Текст книги "Все могут короли"

Автор книги: Светлана Крушина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

В пути Барден продолжал помалкивать, предоставив Альберту занимать разговорами новых знакомых. Те, впрочем, тоже как будто воды в рот набрали, и отдувался за них всех наинский вор, назвавшийся Грэмом. Альберт завел речь о политике – тема для большинства присутствующих весьма актуальная, хотя он об этом знать не мог. Против воли Барден стал прислушиваться к репликам Грэма, и мало-помалу в нем пробудился нешуточный интерес к этому спокойному холодноватому парню. То есть интерес помимо того, что он уже испытывал. Речь наинца была слишком уж правильная для вора, и вообще он ничуть не походил на те отбросы, которые составляли основу Сумеречной гильдии. Отвечал он Альберту коротко, но по делу; ему явно было что сказать, и в высказываемых им отнюдь не банальных мыслях имелось нечто, заставлявшее заподозрить, что он где-то и когда-то получил неплохое образование. Время от времени наинец обращал к Бардену взор своих холодных синих глаз, и в них явственно читалась настороженность и неприязнь. Касотцы ему не нравились. Почуял что-то, понял Барден. Только сам еще не знает, что. Ох, непростой парень! При случае обязательно спрошу у Ахенара, что он знает об этом своем собрате…

Грэм говорил все более кратко и менее охотно, и наконец замолк. Все чаще он, хмурясь, поглядывал на Бардена, взгляды их то и дело пересекались, так что вскоре это стало походить на какую-то игру. Как хотелось Бардену проникнуть в его мысли! Но преграда оставалась несокрушимой, а парень даже не сознавал своей неуязвимости.

Вместе доехали до придорожного трактира, причем ни один из медейцев так и не раскрыл рта. Поглядывая на них, Барден усмехался. Им всем явно не легко было молчать, когда при них обсуждались животрепещущие проблемы их королевства. У маленькой принцессы отчаянно пылали щеки, а чернявый Арну сжимал губы так, что они побелели.

В трактире решили ненадолго остановиться, отдохнуть и поесть, а заодно дать роздых коням.

На лицах всех медейцев без исключения отразилось облегчение, когда, въехав во двор, Грэм извинился перед новыми знакомыми и сказал:

– Мы ненадолго задержимся и сами отведем коней.

Альберт взглянул на него с интересом и кивнул:

– Будем ждать вас в зале, присоединяйтесь.

В зале оказалось довольно людно, но хозяин, получив от Альберта крупную серебряную монету, тотчас же освободил для них хороший стол у стены, подальше от камина. Барден уселся, с наслаждением вытянул ноги и отхлебнул пива из кружки, которая появилась перед ним, едва они с Альбертом успели сделать заказ.

– Что ты думаешь об этих ребятах, Эмиль? – тихо спросил Альберт, подавшись к нему через стол.

– Много чего, – неторопливо ответил Барден.

– Какие-то они странные. Молчат все время…

– Странные? Ну, еще бы. А молчат потому, что боятся…

– Чего боятся?

Барден помолчал и сказал:

– Сейчас объясню… Рыжая девчонка – это Ванда Тир. Чернявый красавчик – Ив Арну. Грэм – вор из Наи, Безымянный знает как затесался в их компанию, так что следи за кошельком. Остальные двое…

Но остальные двое значения уже не имели. Альберт поперхнулся пивом сразу же, как только Барден назвал имя принцессы. Конечно, все медейцы представились раньше – вернее, их представил Грэм, но он порядком искорежил на наинский лад их имена и опустил титулы.

– Ч-что? – Альберт, наконец, сумел проглотить пиво и справиться с кашлем. – Принцесса? Друг принца?

– Да. Ну-ну, Альберт, успокойся, ты что, принцесс не видел?

– И когда ты понял, что они…

– Да сразу же, – безмятежно ответил Барден.

– И ты так спокойно говоришь об этом!.. Каким же ветром их сюда занесло?

– Кириана едут спасать, каким же еще. Наверняка как прознали об отказе Тео выкупать его, так и поскакали прямиком сюда…

Альберт коротко и несколько нервно рассмеялся.

– Спасательный рейд какой-то. С ума сойти можно! Ну а этот белобрысый с ними зачем? Тоже принца спасать?

– Вот этого я пока еще не знаю, – сказал Барден и добавил: – Но собираюсь выяснить.

– А принцесса? Что ты с ней собираешься делать?

– Пока – ничего. Видишь ли, Альберт, они едут в Акирну…

– Что?

– …в мой дом…

– Что?!

– …по приглашению Илис, как я понимаю, – спокойно закончил Барден и усмехнулся, наблюдая, как стальные искры вспыхнули в серых глазах Альберта, и как судорожно сжались его кулаки.

– Что?! – страшным голосом проговорил невозмутимый обычно Альберт. – Илис?! Эта девчонка?! Она…

– Т-с-с! – Барден с улыбкой приложил палец к губам и кивнул в сторону входа. – Детишки насекретничались. Идут. Возьми себя в руки, Альберт, и подыграй.

В самом деле, медейцы по одному входили в помещение трактира. Последним появился Грэм. Он окинул внимательным взглядом зал, заметил Бардена с Альбертом и кивнул в ответ на взмах руки последнего. Коротко сказал что-то своим спутникам, которые гуськом потянулись к жарко пылающему камину, и подошел к столу, где расположились касотцы.

– Прошу извинить моих товарищей – они очень устали в дороге и продрогли. Боюсь, они не в настроении для дружеской беседы.

– Ну а ты, парень? – мягко спросил Барден, поднимая на него глаза. – В настроении? посидишь с нами?

– Охотно, – сказал Грэм, сел и подозвал служанку.

– Угощаем, – быстро охолонувший и сразу вступивший в игру Альберт подвинул к нему полную кружку с пивом.

– Благодарю, но… – Грэм покачал головой.

– Не обижай нас, парень…

– Нет.

"Не настаивай", – просигнализировал Барден глазами, и Альберт умолк. Парень, кажется, был горд, и Бардену не хотелось давить на него.

Завязалась неспешная беседа, в которой он на этот раз охотно принял участие. Ему хотелось разговорить наинца, увидеть, чего он стоит. Это оказалась нелегкой задачей. Грэм взвешивал каждое свое слово и даже о пустяках говорил с оглядкой; шансов на то, что выпивка развяжет ему язык, не было. Пил он очень умеренно, ел еще умеренней. С нескрываемым любопытством Барден следил за движением его рук, за тем, как он обращается со столовыми приборами. Игнорируя вилку и нож, он ел ложкой, но Барден готов был голову заложить, что и ножом с вилкой пользоваться он умеет. Вообще движения наинца отличались предельной точностью, экономностью и… грацией.

Единственное, что понял про него Барден: он и его спутники отчаянно нуждались в деньгах – в касотских деньгах! – и эти деньги он решил вытрясти из случайных касотских знакомых. Это ясно читалось в его глазах, которые смотрели оценивающе, цепко и холодно. Бардену стало страшно интересно, как мальчишка станет вытрясать из него деньги. Запасшись терпением, он стал ждать и дождался: вскоре, насытившись, все сошлись на том, что хорошо бы теперь сыграть в карты.

Барден был не слишком хорошим игроком, Альберт порядочно размяк от вина и горячей еды, ну а мальчишка наверняка намеревался шельмовать в игре. Забавно посмотреть, что из всего этого выйдет, подумал Барден и кликнул хозяина, чтобы тот принес им колоду карт.

– Играем на деньги или на интерес? – спросил Грэм вроде бы небрежным тоном, но настороженность из его глаз не уходила.

– Конечно, на деньги! Что за вопрос? – демонстративным жестом Барден выложил на стол тяжко и глухо позвякивающий кошель.

Грэм решительно поднес руку к уху и вынул из него золотую серьгу. Небрежно бросил ее рядом с кошелем. Хмыкнув, Барден взял ее и стал внимательно рассматривать. Вещица оказалась аккуратной работы, массивная и очень дорогая.

– Это дорогая вещь, – заметил он.

– Недешевая, – спокойно согласился Грэм и очередной раз встретился с ним взглядом.

– Очень недешевая… и это очень крупная ставка. Как думаешь, этого будет достаточно?

Не считая и почти не глядя, Барден опустошил кошель, горкой высыпав его содержимое на стол. По большей части это было золото.

Грэм смотрел на него так, будто оценивал, с каким таким простаком свела его судьба. Ну, мальчик, решайся же! – про себя поторапливал его Барден. И мальчик решился. Глядя, как ловко его длинные пальцы тасуют карты, Барден заранее мысленно попрощался с золотом.

– Эмиль, что ты делаешь? – едва слышно проговорил ему в ухо Альберт.

Барден не ответил, только улыбнулся.

И в полчаса проигрался вчистую. Грэм играл виртуозно, и притом честно. Профессионал! с искренним уважением подумал Барден. Несколько раз наинец предлагал закончить игру, но он отказывался, сам не зная почему. И старался не обращать внимания на Альберта, который так и сверлил его глазами.

Он и сам не подозревал в себе такого азарта!

Закончилось все тем, что, пытаясь отыграться, Барден потерял не только все деньги, но и нечто гораздо более ценное, вещь, хорошо известную по всей империи – знаменитый сапфировый перстень. Глупо, конечно… увлекся, как мальчишка. Но делать уж нечего. Барден откинулся назад, привалившись спиной к стене, и с усмешкой покачал головой.

– Прости, парень, я больше не играю.

Сохраняя невозмутимое выражение лица, Грэм кивнул и сгреб со стола накопившую на нем немалую груду золота вместе с перстнем. Потом повернулся к Альберту и спросил спокойно:

– Не желаете сыграть, господин Третт?

Альберт уже давно сидел со стиснутыми зубами и сощуренными в щелочки глазами, и только с трудом удерживался от вмешательства в игру. Знаменитая выдержка сегодня так и норовила ему изменить. И Барден весьма удивился, когда Альберт коротко ответил:

– Желаю.

Мальчишка и сам был не рад своему предложению. Заполучив такую гору золота, он только и мечтал, как бы вместе со своими приятелями убраться из трактира поскорее и подальше. Но пришлось ему отдуваться за собственные опрометчивые слова.

Еще вполне удалось бы разойтись мирно, если бы Альберт отказался от игры, или если бы он лучше держал себя в руках… или же если бы он легче относился к деньгам. Но, проиграв несколько раз сряду, Альберт вспылил, бросил карты на стол и схватился за оружие. Неуловимым движением он выхватил из ножен длинный узкий кинжал и под столом, вслепую, направил его в живот мальчишке-вору. Все произошло так быстро, что ни Грэм, ни Барден не успели среагировать. Надо отдать должное наинцу – он даже не переменился в лице. Спокойно положил свои карты рубашками вверх, будто собирался еще продолжать игру, и бестрепетно взглянул в лицо Альберту.

– Ты жульничаешь! – прошипел тот, подавшись вперед.

– Докажи, – ровным тоном ответил Грэм.

– Не буду я ничего доказывать. Возвращай деньги, иначе вспорю тебе брюхо, шулер проклятый!

Барден подивился, что это случилось сегодня с Альбертом. В самом ли деле его вывел из себя проигрыш или он ведет с мальчишкой какую-то свою игру? Копаться у него в мозгах не было ни времени, ни желания, и Барден просто успокаивающим жестом положил руку ему на плечо:

– Оставь парня, Альберт. Убери оружие.

Вопреки обыкновению, Альберт вдруг заупрямился и заспорил, от волнения перейдя на касотский язык. Почему-то он вбил себе в голову, что наинец – карточный шулер, и не намерен был спокойно смотреть, как его обманывают. Он выдал на удивление длинную и путаную тираду, из которой Барден понял только то, что северянин чем-то ужасно Альберту не понравился. И еще Альберту очень не хотелось просто так отпускать всю компанию. Он боялся, что принцесса протечет у них сквозь пальцы. Он был очень настойчив, а Барден очень не любил, когда ему указывали, да еще так явно, что нужно делать. Следовало привести Альберта в чувство. Барден понизил голос и сказал резко:

– Ты сейчас уберешь оружие, Альберт, и позволишь парню уйти. Слышишь? Это приказ.

С приказом Альберт спорить уже не мог. Произошло быстрое движение, коротко зашуршала об ножны сталь, и Грэм едва заметно перевел дыхание. Барден посмотрел на его приятелей на другом конце зала: все как один повыворачивали шеи в их сторону, пытаясь понять, что происходит, но подойти не решались. Потом посмотрел на Грэма и усмехнулся.

– Иди, парень. Иди к своим друзьям. И поторопись.

Наинцу не нужно было повторять дважды. Впрочем, он и тут умудрился сохранить спокойствие. Неспешно поднялся, оправил на себе одежду, коротко поклонился дважды – Бардену и Альберту в отдельности.

– Приятно было познакомиться, господа, – проговорил он спокойно и ровно. В глазах его за все это время ничто даже не дрогнуло, и Барден вдруг понял, что напоминает ему этот холодный и невыразительный взгляд. Так смотрела его Туве, когда "уходила в себя" – а случалось это часто… чаще, чем хотелось бы. Барден моргнул, отгоняя наваждение, поднял глаза на Грэма и улыбнулся ему светской улыбкой:

– Доброго пути тебе, парень.

– И вам того же, – ответил серьезный, как смерть, наинец, и отвернулся.

Слишком велик был соблазн, и Барден не удержался, бросил ему вслед:

– Мы еще увидимся.

Было очень приятно увидеть, как вздрогнула эта мальчишески-худая, каменно-невозмутимая спина.

– 5-

Во время прогулок по городу Илис очень любила читать все попадавшиеся на пути объявления, которые городская стража расклеивала по стенам и заборам. Застывая на месте, она оказывалась потерянной для мира до того момента, пока не была прочитана последняя буква. Барден дразнил ее, намекая, что излишнее любопытство приведет к преждевременной гибели, но что он понимал в жизни? Из городских объявлений можно было почерпнуть много интересного. Большей частью, правда, это интересное никак не касалось Илис или ее знакомых.

Но сегодня случилось так, что попавшиеся на глаза Илис новости напрямую относились к людям, которых она хорошо знала. Илис так и застыла, глядя на распластанные по стене прямоугольники бумаги, раскрыв рот и распахнув глаза. Больше всего ее занимал вопрос: смеяться ей или плакать?..

Первое объявление – или сказать вернее, приказ, – было подписано звучным именем «Авнери» и украшено печатью с изображением извивающейся ящерицы. Символ истрийской королевской семьи, мало кому, впрочем, известный здесь. Илис заворожено водила взглядом по крупным, четко выписанным буквам объявления: "…разыскиваются два преступника… бунтовские действия против короны… воровство, разбой и убийства…" Далее следовал перечень примет преступников, в которых Илис без труда опознала своих старых знакомых. "Молодой мужчина, рост примерно шесть футов шесть дюймов, телосложения худощавого, волосы белые, глаза синие, хромает на правую ногу, в левом ухе носит золотую серьгу". Это, разумеется, Грэм. Да вот и имя его указано. Так, а второй перечень… "Молодой мужчина, рост примерно шесть футов семь дюймов, телосложения атлетического, волосы и глаза черные, голову бреет, носит хвост на южный манер, на правой щеке шрам". А это – Роджер. Разумеется, они, ее «спасатели», ошибки быть не может: где еще найдешь двух таких дылд, да еще со столь впечатляющим перечнем примет? Да-а… Илис невольно хихикнула. И развел же Крэст деятельность! Зудит у него в одном месте… И вознаграждение-то какое назначил: двести золотых за мертвого и тысячу – за живого. Это за Грэма. А за Роджера – в два раза больше. И неудивительно, к Роджеру у него и счет побольше, пожалуй. Крепко его зацепило, не терпит, когда против него идут.

Илис немного отдышалась и перевела взгляд в сторону…

Прямо рядом с первым объявлением красовалось второе, и подписи под ним были, пожалуй, даже интереснее: Тео Тир (в компании с медейским грифоном) и Ньерд Калаан (в соседстве с наинской снежной кошкой). Илис подивилась столь необычайному единодушию, ведь наинские короли уже несколько столетий не лезли ни в какие внешние дела соседей. Впрочем, в данном случае дело скорее касалось северян, чем медейцев, поскольку речь шла снова о Грэме. Именно его короли разыскивали как дерзкого вора, разбойника и беглого каторжника, и сулили любому, кто сможет предоставить о нем достоверные сведения, сто золотых. За живого или мертвого – все равно. Илис хмыкнула. Напрасно они пожадничали, напрасно! Неужто не смогли скинуться и назначить за важного преступника более крупное вознаграждение? Ведь теперь с любыми новостями пойдут не к ним, а к людям Крэста, даром что чужеземец.

Более ничего интересного Илис на стене не нашла и продолжила путь. На ходу она размышляла: неспроста ей на глаза попались эти объявления! Почти год она не имела никаких сведений о Грэме и Роджере, (не считая напряженного и довольно бредового разговора с Крэстом по весне), и вот вдруг снова видит их имена, да еще в столь необычном контексте. Ей стало интересно, только ли в Касот по стенам расклеены эти объявления, или же по всему материку. В последнем случае, масштабы мстительности Крэста поистине потрясали воображение.

Накануне, через руки Рувато, Илис получила от Ива краткое письмо, посланное еще из Медеи, причем едва ли не месяц назад. В нем Ив сообщал, что ситуация вокруг медейского принца складывается из рук вон плохо. Король Тео, получив лично от Бардена известие о том, что Дэмьен ранен и находится в руках касотцев, сначала крепко задумался, а затем послал императору ответное письмо. Ответ его был краток, категоричен и почти оскорбителен. Барден, писал он в выражениях резких и невежливых, может делать с принцем все, что его душе угодно, хоть разрезать его на тысячу мелких кусочков или скормить живьем псам, но ни пяди долины Северных Ветров ему не достанется, и медейское войско не отступит ни на шаг. На компромиссы он идти не желал, даже из жалости к супруге и дочери, которые горячо и нежно любили Дэмьена. Что до Ива, представшего перед ним немедленно по прибытии в столицу, – Иву от короля досталось на орехи. Увидев человека, который обязан был до последней капли крови защищать принца, Тео взъярился и обвинил Ива едва ли не в государственной измене. Разумеется, слушать его король даже не стал. Не дожидаясь, пока Тео прикажет поместить его под стражу, Ив бросился к принцессе Ванде. По счастью, у нее были крепкие нервы. Когда она узнала о том, что, скорее всего, живым брата не увидит, сознания она не потеряла и в истерике не забилась, а сохранила способность размышлять здраво.

Далее Ив, опуская подробности, сообщал, что на днях они с Вандой и "еще с двумя друзьями", готовятся выехать из столицы в направлении Акирны, в надежде, что Илис сможет сообщить им новые сведения касательно судьбы принца. "Полагаю, – писал Ив в конце, – что письмо опередит нас на несколько дней, не более. Мы постараемся передвигаться со всей возможной скоростью".

Прочитав про участие в походе принцессы, Илис сильно усомнилась в ее способности "размышлять здраво". Один отпрыск августейшего семейства уже в лапах у Бардена, и узнай он о принцессе, он все усилия приложит к тому, чтобы заполучить и ее тоже. Тем более, что родная дочка, вне всяких сомнений, для Тео гораздо дороже, чем пасынок. Впрочем, тут же сказала себе Илис, если они хотят оставить королевство без наследника, это их дело.

Узнав, таким образом, о вероятном скором появлении в Акирне Ива, Илис слегка занервничала. Дело в том, что со дня на день она ожидала возвращения Бардена. Встреча же медейского дюка с касотским императором по-прежнему казалась ей крайне нежелательным событием.

Когда Грегор доложил, что внизу ее спрашивают два молодых человека, сердце Илис так и прыгнуло: «Ив!» Уповая на то, что предчувствия ее не обманут, она сбежала вниз по лестнице так скоро, как только позволял ей длинный подол платья, и в гостиной на секунду приросла к месту.

Один из гостей был, точно, Ив – сумрачный, как дождливая ночь, похудевший, но все такой же изысканно-аристократичный. А вот второй… Илис не удержалась и с девчоночьим визгом бросилась ему на шею, позабыв про медейского принца и имперские архивы, и про все то, что хотела сказать Иву:

– Грэм!!

О да, это был он: длинный и худой, беловолосый и синеглазый. При виде Илис глаза его изумленно расширились, а ее детская выходка на долю секунду нарушила его своеобычную невозмутимость, и он рассмеялся. Слышать его смех было настолько непривычно, что Илис, не отпуская его шею, решила уточнить:

– Грэм, это правда ты?

– А ты не была в этом уверена? Зачем тогда вешалась мне на шею? – все в порядке, подумала Илис, занудничает он в своей манере. – Ты что тут делаешь?

– А ты? – Илис оставила его шею в покое, отступила немного назад и, вдруг вспомнив про хорошие манеры, сделала реверанс в сторону Ива. – Здравствуй, Ив. Я тебя уж заждалась. Ты извини, но мы с Грэмом не виделись очень давно, и поэтому…

– Я понял, – сквозь зубы ответил Ив и бросил на Грэма неожиданно неприязненный взгляд. Грэм же с немым изумлением разглядывал Илис.

– Тебя каким ветром сюда занесло? – не унималась та.

– А тебя каким? Мы же расстались в Наи!

– Вот именно!

Они могли бы продолжать взаимные расспросы до бесконечности, причем безрезультатно, но вмешался Ив, который вообще не отличался терпением и не желал ждать, когда они удовлетворят свое любопытство. К тому же, он был крайне раздражен чем-то, а это не делало его приятным собеседником. Рядом с ним, пожалуй, Грэм выглядел светлым и ясным, как летнее облачко. Когда Ив заговорил, даже Илис покоробила резкость его тона. Она прищурила глаза и пошла в атаку:

– Ив, тебе не стоит так волноваться: я разузнала все, что ты просил… – Ив едва заметно вздрогнул и хотел ответить, но Илис не дала ему шанса: – Но я полагаю, что дело ваше не настолько срочное, и мы можем обсудить его попозже. А вот с Грэмом я хотела бы поговорить немедленно!

Молодые люди взглянули на нее с удивлением.

– Наедине! – добавила Илис, видя, что Ив не спешит откланяться.

Медеец потемнел лицом и втянул воздух сквозь зубы. Настроен он был отнюдь не дружелюбно, и Илис начала подозревать, что причиной его дурного расположения духа был Грэм. Между молодыми людьми только что искры не проскакивали, хоть они и не сказали друг другу ни слова. Какая же нелегкая свела их вместе?

Минут пять Илис потратила, стараясь если не выпроводить Ива из дома, то хотя бы убедить его подождать в соседней комнате. Ив же хотел говорить немедленно! Сейчас! Срочно! Причем он требовал, чтобы Илис пошла с ним туда, где дожидались его остальные спутники. Его высокомерие и безаппеляционность быстро вывели Илис из себя, и она пожалела, что не обладает, подобно Бардену, даром ментальной магии. Вот как дать бы сейчас Иву по мозгам, чтобы охолонул!.. Но приходилось рассчитывать только на собственные злость и красноречие. И ей удалось-таки взять верх над нетерпеливым медейцем. Тихонько, украдкой, переведя дух, Илис поручила его заботам Алины, пообещала не заставлять его ждать долго, и пригласила Грэма пройти с ней. Грэм молча повиновался.

– Чей это дом? – спросил он через полминуты, на ходу.

– Одного моего… друга.

– У тебя уже и в Касот друзья завелись?

– А что тут такого? У меня везде друзья есть.

– Кто бы сомневался, – пробормотал Грэм вполголоса.

Илис привела его в свою спальню, где они могли поговорить без помех. От нее не укрылось, как, прежде чем сесть, Грэм окинул комнату профессиональным взглядом, оценивая ее на предмет наличия в ней дорогих безделушек и свободных выходов. Несмотря на то, что своим основным ремеслом он занимался довольно редко – по наблюдениям Илис, – воровские привычки накрепко вошли в его кровь. Последним предметом, на котором остановился взгляд Грэма, было платье Илис. Холодные глаза его несколько оживились, и он спросил вдруг:

– Илис, а почему ты в платье?

Ну и вопросы его занимают, подивилась Илис, сворачиваясь клубочком в кресле. Она уже навострилась устраиваться удобно в любой одежде, в том числе – в длинной юбке.

– Так получилось, – ответила она уклончиво. – Грэм, сядь, пожалуйста. У меня шея затекает смотреть на тебя.

Грэм улыбнулся и сел.

– Ты действительно хотела сказать мне что-то важное или позвала просто поболтать? – спросил он. – Если поболтать, то напрасно ты отослала Ива. Он и так терпеть меня не может, а тут еще эта задержка…

– Нет, у меня и впрямь есть для тебя кое-какие новости. Странное совпадение… Впрочем, тебе они, может быть, уже известны? – Илис не стала тянуть и для начала поведала Грэму про визит Крэста и про подписанное им объявление. Грэм удивился настолько, что поперхнулся грушей, которую Илис едва ли не силой вложила ему в руки, и которую он только что надкусил.

– Меня ищет Крэст? Здесь, в Касот?

– Ага, – светло подтвердила Илис и, чтобы добить его, озвучила сумму, которую Крэст назначил за его голову.

От греха подальше Грэм отложил грушу и уставился на Илис округлившимися глазами:

– Сколько-сколько?

– Сколько слышал. Уж очень сильно ты его обидел. Он на тебя страшно зол. А на Роджера зол еще сильнее, и обещает за него удвоенную сумму. А ты что, не видел ни одного объявления? По городу их сотни расклеены!

– Некогда мне было по сторонам смотреть. Безымянный… – Грэм тихо выругался на наи и откинулся на спинку кресла. Выбившиеся из косы белые пряди волос падали на лицо, заслоняя его и создавая странноватый контраст с смуглой кожей. – Значит, мне надо и здесь ходить, оглядываясь?

– Не помешало бы. Но это еще не все…

– Не все? Что, кто-то еще меня ищет?

– Да, но это уже дело давнее… – Илис рассказала ему про подписанное Тиром и Калааном объявление о поимке разбойника и вора Грэма Соло.

– ЧТО?!

Реакция Грэма несказанно ее удивила: он вдруг побелел так, что лицо его стало такого же цвета, как и волосы.

– Ты что? – испуганно спросила она, привстав. – Воды тебе дать?

– Нет, я в порядке, – он быстро взял себя в руки, краска возвращалась на его лицо. – Все нормально, Илис.

– Ну, смотри, – с осторожностью сказала Илис, пристально вглядываясь в него и пытаясь понять причины его волнения. Дело, в самом деле, было давнее: даже Илис знала о происшествии, которое еще в юности привело Грэма на каторгу, откуда он бежал шесть лет назад. Грэм и сам прекрасно знал, что на родине его до сих пор, должно быть, разыскивают как беглого каторжанина. Так что же заставило его побледнеть? – И вот еще что, Грэм. Описание в обоих объявлениях дано достаточно подробное, тут уж ничего не поделаешь. Но вот в списке примет есть твоя эта серьга… Снял бы ты ее. Очень приметная вещь.

Серьга, действительно, бросалась в глаза и привлекала внимание размерами и блеском камней. К тому же, она странно контрастировала с истрепанной и пропыленной одеждой. Грэм коснулся ее и поднял на Илис сумрачные синие глаза.

– Странно, – сказал он задумчиво. – Она у меня всего-то пару месяцев…

– Значит, кто-то из королевских соглядатаев видел тебя недавно, – заметила Илис.

– Или меня сдал кто-то из своих, – добавил Грэм и сжал губы.

Не исключено, подумала Илис. Зная твой характер, нетрудно предположить, что ты стоишь поперек горла у своих же собратьев.

С минуту они молчали.

– Ладно, – сказала Илис. – Я тебя предупредила, так что будь осторожнее. Давай теперь вернемся к Иву? Он, наверное, весь извелся.

– Погоди, – Грэм чуть подался вперед, но вставать не спешил. – Скажи мне сначала: ты знаешь что-нибудь о Роджере?

– Нет. Он уехал вскоре после тебя, и я его больше не видела. Одно могу сказать точно: у Крэста его нет.

– И на том спасибо… А что, большой шум поднялся после моего отъезда?

– Порядочный. Только давай поговорим об этом попозже, да вот хоть сегодня вечером? Вряд ли вы уедете уже сегодня, а Ив, боюсь, лопается от нетерпения. А я еще хотела переодеться.

– Зачем? – удивился Грэм.

– Да никак я не привыкну к этим платьям, – почти искренно ответила Илис.

Ей нужно было не только переодеться, но и взять пару вещей, приготовленных заранее, в ожидании приезда Ива. Уже две недели как она составила план по спасению медейского принца; друзья и родственники принца очень удивились бы, узнай они, в какие хитросплетения дворцовых интриг пришлось ей влезть для завершения этого нелегкого дела. Даже Рувато, отчасти бывший в курсе ее дерзких махинаций, выразил ей в письме свое искреннее восхищение. Правда, он не знал, кого она собирается втянуть в это темное дело, иначе заговорил бы по-другому…

По дороге в гостиницу, где обосновался Ив со товарищи, у Илис с Грэмом вышел сумбурный и скомканный, но зато весьма эмоциональный разговор. Грэму хотелось знать, что происходило в наинском поместье, куда он привез Илис в прошлом году, после его неожиданного отъезда. Немного злорадствуя, Илис согласилась. Описывая злость и обиду сестры Грэма, вызванные его выходкой, Илис не жалела красок. Грэм изо всех сил старался сохранять невозмутимый вид, но пылающие щеки выдавали его. Совесть изрядно его погрызла, несмотря на все его уверения, что винить ему себя не в чем. Наблюдая за ним, Илис получала огромное удовольствие: такую редкостно противоречивую личность нужно было еще поискать. В Грэме как будто уживались два совершенно разных человека, и сложно было предугадать, который из них возьмет верх в следующую минуту. В этой раздвоенности, как полагала Илис, и заключалась причина его неуживчивости: попробуй-ка жить в мире с людьми, когда не можешь примириться даже с самим собой! Иногда Грэм бывал просто невыносим, и даже Илис с трудом терпела его выходки.

Всю жизнь он убеждал себя, что никто ему не нужен, что ему хорошо живется в одиночестве, и с поразительным упорством отталкивал от себя любого, кто пытался приблизиться к нему, а после удивлялся, отчего ему так плохо. Понять его было нелегко. Вот и с сестрой он обошелся так, что Илис только диву давалась. Уехал тайком, не предупредив и не попрощавшись! "Я не хотел долгих прощаний", – так объяснил свой поступок Грэм. Но, по большому счету, фраза эта ничего не объясняла.

– А Роджер почему уехал? – попытался уйти от неприятной темы Грэм. – Он же не хотел оставлять тебя одну.

– Да как тебе сказать… – вздохнула Илис. Грэму не хотелось пускаться в объяснения о причинах своих неожиданных и невежливых поступков, а ей, в свою очередь, не хотелось рассказывать о произошедшей между ней и Роджером тяжелой сцене. На ее счастье, в этот момент Ив остановился перед входом в респектабельную гостиницу. – Договорим вечером, хорошо?..

В комнату, где дожидались медейцы, Илис вошла под руку с Грэмом. Вообще-то, она не имела обыкновения цепляться за локти оказавшихся поблизости мужчин, но сейчас ей захотелось поступить так в пику Иву, галантно предложившего ей руку перед подъемом по лестнице. Но, едва переступив порог, Илис натолкнулась на яростный и злой взгляд молоденькой рыжеволосой девушки. Этим взглядом ее едва не вынесло обратно на лестницу. Озадаченная Илис тут же отцепилась от руки Грэма, не осознав еще до конца, что толкнуло ее на этот поступок, и что означала эта ярость.

– Знакомьтесь, – проговорил Ив тоном настолько светским, что у Илис свело зубы. – Илис Маккин, о которой я говорил вам.

Любопытствующие взоры присутствующих в комнате так и приклеились к Илис.

– Илис, это Ванда, сестра Дэмьена…

Медейской принцессой Вандой оказалась та самая кудрявая рыжая девчонка. Ничего царственного в ней не было, кроме крайней избалованности, которая сквозила в каждом слове и жесте. Илис она совсем не понравилась. Ванда была из тех девушек, которые, чуть что не по ним, начинают топать ногами и закатывают истерики. Тем более странным показалось Илис выражение, мелькающее в глазах Грэма каждый раз, когда он смотрел на принцессу: что-то вроде острой тревоги или боли. Примерно так же смотрел на нее и Ив, но с ним-то все было давно уже ясно…