытым возмущением спросила Элиза. Впрочем, плохо скрытым, раз я его заметила.
– Ну, иногда и война бывает необходима, – говорит Император улыбаясь, только глаза у него серьезные и холодные. – А вы как считаете, айри Эйнхери?
– Иногда, – я задумчиво кивнула. – Когда выгоды от нее может быть больше, чем возможный ущерб. Война это еще одно средство для достижения своих целей, нередко более политически и экономически оправданное, чем любые другие средства. Притом цели, чтобы не думали идеалисты, глупо гибнущие на баррикадах, не отличаются особой возвышенностью – борьба за территорию, ресурсы, власть, но никак ни ради мира или справедливости.
– Прагматичный подход, – с ноткой осуждения сказал Астарт. Ему, понятное дело, более близка концепция "священной войны".
– Неудивительно, – лукаво сощурился Лайсо, – ведь для арэнаи война это самый лучший способ заработать и прославиться. Весьма профессиональное отношение.
– Одобряешь? – огрызнулся Астарт. Между двумя князьями явно проскакивает искра напряжения и соперничества. Что-то происходит, но я слишком плохо знаю подоплеку их противостояния, чтобы разобраться в этом.
– Мне кажется, твоя жена несколько притомилась, слушая наши разговоры. Не сходить ли вам потанцевать? – прервал обмен взглядами своих сыновей Рейн, обращаясь к Астарту. Достаточно грубо, почти на грани оскорбления, но Астарту ничего не остается, как подхватив под руку свою жену, удалится. Мы остались втроем. Как ни в чем ни бывало Император продолжил: – Удивляет меня другое. Я знаю, что боевых магов нередко считают беспринциными наемниками за то, что они считают себя вольными от любых вассальных отношений, и не признают себя подданными ни одной страны. И властям приходиться с этим смириться, если они хотят пользоваться услугами боевых магов и впредь. Так было издревле принято у всех кланов боевых магов, но менялись времена, и даже арэнаи приходилось подстраиваться, вставая под флаги более сильных. Но это не касалось Семьи Эйнхери.
– Это действительно так, – подтвердила я. Мне стало неуютно – я, кажется, знаю, к чему ведет этот разговор, но до последнего хочется верить в обратное.
– Эйнхери живут уже несколько веков на территории Империи Тайрани. И положение вашей Семьи на сегодняшний день весьма шатко – вы уже не можете оставаться столь независимыми как раньше. Все больше и больше боевых магов выбирают государственную службу, и все больше и больше от нее зависят. Ведь вы тоже служите императорской семье, айри?
– Это моя работа, – согласилась.
"И мне очень хочется знать, сколь много ты о ней знаешь".
– Император Майстер не слишком то ценит лучших своих людей, – Император сцепил руки в замок и пристально посмотрел на меня. – Мне кажется, ваша семья найдет гораздо более весомою поддержку и признательность в Алискане, притом не в ущерб своей независимости и чести. Тем более что вы сами, прекрасная айри, похоже уже завоевали сердце моего младшего сына. Я был бы не прочь породниться со славным родом Эйнхери, не уступающим лучшим аристократическим родам.
Мне хотелось я в панике вскочить и бежать из зала, или же накинуться на Лайсо с обличительной речью, но я не делаю ни того, ни другого. То что предлагает Император Рейн, чудовищно. Маги всегда старались держаться подальше от власти, и избегали, если и вовсе не ставили под запрет, возможность заключения политических браков. Король-колдун – мечта одних, и потаенный страх других, но даже простая приближенность одного из влиятельных магических семей к членам правящей династии может быть опасна – слишком сложно и тем и другим избежать злоупотребление властью. И Император Майстер и мой дед это знали, всегда сохраняя дистанцию, а Рейн…. Он в открытую предлагает не только сменить нанимателя, но и поменять статус моей Семьи – стать столь близкими к власти, насколько это может быть.
– Не думаю, что это возможно…. – начала я, но Император взмахом руки прервал меня.
– Ничего не говорите, просто подумайте над моими словами. Сейчас очень сложное время, вы же знаете, очень небезопасное, для многих и многих. А положение Тайрани, по последним известным мне новостям, достаточно ненадежно, взять хотя бы эти покушения на власть, что происходили в Истике. Тайрани сейчас не самое безопасное место, даже для Эйнхери, ведь есть силы, с которыми даже арэнаи не могут справиться, – тихо говорит Рейн Агат, и мне становится страшно, потому что я понимаю, что это не угроза. Рейн действительно знает что-то, чего не знаю я, и что может привести Тайрани к гибели. А моей Семье он значит, предлагает свое покровительство, и возможность вовремя унести ноги…. от чего? Неужели от войны с Гармом, который закончится для Тайрани катастрофой?
– Я не хочу на вас давить, или тем более пугать вас – подумайте, приглядитесь, поговорите с дедом, и только после этого решайте. И независимо от решения Рорика Эйнхери, знайте, айри, что я все равно был бы рад видеть вас членом своей семьи.
Он пока еще только предлагает, желая получить не меня даже, а весь клан Эйнхери добровольно. Но это лишь пока. И не отвертишься историей про жениха или родителей, которые запрещают мне выходить замуж. Можно только показать, что своими действиями Агат вероятнее разожжет войну, а не получит свое. Но не здесь, не при свидетелях. Унижения Император не простит.
