Текст книги "Забытая реликвия (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Валенти

Соавторы: Кэролайн Пекхам
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Я знаю, – прошептала она, потянувшись, чтобы поцеловать меня в висок. – Вот почему Кайла так яростно любила тебя.

При упоминании имени моей покойной возлюбленной во мне разверзлась бездна сожаления. Она умерла от моих зубов в ту ночь, когда я был обращен, и потерялся из-за жажды крови. Женщина, о которой я обещал заботиться, была убита моими собственными руками. Как я мог объявить себя доблестным защитником, если в прошлом я не мог уберечь тех, о ком заботился?

Я отвел взгляд от Клариссы, и она перевела дыхание. – Прости, я не хотела тебя расстраивать.

– Нет, ты права, что упомянула ее. Мы теперь редко говорим о них. Я часто думаю о своей сестре. Когда я вижу свое отражение, я узнаю ее по некоторым чертам своего лица.

– Я тоже ее вижу, – прошептала Кларисса, проводя большим пальцем по линии моей скулы. – Однажды ты снова найдешь ее в загробной жизни. Мы найдем их всех.

Я неопределенно кивнул, не уверенный, что это правда. Теперь наши души были запятнаны. Даже если мы сможем каким-то образом снять проклятие и снова стать людьми, возможно, мы уже сделали слишком много плохого, чтобы позволить себе найти место с нашими семьями в загробной жизни.

За пределами пещеры послышалось фырканье, и я поднял голову, заметив волчицу и трех ее детенышей, пристально разглядывающих убежище. Мать была совершенно неподвижна, ее глаза были прикованы ко мне, а с ее серой морды капала вода.

Я наклонила голову, увидев в ней что-то от себя, когда она вошла в пещеру, а за ней последовали трое ее маленьких детенышей.

Губы Клариссы приоткрылись от удивления, когда животное стряхнуло с себя дождь и свернулось калачиком на сухом полу, чтобы покормить своих детенышей.

– Почему она не боится? Или не агрессивна? – Кларисса вдохнула прохладный воздух.

– Может быть, она знает, что мы ей не враги. Может быть, она знает, что мы такие же, как она, – пробормотал я, и странное чувство шевельнулось в моей груди.

Волк защищает своих любой ценой. Никто не осуждает его за это. Разве это не то же самое, что мы пытались сделать? Если это было так, возможно, однажды боги действительно простят нас.

Мы отправились дальше на север, используя Фамильяров Фабиана для нахождения небольших племен. Было легко войти в рутину, пробираясь ночью в их деревни, хватая ничего не подозревающих людей и лишая их сознания, прежде чем питаться от них. Мы никогда не пили слишком много, никогда не убивали и оставляли как можно меньше следов. Когда они просыпались, мы надеялись, что болезненные укусы они списывали на змей. Это было лучшее, на что мы могли надеяться. И, по крайней мере, никто не должен был умереть в процессе.

Когда мы наконец достигли заснеженной земли, где горы громоздились на горизонте, я понял, что нам пора расстаться. Каждый из нас отправиться в северные территории, уходя на восток и запад, пока все мы не найдем место, где могли бы жить незамеченными.

Мы взяли одежду в городах, закутались в меха, чтобы как можно больше походить на местных жителей. Мы мало что могли поделать с нашей бледной кожей, но именно поэтому мы все согласились продолжать наш план тайного похищения людей как можно дольше.

Теперь мы стояли в кольце, а между нами танцевали снежинки. Одна упала мне на руку и не растаяла. Я не чувствовал ее ледяного прикосновения, моя собственная кожа была невосприимчива к ней.

– Мы воссоединимся через сто лет, – сказал я, когда Майлз положил руку мне на плечо. Остальные сделали то же самое, и мы встали в круг. – Возвращайтесь сюда, когда придет время.

Фабиан снял с бедра нож и направился прочь от группы к черному валуну, который под углом выступал из земли. Он смел с него снег и выгравировал на камне крест.

Кларисса обняла меня, и печаль сжала мое сердце при мысли о расставании со всеми ними.

– Мы семья. Навсегда, – поклялся Майлз. – Никогда не забывайте об этом.

– Мы не забудем, – пообещала Кларисса, и слезы потекли по ее щекам, когда она крепко обняла Майлза.

– Мы должны объединиться под одним именем, – сказал Фабиан, возвращаясь, чтобы присоединиться к нам. – Как настоящие братья и сестра.

– Мы могли бы назвать себя в честь жителей Бель Ведере? – Предложила Кларисса, приподняв бровь.

Мне понравилась эта идея. В деревне было полно людей, которые любили нас. Даже если их вера в нас была ошибочной, это не меняло того, кем мы были на самом деле. Но, может быть, это было что-то, за что можно было держаться. Что-то, что напоминало бы нам, что мы могли бы быть лучше жажды. Сильнее ее.

– Тогда, Бельведер, – объявил Фабиан, оглядывая нас с грустной улыбкой. – Я буду скучать по вам всем.

– Увидимся через сто лет, – сказал я тихим голосом, и боль в моем сердце усилилась. – И когда мы воссоединимся, мы, наконец, будем свободны от Магнара и его друзей-ублюдков.

В

сыром эллинге, который мы нашли, чтобы укрыться, пахло гнилью и плесенью, что было не совсем то, что я представляла, надеясь найти убежище.

Скудный огонь, за которым продолжал ухаживать Магнар, сопротивлялся всем попыткам разгореться, а значит, мои надежды согреться и снова почувствовать себя человеком уменьшались с каждой минутой. Все вокруг было сырым и отказывалось гореть с настоящим жаром. Я жаждала настоящего огня, который мог бы прогнать влагу с моего подранного платья, но я уже начала терять надежду, что он когда-нибудь разгорится как следует.

Даже мои дары истребительницы не могли выдержать такого уровня холода.

Вместо того чтобы пялиться на Магнара, пока он работал, я расхаживала взад-вперед по деревянному причалу у воды в тщетной попытке согреть свои конечности и отвлечься от мыслей.

Джулиус отправился на поиски припасов, но я не питала особой надежды. Если не считать деревянного строения, которое мы использовали в качестве убежища, с воды пейзаж вокруг нас выглядел почти пустынным.

После Последней Войны здесь мало что устояло, и этот обветшалый эллинг был единственным жизнеспособным вариантом для укрытия.

Он оставил у нас мобильный телефон и показал мне, как набрать номер Эрика, но кровосос не взял трубку, когда я попыталась позвонить.

Я звонила так много раз, что сбилась со счета. Телефон просто звонил и звонил бесконечно, оставляя меня в этой вечной муке. Как я могла быть уверена, что обращение вообще сработало? Она уже должна была стать вампиром. Ее тело должно было исцелиться. Так почему она не позвонила мне? Она злилась на меня? Или что-то пошло не так? Я не знала. Я вообще ничего не знала, и это незнание разрывало меня на части.

Я издала крик разочарования и ударила ногой по причалу подо мной, и мои окрепшие мышцы раскололи дерево и проделали дыру прямо в нем.

Я тут же пожалела о своей вспышке, когда боль пронзила мою лодыжку, и я выдернула ногу из дыры, а зазубренное дерево разорвало мою кожу.

Я выругалась, обращая свой гнев на саму себя, когда кровь потекла по моей босой ноге в качестве платы за мою глупость.

Магнар поднялся на ноги, оставив жалкий костер, и подошел ко мне, нахмурив брови, когда придвинулся ближе.

Мне захотелось врезать кому-нибудь. Я хотела врезать гребаному Эрику Бельведеру по его тупой лживой физиономии. Он обещал позвонить мне. Я позволила ему забрать ее у меня, потому что он заставил меня поверить, что это был единственный выход, и теперь я понятия не имела, что он с ней сделал. Он забрал у меня сестру во второй раз, и я понятия не имела, смогу ли когда-нибудь вернуть ее. Теперь она была одной из его созданий. И если он солгал о том, что позволит мне поговорить с ней после того, как она обратится, тогда он мог с такой же легкостью солгать и обо всем остальном.

– Сделай вдох, – пробормотал Магнар, и я повернулась, чтобы свирепо посмотреть на него.

– Сам, блядь, сделай свой вдох, – огрызнулась я.

Мой гнев был единственным, что у меня осталось в этот момент, и если я позволю ему уйти, то не уверена, что от меня останется.

Он наклонил голову и приподнял бровь в ответ на мой тон, как будто он его позабавил, а не разозлил, как я того добивалась. – У тебя идет кровь.

– Ни хрена подобного. – Я зашагала от него, но он поймал меня за руку прежде, чем я успела сделать больше двух шагов.

Я развернулась к нему, намереваясь ударить его, или начать кричать, или вообще сделать что-нибудь, кроме как упасть в его объятия, рыдая.

Магнар тяжело вздохнул, прижимая меня ближе к своей груди, и мои слезы хлынули на его кожу, когда что-то внутри меня начало разрушаться, несмотря на все мои усилия удержать это целым. Я не знала, что делать. Я чувствовала себя такой беспомощной, безнадежной и совершенно одинокой без своей сестры. Я даже не знала, была ли она все еще собой, и это съедало меня изнутри.

Я не могла вынести незнания. Я могла быть ей нужна. Или я могла никогда больше ей не понадобиться. Но как я могла даже начать пытаться справиться со всем этим, когда я просто ничего не знала?

– Когда мы охотились на Бельведеров тысячу лет назад, нам часто приходилось разделяться. Моя мать не всегда знала, где я был, а после того, что стало с моим отцом, страх того, что с нами что-то случится, иногда становился для нее невыносимым, – мягко сказал он. Я понятия не имела, зачем он мне это говорит, но мне удалось сдержать слезы, пока я слушала его глубокий рокочущий голос. – Она была рождена в твоем клане и разделяла твои дары. Поэтому, когда она хотела узнать, что со мной все в порядке, она приходила и находила меня. В моих снах.

Я сделала глубокий вдох, когда поняла, на что он намекает. Если Монтана сейчас спит, то, возможно, я смогу найти ее в ее снах. Я не знала, насколько это вероятно, но ее тело было настолько сильно повреждено, что это, по крайней мере, могло быть возможным. Фабиан много спал, когда оправлялся от ран, нанесенных ему Магнаром после свадьбы. Так что, возможно, сейчас она отдыхает, пока ее бессмертная форма восстанавливает ее сломанное тело.

– Ладно, – выдохнула я, задаваясь вопросом, как, черт возьми, я должна была спать, когда все это проносилось в моем мозгу в суматохе. – Но я не знаю, смогу ли я сейчас заснуть. Я чувствую себя такой взвинченной, как будто под моей кожей горит огонь, и у меня слишком много энергии, которую нужно потратить.

– Моей маме не нужно было спать, чтобы пользоваться своими дарами. Она просто закрывала глаза и охотилась за тем, кто ей нужен, – тихо ответил он, его пальцы запутались в моих всклоченных волосах, прежде чем слегка потянуть, поднимая мое лицо к своему, чтобы он мог посмотреть на меня.

Но я не могла выдержать его пристального взгляда или посмотреть правде в глаза.

В голове у меня закружилась мысль после его слов о такой возможности, и я высвободилась из его объятий, опустившись на пол, чтобы прислониться к стене и закрыть глаза.

– Могу я хотя бы взглянуть на твои раны, пока ты пытаешься? – Раздраженно спросил Магнар.

Я украдкой взглянула на него из-под ресниц, когда он присел передо мной на корточки. – Извини, что чуть не откусила тебе голову, – пробормотала я.

– Не беспокойся об этом. – Он положил мою лодыжку к себе на колени и фыркнул, глядя на занозы, впившиеся в мою кожу.

Я прикусила язык от боли, когда он начал доставать их, и снова сосредоточилась на поисках Монтаны.

Мои глаза закрылись, и я открылась своим дарам, пытаясь вспомнить, что чувствовала, когда в последний раз охотилась за чьим-то спящим телом.

Я ясно представила Монтану в своем воображении, сосредоточившись на ощущении ее присутствия, на ее знакомой душе, обретающей форму в моем воображении, так, что я почти могла протянуть руку и коснуться ее.

Спустя несколько долгих секунд я почувствовала, как что-то защекотало на краю моего сознания, и сосредоточилась на этом, бросившись к нему и резко втянув воздух, когда начала падать. У меня внутри все сжалось, когда я провалилась в то место между снами, где тысяча звезд отмечали все спящие души, которые я когда-либо желала найти, и удовлетворение нахлынуло на меня.

Ощущение рук Магнара на моей лодыжке ускользнуло от меня, пока я, плывя, приблизилась к звездам, и попала во власть своего дара.

Я огляделась вокруг, ища кого-нибудь, кто показался бы мне знакомым. Сначала мне показалось, что никого знакомого нет, но, сосредоточившись, я заметила, что одна из точек света светится чуть ярче остальных.

Я поплыла к ней, протягивая руку и пытаясь понять, кто это был. Присутствие Эрика нахлынуло на меня, и я отпрянула, когда страх пробежал по моему позвоночнику. Я все еще не доверяла ему, несмотря на то, что он, казалось, сделал, чтобы помочь нам. Он забрал у меня Монтану и с тех пор не сдержал своего слова связаться со мной.

Я осмотрела пространство вокруг него, надеясь обнаружить присутствие моей сестры, но поблизости больше никого не было.

Я колебалась.

Я дважды посещала сны Фабиана, но моя связь с ним позволяла мне чувствовать себя как-то безопаснее. Эрик был чем-то… другим. Все, что Магнар рассказал мне о нем, было более чем достаточным предупреждением, чтобы я была осторожна, но Монтана, казалось, видела в нем что-то совершенно другое.

Хотя на самом деле у меня был только один способ узнать о нем все самой.

Поэтому я сделала глубокий вдох и втолкнула свое сознание в его.

Я призвала Фурию в свои руки, когда сон материализовался вокруг меня, чувствуя себя в большей безопасности с клинком в руке, даже если ничто в этом месте не было реальным. Я моргнула от яркого света, который встретил меня, и в замешательстве подняла глаза, осознав, куда привел меня сон Эрика.

Над моей головой простиралось бескрайнее голубое небо, и палило солнце, согревая мою кожу, как будто была середина лета.

В зимней одежде, которую я себе создала, было некомфортно из-за жары, поэтому я сменила свой наряд на тонкую голубую рубашку и джинсовые шорты.

Теплый ветерок шевелил высокую траву и щекотал мои колени, пока я смотрела на раскинувшийся передо мной пейзаж. Я стояла на холме, который удалялся от меня, прежде чем упереться в сверкающее голубое озеро, и вокруг не было ничего, кроме природы.

На полпути вниз по склону я смогла разглядеть очертания человека, лежащего в высокой траве.

Я еще раз огляделась, не уверенная, что подкрасться к монстру – лучшая идея. Но я уже зашла так далеко и не собиралась поворачивать назад. Кроме того, я напомнила себе, что могу взять под контроль этот сон в любое время. Здесь преимущество было не у него, и мне нужно было помнить об этом.

Я подошла ближе и обнаружила, что Эрик лежит в траве рядом с моей сестрой. Она держала его за руку и крутила маргаритку между пальцами над ними. Его голова была повернута к ней, и он улыбнулся, наблюдая, как она играет с маленьким цветком.

Они оба были одеты для жаркой погоды, и его кожа не была бледной и полупрозрачной, она была теплой и слегка окрашенной солнцем.

Фальшивая Монтана заметила меня, и широкая улыбка осветила ее лицо. – Давай поплаваем, Келли? – взволнованно спросила она, садясь и указывая на озеро.

Она сняла рубашку, обнажив черный бюстгальтер, который странно блестел. Затем она сняла шорты, и под ними оказались плавки в тон. Я предположила, что они предназначены для использования в воде, но с этим была небольшая проблема.

– Ты не умеешь плавать, Монти, – напомнила я ей.

Она смотрела на меня несколько долгих секунд, моргая чаще, чем это было естественно. – Может, искупаемся, Келли? – снова спросила она, ее версия в сновидении не могла сделать ничего, кроме как сыграть свою роль в этом месте.

Я вздохнула и покачала головой. – Ты иди. Я присоединюсь к тебе позже.

– Хорошо, – она лучезарно улыбнулась и побежала прочь от нас к озеру, где я уже заметила плавающих Клариссу, Фабиана, Майлза и еще одного мужчину-вампира, которого я не узнала. За исключением того, что, присмотревшись повнимательнее, я поняла, что они не были вампирами – они тоже были людьми.

– Ну же, Келли, – поддразнил Эрик, выпрямляясь. – Разве ты не хочешь присоединиться?

У меня возникло странное ощущение, что в этом придуманном сценарии мы были друзьями, и от нелепости этой идеи у меня по спине пробежала дрожь.

Я некоторое время наблюдала за ним, пытаясь понять, понял ли он, кто я такая, или нет. Он вел себя так, будто еще не осознал, но я уже знала, что все, кого я навещала, довольно быстро обо всем догадывались.

– Может быть, мне просто не нравится солнечный свет, – ответила я, пожав плечами, желая, чтобы появилось дождевое облако.

Когда его темная тень упала на нас, моя кожа покрылась мурашками, и я боролась с желанием задрожать.

– Да ладно, я думаю, мы оба знаем, что это ложь, – ответил Эрик с ухмылкой.

Облако рассеялось, и солнце снова осветило нас. Он насмешливо поднял бровь, и я посмотрела на него с подозрением. Это было не то чудовище, которое описывал Магнар, и все же я знала, что каждая грязная история об этом существе – правда. Так Эрик Бельведер был человеком или монстром? Или он просто был и тем, и другим в зависимости от того, какое настроение его охватывало?

Я услышала, что кто-то приближается к нам, и подняла глаза, когда Фабиан трусцой направился к нам. Он сиял, глядя на меня, его руки были раскинуты, как будто он ожидал, что я шагну в его объятия. Я могла сказать, что эта его версия из сна должна была быть со мной. Ложные воспоминания нахлынули на меня о том, как мы вчетвером проводили время вместе, как какая-то странная счастливая семья, и я инстинктивно воспротивилась этой идее.

Я нахмурилась на Фабиана из сна и сердито взмахнула рукой, заставляя его полностью исчезнуть.

– Как будто это когда-нибудь случится, – раздраженно сказала я.

– Это мой сон, – возразил Эрик. – Так что, если мне нравится идея о том, что ты делаешь моего брата счастливым, тогда это то, что ты здесь будешь делать. Неужели это так плохо?

Фабиан появился снова, и я стиснула зубы от разочарования, когда Эрик вырвал контроль над сном из моих рук.

– Он психопат-убийца, и когда я видела его в последний раз, я оторвала ему голову. Так почему, черт возьми, ты вообще думаешь, что я буду счастлива с ним? – Я впилась взглядом в фальшивого Фабиана, и его голова отвалилась за долю секунды до того, как я пронзила Фурией его сердце, и он превратился в пепел, который унес ветер.

Я чувствовала, что Эрик пытается восстановить контроль над сном, но я пришла сюда не для того, чтобы играть с ним в игры. Я украла солнце с неба и вместо этого наполнила его звездами. Я представила, что Монтана исчезла, а озеро наполнилось кусачими тварями, которые напали на нас в Гудзоне.

Когда семья Эрика начала кричать, я заставила его вернуться в форму вампира и смотреть, как они истекают кровью.

Его воля боролась с моей собственной, когда он пытался вернуть контроль над своим сном и прогнать кошмар, но я держала его под своим контролем и не отпускала.

– Что случилось с моей сестрой? – Спросила я.

Эрик обнажил зубы, показывая острые клыки, и я почувствовала страх, который он пытался сдержать.

– Освободи мою семью, и я скажу тебе, – прорычал он.

Я взглянула на озеро, которое медленно наполнялось кровью, поскольку кусачие питались его братьями и сестрой. Их одного за другим утаскивало под поверхность, и вода затихла.

Эрик уставился на кровавое озеро, и его рука сжалась в кулак.

– В чем дело? – Холодно спросила я. – Тебе не нравится, что у тебя отняли семью?

– Ладно, я понял, – пробормотал он, снова поворачиваясь ко мне лицом.

– Я так не думаю, – прошипела я.

Холм исчез, и мы оказались возле «Банка Крови», а Вульф свирепо смотрел на меня, и его глаза были полны убийства. Он прыгнул ко мне, но мой отец оттолкнул меня в сторону, получив рану, которая предназначалась мне. Я позволила Эрику почувствовать мою боль и увидеть каждое затянувшееся мгновение, которое привело к смерти моего отца, заставила его страдать каждую секунду так же, как страдала я.

Я не дала ему договорить, поскольку вид снова переместился на нашу крошечную квартирку. Он оглядел наши убогие жилищные условия, и на его лице отразился шок, когда он увидел двух маленьких девочек, перешептывающихся на потертом диване, с чересчур впалыми щеками и чересчур узкими талиями.

Дверь распахнулась, заставив нас испуганно закричать, и вампиры хлынули внутрь, утаскивая нашу маму, в то время как я спряталась под столом с Монтаной, и наши крошечные пальчики обвились вокруг рук друг друга, пока наш отец умолял и рыдал.

Моя боль была позолочена яростью, и я не могла не наслаждаться тем, как эта правда хлестала по существу, стоящему рядом со мной, вынужденному быть свидетелем его собственных преступлений.

– Это ничто по сравнению с тем, что пережили остальные представители нашего вида. Сказка за сказкой о мучительной реальности лежат у твоих ног, принц Эрик, если только ты потрудишься найти их, – усмехнулась я.

Я позволила всему этому исчезнуть и снова вернула ему его сон. Эрик опустил глаза, и я почувствовала, как стыд волнами изливается из него, как правда о нем заполняет этот фальшивый пейзаж и предлагает себя мне. Он никогда не предполагал, что Сферы будут такими. Он думал, что может доверять Вульфу в том, что тот выполнит его указания.

Но я не была уверена, что его сожаление что-то значило для меня. Я могла понять, почему Монтана чувствовала, что может простить его, когда я почувствовала вкус его раскаяния перед своими глазами, но я не была уверена, что смогу. Она всегда была более снисходительной из нас, более понимающей. Но его вид отнял у меня все, а он был одним из их правителей, так что, конечно, это делало то, что с нами случилось, его ответственностью? И заявление о невежестве просто не казалось мне достаточно веским оправданием.

– Итак, расскажи мне, что случилось с моей сестрой, – прорычала я. Я пришла сюда не просто так и не хотела больше тратить время на гадание.

– Она в порядке, – сказал он, оставляя игры, в которые пытался играть со мной, и вместо этого стремясь успокоить меня. – Лучше, чем в порядке – она невероятна. – Он начал вызывать в воображении образ ее в облике вампира, но я покачала головой, желая снова избавиться от этого.

– Не надо, – выдохнула я. – Я не хочу видеть ее такой… пока. Я просто не могу.

Эрик печально кивнул, и я могла сказать, что он был разочарован, но он не стал настаивать на этом.

– С ней действительно все в порядке, – мягко сказал он, протягивая руку, как будто хотел дотронуться до меня, но я отпрянула.

– Так почему же она этого не сделала… Я имею в виду, ты обещал, что она позвонит мне. Она винит меня? Жалеет ли она, что я позволила тебе это сделать, или…

– Нет, – быстро сказал он. – Она рада, что мне удалось спасти ее вовремя. Надеясь, что это что-то значит и для пророчества. Я думаю, она просто боится.

– Боится меня? – Спросила я в замешательстве.

Эрик посмотрел на меня так, словно думал, что я нарочно веду себя глупо. – Ну, тебе не совсем нравятся такие, как мы, не так ли?

То, как он произнес «как мы», заставило меня вздрогнуть. Это было так, словно он заявлял права на нее как на свою. Как будто теперь она была его, а не моей. Но превращение в вампира ничего не изменило бы в том, что связывало нас двоих. По крайней мере, если бы я имела к этому какое-то отношение.

– Ну, ей далеко до тебя, – сердито ответила я. – Она никогда бы не сделала ничего из того, что сделал ты.

– Все мы когда-то были людьми, – напомнил мне Эрик, и я задалась вопросом, знал ли он, что я думала именно об этом раньше, или это было просто странное совпадение.

– Возможно. Но то, что вы сделали со своим бессмертием, превратило вас в монстров. Я знаю, что вы сделали с истребителями. Что ты сделал с отцом Магнара.

– Ты понимаешь, что слышала только одну сторону этой истории? – раздраженно спросил он. – Почему бы тебе не позволить мне показать тебе свою, если ты хочешь судить?

Я нахмурилась, наполовину желая отказаться, но сцена вокруг нас уже менялась, и любопытство взяло верх надо мной.

Все погрузилось во тьму, и я почувствовала, как годы наваливаются друг на друга, пока Эрик пытался подавить голод. Он впал в безумие, насмешливый голос Андвари взывал к нему из глубин его отчаяния. Он был так одинок, так опустошен и так, так голоден.

Луч света упал на него, и чья-то рука вытащила его из темноты. Фабиан нес его, бежал, убегал, мчался, чтобы куда-то добраться, и когда они добрались до места, там была она. Кровь. Самое глубокое, отчаянное желание испорченной души Эрика, все, что оставила ему тьма. Ответ на все его молитвы. Когда Эрик пал навстречу битве, я почувствовала, как ликование Андвари и его сила хлынули в него. Он использовал Эрика точно так же, как в битве с Магнаром – крал его волю и убеждал убивать снова и снова, пока не останется только кровь.

Когда бог наконец отпустил его, не осталось никого, кроме четырех дьяволов, покрытых кровью своих врагов. Только один истребитель был все еще жив, он смотрел на Бельведеров с ненавистью в глазах. Я видела в нем Магнара и Джулиуса. Я знала, кто он такой.

Не ненависть заставила Эрика обратить его. Это была жалость. Сожаление. И Андвари, шепчущий ему на ухо. Он хотел, чтобы у него был шанс снова увидеть свою семью. Он не хотел, чтобы тот причинил вред кому-либо из них.

Когда отец Магнара стал вампиром, он убежал от них, и воспоминание поблекло.

Я проглотила комок в горле, пытаясь справиться с тем, что только что увидела. Если это было правдой – а я была убеждена, что здесь он не мог мне солгать, – тогда это действительно что-то меняло. По крайней мере, я так думала. И, возможно, Магнар и Джулиус тоже согласились бы.

– Ты все равно убил остальные кланы сто лет спустя, – выдохнула я. – Если тебе было так плохо из-за этого, то зачем было драться с ними в тот день?

Вместо ответа образы пронеслись мимо меня так быстро, что я не успела их сосчитать. Магнар и Джулиус гоняются за Бельведерами по всему морю, выслеживая их до края Земли. Каждый раз, когда Эрик и его семья пытались спрятаться от них, истребители появлялись снова, одержимые желанием убить их. Проходили годы, и даже после того, как Магнар и Джулиус исчезли, истребители продолжали приходить.

– У нас вообще не было жизни, пока были живы истребители. Это была война. Я не горжусь этим, но в то время это казалось единственным выходом. Мы или они.

– А сейчас? – Спросила я.

«Они», насколько я знала, сократилось до трех, а «мы» исчислялись тысячами.

– Сейчас… я думаю, боги были виноваты все это время. Они прокляли мою семью и сделали нас такими, какие мы есть. Они создали истребителей и настроили их против нас. Они использовали нашу ненависть как отвлекающий маневр, чтобы мы забыли, кто на самом деле виноват в наших страданиях.

– Ну, вы все были глупцы. Я знала, что проблема в Идун, с того самого момента, как впервые услышала имя этой сучки, – прорычала я.

Эрик мрачно улыбнулся мне, и меня поразило это странное чувство товарищества по отношению к нему. – Тогда, может быть, пришло время нам выяснить, что с этим делать.

Я колебалась. Идея сразиться с богами была очень заманчивой, но в данный момент у меня были более насущные проблемы, чем божества.

– Единственное, чего я хочу прямо сейчас, – это увидеть свою сестру, – ответила я.

Взгляд Эрика потемнел. – Я не думаю, что это хорошая идея на какое-то время. У нее могут возникнуть проблемы с сопротивлением зову твоей крови. Если она причинит тебе боль, укусит тебя, тогда я не знаю, простит ли она себя когда-нибудь.

– Она никогда не причинит мне вреда, – мгновенно ответила я.

Челюсть Эрика дрогнула, и раздражение наполнило меня, поскольку я могла сказать, что он не согласен.

– Только потому, что она сейчас похожа на тебя, не начинай думать, что знаешь ее лучше меня, – огрызнулась я, прежде чем он успел сказать что-нибудь, чтобы возразить мне. – Так что просто заставь ее позвонить мне. Потому что, если ты этого не сделаешь, я приду за ней лично, и если ты захочешь остановить меня, тебе придется убить меня. И после этого ты сможешь узнать, как сильно она тебя любит.

Я не дала ему возможности ответить, исчезая из его сна и вернувшись в свое собственное тело. Однако я не заставила себя проснуться. Мне нужно было отдохнуть, и мой лучший шанс поспать – это не открывать пока глаза. Я просто надеялась, что скоро меня разбудит звонок мобильного телефона. Или Эрик Бельведер узнает, что я всегда выполняю свои обещания.

Я

пролежала в объятиях Эрика дольше, чем следовало, зная, что оттягиваю неизбежное, но мысль о разговоре с Келли была ужасающей. Что, если она презирает меня сейчас? Что, если она больше не сможет находиться рядом со мной? Она только сейчас начала смотреть на вампиров по-другому, сможет ли она смотреть на меня также, как на ту, кем я была раньше? Или она увидит только монстра?

Я вылезла из кровати, разминая свои конечности, которые были такими сильными, что к ним было трудно привыкнуть. Каждое мое движение ощущалось мощным, как взмах клинка. Я была оружием, которому дали жизнь. И я боялась того, на что могла быть способна.

Подойдя к прикроватному столику, я порылась в ящиках, решив найти телефон Валентины.

Когда я не смогла его найти, то некоторое время смотрела на Эрика, упиваясь видом его умиротворенного лица. Мой взгляд опустился к напряженным мышцам его пресса, и энергия хлынула в мои вены.

Я покачала головой, осуждая себя, заставляя ноги двигаться в противоположном направлении и направилась к шкафу. Я нашла джинсы и рубашку, чтобы надеть, натянула их, прежде чем тихо выскользнуть из комнаты. И я действительно была тихой. Абсолютно тихой. Как кошка, крадущаяся по дому.

Я спустилась по лестнице в кухню-гостиную открытой планировки, куда через окно лился лунный свет и все было до боли тихо. Мой взгляд упал на большую фигуру на диване, накрытую одеялом, у меня покалывало затылок, когда я смотрела на нее. Здесь кто-то спал?

Я подкралась к ней и, собравшись с духом, откинула одеяло, чтобы посмотреть, кто это был. Мое сердце застряло в горле от отвратительного зрелища, представшего передо мной. Тело Фабиана лежало грудой рядом с его отрубленной головой.

Мой рот приоткрылся от ужаса, когда его глаза уставились на меня, стеклянные, пустые и казавшиеся такими лишенными жизни, что я не понимала, как это возможно, что он сможет оправиться от всего этого. Но Эрик сказал, что он сможет исцелиться. И мне было невыносимо смотреть на него вот так, И я не могла смотреть на него в таком состоянии, что бы я о нем ни думала. Мои чувства подсказали мне, что делать, и я с гримасой подтолкнула его голову к шее.

Как только порванная кожа соприкоснулась, она сразу же начала срастаться.

Я с ужасом и благоговением наблюдала, как его голова вернулась к телу, а затем его конечности дернулись. Он стремительно выпрямился, набрасываясь на меня со злобным рычанием. Мои губы инстинктивно изогнулись, и дикое рычание вырвалось из моего горла.