Текст книги "Забытая реликвия (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Валенти

Соавторы: Кэролайн Пекхам
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Я

сел в задней части клетки и стал ждать, прислонившись спиной к золотым прутьям, которые удерживали меня.

Эрик Бельведер пристально наблюдал за мной, но я отказывался обращать на него внимание. Из всех существ на этой планете, я не мог вспомнить ни одного, с кем я хотел бы застрять меньше, чем с ним. Кроме Валентины, конечно.

Я подтянул колени к груди и оперся на них локтями, запустив руки в волосы. Это была пытка особого рода. Валентина знала все о моей вендетте с этим паразитом, и она решила посадить нас в клетки рядом друг с другом с единственной целью – свести нас с ума нашей близостью.

Конечно, она понятия не имела о хрупком союзе, который мы недавно заключили. Поэтому вместо кипящего желания убить друг друга, которое она, несомненно, планировала, мы оказались в затянувшемся молчании, наполненном всем тем, что мы ненавидели друг в друге, но не могли высказать.

Я провел большим пальцем по темной татуировке на левом предплечье, которую сделал после смерти отца. Когда он был моим наставником, на моей левой руке была звезда, которая соединяла нас, а после того, как его забрали, я сделал точную копию этого знака на своей коже, чтобы напоминать себе о вечной связи с ним. Теперь я сидел в нескольких футах от монстра, ответственного за то, что он украл его у нас, который безвозвратно изменил мою мать, который изменил мою жизнь и заставил меня возглавить свой народ до того, как должно было прийти мое время. И все же я поклялся не причинять ему вреда.

Я подумал о Келли, надеясь, что она вышла из битвы невредимой. Впервые с тех пор, как она разорвала со мной узы послушницы, мне захотелось, чтобы они остались нетронутыми. Чтобы я мог видеть звезду на своей руке и знать, что ее сердце все еще бьется.

– Нам бы помогло, если бы мы придумали какой-нибудь план побега из этого места, – пробормотал Эрик, и я мог сказать, что он устал от того, что я игнорирую его. Но как я мог просто начать разговаривать с ним, как будто он не делал того, что сделал? Келли заверила меня, что Андвари был единственным, кто действительно был ответственен за смерть моего отца, но мне было не так-то просто отказаться от своего гнева на вампира, которого он решил использовать в качестве своего инструмента. Я много раз ощущал прикосновение силы Идун, и мне несколько раз даже удавалось сбросить ее с себя. Кроме того, то, что он был обманут божеством, не было оправданием тому, что он сделал.

– Я планирую убить Валентину, как только она покажется. Я полагаю, что после этого сбежать станет довольно просто, – ответил я тихим голосом.

– Это не план, это пустая угроза. Ты застрял в клетке так же, как и я. Если только она не решит открыть тебе дверь, я сильно сомневаюсь, что ты сможешь убить ее.

– В конце концов, она меня выпустит, – сказал я. – Она не сможет сопротивляться.

– Сопротивляться чему? Ты не можешь думать, что она настолько одержима тобой, что просто откроет дверь, если ты похлопаешь перед ней ресницами, – раздраженно сказал Эрик.

Я покачал головой в ответ на его нелепое предположение, но не потрудился ответить на него. Я не имел в виду, что она не сможет устоять передо мной таким образом, я имел в виду, что она не сможет устоять перед желанием выставить напоказ свою власть надо мной. Она хотела бы подчинить меня своей воле любым возможным способом, и для этого ей пришлось бы выпустить меня из этой забытой клетки.

Я мог сказать, что мое молчание действительно выводило его из себя, и улыбнулся про себя.

– Я имею в виду, она провела последнюю тысячу лет, заползая в мою постель и вылезая из нее, так что вряд ли она сильно переживала после твоей предполагаемой смерти, – проворчал Эрик.

Удивленный смешок сорвался с моих губ при этом признании, и я посмотрел на него, обнаружив, что не могу остановиться.

– Что? – сердито спросил он, прислонившись к прутьям своей клетки.

– Ты переспал с ней? – Спросил я, снова смеясь. – Это случилось до или после того, как ты сделал ее бессмертной?

Его глаза сузились, когда он ответил. – Первый раз был до. Какая разница?

– А не двигал ли тобой, случайно, тот факт, что она была помолвлена со мной?

Эрик поджал губы, казалось, раздумывая, отвечать или нет. – Ты не можешь понять, какую ненависть я испытывал к тебе…

– Уверен, что смогу, – прорычал я в ответ.

Я никогда не убивал никого из членов его семьи, поэтому любые ненавистные чувства, которые он испытывал ко мне, не могли сравниться с тем, что я думал о нем.

– Ну… если бы ты мог, то, возможно, понял бы, почему переспать с женщиной, обещанной тебе, могло бы принести мне некоторое удовлетворение, помимо любых других мотиваций.

Я посмотрел на него с ухмылкой.

– Что тут смешного? – спросил он. – Разве это не должно дать тебе еще одну причину ненавидеть меня?

Я встал на ноги и подошел к краю своей клетки. Я прислонился к решетке и посмотрел на него, просунув руки между прутьями. – Когда мне было шестнадцать, я убедил члена Клана Пророчеств заглянуть в мое будущее, чтобы я мог раньше принять свой обет. Он согласился и предвидел мое восхождение к власти и все, что я смогу предложить истребителям. Я стал самым молодым присягнувшим членом клана за всю историю нашего народа. Моей наградой за это была Валентина. Через несколько недель после того, как я дал обет, наша помолвка была предвидена пророками, и я был вынужден взять на себе обязательство жениться на ней. – Я задрал рубашку и показал татуировку, которая вилась над моим сердцем. – Идун была достаточно любезна, чтобы запятнать мою кожу этим обещанием. И если бы я когда-нибудь разорвал нашу помолвку, то нарушил бы свою клятву и поплатился бы жизнью.

– Так ты даже никогда не хотел ее? – Эрик нахмурился. – Тебя заставили быть с ней?

– Нет. Меня не заставляли быть с ней. Я был вынужден выполнить свое обещание. Итак, наша помолвка осталась в силе, но назначить дату нашей свадьбы должен был ярл. Мой отец знал, как сильно я был возмущен тем, что меня принуждали к браку с ней, и поэтому он отложил нашу свадьбу. После его смерти я стал Ярлом, и это взвалилось на мои плечи. И я тоже не стал назначать дату. Я никогда не хотел ее. И, несмотря на все ее попытки соблазнить меня, я даже ни разу не переспал с ней. – Я снова начал смеяться, когда лицо Эрика вытянулось.

– Это не то, что она мне сказала, – прорычал он.

– Без сомнения, она заставила тебя думать, что я ее очень люблю. Я уверен, ты был очень доволен собой за то, что украл ее у меня.

– Она сказала мне, что ты был жесток с ней, что ты бил ее…

– Я бы никогда так не поступил, – прорычал я. – Кроме того, я не заботился о ней настолько, чтобы тратить время на оскорбления. Я проводил большую часть своего времени, избегая ее.

– Так ты никогда не поднимал на нее руку? – требовательно спросил он, и я мог сказать, что он действительно верил в это.

– Я даже никогда не спарринговал с ней, – ответил я. – Она отказывалась сражаться, используя только стихии, а я не видел смысла тратить время на то, чтобы научиться сражаться с ветром. К тому же это означало бы проводить время в ее обществе, чего я всеми силами старался никогда не делать.

– Значит, она солгала мне? – Эрик нахмурился, и я мог сказать, что осознание этого обеспокоило его. – Она заставила меня поверить, что ты хуже, чем жестокий. Хладнокровный истребитель, не считающийся с жизнями других.

– Я являюсь всем этим, – мрачно ответил я. – Но никогда для себе подобных. Только для вас.

Тишина снова затянулась, пока Эрик боролся с искушением огрызнуться на меня за это замечание.

– Итак, ты решил присвоить себе мою невесту, полагаю, это заставило тебя почувствовать, что ты одержал надо мной какую-то победу? – Спросил я, возвращая тему к нашему общему врагу.

– Сначала – да. Но потом она сказала, что любит меня, и мне было трудно поверить, что кто-то твоей крови мог испытывать такие чувства к одному из нас. Похоть я еще мог понять: то, как мы выглядим, всегда привлекало к нам смертных…

– Ни один настоящий истребитель не позарился бы на твою неестественную красоту, – прорычал я. – Мы находим ее отталкивающей, а не привлекательной.

– Ты хочешь сказать, что я вызываю у тебя отвращение? – он усмехнулся, как будто не мог представить, чтобы кому-то не нравились его статные черты.

– Больше, чем ты можешь себе представить, – спокойно ответил я.

Мне было все равно, поверит он мне или нет. Ничто в том, как они выглядели, никогда не привлекало меня. Это был просто камуфляж: красивая ложь, скрывающая уродство прогнивших душ, которые приютили их тела.

Челюсть Эрика дернулась, и у меня возникло ощущение, что ему не понравилось, когда его признавали отвратительным. Мысль о том, что он тщеславен, позабавила меня, и я был почти уверен, что он пожалеет, что позволил мне осознать это.

– Значит, ты начал задаваться вопросом о намерениях Валентины? – Спросил я, невольно заинтересовавшись остальной частью его истории.

Я все еще не понимал, как мы с братом смогли проспать намного дольше, чем намеревались, и любая информация о том, что произошло примерно в то время, могла бы помочь мне заполнить пробелы.

– Я подозревал какую-то ловушку. Я подумал, что, возможно, ты послал ее ко мне, надеясь завоевать мое доверие, чтобы она могла убить меня или что-то в этом роде. Поэтому я попросил ее проявить себя передо мной. И ты знаешь, что она предложила сделать? – спросил он.

Я пожал плечами, ничто в ней не удивило бы меня.

– Она предложила убить тебя и твоего брата.

Я нахмурился. Валентина никогда не была настолько глупа, чтобы покушаться на мою жизнь, даже пока я спал. Когда моя мать погрузила меня в вечный сон, который привел к моему пробуждению в настоящем, я оставил Валентину в нашем лагере, даже не попрощавшись с ней. Я ожидал проснуться сто лет спустя, зная, что она мертва, и имея свободу найти свою любовь.

– Ну, очевидно, что она этого не сделала, – пробормотал я, не уверенный, что еще я мог сказать.

– Нет. Но я поверил, что это так. Вот почему я наградил ее бессмертием. Она пришла ко мне, покрытая кровью истребителей, и я узнал ее запах. Могу поклясться, что она принадлежала тебе и твоему брату. Я знал твою кровь по тем временам, когда мы сталкивались, и даже если бы я сомневался в этом, после того дня тебя больше не видели.

– Потому что мы спали, а не умерли. Мы должны были проснуться сто лет спустя, готовые возглавить армию, чтобы уничтожить вас. Пророк предвидел это. Но вместо этого я проснулся сейчас… – Мои брови нахмурились в замешательстве, когда что-то кольнуло на краю моих мыслей. Как будто здесь был ответ, которого я просто не видел.

– Валентина рассказала нам о пророке, который предвидел воссоединение моей семьи. Мы были готовы к приходу вашей армии, – мрачно ответил Эрик.

– И мой род был стерт с лица Земли, потому что меня не было рядом, чтобы вести их, – пробормотал я, отворачиваясь от него.

Тишина снова повисла, и я скрестил руки на груди, глядя на красный потолок над нами. Здесь что-то было. Что-то важное, чего я просто не мог разглядеть. И все сводилось к Валентине.

– Это была война, – пробормотал Эрик, и я был почти уверен, что уловил нотку сожаления в его тоне.

Не было смысла обсуждать уничтожение моего вида. Теперь это была древняя история, даже если она все еще казалась мне свежей. На мой взгляд, прошло всего несколько месяцев с тех пор, как я был среди своего народа. Совсем недавно я смеялся у костра со своими воинами. Моя палатка, как обычно, была разбита рядом с палаткой Элфрика и Элиссы, и я слышал, как ночью плакал их последний младенец. Балтиан по-прежнему был самым грозным боевым конем, когда-либо существовавшим. И я только недавно держал свою мать в объятиях, прощаясь в последний раз.

Я знал, что никогда больше не увижу никого из них, когда сон поглотил меня. Я отказался от всего этого ради своего дела. Но я ожидал, что встану на ноги сто лет спустя, в окружении правнуков моих друзей. Старшие поколения, возможно, помнили бы некоторых из людей, которых я когда-то любил. Жизнь не была бы такой уж сильно другой.

Но вместо этого я был пойман в ловушку этого сна так долго, что мир менялся и преображался так много раз, что я не мог его узнать.

Если бы не Келли, я не был уверен, где бы я был сейчас. Я был так потерян, прежде чем нашел ее. Я был так сбит с толку всем, с чем сталкивался. И, должно быть, была причина, по которой дар моей матери так неудачно сработал. Она никогда не совершала подобной ошибки. Идун обещала помочь нам, чтобы мы не состарились и не умерли с голоду, но, конечно, она бы заметила, что шкала времени сбилась. Так что же я упускаю?

– Валентина когда-нибудь говорила тебе, что мы должны воскреснуть? Она предупреждала тебя о нашем сне? – Медленно спросил я.

– Нет. Как я уже сказал, я верил, что она убила тебя, – сказал Эрик. – Я… ну, наверное, я был дураком. Казалось, она дала мне все, чего я когда-либо хотел. Ты был мертв. Твой народ сгинул, и никогда больше не преследовал нас. Она даже сохранила свои силы после того, как я обратил ее, чтобы она могла помогать нам скрывать солнце…

– И ты трахал ее, просто в довершение ко всему, – ответил я. – Ты, должно быть, думал, что она была даром самих богов.

– Да, – признал он. – По крайней мере, на какое-то время. Я верил, что ее приход к нам был знаком того, что Андвари решил ослабить наше проклятие. Чтобы позволить нам жить мирно. Вечно. И что, возможно, со временем мы сможем разгадать пророчество и тоже умереть смертной смертью.

– И сколько времени потребовалось, чтобы блеск с нее сошел? – Спросил я.

– Это не так. Не совсем. Просто… она хотела, чтобы я любил ее. Но я не думал, что способен любить, находясь в этой форме. Поэтому я держал ее на расстоянии, не желая видеть слишком сильную боль в ее глазах, когда она пыталась заставить меня влюбиться в нее. Но я и избавиться от нее не мог, нам нужна была ее помощь с погодой, поэтому я сказал ей, что постараюсь полюбить ее. И, возможно, однажды это произойдет. Казалось, ее это устраивало, по крайней мере, до недавнего времени.

– Ты имеешь в виду, пока не появилась Монтана, – уточнил я.

– Наверное, да. Я знал, что она ревнует, но за эти годы у меня были и другие любовницы, и это никогда ее так сильно не беспокоило. Я не ожидал, что она вот так отвернется от меня.

– Ну, похоже, она умеет ополчаться на мужчин, которые не выполняют данных ей обещаний, – ответил я. – Но я все еще не понимаю, почему она солгала тебе о нашем сне. Если бы она сказала тебе, ты мог бы ждать, чтобы убить нас, когда мы проснемся. Если она была верна тебе, тогда зачем это скрывать?

– Потому что она хотела, чтобы я был благодарен ей за то, что она убила тебя? – предположил он, но я покачал головой: он был бы так же благодарен за правду. Пока мы спали, мы не были для них обузой, и они могли бы легко расправиться с нами, если бы их предупредили, что мы вернемся.

– Должно быть, она знала, что ложь всплывет наружу. Дело в чем-то другом. Она скрывает нечто большее. – Я обернулся, чтобы посмотреть на Эрика, и он склонил голову набок, обдумывая это.

– Чья кровь была на ней? – он медленно спросил меня. – Должно быть, это был кто-то из твоих родственников. Я узнал твой запах, и если она не убивала тебя то…

– Моя мать, – прошептал я, когда ужас пронзил мое сердце. Она была единственным членом моей семьи, оставшимся в живых. Больше никого не было. Оставить ее было самой большой жертвой из всех. Я знал, что, как только мы уснем, она будет сломлена. Одна. Но она настояла. Она хотела, чтобы мы отомстили за смерть нашего отца, и в конце концов я согласился, потому что понимал, что отказать ей было хуже, чем бросить ее.

Рот Эрика открылся, но он не произнес ни слова. Он не знал, что мне сказать, и я все равно предпочел бы, чтобы он ничего не произносил. Какое утешение мог предложить мне убийца моего отца в связи со смертью моей матери?

Я издал крик ярости и изо всех сил ударил ногой по двери своей клетки. Но прутья, в которые Идун заточила меня, даже не дрогнули. Я уставился на них, чувствуя, как каждый дюйм моего тела болит от жажды крови Валентины.

– Я собираюсь заставить ее страдать больше, чем страдало когда-либо любое живое существо, – прорычал я, как только, наконец, смог снова говорить. – Валентина совершила ошибку, предав меня, и если она хотя бы пальцем тронула мою мать, то ее боль будет непреодолимой. Я разорву ее на части и вырву ее черное сердце из груди.

– Значит ли это, что ты готов составить план? – Спросил Эрик, когда мой гнев перерос в холодное чувство цели.

Я обернулся, чтобы посмотреть на него, и прошел через клетку, чтобы снова встать напротив него.

– Если это поможет мне убить эту суку быстрее, тогда ладно. Какой у тебя план, монстр? – Я зарычал.

Лицо Эрика озарилось дикой ухмылкой. – Я уверен, мы сможем что-нибудь придумать, варвар.

П

режде чем мы с Магнаром смогли разработать какое-либо подобие плана, Валентина вошла в вагон, окруженную двумя Элитами. Она махнула им, и они повернулись, чтобы выйти и встать на страже снаружи, и двери поезда закрылись за ними.

Она переоделась в белое платье с низким вырезом, доходившее ей до колен. Мне стало интересно, где именно она хранит все эти прекрасные вещи в таком месте, как это. Несмотря на то, что ей пришлось скрываться в моем городе, она все еще разгуливала так, словно это место принадлежало ей.

Горький привкус наполнил мой рот, когда она приблизилась к нам, улыбаясь сквозь решетку. – Я понятия не имела, что ты тоже появишься сегодня, – сказала она Магнару. – Эта ловушка была для Эрика, но я поймала вас обоих в одну сеть. – Она переводила взгляд между нами, и я спокойно смотрел на нее в ответ, надеясь, что у нее возникнет искушение присоединиться ко мне в моей клетке, чтобы я мог перегрызть ей горло.

– Чего ты хочешь? – Магнар зарычал.

Взгляд Валентины метнулся к нему. – Я хочу того, чего всегда хотела. Власти. У вас обоих был шанс передать ее мне. Я была бы обожающей женой. Я бы сделала вас обоих счастливее, чем вы могли мечтать. Если бы кто-то из вас женился на мне, как обещал, я была бы королевой. Но теперь этот шанс упущен… и я сама получила силу, в которой вы оба мне отказали. Я захватила свою корону без вашей помощи.

Мы с Магнаром обменялись взглядами, и ненависть забурлила в моих венах.

– Так что, теперь я собираюсь сделать то, что вы оба делали со мной годами. Когда вы играли со мной, размахивая моим сердцем перед моими глазами. Я собираюсь заставить вас пожалеть, что вы не женились на мне, когда у вас была такая возможность.

– Больше всего в жизни я жалею о том, что не вонзил меч тебе в грудь, – сухо сказал Магнар. – Я никогда не буду жалеть о том, что не женился на тебе.

– Согласен, – пробормотал я, и глаза Валентины метнули молнии.

– Вы еще передумаете на этот счет, – сказала она после недолгого молчания, сдерживая свой гнев. – Чем раньше вы смиритесь с этой идеей, тем скорее сможете выбраться из этих клеток. – Она жестоко улыбнулась, медленно приближаясь к прутьям, и я подумал, смогу ли я дотянуться до нее через них. – Теперь боги мои союзники. – Ее улыбка стала шире, и в воздухе запульсировала энергия, которая обеспокоила меня.

Сила Идун снова снизошла на меня, и Магнар повел плечами, очевидно, тоже почувствовав ее.

– Как легко славной Идун управлять вашими сердцами, – промурлыкала Валентина. – Теперь для меня настолько очевидно, что боги были теми, кто руководил вашими действиями, когда вы выбирали других женщин. Вот почему мне было отказано, но я молилась им, и они, наконец, ответили.

Дрожь пробежала по мне, и ощущение теплых пальцев сжалось вокруг моего сердца. У меня закружилась голова, и я тяжело заморгал, поддаваясь силе Идун.

Моя сформированная любовь к Монтане была переделана внутри меня, и перенаправлена на Валентину. Я зарычал, пытаясь бороться с этим, но воля Идун вторглась в меня, и я стал ее рабом.

Я увидел Валентину в новом свете, который опьянил мое тело и душу. Я хотел ее. Нуждался в ней.

Я двинулся к решетке, протягивая к ней руки, и заметил, что Магнар делает то же самое справа от меня.

Валентина хищно улыбнулась нам. – Терпение, мальчики… вам придется побороться за ночь со мной.

– Да, все, что угодно, – прохрипел я, и мое сердце сжалось. Я должен был подойти ближе. Я бы сделал все, чтобы прикоснуться к ней.

– Я буду драться, – пообещал Магнар. – Просто подойди ближе.

Валентина придвинулась к нему, протянув руку, чтобы погладить его по щеке сквозь решетку. Он вздрогнул от ее прикосновения, проведя пальцами по ее руке.

– Я причинил тебе зло, – вздохнул он. – Позволь мне все исправить, любовь моя.

– Ты сможешь, – прошептала она. – Скоро, но не сейчас. Давай сначала немного повеселимся.

Ее глаза замерцали тьмой, и сила Идун окутала меня. Прутья, отделявшие меня от Магнара, разошлись, образовав между ними большой зазор.

– Боритесь за меня, – скомандовала Валентина, и рычание вырвалось из моего горла, когда я без колебаний бросился к отверстию. Если она хотела причинить ему боль, я был более чем счастлив подчиниться. Я ничего так не желал, как доставить ей удовольствие.

Магнар схватил меня за шею, когда я вошел в его клетку, швырнул на пол и пригвоздил к месту. Я вцепился в его руки, целясь яростно пнуть в живот. Этот истребитель стоял между мной и женщиной, по которой я изголодался. Он умрет, и тогда она будет моей.

Ревность поднялась во мне подобно приливу, когда Валентина оценивающе посмотрела на Магнара. Я оттолкнул его от себя, ударив кулаком в челюсть, и вместо этого ее оценивающий взгляд переместился на меня, наполняя меня удовлетворением.

Магнар с ревом бросился на меня, ударив костяшками пальцев меня в живот. Я поймал его запястье, впиваясь клыками в его руку и делая щедрый глоток.

Он вскрикнул, когда я удержал его. Истребитель ткнул меня локтем в спину, и мои клыки высвободились, когда он отдернул от меня руку. Он поймал меня удушающим захватом, притягивая обратно к себе, и я наступил своей ногой на его ногу. Хрустнули кости, он выругался и швырнул меня вперед, так что я врезался в решетку.

Валентина захлопала в ладоши, смеясь, наблюдая за происходящим.

Магнар схватил меня за горло, рывком поднимая на ноги и пытаясь оторвать мне голову. Я перенес свой вес назад, и мы рухнули на пол, а я подмял его под себя. Перекатившись, я зарычал на него, и его глаза встретились с моими. В мой разум просочилось воспоминание именно об этом, о том, как мы с ним сражались в темной тени статуи. Но я остановился. Почему я остановился?

Боги.

Монтана!

Я отпрянул от него, качая головой, возвращая себе сердце.

Магнар уставился на меня в замешательстве, как будто пытался сделать то же самое. Он тяжело дышал на полу, выпрямляясь и пятясь от меня.

– Ладно, – вздохнула Валентина. – Давайте немного поиграем в игру.

Сила Идун снова ворвалась в меня, и я сильно зажмурился, когда моя любовь переместилась на Магнара, а не на нее. Комок застрял у меня в горле, когда он посмотрел на меня в ответ, и мои глаза нетерпеливо прошлись по его мускулистому торсу.

Подожди… нет.

Я пытался запечатлеть образ темноволосой девушки, которая владела моим сердцем, но она ускользала от меня. Может быть, я любил его…

– Почему он так на меня смотрит? – Магнар зарычал, переключая внимание на Валентину.

Он был таким свирепым… его мышцы напряглись и стали твердыми под футболкой. Футболкой, которую я намеревался сорвать, когда шагнула вперед.

– Воу, воу, воу… – Магнар поднял руку, прижав ее к моей груди, и вожделение пробежало по тому месту, которого он коснулся.

Я улыбнулся и потянулся, чтобы провести пальцами по его челюсти. Желание бурлило в моей крови, умоляя поцеловать его.

– Прекрати. – Он шлепнул меня по руке, и горькое неприятие наполнило меня.

– О, Магнар, не стесняйся, – подбодрила Валентина, и Магнар замер, вздрогнув, когда сила Идун вокруг нас усилилась.

– Нет, подожди! – взмолился он, затем его напряженная челюсть отвисла, а рот растянулся в кривой улыбке.

Его золотистые глаза встретились с моими, вызвав дрожь в моей груди.

– Привет, – выдохнул он, и волна любви прошла сквозь меня, притягивая к нему еще сильнее.

Я шагнул вперед, чтобы сократить расстояние между нами, и язвительный смех Валентины зазвенел у меня в ушах.

Маленький кусочек моего собственного «я» пробился в мою голову, и я отшатнулся назад, когда Магнар попытался поцеловать меня.

Я потер глаза рукой, пытаясь избавиться от этой странной потребности, растущей внутри меня.

Идун, блядь, сумасшедшая? Почему она играет в игры Валентины?

Магнар схватил меня за руку, отводя мою ладонь от глаз и двигаясь ко мне, пока я не уперся спиной в решетку. Когти Идун впились в мое сердце, и я снова стал ее рабом, когда протянул руку, чтобы провести большим пальцем по щеке Магнара.

Он мечтательно улыбнулся, и я улыбнулся в ответ. Почему мы вообще были врагами? Он был таким… соблазнительным.

Он запустил руку в мои волосы, наклоняясь ближе, его дыхание коснулось моего лица. Я схватил его сзади за шею, желание переполняло меня, когда я потащила его вперед. Его рот прижался к моему, и мое сердце запело от радости. Мне нужно было подойти ближе. Мне нужно было снять с него эту чертову футболку.

Я вцепился ему в плечи, и он сильнее прижал меня к решетке, отвечая с такой же страстью, когда провел ногтями по моему позвоночнику.

– Мэм, у нас тут Фамильры в этом районе. – Рыжеволосая девушка вошла в вагон, удивленно переводя взгляд с нас на нее.

Сила Идун испарилась в мгновение ока, и мои мысли вернулись в прежнее русло.

– Аргх! – Я оттолкнул Магнара, и он пошатнулся, его лицо исказилось, когда его собственное сердце распознало правду.

Что. За. Нахуй. Идун?

Смех богини прокатился по мне, и я стиснул челюсти, практически стерев зубы в пыль. Магнар отвернулся от меня, его глаза были плотно закрыты. Если меня это мучило, то я представлял, что он чувствовал себя в десять раз хуже, учитывая, что он винил меня в смерти своего отца.

Валентина взмахнула рукой в воздухе, и резкий порыв ветра загнал меня обратно в клетку. Прутья между мной и Магнаром снова встали на место, и она быстро вышла из вагона вместе с рыжеволосой девушкой, бормоча: – Я как раз добралась до самого интересного.

– Извините, ваше высочество. Вы нужны нам наверху, – ответила рыжая как раз перед тем, как двери закрылись, и я почувствовал, что Идун уходит вместе с ними.

Я отвернулся от Магнара, опускаясь на пол, в ужасе от того, на что была способна богиня.

– Не говори ни слова, – прорычал Магнар.

– Поверь мне, я и не собирался, – ответил я, подтягивая колени к груди. – Извращенная сука.

– Если ты еще раз так на меня посмотришь, я вырву тебе глаза, – прорычал Магнар.

– Я думал, мы не говорим об этом? – Огрызнулся я.

– Мы не собираемся. Я просто говорю.

– Да? Секунду назад ты сам казался очень увлеченным, Магнар. Так что, если Идун хочет, чтобы мои глаза были целы, тебе крышка.

Магнар сжал губы. – Мы должны как-то победить их, – сказал он в конце концов.

– Богиня использует нас как марионеток, что мы должны делать?

Магнар покачал головой, затем повернулся ко мне с идеей, осветившей его глаза. – Идун делает это только потому, что она сердита на нас.

– К чему ты клонишь? – Спросил я.

– Может быть, нам удастся снова привлечь ее на нашу сторону.

– Ну и чего же она хочет? – Спросил я.

Магнар замолчал, стряхивая невидимые ворсинки с колен и избегая моего взгляда. – Не знаю. Может быть, она хочет, чтобы я выполнил свое обязательство перед Валентиной.

– Отличная идея, ты сыграешь свадьбу, а я сбегу, – поддразнил я.

Он сердито посмотрел на меня. – Этого не будет.

– Тогда мы вернулись к исходной точке, – пробормотал я.

– Не совсем. – Магнар поднялся на ноги, подходя к разделяющей нас решетке. – В следующий раз, когда она попробует на нас это дерьмо, мы будем готовы. Ты почти справился с этим, не так ли? Если я сосредоточусь на Келли, то тоже справлюсь.

Я кивнул, взглянув на него. – Даже если мы будем сопротивляться, мы все равно застряли в этих клетках.

– Нет, если она нас выпустит, – задумчиво произнес Магнар. – Может быть, мы сможем притворяться достаточно долго, чтобы она подумала, что мы все еще под чарами Идун.

– В этом плане много «если», – прокомментировал я.

– У нас нет другого выбора, – зарычал Магнар. – Это наш единственный шанс.

– Хорошо, – вздохнул я, падая обратно на пол и обхватывая голову руками. То, что Идун сделала с нами, прокрутилось у меня в голове, и я поморщился. Потребовалось бы чертово столетие, чтобы избавиться от воспоминаний о языке Магнара у меня во рту.

Валентина была испорченной женщиной. Но я знал, что приложил руку к тому, чтобы вызвать ее гнев. Я трахал ее снова и снова в течение многих лет, смутно обещая то, что никогда не собирался выполнять. Я жалел, что встретил ее. И еще больше я пожалел, что вообще когда-либо прикасался к ней. Она пыталась заслужить место рядом со мной с тех пор, как мы встретились, а я отказывал ей в этом тысячу лет. Я должен был признать, что у нее было то еще терпение. Но почему она до сих пор не поняла, что я никогда не дам ей того, чего она хочет, было для меня загадкой.

Возможно, я был слишком убедителен в своей лжи.

Уверен, однажды мы поженимся… когда придет время.

Я сказал ей это однажды. О чем я думал? С тех пор, как я встретил Монтану, многое из моего прежнего дерьма ушло. Я изменился к лучшему. Ни одна женщина никогда не пробуждала во мне такого. Вот почему я всем сердцем знал, что она была той самой. И никакая презренная кусачая с тысячелетней сдерживаемой местью в сердце не изменит этого.

К

ак только мы вернулись в комнаты, я воспользовалась горячей водой и смыла с себя следы еще одной битвы. Стоя под душем, я не стала задерживаться, так как боль в груди усилилась. Это ожидание убивало меня. Мне нужно было знать, что с Магнаром все в порядке. Мне нужно было, чтобы он снова оказался в моих объятиях. И чем дольше мне приходилось этого ждать, тем хуже я себя чувствовала.

Это было похоже на тяжесть, давившую мне на душу, давя так, что я едва могла дышать.

Пожалуйста, будь в порядке.

Я выключила горячую воду и быстро вытерлась, прежде чем натянуть ночную рубашку, которую мне принесла Кларисса. Черная майка и шорты были кружевными и довольно откровенными, но на самом деле это не имело значения. Я все равно не чувствовала холода, как раньше, и мое тело жаждало отдыха. Как только я поела, я твердо намеревалась лечь спать, пока Фамильяры Фабиана не найдут Магнара и Эрика. Мне нужно было прийти в себя, чтобы быть готовой помочь им, и если я смогу отключить свой мозг на достаточно долгое время, чтобы заснуть, тогда мне нужно было это сделать.