Текст книги "Сокровище"
Автор книги: Сьюзен Робинсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
– Итак, друзья мои, я хочу с гордостью объявить о своей помолвке с мисс Эмилией Шарлоттой де Винтер.
Тишина, затем шквал восклицаний и аплодисментов. Леди Фитчет улыбнулась ей с другого края стола, Эмили поняла, что Норт уже успел рассказать ей о предстоящем замужестве. Несомненно, старая леди вообразит, что это ее заслуга и станет ожидать дополнительного вознаграждения. Последствие, за которое следует благодарить маркиза. Со стороны же мисс Кингсли, других дебютанток и их мамаш её ожидала лишь враждебность.
Норт все еще стоял.
– Тост, леди и джентльмены, – он поднял бокал с вином и, мягко улыбнувшись, встретился взглядом с Эмми. – За мою любимую и очаровательную невесту, мисс де Винтер.
– За мисс де Винтер! – подхватили остальные.
Её щеки пылали. Эмми пробормотала слова благодарности и послала Норту полный ярости взгляд. Затем девушка вспомнила про уговор.
– Благодарю вас, милорд, – она повернулась к тетушке Оттолайн с ослепительной улыбкой, – признаю, ваш племянник застал меня врасплох. – Эмми немного повысила голос.– Вы знаете, наша любовь излечила его суровый нрав. Силы небесные, он теперь все время улыбается.
– Неужели? – скептически ответила Оттолайн.
Все посмотрели на Норта, который хмуро взирал на Эмми.
– Моя дорогая, сейчас он не улыбается, – сказала Оттолайн, – честное слово, Вэлин, кто поверит, что ты только что объявил о помолвке, если и дальше будешь сидеть с таким прокисшим лицом?
Эмми нежно улыбнулась Норту, она видела, что он изо всех сил старается справиться с охватившим его гневом. В итоге, под взглядами всех собравшихся он вымучил слабую улыбку, которую друзья и члены его семьи встретили с одобрением и восхищением. Эмили – единственная, кто заметил, как маркиз сжал ладони в кулаки, и как бросал на нее свирепые взгляды, когда полагал, что за ним никто не наблюдает.
«Поделом тебе, – подумала Эмми, – попробуй сам принять участие в этом неприятном спектакле».
Девушка наблюдала, как Норт изо всех сил пытается сохранить видимость хорошего настроения. Глотнув вина, он забыл о своей новой роли. Его рот по обыкновению принял недовольное выражение, но вскоре, вздрогнув, он опомнился, виновато обвёл взглядом стол и заставил себя принять радостный вид.
При этом каждый раз он бросал на Эмми осуждающий и возмущенный взгляд, что в свою очередь вынуждало его придавать своему лицу более дружелюбное выражение. Все, что могла сделать девушка, – не позволить себе рассмеяться. От такого опрометчивого поступка её спасла леди Оттолайн, уведя всех дам из гостиной.
Они разместились в салоне, где мисс Кингсли начала играть Шопена, несомненно, для того, чтобы не быть вовлеченной в толпу любопытных, окружившую Эмми. Новоиспеченная невеста приняла дюжину поздравлений и добрых пожеланий от гостей. Она старалась как можно лучше отвечать на многочисленные вопросы Оттолайн насчет своей семьи, даты свадьбы, месте проведения церемонии, о том, кого они пригласят. В конце концов, она даже решилась прогуляться по комнате, чтобы убраться от них подальше, объясняя это тем, что слишком долго сидела, и ей надо немного успокоиться.
Чтобы поднять настроение, Эмми любовалась кессонным [32] [32]Кессон – кессонами называются различной формы углубления на потолке, профилированные переходы к стенам, лепные розетки по центру, живопись на поверхности потолка или орнаментированные балки.Кессонированные перекрытия иногда делались из дерева и часто использовались для оформления интерьеров ренессансных дворцов. В Италии в период Ренессанса художники расписывали кессоны сюжетами, как правило, на мифологические темы.
[Закрыть]потолком, с его углублёнными панелями. Каждая была зеленовато-голубого цвета, украшена позолоченной лепниной и расписана внутри сценами из мифологии. Девушка осмотрелась в поисках гипсового спирального узора, но в восемнадцатом веке Роберт Адам заново отделал комнату.
Если старый Бьюфорт спрятал здесь свое золото, все ориентиры пропали. Эта мысль омрачила настроение Эмми, и оно не улучшилось, когда в салон пригласили джентльменов. Норт немедленно приблизился к девушке, взял ее руку и положил ее поверх своего локтя.
Когда она попыталась выдернуть ее, мужчина накрыл ее руку своей и пробормотал с улыбкой:
– Вспомни наше соглашение. Ты одурманена мною.
Желая хорошенько пнуть его в голень, Эмми фальшиво улыбнулась.
– Надеюсь, твоё лицо застынет в этой злобной усмешке, – пожелала ему девушка.
– Нет, моя дорогая, – Норт повысил голос,– любовь ко мне не должна вас настолько ослеплять. Если так будет продолжаться, вы избалуете меня еще до свадьбы.
– Ты, чёртов…ох, – Эмми зашипела на него, – прекрати сжимать мою руку, ты, подлый обманщик, иначе я, клянусь всеми святыми, посажу тебе фингал под глаз.
– Больше нежности в голосе и улыбайся, чёрт возьми!
Эмми прикусила губу и с сияющим видом встретила тетушку Оттолайн, когда та приблизилась к ним.
– Дорогая леди Оттолайн…
– Зови меня тётя, милая. Мы ведь скоро станем одной семьей.
– Дорогая тетя Оттолайн, знаете, что Вэлин только что сказал мне? Через несколько недель, когда гости разъедутся, он желает вернуться в Лондон и отпраздновать нашу помолвку как раз на торжественном закрытии Сезона. Балы, обеда, званые вечера, театр… он также хочет, чтобы вы составили список приглашенных такой большой, насколько возможно, на несколько сотен гостей.
Норт отпустил ее руку.
– Что?
– Вот это да! – Оттолайн уставилась на племянника с восхищением и благодарностью. – Это чудесно, Вэлин. Я так рада, что ты собираешься позволить мне помочь тебе представить свою fiancée на приеме в её честь. Вы с Эмили станете очень популярной парой в Лондоне, если я им займусь. Дайте подумать. Мы начнем с бала, посмотрим, может быть удастся пригласить Королеву и Принца Альберта, хотя они почти никогда не посещают подобные мероприятия.
Эмми делала вид, что слушает трескотню Оттолайн, не забывая при этом лучезарно улыбаться Вэлину.
Норт встряхнул головой.
– Подождите, тетушка, я не уверен…
– Не волнуйся о таких пустяках, мой дорогой, – перебила его Оттолайн, – я все организую.
Губы Норта растянулись, обнажая белые зубы в довольной улыбке, которая под конец больше напоминала оскал разъяренного льва.
– Как великодушно с вашей стороны, тётя. А сейчас, если вы простите нас, я обещал Эмили прогулку по саду. Она хотела посмотреть лабиринт при свете луны.
– Нет, не правда, – быстро ответила девушка.
– Глупости, милая. Тётя прекрасно всё понимает, и потом, это совершенно пристойно теперь, когда мы почти женаты.
Он, словно в тисках, сжал её руку и повёл за собой на улицу через французские окна-двери, выходящие на каменную террасу. Когда их уже нельзя было разглядеть из салона, Норт увеличил скорость и потащил её за собой по длинной лестнице к лабиринту времён Елизаветы. Высокие тисы были посажены очень сложным рисунком, благодаря которому гости постоянно теряли друг друга. Эмми бежала за своим похитителем, на каждую её попытку освободиться Норт рывком тащил её вперед, пока они не оказались в лабиринте. После нескольких поворотов в темноте девушка окончательно потеряла ориентацию.
Эмми ухватилась за тонкую ветку и уперлась пятками в землю.
– Отпусти меня.
Норт развернулся, молча отцепил ее руку от дерева и снова потащил за собой. Внезапно тисовые заросли расступились, и они оказались на небольшой полянке, освещенной лунным светом.
Эмми пыталась отцепить пальцы Норта от своего запястья, но он без предупреждения притянул её к себе, стиснул её руки и, приподнял девушку, пока их глаза не оказались на одном уровне.
– Ты нарушила своё обещание, Эмилия Безымянная. И я очень этому рад, потому что сейчас я покажу тебе, что ожидает непослушную искательницу приключений, которая не держит слова.
Глава 9
Вэлин ощутил, как затрепетала Эмилия де Винтер, когда он потянул её поближе. Дрожь проникла сквозь его руки. Нет, нет, это именно он дрожал! Вэлин оставил попытки притянуть к себе отбивающуюся девушку, когда осознал, что практически не владеет собой. Когда он остановился, она прекратила бороться с ним и, сохраняя неподвижность, восстанавливала дыхание. Она стояла достаточно близко к нему, и он заметил, как её мягко очерченное лицо купается в серебристом лунном свете, и позабыл о своём гневе.
– Мир?– прошептал он. Она не ответила.
Они долго стояли, словно ожидая, что другой предпримет какие-либо действия. Вэлин наблюдал, как лунный свет и тени от тисов, сплетаясь в узоры, играли на её лице и освещали жемчужины в её волосах. Отвлечение внимания не помогло ему справиться с собой. Так или иначе, он почувствовал, что наклоняется к девушке. Та с опаской следила за ним, но не двигалась.
Он сократил расстояние между ними, хотя, казалось, что у него ушли на это часы. Он то и дело ожидал, что Эмилия даст дёру. Даже в момент, когда губы Вэлина коснулись её губ, он ждал, что Эмилия оттолкнёт его, но тело её прильнуло к нему, и он, исследуя рот девушки, заключил её в объятия.
Несмотря на преграду из платья и корсета, он почувствовал, когда её дыхание участилось и стало прерывистым. Она застала его врасплох, когда в ответ на поцелуй, обвила руками его шею и подтянулась к нему, прижимаясь губами к его рту и выискивая своим язычком его язык. Внезапно инициатива перешла к Эмилии, и теперь он отвечал ей. Распалившись, Вэлин скользнул рукой к вороту её платья.
От этого прикосновения в глубине горла Эмилии прозвучал сдавленный крик, она оторвалась от его губ и выскочила из объятий, оттолкнув его прочь. Резкая перемена стала полным потрясением. Вэлин оступился и едва не упал, сумев удержать равновесие, но Эмилия уже пересекла половину полянки.
Вэлин рассмеялся, отчаянно пытаясь скрыть досаду и разочарование.– Куда вы собрались, мисс Безымянная? Вы не знаете выхода.
– Я выбиралась из множества странных мест, не в пример этому!
Он услышал шорох юбок, и она исчезла. Вэлин дал ей минутку, чтобы заблудиться, а потом отправился за ней. Теперь он усмехался в предвкушении. Ему никогда доселе не приходилось, в буквальном смысле, бегать за женщиной, и это возбуждало. Бросившись прочь с полянки, он поспешил к первому тупику. Её там не было. Он сунулся в следующий, но лишь спугнул соловья. Припустив, он помчался на звук, который принял за Эмилию. Но, к тому времени, как добрался до очередного тупика, потерялся. Было темно, хоть глаз выколи, а он не обратил внимания, куда шёл.
– Проклятье.
В ответ на своё восклицание Вэлин услышал лёгкий смех, шелест шёлка и щёлканье задников домашних туфелек, когда мисс Эмилия де Винтер неторопливо шагала обратно к дому.
Он громко зашептал ей вдогонку:
– Немедленно возвращайся, – он напряженно вслушивался. – Эмилия? Чёрт возьми, женщина, ты где?
В ответ он услышал, как закрылись двери, выходящие на террасу. Она оставила его здесь. Чтоб её, эту девчонку. Она знала, что он заблудился, и оставила его тыкаться туда-сюда в темноте, маленькая бестия.
Смирившись, Вэлин начал возвращаться, пытаясь среди тисов найти знакомую дорогу. По пути он ухмылялся сам себе. Состязаться в остротах с Эмилией де Винтер было гораздо веселее, чем проводить время с любой другой знакомой ему женщиной.
– Весело, – сказал он сам себе.
Вряд ли он когда-либо пользовался этим словом. Оно было присуще Актону, Кортленду, но – не его речи. Его словами были «долг», «ответственность», «честь». Его дни были заполнены такими словами и, соответственно, их гарантиями. Он и не помнил, когда ему не вдалбливали об обязанностях.
Когда-то Вэлин знал, как весело провести время. Он вспоминал, как был молодым и обожал то чувство, что охватывало его, когда он лазал высоко-высоко на древний дуб и отдавал свое тело во власть раскачивающихся на ветру веток. Они с Актоном разыгрывали свою гувернантку, мисс Иклтон. Однажды они подложили ежа в изножье её кровати, под покрывало. В другой раз – подложили бедняжке лягушку в висящую на вешалке шляпку. Актон катался по полу, обессилев от смеха, когда завидел свою горделивую гувернантку с лягушкой на голове. К счастью, мисс Иклтон обладала чувством юмора.
Когда же он перестал веселиться? Вскоре после случая с лягушкой, когда ему было восемь, его отец и мать начали втолковывать ему характер его обязательств и ответственности, как наследника. С тех пор, все его поступки, все его слова оценивались по тем критериям.
Излюбленным выражением матери стало: «Такое поведение не достойно наследника вашего отца»
Отец был прямолинейнее.
«Маркиз Уэстфилд не хнычет, сэр», – говаривал он. Или: «Наследнику Уэстфилдов известно, как сидеть на коне, сэр, и он не делает это, словно лоточник на потеху крестьянам»
Сомнений нет, статус наследника уничтожил веселье. Не удивительно, что Актон насмехался над ним. Не удивительно, что смех с мисс де Винтер заставлял его чувствовать, будто он возвращается к жизни, после того, как двадцать лет пробыл мертвецом.
Ещё больше воодушевляла её таинственность. Общество не принимало тех, чьи имена были не известны, и ему никогда не встречалась женщина, обладающая таким лексиконом. Какими эпитетами разразится Эмилия, если он по-настоящему её рассердит? Интригующая перспектива, но, разъярив мисс де Винтер, не видать ему с ней сотрудничества. Это уж он узнал сегодня вечером. А более ловкими приёмами – побольше мёда, а не хрена – удастся ли его достигнуть?
Вэлин, наконец, нашёл центральную площадку лабиринта и начал восстанавливать в памяти путь к выходу. Вероятно, он узнал бы больше о своей невесте, сделав её своим другом и союзником. И определённо, ему не хотелось повторения её поведения сегодняшним вечером. Не говоря о том, какую боль она могла бы ему причинить, разозли он её как следует. Он уже дал слово вернуться в Лондон, чтобы посетить все светские мероприятия до окончания сезона. Лишь от одной этой мысли ему хотелось выть на луну.
Выходя из лабиринта, Вэлин мельком, сквозь французские двери, заметил Эмилию. Та смеялась вместе с Актоном и Кортлендом, окружённая золотистым светом от люстры. На какой-то миг она показалась волшебным созданием – недостижимым, мимолётным, неуловимым, очаровывающим всех, кто оказался рядом с ней. Потом она, повернув голову, посмотрела наружу, и он мог поклясться, что ей было известно, что он стоял там и наблюдал за ней.
Действительно ли девушка обладала магией, раз почувствовала его на таком расстоянии? Пока остальные беседовали подле неё, она вглядывалась в ночь, лёгкая улыбка играла на её губах. Он не двигался с места, упорно надеясь, что она оставит его братьев и придёт к нему, и превратит это воображаемое волшебство в реальность.
Чары рассеялись, когда Актон наклонился к ней. Эмилия повернулась и позволила ему отвести её от окна. Вэлин выдохнул; он и не осознавал, что затаил дыхание. Он повращал плечами, чтобы избавить их от напряжения, возникшего от простого созерцания мисс Эмилии де Винтер. Этого было мало. Ему следовало освободиться от тех безрассудных желаний, которые она рождала в его голове, только лишь проходя рядом с ним.
Вероятно, ему стоит попытаться заключить с ней мир. Возможно, они станут друзьями. Такие светские отношения изгонят эти фантазии. К другу страсти не испытывают. Он не мог потакать нелепым грёзам о едва знакомой особе, которая, в конечном счёте, была простой авантюристкой, хотя и благовоспитанной.
Прекрасная идея. Они с Эмилией придут к дружескому соглашению, которое позволит ей рассказать ему правду о себе. Стоит загадке мисс де Винтер разрешиться, как он сможет продолжить поиск подходящей жены. И не будет никакого отвлечения на молодую женщину, покрытую тайной. Она больше не будет увлекать его своими диковинными поступками, сумасбродством и бесстрашием.
Вэлин закивал сам себе. Как только ему откроются её секреты, он перестанет так нестерпимо хотеть её. Он зашагал к дому. Лучше всего начать незамедлительно, завтра утром. Пока у мисс де Винтер не нашлось времени втянуть его в ещё большие неприятности, чем у неё уже получилось.
На следующее утро Вэлин задержался, когда остальные джентльмены из числа гостей отправились пострелять. Он был на пути к мишеням для стрельбы из лука, установленным на лужайке, что простиралась между садами и парком позади Эджинкорта. Он быстро спускался по ступеням террасы, когда Актон окликнул его по имени и бегом устремился к нему от дома.
– Мне нужно с тобой потолковать, – сказал он.
Вэлин отмахнулся от него. – Я уже согласился оплатить все твои долги.
– Я не о них.
Вэлин вздохнул и окинул взглядом балюстраду, что отделяла следующую террасу от английского сада и тисового лабиринта. Это было прохладное, в одеянии из серебристой росы и молодой листвы, майское утро. Он был уверен, что Актон его испортит.
– По поводу этой помолвки, – сказал Актон. – Ты ненормальный?
– Что это значит?
– Нам ничегошеньки не известно об этой мисс де Винтер. Мы не знаем её родителей.
– Они умерли, – ему были видны дамы, прицелившиеся по мишеням.
– Или её родных.
Мисс де Винтер видно не было.
– Они живут во Франции и в Нортумберленде.
– А её внешний вид и состояние посредственны, – сказал Актон.
Вэлин оторвал взгляд от стрелков и уставился на брата. – Ты злословишь о девушке, которую я просил стать моей женой?
– Я изумлён, да и только. И ты должен признать, что существует уйма девиц гораздо милее и богаче.
– Как по мне, у неё достаточно денег, и я нахожу её красивой. С какой такой стати тебя заинтересовали эти обстоятельства? – Вэлин прищурился и тихо произнес: – Ах, понятно. Ты бы сам предпочёл быть маркизом, но раз им должен быть я, следовательно, ты хочешь, чтобы я женился на ком-то, чьё состояние будет служить тебе резервным банком.
Актон покраснел. – Это гнусная ложь.
– Значит, тебя заботит моё будущее счастье? Как трогательно.
– Я просто не понимаю, почему ты так торопишься жениться, – отрезал Актон. – Прежде такого не было, и мне известно по какой причине.
Вэлин набросился на брата. – Поосторожнее, Актон.
– Ты боялся, что ни одна женщина не захочет тебя. Боялся, что снова пойдут старые толки. Не спросит ли какая из них у тебя о…
– Да ты заткнёшься?
– Собираешься рассказать мисс де Винтер? – Актон, недоумённо взирая, прохаживался вокруг Вэлина. – Или, хочешь, это сделаю я, ты ведь никогда не любил об этом говорить? Я смог бы, ты знаешь. Я ей скажу: – О, кстати, мисс де Винтер, не обращайте внимание на дурацкие слухи, что мой брат в семнадцать лет сжег нашего отца с мачехой в старом домике.
Актон поднял палец. – И в слухе, что он соблазнил мою мачеху, нет правды. Ни капельки. Те ссоры между ним и моим отцом происходили из-за мальчишеских проказ в школе, и не связаны с дорогой Каролиной. Вовсе нет, – Актон стоял и мерзко ухмылялся Вэлину.
– Ну не ублюдок ли ты?– произнёс Вэлин.
– Я только вызвался тебе помочь, старина.
Не владея собой, Вэлин начал спускаться по ступеням террасы, затем остановился. – Актон, ты помнишь, когда у нас с тобой была последняя битва? Физическая, я имею в виду.
– Да.
– Помнишь, кто победил?
Актон хмуро уставился на него.
– Если ты будешь дурно отзываться обо мне перед мисс де Винтер, ты проведешь остаток сезона в постели, приходя в себя после нашей следующей битвы.
Он спешно покинул террасу, опасаясь, что потеряет контроль и завяжет Актону ноги вокруг его шеи. У Актона был талант вынюхивать чьи-то слабости и использовать их как оружие. Вэлин научился не показывать брату, что его колкости задевают за живое, но эта атака была столь неожиданной, что он вышел из себя. Давние воспоминания затопили его разум, и перед ним промелькнули картины более чем десятилетней давности.
Отец был уже несколько лет женат на Каролине, и в тот день отправился по соседству понаблюдать за покупкой чистокровки [33] [33]Чистокровка – чистокровная верховая – одна из самых резвых пород верховых лошадей; масть гнедая или рыжая. Выведена в Англии в 18 в.
[Закрыть]. Был разгар лета, один из тех жарких, ясных дней, когда мухи засыпают от жары, и насекомые стрекочут на солнышке. Он на несколько недель приехал со школы домой и в то утро катался верхом. Вернувшись, он нашёл записку Каролины, в которой она просила встретиться с ней в старом домике.
Каролина заставляла его нервничать. Она была лишь на восемь лет старше его, но её внешний вид говорил об её опытности. Когда они оказывались в компании друг друга, Каролина обязательно буравила его оценивающим взглядом, отчего он заливался краской. Она неизменно, каждый раз получала удовольствие от его смущения.
Что ещё хуже, у неё вошло в привычку тихонько отпускать смущающие замечания, старясь, чтобы только он их слышал. Как-то после обеда они были одни в гостиной, и Вэлин встал на колени, чтобы разворошить огонь. Внезапно она очутилась рядом с ним на полу, а её рука – на его бедре. Он чуть не свалился на задницу, отползая от неё.
Что она делает в домике? Он не жаждал встречаться с ней там, чтобы оказаться мышкой в её игре в «кошки-мышки». Вэлин кинул записку в корзину для бумаг в своей комнате, но помедлил, когда снимал куртку для верховой езды. В последний раз, когда он отказался увидеться с Каролиной, та пожаловалась отцу на его невоспитанность. Если он её рассердит, в итоге выйдет ссора. Возможно, ему следует встретиться с ней и прийти к некоему соглашению; если он ясно даст ей понять, что не желает играть в её игры, как ни крути, будет меньше затруднений.
Вэлин обратно натянул куртку, вернулся в конюшни и вскоре уже скакал через парк. Старый домик, или иначе – охотничий, был построен предшествующим владельцем во времена, когда король Яков был частым гостем в Эджинкорт Холле. За красным кирпичным фасадом скрывался мрачный интерьер с тёмными деревянными панелями. Узкие окна были расширены, но их ромбовидные секции пропускали не слишком много света. Им редко пользовались, и Вэлин не любил его крошечные комнатки и гуляющие по дому сквозняки. Место было настолько тёмным и холодным, что даже в летний день приходилось зажигать свечи и поддерживать огонь в камине.
Добравшись до домика, Вэлин постучал, но ему не ответили. Он вошёл, в комнатах нижнего этажа не было ни души. С растущим недовольством он понял, что Каролина, вероятно, забыла, что вызвала его сюда и даже не появилась тут.
Потом до него донёсся её смех. Он уже собрался окликнуть её, но снова услышал её голос. На этот раз она что-то напевала. Вэлин последовал за звуком вверх по лестнице, но замедлил шаг, когда узнал напев. То была непристойная песня из таверны, которая ни одной леди не могла быть знакома. Пока он стоял в нерешительности, воцарилась тишина.
Стремясь побыстрее завершить эту встречу, Вэлин поспешил через лестничную площадку к полуоткрытой двери. Он занёс кулак, чтобы постучать в дверь, когда его настиг голос Каролины.
– Входи, Вэлин. Я жду уже целую вечность.
Он узнал этот дразнящий, с намёком тон. Не зная, то ли уйти тотчас, то ли умиротворить мачеху, как ему требовалось, Вэлин вошёл в комнату. Каролина стояла посреди спальни завёрнутая в домашний парчовый халат. Она зажгла огонь и расставила уйму свечей вокруг кровати с пологом на четырех столбиках. Послав ему короткую жеманную улыбку, распахнула халат.
Рот Вэлина уже был открыт. Теперь его глаза стали размером с блюдца, и кровь прилила к голове. Смятение и ужас жгли душу Вэлина, в то время как тело превратилось в ледник. Он не мог ни говорить, ни двигаться.
– Мой милый, милый Вэлин, – промурлыкала Каролина, – наконец-то ты здесь.
Вэлин таращился на неё, пока она неторопливо приближалась к нему, окидывая его взглядом с головы до ног. Зрачки её были расширены, и она слегка невнятно произносила слова.
– Я тут спорила сама с собой,– сказала она. – Добропорядочная Каролина говорила подождать. Ведь ты ещё даже не поступил в университет. Но порочная Каролина возмутилась. Она такая, такая жаждущая, видишь ли. И порочная Каролина одержала верх.
Вэлин с трудом сглотнул, в то время как она стояла перед ним, руки на обнажённых бёдрах, халат свисает с рук и волочится позади неё.
– Входи, Вэлин. Скажи что-нибудь, а не стой тут, словно ошеломлённый самец.
Во рту пересохло, тело одеревенело, Вэлину казалось, будто бы он был сторонним наблюдателем в разыгравшейся сцене. Он наблюдал, как Каролина взяла его руку и положила себе на грудь. Это прикосновение выбило его из оцепенения.
Он отпихнул Каролину и повернулся к выходу, мачеха быстро обвилась вокруг него и, утонув рукой в его волосах, потянула его голову к себе. Она почти коснулась ртом его губ, прежде чем он смог выпутаться из её объятий и отступить. Она последовала за ним, но он ускорил шаг, чтобы увернуться от её хватки. Её ухмылка должна была насторожить его, но он потерял равновесие до того, как понял, что валится спиной на кровать.
Его мачеха уже была там, когда он приземлился. Скользнув коленом меж его ног, она положила руки ему на плечи и вдавила его в матрас. Встревоженный, Вэлин высвободил одну руку и попытался сжать женщину. Внезапно он почувствовал что-то на запястье. Его руку дёрнули, и он понял, что Каролина завязала кожаный ремешок вокруг его запястья и прикрепила его к столбику кровати. Ошеломлённый, он наблюдал, как она обвила следующим ремешком его второе запястье.
– Тихо, любимый, – произнесла Каролина. – Тебе это понравиться.
– Нет!
Вэлин брыкался и дёргался, сопротивляясь ремням, но они не отпускали. Видимо Каролина приготовила их заранее.
Теперь она тяжело дышала от их борьбы, но её юмор остался при ней. – Вероятно, мне потребуется больше времени на тебя, мой милый. Но мне, право, по душе мужчина с лёгким боевым задором.
Когда Вэлин снова попытался высвободить руки, она водрузилась на него, скользнула рукой ему под сорочку и добралась до талии. Вэлин старался стряхнуть её с себя, но не смог помешать ей юркнуть рукой ему между ног. Когда она осторожно сжала его, он негодующе взревел и, резко рванувшись, свалился с кровати. На этот раз Каролина скатилась на пол вместе с ним. Одно запястье Вэлина было всё ещё привязано к столбику кровати, но от их неистовой борьбы вырвалась рама. Один столбик с грохотом рухнул у прикроватного столика, отчего с него соскользнул канделябр и ударился о дальнюю стену, окно которой до самого пола обрамляли занавеси.
В борьбе за освобождение своего связанного запястья у Вэлина не было времени увёртываться от Каролины, когда та снова на него накинулась. Она в яростном поцелуе завладела его ртом. Потом он мельком, краем глаза, заметил пламя. Он пытался заговорить, но у него во рту был язык Каролины. В отчаянии Вэлин прекратил попытки побороть её и сосредоточился на освобождении от сломанного столбика кровати. Пока её руки бродили по нему, насильственно овладевая им и пробуждая в нём отклик, который он был не в состоянии контролировать, Вэлин пытался развязать кожаный ремешок. Тот ещё туже замотался от падения.
Каролина без предупреждения оставила его рот.
– Здесь огонь, чёрт тебя подери! – закричал он.
Она не слушала. Она взглядом ласкала пламя, и к ужасу Вэлина до него дошло, что она ещё больше возбудилась от опасности. Она посмотрела вниз на него и разорвала на нём рубашку.
– Ты заставляешь меня пылать с таким же жаром, как и пламя.
Тело Вэлина напряглось с силой, которой у него не было ранее, и ремень порвался. Вскочив, он отпрыгнул от неё.
– Пошевеливайся. Нам надо уходить.
Она натянула свой испачканный халат на плечи, когда пламя перекинулось с занавесок на кровать. – Только пару минуток, красавчик. У нас, право, уйма времени, будет таким удовольствием заниматься этим, когда огонь чуть ли не касается нас.
Поток ругательств Вэлина внезапно оборвался, когда огонь метнулся через потолок. Меньше, чем через секунду, запылала стена около двери. Похоже, Каролине было всё равно, и Вэлин понял, что она либо напилась, либо приняла что-то одурманивающее.
Но треск и гул огня подгоняли Вэлина.
– Сейчас же идем, черт побери!
Он пробрался через комнату и метнулся сквозь пламя, которое охватило дверь. Снаружи он вдруг обнаружил, что мачеха не пошла за ним. Каролина стояла там, где он её и оставил. Он крикнул ей поторопиться. Наконец, до неё, видимо, дошла некая доля его отчаяния. Закутавшись в халат, она бросилась к нему, но огонь метнулся через ковёр и перекинулся ей на подол.
Вэлин попытался вернуться, но обжигающий жар преградил ему путь. Его одежда загорелась от огня. До него донеслись пронзительные крики Каролины, когда он, кашляя, отступил назад. В отчаянии он кинулся вниз по лестнице за водой. На кухонном дворе был старый насос. Вэлин схватил и наполнил ведро, но пока добирался до ступеней, огонь распространился на лестничную площадку. Он всё ещё слышал крики мачехи.
В ужасе Вэлин снова кинулся наружу, в этот раз к коню. Он уже сунул ногу в стремя, когда к нему с криком подскочил его отец.
– Что произошло?
Лёгкие его пылали, голос охрип, задыхаясь, Вэлин произнес: – Каролина там, внутри. Нам нужна помощь!
На какой-то ужасный миг они уставились друг на друга, затем отец оставил его. Вэлин бросился за ним, нагнав его лишь у входной двери.
– Ты не можешь войти туда, – сказал он. – Это слишком опасно.
Отец не удостоил его внимания, но он опять схватил старика. На этот раз, не сказав ни слова, отец повернулся и сильно ударил Вэлина в подбородок. Вэлин стукнулся о землю, от боли закружилась голова, и он потерял на время сознание. Когда он пришёл в себя, вокруг него столпились люди, а домик был весь в огне. Вэлин с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, направился к нему, но двое мужчин его сдержали. Пока он сражался с ними, в одном из верхних окон появилась фигура с другим человеком на руках. Или это он себе вообразил?
Вэлин закричал и указал туда, но никто, кроме него ничего не увидел. – Отпустите меня, дьявол вас побери, он там!
– Мы ни черта не видим, да и не важно это, сэр. Кто бы там ни был, сам виноват. Иисусе, Билли, помоги мне с ним.
Вэлин пытался ударить одного из своих пленителей, но получил удар в челюсть, отчего снова погрузился во тьму.
Мрак развеялся, как и много лет назад, Вэлин вернулся в настоящее и обнаружил, что стоит посреди лужайки. Дамы заметили его и позвали. Ему удалось махнуть рукой и улыбнуться, затем он с трудом двинулся к ним.
Актон был прав. Он был не в себе, когда подумывал жениться. Какая достойная и честная женщина захочет выйти замуж за убийцу?
