Текст книги "Невеста с огоньком (СИ)"
Автор книги: Светлана Шавлюк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
– А мы? Что с нами будет? Не оставят же нас здесь?
– Нет, – тетя Варя снисходительно улыбнулась, – не зря же, – она покосилась на Виарину, – наши души решили связать навсегда.
– И вас? – метнула взгляд на склонившегося над Герром короля Ариана.
– Да, – один взгляд и в глазах тети разгорается огонь всепоглощающей любви. – Мне обещали, что все объяснят после.
– Я ничего не понимаю, – прошептала я и уставилась на свои руки.
– Когда в игру вступают Боги, лучше дождаться их объяснений, – со знанием дела проговорила королева, – порой замысел настолько невероятен, что мы не можем даже предположить исхода. Слишком узко мыслим.
– Надеюсь, скоро все закончится, – выдохнула я и вскинула взгляд на Лазара, который вместе с котом светился ярким светом. – У нас еще заговорщики на свободе гуляют.
Глава 32
Нам пришлось еще больше половины часа сидеть в центре полыхающего города смертников. Лазар почти все это время провел с королем Арианом и Герром. Мы же тихо ждали следующего шага.
– Все должно быть хорошо, – Лазар выглядел нервным и обеспокоенным, когда вернулся к нам, – если нас не заставят ждать слишком долго.
– Когда-то ты и видеть не желал кота, – мягко улыбнулась и потянула Лазара к себе, заставляя его опуститься на землю рядом.
– Когда-то и ты меня ненавидела, – он коснулся моей щеки, к которой я тут же прижалась и прикрыла глаза.
– Я так устала, – прошептала, не открывая глаз, – невыносимо. Загадки, недомолвки, – глаза начало щипать от подступивших слез, – я за свою жизнь столько раз не была на краю гибели.
– Хочешь, я их всех покусаю? – он прижал меня к себе.
– Отравишься, – выдохнула я, передвинулась к нему ближе и спрятала лицо на его груди.
– Хотя, знаешь, – он поглаживал меня по спине, медленно скользил рукой вниз-вверх и говорил при этом тихо, так чтобы одна я слышала, – каждый раз после того, как ты оказываешься на краю гибели, ты становишься нежнее и покладистее.
Отстранилась и возмущенно на него посмотрела. А он улыбался мягко, но сдержанно. И глаза его лучились нежностью и любовью. Коснулся моей щеки, провел пальцами по скуле и ухватил за подбородок. Я лишь шумно выдохнула, когда он склонился к моих губам, и согревая их теплым дыханием, проговорил:
– Чего ты злишься, малышка? – он был так близко, что его губы касались моих, когда он говорил, – у меня каждый раз все внутри холодело, когда ты оказывалась в опасности.
И я, не давая ему продолжить, сама потянулась за поцелуем, потому что в тот бесконечно долгий промежуток времени, пока мы сражались со смертниками, у меня сердце было не на месте от одной мысли, что он пострадает. И только эти мысли не позволяли сдаться, заставляли раз за разом обращаться к магии, чтобы обернувшись на секунду, увидеть его сильную, напряженную спину, отточенные движения и магию, срывающуюся с пальцев.
– Зря Ведия и Кориан переживали, – раздался голос тети Вари.
Пришлось оторваться от Лазара, опустить взгляд, стесняясь собственного порыва и свидетелей, этот порыв наблюдающих.
– Ты хотела сказать, зря Ведия уничтожила их родовое гнездо? – спросил король Ариан.
Я резко развернулась в кольце рук Лазара и удивленно взглянула на королевскую чету.
– К-как уничтожила?
Тетя Варя одарила супруга укоризненным взглядом. Он же весело, совсем нетипично для всегда собранного, даже хмурого и непоколебимого короля инкубов, улыбнулся, и в его холодных глазах загорелся озорной огонек.
– То есть все угрозы по поводу сжигания королевского дворца не беспочвенны? – крепко, но бережно сжимая меня в объятиях спросил Лазар.
– Я бы посоветовала тебе быть осторожнее, сынок, – проговорила тетя Варя с очень выразительной улыбкой.
«Братец», – мысленно поправила ее. И в это же мгновение на площади появилась Богиня Ливерия.
– Времени мало, – нервно проговорила она и поманила нас к себе.
– Кошек, – первым вступил в разговор король Ариан. Он к общению с Богами был уже давно привычен, – раненых хотя бы, перенесите во дворец, там знают, что с ними делать.
– Быстрее, – повелительный возглас Богини заставил меня втянуть голову в плечи. Меня, Виарину, но не остальных. Тетя Варя и вовсе не любила Богиню и каждый раз встречала ее язвительными репликами.
– Уж коли вы на нас всю грязную работу спихнули, будьте добры обождать, – недовольным тоном проговорила королева, чем заслужила укоризненный взгляд Богини, удивленный – Лазара, и восхищенный – наш.
Богиня промолчала. Но стоило нам всем оказаться в паре шагов от нее, как и нас окутало белое сияние, чтобы через секунду мы оказались в круглой светлой беседке посреди величественного сада. Все вокруг цвело и пахло. Птицы щебетали, перебрасывались переливчатыми трелями, цветы благоухали и радовали глаз сочностью цвета. И только мы – грязные, пропахшие гарью выбивались из общей картины. Но никого это не волновало. Ведь в беседке сидел Равениус, прямой, словно палку проглотил, поникшая Богиня Ассирия, не поднимающая на нас глаз. Ее голова была низко опущена, а плечи постоянно вздрагивали. И откровенно рыдающая Аллория, скрывающая лицо в своих ладонях. До слуха доносились чьи-то хрипы, неясный шум и странный перезвон. И только осмотревшись, я увидела пару дриад, ошарашенно переводивших взгляд от нас на Богов, и не увидела Виарины, что не мало обеспокоило.
– Менталистка в своих покоях. В безопасности, – словно прочитав мои мысли пояснила Богиня Ливерия. Она тяжело опустилась на лавку, и только тогда я заметила темные круги под ее глазами.
– Садитесь, – махнула она рукой нам, – разговор будет недолгим, но содержательным. Времени почти не осталось.
В ответ на ее реплику Богиня Ассирия взвыла, а Богиня Любви издала жуткий хрип и сжалась.
– Мама? – слаженно и обеспокоенно произнесли Лазар и тетя Кира и удивленно друг на друга взглянули. Оба нахмурились, по-новому друг друга оглядели и повернулись к Богиням. Они словно отражения друг друга в этот момент были, искаженные, но невероятно похожие. – Мама! – и снова слаженный, но на этот раз требовательный оклик от двоих. И также слаженно они покосились друг на друга.
– Варвара, Лазар, – отозвался Равениус, потому что Любовь и Природа говорить были не в состоянии, лишь виновато взглянули на своих детей и опустили заплаканные глаза, – в ваших венах течет кровь Богов.
– Та-ак, – тетя Варя схватилась за голову. Лазар просто огромными глазами смотрел на свою внезапно обретенную двоюродную сестру. – Так, – королева была немногословна и неоригинальна.
– Это обсудите потом, – отрезал Бог Правосудия, – сейчас есть проблемы важнее. Итак, – он сцепил пальцы и поджал губы. – Смертники будут истреблены. Жрецы участвовали в сговоре, – он посмотрел на нас, – в том числе в покушениях на вас, – кивнул на невысказанный вопрос, – что с ними делать – решайте сами. С исчезновением Карониуса они потеряют силу. Наши жрецы, – он тяжело вздохнул, – ваша задача позаботиться о них. Они также лишатся силы. Но я бы посоветовал ничего не менять. Пусть остаются служителями. Людям нужна поддержка.
– Если жрецы Смерти лишатся силы из-за исчезновения Карониуса, то и остальные лишатся по той же причине? – уточнил Лазар.
У меня голова шла кругом, я не могла уловить смысл сказанных слов, вообще не могла сосредоточиться, лишь переводила взгляд от одного Бога к другому.
– К сожалению, да. Мы все провинились и понесем наказание за нарушения.
– Нам нужны подробности, – коротко проговорил король Ариан.
– Ливерия, – обратился к ней Равениус, – соберись.
– Да, – Богиня Судьбы выглядела разбитой. Судорожно вздохнула и подняла на нас полные слез глаза. – Полотно судьбы, – она взмахнула рукой и перед нами на стол лег кусочек легкой, невесомой ткани. Но этот кусочек, кажется, был живой. Ниточки шевелились, сплетаясь и расплетаясь между собой. Но полотно это было не цельным. Часть его плелась отдельно, и новый кусочек был гораздо меньше уже сплетенного. И только одна ниточка на самом кончике соединялась с большей частью полотна. – Это ближайшее прошлое и настоящее. Вариаций будущего масса.
– К сути, – сухо произнес Равениус.
– Мы не вмешиваемся в созданные миры. Можем подсказать, подтолкнуть, подать знак, но не вмешиваемся. Не вмешивались, – поправила саму себя Судьба. – Это реальность. Это, – она взмахнула рукой и рядом появилось еще одно полотно, только значительно меньше и… цельное, – одно из развитий будущего, если бы мы не вмешались, а привлекла мое внимание одна маленькая, казалось бы незначительная, деталь. Но именно она и вынудила нас действовать решительно, – еще один взмах рукой и меньшее полотно увеличилось так, что стало отчетливо видно плетение. И то место, где два, когда-то разделенных кусочка одного полотна, начали соединяться. – Всего лишь одна ниточка, – Ливерия вздохнула, – но она безвозвратно изменила бы течение истории, – она легко подцепила две нити, которые были связаны с двух кончиков, образовывая петлю. – Когда я увидела это, поняла, что быть беде.
– Ливерия, нет времени, – поторопил ее Равениус. Судьба кивнула и продолжила гораздо быстрее. И по мере ее рассказа, глаза у всех присутствующих простых смертных округлялись все больше.
Две ниточки – две жизни. Ариан и его брат Вириан. Когда-то Вириан ради власти пошел на предательство и решил стать одним из смертников, чтобы убрать брата со своего пути к престолу и получить силу. Благодаря появившейся тете Варе и вернувшимся Богам этого удалось избежать. Вириана все же сделали смертником, но как и других отправили в заточение под купол, где единственной пищей этих энергетических вампиров стали слабые эманации смерти. И смертники теряли силы, стремительно сокращалась их численность, но всех Богов, кроме Карониуса это мало интересовало. Вреда для мира от смертников было гораздо больше, чем пользы.
– Тогда, – Ливерия снова тяжело вздохнула, опустила взгляд и прошептала, – наши создатели решили, что наше вмешательство и созданный купол – оправданы. Наказание для Карониуса. Но сейчас ситуация изменилась.
На одном из полотен, иллюстрирующих наиболее вероятное будущее, Богиня Судьбы увидела, что нить жизни Ариана переплетается с нитью Вириана. И нить первого обрывается. Это могло значить только одно – смертники найдут выход из-под купола. А заглянув дальше, Ливерия с ужасом поняла, что с момента встречи Ариана и Вириана численность населения стремительно снижается. Смертники слишком изголодались под куполом. Они бросились бы на жителей Ореады с одной целью – утолить голод.
– Война с ними уничтожила бы почти весь мир. Руины, горы испитых трупов, вот, что ждало бы нас, – едва слышно прошептала Ливерия. Рано или поздно огонь войны угас бы, смертников бы уничтожили, но какой ценой? Мир бы уже никогда не восстановился после такого потрясения.
– И тогда вы решили поиграться с нами. Только оставили нас слепыми, как котят, – выпалила тетя Варя.
– Люди, – задумчиво и как-то горько протянула Судьба, – у каждого из вас своя роль.
– Но вы, тетушка, любительница вмешиваться в наши жизни. И делаете это, что называется, нахрапом. Без всякого пиетета перед частной жизнью и вашими же правилами, – тетя Варя обличительно ткнула пальцем в Богиню Судьбы. – Могли бы сразу обозначить проблему. И все было бы гораздо проще.
– Не убавить, не прибавить, – откликнулся Лазар, но посмотрел на свою новоиспеченную родственницу с осторожностью.
– Лазар, Варя, – слаженно и строго окликнули своих детей две другие Богини.
– Ошибаетесь, – спокойно встретила Судьба наши обвинительные взгляды. – Лишь в случаях невозможности пойти по другому пути, мы вмешиваемся, но решения оставляем за вами. Я всего лишь сплетаю нити ваших жизней. Все жители нашего мира – клубочки нитей. Каждый из вас рождается уже сплетенный со своими родителями. Я лишь даю варианты того, с чьей нитью сплетется ваша, остальное – результат ваших поступков и решений. Иногда нити в плетениях распадаются, иногда нити обрываются, а клубок заканчивается, но все они – часть огромного полотна мира. И если силой выдернуть одну из нитей, то в полотне возникнет дыра, которая может расползтись и уничтожить все полотно. И мы вмешивались только тогда, когда такой риск возникал. Но не так… Основательно. Здесь нам пришлось идти буквально на преступление. Требовать. Ставить условия. И не просто направлять, а ставить вас в жесткие рамки, – в ее глазах вспыхнул решительный огонек. – Вы сильны, – она обвела нашу четверку взглядом, – но по-отдельности ваша сила – ничто по сравнению с диким, всепоглощающим голодом. И нам было необходимо заставить вас доверять друг другу, заставить сотрудничать. И без оглядки броситься в бой. Вы бы пошли на только…
– Ради любви, – отозвалась Богиня Аллория. Мама тети Вари. – Твою дочь, Варя, и свою внучку я не могла отдать в жены Лазару, по понятным причинам. А Кира, – она бросила на меня взгляд раскрасневшихся от слез глаз, – девочка уже жила в мыслях оборотня. И она к нему была… неравнодушна. Я знала, что любовь вспыхнет между ними рано или поздно, но мы не могли просто ждать. Слишком долго. Пришлось идти на крайние меры. Ты, дочка, дорожила девочкой, как своей, и ради нее бросилась бы в любую точку мира. Ариан последовал бы за тобой. Кира и Лазар не оставили бы друг друга. Четыре маленьких человечка, наделенных огромной силой любви и большим магическим потенциалом создали крепкий узел, который мог бы сообща противостоять целой армии. Но и вы не смогли бы выстоять против смертников. Мы знали, что Карониус вмешается. Любовь к собственным созданиям сильна. Вы, наши подопечные, как дети. Мы не хотели бы вашей гибели. Но мы уже знали, что Карониус что-то задумал. Его жрецы оживились. Теперь мы знаем, что Карониус еще тогда, много лет назад, когда купол только накрыл смертников, задумал свое подлое разрушительное дело. Он требовал и молил не оставлять смертников хотя бы без наставников, жрецов, чьи проповеди и советы должны были помочь смертникам смириться, пережить суровое, но справедливое наказание. И мы поддались уговорам. Порталы были им созданы, соблюдая все наши требования: портал привязан к носителю, и только его мог перенести один раз в декаду. Но мы лишь недавно узнали, что каждый переход оставлял брешь в куполе, ослаблял его, а за множество лет таких переходов была масса. И купол бы рухнул, а лавина смертников понеслась по миру, уже без страха, пожирая все живое вокруг.
– Но вы решили пойти на нарушение, чтобы этого не случилось, – выдохнул Лазар, сжимая мою ладонь в своей. – Но зачем все эти ритуалы со связками?
– Сынок, – выдохнула Богиня Ассирия и взглянула на Лазара. В ее глазах плескалась такая боль, от которой сердце сжималось, и на глаза наворачивались слезы. – Мы вмешались. Карониус понял, что мы что-то готовим и пошел на крайние меры – заговор с королевой и портал, подаренный Кире.
– Королева? – внезапно осипшим голосом переспросил Лазар.
– Она носит под сердцем сына, считает его истинным наследником трона, – отозвалась Богиня Аллория. – Если ты взойдешь на престол, то ее надежды рухнут. Свергнуть тебя будет гораздо сложнее, особенно при поддержке соседнего королевства. И Карониус предложил ей помощь в избавлении от тебя. И Киры.
– Вы же не вмешиваетесь, – потрясенно выдохнула я, – но почему сейчас рассказываете все это?
– Разлад среди Богов на таком уровне, – вступил в разговор Равениус, – открытое противостояние, прямое вмешательство в жизни сразу нескольких жителей для достижения цели, Карониус еще и нарушил прямой запрет на снятие купола раньше срока. В совокупности это непростительные нарушения. Наказание за это – перерождение.
– Что это значит? – спросил король Ариан и хмуро обвел взглядом всех Богов.
– У нас был выбор, – тихо проговорила Ливерия, которая сейчас была лишь тенью от всегда спокойной, гордой и независимой Богини Судьбы, – не вмешиваться и создать новый мир, учитывая прошлые ошибки. Карониус был бы наказан. Либо, вмешаться и понести наказание всем вместе.
– Что значит перерождение? – дрожащим голосом спросила тетя Варя.
– Полная зачистка памяти. Новые мы, новые миры, новый процесс обучения, – ответил Равениус.
В беседке воцарилась потрясенная тишина.
– Мы знали, на что шли, – твердо проговорил Равениус, – и понесем заслуженное наказание. А вы, – обвел нас внимательным взглядом, – те, кого мы избрали на роль хранителей этого мира.
Дар речи ко мне вернется не скоро. Наверное, мои глаза после последних слов напоминали блюдца. Пустые. Смысл сказанного доходил до сознания медленно. Я не понимала совершенно, что происходит, и как все это отразится на наших жизнях. На всем мире.
– Мама, – голос королевы прозвучал тихо и жалко. В нем звучали слезы.
– Я люблю тебя, – прошептала в ответ Аллория.
– Я не понимаю, – впервые в голосе Лазара звучала растерянность. Он сжал мою ладонь до боли, но я в ответ лишь сжала его.
– Мы уйдем, – тихо, но твердо произнес Равениус, – навсегда. Единственный способ сохранить равновесие и магию в этом мире – создать источники силы. Вы станете их хранителями. Хранителями мира. Его защита и опора. С нашим уходом именно вам придется исключить волнения. Сейчас, как никогда, важно удержать мир от войн и распрей. У вас достаточно сил и власти для этого. И будет больше. Вы не станете Богами, – ответил он на вопрос, который словно колокол звучал в моих мыслях. – Проживете свою жизнь. И уйдете в мир иной тогда, когда исполните свою роль в этой жизни. И вернетесь, когда мир снова окажется на грани разрушения.
– К-как? – я даже не сразу поняла, что хриплый подавленный голос принадлежал мне.
– Как и все. Вас породит большая любовь. Ваши души найдут свою пару, когда придет время, чтобы вновь вернуть мир и спокойствие на Ореаду. Каждый раз этот путь будет разным, но он неизменно приведет вас друг к другу. К власти.
– Мы будем проживать тысячи жизней, не зная покоя? – голос короля Ариана мог бы заморозить окружавший нас сад.
– Вы не будете страдать. Не будете помнить. До тех пор, пока мир будет возможно спасти. Пока жива магия.
– Я не хочу, – в голосе королевы уже звучали рыдания. Взглянула на нее, по ее щекам ручьями катились слезы, – не хочу, чтобы ты уходила, – она смотрела на свою мать.
Взглянула на Лазара. В его глазах тоже плескалась боль. Молчаливая просьба, направленная его матери.
– У нас не было выбора, – словно оправдываясь, прошептала богиня Аллория, – мы не могли обречь вас на гибель.
– И возложили на нас огромную ответственность, – проговорил король Ариан.
– Вы уже у власти, – отрезал Равениус, – это ваше предназначение. Время уходит. Жрецы помогут вам. Они знают достаточно. Сейчас вам нужно объединить силы. Весть о полном уничтожении смертников сгладит удар от нашего ухода. У вас есть время попрощаться.
Равениус рывком поднялся. Его примеру последовала и Ливерия. Взмах рукой Богини Судьбы и пара дриад растворилась в воздухе. Я не смогла бы сейчас стоять на ногах. Казалось, все онемело. И даже язык приклеился к небу. Я решительно отказывалась верить в происходящее. Не могла представить, как мы справимся с таким потрясением. Как справятся все с ним. В прошлый раз Боги ушли, но все верили в их возвращение, теперь же… Все иначе.
Царила пустота. Он отпустил мою ладонь только для того, чтобы прижать молчаливо рыдающую мать к своей груди. Откуда-то сбоку раздавались громкие всхлипы. Тетя Варя с Богиней Аллорией. Мне казалось все сном. Ненормальным, невероятным, жестоким сном. И я будто сквозь толстое стекло наблюдала за Лазаром, который до побелевших костяшек сжимал ткань одеяния своей матери на ее спине. Выдернул из состояния шока отчаянный шепот Богини. Она вскинула голову и взглянула на сына изумрудными сверкающими от слез глазами.
– Я не буду прощаться, – ее подбородок дрожал, а слова были едва слышны. – Мы, – она бросила взгляд в сторону на сестру, – постараемся вернуться.
– Есть шанс? – хрипло спросил Лазар, с надеждой заглядывая в глаза матери.
– Мы понесем наказание. Но душу и сердце матери ничто не остановит.
Мы не успели ничего спросить. Сад вдруг подернулся туманом. Силуэт Богини стал растворяться в нем. И на грани слышимости прозвучал голос его матери:
– Я люблю тебя, сын.
– Я люблю тебя, мама, – также тихо отозвался Лазар.
Миг и я почувствовала твердую почву под ногами. Пелена перед глазами рассеялась. И первое, что я увидела вызвало такую волну ярости, что я была готова зарычать.
Лицо королевы Корры Рен’Оулен, чьи брови взметнулись на лоб, я желала размазать по полу тонким слоем. Рядом с ней сидел мрачный отец Лазара. Именно ее интриги и жажда власти привела нас к смертникам. Она была причастна к случившемуся. Она стояла за нашими покушениями, и именно она отчасти была виновна в том, что мой мужчина испытывал сейчас такую боль, что ее не могли заглушить даже мои блоки.
Из груди вырвался мой хрип. А потом я поняла, что готова ее уничтожить. Стоит лишь отпустить рвущуюся наружу магию. Магию смерти.
– Лазар, – воскликнул король и подскочил со своего места.
– Ваше Величество, – я сверлила глазами королеву, – вы не рады нас видеть? Ждали вестей от Карониуса о нашей безвременной кончине? – я сделала медленный шаг вперед. Еще, еще и еще, так чтобы отойти от Лазара, который до сих пор держал руки так, словно сжимал мать в объятиях. – Не с той Смертью вы связались, – в груди полыхнуло так, что стало больно. Магия меня затопила. Она хлестнула и взвилась, окружая меня. Затопила глаза так, что весь мир потерял краски. Я знала, что теперь вместо моих глаз – провалы, в которых бушует тьма. Смертоносная тьма. И видела, как вжимается королева в свое кресло, как она бледнеет, понимая, какая магия ластится к моим рукам, оплетает тело и плещется в глазах.
