Текст книги "У меня был нарисован мячик (СИ)"

Автор книги: Светлана Титова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

Глава 7

Глава 7

Гонтик скривился и раздраженно дернул широкими плечами, еще раз облив презрением кафарийца в белом. Его жест можно было интерпретировать, как «бабья дурь».

Я вгляделась в фигуру, вызвавшую неприязнь стоящего рядом со мной кафарийца. Типично мужские резковатые черты лица и крепкое, тренированное тело, с характерными выпуклостями в нужных местах.

Мужик как мужик, немного низковатый для их расы, судя по остальным. До гонтика не дорос, конечно, но для землянина достаточно высокий.

– Вы тоже можете изменить пол? – как иследователь и экзобиолог шла в интересах науки до конца, исследуя подвернувшийся феномен, с интересом покосившись на него.

– Могу, но не буду. Мне пол выбрал Кафа. Я доволен, – резко отчеканил мужчина, бросив косой взгляд в мою сторону.

Похоже, тема для гонтика в высшей степени болезненная.

– Ваши женщины сильно отличаются от мужчин? Они в зале есть? – полюбопытствовала я, разглядывая цветную толпу.

– Они на планете. А в зале только переродившиеся. Они меньше ростом и слабее физически, – пренебрежительно сцедил кафариец, вновь облив презрением мужчину в белом.

Ко мне рванул Бьерн, но Наташа, покосившись на сурового гонтика, перехватила малыша, отвлекая на картину, изображенную на стене. Во всю стену шел барельеф, натуралистично изображающий космические победы наших спасителей. Изображение имело чудную особенность, при соприкосновении с живой рукой, оживало, давая что-то вроде голопроэкции. Мальчик с интересом трогал фрагменты и зачарованно следил за разворачивающимся «фильмом».

– Ваши женщины похожи на нас? – поинтересовалась, заметив, долгие взгляды, бросаемые кафарийцами на землянок.

– Похожи, но не такие красивые, – мужчина повернулся ко мне. Рука взлетела к волосам и остановилась, так и не прикоснувшись. – Можно?

Голос мужчины дрогнул. Он ждал, боясь, что я откажу. Я кивнула, разрешая себя исследовать.

– А мы красивые? – удивилась, считая себя и девочек вполне обычными.

Милые, конечно, но точно не красавицы. Если только Кьяра…

Пальцы осторожно пробежались по волосам, поглаживая и пропуская отдельные пряди.

– Очень! Вы превосходите миамов и тайри, и суахалов, – он заглянул мне в лицо и нахмурился еще сильнее. – Я столько искал, не терял надежду. А когда нашел, то…

Он злобно зашипел что-то на непонятном языке. Наверное выругался. Я посмотрела на девочек окруженных стайками улыбающихся кафарийцев, многие из которых убрали щиты и щеголяли, практически, в чем мать родила. Хотя жаловаться на зрелище не приходилось. Все без исключения кафарийцы оказались на редкость хороши, красуясь статными фигурами.

Бьерн, вырвавшись от Наташи, оседлал своего хохочущего «фея» и заставлял летать по залу. Моник смотрела на них с завистью и дулась. Я удивлялась столь бурному веселью. Кафарийцам, похоже, без разницы, что протокол нарушен. Вот только наш самый главный чего-то загрустил.

– Расскажите, гонтик Ройт, что случилось? – я сочувственно погладила мужчину по плечу. – Мы вас разочаровали?

В месте, где пальцы его коснулось, поле тут же убралось, позволяя дотронуться до теплой руки под тонким костюмом.

– Суалла, я упустил время, – он печально глянул в мою сторону. – Слишком стар для эриге.

– Стар? – недоверчиво протянула я, разглядывая гладкую кожу, статную подтянутую фигуру с прекрасной мускулатурой.

– Совет так считает, – гневно сверкнул глазами Ройт. – Мы живем около двухсот лет. Мне уже шестьдесят. И три больших цикла тому… вышел из брачного возраста. Я пытался создать эриге дважды, ухаживал двадцать лет за каждой, стремясь доказать будущей суалли свою состоятельность во всем. Натешивши свое самолюбие за мой счет, обе сменили пол. Теперь я должен отойти в сторону и дать шанс молодым кафарийцам.

Суалли – это пара, супруга, по-нашему. Серьезный мужчина, брак предлагает. И что им не хватало, кошкам этим? А ведь точно кошки! Вот на кого они похожи! Только лысые…

Он отвернулся в сторону, стараясь не смотреть на меня. Стало жаль одинокого, симпатичного гонтика-адмирала, спасшего мне жизнь. Хотелось ему как-то помочь. Замуж я не хотела, чувства к Эрленду еще сжимали сердце тоской. Я решила сменить тему.

– Как вы думаете дальше поступить с нами? Мы с девушками надеемся, что наш сигнал бедствия услышали в нашей системе, и ждем, что вскорее прилетят спасатели.

Ройт повернулся и таким понимающе-грустным взглядом окинул меня, что стало не по себе. Силовой щит растаял, и передо мной стоял живой мужчина. Если забыть, как его зрачок реагирует, превращаясь в синюю «ромашку», то почти землянин.

– Суалла Кейти, сенсоры «Летящей во тьме» почти не слышали ваш сигнал, хотя были довольно близко. У меня очень тонкий слух, я вычленил этот странный писк. Долго доказывал акустикам, но… Могли пролететь мимо, если бы не взрыв корабля, с выбросом частиц, изменивший на миг конфигурацию полей. Вас никто не слышал, суалла, и искать не будут. Но на всякий случай я оставил в спасательной шлюпке сообщение, о том, что вы спаслись и находитесь у нас.

– Значит, ни я, ни девочки не вернемся на Эрленд?

– Эр-ленд? – по слогам переспросил Ройт.

– Так мы назвали планету. В честь нашего капитана.

– Он был вашим суамом?

– Нет. У меня еще не было… отношений, – замявшись, я покраснела, что не укрылось от потрясенного взгляда Ройта.

– У вас не настал брачный возраст? – предположил он самое очевидное.

– Настал, но я… мне никто не нравился настолько сильно, – выкрутилась, мысленно поставив себе пятерку.

Ройт помолчал, переваривая информацию, нашел глазами беснующегося «фея» и выдал:

– Мальчик, пинающий Керта, похож на ваших мужчин?

– Похож, мужчины у нас разные, как и женщины. Три расы с разным цветом кожи. Этим мы похожи на вас.

– И как вы находите эриге, свою пару?

– Встречаем подходящего человека и влюбляемся.

– Влюбляетесь…

Мужчина непонимающе уставился на меня, длинные ресницы хлопнули пару раз.

– Привязываемся эмоционально, выделяя кого-то одного среди всех. Никто другой уже не нужен, – тяжело выдохнула я, снова вспомнив дорогого адмирала. – Вместе навсегда.

– Навсегда?!

– До смерти кого-то из пары, – сдавленно озвучила мечту миллиардов землянок. – Но если не получается вместе, то расстаемся и ищем снова. Иногда всю жизнь.

– Для вас это тяжелый выбор, – заметил гонтик. – А дети? Как вы растите своих детей?

В животе предательски заурчало. С утра во рту не было маковой росинки. Сейчас бы я и тараканом не побрезговала. Корейцы же их как-то едят?!

– Пары воспитывают детей вместе, пока те не вырастают, достигая совершеннолетия, – я порыскала по залу в поисках какой-нибудь еды. – У вас не так?

– До трех лет ребенка воспитывает мать. Потом она, с указки Кафы решает, какого пола будет малыш. Если мальчик, то его забирает биологический отец.

– А мать?

– Она ищет другого мужчину для эриге, если хочет, – ответил Ройт. Он помялся, бросая косые взгляды в мою сторону и, насмелившись, выдал:– Как долго землянки и земляне могут образовывать пары?

– До конца жизни, – понимая, какое сейчас увижу выражение на лице гонтика, усмехнулась.

– Зачем? Ведь старики, настоящие старики, не могут иметь детей! – вскричал мужчина, привлекая к нам всеобщее внимание.

У меня от слабости подогнулись ноги, и кафариец меня галантно поддержал. Странно, что голодные с самого утра девчонки не падают с ног?

– Разве пары сходятся только ради детей?

Глава 8

Глава 8

– А зачем еще? – озадачил вопросом и озадачился сам кафариец.

– Затем, что вместе лучше, чем врозь, – пожала плечами, удивляясь, что приходится объяснять настолько обычные для землян вещи. – Но как вы удовлетворяете мужские потребности, когда не в паре?

М-да, спросила, так спросила! Сейчас тебе про работниц красных кварталов расскажут в подробностях.

– Для этого есть миамы и тайри. С ними у нас нет биологической совместимости. – Ройт говорил об этом совершенно просто, не стесняясь. – А так же некоторые кафарийки, которые вышли из брачного возраста.

Вот теперь кое-что начинает проясняться.

Я внимательно посмотрела на мужчину, пристально вглядывающегося в одного из своих подчиненных, словно передавал мысленный приказ. Он так сосредоточился, что я сомневалась, стоит ли отвлекать его. Но любопытство победило.

– Гонтик Ройт, можно личный вопрос? – покусывая губы, обратилась к мужчине.

– Да, суалла Кейти, прошу, – он кивнул, отвлекаясь на меня и поощряя улыбкой.

– За те двадцать лет, что вы ухаживали за дамами, вы открыто посещали других женщин?

– Ну конечно! А как еще?! – удивился вопросу гонтик. – Мужчина не должен держать целибат все это время. Вредно для здоровья. На Земле иначе?

Я помедлила, обдумывая ответ. Мне говорили правду, ожидая правду взамен. Хотелось казаться другим расам правильными, почти совершенными, но, увы, до идеалов нам еще ой как далеко…

– Конечно, на Земле никто не ухаживает так долго. Может год или два…или меньше, – я выдохнула, вспомнив своих нетерпеливых ухажеров, линявших через месяц, – но во время ухаживаний наши мужчины придерживаются своего выбора. Именно это доказывает особое отношение к избраннице.

– Целибат, как доказательство серьезных намерений, – хмыкнул удивленный Ройт.

– Именно. Это верность и она цениться выше всего.

Ройт глубоко задумался, даже зрачки глаз начали сборку из ромашки в синий крест, сменившийся кругом, возвращая радужке зеленый. Завораживающее зрелище, которым любовалась несколько секунд. Даже есть перехотела. Очнувшись, кашлянула, привлекая внимание мужчины.

– О чем вы так задумались, гонтик Ройт?

– Отчего святой Кафа любит землян, которые о нем не знают, а не свой народ, который его так почитает?

– На этот вопрос нет ответа, Ройт, – я положила ладонь на сгиб локтя. – Но вы зря так плохо думаете о своем покровителе. Он же послал вам нас. Разве это не доказательство?

Я обвела взглядом зал, выискивая девочек. Те купались в комплиментах и всеобщем внимании, поймав свою «минуту славы». Маленькая Моник устроилась на руках у Лорен, и ей щедро перепало мужских восторгов по поводу сияющих медью локонов и голубых глаз. Сама Лорен пунцовела от восхищенных взглядов и комплиментов. Марика увлеченно что-то рассказывала, жестикулируя и смеясь, улыбающимся кафарийцам. От Кьяры осталась только брюнетистая макушка, иногда выглядывающая из-за плотной толпы поклонников. Блондинка Наташа, кажется, своей пышной славянской красотой покорила всех высших офицеров корабля.

Интересно, где мой круг воздыхателей? Или я бракованная какая-то?

– Почему мы стоим вдвоем, гонтик?

– Мой экипаж переживает за меня, и дает шанс своему командиру, – мужчина осторожно коснулся распущенных по плечам волос, ноздри широкого носа затрепетали, втягивая мой запах.

– На что шанс? – прикинулась дурочкой, желая получить лестные уху признания.

– Понравиться красивой женщине, – оправдал мои ожидания мужчина, задумчиво перебирая в пальцах светлые длинные пряди.

– Но Совет…

– Вы – землянка, суалла, и мнение Совета можете игнорировать, выбирая любого мужчину кафарийца, – перебил Ройт, и тень вновь проскользнула по нахмуренному лицу. Он одернул руку и отвернулся.

– Что-то вы не очень рады заботе вашего экипажа, – прикусила губу, не понимая странных скачков настроения у гонтика.

– Не тешу себя напрасными надеждами, – он скрипнул зубами, стискивая кулаки. Я вновь провела пальцами по каменному предплечью, разглядывая расступающееся перед ними защитное поле.

Если барьер больше не защищает – хозяин не опасается меня, доверяет. Так сразу!

– Отчего вы, гонтик, решили, что Кафа любит вас меньше других, если именно вы услышали призыв о помощи? Похоже, ваша команда лучше понимает вашего святого! – подколола капитана, ошеломленно разглядывающего скользящие по предплечью пальцы.

Кафариец перехватил ладонь, поднес к лицу, быстро глянул на коротко остриженные ногти. Мои бледные и тонкие пальцы странно смотрелись на темной с едва заметными полосками на тыльной стороне ладони, оканчивающейся когтистой широкой пятерней.

– Суалла Кейт, вы даете мне разрешение на ухаживания? – с придыханием одними губами произнес мужчина, осторожно согревая дыханием мою похолодевшую ладошку.

– Даю, Ройт… – согласно кивнула, искренне надеясь, что не пожалею о принятом решении.

Повернувшись к весело галдящему залу, где каждый занимался своим делом, он радостно заорал:

– Она согласилась!

Троекратное «Слава Кафе!» заставило дрогнуть стены зала.

– Я хочу преподнести вам подарок, прекрасная суалла, – Ройт держал на ладони ожерелье из сиреневых жемчужин.

– Вот так сразу? – смутилась я, понимая, что на Земле эта диковинка потянет на целое состояние.

– Это необычное украшение, – мужчина, не спрашивая разрешение, быстро застегнул нитку на шее и поднял мой подбородок, заставляя смотреть в глаза. – Это устройство, считывающее отдельные элементы памяти, где хранятся ваши личные предпочтения. Устройство модулирует любимый вами образ и транслирует на мое теа, заставляя мое тело меняться согласно вашим вкусам.

– Теа?

– Силовое поле вокруг меня – это часть организма, позволяющая, в том числе менять внешность и пол.

Пелена поблескивающего теа уплотнилась, становясь непрозрачной, пряча мужчину от любопытных глаз в кокон. Внешность улыбающегося кафарийца поплыла, смазалась. Я нервно сглотнула, понимая, что вижу перед собой метаморфозу, похожую на рождение бабочки. Я бы давно сорвала с шеи чертовы бусы, но боялась неосторожными действиями навредить будущей «бабочке». Со страхом следила за разноцветными искорками, пробегающими по плотной, сероватой поверхности, начавшей кое-где истончаться. Сердце отстукивало секунды, силовое поле бледнело, и я со страхом ждала появление копии капитана Эрленда. Теа еще окутывала торс и ноги кафарийца, когда на меня из-под косматых белых бровей глянули желто-зеленые совершенно незнакомые глаза. Светлая спутанная шевелюра неряшливыми прядями прикрыла низкий лоб и уши. Мужчина озадаченно потер массивную челюсть, заросшую светлой щетиной, обнажил желтые клыки и зарычал.

Яркая вспышка ослепила, успела заметить, как недоумение на лице кафарийца сменилось мукой, вскрикнула, почувствовав, как неведомая сила рвет на атомы мое тело.

Часть 2 Глава 1

Часть 1

Его бьют, а он не плачет

Веселее только скачет…

(загадка)

Глава 1

Кейт

Боль немилосердно вырвала из забытья, возвращая в реальный мир. В висках стучали молоты, пытаясь проломить выход наружу, на ребрах, судя по тяжести, устроился слон, не меньше. Я скосила глаза на грудь, пытаясь разглядеть наглеца. Пушистые лапки и жопка, стыдливо прикрытая хвостом, устроились между холмиков груди. В воздухе неприятно запахло. Я закашлялась от вони, евшей глаза.

Кот, ну надо же! Воздух испортил! Вот свинья! Надо согнать наглеца и скорее.

Но тело, мертвой колодой валявшееся на широком диване, отказывалось двигаться. И наказывало нерадивую хозяйку болью за каждую попытку изменить положение.

Ничего себе посидели и расслабились! Сюз, я тебя убью! Вот встану и убью! Но сначала твоего засранца кота.

– Чар, скотина, слезь с меня, – прохрипела я, совладав с рукой, слабо толкнула ладонью в пушистый зад, за что тут же получила хвостом заряд шерсти в пересохший рот.

Отплевываясь от длинных волосков, по старой привычке выругалась на нахала, прищурившись, сфокусировала расплывающуюся картинку, разглядывая комнату. Сквозь криво задернутые шторы золотом лучей упрямо пробивался летний полдень, освещая грандиозный беспорядок. Будто армия бешеных слонов пронеслась по разгромленной гостиной. Торшер и домашний кинотеатр словно снесло цунами к выходу. Моя и Сюзан одежда некрасивыми кучками валялась на полу вперемешку с обрывками розовой туалетной бумаги, ошметками от продуктовых упаковок, рассыпавшимися помидорками черри, изгрызенными банковскими карточками и мелкой наличкой.

Это сумочка Сюз пострадала от варвара. Есть в жизни справедливость! Но как один кот мог такое сотворить?! И мы ничего не слышали?!

– Он тебя лечит, – услышала совсем рядом голос подруги похожий на скрип несмазанной двери.

– Он не там лечит, – слабо пошевелила затекшим телом, превозмогая боль. К конечностям и спине потихоньку возвращалась чувствительность, и я застонала от впившейся в позвоночник острой штуки. – У меня разрывается мозг от боли.

– Не льсти себе, – ухмыльнувшись, прокаркала пытающаяся сесть подруга, – про мозг.

Вот еще повод прибить Сюз. Одной язвой будет меньше.

– Сюз, что ты намешала в кальян? Ощущение, что мною вымыли все парадные города.

Приподнялась на локте, разглядывала сидящую на полу, потирающую виски лохматую блондинку с потекшим макияжем, одетую в мятую брендовую кофточку и узкие, черные брючки, изгвазданные в майонезе, к которым принюхивался кот.

– Ничего не мешала, – девушка на четвереньках добралась до столика, сцапала кофейник и начала жадно хлебать прямо из горлышка, неряшливо пуская потеки на темную кофточку.

– Сю-у-уз, – угрожающе протянула я, кулем свалившись с дивана на собственную куртку, подозрительно пахнущую кошачьим лотком. – Ча-ад, скотина блохастая, убью!

Я неловко дернулась, и пара пустых бутылок из-под вина закатилась под столик с остатками вчерашнего пиршества.

– Ну, травка одна…была… – промямлила подруга, тяжело опускаясь на пятую точку и протягивая чайник, в котором плескалось пол чашки крепкого кофе, – для аромата. Скарик божился, что все безопасно. У тебя что, были глюки?

Я отхлебнула и скривилась, когда холодная жидкость упала на дно пустого желудка.

– Были. Сюз, ты понимаешь, что мы могли не очнуться, – рявкнула я на скривившуюся подругу. – Кто этот Скарик?

– Ты права, – покорно согласилась подруга и потянулась к мобильнику, валяющемуся среди туфель и пустых бутылок. – Я сейчас ему позвоню и все выясню. Странно, что Чад пометил всю твою одежду. Он так только на запах псины реагирует. Но собаки-то у тебя нет.

– Я пойду на кухню, сделаю кофе. Голова раскалывается, – сообщила подруге, игнорируя ее рассуждения о мотивах скотского поведения кота.

Тяжело поднялась на подгибающиеся ноги, пока Сюзанна с трудом, сбиваясь и бормоча ругательства под нос, набирала код блокировки на телефоне.

– Черт, Кейт, это ж твой телефон, – я была на пороге кухни, разгромленной шкодливым котом, когда меня нагнал ее голос. – У тебя тут пара пропущенных и сообщений куча.

Плотные жалюзи создавали сумрак на небольшой и когда-то уютной кухне подруги. Крохотной барной стойки вполне хватало для перекусывающего на ходу дизайнера интерьеров. Узкий серебристый холодильник гостеприимно распахнул дверцы, и все небогатое содержимое щедро расположилось на полу. Клубника, мохнатое киви вперемешку с бутылочками питьевого йогурта, гирляндой надкусанных сосисок и листьями увядшего салата.

– Читай сообщения, – я переступила через недогрызенную палку колбасы, разбросанные пластинки бутербродного сыра, пытаясь не поскользнуться на россыпи оливок и черри, прорываясь к шкафу, где у подруги хранились запасы кофе.

– Тебе к трем надо быть у входа студенческого кампуса. На стоянке. Оттуда заберут вашу группу, – крикнула из комнаты подруга.

– Какую группу? – пожала плечами, заваривая крепкий черный напиток, с трудом вспоминая, куда успела записаться.

– Твои рабы, – пояснила Сюзен, вползающая в кухню, – ты, вроде, на летнюю подработку устроилась надзирателем у студиозов, проходящих практику. Мы еще вчера за это пили, когда вернулись из «Вертушки».

– Мы были в «Вертушке»? – скривилась я, пытаясь вспомнить вчерашний вечер.

Но память не выдавала ничего, кроме обрывков странного сна.

– Ну да. Обмывали твой диплом. Ты еще порывалась станцевать в одной мантии и шапочке, – взгромоздившись на высокий стул, вспоминала Сюзен. – К тебе еще парень подкатывал. Такой высокий, брутальный блондин. Ден вроде. Вы еще выходили с ним куда-то, на полчаса. Не помнишь?

– Зачем выходили? Мы что с ним… – я не договорила, пытаясь вспомнить случайного знакомого, но в голове был провал. Мозг рисовал образ странного лохматого желтоглазого громилы из сна. – А ты где была? Почему не остановила?

Я заглянула за вырез коротенького черного платья-стрейч, плотно обтянувшего тело и не обнаружила белья.

Ну, точно было, а я даже не знаю с кем! Блин, из-за диплома зашилась совсем, вот и сорвалась в баре с первым встречным.

– Ты сказала, что все нормально, – буркнула недовольно подруга и вдруг взорвалась:– Кейти, блин, я тебе не нянька! Свою голову на плечах имей!

Она насупилась и обиженно засопела, уткнувшись в чашку.

– Никто тебя не винит, – огрызнулась я. – Но сюда мы приехали одни?

– Да, ты вернулась какая-то странная и сразу решила уйти. Мы еще заехали в магазин за вином и дома продолжили, – вспоминала подруга, потирая виски и приканчивая вторую чашку кофе. – Кстати, кальян твоя идея.