Текст книги "Летнее убежище"

Автор книги: Сьюзен Виггз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Глава 28

Периодическое расстройство зрения было одним из многих симптомов хронической болезни Джорджа. Он обнаружил, что если в этот момент не двигаться и несколько раз поморгать глазами, то зрение опять проясняется.

Однако он не всегда торопился вернуть четкость видения. Гениальный художник Клод Моне создал свои лучшие работы, когда начал слепнуть. Очертания предметов представали перед ним слегка размытыми и будто покрытыми пятнами, образовывая пейзаж, окутанный сказочной дымкой.

Джордж был не художником, а обычным наблюдателем. Его усадили в удобное и глубокое кресло, внушительное, как трон. Кресло стояло на зеленой лужайке перед главным зданием курорта, где обслуживающий персонал готовил проведение семейной встречи.

Первый большой съезд всех членов рода Беллами.

Для Джорджа он будет и последним. Он от души надеялся, что торжество пройдет хорошо и доставит всем огромную радость. Как бы ему хотелось, чтобы с ними был Пирс! Он думал о нем каждый день.

Джейн с головой ушла в приготовления, то и дело советовалась со своими внучками Оливией и Дейрой. Издали, глядя сквозь радужный солнечный свет, в сарафане и соломенной шляпе с широкими полями Джейн легко можно было принять за молодую стройную девушку.

Ах, Джейн, Джейн!

Она будто почувствовала его мысли и подошла к нему в окружении этого солнечного нимба.

– Оливия готовит список размещения за столом гостей. Хочешь взглянуть?

Джордж с улыбкой покачал головой:

– Не стоит, я уверен, что она все сделает правильно. Напомни мне еще раз, кто такая Оливия?

– Она дочка нашего самого старшего сына Филиппа.

Джордж внимательно вслушивался в ее голос, но не уловил ни тени замешательства. Филипп и его жена Лаура были в отъезде, так что Джордж еще не видел их.

– Она у них единственный ребенок?

– У нее есть сводная сестра Дженни. Девочки уже осчастливили меня правнуками. Представляешь, Джордж? Я уже в прабабках!

Для него она всегда оставалась такой же молодой и красивой, как в последний раз, когда он обнимал ее. Он промолчал, скрывая сильную головную боль.

– Филипп всегда был очень серьезным юношей, – сказала она, хотя Джордж ее не спрашивал. – Лаура – его вторая жена. А первый его брак был… Он не послушался своего сердца и женился на Памеле Лайтси, дочери Сэма и Гвен.

– Я помню Сэмюэля Лайтси по Йелю, – сказал Джордж.

– Конечно, Памела – настоящая красавица, и, когда у них родилась Оливия, они старались сохранить семью, но это давалось им с огромным трудом. Сердце его принадлежало другой женщине, с давних пор.

– Джейн, я часто думал… – Джордж не знал, как спросить, и достал из кармана маленькую вещицу. – У меня есть то, что принадлежит тебе. – Он протянул ей сережку.

– Я ее не знаю.

– Ты забыла ее у меня в комнате в 1956 году.

Она застыла, затем опустилась в соседнее кресло.

– Поверить не могу, что ты хранил ее столько лет! Я давно уже выбросила вторую сережку. Думала, к чему она одна.

– Понимаю.

– Правда? А мне кажется, ты не понимаешь.

– Тогда, может, ты объяснишь? – с легким раздражением предложил он.

– Я не извиняю себя… Но в те годы после смерти Стюарта мне было очень тяжело. Мама замкнулась в себе, больше не участвовала в нашей жизни, и я очень переживала за нее… да и за себя, потому что больше с ней нельзя было посоветоваться, рассказать о своих проблемах. Папа меня любил, заботился и старался воспитывать, но что он мог? Я росла тщеславной и довольно безрассудной, рисковой девчонкой. К тому же в ту ночь, насколько я помню, я немного выпила. Когда мы с Чарльзом поссорились, я испугалась, что это навсегда, и мне было приятно, когда ты отнесся ко мне с таким вниманием.

– Это было не просто внимание, и ты это знаешь. Я любил тебя, Джейн, и уступил тебя Чарльзу только потому…

– Давай внесем ясность, Джордж, – прервала она его. – Ты никому меня не уступал. И Чарльзу вовсе не нужно было меня завоевывать. Если ты считаешь, что ваш разрыв произошел именно из-за этого, то ты глубоко ошибаешься. Под влиянием минуты я совершила глупый и жестокий поступок, и мне жаль, что я причинила тебе боль. Но, прошу тебя, пойми, я любила только его, так было на протяжении пятидесяти пяти лет и будет так до конца наших дней. Пойми, наконец, что это, прежде всего, был мой выбор, и он оказался очень удачным. Мы с ним прожили хорошую счастливую жизнь, о которой я даже не мечтала. Могу только надеяться, что и твоя жизнь была счастливой и благополучной.

– Она и была такой… до гибели Пирса… – с неизбывной горечью проговорил он.

Возможно, смерть Пирса и заставила его задуматься о происхождении Филиппа. И только сейчас Джордж понял, что, даже если генетический анализ подтвердит его отцовство, это не сделает его отцом Филиппа. Ты можешь стать родителем, только если сам растишь и воспитываешь ребенка. И Филипп был по-настоящему родным сыном Чарльза. В отличие от миссис Гордон Джордж и после гибели Пирса не отвернулся от остальных своих детей, по-прежнему проявлял к ним любовь, внимание и заботу. Но Джеки этот удар очень изменил, она сразу отдалилась от мужа, словно рядом с ним ей было еще тяжелее переживать свое горе. Сперва она скрывала свои романтические увлечения, а затем ей стали безразличны страдания мужа. Что ж, грустно думал Джордж, люди по-разному переносят горе. И любят тоже по-разному. Джейн накрыла его руку ладонью.

– Джордж, мой дорогой, мой милый Джордж! – Она встала, крепко его обняла и поцеловала в щеку. Затем быстро ушла.

У Джорджа снова поплыли круги перед глазами, лужайка стала похожей на пейзаж, написанный рукой импрессиониста. В следующую секунду он почувствовал какой-то непонятный толчок, заставивший его содрогнуться, пейзаж тоже задрожал, и на его колеблющемся фоне возникло лицо его погибшего сына. Над головой Джорджа пронесся порыв ветра, принеся с собой странно звенящие слова: «Скоро увидимся!»

Глава 29

– Господи, женщина, я еще не умер! – воскликнул Джордж, окинув взглядом Клэр. – Неужели у вас нет ничего повеселее?

Клэр смущенно поправила воротник своего скромного серого платья – одного из прочих, которые должны были делать ее безличной и незаметной.

– Но это ваш праздник, Джордж. Кому какое дело, как я одета?

– Вздор! Я позову Айви. – Он взял мобильный телефон. Клэр не стала с ним спорить – ведь это действительно был его праздник.

Она не собиралась возвращаться в Авалон, однако не успела очнуться, как уже летела над Гудзоном в самолете, который держал курс на север, к покрытым лесом горам округа Ольстер. В первый раз она посмела надеяться, что наступит конец ее испытаниям, что она тоже сможет жить, как все нормальные люди, и ей не придется постоянно расставаться с теми, кто ей нравится.

Росс связался по телефону с человеком по имени Тирон Кеннеди, работником прокуратуры штата. Мистер Кеннеди поручил заняться делом своему самому надежному и опытному помощнику. Когда провели повторный осмотр одежды убитых мальчиков, появились серьезные основания для ареста Вэнса. Как только его арестуют, Клэр представит свою улику – окровавленный внутренний карман джинсов. А палату, где лежит выздоравливающий Мел Рено, взяли под охрану.

Как и обещал Росс, дело приняло совершенно иной поворот, хотя Клэр с трудом верилось, что все проблемы остались позади. Слишком часто ее подводила система.

Но Росс заверил ее, что на этот раз опасаться нечего.

И ей так хотелось ему верить, что сегодня она решила отбросить все свои тревоги. Она стояла в своей комнате перед раскрытым шкафом и озабоченно рассматривала остальные четыре платья. Бежевое, коричневое, пепельное и черное – ее обычная палитра цветов.

– Эники-беники съели вареники! – весело пропела Айви, побарабанив по открытой двери. – Дедушка велел мне помочь вам выбрать платье для встречи.

Обернувшись, Клэр восхищенно ахнула.

– Айви! Вы просто чудо!

Кузина Росса бабочкой впорхнула в комнату, облаченная в летящее одеяние из яркого шелка с экзотическим рисунком. На ногах ее были сандалии из двухцветных переплетенных ремешков. Забранные на одну сторону волосы скрепляла эффектная заколка.

– Вам нравится? – Айви закружилась перед Клэр. – Как вы думаете, дедушке тоже понравится?

– Еще бы! А вот мое ему не понравилось. – Она показала на свое узкое серое платье без рукавов. – Как вы думаете, какое из них выбрать?

Айви окинула оценивающим взглядом ее скудный гардероб.

– Никакое! – Она схватила Клэр за руку и потащила вниз. Остановившись перед комнатой деда, она спросила: – Заглянем к нему?

– Я не могу справиться с галстуком, – пожаловался Джордж.

Голос его подрагивал, слова звучали неразборчиво, но Клэр ничего не сказала, не желая тревожить людей в такой день.

– Я не умею завязывать галстук, – сказала Айви.

– Зато я умею. – Клэр взяла шелковый галстук. – Стойте тихо, Джордж. – Она отметила бледность его лица. – Если вам что-нибудь понадобится, сразу вызовите меня.

– Все будет хорошо. Айви, достань мои запонки, они в верхнем ящике комода.

Она стала рыться в ящике.

– Дедушка, а что это за коробочка от Тиффани?

– Это очень старое кольцо, с ним связана длинная история.

– Bay! Здорово! Должно быть, оно очень дорогое. Оно принадлежало бабушке Джеки?

Он слегка улыбнулся:

– Я предпочитаю думать, что оно еще ищет своего владельца.

– Я и не знала, дедушка, что ты у нас такой романтик! – Она помогла ему вдеть запонки и вздрогнула, когда снаружи затарахтел какой-то мотор. – Господи, это еще что?

– А это, – с затаенной радостью заговорил дед, надевая спортивный пиджак, – это подали мой экипаж! Еще одна небольшая затея, о которой я давно мечтал.

У Коннора Дэвиса, мужа Оливии, был мотоцикл «харлей». Они с Джорджем должны были прокатиться на нем, а затем с шиком явиться на вечер. Айви и Клэр смотрели вслед удаляющемуся мотоциклу с поблескивающим на солнце серебристым корпусом. Джордж широко раскинул руки, словно открывая объятия всему миру. За ревом мотора можно было расслышать его счастливый раскатистый смех.

– У меня такой славный, такой замечательный дедушка! – грустно сказала Айви.

– Да, необыкновенный, – согласилась Клэр.

– Грустно сознавать, что он недолго будет с нами.

Они смотрели вслед, пока мотоцикл не свернул за поворот, затем Айви взяла Клэр за руку:

– Только не думайте, что я вас отпущу.

Она повела ее к деревянному коттеджу, где остановились молодые родственницы и подруги семьи. Убранство дома возвращало в прошлое, когда лагерь «Киога» переживал свой расцвет. Стены украшали оригинальные вещи ручной работы: покрашенное весло, на лопасти которого отдыхающие в семидесятых оставили свои росписи; броское лоскутное одеяло шестидесятых, коллажи, составленные из найденных на озере и в лесу предметов.

– Пора вам обрести новый имидж, – провозгласила Айви. – Имейте в виду – сопротивляться бесполезно!

Клэр покраснела, хотя предложение ее заинтриговало. В последний раз она изменила свой «имидж» для того, чтобы не быть узнанной, но сейчас перед ней стояла совершенно иная цель.

– Что ж, я в вашем распоряжении.

Посоветовавшись с подругами, Айви предложила ей надеть желтое шелковое платье без рукавов и босоножки с золотистыми ремешками на высоких каблуках.

– Платье очень красивое, – согласилась Клэр. – А вот насчет босоножек я не так уверена. Я не привыкла к высоким каблукам.

– Вот сегодня и начнете привыкать, – сказала Айви. – Они просто прелесть. И вы будете в них невероятно хороши во время танцев.

Клэр с сомнением осмотрела тонкие шпильки:

– Да это просто оружие массового поражения! Как можно на них ходить?

– Чепуха, вы отлично справитесь!

Затем Клэр усадили на стул и занялись ее прической и косметикой.

– Вообще-то я профессиональный художник, – объяснила Айви, ловко работая пушистой кисточкой для макияжа. – Я раскрашиваю керамические изделия.

– Вы только не обижайтесь, но часы у вас не очень изящные и совершенно не сочетаются с вашим туалетом, – заметила дочь Герарда Николь.

– А я и не обижаюсь, – беззаботно отозвалась Клэр, сняла часы с толстым корпусом и убрала их в карман, не объясняя, почему держит их при себе.

– Росс с ума сойдет, когда вы появитесь, – заявила Айви, нанося кистью пудру на лоб Клэр.

– Почему это?

– Потому что он по уши в вас влюблен!

– Ну, это слишком сильно сказано, – усмехнулась Клэр, хотя ей было приятно это слышать.

– И ничего подобного! – прощебетала еще одна кузина, Бриджет, завивавшая Клэр волосы. – Айви права, мы Росса в жизни таким не видели. У него, конечно, были девушки, но с вами он… совсем другой. Мы все боялись, что он так сильно переживает из-за дедушки, что ему ни до кого нет дела. А он – просто молодец! Конечно, он очень переживает, как мы все. Но он какой-то… выдержанный, спокойный, и во многом – благодаря вам.

Клэр неуверенно пожала плечами. Теперь она уже точно знала, что любит его, хотя все лето сопротивлялась этому чувству. Как большинство человеческих страстей, любовь повелевает людьми, и это невозможно отрицать. Она не знала, к чему она ее приведет, но впервые в жизни не боялась заглянуть в завтрашний день.

– Вы готовы к великому открытию? – Николь подвела ее к зеркалу в человеческий рост. – Тогда смотрите!

Клэр с любопытством рассматривала свое отражение. Яркое модное платье подчеркивало ее фигуру. Волосы сияющими локонами обрамляли лицо с искусно подведенными глазами. Удачно подобранный цвет помады подчеркивал полноту и свежесть губ, на щеках рдел румянец от удовольствия.

– Bay! Я выгляжу… просто потрясающе! Ну, друзья, вы сотворили настоящее чудо!

– Какое там чудо! – возразила Николь. – Мы только слегка подчеркнули вашу природную красоту.

– Вам просто нужно заняться своими волосами, косметикой и гардеробом. – Айви протянула ей серьги в виде колец. – Примерьте-ка их.

Все вместе они отправились на торжественный вечер, оживленно обсуждая предстоящее торжество. Клэр весело поглядывала вокруг. Съехавшиеся со всех концов света родственники были очень разными, и, наверное, у каждого были свои недостатки, но сегодня все с радостью предвкушали первое официальное знакомство с новой ветвью своего рода.

– А кто эта девушка? – спросил знакомый голос, остановив ее, когда она направлялась к буфету выпить лимонада.

Она обернулась с торжествующей улыбкой:

– Какая девушка?

Росс обнял ее за талию.

– Я не узнал вас!

Клэр от души наслаждалась выражением изумления, восторга и гордости, отразившимися в его глазах. Обычно она стеснялась привлекать к себе внимание, но сегодня ей приятно было нравиться и выслушивать комплименты.

– Это ваши кузины так ловко преобразили меня. А этими шпильками во время ходьбы можно рыхлить лужайку!

– Нет, вы просто сногсшибательно красивы! – Не убирая своей руки, он обернулся посмотреть на прибывающих гостей. – Надеюсь, среди родственников дяди Чарльза найдется хоть один врач, потому что я вот-вот потеряю сознание.

– Я знаю, что Ной, муж Софии, ветеринар.

– Вот ему и придется мною заняться. Серьезно, Клэр, у меня от вас просто дыхание захватило.

– Надеюсь, это не означает, что вы не сможете со мной танцевать.

– Кажется, все вокруг собираются с вами танцевать, но я придержу вас для себя. Кстати, хочу вас спросить, дорогая. Как вам нравится Авалон?

– Как? Ну…

Она задумалась. Раньше она не позволяла себе прикипеть душой к какому-нибудь месту и в первое время даже боялась бывать в Авалоне, где все жители знают друг друга. Она вспомнила, какой беззащитной почувствовала себя в тот день, когда на дороге их с Джорджем остановил местный коп, и с удивлением подумала, что теперь это кажется далеким и забавным происшествием. За лето она очень привязалась и полюбила этот очаровательный городок с живописными окрестностями, где ей было уютно и спокойно.

– А почему вы спрашиваете? И я не ошиблась, вы действительно назвали меня «дорогая»?

– А вам… А тебе это неприятно? Надеюсь, что нет, потому что отныне я так и намерен к тебе обращаться: дорогая, милая, любимая, обожаемая…

– Росс…

– Клэр, я люблю тебя! Я ужасно тебя люблю!

И хотя они были не одни, она привстала на цыпочки и поцеловала его.

– Я тоже тебя люблю! Если бы я могла выразить всю силу моей любви…

– Но ты ее уже выразила!

Счастливая улыбка не покидала ее лица.

– Я тоже хотела тебя спросить. Тебе приятно сознавать, что ты осуществил все мои заветные мечты?

В этот момент рев мотоцикла возвестил о приезде Джорджа.

– Потом договорим, – пообещал Росс. – Прибыл почетный гость.

Росс помог раскрасневшемуся, но довольному Джорджу спуститься с мотоцикла, и Коннор уехал поставить его на парковку.

– Что ж, не так вдохновляет, как полет в небе, но очень похоже, – резюмировал Джордж. – Как вам понравилось мое торжественное появление?

– Грандиозно! – искренне восхитилась Клэр.

Джордж всплеснул руками:

– Ну и ну! Вот это да! Так-то лучше. Мне чертовски приятно видеть среди присутствующих такую блистательную красавицу!

– Благодарю вас, Джордж. Как вы себя чувствуете? Вас ждет целая толпа гостей.

– Так начнем же торжество.

Клэр оставалась рядом с Джорджем. Местная группа «Иннер Чайлдс» исполняла мелодии пятидесятых годов, гости устремились к буфетным стойкам. Сквозь толпу протиснулся Филипп Беллами, который только что приехал, и очень тепло поздоровался с Джорджем. Высокий и красивый, Филипп отличался необыкновенным обаянием.

– Мне не терпелось познакомиться с вами, – пожимая руку Джорджа, признался он.

Джордж долго всматривался в племянника, и в его слегка поблекших голубых глазах блеснули слезы.

– Для меня это особая честь, – с большим чувством сказал он.

Мать Филиппа, Джейн, которая раньше казалась Клэр любительницей поболтать, напряженно молчала. За всю жизнь Филиппа братья ни разу не виделись. Поэтому встреча с ним казалась исполненной особого значения.

Джордж высвободил свою руку и крепко обнял Филиппа.

– Спасибо, что ты приехал, – сказал он.

– Ну что вы, не за что! Как я мог не приехать! – Филипп представил свою жену, Лауру. – Я очень рад, что мы вовремя успели на эту радостную встречу. А этот малыш, – он указал на младенца в конверте с кружевными оборками, которого держала на руках Лаура, – мой внук Этан Беллами Дэвис, сын Коннора и Оливии.

Неожиданно Лаура положила ребенка на колени Джорджа. Клэр, взявшая на себя обязанности фотографа, запечатлела на снимке изумленное выражение, с которым он всматривался в личико безмятежно спящего младенца.

– Думаю, теперь вы можете официально считаться его двоюродным прадедом, – констатировал Филипп.

Джордж смущенно покашлял.

– Да уж, выходит, я такой глубокий старик! – Поздравив родителей, он вернул ребенка и снова пристально посмотрел на Филиппа. – Я очень, очень рад с тобой познакомиться. – Затем обернулся к Чарльзу: – У тебя прекрасный сын.

– Весь в своего отца, – тихо заметила Джейн.

– Ну, идите же, закусите! – внезапно предложил всем Джордж. – Скоро начнутся танцы, так что вам имеет смысл подкрепиться.

Он задумчиво посмотрел им вслед. Росс помог деду перебраться в кресло на колесиках, и тот неподвижно застыл. Клэр пристально наблюдала за ним, ловя каждое его дыхание, опасаясь, не начинается ли у него приступ.

– Джордж? – тихо спросила она.

– Нет-нет, все в порядке. Просто прокручивал две разные истории – одну здесь, а другую – здесь. – Он указал сначала на свою голову, затем на грудь.

Клэр догадалась, что он продолжает размышлять над событиями, столько лет назад разлучившими его с братом. Оставалось только надеяться, что сегодняшний день залечит его раны.

– Один умный человек однажды сказал мне, что в сердце человека заключено больше мудрости, чем в голове целой кафедры ученых, – сказала Айви.

– Это был ваш дед? – спросила Клэр. – Джордж, да вы просто гений!

– Нет! – покачал головой Джордж. – У меня слишком много недостатков. За свою жизнь я совершил столько разных глупостей и ошибок, что…

– Да вы посмотрите вокруг! – Она повела рукой на шумную, оживленную толпу его многочисленных родственников, которые закусывали, обменивались шутками, радостными приветствиями, удивленными восклицаниями. Это была прекрасная сцена на фоне синего озера в окружении леса и гор. – Вот что вы совершили, вы и ваш брат! Эти люди – наглядное свидетельство того, что вы не напрасно жили на этом свете. Джордж, думаю, вам есть чем гордиться.

– Так вот за что ты ей платишь! – пошутил Росс.

– А не ты ли выговаривал мне за то, что я нашел ее по Интернету! – усмехнулся Джордж и снова стал серьезным. – Клэр права. Я все занимался своим списком дел, пытался подвести итоги своей жизни… Но только теперь осознал, что мое самое грандиозное достижение заключается вот в этом, в этой огромной семье. Все они… служат доказательством того, что я пребывал на земле, что я чего-то стоил.

У Клэр стиснуло горло. Под конец жизни у человека остается только любовь, которую он дарил своим близким.

Как же она заблуждалась, когда думала, что сможет без нее прожить!

Росс крепко сжал плечо деда. Ей понравилась это неподготовленная поза, и она, взяв фотокамеру, щелкнула затвором, но мигающий огонек показал, что батарейки уже сели.

– Я сейчас вернусь, – бросила она. – Только возьму запасную батарейку. Сегодня мне предстоит много снимать.

Торопливо направляясь к своему коттеджу, она ругала себя за то, что не наняла фотографа, но почему-то об этом никто не подумал. Одна из Беллами, Дэзи, была профессиональным фотографом и обычно снимала семейные праздники, но сейчас она была в отъезде. Так что придется обойтись аппаратом Клэр.

Любовь и счастье переполняли ее, ей казалось, что она не идет, а летит над землей. Хочет ли она остаться в Авалоне? Жить с Россом? Она готова была забраться куда-нибудь на крышу и закричать на весь мир: «Да! Да! Я согласна!» Как ей не хватало этого прилива веры в жизнь, в свои силы! Теперь у нее было ради чего рисковать.

Весело напевая, она вбежала в коттедж… и сразу ощутила опасность. Внутри еще не замер какой-то слабый, неопределенный звук. Скрип половицы или… затаенное дыхание.

Ее охватил леденящий ужас. Она повернулась и дернула на себя дверь, но было поздно. Кто-то набросился на нее сзади. Прижал к двери, одной рукой схватил за горло, а другой поднес к подбородку холодный ствол пистолета.