Текст книги "На вершине отчаяния (СИ)"

Автор книги: Светлана Велесова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

– Всего час. Так что вреда не будет. – Успокоил ее Зарим и вдруг пошатнулся, глаза у него закатились и потеряв сознание он повис на руках Люсьена и Миррона.

– Что с ним? – Спросил Люсьен, когда они под причитания Нирраны внесли деда в дом и уложили в постель. Миррон ушел звать лекаря и направляющего, чтобы посмотрел мальчика, оставив Люсьена и Ниррану хлопотать над Заримом.

– Истощил себя до предела. – Ниррана равнодушно пожала плечами и удобно пристроилась в кресле, как Люсьен до того положив сына на колени. – Я предупреждала, что стимуляторы отнимут годы жизни, а он не хотел слышать. Как случилось, что он утратил дар?

– Не знаю. – Люсьен смутился и отвернулся. Впервые с того памятного разговора на балконе, она обращалась к нему напрямую. До этого она передавала ему свою волю только через Харрала, направляющего мальчиков, любыми способами избегая личной встречи. – Я спрашивал, но он отшутился и ушел от прямого ответа. А что знаешь ты?

– Сто к одному, что влип из-за женщины.

– Ты, что сделала ставку? – Удивился Люсьен и смутился еще сильнее, когда Ниррана через силу улыбнулась.

– Конечно, но ты можешь ее аннулировать, так как я поставила против него и вполне могу проиграть крупную сумму.

– И кто принимает ставки?

Что за разговор над постелью больного. Они точно тут все с ума съехали, причем конкретно.

– Как кто? – Удивилась Ниррана. – Конечно Зарим. Он же единственный знает правду.

Люсьен сел, едва не промахнувшись мимо кресла.

– То есть как Зарим? Он что сам на себя принимает ставки?

– Между прочим я еще не умер, чтобы обсуждать меня так, как будто меня тут нет. – Зарим открыл глаза, подтянулся, чтобы не тревожить, начавшую отекать ногу, и сел в постели. – И много ты поставила?

– Тебе лучше знать, ты же принимал ставку? – Упрекнул его Люсьен.

– Не… я только счет веду. Если хочешь узнать, сколько поставил каждый в отдельности, спроси у Ализира.

– Вот сам у него и спроси. – Выкрутилась Ниррана.

– Он что тоже ставил? – Видимо у Люсьена был донельзя глупый вид, так как Зарим с Нирраной глянули на него и дружно расхохотались.

– Нет, он же в курсе всех моих проблем, это было бы не честно.

Тут разговор пришлось прекратить, так как вернулся Миррон с лекарем и они вдвоем склонились над Заримом. Увидев, вошедшего следом за ними направляющего, Ниррана спихнула ему сына, и тот с поклоном удалился, так и не сказав ни слова.

Оставшись не удел, Люсьен решил уйти и просмотреть переписку. Надо же когда-то начинать. Не все же валить на Миррона, и хотя тот не жаловался и не упрекал, но откладывать работу еще дольше не позволяла совесть. Кивнув Нирране, Люсьен свернул налево, направляясь прямиком в одну из комнат спешно переоборудованную под его личный кабинет. По необъяснимой для себя причине он не хотел посягать на то пространство в доме, которое до него принадлежало Валлису. Потому и отказался от готового кабинета. Ему до сих пор казалось, что призрак убитого оборотня бродит по дому и следит за ним. Похоже, он таки подхватил всеобщую паранойю и ему тоже пора показаться лекарю.

– Люсьен!

– Только не это. – Простонал он, но все же успел сделать радостное лицо и повернуться к маман, будучи уже нормальным сыном. То есть таким, каким она привыкла его видеть, до тех пор, пока в их семье не объявился Зарим. – Мама! Вы меня искали?

– Да. – Женщина как каравелла подплыла к нему и подставила щеку для поцелуя.

Люсьен вздохнул, нагнулся и расцеловал маман в обе щеки. И только сейчас увидел, как в конце коридора мелькнула и пропала рыжая копна волос. Ниррана, она шла за ним… У…у…м…м…как же маман не вовремя.

– По поводу или просто так?

– Конечно по поводу. И этих поводов хоть отбавляй. Во-первых, твой отец недоволен, что ты все время проводишь с ними, и совсем забыл, что у тебя есть семья.

Поняв, что Ниррана не вернется, а у маман претензий на весь вечер, Люсьен пригласил ее, уже в свой кабинет и пошел следом с таким видом и тоской на сердце, словно преступник на казнь.

Осмотр врача, часовая лекция Миррона на тему, какой он дурак, и едва приглушенная лекарствами боль вымотали его до предела. Врач, поняв, что его пациент только из вежливости сохраняет видимость сознания, всадил ему в задницу последний укол, убрал инструменты, и удалился, пообещав вернуться в полночь и повторить все процедуры заново.

Едва за ним закрылась дверь, Зарим со вздохом облегчения вытянулся на постели.

– Хорошо, когда ничего не болит.

Миррон промолчал, зная, что его сочувствие брату не нужно. Лишь удобнее устроился в кресле, приготовившись бдеть у постели всю ночь. Так как о наемной сиделке не могло быть и речи, а о трех женщинах, что проживали в доме, Зарим не хотел даже слышать. Невестку он просто не любил. Люсиль на дух не выносил, а Ниррану боялся. Что она с ним делала, никто не знал. Но с тех пор, Зарим избегал лисицу как чуму заразную и старался не оставаться ней наедине, под любым предлогом таская за собой внука как сабачонка на веревочке. А когда того не было вот как сейчас, его место занимал Миррон.

– Спать будешь? – спросил Миррон, видя, что Зарим не спит.

– Нет. Надо подумать.

– Ты еще способен думать после таких транквилизаторов? Что он тебе хоть вколол?

– Я откуда знаю. У меня что глаза на затылке? А ты разве не смотрел?

– Нет. Зачем? Он врач, наверное знает что делает?

– Наверное? Так ты что не знаешь кто он? И откуда? – Зарим дернулся, но зафиксированная на растяжках и гирях нога не дала вскочить с постели и бежать за лекарем, чтобы вытрясти из него всю правду.

– Ты же не хотел мага Жизни. Вот Ниррана и привела кого-то из своих знакомых. Так что не дергайся.

Зарим промычал нечто нечленораздельное и успокоился.

– Как у нее с Люсьеном?

– Никак. Он сбегает, стоит ей показаться на горизонте, и несет всякую чушь, едва я завожу с ним разговор на эту тему, а у нее между прочим все признаки на лицо. Видел как она швырнула Кима Харрану? Я уже отдал приказ страже, чтобы охраняли детскую. Это я говорю на случай если ты вздумаешь отдать повторный приказ.

Зарим молчал, обдумывая ситуацию. А ситуация была очень серьезной. Вот только как объяснить это Люсьену. Не тащить же его силком в спальню Нирраны. Не так поймет.

– Может ты сам? – Неуверенно предложил Миррон и закрыл голову руками. Опасаясь, что Зарим швырнет в него чем ни попадя, чтобы не на каркал.

– Хвала Небу я не способен передвигаться ближайшие две недели. Так что увольте.

– Для этого не надо никуда передвигаться, и Ниррана не так много весит.

– Убью, если ляпнешь, при ней об этом.

Миррон сначала думал, что ослышался. Неужели это паника в голосе Зарима? А когда понял, что не ошибся, захохотал, да так заразительно, что Зарим не утерпел и тоже рассмеялся.

– Что могло случиться такого, чтобы ты стал шарахаться от женщин как от прокаженных? Я не узнаю тебя Зарим.

– Кстати о женщинах. Поставь охрану и у моей спальни. Не хочу чтобы сюда пробралась Люсиль. Удрать не смогу, поднять руку на женщину не посмею, а последствий не хочу.

Миррон кивнул, а в глазах заблестели смешинки.

– Так это правда?

– Что, правда? – Зарим притворился что не понял вопроса, но куда он денется от Миррона. За окном только занималась вечерняя заря, а им еще ночь коротать вместе, так что хочешь не хочешь придется или врать или увиливать, чтобы избежать настырных вопросов.

– Ты влюбился?

– Не хочу об этом говорить. Лучше позови ко мне Люсьена. Вот с ним и поговоришь, втолкуешь что к чему, да и я вставлю пару слов, чтобы соображал быстрее, а от меня отстань. Все равно ничего не скажу. И не делай такие глаза. Ставки принимать не буду.

Миррон ушел искать Люсьена, а Зарим отвернулся к окну и уставился на заснеженный сад. Скоро придет весна. Снег стает, потекут ручьи и застучит по подоконнику капель. Весна для двуликих, особое время года. Время, когда все чувства обостряются и любовь толкает их на всякие безумства. Если бы Ниррана подождала до первой оттепели. Тогда у Люсьена не было бы шансов устоять против ее зова. Ни у кого бы не было. Ибо это действует на всех одинаково. И на него в том числе, даром, что больше не двуликий. Но он бы великодушно ушел в сторону, так сказать, освободив дорогу молодым. Но когда безумие спрашивает разрешения, чтобы прийти в гости. Оно просто накрывает разум, путая мысли, чувства и повергая душу в черную бездну небытия.

– К..гх..м… – Тихонько кашлянули у него над ухом. – Я не вовремя?

Зарим обернулся. У кровати стоял Зураб, неуверенно вертя в одной руке бутылку доброго вина, а в другой два бокала.

– Зураб? – Удивился Зарим. – Ты что-то хотел?

– Да. Хотел. – Зураб подтянул ногою стул и сел, поставив бутыль и бокалы прямо на простыни. – Поговорить, если ты не против.

Зарим не был против. Наоборот, он был несказанно рад, что сын наконец поборол свою неприязнь и созрел для откровенного разговора.

– Тогда наливай. – Улыбнулся Зарим. – И распорядись, чтобы принесли еще. Ночь будет долгой.

Зураб тоже улыбнулся и выудил из-за пазухи еще три бутылки точно такого же вина.

Глава 8

Эния и так и эдак крутилась перед зеркалом, не зная нравится ей ее отражение или нет? На ней было надето платье. За столько времени впервые ее собственное и сшитое точно по ее фигуре, так что не пришлось ничего утягивать или подворачивать, как она обычно поступала, надевая чужие вещи.

– Сиу? Разве это платье? – Удивилась Гери и обошла ее кругом, разглядывая диковинный наряд. – Это же халат с пижамой, только вышитый. И ты в этом собираешься куда-то идти?

– Не только собираюсь, но и пойду. И чем тебе оно не нравится? Красиво, удобно и все закрыто. Так что даже Вилт ни к чему не придерется.

– К платью нет. – Подала голос Ясенка.

Если бы сейчас кто из посторонних осмелился войти в комнату, то был бы здорово удивлен странной картиной. Посреди гостиничного номера, который девушки делили один на троих, стояла огромная кадка с землей, в которой росла Ясенка, превратив ноги в древесные корни, а руки в ветви с листьями, чтобы ловить солнечный свет. Что поделаешь у каждого свой способ питания и отдохновения. Для Энии и Гери Айк и Жиль незаметно таскали с кухни сырое мясо, чтобы поддерживать их звериную суть. А для Ясенки приперли кадку. Конечно, все это вызывало удивленные перешептывания за их спинами, но никто не обращал на это внимания. Один Барух возмущался, что они слишком странные и привлекают к себе много внимания. Он даже предложил всем перебраться к себе домой, но вовремя вспомнил, что дом, который он арендовал по прибытии в город, находится на капитальном ремонте, и угомонился.

– Тогда к чему? – Эния повернулась к Ясенке.

Мягкий шелк нижнего платья ласкающее скользнул по ногам. Как же она любила простые, и удобные двойные платья. Шелковое нижнее, пышное и невесомое, действительно напоминающее ночную рубашку, из-за того, что на нем напрочь отсутствовали всякие украшения, кроме вышивки по горлу. И второе, тяжелое, парчовое, вышитое и украшенное драгоценными камнями, с длинными рукавами, у образным вырезом, сходящимся на талии, единственная пуговица, и небольшое расклешение в стороны, чтобы было видно нижнее платье. Из-за своеобразного кроя верхнее платье действительно напоминало домашний халат. Из-за чего собственно и зашел весь этот разговор.

– К тому, что раз ты оделась в традициях его народа, будь готова, что от тебя потребуют надеть покрывало.

– Не потребуют. – Эния рассмеялась и достала из шкафа шикарную соболиную шубу. – Смотри, что я себе купила?

– А куда дела ту, что тебе Барух подарил?

– Да тут она висит. – Эния накинула на плечи мех и опять покружилась перед зеркалом. – Ну как я вам?

– Принцесса, что тут говорить. – Улыбнулась Гери. – Только куда ты в таком виде собралась?

– К мадам Эстеле. Хочу лично попрощаться, вдруг судьба больше не сведет нас. Не люблю, когда за спиной остаются недоговоренности и недоделанные дела.

– Вилт же все доделал. Мы тебе рассказывали. – Ясенка качнулась, от чего ее ветви царапнули по потолку, едва не задев канделябр.

– Ну и что. Я хочу сказать личное спасибо. Что в этом такого?

И Гери и Ясенка могли бы много сказать, что в задумке Энии такого. Но промолчали, памятуя о приказе Аликая лишний раз ее не доводить и по возможности потакать всем безумствам, что взбредут ей в голову. Только вовремя предупреждать его или Жиля, и при этом надеяться, что все обойдется. Вот и сейчас. Пока Эния продолжала наряжаться, Гери незаметно выскользнула из номера и постучала в другую дверь.

К ее досаде открыл ей Барух и на вопрос на месте ли Вилт или на худой конец Жиль, получила ответ, что ни того ни другого нет, так как они оба отправились за город искать источник силы для Жиля, и скорее всего вернутся нескоро.

– Ой, беда. – Гери от досады всплеснула руками.

– А что собственно случилось?

– Сиу, гулять собралась.

– Пусть идет. – Удивился Барух. – Дартан город цивилизованный, и если она не надумает еще кого убить, то ничего страшного с ней не случится.

– Это ты так думаешь. Ты бы видел, как она вырядилась. Тут даже у самого ленивого вора зуд в одном месте проснется. Слушай, а может, ты с нею пойдешь? И Сиу под присмотром и нам от Вилта не попадет за то, что выпустили ее одну, без сопровождения. Ты же знаешь, как у них принято. Женщина из дома ни-ни, да еще одна к тому же.

– Хорошо, я пойду. – Вдруг обрадовался Барух. Захлопнул дверь, а когда спустя минуту появился на пороге, то был уже полностью одет и выглядел так, будто собрался на свидание.

Прикинув, куда Барух будет сопровождать Сиу, Гери уже засомневалась, что поступила правильно, пригласив его. Вилт не доверяет магу. Особенно во всем, что касалось Сиу, но отступать уже поздно. Баруха, поймавшего свой шанс оказаться с Сиу вдвоем, где не будет маячить третий лишний уже не остановить.

Но как оказалось, волновалась она напрасно. Едва они вошли в номер, стало ясно. Сиу слышала весь разговор, так как слух у нее был отменный, и приняла собственные меры, чтобы не оказаться один на один с Барухом. Кадка, где до этого отдыхала Ясенка, была пуста, а Сиу как раз заканчивала прикалывать к волосам алый, удивительно красивый цветок в точности подходящий по цвету к ее красному платью.

Барух молча накинул ей на плечи шубу и не сказав и слова подал руку, чтобы она могла на нее опереться. Эния кокетливо улыбнулась, махнула Гери на прощанье и пошла с Барухом на улицу.

Барух молчал очень долго. Все пытался завести разговор, но стоило ему посмотреть на девушку, как тут же забывал, о чем хотел спросить и продолжал молчать дальше. Сиу посмеивалась над ним, но исключительно в душе, чтобы не оскорбить гордого мужчину. Она сама удивилась когда увидела в зеркале себя преображенной. Видимо Айк специально рядил ее в мужские штаны, рубашки на три, а то и четыре размера больше, и вечно висящие на ней мешком свитера и куртки. Пока она не надела утром платье и не увидела насколько изменилась за прошедший год, Эния не осознавала, что может быть красивой. Причем настолько, что ей понравится самой. А ведь у нее всегда идеалом красоты была ее мама, принцесса Нардагаса, Владычица эфира Элеонора. Не мудрено, что рядом с ней она не замечала собственной необычной красоты. Именно необычной, так как до сих пор ей не доводилось видеть ничего подобного.

Хм… кажется изменения, что так удивили ее утром нравятся не только ей, но и другим. Вон как смотрят, что чуть глаза на лоб не лезут, и бредут потом словно слепые котята натыкаясь на фонарные столбы и углы домов.

– Сиу, если не секрет, ты просто так решила свести с ума все мужское население Дартана, или есть конкретная причина нашей прогулки? – Наконец очнулся Барух.

– Я хочу повидаться с подругой и очень хорошо, что со мной пошел именно ты. Тебя это тоже касается. Только прошу, держи эмоции в узде. Я не люблю, когда на меня кричат без веской причины.

Барух удивился, и удивился еще сильнее, когда Эния остановилась перед домом свиданий и постучала в двери изящным молоточком.

– Твоя подруга обитает ЗДЕСЬ?

Это что? Возмущение? Ну ничего себе заявки. Не хватало ей еще одного одержимого опекуна. Тут едва с Аликаем договорилась полюбовно, так не хватало ей Баруха со свой моралью. Или у мага лоб оказался крепче, чем у оборотня и до него не дошло с одного удара. Если так, то она с удовольствием объяснит ему еще раз.

– Барух, ты вроде бы стихийный, а не маг сознания, так чего шипишь словно змий? Вдох, выдох, дыши спокойно. Или ты не устал еще удивляться? Так я тебя так удивлю, смотри чтобы потом плохо не было.

Дверь дома отворилась и на пороге возникла все та же старая женщина. Только она была уже одета как положено, и не в пример вежлива.

– Чем могу служить благородным господам? – Она согнулась в поклоне, отступая с дороги и вежливо приглашая их войти.

– Я хотела бы повидаться с мадам Эстелой, это возможно? – Эния легким передергиванием плеч скинула шубу на руки Баруху и не заботясь о том идет он следом или нет, пошла вглубь дома, по направлению к лестнице.

Дом свиданий гудел словно растревоженный улей. Слуги готовили залы для вечернего концерта. На стенах меняли декорации, чистили, драили и наводили лоск везде, где будут ходить, и развлекаться гости. Со стороны кухни вкусно пахло выпечкой и готовящимся мясом. Барух нагнал ее уже на середине лестницы, и крепко взяв за руку, пошел рядом.

– Вилт знает о твоих столь разнообразных знакомствах?

– Конечно. У нас нет друг от друга секретов.

– И не возражает?

Эния остановилась.

– Он же не возражает против тебя. Так почему должен возражать против Эстелы. Она такой же мой друг, как и ты.

– Друг? – Барух взял ее за вторую руку. – Всего лишь друг? Я рассчитывал на нечто большее.

– И давно? – Эния не вырывала своих рук, так как больше не боялась его. Она вообще училась не бояться мира. А говорить с ним на равных. И о чудо у нее это получалось.

– Что давно? – Не понял ее Барух.

– Давно ты рассчитываешь на что-то большее? Помнится, ты был не рад, обнаружив меня в своей постели, или я неправильно поняла твое желание быстрее выставить меня из дома?

– Сиу, давай забудем прошлое и начнем сначала.

– Барух. – В тон ему ответила Эния на этот раз убирая от него руки. – Нам нечего начинать с начала. Один мудрый оборотень как-то сказал. Человек, отрекающийся от своего прошлого, обречен вечно на него натыкаться. Так что я все помню и не собираюсь повторять собственные ошибки. Хотел Хэлли вот и спи с призраком. Только ищите для своих забав другое тело, а мое оставьте в покое.

Она пошла дальше, а на верхней ступеньке столкнулась с шедшей ей на встречу Эстелой.

– Сиу! Девочка моя! – Эстела раскрыла объятия.

Эния радостно улыбнувшись, обняла женщину, и они расцеловались в щеки.

– Эстела, как же я рада тебя видеть. Ты не обиделась, что я тогда сбежала, тут такое было…

– Стоп, стоп, стоп! Пошли вниз, сядем в гостиной выпьем чаю, и ты мне расскажешь все, что сможешь. Боги Великие. Как ты изменилась!

Эстела отстранила ее от себя на расстояние вытянутых рук и осмотрела с головы до пят.

– Теперь я понимаю Горана. Он меня совсем замучил вопросами о тебе, а я все ни как не могла понять, почему он так тобой увлекся. – И добавила громким шепотом, игриво стрельнув глазками в сторону Баруха, все еще ожидающему, что их представят. – Сиу, этот молодой человек? Он с тобой? Или вы в дверях столкнулись?

– Со мной, со мной. – Рассмеялась Эния. – Это Барух. Он охотник. Семья наняла его, чтобы поймать меня и вернуть домой. Так что он теперь глаз с меня не спускает. Я же сказала, тут такое было.

– Очень рад знакомству, мадам Эстела. – Барух галантно поклонился и поцеловал даме руку.

Эстела зарделась от удовольствия и повела их вниз, к обещанному чаю. Эния совсем обнаглев, оставила Баруха караулить за дверью, пообещав никуда не исчезать, и заперлась с Эстелой в маленькой уютной гостиной.

Они пили чай, Эния ела ложкой варенье, так предусмотрительно поданное к их столу, и рассказывала о событиях той ночи, чем довела бедную женщину до припадка истерического смеха, и брызнувших слез, от чего потекла вся ее косметика.

– Представляешь, какое у него было лицо, когда Вилт сказал «А с чего ты взял, что я пошутил?» – Эния тоже рассмеялась. Спустя столько дней описываемые ею события выглядели совсем иначе. И она наконец смогла в полной мере оценить юмор и всласть посмеяться над собою.

– А что он? – Эстела перестала заботиться о макияже и просто утерла лицо салфеткой, окончательно все испортив.

– Ты бы видела его лицо! Никогда не забуду, как его перекосило от отвращения. И никогда в жизни так не смеялась, когда он понял, что его все же разыграли.

Они посмеялись еще немного, выпили еще по чашке чая.

– И что теперь? Что ты будешь делать? – Наконец спросила Эстела.

– Ничего. Вопрос с магами улажен. Спасибо Баруху просуетился. – И еще как. Эния до сих пор не могла понять, как ему удалось замять дело с убийствами в Храме Эфира. Может именно поэтому Аликай до сих пор терпит его присутствие в их компании. Опять обязан, теперь уже Баруху, а она как всегда всему виной. – И меня вернут домой. Так что я ничего не могу сделать, даже если бы захотела.

Эстела повертела свою чашку в руках, долила еще чаю и глянула не нее.

– А если я предложу тебе работу?

– В смысле работу? – Не поняла Эния.

– В том самом. Это будет честно подписанный контракт на любой срок какой пожелаешь. Насколько я знаю ваши законы, контракт признается законной сделкой и подлежит обязательному выполнению. Тогда ни твой брат, ни другие твои родичи не посмеют, забрать тебя домой и еще как-либо влиять на твою жизнь, пока сделка не будет выполнена.

– С чего ты взяла, что меня заинтересует подобного рода предложение? – Удивилась Эния не на шутку.

– С того, что я знаю людей… м…м… и не людей тоже. Позволь я тебе расскажу кое-что. Может, тогда ты поймешь, что я имею в виду. Всякие бывают сущности, назовем нас так, чтобы по десять раз не перечислять всех, кого мы считаем разумными. Бывают свободные, но такие, что гибнут в неволе. Бывают наоборот забитые до такой степени, что ветры перемен для них хуже смерти. Бывают сильные, но ломаются стоит им едва согнуться, и слабые, которые не могут подняться от земли. А есть такие, как ты. Они словно вода, текут сквозь любые преграды и смывают горы со своего пути. Испаряются под жарким солнцем, чтобы выпасть дождем над пустыней, подарив жизнь ее обитателям.

Эния насторожилась и даже перестала пить свой чай. Эстела говорила красиво и убедительно, но ее слова очень смахивали на речь вербовщиков, затягивающих несмышленую молодежь во всевозможные секты, попав куда вязнешь словно в паутине и не можешь выпутаться до конца своих дней, а Эстела тем временем продолжала говорить.

– Такие как ты взлетают высоко, до самых небес, но когда падают разбиваются в дребезги. Но есть она особенность, которая делает таких сущностей уникальными. Вы всегда понимаетесь. Не смотря ни на что. Встаете и опять поднимаетесь вверх. Благодаря этому уникальному свойству характера, перед вами открыты все пути. Все горизонты и если ты согласишься, я открою для тебя двери рая.

– Э…э… это ты сейчас о чем говоришь? – Осторожно поинтересовалась Эния.

– О сексе, милая. О чем же еще?

– Уф…ф… Напугала. – Эния выдохнула свободно. – Ты полегче со словами, а то примут за магичку и сбегут последние клиенты. Так пугать людей. Я уж думала ты меня в секту заманиваешь. Те тоже подобную фигню в уши толкают про всякие там горизонты и райское будущее.

Эстела расхохоталась так, что едва не выронила чашку из рук. Эния тоже улыбнулась, медленно приходя в себя. Она-то не шутила на счет вербовщиков. Действительно боялась их до жути, особенно после того как одна из ее подруг попала к ним. Ушла за таким вот красноречивым и не вернулась больше, сколько не искали.

– Ну так что? – Мадам прекратила смеяться, и посмотрела на Энию, ожидая ответа. – Ты принимаешь мое предложение?

– Нет.

– Почему? – Эстела не выглядела ни расстроенной ее отказом, ни оскорбленной. Она просто ждала ответа, как будто предлагала ей сахарное печенье и была искренне удивлена, от чего ребенок не хочет брать лакомство.

Эния задумалась над ответом. Действительно почему? Не потому же что ее оскорбило подобного рода предложение. Совсем нет. Ее мать была женщиной дальновидной, и зная о том что ее дочь маг, да еще и Высший, никогда не прививала ей мораль обычных людей. Памятуя о том, что в силу своих магических способностей ее ждала удивительная и долгая жизнь длинною в тысячу лет, она учила ее быть свободной от всяких ограничений и в отношениях полов в том числе. Ведь чтобы долго и счастливо жить в союзе с мужчиной, нужно обладать очень большой гибкостью мышления, причем обоим, чтобы не сойти с ума от скуки и не поубивать друг друга уже через пару сотен лет. Матери с отцом несказанно повезло, что судьба и магия развела их по разным сторонам. Будь иначе, еще не известно как долго прожила бы их любовь, а так в разлуке, при редких встречах она только крепла и ширилась, наполняя их счастьем и блаженством. Так почему все-таки «Нет»? Она ведь не лукавила, когда давала такой ответ.

Да потому что она не свободна. Посмей она вытворить подобную глупость, (с точки зрения Аликая это будет именно глупость и ничего белее) и десяток слов, которые она даже не услышит, навеки свяжут ее с Заримом. Он конечно мужчина без предрассудков и оборотень к тому же, а оборотни как общеизвестно смотрят на эти вещи более свободно, чем люди. Но вряд ли даже его широкомыслия хватит на то, чтобы его жена стала проституткой.

– Спасибо, Эстела, но нет.

– Как хочешь. Я не настаиваю. Но если вдруг передумаешь, ты знаешь где меня найти.

– Я запомню.

Они еще поболтали немного, но время поджимало. Эстеле нужно было готовиться к вечеру, а ей возвращаться в гостиницу, чтобы не гневить и не раздражать Аликая. Эстела проводила их с Барухом до дверей, еще раз обняла на прощанье, пригласив заходить всегда, когда окажется в Дартане. Эния пообещала, что так оно и будет, мало ли каким боком повернется к ней судьба и позволив Баруху за собой поухаживать, медленно пошла по улице, опираясь на его локоть.

– Что молчишь? Разговор не удался?

– От чего же. Все было просто чудесно. Или ты переживаешь, что ничего не слышал? – Эния лукаво улыбнулась. Она специально ставила защиту от прослушивания, чтобы Барух не обиделся, когда она будет сплетничать о нем с Эстелой.

– Я не подслушиваю под дверями. – Оскорбился маг.

– Да ладно заливать. У тебя профессия такая. Ты обязан все про всех знать. Если такой любопытный, почему прослушку не поставил?

– Я ставил. – К ее удивлению Барух улыбнулся, а не разозлился как она опасалась. – Только она все время шипела и трещала. Ты какую защиту использовала?

– Так я тебе и сказала. Все равно повторить не сможешь. Это штучная работа. Так сказать по персональному заказу.

Это точно. Персональнее не бывает. Эйдеса удар хватит, когда он узнает, на что она растрачивает его таланты.

– А взломать? – Не унимался Барух.

– Тогда придется очень постараться. Ведь тебе придется работать с силой амулетов, а это сложно, по себе знаю. Но попытаться можешь. Я с удовольствием посмотрю, что у тебя получится.

Неожиданно Барух остановился, и привлек ее к себе, крепко обняв за талию.

– Выходи за меня.

– Куда выходить? Мы и так на улице? – Попыталась она отшутиться, начиная впадать в панику. Совсем не такого результата она ожидала от посещения Эстелы. Наоборот надеялась, что ее признают недостойной и оставят в покое.

– Сиу, не дури. – Он взял ее за подбородок, и заставил смотреть себе в глаза. – Будь моей женой.

Ответить она не успела, так как он нагнулся и поцеловал ее. Ну вот, еще один, расстроилась Эния. На них что весна так действует? Все как будто взбесились и лезут с поцелуями. Тут Жиля недавно осадила. Тоже с катушек съехал. Спрашивается, что на него нашло. Не любовь же в самом деле.

Барух продолжал целовать ее, а она стояла вся одеревенев, при этом не отвечая на поцелуй, но и не отстраняясь. Сейчас, когда скандал с убийствами еще будоражил умы общественности, и ее жизнь полностью зависела от того, как долго Барух будет молчать, ей не хотелось обострять с ним отношения. Она все еще надеялась, что до него самого дойдет, что ей это неприятно и ее оставят в покое.

До него наконец дошло, что девушка в его объятиях не умирает от страсти, а больше смахивает на бревно и отстранился.

– Прости. Я не хотел тебя оскорбить. Не знаю, что на меня нашло, но от своего слова не отказываюсь. Я не требую ответа немедленно. Думай сколько хочешь. Просто не отвергай вот так сразу.

– Я подумаю. – Пообещала Эния. – Обязательно подумаю.

Они пошли дальше уже молча. Барух сцепил руки за спиной, чтобы побороть соблазн коснуться ее еще раз. Эния же не видела его стараний вести себя прилично, а потому не могла их по достоинству оценить. Она сама не понимала, что с ней творится. Сердце бешено колотилось в груди. Тело огнем горело. И тем не менее она знала, Барух здесь ни при чем. Дело в ней самой. Именно на нее так реагируют мужчины. И этому должно быть логическое объяснение. Не просто же так на всех нашло в один момент. Надо будет спросить у Аликая.

Точно!

Он должен знать что происходит!

Обязательно должен!

Не весна же в самом деле?