Текст книги "Колокола счастья"

Автор книги: Сью Краммонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Матильда села на предложенный стул, а Роналд начал заново изучать ее резюме. Беседа оказалась короткой, но основательной. Один скользкий момент, которого она, впрочем, и опасалась, возник, когда он поинтересовался, почему мисс Бэллистен покинула семейный бизнес.

– Я решила, что пришло время посмотреть, на что я способна без поддержки близких. Пора становиться независимой, – пояснила Матильда, хотя эти слова даже ей самой показались неубедительными.

Но мистер Парсон никак не отреагировал на это, а задал еще несколько вопросов. Затем проводил ее вниз и сказал, что о результатах сообщит через несколько дней.

Матильда впервые в жизни устраивалась на работу на общих основаниях и с процедурой была незнакома, поэтому очень расстроилась. Ей казалось, что ответ должен был быть немедленным: «да» или «нет». А так оставалось ждать и надеяться, что Рэнди замолвил за нее словечко, как и обещал. И еще приходилось думать, как убить время до его приезда. Лучше всего отправиться в кино на двойной сеанс, а по пути домой заехать в местную библиотеку и набрать побольше триллеров, решила Матильда.

Удивительно, но ей даже не верилось, что всего месяц назад она понятия не имела о существовании Рэндолфа Фрейзера. Зато теперь не могла представить жизни без него.

7

Дни ползли медленно, как улитка, но вечерами, после звонка Рэнди, Матильда отправлялась спать с легким сердцем и ощущением безоблачного счастья, услышав, как он тоскует без нее. Кроме нежных слов, он никогда не забывал напомнить ей о соблюдении мер безопасности.

– Но, Рэнди, я в состоянии позаботиться о себе, – каждый раз говорила Матильда.

– Мне было бы спокойнее, если бы это делал я сам, – произносил Рэнди таким тоном, словно под «этим» подразумевал и многое другое. – Так что веди себя примерно, пока я не вернусь.

– А потом что? – с бешено бьющимся сердцем спрашивала она.

– Об этом я скажу при встрече.

Ко дню его ожидаемого возвращения ответа из «Биомед фармасьютикал» так и не поступило. Матильда решила, что ей откажут, и очень нервничала. Раз Чарлз заставил Барбару уволить меня, говорила она себе, не в силах успокоиться, то вполне мог дать обо мне плохой отзыв. Все, что угодно, лишь бы я вернулась в его бизнес.

Ей хотелось закатить ему скандал в присутствии подчиненных, но здравый смысл удерживал от такого шага. Матильда Бэллистен не из тех, кто выносит сор из избы. Поэтому она заставила-таки себя успокоиться, после чего сняла трубку и набрала знакомый номер.

– Офис мистера Бэллистена, чем могу помочь вам, – произнес незнакомый женский голос.

– Могу я поговорить с мистером Бэллистеном? – сказала Матильда, немного озадаченная. Она знала всех сотрудников. Неужели ей уже нашли замену?

– К сожалению, мистера Бэллистена сейчас нет на месте. Он будет позднее. Ему что-нибудь передать?

– Да, пожалуйста, – сказала Матильда, усилием воли подавив раздражение. – Сообщите ему, что мисс Матильда Бэллистен хотела бы увидеться с ним… Может, он найдет возможность уделить мне пару минут, – не сдержавшись, ядовито добавила она, но сарказм пропал даром, не замеченный на том конце провода.

Положив трубку, она поняла, что не успокоится, если не выйдет из дому. Погрузив велосипед в машину, Матильда отправилась на любимую прогулку. А когда вернулась, то приняла ванну, причесалась по-новому, собрав волосы на макушке, надела зеленые, плотно облегающие брюки и новую почти прозрачную блузку поверх кружевного лифчика. Устав от всех этих прихорашиваний, она улеглась на кровать и взяла последний непрочитанный триллер. Сердце ее трепетало, но не захватывающий сюжет был тому причиной… Вот-вот появится Рэнди!

Заслышав шум мотора и затем шаги на дорожке к дому, она вскочила, помчалась к кухонной двери и широко распахнула ее.

На пороге стоял, смущенно улыбаясь, Чарлз.

– Ты хотела повидать меня, Тилли? – спросил он. – Я подумал, что на этот раз мне повезет больше.

Матильда вспыхнула как маков цвет от намека на его прошлый неудачный визит и сказала:

– Да, заходи. – И посторонилась, предоставляя ему возможность обозреть ее жилище.

Как она и ожидала, Чарлз обвел жалкую комнатенку округлившимися от удивления и отвращения глазами и спросил:

– Господи, Тилли, ну зачем ты это сделала?

– Я могу задать тебе тот же вопрос, – холодно ответила она.

– Что ты имеешь в виду? – Чарлз был явно озадачен.

– О, не прикидывайся! – Она запустила пальцы в волосы и мгновенно испортила прическу, над которой так долго трудилась. – Что, получил удовольствие, не дав отзыва обо мне?

Чарлз нахмурился.

– О чем ты, Тилли? Если о «Биомед фармасьютикал», так я дал такой блестящий отзыв, что тебя приняли бы и на Уолл-стрит, причем без единого вопроса. Берта сказала, что это меньшее, что я могу сделать после того, как добился от Барбары твоего увольнения. – Матильда недоуменно уставилась на него, но ни на секунду не усомнилась в его словах. Она слишком хорошо знала своего… гмм… троюродного брата, чтобы заподозрить его во лжи. – Я послал отзыв по почте и потом еще на всякий случай позвонил и лично переговорил с мистером… Паркером, кажется. – Он прислонился к стене и посмотрел на нее с выражением… сострадания, что ли? – Еще не дали ответа, да, Тилли?

– Не дали, – неохотно ответила она.

– Не волнуйся, просто еще не вышло положенное время. Если ты хочешь эту работу, то уверен на все сто, что ты ее получишь. Но если передумаешь, то я с радостью приму тебя обратно. Согласись, у меня работать гораздо интереснее, чем в этой лекарственной фирме.

– Меня не волнует, интереснее или нет. Мне нужна работа, любая, после того как меня вышвырнули из «Барбар бургер». По твоей милости!

– Я сделал это намеренно, Тилли. – Чарлз не выказал и следа раскаяния, чем снова разозлил ее.

– Да? А позволь узнать, кому и какой вред я там причинила? – накинулась она на него.

– Никому никакого. Хотя почему ты предпочла жарить гамбургеры, а не заниматься серьезной работой в моем офисе, ума не приложу. Но раз Барбара командовала парадом, то я смирился. До тех пор, пока не увидел, как ты задираешь ноги выше головы. И тогда «в типично шовинистском мужском духе»… это я цитирую Берту, решил, что если у тебя не будет никакой работы, то ты вернешься ко мне. И желательно до возвращения родителей. Чтобы они не узнали, что ты тут вытворяла. – Он устало вздохнул. – Но когда лекарственная фирма запросила отзыв на тебя, я понял, что ошибся.

– Неужели ты всерьез полагал, что если добьешься моего увольнения, то я прибегу назад поджав хвост? – недоверчиво спросила Матильда.

– Ну хватит, – криво усмехнулся Чарлз. – Я же признаю, что повел себя неправильно в отношении тебя и Барби, так что не начинай снова выходить из себя. Давай на этом прекратим, Тилли. Берта в жутком состоянии, просто с ума сходит от огорчения.

– Я чувствую себя не лучше. Скажи Берте, что мне ужасно жаль, что я расстроила ее. – Она сделала ударение на последнем слове. – А теперь уходи. Я жду кое-кого.

Однако Чарлз не сдвинулся с места, только руки скрестил на груди.

– Ты пригласила меня войти, так что я не уйду, пока мы не выясним все до конца. – Он полунасмешливо улыбнулся. – Я так понимаю, что ты ждешь своего нового друга?

– На самом деле он мне не друг, а любовник!

Чарлз громко расхохотался.

– Хочешь шокировать меня, Тилли? Не удастся, я понял это. Ты продемонстрировала суть ваших отношений предельно ясно в мой прошлый визит.

– Тогда мы еще ими не были, – пожала плечами Матильда.

– Пусть так. А кто он? Чем занимается?

– Тебя это не касается, Чарлз, но, если хочешь знать, скажу. Его зовут Рэндолф Фрейзер, и он занимается изготовлением и продажей лекарственных препаратов в столь презираемой тобой скучной фирме.

– Хорошо, – отозвался Чарлз, не поддаваясь на ее язвительный тон. – А скажи мне, пожалуйста, Тилли: он знает, что ты бросила работу, предназначенную специально для тебя работу? И, что еще хуже, оставила и Берту, и меня в ужасном состоянии, когда собрала вещички и сбежала в наше отсутствие? Не оставила ни записки, ни даже номера телефона, по которому можно связаться с тобой, – мрачно закончил он.

Матильда вызывающе вскинула голову.

– Мне пришлось уйти, потому что Берта наконец-то вытащила скелет из шкафа.

– Ты отлично знаешь, что Берта ни при чем! – воскликнул Чарлз.

– Конечно, знаю.

– Тогда сейчас самое время убедить ее в этом. Потому что она уверена в обратном. Ты, Тилли, причинила моей жене немало горя.

Она помрачнела и опустила взгляд.

– Мне очень жаль. Скажи Берте, что я ни в чем ее не виню. – Тут Матильда снова вскинула глаза и в упор посмотрела на Чарлза. – Но тебя, Чарлз, и всех остальных в семье обвиняю! В том, что держали меня в неведении всю мою жизнь. Как, ты полагаешь, я почувствовала себя, когда внезапно лишилась всего – и прошлого, и личности, всего?

– Думаю, примерно так же, как и мы, когда ты пропала. И заметь, это твоя подруга Валери, а не ты, позвонила и сказала, чтобы мы не волновались, что ты в полной безопасности.

– Валери вообще не имела права вмешиваться! – воинственно заявила Матильда. – Из-за этого мы поссорились и я решила не оставаться у нее, как собиралась раньше. И тут мне пришло на ум, что я могу еще больше досадить тебе, если стану работать прямо тут, в Форт-Норте, а не в Далласе. Тебе будет невыносима сама мысль о том, что Матильда Бэллистен стоит у плиты в ресторане и жарит проезжим гамбургеры.

– Пока Барби не позвонила мне и не сказала, что ты обратилась к ней в поисках работы, я думал, что ты живешь у Валери. Пусть, решил я, спокойно обо всем подумает, выпустит пар. А ты вместо этого сняла грязную лачугу и встала у плиты в придорожном ресторане. И все потому, что я назвал тебя испорченной, избалованной девчонкой, которой пора вырасти и начать считаться с чувствами других, – заявил Чарлз. – Благодарение Господу, хоть родители не присутствовали при этой сцене.

Матильда задрожала.

– В этом-то все и дело, Чарлз. Они мне не родители! – в ярости воскликнула она. – Всего месяц назад я думала, что я их дочь, твоя сестра. А теперь… теперь я даже не Бэллистен по праву рождения! Так, какой-то приблудыш…

– Не смей! – крикнул Чарлз.

– Мне должны были сказать правду, – упрямо заявила она.

– Да, согласен. Мы все согласны. – Чарлз прошел в кухню и устало опустился на стул. – Но это должны были сделать мама и отец. А они все откладывали и откладывали, ждали подходящего момента. Когда же он пришел, их не оказалось здесь, чтобы собрать и склеить осколки. Но ты не какой-то приблудыш, как выразилась…

– Ты сказал мне, что моей матерью была, – перебила его Матильда, – Сибилл Треннерт, лучшая подруга ма… Мисс Сибилл Треннерт. А кто же тогда был моим отцом? Или она и сама не знала? Кто я такая: дитя, зачатое в пробирке, или плод любви, результат легкомысленно проведенного уик-энда?..

– Довольно! – заорал Чарлз. – Ты не смеешь так говорить о Сибилл! Не смеешь, слышишь?

– Прости, – пристыженно пробормотала Матильда. – Расскажи мне о ней, Чарлз. Ты ведь помнишь ее?

Глаза его потеплели, так же как и голос, когда он заговорил:

– Мисс Сибилл действительно была лучшей маминой подругой. И я отлично ее помню. Она жила на соседнем ранчо и часто приезжала к нам, привозя нам, малышам, подарки. Солнечная она была женщина, царство ей небесное. Я ее просто обожал. Да что я, все мы. А потом она стала приезжать все реже и реже, пока не перестала вовсе. И это по времени совпало со смертью дяди Фила, единственного двоюродного брата папы. А спустя несколько месяцев ма получила от нее записку с просьбой приехать. Тогда мисс Сибилл все и рассказала ей. Оказывается, они с дядей Филом были безумно влюблены друг в друга, но не могли пожениться, потому что тот был женат. Когда он умер, она тяжело заболела от горя и тоски, да так и не оправилась. Она призналась маме, кто был отцом ее будущего ребенка, и попросила воспитывать ее дитя как свое, потому что не сомневалась, что умрет во время родов…

Но случилось иначе, Тилли. За три недели до родов она впала в беспамятство, потом отключился мозг. Врачи искусственно поддерживали в ней жизнь, чтобы ребенок, ты, Тилли, родился нормальным. Благодаря им, маминому терпению и деньгам отца, который не моргнув глазом пошел на сумасшедшие затраты, на свет появилась ты, Матильда Бэллистен! Сейчас здоровая двадцатилетняя женщина и жутко избалованная, взбалмошная девчонка, которая так и не научилась считаться с чувствами других людей.

– Выходит, мои мать и отец даже не были женаты? Они были любовниками? Значит, я – внебрачный ребенок? Ублюдок?

– Не смей так говорить! Ты – законная дочь Вельды и Бартона Бэллистен. Ты Бэллистен по праву рождения. Твой отец, отец по крови, тоже был Бэллистен, если тебя не устраивает нынешний. А теперь попробуй назови меня троюродным братом, если у тебя язык повернется!

– Но мой отец, кровный отец, он был женат! Да как он посмел? И как могла моя мать? Да что…

– Послушай, Тилли, малышка моя, теперь, когда ты не одна и в твоей жизни появился Рэндолф, возможно, ты сможешь лучше понять других. Жена твоего отца была тяжело больной женщиной. Ее парализовало за шесть лет до того, как Фил с Сибилл полюбили друг друга. Шесть лет! Ему было тридцать один, когда он умер, – здоровый мужчина в расцвете сил, и у него не было ни одной женщины до твоей матери. Подумай, Тилли, можешь ли ты спрашивать с человека большего? Он ведь не бросил больную, прикованную к постели женщину. И он не бросил бы и тебя… Бедняга Фил, он даже не знал о тебе!

Матильда уже не скрывала своих слез. Она припала к плечу Чарлза и обхватила руками его шею.

– Чарли, ты всегда был, – всхлипывая, пробормотала она, – и всегда будешь моим любимым братом. Только не говори Стэну, ладно? – добавила она, утирая нос.

Чарлз крепко прижал ее к себе, достал из кармана носовой платок, вытер мокрые лица – ее и свое – и поцеловал в нос.

– Я люблю тебя, малышка, хотя ты и правда избалованная девчонка. Тебя баловали все, кто мог. Но ты абсолютно законный член семьи Бэллистен и совершенно незаменимый. – Он погладил ее по волосам, взял рукой за подбородок и спросил: – Ну хорошо, Тилли, все прощено и забыто. Теперь мне пора ехать, сегодня мой черед укладывать детей спать. Ну так когда ты возвращаешься в контору?

– А я еще нужна тебе?

– Конечно, я же сказал тебе! А я никогда не вру!

– А кто была та девица у телефона?

– Временная барышня, которую прислали из агентства. Кстати, временная обходится мне вдвое дороже, чем постоянная. Но я иду на затраты лишь бы сохранить место за тобой!

– В таком случае мне лучше поскорее вернуться в контору и привести дела в порядок до возвращения ма, – Матильда поколебалась, нерешительно взглянула на Чарлза. – Или мне надо теперь называть их Вельда и Бартон?

– Попробуй, если хочешь разбить им сердце! – рявкнул он, потом наклонился и поцеловал бархатистую щеку младшей сестры. – Давай, Тилли, разберись в своих чувствах и возвращайся быстрее. Я жду тебя на работе в понедельник, если только не увижу раньше. На что искренне рассчитываю, – добавил Чарлз и еще раз поцеловал ее.

– Спасибо, Чарли. А как дети? Том, Лилиан, Морин?

– Здоровы и все время спрашивают о тебе. Даже малышка Морин лепечет все время: Тили-Тили.

– Я заезжала в субботу повидать вас, – призналась Матильда. – Но никого не было дома.

– Черт, вот незадача! Мы ездили навестить родителей Берты. – Он снова схватил Матильду в охапку, прижал к себе и покачал. – Ну-ну, не плачь, маленькая моя. Время возвращаться домой. Мы все соскучились по тебе, не сомневайся.

– Хорошо, Чарли, – пробормотала Матильда, не желая портить момента примирения и рассказывать о том, что, возможно, будет жить с Рэнди. – Поцелуй за меня Берту, и Тома, и Лилиан, а Морин отдельно три раза.

Он потрепал золотистые волосы сестры, еще раз чмокнул ее в макушку и сказал:

– Мне пора. – Чарлз пошел к двери, но по пути снова посмотрел вокруг и потряс головой. – И как только ты выискала такую помойку, Тилли?

– Я потратила три дня, – хихикнула она. – Чтобы заставить тебя пожалеть о тех ужасных словах, которые ты наговорил мне. – Она улыбнулась сквозь снова навернувшиеся слезы. – Спасибо, Чарли, что пришел.

– Знаешь, я бы давно это сделал, но Берта убедила меня, что тебе нужно дать время остыть. И оно только что истекло.

Закрыв дверь за любимым братом, Матильда опустилась на стул, положила голову на скрещенные руки и так сидела некоторое время, ощущая, что тяжелый, давивший на плечи груз наконец-то свалился с них. Заслышав знакомый стук, она вскочила и с горящими глазами порхнула к двери.

Рэнди в деловом сером костюме вошел в кухню и улыбнулся ей такой странной улыбкой, что Матильда даже не рискнула броситься ему на шею.

– Привет, – произнесла она упавшим голосом, глядя, как он проходит мимо нее. – Только что ушел Чарлз.

– Знаю. Я видел его. Надеюсь, все в порядке? – Матильда уставилась на него в изумлении. Вежливый разговор после пятидневной разлуки? – Я смотрю, ты как следует закрыла дверь, – прокомментировал он ее механические действия. – Жаль, что не сделала того же с окнами, – небрежно заметил он, – особенно пока здесь был Чарлз.

– Но… п-почему?

Его ответный взгляд был холоден, как айсберг.

– Я уже собирался войти, когда услышал голоса. А спустя минуту уже пожалел о том, что мне довелось узнать волей случая.

Матильда смотрела на него с растущим опасением.

– Я тоже жалею об этом, – выговорила она после напряженной паузы. – Мне хотелось самой рассказать тебе мою жалостную историю.

Рэнди села на стул. Глаза его были как два кремня.

– Только вот была бы это та же самая история?

У Матильды подкосились колени, и она тяжело опустилась на соседний стул.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Такова уж человеческая натура, – холодно произнес Рэнди, будто обсуждал некую абстрактную проблему, – что каждый немного искажает правду, подправляя ее сообразно своим целям. Если бы, например, ты стала рассказывать мне о визите Чарлза, то старательно отредактировала бы свою версию и вряд ли упомянула бы об оскорблениях, которыми осыпала своих родителей, кровных родителей, и также опустила бы тот факт, что чуть не свела с ума Чарлза и его жену, сбежав без всякого предупреждения. – Он посмотрел на сгорбившуюся на стуле фигурку с нескрываемым отвращением. – Я полностью согласен с твоим братом, если ты считаешь его таковым. Ты, Матильда Бэллистен, избалованная, испорченная девчонка.

Она сидела, не веря своим ушам. Потом медленно поднялась, ощущая свинцовую усталость каждой клеточкой своего тела, и сказала:

– Если ты так к этому относишься, то тебе лучше уйти, Рэнди.

– О, не волнуйся, я так и сделаю. Но сначала мне хочется задать тебе еще один вопрос. – Он встал и внимательно посмотрел на нее. – Ты испытываешь хоть малейший стыд за то, что причинила столько огорчений любящим тебя людям?

– Безусловно, – холодно ответила Матильда. – Я сказала сегодня Чарли, что ты мой любовник. Мне жаль, что я поторопилась, потому что это не так, да?

– До сегодняшнего вечера это было именно так. Но полчаса назад я обнаружил, что той Матильды Бэллистен, которую я любил, да-да, любил, не существует. – Он ожег ее гневным взглядом. – Ты обманывала меня все это время, Тильда, играла на моей искренней симпатии к тебе, намекая на свою несчастную жизнь сиротки при злых родственниках. А оказывается, Чарлз Бэллистен вовсе не злой, преследующий тебя кузен, а любящий брат, которому ты просто плюнула в душу. Какого черта ты лгала мне? – встряхнув ее за плечи, спросил Рэнди.

– Я не лгала! Я недоговаривала! Посторонним рассказывают не обо всем, что происходит в семье.

– Спасибо за комплимент. Посторонний или нет, но я хочу знать о Бэллистенах все.

– Да какое тебе теперь дело? – возмутилась Матильда.

– Думаю, я имею право услышать обе стороны.

– Здесь нет никаких сторон… Ладно, – неожиданно сдаваясь, ответила Матильда. – В конце концов плевать, что ты будешь обо мне думать. Итак, мои мама и папа, те, которые воспитали меня, когда…

– Это я уже слышал, – перебил ее Рэнди.

– Так вот, мама и папа, Вельда и Бартон Бэллистен. Чарлз их старший сын, за ним идет Стэнли и еще моя сестра Лора. Стэнли женат на Полли, у них двое мальчишек. А Лора, о, Лора вышла замуж за арабского шейха и теперь разъезжает с ним по всему миру. У них пока тоже всего двое детей, но девочки, так что Абдулл на этом ни за что не успокоится. Это все. Династия Бэллистенов в полном составе.

– Не совсем так, – напомнил ей Рэнди. – Ты оставила за скобками свою скромную особу.

– Моя особа столь скромна, что не заслуживает отдельного упоминания. Кроме того, ты уже все обо мне знаешь. Матильда Бэллистен, младшая из всех и Бэллистен вдвойне – и по праву рождения, и по закону. – Она безрадостно усмехнулась и продолжила, покосившись на сурового гостя: – О, мое детство было не менее, а даже более идилличным, чем твое. А когда я достигла подросткового возраста, то в отличие от сверстников никогда не пробовала наркотиков, не целовалась с мальчишками на заднем сиденье машины и не бунтовала против семьи, как некоторые мои подруги. Не было повода. Родители не волновались, глядя на толпы моих поклонников, считая, что в их количестве залог моей безопасности. Но вот несколько недель назад Берта, жена Чарлза, случайно проговорилась о тайне моего рождения. Я взбесилась и набросилась на Чарлза. Остальное тебе известно.

Когда они отправились на следующий день на пикник, я отговорилась головной болью и осталась дома. Упаковала сумки, поцеловала на прощание кошку Матильду и уехала, не оставив ни записки, ни номера телефона. Я отправилась в Даллас, нашла Валери на работе и поехала с ней домой. Но она, тайком от меня, позвонила Чарлзу и предупредила его, что со мной все в порядке и я у нее. Я жутко разозлилась, узнав об этом, и уехала не попрощавшись. Здесь, в Форт-Норте, я сняла эту конуру и нанялась на работу к Барбаре. Чтобы наказать членов моей семьи за то, что они оказались не теми, за кого я их принимала.

– Едва ли ты можешь рассчитывать на мою симпатию, – помолчав, сказал Рэнди. – Ты обвела меня вокруг пальца, как опытный шулер, всхлипывая по поводу своего сиротского детства, отсутствия друзей и жестокого Чарлза.

Матильда не спорила, она знала, что он прав. Ей хотелось сейчас только одного: скрыться от его обвиняющих глаз в спальне и позволить ему уйти. Но Рэнди не выказывал намерения немедленно удалиться, поэтому она сообщила ему о том, что до сих пор не получила ответа из «Биомед фармасьютикал».

– Но Чарлз в этом не виноват. Хотя сначала я подумала на него. – Матильда взглянула на Рэнди с ледяной улыбкой. – Так что, очевидно, это ты позабыл замолвить обо мне слово. Но не беспокойся. Теперь это не имеет значения.

– Я и не думаю, что это будет имеет значение, но все-таки не забыл, – отрезал он. – Ты получишь известия завтра утром.

Матильде внезапно так захотелось, чтобы он ушел, что она с трудом удержалась, чтобы не вытолкнуть Рэнди в уже открытую дверь.

– Спокойной ночи, – вежливо произнесла она. – Теперь, когда знаешь всю правду и больше не находишь меня привлекательной, тебе нет смысла задерживаться в моей конуре.

– Да, ты действительно не очень нравишься мне в настоящий момент. Но беда в том, что, несмотря ни на что, я все же хочу тебя.

Рэнди повернулся, с силой притянул ее к себе и поцеловал. Однако Матильда была в такой ярости, что сжала губы и стояла холодно-неподвижно, пока он не отпустил ее.

– Что ж, тогда спокойной ночи.

Она не шевельнулась, и спустя минуту взаимного ледяного молчания Рэнди повернулся и спустился с крыльца. Когда он сел в машину и завел мотор, Матильда закрыла дверь, заперла ее на все замки и плюхнулась на ближайший стул. Ноги отказывались держать ее, а голова была пуста, как кастрюля после праздничного обеда.

Ей столько всего еще предстояло сделать, прежде чем вернуться домой, в «Белые сады». Собрать немногочисленные пожитки, выбросить купленные для торжественного ужина продукты, дождаться утренней почты на случай, если «Биомед фармасьютикал» все же откликнется. А до этого еще попытаться хоть немного поспать.

Закончив с делами, Матильда оглядела дом и горестно усмехнулась. Она покидала его в существенно лучшем состоянии, чем когда въехала месяц назад. Жаль только, что ее личная жизнь в процессе аналогичной чистки утратила кое-что ценное – Рэнди Фрейзера. Хотя он никогда и не был ее. В конце концов все эти высокие разговоры о любви обернулись старым и хорошо знакомым сексом.