Текст книги "Сокровище"
Автор книги: Сьюзен Робинсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Глава 7
Эмми плюхнулась на пол в волны кринолина и нижних юбок, сдунула выбившуюся прядь волос с носа и простонала.
– Что мне делать, Бетси?
Бетси, стояла на стуле и держала на вытянутых руках прогулочное платье Эмми.
– С его Лордством?
– Нет! Что заставило тебя подумать, будто бы я говорила о нём? Почему я должна переживать из-за него? Он меня не волнует. Я беспокоюсь из-за наших поисков.
– Я осмотрела весь подвал,– сказала Бетси.– В помещениях для слуг нет никаких витков, завитков и винтовых лестниц. А сейчас иди сюда. Тебе не удастся умыкнуть золото, если ты не будешь готова к этой прогулке по парку в экипаже со своим поклонником.
Эмми мигом подскочила и впилась взглядом в свою подругу.
– Он мне не поклонник. Я же тебе говорила, что он слывёт женским обольстителем, и я думаю, что он ухлёстывает за мной только лишь по привычке. – Вскинув голову, Эмми продолжила. – Я не желаю выставлять себя на посмешище, бегая за ним. Здесь все девушки и половина замужних леди хотят заполучить его. Маркизу достаточно лишь войти в комнату, чтобы заставить их трепетать.
– И от чего им трепетать-то?
– От того, как он двигается, – сказала Эмми сквозь стиснутые зубы. – Он делает это специально. – Когда же Бетси приподняла брови, Эмми топнула ногой. – О, я не знаю. Это… это напоминает походку волка, подкрадывающегося к тебе в тёмном лесу.
– О, я отлично поняла, что он из себя представляет. Ты очень наблюдательна, Эмми, или же он сделал тебя такой. Уже одно это доказывает, что ты и опомниться не успеешь, как окажешься в его постели.
Эмми не ответила. Ей было сложно поддерживать в себе враждебные чувства к "Лордству", тем более после того, как Бетси озвучила столько сплетен, ходящих о нём среди слуг. Было чертовски трудно заставить себя вновь испытывать презрение к мужчине, который, как оказалось, проводил бόльшую часть своего времени, радея за благополучие раненных ветеранов, вдов и их детей. Почему он не мог быть эгоистичным и глупым? Тогда играть свою роль не составило бы большого труда. Ей необходимо продолжать держаться от него на расстоянии. Слишком многое было поставлено на карту.
– Проснись и давай поторапливайся, девочка моя, – сказала Бетси.
Эмми подняла руки, и Бетси продела ей через голову юбку. С трудом протиснувшись сквозь многочисленные ярды материи, Эмми проскользнула в лиф платья. Бетси развернула её и начала застёгивать пуговицы на спине, бормоча себе что-то под нос.
– Чем ты теперь недовольна? – спросила Эмми, всё ещё пребывая в плохом настроении.
– Этим платьем. Я никогда не видела, чтобы леди отправлялись на прогулку в тёмно-красном. Чёрный – вот приличный цвет.
– Именно это-то и выделит меня и привлечёт ко мне внимание маркиза.
– Ну, тебе это и так удалось, можешь не сомневаться.
Вскидывая руки, Эмми развернулась к своей подруге.
– Откуда мне было знать, что его будет так трудно приручить. Всеми остальными мужчинами, с которыми я имела дело, можно было управлять. Они были джентльменами.
– Да, но этот не только джентльмен, он – Лорд и привык получать то, что хочет.
– Я заставлю его плясать под мою дудку.
– Пока похоже на то, что это ты пляшешь под его, – сказала Бетси, сражаясь с непослушными локонами Эмми, шпильками прикалывая их на место.
– Не понимаю, о чём ты говоришь.
– Он смутил тебя так, что ты растерялась. Кто та особа, что возвратилась вчера вечером к себе в комнату вся на нервах, рассказывая, что маркиз застал её после ужина одну и пытался поцеловать?
Эмми, избегая удивлённо-пристального взгляда Бетси, села за туалетный столик так, чтобы её подруга смогла одеть ей на голову капор [29] [29]Капор – детский или женский головной убор, завязывающийся под подбородком.
[Закрыть]. Она глянула в зеркало, затем сердито уставилась на своё отражение, когда поняла, что её лицо покраснело. Норт и правда застал её одну после ужина, но Эмми могла сбежать от него, если бы захотела. Вместо этого, странная сила удерживала её там, как будто маркиз был волшебником, который приворожил её к себе при помощи чёрной магии. Это так он обольщал всех тех женщин, о которых она слышала? Как смеет этот развратный аристократишка превращать её в пучеглазую рабу? Чтобы скрыть своё замешательство, Эмми разразилась гневной тирадой.
– Он подлая тварь. Я отошла от остальных дам после ужина, чтобы сходить за шалью, а он поджидал меня у лестницы. – Она ударила рукой по столику.– Он не интересуется мной. Он просто развлекается, потому что ему скучно с другими женщинами, приглашёнными его тётей. Я бы с удовольствием задушила его.
Когда же Бетси захихикала, Эмми медленно повернулась и спросила: – Над чем это ты смеёшься?
– Тебе нравится его внимание.
– Прошу прощения? – спросила Эмми, вытягиваясь в струнку.
– Если бы Долли была здесь, то она бы сказала тебе то же самое. – Бетси закончила завязывать шляпку и положила руки на бёдра. – Я никогда не видела, чтобы ты шибко волновалась и переживала из-за мужчины.
– Верно.
– До сих пор.
– Я не волнуюсь!
– О, как бы не так, – с усмешкой сказала Бетси. – Твоё сердце трепещет не хуже, чем у любой из этих прекрасных леди, только ты знаешь, как скрыть это, будучи знакома с улицей и всё такое прочее. Но он проник тебе в кровь, Эмми. И всё, что ты можешь сделать – это только пытаться не глазеть на него всякий раз, когда он рядом.
Возясь с бантом на подбородке, Эмми фыркнула. – Навоображала себе Бог весть что. Я просто раздражена, потому что его преследование мешает мне искать золото.
– О, я тебя не осуждаю, заметь. Он весьма привлекательный дьявол. Сдается мне, не таким путём он пытается добиться дам, а те и подавно не по той причине хотят его. Вот он, нагнал на свое красивое лицо устрашающий хмурый вид, и ты уже понимаешь, сколько мощи и страсти сокрыто у него внутри.
– Бетси, – сказала, поднимаясь и направляясь к выходу, Эмми, – какая ты испорченная.
Проигнорировав хохот Бетси, Эмми вышла из дома и сразу же заметила ожидающий её лёгкий кабриолет [30] [30]Кабриолет – двухколёсный экипаж с кофром (складывающийся верх).
[Закрыть]. Его кофр был опущен, и грум держал пару запряжённых в него лошадей. Она полагала, что Леди Фитчетт и мисс Кингсли составят ей компанию, но их здесь не было, а кабриолет предназначен лишь для двоих. Не собираясь отправляться ни на какие прогулки наедине с Вэлином Нортом, Эмми уже была на середине лестницы, когда из дома появился Норт и, крепко сжав ее рукой, потащил к кабриолету.
– Добрый день, Мисс де Винтер.
– Я не могу отправиться на прогулку без Леди Фитчетт. Возможно завтра…
Не прекращая вести её к экипажу, Норт сказал: – У Леди Фитчетт немного разболелась голова, и она просила ехать без неё.
Грум успокоил пару серых, когда они подошли к кабриолету. Несмотря на протесты Эмми, Норт усадил её в экипаж и занял место возле неё.
– На самом деле, милорд, я должна настоять, чтобы мы отложили поездку.
Эмми собрала свои юбки и попыталась встать, но Норт щёлкнул поводьями. Кабриолет пришёл в движение, и Эмми отбросило назад на сидение.
– Немедленно остановите экипаж.
– Позже, – не глядя на неё, сказал Норт.
– Если вы не сделаете этого, то я выпрыгну, – пригрозила Эмми.
– Я не стал бы этого делать. На такой скорости ты сломаешь себе шею.
Кабриолет подпрыгнул, и Эмми чтобы не упасть ухватилась одной рукой за дверь, а другой придержала свою шляпку. Они оставили позади подъездную аллею и повернули на одну из дорожек, пересекающую парк и ведущую в лес. Держась за кабриолет так, чтобы её не кинуло к Норту, Эмми метала яростные взгляды на своего похитителя.
Его суровый профиль выражал нечто большее, чем его обычное раздражение. Что-то случилось, и это привело его в ярость. Его глаза напоминали холодные блестящие мраморные шарики, а движения были быстрыми и резкими, как если бы он сдерживал неистовство, которое не осмеливался выпустить наружу.
Внезапно Норт свернул с дороги и направил лошадей в рощицу. Они ехали, пока не приблизились к ручью, который изгибался и кружил меж деревьев. Привязав поводья, он повернулся и подверг её отвратительному осмотру, как если бы она была поросёнком, принявшем ванну в экскрементах. Несомненно, это его тётя приставала к нему насчёт выбора подходящей жены. Что бы ни вызвало его гнев, он не имеет никакого права вымещать его на ней.
– Это совершенно неприлично, милорд. Я настаиваю, чтобы вы тотчас же доставили меня обратно.
Норт пристальным взглядом прошёлся вниз по её фигуре, позволил ему задержаться на её груди и бедрах, затем снова поднял его к её лицу. Такое поведение многих женщин заставило бы занервничать. Эмми давала в глаз пьяным подельникам и за меньшие оскорбления. Она подняла бровь и тоже уставилась на него в ответ.
– Ей Богу, ты смелая крошка!
Брови Эмми сошлись на середине лба.
– Не кричите на меня.
– Мор и смерть!
Он схватил её за руки. Притянул вплотную к себе и, подняв её так, чтобы их носы почти соприкоснулись, выкрикнул: – Кто ты!
Эмми боролась с ним, но от этого вопроса пришла в замешательство. Она удалилась в беспристрастный, невозмутимый уголок своей души. Туда, куда она всегда удалялась, находясь в опасности. Благодаря этому она смогла успокоиться и придать своему лицу выражение чуть весёлого поддразнивания.
– Никакой дальнейшей беседы не получится, пока вы не отпустите меня.
Моргнув от неожиданности, Норт позволил ей освободиться. Её тон, казалось, привёл его в чувство, поскольку он начал говорить, а не кричать.
– Кто ты? – он покачал головой, когда по её губам стало видно, что она намерена возражать. – Не трать понапрасну моё время. Я поставил перед частным детективом задачу узнать о тебе всё, что только возможно. Он полагает, что Достопочтенной мисс Эмилии де Винтер не существует. – Норт навис над ней, заставляя Эмми прижаться спиной к двери экипажа. – Если ты не желаешь, чтобы я прикасался к тебе, расскажи мне правду.
Эмми продолжала молчать, определяя, есть ли у неё шансы заставить его поверить очередной лжи. Они были не велики. И если она разозлит его, то он может потерять контроль над своим горячим нравом. Она собиралась было заговорить, но Норт опередил её.
– Не трудись лгать. Я уже кое о чём догадался. Ты – авантюристка и желаешь обманом завлечь в сети брака богатого мужа.
К счастью для Эмми, её рот уже был открыт. Она какой-то миг глазела на него, затем с хлопком закрыла рот.
– Я уже понял, что у тебя, должно быть, было своего рода благородное воспитание. Ты вела себя превосходно, учитывая твоё происхождение. Твой отец был клерком или поверенным? – Норт на мгновение замолчал, но нетерпение подвело его. – Ну? Чего уставилась как возмущённая горничная. Отвечай мне.
– О, Господь милосердный, – она быстро начала всё обдумывать.
– Ещё неизвестно, смилуюсь я или нет. Сейчас же отвечай, женщина.
– Очень хорошо, – Эмми расслабилась, пригладила свои приведённые в беспорядок юбки, печально вздохнула и потупила взор. – Вы, безусловно, правы. Мне следовало понять, что такого умного человека, как вы, милорд, не удастся обмануть.
– Избавь меня от девичьей застенчивости и лести.
Она метнула на него сердитый взгляд, но сбросила с себя личину скромности.
– Вы хотели правду, милорд, и вы её получите. Мои родители умерли. Мой отец был преуспевающим врачом в Шрусбери, и к тому времени, когда мне исполнилось двенадцать, он уже растратил всё наше состояние и моё приданное на ликёр, карты, и скачки. У меня ничего нет, но я была воспитана как леди. Девушка благородного происхождения, без гроша за душой, может заработать себе на жизнь, лишь став гувернанткой или компаньонкой у какой-нибудь богатой пожилой леди. Любой из вариантов – это жизнь в рабстве и верное одиночество. В отчаянии, чтобы избежать нищеты, я искала другие пути.
– Обманывая и пытаясь заманить меня в сети брака.
Эмми вспыхнула. – Ты, самодовольный франт. Ты когда-нибудь был беден? Нет. Голодал по нескольку дней? Нет. Спал под открытым небом под ледяным дождём? Нет. Умоляю, помилуй меня за то, что меня не прельщают подобные условия, тем не менее, некоторым из нас, подлым преступникам, такая жизнь не по нраву.
Она развернулась в кабриолете так, чтобы смотреть вперед. Её затянутые в перчатки пальчики забарабанили по дверной рамке, отдавая громким звуком в воцарившейся между ними тишине.
– Сожалею.
Повернув голову, Эмми с недоверием следила за маркизом. – Прошу прощения, милорд?
– Я сказал, что сожалею. Я знаю, каково это – мёрзнуть, и хотеть есть, и страшиться за свою жизнь, – на её вопросительный взгляд он ответил лёгкой улыбкой. – Крым, понимаешь ли.
– О.
Его улыбка исчезла.
– Однако ты не имела права вторгаться в мою жизнь и… разрушать её. Но я хотел поговорить не об этом. Я хочу заключить с тобой сделку.
Эмми подозрительно спросила: – Какую сделку?
– Я хочу, чтобы ты изобразила из себя мою fiancée.
– Ты только что сказал, что не хочешь на мне жениться, – огрызнулась Эмми.
– Я и не собираюсь, но мне нужно быть с кем-то помолвленным, чтобы все охотящиеся на мужа мамаши и их дочери оставили меня в покое.
Она не ожидала, что её сердце кольнёт, когда он признался в нежелании жениться на ней. Она почувствовала внезапную острую боль, как будто осколок стекла вонзился ей в грудь. Да пропади всё пропадом, она не могла раскрыть себя. Что за подобострастное унижение, и как глупо и безрассудно с её стороны. Она не хотела выходить замуж за этого злонравного дьявола.
– Я так не думаю, милорд. Вы весьма поднаторели, защищаясь от нападок армии мамаш. Я уеду утром и более не причиню вам никакого беспокойства.
– Я не позволю тебе уехать.
– Я уеду.
В подтверждение своего намерения, Эмми повернула ручку и открыла дверцу кабриолета. Как только смутьянка встала, Норт схватил её за руку и притянул девушку к себе спиной. Эмми отреагировала так, как сотни раз до этого, в трущобах. Она извернулась подобно змее и заехала Норту кулаком в живот.
Резко вдохнув, он освободил девушку, и та спрыгнула на землю. Подняв юбки, Эмми помчалась к тропинке. Не успела она далеко уйти, как в её талию вцепились руки, и ноги оторвало от земли. Она оказалась перекинутой через плечо Норта, её голова болталась у него за спиной.
Эмми начала колотить по спине своего похитителя. – Отпусти меня, ты, проклятый ублюдок!
– Что за речи, да ещё и от дочери почтенного доктора.
– Клянусь, я тебя задушу, – кричала Эмми. – Я убью тебя, вот увидишь. Я сверну тебе шею. – Она попыталась пнуть его, но Норт крепко держал обе её ноги.
Выгибая спину, Эмми попыталась вывернуться из его хватки, но Норт только шлёпнул её по заднице сквозь массу верхних и нижних юбок. – Веди себя тихо, а то я уроню тебя, и следи за своим язычком, иначе вскоре все поймут, что ты частенько захаживаешь в места, которые следует обходить стороной.
– Будь ты проклят, чёртов… ой! – он ещё раз шлёпнул её по заднице. – Ты ударил меня, ты, проклятый… ай!
Эмми почувствовала, как её подбросили в воздух. Она приземлилась в руках Норта, её капор сбился. Покраснев от тряски и пребывания вверх тормашками, она сердито уставилась на своего мучителя, а тот лишь усмехался ей в лицо. Не дожидаясь, пока девушка снова начнёт честить его, Вэлин внес её в кабриолет. Она кинулась к другой двери, но её задержали юбки. Эмми повернулась, чтобы освободить их и увидела, что Норт ухватился за материю. Она попыталась выдернуть её из его рук, но он с лёгкость противостоял этому, не прекращая ухмыляться.
– Отпусти меня, чёртов…– она подбирала лучшее слово из своего набора ругательств. – Подлый дьявол.
– Когда будешь разыгрывать из себя мою невесту, не забывай держать себя в руках. Когда ты выходишь из себя, страдает твой язык, и он наводит на мысль о сточной канаве.
– Oooo!
Эмми пнула его. Норт взвыл, но кинулся на девушку прежде, чем та смогла убежать, приземляясь сверху неё. Эмми снова начала извиваться и изворачиваться, но её борьба привела лишь к тому, что их руки и ноги переплелись, а затем она оказалась под ним на сидении. Он был тяжёл, и в купе с её туго затянутым корсетом и всеми предпринятыми усилиями, Эмми было тяжело дышать.
– Ты, чёртова задница, слезь с меня.
Он не послушал. Он впивался в неё взглядом и тяжело дышал, как если бы всё ещё испытывал боль. Его глаза прошлись по линии её рта, затем опустились к её груди, покрытой корсажем. Каким-то образом его лицо опустилось ближе, и их губы почти соприкоснулись. Эмми почувствовала себя парализованной, встревоженной, но в то же самое время привлечённой.
Его губы мягко прикоснулись к её губам, подразнили, а затем он прошептал. – Значит, вот так можно воспрепятствовать тебе грязно выражаться.
Глубоко вдохнув, Эмми закричала от гнева.
Норт тяжело дыша, обхватил уши и отодвинулся от неё. – Не так громко.
Эмми вскочила и отступила от него как можно дальше. Норт, развалившись на туго набитых подушках, сложил на груди руки, и, усмехнулся.
– Ты готова вести себя благоразумно?
Эмми неохотно кивнула.
– Превосходно. Теперь, повторюсь. Ты будешь играть роль моей любящей fiancée, скажем, месяца три. Этого времени мне должно хватить, чтобы подыскать себе подходящую и сносную молодую жену. Я буду в состоянии искать в мире, где мне не будут досаждать мамаши и без исполненных благих намерений, но неуместных попыток моей тётушки.
– Что, если ты за три месяца не найдёшь этот образец совершенства?
Норт вздохнул. – Ах, тогда тебе просто придётся остаться, пока не найду.
– Нет.
– Да.
Эмми сложила руки на груди и фыркнула. – Ты дурак. Я просто удеру ночью, и ты никогда больше меня не найдёшь.
– А я и не буду искать, – ответил Норт, спокойно взирая на Эмми. – Я назначу такую высокую награду за твою голову, что даже твоя собственная мать возвратит мне тебя. Или же ты можешь сказать мне, что все твои друзья заслуживают доверия?
Эмми хотелось стереть эту насмешливую улыбку с его лица.
– Самый настоящий коварный подлец, вот ты кто. Держу пари, что твой отец гордился бы тобой.
Норт опустил вниз на краткое мгновение свой пристальный взгляд, затем снова поднял его с горькой улыбкой на лице. – Нет, он не гордился бы, но не беспокойся о моём отце. Ты должна признать, выбора у тебя нет.
– Я ничего не намерена признавать.
– Мы тотчас же начнём.
Норт приблизился к ней, но Эмми оттолкнула его руки в сторону. Она протестующе вскрикнула, когда он притянул её к себе.
– Успокойся, ты маленькая бестия. Твои волосы в беспорядке, а твой капор съехал на спину. Я хочу, чтобы ты прилично выглядела, когда мы вернёмся и объявим семье о нашей помолвке.
Эмми далеко отпихнула его. – Не прикасайся ко мне.
Расслабившись, Норт наблюдал за тем, как она пыталась устранить последствия их борьбы. Через некоторое время, он задумчиво произнёс.
– Ты грубо оборонялась.
Она не ответила.
– Какое твое настоящее имя?
– Эмилия Шарлотта де Винтер. Для тебя Мисс де Винтер.
Норт недоверчиво посмотрел на неё, но она не поправила себя.
– Очень хорошо, – сказал он. – У меня в запасе, по крайней мере, три месяца, чтобы узнать.
Руки Эмми застыли на лентах её шляпки. – Меня и правда зовут Эмилией.
– Эмилия, а дальше?
– Просто Эмилия.
– У тебя должна быть фамилия, – сказал он, разводя её руки в стороны, и взялся за ленты капора.
Эмми смотрела через его плечо, когда он начал завязывать бант под её подбородком. Он был слишком близко. Она чувствовала его даже через иллюзорные узы этих шёлковых лент. Она хотела коснуться кончиками пальцев его щеки, что рассердило её, потому что она также хотела плюнуть в него, по этой причине она просто уставилась на дерево возле экипажа. Посмотри она ему в глаза, добром бы это не кончилось. Норт закончил с бантом, но не отодвинулся.
Его дыхание коснулось её щеки, когда он тихо произнёс: – Думаю, что я с удовольствием проведу следующие три месяца, Безымянная Эмилия. И ты в ярости оттого, что не хочешь признать, что и ты тоже.
Глава 8
Через час после спора с Вэлином Нортом, Эмми с ужасающей скоростью пронеслась по Эджинкорт-парку, и только ветер был свидетелем её унижения. Лошадь с размаху перепрыгнула лужу и перешла на рысь, заметив впереди просвет. Солнце светило всё так же ярко, даже не смотря на то, что уже почти скрылось за горизонтом.
На поляне, словно жемчужные осколки на пустынном пляже, белели затейливые греческие постройки, возведённые по причуде одного из предков Вэлина, любившего всё старинное. Тётя Оттолайн как-то упомянула, что это строение имитировало толос, круглое здание с конусообразной крышей, поддерживаемое галереей колонн. Некогда оно служило местом уединения для членов семьи, но сейчас пришло в упадок. Ионические колонны [31] [31]Ионические колонны – иолонны, имевшие в своём основании постамент из двух мраморных валиков, вверху же заканчивавшихся каменной подушкой, загибавшейся двумя завитками…
[Закрыть]обвил плющ, ступени поломались, а внутренние помещения стали прибежищем для пауков и сов.
Приблизившись к беседке и спешившись, Эмми заметила, что её уже ждут Бетси, Недотёпа и Ворюга. Приподняв юбки, девушка молча вбежала в павильон, перепрыгивая через отсутствующие ступеньки. Остальные последовали за ней.
Оказавшись внутри, Эмми издала рык, который тот час же отразился от каменных стен. Её люди подпрыгнули от неожиданности, а Ворюга с удивлением воззрился на хозяйку, которая яростно нарезала круги и кляла на чём свет стоит Вэлина Норта.
Бетси с таким же глупым видом уставилась на происходящее.
– Что случилось?
– Она обезумела, – ужаснулся Ворюга.
– Неа, – возразил Недотепа, – это тот маркиз. Он единственный, кто может довести её до такого состояния.
Эмми развернулась и, тяжело дыша, подошла к ним.
– Да гори он в аду. Да покинет его Господь и пошлёт страдания его потомкам. Надеюсь, ему вечно вариться в кипятке, страдать от сыпи и лихорадки, и у него выпадут волосы и сгниёт нос.
– Ого-го! – воскликнул Ворюга.
Бетси обняла девушку.
– Что он натворил на этот раз?
Немного оправившись от гнева, Эмми на одном дыхании поведала им о постигшем её несчастье.
– И в завершение всего он предложил мне сыграть роль своей fiancée. Да я лучше съем сырые овечьи потроха. Отвратительный, лживый паразит, лелеющий надежду, что я буду прикидываться той, кем я не являюсь.
Ворюга закачался взад-вперед на пятках.
– Но ведь это то, чем вы сейчас занимаетесь, миссис.
– Это разные вещи.
– Да ну? – не по-детски грубым голосом поинтересовался Ворюга.
– Я не строю из себя знатного и могущественного лорда, джентльмена до мозга костей.
Мальчишка озадаченно нахмурил брови. Эмми вздохнула и взъерошила ему волосы.
– Просто запомни мои слова, Ворюга. Вэлин Норт – мерзкая жаба, – она повернулась к Бетси и Недотёпе. – Вот почему мы должны найти золото и как можно быстрее сделать ноги. Рано или поздно он поймет, что я даже не искательница приключений, как он сейчас думает. Мы должны опередить его.
– Но мы с Недотепой уже всё обшарили, – ответила Бетси.
Недотепа начал загибать пальцы.
– Мы были в комнате для слуг, на кухне, в чулане, в кладовке, там, где хранят мясо, и даже в буфетной. Бетси облазила прачечную, а я – рыбное хранилище, холодильную комнату и кладовую с углем. Бедняжка Бетси была на волосок от того, чтобы ее застукали, когда рылась в комнате дворецкого и экономки. Никаких зацепок.
– Значит, вы должны осмотреть запертые башни, – возразила Эмми. – К тому же, Недотёпа, это шанс для тебя показать мастерство взломщика. Проверьте Венецианскую башню, Лунную башню и Башню Стойкости.
Бетси округлила глаза и застонала: – Все их винтовые лестницы. Знаешь ли, они вьются от подвалов вверх выше крыши.
– Я знаю,– ответила Эмми,– мне же придется обыскать другую подходящую по возрасту часть имения, и заглянуть в Башню искусств, пока та еще открыта. Сейчас гости там не останавливаются, но никогда не знаешь, кто туда может забрести. Я могу сказать, что осматриваю её забавы ради.– Эмми скорчила гримасу. – В конце концов, это мой будущий дом. И я продолжу изучать иностранные фразы. Они, так или иначе, должны иметь отношение к дому и к золоту.
– Значит… – Бетси бросила на Эмми взгляд,– нам торчать здесь до тех пор, пока его светлость найдет тебе замену. Хммм.
– Не хмыкай мне, Бетси Кармашек. Я знаю, о чём ты думаешь.
– Да ну?
Бетси была сама невинность. Ворюга хихикнул, в ответ Недотёпа слегка стукнул его по голове.
– Теперь вы трое слушайте, – Эмми погрозила им пальцем, – когда мы найдем золото, мы будем так богаты, что сможем купить десяток таких напыщенных лордов. И я ничего не хочу слышать относительно меня с ним. Нас с ним нет. Есть я и он. – Она сердито вздохнула. – Я имею в виду, что есть он, и есть я. Ох, не берите в голову.
Она отправила прочь Бетси, Недотёпу и Ворюгу и наблюдала, как те, уходя, перешептывались и поглядывали на неё через плечо.
Всё, что Эмми могла сделать – это не завопить и не испугать лошадь. Вэлин Норт, мерзавец, растоптал все светлые чувства, которые она к нему питала.
Нет. Она должна быть рада. Теперь она могла ненавидеть этого мужчину за то, что он угрожал её плану обеспечить безопасность своей семье. И она ненавидела его, ненавидела. Эмми всю дорогу домой повторяла про себя эти мысли, заглушая все воспоминания о том, как его прикосновение взволновало её даже тогда, когда она сгорала от гнева и спорила с ним в том экипаже у ручья.
К тому моменту, когда девушка добралась до Эджинкорт Холла и укрылась в своей комнате, она убедила себя если не в ненависти, то в крайней неприязни к лорду.
Через некоторое время пришла Бетси и объявила, что пора одеваться к ужину. Подружка застёгивала последнюю из дюжины жемчужных пуговиц шелкового платья на спине Эмми, когда горничная известила о том, что маркиз желает видеть свою fiancée в кабинете.
– Какая самонадеянность, – пробормотала Эмми, ожидая, пока Бетси закончит вплетать искусственный жемчуг в её волосы. Она наблюдала в зеркало за её работой. – Думает, что может мне приказывать. Заставлять меня делать то, что он хочет.
– Ну, – ответила Бетси, – он может.
– Недолго, моя дорогая, и не безвозмездно. Я собираюсь сегодня вечером это ему показать.
Бетси взглянула на Эмми.
– Благословенный Боже. Мне известно, что означает это выражение на твоем лице. Что ты задумала?
Схватив кружевной носовой платок, Эмми молча встала.
Уже на выходе из комнаты девушка услышала крик Бетси:
– Только будь осторожна. Если ты его по-настоящему разозлишь, он уничтожит всех нас.
Горничная ожидала за дверью, и Эмми проследовала за ней в кабинет маркиза. Прибыв по приказанию Норта, девушка открыла было дверь, как в щель тут же рванулся чей-то длинный заострённый нос. Эмми наклонилась, сжала руку в кулак и медленно предложила её колли, которая загородила ей проход:
– Ну, привет, – мягко поздоровалась она. Рука её была обнюхана. Собачий хвост завилял туда-сюда, и Эмми похлопала собаку по грудине. – Хорошая девочка. Ты – душка, да, как же иначе. Такая симпатичная девочка.
– Ты собираешься разговаривать с моей собакой весь вечер или все-таки пройдёшь?
Эмми выпрямилась и увидела застывшего над ней Вэлина Норта, его вполне естественный хмурый вид, делал его похожим на оскорблённого бога войны. Проигнорировав его недовольство, Эмми проплыла мимо него, собака следовала за ней по пятам. Девушка без приглашения села в кожаное с крыловидной спинкой кресло, а её новая подруга развалилась рядом с ней на полу. Эмми свесила через край кресла руку и потрепала колли по голове.
Она разыграла этот маленький спектакль, чтобы собраться с мыслями, поскольку маркиз, находящийся в такой близости, пробуждал в ней странное волнение, которое не имело никакого отношения к её гневу. Совершенно не прилагая усилий, он излучал ту мужскую притягательность, которая крылась в его силе. Собака уткнулась холодным носом в тыльную сторону ладони, и Эмми улыбнулась, скрывая за улыбкой своё беспокойство.
Норт сердито посмотрел на колли.
– Мэган, ты предательница.
– Чепуха,– возразила Эмми, избавляясь от эффекта, вызванного его близостью. – Собаки и кошки чувствуют истинный нрав человека.
– Знаешь ли, я ей тоже нравлюсь.
– Тогда, хотя мне это кажется невероятным, у тебя должны быть некоторые весьма терпимые качества, которые ты очень глубоко запрятал от мира.
– Терпимые, да? Только терпимые?
– Это еще снисходительно по отношению к вашим поступкам, милорд.
– На вашем месте я бы не занимался критикой, миледи Безымянная.
– Чего вы хотите, милорд?
Норт подошел к столу и наполнил два бокала шерри. Протягивая один из них Эмми, он произнес:
– Нам нужно прийти к согласию прежде, чем мы объявим о нашей помолвке.
– Я думала, мы уже пришли.
– Я имею в виду согласие относительно твоего поведения.
Эмми вздернула подбородок.
– Мое поведение безупречно.
– Ох, ты можешь хорошо прикидываться леди, – сказал Норт с легкой улыбкой, – но я говорю о твоём поведении в отношении меня. Никто не поверит, что мы обручены, когда ты ведёшь себя со мной, как…
– Мерзавка? Заносчивая, грубая, невоспитанная дешёвка?
– Я собирался сказать – как враг.
Рука Эмми, поглаживающая Меган, замерла.
– Боюсь, даже мне не по силам разыгрывать любовь с самонадеянным, лживым, властным тираном.
Она ахнула от изумления, когда Норт быстро отставил бокал, положил руки на подлокотники ее кресла и склонился над ней. С потемневшим лицом он угрожающе зарычал:
– Довольно. Ты, моя искательница приключений, выступишь в роли ослепленной любовью, души не чающей, преданной невесты, иначе…
Обретая спокойствие, Эмми вздернула бровь.
– Иначе ты разоблачишь меня и разрушишь собственные планы?
Норт свирепо смотрел на неё, затем язвительно улыбнулся.
– Есть и другие способы наказания. Сдается мне, один тебя точно взволнует.
Голова Эмми уперлась в кожаную спинку кресла, когда Норт склонился еще ближе. Он опустил свои руки и прижал их к своему дорогому вечернему костюму. До того, как она смогла оттолкнуть Вэлина, его губы находились так близко, что почти касались ее губ.
– Ты собираешься быть хорошей fiancée, Эмми?
У нее пересохло в горле. Девушка не могла заставить себя произнести ни слова. У нее пропал голос. Она вцепилась ногтями в его фрак и пристально всмотрелась в серую глубину его глаз. Эмми ощущала его дыхание на своих губах. Что произойдёт, если она пошевелится? Её чувства обострились, и к её ужасу она почти сократила ту маленькую дистанцию, что разделяла их. Эмми Фокс, ты не посмеешь этого сделать. Она собрала всю свою волю в кулак. От его шёпота её руки покрылись мурашками.
– Скажи, что будешь хорошей девочкой, Эмми, иначе я поцелую тебя.
Нервно сглотнув, она заставила себя сказать:
– Ладно! Теперь отойди от меня.
С довольным смешком мужчина выпрямился и присел на край стола.
– Я знал, ты проникнешься моими доводами. И мы поладим, как только ты станешь милой и благоразумной.
– Покорной и смирённой, – огрызнулась Эмми.
– Именно.
Девушка встала и послала ему раздражённую улыбку, от которой Бетси схватилась бы за голову.
– Я стану безумно счастливой, ликующей дебютанткой.
– Отлично. Присоединимся к остальным в гостиной?
Чтобы не завизжать на него, Эмми только кивнула в ответ. Она достаточно хорошо скрыла свою ярость, и они присоединились к компании, собравшейся в оформленной в сине-золотых тонах гостиной, находившейся в противоположном от кабинета Вэлина крыле. Они оба находились среди друзей, и Эмми радовалась, что сможет быть свободной от маркиза до самого ужина. К несчастью, она обнаружила, что сидит по правую руку от маркиза за огромным обеденным столом, и это, скорее всего, дело рук тетушки Оттолайн. После десерта Эмми услышала, как Норт призвал всех к тишине и сделал ужасающее заявление.
