Текст книги "Мой невыносимый напарник (СИ)"

Автор книги: Светлана Шавлюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 24

– Какая ещё претензия? – удивлённо взглянула в потемневшие глаза Сориана и сразу вспомнила эти же глаза в своём неприличном подсознании. Щёки снова потеплели. Прокашлялась и отвернулась.

– Вот-вот, – он ухватился за мой подбородок и развернул к себе, – именно по этому поводу у меня претензии, – провёл пальцем по щеке, в груди всё задрожало, – но сначала расскажи, что было после того, как ты потеряла сознание? Что помнишь?

– Ничего, – замотала головой. – Вообще ничего, упала, очнулась здесь, будто сразу.

– Ника, – в его глазах искрился смех, – если бы всё было именно так, то ты бы не краснела сейчас. Не расскажешь?

– Неа, ничегошеньки не помню.

– Жаль, – печально вздохнул он, – тогда расскажу я, что видел, и как всё было.

Настороженно покосилась на него. Мелькнула трусливая мыслишка, что лучше бы я сама во всём созналась, потому что вид Сориан имел крайне довольный, а это ничего хорошего мне не предвещало.

– Рухнула ты, значит, в мои объятия, как в самых романтических историях. Естественно, как и полагается, без сознания, а я, как благородный лорд, естественно, озаботился твоим спасением.

– Не паясничай, – всё также настороженно сказала я.

– Не перебивай, самое интересное дальше. Так вот, портал бы уже готов, и через секунду после твоего обморока, я вносил тебя уже в гостевой дом. На руках, конечно же. А там всё завертелось, закрутилось. Нас, как пострадавших от неведомого недуга в парке курорта, отправили в частный госпиталь, расходы на себя взял, естественно, хозяин курорта, и пока тебя определяли ещё мирно спящую в палату, я быстро рассказывал всё стражам и хозяину. И про мандур, и про духа леса, поделился и предположениями по поводу причин внезапного глубокого сна, в ответ попросил предоставить мне возможность находиться рядом с тобой. Постоянно. Мне, естественно, разрешили. И вот, захожу я в палату, а там, этот как раз тебя привязывает. Пободались немного, да он ушёл к начальству решать вопрос моего пребывания в палате. Да, видимо, безуспешно, но не это главное. Самое интересное началось потом. Спустя пару часов ты вдруг начала тяжело дышать, – он улыбался так широко, что мне казалось, ещё чуть-чуть и он рот порвёт, а вот мне было совсем не до смеха. Хотелось спрятаться под одеяло от стыда. – Я уж думал, всё, накрыло, задыхаться начала, со своей кровати подскочил к тебе, а ты, – он сделал короткую паузу, – Ника, я даже не думал, что ты можешь произносить моё имя с таким придыханием, со стоном.

Прикрыла лицо руками. Было бы ещё две руки, и уши бы закрыла, чтобы больше не слышать Сориана. Но этот подлец продолжал.

– Я сначала-то, дурак, не понял, за руку тебя схватил, говорю же, испугался, а ты, безобразница, пальцы наши переплела и…

– Ты издеваешься, да? – не отрывая рук от лица, спросила я.

– Я издеваюсь? – возмущённо воскликнул он. – Милая моя, я тут два дня видел и слышал, как ты, между прочим, извиваешься, стонешь, зовёшь меня и губы кусаешь. Но участия-то принять не мог! Вот и кто из нас издевался? Ты хоть представляешь, что мне пришлось тут пережить? Ты там воплощаешь мои мечты, и, судя по всему, принимаешь очень активное участие, против которого ничего не имеешь, а я на берегу остался. Вообще-то, это несправедливо, моя дорогая. И жестоко.

– Хватит, пожалуйста! – кажется, я впервые в жизни покраснела до кончиков пальцев ног.

– Вот и я думаю, что хватит, – припечатал он и отнял мои руки от лица, – я и так достаточно долго берёг твою скорлупу, в которую ты спряталась, и делал вид, что не замечал твоего отношения ко мне. Но лимит моего терпения был исчерпан сегодня.

Поднял моё лицо и вгляделся в глаза. Я вжалась в подушку, а в его глазах мелькнуло сомнение, которое я мгновенно решила усилить. Хотя бы попытаться.

– Сориан, не надо, – попросила я.

– Вот сейчас мы и посмотрим, надо или не надо, – он коснулся губами моих губ и на несколько секунд замер.

Всё играло против меня – решительность Сориана, свежие воспоминания из наведённого сна, тоска по мужскому теплу и ласке, да и просто симпатия к напарнику. А особенно – ощущения, которые ещё не угасли после пробуждения и горячей волной начали растекаться по всему телу, когда поцелуй продолжился. Стена, которую я строила вокруг себя от Сориана, стала осыпаться. Я сдалась, поддалась чувствам и ответила на поцелуй.

Разум ещё некоторое время пытался зацепиться за мою сознательность, но потом махнул рукой и отключился. Совсем. Наверное, после того, как я подумала, что судьба у меня такая – несчастно влюбляться в юбочников, а потом страдать. Да и плюнула на это, что же теперь, мучить себя и отказывать в удовольствии? Тем более, страдать придётся в любом случае: из-за расставания, из-за неразделённой любви и из-за упущенного шанса.

– Кхм-кхм.

Женский кашель заставил вынырнуть из розового тумана и вернуться в светлую палату, в которую пришла женщина в синей форме обслуживающего персонала. Она принесла еду для меня и для Сориана. Пока она, стараясь не смотреть на нас, расставляла тарелки на узком небольшом столике, я пыталась прийти в себя и не встречаться взглядом с Сорианом, который по-хозяйски обнимал меня. Что теперь будет?

Когда женщина всё также молча ушла из палаты, я спустила ноги с кровати и уткнулась в тарелку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Ничего не говори, – резко остановила Сориана, – я не выдержу твоих победных речей. Ты молодец, ты добился своего, я к тебе неравнодушна.

– Ты вроде умная у меня, а иногда такая дура, – меня поцеловали в макушку, и он уселся рядом.

Очень необычная реакция Сориана приятно поразила меня. Несколько секунд удивлённо смотрела на него, не в силах понять, что происходит. Даже думать не позволяла, что в его поведении крылся какой-то тайный любовно-романтический смысл. Очень не хотелось потом разочаровываться.

– Ешь, – приказал Сориан. – Вечером тебя отпустят. Завтра ещё отдохнёшь, я смотаюсь по тем делам, которые мы оставили на конец практики – поставлю защиты на дома. Это просто, и ты мне там совсем не нужна. Три дела, – он нахмурился, – три защиты, три переноса, хм, наверное, за день не управлюсь, ещё и послезавтра тебе придётся отдыхать. А там, отметим новый год и снова в бой.

– Тебе не кажется, – прокашлявшись, спросила его, – что я слишком много отдыхаю? – не сумела скрыть сарказма.

– И не говори, – с притворной скорбью вздохнул он, – даже и не знаю, как тебе придётся отрабатывать все те дни, когда я работал один, – покачал головой и широко улыбнулся, – хотя вру, – нарочито медленно обвёл меня взглядом, – знаю.

– Вот ты наглый! – восхитилась, – я ничего отрабатывать не буду! – припечатала и хотела добавить, что уже всё отработала, когда перед глазами вновь возникли картинки из сна, но вовремя прикусила язык.

– И даже никакой благодарности мне не светит? – расстроился чертёжник.

– Спасибо! – от души поблагодарила его.

– Да ну тебя, – хохотнул он, – жестокая ты, Ника.

– Я не жестокая, я осторожная, – тихо, но без намёка на шутку ответила, глядя на улыбающегося Сориана.

Он в мгновение стёр с лица ухмылку, нагло придвинул меня к себе и даже не дал возможности возмутиться.

– Всё ещё боишься меня и не доверяешь? – он улыбнулся, но в этой улыбке было что-то холодное, жёсткое.

– Не боюсь, – уверенно ответила, – и доверяю. Я боюсь другого, – грустно усмехнулась, – и ты знаешь, о чём я говорю. Нет смысла обсуждать это в который раз, – попыталась мягко отстраниться, но Сориан не желал заканчивать разговор. Об этом говорила сила, с которой он притиснул меня к себе.

– Думаю, что как раз есть, – непреклонно ответил он, – чего ты боишься? Я хочу это услышать, а не додумывать, догадываться.

– Я не вижу смысла в том, что может случиться. Не хочу разочаровываться, чувствовать себя обманутой. Брошенной. Вновь.

– Ника, я когда-нибудь тебе врал? – обхватил лицо руками, вглядываясь в глаза. – Или я похож на человека, который, зная твою историю, узнав тебя, будет намеренно причинять боль? Слишком многое изменилось.

– Ничего не изменилось. Ты всё тот же, я всё та же.

– Помнишь, я говорил тебе, что любовь для меня – ограничения?

– Причём здесь это? – с горечью произнесла я и опустила взгляд.

– Это играет здесь одну из самых главных ролей, – мягко ответил он и провёл пальцем по моим губам. – В тот день, когда я провел ритуал связи, многое изменилось.

– Ты сделал бы его, будь на моём месте кто угодно.

– Ты права, но дело не в самом ритуале, а в моём к нему отношении. Будь на твоём месте кто-то другой, связь меня тяготила бы. Я бы страстно желал от неё избавиться. Но с тобой всё было иначе. Меня к тебе тянуло, связь была прекрасным поводом быть всегда рядом, я злился, когда ты настаивала на разрыве. Злился, потому что не хотел этого разрыва. Понял, что не только твоё тело меня привлекает, что ты нужна мне вся, со всеми истериками, которыми ты щедро меня одаривала, со всеми сложностями и проблемами. Отчётливо понял, что все ограничения из-за связи с тобой не кажутся наказанием, когда ты кричала о разрыве, в тот день, перед отправкой на побережье.

– Ага, именно поэтому ты припёр в свой номер ту девицу, – скривилась от воспоминаний, понимая, что уже тогда ревновала Сориана.

– Нет, – широко улыбнулся, – девушку ту я привел, чтобы понять твоё отношение ко мне. Мы с ней тогда договорились, что она просто мне поможет. Ты ведь держала меня на расстоянии, вспомни, ты о своей симпатии призналась только под клятвой, и то была сама удивлена своими словами. Но тогда, в тот вечер, ты была так зла, что я понял – не настолько ты холодна ко мне, как хотела бы показать. И всё поменялось. Я понял, что нужно прекратить всё то, что уже было между нами и начать всё заново, с заботы, без подначек и провокаций.

– Не сильно-то ты старался, – не сумела сдержать яда. – Да и возбуждение твоё тогда было настоящим!

– Я очень старался не перегибать, – пожал он плечами. – В общем-то, план с девицей был не очень удачным, согласен. Но тащить тебя в ловушку снова, чтобы выпытать правду, было бы ещё хуже. А возбуждение, ну, знаешь ли, дорогая, я несколько месяцев был без женщины, а рядом постоянно ты, стоило только подумать о том, что ты тут воплощала со мной, но без меня два дня, и возбуждение накатывало в одно мгновение. И вообще, – он нагло ухмыльнулся, – я был свободен, а ты ревнуешь. Даже сейчас.

– Ты был связан со мной, – буркнула я. – И твоё поведение бесило!

– Ника, – рассмеялся он, – неужели ты думаешь, что я переспал бы с девицей, зная, что ты всё прочувствуешь? Да даже если бы было плевать на тебя, то этого не сделал бы. Я же не идиот.

– Я иногда сомневаюсь, – хмыкнула и захлопнула рот под укоризненным взглядом Сориана.

– Короче, – выдохнул Сориан, – я тут пытаюсь объяснить, что ты давно стала значить для меня гораздо больше, чем просто напарница. Только не знал, как к тебе подступиться, ты же хуже ёжика! С какой стороны ни подойди, везде иголки. А тут, – протянул он, – такая удача, всё сложилось один к одному, а уж то, что тут происходило, стало последней точкой.

– Ой, всё, молчи, ничего не хочу слышать, мне стыдно!

– Естественно, – воскликнул он, – совесть тебя мучает, что ты меня такому жесткому испытанию подвергла, я тут два дня места себе не находил.

Закатила глаза. Это ведь настоящий талант всё выворачивать! Наверное, я никогда к этому не привыкну, и желание стукнуть Сориана будет возникать у меня с завидной регулярностью.

– Ник, – уже сбросив с себя налёт веселья, заговорил он, – я не могу сказать, что люблю, но то, что чувствую, не могу игнорировать. Наверное, это то, из чего вырастают более сильные и глубокие чувства. Давай попробуем их вырастить?

– Я не знаю, – сердце забилось, как птица в силках, даже дышать стало тяжело, – я сомневаюсь. Хочу, но боюсь, – честно ответила ему и виновато улыбнулась.

– Пока не попробуешь, не узнаешь, – провёл пальцем по щеке и улыбнулся, – или, на крайний случай, выпей отвара из той травки, которую тебе хозяйка шинегадов подарила. Ты что-то говорила о сомнениях, будто она поможет.

– Знаешь, а ведь правда, – ухватилась за идею. Почему бы и не попробовать, решила я! – Тащи её. Вдруг, и правда, травка чудодейственная. Только я боюсь, может, у неё тоже какие-то побочные эффекты. А с меня их уже хватит.

– Я первый попробую, мне даже интересно! А ты пока ешь!

Глава 25

– Значит так, во время употребления в каком-либо виде этой травы нужно думать об интересующем, – зачитывал Сориан со свёрнутого крохотного листочка, который обнаружился в мешочке. – Окуривания, так-так-так, – пробежался глазами по строчкам, – в общем, в глиняной ступке на сто миллилитром зажечь траву и поставить перед собой. Вдыхать до наступления эффекта.

– Какого эффекта? – насторожилась я.

– А вот этого не узнаем, пока не попробуем, но нам окуривания не подходят. Так, – он вновь уткнулся в листочек, – заваривать нужно на чашку кипятка две небольших щепотки. Пить остывшим. Не чаще раза в месяц. Сейчас устрою, – подмигнул мне и испарился из палаты.

Похоже, ему пришлась по душе идея испробовать неизвестно что, которое поможет в решении возникшей проблемы. Пока он ходил, вытащила из мешочка щепотку травы и рассыпала по столу. Было любопытно, что там за сбор.

Крохотные высушенные цветочки с зазубринами на лепестках, их я узнала – граньяны, которые давали успокаивающий эффект, травка похожая на сон-траву, а остальное различить не удалось. Сунула нос в мешочек, думала по запаху удастся определить, но тут же поняла, что переоценила свои возможности. К тому же, показалось, что чувствую отдалённо похожий на мандур запах. Мелькнула трусливая мыслишка, что затея не так уж и хороша, как показалось вначале, но в это время вернулся Сориан с двумя дымящимися чашками.

Он бросил травку в воду и с предвкушением стал ждать.

– Никогда не пробовал ничего подобного, – ответил он на мой невысказанный вопрос, – мне любопытно.

Пока отвар остывал, Сориан присоединился к трапезе. Он ничего не говорил, ничего не спрашивал. Похоже, как и я, погрузился в свои мысли и размышления.

– Если что, помни, что из-за тебя я умер неудовлетворённым, – перед тем, как выпить отвар, заявил Сориан и схлопотал подзатыльник. Лёгкий, но вразумляющий.

Я во все глаза наблюдала за происходящим. Сориан в два глотка проглотил содержимое чашки и уставился в пустоту. Ничего не происходило, как вдруг его глаза остекленели, он вздрогнул и замер. Паника накрыла меня мгновенно. Я остолбенела. Даже дышать перестала и уже была готова была звать целителей, но все закончилось столь же внезапно, как и началось. Сориан снова вздрогнул и часто-часто заморгал.

– Э-э, – он ошалелыми глазами смотрел на меня. На секунду показалось, что он меня не узнал. – Вот это эффект, – он прокашлялся, – интересно.

– Ну, что было? Что ты чувствовал?

– Я… – он вдруг замолк и привычно ухмыльнулся, – ничего не буду говорить, попробуй сама.

Несколько помедлила, но потом всё же взяла чашку и выпила горьковатый с ярким травяным запахом отвар. Думала о Сориане, о своих страхах и сомнениях, о чувствах и будущем. И спустя пару секунд в горло вцепилась невидимая ледяная рука, которая отрезала доступ воздуху. Перед глазами всё поплыло, и я оказалась в незнакомой комнате. Моё внимание сразу привлёк незажженный камин, у которого лежала Буря, а в паре шагов ещё один ракхаси.

Послышались приглушённые шаги, и в комнату вошёл Сориан с книгой в руках, которую он зашвырнул в одно из кресел. Он явно чувствовал себя хозяином в этом доме. Не останавливаясь, прошёл к Буре. Второй ракхаси зло зарычал и поднялся на лапы, пытаясь преградить путь Сориану. Но чертёжник не обратил на это никакого внимания.

Буря рыкнула на неизвестного кота. Она даже глаза не открывала, но котейка, видимо, знал, что связываться с моей ракхаси не стоило.

– Вот так, морда, – Сориан уселся рядом с располневшей Бурей и согнул ногу в колене, – надо думать, на кого рычишь. Ну что, девочка моя, как наши малыши? – даже трудно было представить, что Сориан может так сюсюкать, а я вдруг поняла, что Буря не просто располнела, а беременна.

Она подняла голову, жалобно заурчала и подползла ближе, подставив круглое пузико Сориану. Кот снова угрожающе зарычал. Похоже, это был отец семейства, который не радовался такому наглому вторжению Сориана. Буря вновь рыкнула на своего кота и даже метнула на него злой взгляд.

– Давай его выгоним, я и сам за тобой поухаживаю, – заговорщитским тоном произнёс Сориан.

Теперь Буря взглянула на чертёжника, как на ненормального, чем вызвала у него широкую улыбку. Он аккуратно гладил кошку, и комната наполнялась тихим довольным урчанием. Папаша семейства настороженно наблюдал за каждым движением Сориана, будто был готов броситься на защиту своей самки в любую секунду.

Послышался какой-то шум из глубины дома. Все устремили взгляды на дверной проём, в котором вскоре появилась я. Всё такая же молодая, кажется, немного похудевшая, но безумно счастливая. Мои глаза просто искрились радостью. Быстро поцеловала Сориана и вприпрыжку устремилась к своей девочке.

Картинка начала размываться, комната теряла свои очертания, когда мне показалось, что на своей руке я увидела брачный браслет. Метнула взгляд на Сориана, но его запястья были скрыты рукавами домашней рубашки.

Глубоко вздохнула, словно после долгого нырка, и часто заморгала. Ошарашено уставилась на Сориана и была не в силах вымолвить и слово.

– Ну, – потрепал меня за плечо, – что видела?

– Не знаю, – ещё не пришла в себя от увиденного, – кое-что странное, но, – сдержанно улыбнулась, – это было здорово.

Мне было безумно любопытно, что увидел Сориан, но он не собирался раскрывать этой тайны, поэтому и я не стала рассказывать о странном видении. Но в душе моей поселилось спокойствие и уверенность. Поняла, что ради того, чтобы стать такой счастливой, как в том видении, стоит рискнуть. А вдруг брачные браслеты мне не привиделись?!

– Так что делать будем с нами, Ника?

– Если ты будешь милашкой, – задумчиво протянула я, – и не будешь вынуждать меня на убийство, то, может быть, что-нибудь и получится, – нарочито безразличным тоном протянула и тут же за это поплатилась.

Сориан повалил меня на кровать, навис и прищурился. Я хохотала и упиралась ладонями в его грудь. Бремя контроля растворилось вместе с той картинкой, и теперь всё казалось лёгким, забавным и очень естественным. Словно, всё это давно должно было случиться.

Сориан щекотал и кусался, приговаривая, что более бесстыдных девушек он ещё не встречал, что после всего случившегося я, такая нехорошая, ещё и об убийстве смела думать. В ответ я лишь визжала и пыталась увернуться от очередного покушения на моё тело. Пыталась отдышаться и оправдаться, но безуспешно. Сориан добрался до меня и не собирался упускать повод потискать в своё удовольствие.

– Изверг, – выдохнула, когда издевательства закончились, и он улёгся рядом.

– Что-что?

– Ничего, – тут же открестилась, испугавшись новой порции пыток, – тебе послышалось.

– Так-то, милая. И всё-таки, как всё удачно сложилось!

– Вот объясни мне, где ты разглядел удачу во всём произошедшем? – я даже приподнялась на локтях, чтобы видеть его глаза, – мне кажется, мы побывали в такой заднице, что об удаче и говорить не стоит.

– Ну, почему же. Смотри, во-первых, каждое наше задание – шаг к взаимному доверию. Во-вторых, этот злосчастный ритуал заставил нас относиться друг к другу с ещё большим вниманием, терпением и пониманием. Потом, помнишь, я заболел? Ты была такой заботливой, просто чудо, а потом девчонка эта так вовремя подвернулась, поняла меня и согласилась подыграть. И на море ты была такой сильной и слабой одновременно, что я не мог позволить себе оставить тебя. Этот ритуал помог мне понять, что ты ко мне неравнодушна, равно как и я к тебе. Оставалась самая малость, которая на деле оказалась сложнейшей задачей – твоё понимание и принятие чувств. Но ты оказалась просто фантастически упрямой в этом вопросе. С такой упёртостью отрицать чувства – надо постараться. Но и тут всё складывалось для меня как нельзя лучше – каждое задание, в котором ты умудрялась пострадать, а я вытаскивал тебя с того света. Ты чувствовала ко мне благодарность и стала более мягкой. А потом эта твоя настойка, – он рассмеялся, – честное слово, я не верил, что так бывает, но судьба словно подслушивала мои мысленные вопросы о том, как же убедить тебя, что ты не замечаешь очевидного. Но и тут ты умудрилась отмахнуться, сделала вид, что ничего не происходит. Я подыграл. Иначе спугнул бы, да и пользоваться твоей слабостью не хотел. Не для меня такие способы. Но дух леса решил и этот вопрос. Проигнорировать это я уже не мог, да и ты тоже. По-моему, всё сложилось удачно.

– Долго ты до этого додумывался? – с сомнением спросила его.

– Два дня. Пока тренировал свою выдержку в то время, когда ты там со мной забавлялась.

– О-о-о, ты можешь не припоминать, а?

– Не могу! Честное слово, это выше моих сил. Словно вся несправедливость мира обрушилась на меня в те два дня.

– Страдалец! – хмыкнула я.