Текст книги "Сталин"

Автор книги: Святослав Рыбас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 74 страниц)

«Освободительный поход» Сталин не согласовал ни с кем, и поэтому выдвижение советских войск было для немцев неприятной неожиданностью, теперь войска обеих сторон пришли в соприкосновение.

Тогда же Гитлер отдал приказ, кардинально изменивший характер всей войны: три дивизии СС должны были уничтожить политическую элиту и интеллигенцию Польши, что еще более углубило раскол между руководством вермахта и нацистами. Были случаи, когда армейские трибуналы приговаривали к расстрелу членов СС за убийства, поджоги и грабежи.

Война с гражданским населением свидетельствовала о внесении в борьбу совершенно новых, зверских принципов.

Глава сорок седьмая

Сталин считает, что может все. Отмена антицерковного указания Ленина. Перевод промышленности на военные рельсы. Советская Фиваида. Война с Финляндией. Англия и Франция готовы разбомбить Баку. Разбор военных действий: Сталин против «толстяков»

После того как Советский Союз занял территории, которые утратил в результате советско-польской войны 1920 года, Сталин испытывал огромное удовлетворение. Потеряв менее одной тысячи человек, он укрепил положение страны.

Более того, вождь принял беспрецедентное решение: отменил указание Ленина от 1 мая 1919 года, гласившее: «В соответствии с решением ВЦИК и Совета Народных Комиссаров необходимо как можно быстрее покончить с попами и религией. Попов надлежит арестовывать и расстреливать как контрреволюционеров и саботажников, расстреливать беспощадно и повсеместно. И как можно больше. Церкви надлежит закрыть. Помещение храмов опечатать и превращать в склады» ³⁶⁸.

Одиннадцатого ноября 1939 года секретным решением Политбюро «Вопросы религии» было определено: «По отношению к религии, служителям русской православной церкви и верующим ЦК постановляет: признать нецелесообразной впредь практику органов НКВД СССР в части арестов служителей церкви, преследования верующих». Следующими пунктами отменялось вышеприведенное указание Ленина, данное в годы Гражданской войны, и освобождались из заключения священнослужители.

Почему это решение было принято сразу же после Польской кампании? Для того чтобы поддержать в западных районах православных белорусов и украинцев в противовес полякам-католикам, которые в Польше считались людьми первого сорта.

Гражданская война и воинствующий атеизм сторонников мировой революции уже стали историей. Революции в Европе не случилось. Наоборот, там стали править национальные интересы, поэтому Сталин, понимающий силу польского католицизма, перечеркнул ленинский завет.

Только не следует думать, что он, вспомнив мечту матери видеть его священником, приоткрыл сердце Богу. Его взаимоотношения с Богом нам неизвестны.

Единственное, что можно сказать по этому поводу: иногда после заседаний Политбюро Сталин заходил в пустующий Успенский собор и стоял там в полном одиночестве минут сорок.

Но на фоне этого идеологического послабления ужесточилась экономическая политика. (И даже в западноукраинских и западнобелорусских областях началась спешная коллективизация, что натолкнулось на сопротивление крестьян.)

В целом же значительно выросли военные расходы. В 1938 году они составляли 23,2 миллиарда рублей при общем бюджете в 124 миллиарда, а в 1940 году – 56,8 миллиарда при общем бюджете 174,4 миллиарда. В 1941 году госбюджет составил 216,1 миллиарда рублей, расходы на оборону – 70,9 миллиарда, то есть почти треть бюджетных расходов.

В Германии в 1937–1938 годах военные расходы равнялись 67 процентам, в Англии – 32,2, США – 17,7, во Франции – 37,7 процента ³⁶⁹.

В СССР с ростом экономики увеличивались и налоги с населения; в 1936 году был введен налог на лошадей в единоличных хозяйствах: в 1939 году – сельскохозяйственный налог, лишивший крестьян многих послаблений и льгот; в 1940 году были повышены налоги на кустарей, подоходный налог и налог на нужды жилищного и культурно-бытового строительства. К этому надо добавить и государственные займы, подписка на которые, например, в 1940 году дала бюджету девять миллиардов рублей.

Кроме того, изменился и порядок обязательных поставок государству сельскохозяйственной продукции. Если до марта 1940 года поставки зерна, риса, подсолнечника исчислялись колхозам по посевным площадям, а поставки мяса, молока, шерсти – по наличному поголовью скота, то отныне поставки рассчитывались пропорционально закрепленной земле, подлежащей освоению. Погектарный принцип поставок распределялся на все виды продукции.

В 1940 году сельское хозяйство получило в три раза меньше техники. В магазинах стало гораздо меньше фотоаппаратов, часов, швейных машинок, велосипедов. Автомобильные заводы стали выпускать авиационные двигатели, танки, истребители, бомбардировщики, эсминцы – вот что теперь становилось главным в производственных планах.

Но кроме переустройства экономики у Сталина был еще один ресурс, который после изучения опыта германско-польской войны, где авиация и танки сразу парализовали промышленные районы, имел стратегическое значение.

Если бы СССР вступил в войну с тем же базированием промышленных производств, которое было в Российской империи, он бы вряд ли устоял. Петроградский, Московский, Донецко-Запорожский, Уральский – эти четыре старых района были укреплены и дополнены новыми производствами в районе «Второго Баку» между Волгой и Уралом, в Сибири и на Дальнем Востоке. Там была создана вторая промышленная база. Современные экономисты подчеркивают, что «частным фирмам было бы не под силу построить такие дорогостоящие объекты за счет собственных средств» ³⁷⁰.

В 1937–1940 годах строительство новых и перепрофилирование старых заводов велось с учетом задачи создания предприятий-дублеров в машиностроении, нефтепереработке, химии. С 1939 года прекратилось новое строительство в Москве, Ленинграде, Киеве, Харькове, Ростове-на-Дону, Горьком, Свердловске.

Предвидение проблем военного времени заставило форсированно развивать в каждом регионе производство продуктов питания и промышленных товаров народного потребления (мяса, молока, муки, картофеля, овощей, кондитерских изделий, бакалеи, одежды, обуви, мебели, кирпича, извести и т. д.). Естественно, что при этом понижалась рентабельность производства и страдало качество продукции, но Сталин, как он это сформулирует позже, видел задачу экономики не в повышении прибыльности, а в удовлетворении насущных потребностей. Экономика полностью подчинилась задачам укрепления обороны. Основные экономические районы и отдельные регионы должны были максимально удовлетворять свои потребности. Происходило то, что на языке военных называется «распределение сил и техники в условиях ожидаемого нанесения удара авиацией противника». В октябре 1940 года городские жители были наделены землей для огородов. Во время войны жизнь миллионов горожан была спасена благодаря наличию вокруг крупных городов картофельно-овощных и животноводческих баз, а решение об их создании также относится к довоенному периоду.

Но была еще одна экономика, которую принято называть «экономикой ГУЛАГа». ГУЛАГ – это Главное управление лагерей НКВД. На 1 января 1939 года в тюрьмах содержались 350 тысяч заключенных, в исправительно-трудовых лагерях (ИТЛ) – 1,3 миллиона человек и исправительно-трудовых колониях (НТК) – 365 тысяч человек, в трудовых колониях – 990 тысяч человек ³⁷¹. Большинство заключенных работало в промышленности, на стройках, на транспорте, в горнорудной промышленности. Если не брать во внимание моральную сторону вопроса, то построенные заключенными каналы, железные дороги, гидроэлектростанции, порты, заводы, рудники, шахты, нефтепромыслы можно сравнить с очередным этапом культурной колонизации российского Севера, перекликающейся с «Северной Фиваидой» Сергия Радонежского, когда монастырская колонизация создала культурно-политическое и хозяйственное пространство Северной Руси путем крайнего напряжения сил, так как не имела для достижения поставленной задачи необходимых ресурсов. Русская многовековая «борьба с географией» отразилась в системе ГУЛАГа. При этом надо учесть, что опыт освоения Севера путем свободного найма рабочих и инженеров оказался неуспешным: люди не выдерживали суровых условий и уезжали.

В 1940 году доля НКВД в освоении централизованных капиталовложений достигла 14 процентов. В особый «монастырь» сталинской экономики входили многочисленные особые технические бюро (ОТБ), известные как «шарашки», которые стали организовываться после замены Ежова Берией. В ОТБ были собраны ученые и инженеры для разработки военной техники, и, благодаря их интенсивной работе, было ускорено перевооружение армии. Например, подавляющее число авиационных двигателей всех советских бомбардировщиков Великой Отечественной войны было разработано в ОТБ.

К 1937 году в 237 тысячах колхозов насчитывалось 100 миллионов человек, 97 процентов всех крестьянских хозяйств. Они поставляли государству свою продукцию по «твердым ценам», которые были в 10–12 раз ниже рыночных.

В целом экономику и управление того времени можно представить в виде пирамиды: внизу – заключенные ГУЛАГа, колхозники, выше – работники промышленных предприятий, еще выше – армейские офицеры, инженеры, врачи и т. д., над ними – управленческий персонал наркоматов и ведомств, еще выше – наркомы, члены правительства, затем – члены Политбюро, а над ними – Сталин.

О том, что он осознавал огромные возможности СССР, говорит такой пример. Один из руководителей ГУЛАГа С. Г. Фирин-Пупко рассказывал, что Сталин лично в 1937 году «поставил задачу создания канала Москва – Владивосток» ³⁷².

Как известно, все реки текут в меридиональном направлении. Для того чтобы прорыть судоходный канал поперек их течения, потребовались бы гигантские ресурсы, которыми обладает только Тот, кто создал Землю. (Перед Первой мировой войной в России, впрочем, обсуждалась идея такого канала, но только теоретически.) Конечно, этот канал никогда так и не был даже запланирован. Однако то, что он возник в воображении вождя, говорит об уровне его притязаний. И эти притязания воспринимались значительной частью населения как адекватные. Среди писем, адресованных Сталину, было и предложение одного майора прорыть канал из Ледовитого океана в Индийский, чтобы повернуть теплое течение и таким образом заморозить Европу и Америку.

Перед войной также произошли заметные изменения в стимулировании труда и управлении общественным настроением. В 1937 году был установлен максимальный размер оплаты труда, и за три предвоенных года зарплата в различных секторах промышленности значительно выросла (так, в черной металлургии у рабочих на 11,4 процента, у ИТР – на 27,6 процента). Рабочим и служащим предоставлялись регулярные отпуска, расширялась сеть медицинских и оздоровительных учреждений. В 1938 году действовало 1838 санаториев и 1270 домов отдыха, 12 тысяч пионерских лагерей, кроме того, быстро увеличилось число стадионов, спортплощадок, клубов, библиотек. С 1936 года проводился регулярный чемпионат страны по футболу.

Правительство объявило, что поставило своей задачей обеспечить каждую семью отдельной квартирой.

Для награждения особо отличившихся в 1938 году было учреждено звание «Герой Социалистического Труда». (В 1939 году, к шестидесятилетнему юбилею, Сталин будет удостоен этого звания и примет его как заслуженную награду.)

Летом 1940 года были приняты несколько указов Верховного Совета, укрепляющих дисциплину на производстве и наказывающих вплоть до заключения в ИТЛ прогульщиков, «летунов», хулиганов. В ряде публикаций этот указ трактовался как «драконовский», хотя большинство пострадавших от него (это были опоздавшие) наказывались исправительными работами по месту основной работы с удержанием 20 процентов заработка в пользу государства. В ГУЛАГ они не ссылались, но в статистику осужденных попадали.

Девятого октября 1939 года Гитлер в меморандуме высказался относительно советско-германского пакта: «Никаким договором или пактом не может быть обеспечен с полной определенностью нейтралитет Советской России». Главной гарантией от «русского нападения» он назвал быструю демонстрацию германской мощи.

Десятого октября 1939 года Гитлер огласил перед генералами директиву № 6 о ведении войны. Предусматривалось быстрое наступление через Люксембург, Бельгию и Голландию, а также захват «максимально большей территории в Голландии, Бельгии и Северной Франции как базы для ведения воздушной и морской войны против Англии».

Его взгляд на современную войну был адекватным военному и геополитическому положению Германии. Он понимал, что в длительной позиционной войне она обречена, ее шанс – в «импровизации до предела», то есть танковые прорывы и доминирование в воздухе.

В планах Гитлера значились разгром Англии, главного соперника рейха в Европе, и закрепление территории от Скандинавии до Северной Африки, от атлантического побережья Франции до Урала. Англия была целью номер 1, Франция, «английская шпага на континенте», входила сюда. Разгром СССР был обязательным условием окончательной победы над Англией, но в сложившихся благодаря пакту обстоятельствах Москва получила возможность решить свои практические задачи на западной границе и в Прибалтике.

К тому же английская морская блокада Германии была практически нейтрализована поставками сырья из СССР и через СССР. В рейх в обмен на высокотехнологическое оборудование и вооружение поступали лес, зерно, нефть, фосфаты и т. д. Если учесть объемы поставок нефти только из Румынии (74,5 процента), то зависимость Германии от импорта была очень высокой. Когда война с Германией стала вестись по-настоящему, Англия и Франция подготовили бомбардировку бакинских нефтепромыслов в СССР, и только вторжение немцев в Данию и Норвегию вынудило их отказаться от этого шага.

Но если Советский Союз был вынужден торговать на геополитическом рынке «острыми блюдами», то и Германия платила ему соответствующими услугами. Так, Москва вынудила Эстонию, Латвию и Литву подписать с ней пакты о ненападении и получила на территориях этих стран военные базы. Германия поддержала СССР, что и вытекало из секретного протокола, хотя теперь попадали под возможные удары советской авиации поставки руды из Швеции, крайне важные для германской промышленности.

Однако еще до «Мюнхена» и «секретных протоколов» Сталин санкционировал переговоры с финским руководством, которые были поручены второму секретарю советского посольства в Хельсинки Б. А. Рыбкину. Рыбкин был резидентом внешней разведки НКВД. 7 апреля 1938 года Сталин, Молотов и Ворошилов встретились с разведчиком. Через неделю тот предложил министру иностранных дел Финляндии Рудольфу Холсти военный альянс для защиты от возможной оккупации Финляндии Германией. Финны отказались. В октябре 1939 года Москва стала действовать более решительно.

СССР предложил Финляндии территориальный обмен. Финляндско-советская граница проходила всего в 32 километрах от Ленинграда, было предложено перенести ее севернее, чтобы исключить возможность обстрела города тяжелыми орудиями. Взамен предлагалась в два раза большая территория в Карелии. Одновременно советская сторона требовала уступить СССР в аренду остров Ханко.

Десятого октября 1939 года германский посол в Финляндии Блюхер сообщил в МИД Германии: «Всё свидетельствует о том, что, если Россия не ограничит свои притязания островами в Финском заливе, Финляндия окажет вооруженное сопротивление. Для нашей военной экономики последствия этого будут крайне серьезными. Из Финляндии в Германию прекратился не только экспорт леса и продовольствия, но и незаменимый экспорт меди и молибдена. По этим причинам я предлагаю попросить русское правительство о том, чтобы его приглашения не пошли „дальше островов“» ³⁷³.

Посол был прав. Вот уже три месяца, как у Сталина проводились частые встречи с военными.

Однако Финляндия тоже значилась в «секретном протоколе» как зона интересов СССР, и Германии пришлось перетерпеть.

Двадцать первого октября 1939 года финская армия закончила мобилизацию, было призвано 18 возрастов от 22 до 40 лет, а щюцкоры – до 50 лет. Общее число призванных – 260 тысяч человек. Промышленность была переведена на военное положение, в городах строились убежища, приграничное население эвакуировалось вглубь страны.

Напряженность на советско-финляндской границе стала быстро расти. Начались стычки пограничников. По советской версии, 26 ноября в районе деревни Майнила с финляндской стороны были выпущены семь снарядов на советскую территорию. Это стало поводом для объявления войны. 29 ноября был отдан приказ с утра 30 ноября «пресечь провокационные действия финских войск и обеспечить безопасность нашей границы».

Военные действия проводились частями Ленинградского военного округа как локальная операция: должно быть, в Кремле и Наркомате обороны держали в уме ударный опыт Халхин-Гола и поэтому оказались не готовы к совсем другой войне: взламыванию инженерной линии обороны в тяжелых зимних условиях. Здесь, пожалуй, можно сравнить тактику советского командования с немецким блицкригом, но не слишком подготовленным.

Советское наступление вначале не имело успеха. Часто в описаниях этой «незнаменитой» войны, как сказал поэт Александр Твардовский, встречается обвинение Генштаба РККА в том, что не делалось попыток обойти «линию Маннергейма». На самом же деле для обходного маневра в видлицком направлении было выделено семь стрелковых дивизий, три корпусных и один артиллерийский (РГК) полки, танковый и химический батальоны, истребительный и бомбардировочный полки. Задача группировки – овладеть укрепленной полосой между озерами Янис-Ярви и Ладожским, а затем повернуть в юго-западном направлении и ударить в тыл финской группировки на Карельском перешейке ³⁷⁴.

Однако, как подчеркивает современный исследователь А. Исаев, именно обходной маневр стоил больших потерь. Слабо развитая дорожная сеть между Ладожским и Онежским озерами способствовала растягиванию войск, они попадали в окружение и подвергались уничтожению подвижными группами противника. В дальнейшем пришлось вводить 10-й танковый корпус в направлении на озеро Вуокси и городок Кивиниеми, но ему не удалось переправиться, и он был переброшен на левый фланг.

После вмешательства Сталина был создан Северо-Западный фронт, которым стал руководить командующий Киевским округом С. К. Тимошенко. Членом Военного совета был назначен А. А. Жданов. Изменился вектор нанесения главного удара: теперь это было выборгское направление.

О низком уровне подготовки к финской войне говорит следующий факт. Аппарата тыла для организации материально-технического снабжения наступающих армий, эвакуации и лечения больных и раненых не существовало. Он был создан только сейчас. Наставлений по прорыву укрепленных районов тоже не оказалось, так как они ранее были отнесены к «вредительским документам» и сожжены. Уцелевший экземпляр наставления пришлось изыскивать в спецхране Государственной библиотеки им. Ленина.

Военная операция против Финляндии вызвала на Западе негативную реакцию. 4 декабря Британия решилась направить в Хельсинки 20 истребителей «Глостер гладиатор», а Франция – 30 новейших «Моран Сольнье». Союзники считали, что максимальное затягивание конфликта соответствует их интересам, так как препятствует дальнейшему продвижению СССР и Германии в Скандинавские страны. Французы выступили за военное участие на стороне финнов, англичане медлили. Дополнительным обстоятельством, вызывающим их стратегический интерес, были шведские рудники, поставлявшие в Германию руду. Командующий французским флотом адмирал Дарлан предложил провести совместно десантную операцию: высадить в северную область Петсамо, уже занятую Красной армией, англо-французский отряд (12–17 тысяч человек) и ударить по советской дивизии. Затем должны были последовать усиление десанта несколькими дивизиями, перерезка Мурманской железной дороги и окружение советской группировки на севере Финляндии.

В январе – феврале французы стали планировать посылку военной эскадры в Черное море, бомбардировку Батуми и Баку. Французский генштаб дал заключение, что операция на Черном море «может решающим образом ослабить военную и экономическую мощь Советского Союза и даже привести к крушению всей советской системы» ³⁷⁵.

С учетом вступления Англии и Франции в войну следовало как можно быстрее заканчивать операцию.

Вновь созданный штаб фронта почти месяц готовил наступление на выборгском направлении. Командование сосредоточило огромные силы: 700 тысяч солдат и офицеров, 57 тысяч орудий и минометов, 1800 самолетов, более 2300 танков. В тылу были построены учебные полигоны, на которых днем и ночью шла подготовка войск. 11 февраля в пять часов утра наступление началось.

Подчеркнем, что были применены экстраординарные средства: военный трибунал приговорил к расстрелу командира 44-й стрелковой дивизии А. И. Виноградова, начальника штаба О. И. Волкова, начальника политотдела И. Пахоменко и других офицеров. Они были расстреляны перед строем. Решительно и безжалостно вел себя Мехлис, назначенный членом Военного совета 9-й армии.

Тринадцатого февраля была взята первая линия обороны, 13–15 февраля – вторая. 1—12 марта была преодолена третья линия и взят Выборг.

Впервые в военной истории, как говорилось в докладе Тимошенко Ставке Главного военного совета, за исключительно короткий срок (один месяц) была разгромлена долговременная оборонительная система. 13 марта боевые действия закончились.

По мирному договору была установлена новая советско-финляндская граница, в основном повторявшая ту, которая была до присоединения Финляндии к Российской империи в 1809 году после Русско-шведской войны. СССР получил в аренду на 30 лет остров Ханко, где разместил военно-морскую базу. Эта база закрывала Финский залив и во время Великой Отечественной в течение 155 дней держала оборону.

Потери Красной армии – 131476 убитых, пропавших без вести и скончавшихся от ран ³⁷⁶.

Результаты этой войны заставили Сталина по-новому взглянуть на состояние армии. Ожесточенная и кровопролитная операция на Карельском перешейке не шла ни в какое сравнение с «прогулочной» Польской кампанией и боями на Хасане и Халхин-Голе. Этот опыт требовалось осмыслить и сделать выводы накануне более трудных испытаний.

Сталин особо не затягивал. В Главном военном совете 14–17 апреля 1940 года прошло совещание начальствующего состава по сбору опыта боевых действий против Финляндии. 16 и 17 апреля в нем участвовал Сталин. Как всегда, он систематизировал интересовавшие его вопросы.

Первое. Правильно ли сделали, что объявили войну Финляндии? Правильно. В Ленинграде сосредоточено 30–35 процентов оборонной промышленности, «от целостности и сохранности Ленинграда зависит судьба нашей страны».

Второе. Нельзя ли было отложить начало войны и лучше подготовиться? Нет, нельзя, так как надо было использовать международную обстановку, когда «на Западе три самые большие державы вцепились друг другу в горло», «когда у них руки заняты». «Было бы большой глупостью, близорукостью» не воспользоваться этим. Тем более война на Западе «какая-то слабая», может быстро закончиться миром.

Для обеспечения целей войны Сталин вспомнил все войны России за Финляндию, которые вели Петр I, Елизавета Петровна, Екатерина II, Александр I. Он выглядел наследником славной традиции.

Однако самое существенное заключалось в непосредственных оценках политического и военного управления конфликта. В первоначальном плане, разработанном под руководством начальника Генштаба Шапошникова, предусматривался мощный удар по финским укреплениям, чтобы англичане и французы не успели оказать помощь финнам. Однако Ворошилов убедил Сталина не принимать этого плана, и они поручили провести операцию только силами ЛВО (командующий К. А. Мерецков). После неудач декабрьского наступления, когда несколько дивизий и полков попали в окружение и стало ясно, что план надо срочно менять, были произведены те самые перемены и перестановки, которые и привели к успеху. Сталин взял руководство войной на себя, была сформирована Ставка Главного командования.

Кроме того, Сталин в процессе подготовки войны принял предложение Коминтерна и санкционировал создание правительства Финляндской демократической республики во главе с секретарем исполкома Коминтерна О. В. Куусиненом. На занятой финской территории учреждались комитеты Народного фронта. Однако особого результата это не дало. На сплочение финнов подействовали и бомбардировки Хельсинки, за которые СССР был исключен из Лиги Наций.

Поэтому, подводя итоги войны, Сталин должен был ответить на вопросы, которые витали в воздухе. Также ему надо было реагировать на прямое осуждение всей его прежней политики, которое прозвучало в выступлении Д. Г. Павлова, Героя Советского Союза, «испанца», командовавшего в Финской кампании отдельной танковой группой: «У нас врагов народа оказалось столько, что я сомневаюсь в том, вряд ли они были все врагами. И тут надо сказать, что операция 1937–1938 годов, до прихода Берия, так нас подсидела, и, помоему, мы очень легко отделались с таким противником, как финны» ³⁷⁷.

В кулуарах совещания резко критиковали Мехлиса, который был «человеком Сталина», за жестокость и постоянное дергание командиров. Один из выступающих заявил, что войскам мешают военные советы, введенные приказом Ворошилова в 1937 году (как реакция на «заговор Тухачевского»).

Так или иначе, но Сталин должен был что-то предпринять, признать очевидное и не дать пошатнуться своему авторитету.

И он нашел выход из этого сложного положения. Он сказал, что до сих пор «настоящей, серьезной войны наша армия еще не вела». «Мелкие эпизоды» в Маньчжурии, на Хасане и Халхин-Голе – «это чепуха, а не война», так как ни Япония, ни СССР не хотели развязывать настоящую войну. Красная армия до сих пор руководствуется традициями Гражданской войны, которые мешают «нашему командному составу сразу перестроиться на новый лад, на рельсы современной войны».

Он признал, что «культурного, квалифицированного и образованного командного состава» практически нет «или есть единицы». Он высказал неудовлетворение малоинициативностью бойцов, недостатками в культурном, военном и политическом образовании политработников. Сталин также критически отозвался о состоянии снабжения, о низком качестве материалов разведки. Словом, хотел он того или нет, но в его выступлении главной проблемой называлась малокультурность офицеров и вообще руководства.

Но и успех был налицо. После драматических провалов (которые вызвали на Западе неверные оценки советской мощи) в течение всего лишь одного месяца была решена неразрешимая задача. Финны планировали продержаться полгода и получить почетный мир. Они ошиблись еще больше, чем вначале ошибался их победитель.

Поэтому победитель Сталин закончил свою речь перед командирами РККА на высокой ноте. Он назвал закончившуюся войну «первым крещением» и отметил, что армия «с Божьей помощью» получила необходимый опыт «не у германской авиации, а в Финляндии». Понятно, что имелась в виду новая тактика немцев, примененная в Польше.

Вот итоговая мысль: «Мы разбили не только финнов – это задача не такая большая. Главное в нашей победе состоит в том, что мы разбили технику, тактику и стратегию передовых стран Европы, представители которой являлись учителями финнов. В этом основная наша победа» ³⁷⁸.

Тут раздались бурные аплодисменты, все встали с мест, закричали «ура!».

Сталин преувеличил участие Запада в войне. Оно было незначительное. Из Швеции, Англии, Франции и белогвардейского РОВСа были направлены до двенадцати тысяч добровольцев; поставлялось оружие. Из числа пленных красноармейцев, перешедших впоследствии на сторону финнов, был сформирован отряд из двухсот человек. Пожалуй, и все. Фактически Финляндия должна была в одиночестве противостоять советской мощи и затянуть сопротивление на полгода, но, поняв, что затягивание приведет к перегруппировке на Западе, Сталин разрубил «линию Маннергейма».

Финны, а вместе с ними военное руководство Англии и Франции поставленной задачи не решили. Более того, финны руководствовались ошибочными выводами, что три четверти населения СССР настроено враждебно в отношении советской власти. Эти выводы были перенесены на боеспособность РККА.

Неудача РККА в маневренных действиях и возвращение к тактике позиционной войны в духе кампаний 1914–1917 годов привело Гитлера к выводу, что Советская армия безнадежно отстала от современных требований. В его голове наверняка отпечаталось: «Русские против нас не устоят!»

Выводы Сталина были оптимистичны. Вскоре на заседании Политбюро он предложил сместить Ворошилова с поста наркома обороны и назначить наркомом Тимошенко, которому присвоили звание Героя Советского Союза. «Время нас поджимает», – предупредил Сталин.

Уход Ворошилова (он был назначен заместителем председателя СНК и председателем Комитета обороны при СНК, курирующим оборонные нужды) знаменовал завершение продолжавшейся многие годы подспудной борьбы за армию между военными и политическими руководителями. Наступило время военных профессионалов.

Семену Константиновичу Тимошенко было 45 лет. Это был высокий, могучий богатырь. Воевал с 1915 года, окончил пулеметную школу, был пулеметчиком в кавалерии. В Красной армии – с 1917 года. Участвовал во всех основных кампаниях тех лет. С октября 1919-го – командир 6-й кавалерийской дивизии в 1-й Конной армии. Командовал Северо-Кавказским, Харьковским, Киевским военными округами. В 1939 году командовал Украинским фронтом во время Польской кампании. Сталин знал Тимошенко еще по Царицыну.

Впоследствии Жуков оценил выбор нового наркома как удачный и назвал Тимошенко опытным, волевым, «образованным и в тактическом, и в оперативном отношении». По его словам, «наркомом он был куда лучше, чем Ворошилов» и успел до нападения Германии сделать многое (перевооружение, смена кадров, формирование танковых корпусов).

Тимошенко не мог сравниться по политическому весу с членом Политбюро Ворошиловым, но Сталину и потребовался именно такой боец, который бы ни на один день не отрывался от армейских проблем. За Тимошенко в затылок стояли комбриги, комдивы и комкоры типа Жукова.

Финская кампания не принесла славы Сталину, навредила ему в общественном мнении Запада, но вместе с тем дала ему реальный военный опыт.

Вскоре в состав РККА были возвращены около четырех тысяч репрессированных командиров. Также стал разрабатываться новый дисциплинарный устав, согласно которому у командиров появилось полное право наказывать своих солдат, а у тех – отнято право обжаловать действия командиров, четко разграничивались полномочия и мера ответственности. Возвращались дореволюционные военные звания «генерал», «адмирал». Тимошенко, Шапошников, Кулик стали маршалами, Жуков и Мерецков – генералами армии.