Текст книги "Выбор есть всегда (СИ)"

Автор книги: Светлана Ключникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– Подожди, – срывающимся голосом попросил он, и я, задыхаясь, удивленно посмотрела в его блестящие глаза. – Не здесь, Белла. Есть домик, на берегу.

Я оглянулась вокруг, с удивлением обнаружив себя на дне лодки – не самом лучшем месте для занятий любовью.

– Да, хорошо, – согласилась я, озноб возбуждения пронизал тело, вызвав сильную дрожь.

Невольно в памяти возник Джейк, с ним я никогда не испытывала подобного. Всегда ровные, спокойные отношения. Никогда такого взрыва чувств, такого отчаянного, сокрушительного желания. Я даже не могла подняться на ноги, они ослабли, и зубы стучали друг об друга.

– Ты замерзла? – встревожился Эдвард, собирая наши немногочисленные вещи в сумку.

– Нет, – уверила я, смущенная силой своего возбуждения.

– Это хорошо, потому что нам предстоит идти в воде.

Одним махом Эдвард выпрыгнул за борт. Я ахнула, испугавшись, что придется плыть до берега, но тут же с изумлением поняла, как вода едва доходит Эдварду до пояса.

– Здесь коралл, – пояснил он, протягивая ко мне руки. – Лодку придется оставить на якоре. Не волнуйся, я понесу тебя.

Я осторожно шагнула за борт, прямо в объятия Эдварда. Часть моего тела все же оказалась намокшей, когда он шагнул прочь от лодки.

Шли мы недолго, минут пять. Потом я услышала слабый плеск прибоя, и Эдвард поставил меня на песок.

Береговая линия едва просматривалась в свете неполной луны, и небольшой домик в гуще пальм разглядеть было почти невозможно.

Внутри приветливо загорелся масляный фонарь на старом, неаккуратно сколоченном из грубых необработанных досок столе, и я прошла внутрь, сглотнув при виде кровати. Эдвард явно был не из тех, кто спешит, и не из тех, кто ничего не продумывает, и сейчас он стелил на старый матрас свежее белье, пахнущее душистым мылом. Меня затопила нежность при виде его заботы, и я чуть не расплакалась прямо в дверях.

Джейк тоже был хорошим, но таким занятым, что у него никогда не хватало времени и сил на продумывание нашего общего быта. Он оставлял эти обязанности мне, и я не спорила. Но сейчас, наблюдая, как мужчина может заботиться о женщине, хотя, вполне вероятно, это будет всего лишь короткий эпизод наших отношений, я расчувствовалась, как семнадцатилетняя влюбленная девчонка.

– Все хорошо? – спросил Эдвард, заметив мое состояние.

– Да, да! – уверила я, мгновенно обнимая его за шею, нетерпеливо подталкивая к кровати. – Просто давай начнем.

Эдвард потянул завязочки, освобождая меня от бикини, прежде чем снова поцеловал. Я застонала, ощутив его язык на своей губе, а руки в волосах, вслепую попыталась найти ремень на шортах Эдварда. Они были мокрыми после путешествия по воде, ремня не оказалась, а кнопка с трудом поддалась моим ослабевшим пальцам.

Пришла очередь Эдварда застонать, когда я коснулась его возбуждения. Штаны прилипли к телу, и я нетерпеливо просунула ладошки под ткань, бесстыдно лаская напряженную плоть и поглаживая.

Наши дыхания давно не были ровными, и я почувствовала, что руки дрожат не у меня одной, но и у Эдварда, когда он развернул меня спиной к кровати и легонько подтолкнул, чтобы мы упали. Он на секунду приподнялся, избавляясь от мокрой ткани, и теперь между нами не осталось ничего, кроме невысказанных чувств, пылающих в глазах и сердцах.

– Ты совершенство, – пробормотал Эдвард, оглядывая меня с головы до ног, его рука двигалась вслед за взглядом, лаская; ненадолго задержавшись на соске, пальцы покружили вокруг пупка, скользнули по бедру до колена, приподняли ногу и добрались до щиколотки.

– Ты тоже, – не осталась я в долгу, наконец-то делая то, о чем давно молча мечтала – очертила контур сильных мышц на мужественной груди, проверила кубики пресса, приходя в восхищение от того, как Эдвард фантастически сложен. Опустилась вниз, проложив дорожку поцелуев от шеи до пупка, и, почти не владея собой от острого желания, осторожно взяла его возбужденную плоть в рот.

Эдвард издал то ли стон, то ли хрип, тяжело задышал, его дрожащие пальцы вцепились в мои плечи, одновременно прося остановиться и умоляя продолжать.

Я провела языком по кругу, слизывая океанскую соль, восхищаясь и обожая каждый сантиметр. Успела лишь раз сделать это, и Эдвард остановил меня, опрокинул на спину и впился в губы – уже не таким осторожным поцелуем, как прежде. В движениях появилось не сдерживаемое нетерпение.

Провел ладонью по спине, талии вниз, подхватил мою ногу под колено и закинул себе на пояс. Теперь наши тела тесно переплелись, а взгляды оказались напротив друг друга.

– Спасибо, что согласилась, – прошептал Эдвард, его красивая грудь вздымалась от частого дыхания, а глаза в свете масляной лампы казались темно-малахитовыми. – Я так сильно хочу тебя.

Я приласкала его лицо, поднимая бедра, чтобы показать, как сильно желаю его в ответ, и задохнулась, когда он перекатился, раздвинув мои ноги.

Его мягкие губы скользнули вдоль шеи к груди и захватили сосок. Я испустила крик удовольствия, изогнулась всем телом, чувствуя, как твердая плоть постепенно заполняет меня. Мучительно нежно, не торопясь, Эдвард ласкал мою грудь, дразня вершины, и так же медленно, маленькими толчками продвигался внутрь, всякий раз лишь на миллиметр.

Этого было мало. Я вскрикивала, извивалась, жаждала большего, молила его поспешить, но не могла не признать, как хорошо было именно так, прочувствовать друг друга в наш первый раз. Это придавало ночи свое особое волшебство. Неспешные, нежные, настойчивые ласки сосков языком, губами и пальцами сопровождались такими же медленными, чувственными и несильными толчками.

Неторопливая пытка обострила все чувства, я стала похожа на оголенный нерв, и любое прикосновение, даже самое невинное, взрывало мои ощущения. Как волну кидает о берег вновь и вновь, так и каждое движение Эдварда быстро увеличивало мое наслаждение, когда я уже думала, что сильнее желать кого-либо невозможно; подталкивало к вершине.

Я перестала ощущать течение времени, застряла в бесконечном миге нарастающего удовольствия, в узком маленьком пространстве крошечной кровати. Но моя душа росла, вышла за пределы тела, захватнически простерлась далеко вокруг – дальше, чем может долететь самолет или космический корабль. Я была пьяна, одурманена прелюдией, потеряла связь с реальностью, стремилась к своей звезде, протягивая руку.

Эдвард вел меня к цели неспешно, зато уверенно. И это не было бы настолько хорошо, если бы он послушался меня, внял мольбам и двигался быстрее. Наша близость была оттого прекрасна, что Эдвард позволил мне прочувствовать каждое ее мгновение во всей полноте.

Два тела, двигающиеся в унисон – идеальная гармония влюбленных.

Я закричала, слишком громко и неистово, не в силах сдержать рвущиеся изнутри эмоции. Мое тело стало невесомым, раскинувшимся в безбрежном космическом пространстве концентратом удовольствия. Исчезло, размазалось среди миллиардов галактик. А затем стремительно сжалось, взорвалось рождением сверхновой звезды. Вернулось из далекого путешествия в реальность, снова стало просто телом, бьющимся на крошечной кровати в невероятно сильном экстазе.

Такого оргазма у меня еще не было никогда.

Я обняла Эдварда крепко за шею и разрыдалась, охотно принимая его напористые движения, когда он достиг собственного удовольствия. Шепча мое имя, он прикусил кожу рядом с ухом, отчего мой оргазм обрел неожиданное продолжение, накрыв новой неистовой волной. Закричав, я вступила в борьбу с собой, чтобы не потерять сознание, и снова заплакала, прижимая Эдварда к себе и не желая отпускать.

Что бы ни было потом, эта ночь стоила чего угодно, любых испытаний. Теперь я точно знала, что никогда не буду жалеть. Ни с кем прежде я не испытывала ничего более сильного, чем это.

Может, я и любила Джейка, по-своему. Но Эдвард – моя первая настоящая любовь.

***

Эта ночь разделила мою жизнь на две половины – «до» и «после». Будто бы вся моя прежняя жизнь была бледной и незначительной, черно-белой. И только сейчас окрасилась в яркие тона.

Нельзя сказать, что я была несчастна до встречи с Эдвардом, вовсе нет. Я хорошо училась, у меня были любящие родители и отличные друзья, я не познала разочарования в любви, успела начать восхождение по карьерной лестнице. Меня ждало стабильное будущее: хорошая работа, обеспеченный муж. Я не могла жаловаться. Но отчего-то только сейчас я могла с твердой уверенностью сказать, что счастлива, абсолютно и безгранично.

Открыла глаза, уставившись в потолок – обычные доски, ничем не украшенные, грубые. Голые стены, распространяющие запах нагретой солнцем древесины. Наспех сбитая хибара для заблудившихся рыбаков – простая, но не менее уютная, чем комфортабельная квартира. Она была такой же дикой, как Эдвард, каким я увидела его в первый раз. Я сблизилась с природой, приехав сюда. Купалась на диком пляже, вдалеке от людей. Ныряла с трубкой, чтобы поближе рассмотреть коралловых рыбок, не боясь замочить волосы. Помогала Эдварду выгружать рыбу, не брезгуя, что мои руки будут пахнуть.

Его отец, Карлайл, всегда внимательно меня разглядывал, когда я приходила. Но ничего не говорил. Что он, в самом деле, думает обо мне? Что его сын нашел настоящую любовь? Или что я легкомысленная искательница приключений, которая забудет Эдварда, едва сядет в самолет? Переживает ли он из-за того, что его сын будет страдать?

И главное: что я сама думаю по поводу будущего, что намерена делать? Это жестокий вопрос, и я не готова была ответить на него прямо сейчас. У меня оставалось целых два дня, чтобы насладиться обществом Эдварда, а потом… мне было страшно думать о том, что потом со мной будет. Готова ли я бросить работу, вернуть Джейку кольцо и переехать в Лос-Анджелес, чтобы начать жизнь с чистого листа… с парнем, который учится в университете и не сможет обеспечивать наше совместное проживание? Готов ли он сам к серьезным переменам, хочет ли, чтобы я была с ним? Его мать, как она ко мне отнесется? Или я просто размечталась, и это не я, а он забудет меня, едва я сяду в самолет?

Реальность была подобна падению с вершины горы на острые скалы. Она безжалостно врезалась в сердце, напоминая о том, что я чрезмерно увлеклась, позволила чувствам стать слишком глубокими.

Было так хорошо лежать тут, в душной хибаре, быть опутанной жаркими ногами и руками Эдварда и не думать ни о чем. Но скоро будет больно. Придется принимать решение. Делать ответственный выбор.

Я высвободилась из тесных объятий и поднялась с кровати, чтобы подышать свежим воздухом. Солнце стояло высоко. Мы с Эдвардом проспали, его отец будет расстроен.

Накинула бикини, вздохнула, глядя на умиротворенно спящего, молодого и красивого, моего мужчину. Он был прекрасен, даже вспотевший от жары, с налипшими на висок и лоб растрепанными кудрями. Пошевелился и перевернулся на другой бок, и его мускулы под блестящей кожей чуть не вызвали у меня слюноотделение. Я поспешила окунуться в прохладную воду, пока не передумала и не вернулась в кровать. Мы все равно уже опоздали. Пусть отдохнет.

Песок на этом диком заповедном пляже был почти белым. Крабы разбегались из-под ног, а в прозрачной воде плавали мелкие рыбки, когда я в нее погрузилась.

Спустя несколько минут следом за мной вышел Эдвард, щурясь на яркое солнце с неодобрением. Видимо, тоже осознал, что проспал рассвет. Он даже не подумал надеть шорты, и его дикая сексуальная нагота заставила меня жадно сглотнуть и стыдливо отвести глаза.

– Привет? – спросил он, неторопливо заходя ко мне в воду. Его улыбка могла бы осветить даже самый яркий день. Настороженно приблизился, словно не знал, чего от меня ожидать. Может, его мучили те же вопросы, что и меня.

– Привет. – Я не желала прямо сейчас задумываться о реальности. Просто обняла Эдварда за шею, села на него верхом, и мы немедленно поцеловались. Кокетливо качнула бедрами, почувствовав, что Эдвард уже захотел меня. – Так быстро?

И он хихикнул:

– Это же рефлекс, я не могу его контролировать. – Наклонился и игриво прикусил мою кожу рядом с ключицей. Я задохнулась от неожиданного возбуждения, хотя была уверена, что такие сильные ощущения будут только в первую ночь, потом притупятся.

Эдвард мгновенно почувствовал перемену настроения, учащенно задышал, покрывая влажными поцелуями шею. Его пальцы ловко отодвинули трусики и проникли в мою плоть, томительно ее сжимая, бережно и медленно, совсем как вчера, и я моментально потеряла голову. Прогнулась, держась за плечи Эдварда, который резким движением освободил меня от бикини полностью, и мгновенно застонала, чувствуя возбуждающие поцелуи на своих сосках. Пронизывающее насквозь удовольствие, ничуть не слабее, чем накануне, охватило все тело.

Я посмотрела на парня опьяненно, не веря в то, что заниматься любовью может быть настолько хорошо. Выдохнула, когда его пальцы заменила плоть, нетерпеливо толкнула бедрами навстречу, с удовольствиям наблюдая, как он ахнул, подхватывая мой ритм. Не позволяя себя мучить, я, царапая плечи Эдварда, сама двигалась на нем, и это было не менее восхитительно, чем его вчерашние размеренные, медленные толчки, похожие на пытку, хоть и сладкую.

Его рот приоткрылся, он поднял глаза, наблюдая за моими резкими движениями. Я первобытно заявляла на него свои права, оставляя метки короткими, но острыми ноготками, но Эдвард не жаловался. Помогая руками, обхватил ягодицы, его пальцы неожиданно оказались очень близко к месту нашего соединения, и это взорвало мои ощущения, наслаждение накатило резкой волной. Запрокинула голову и закричала, вновь сливаясь с вселенной и на мгновение покидая реальный мир.

Так сильно. Так остро и прекрасно. Восхитительно.

Лучший момент моей жизни…

***

Скромный улов Эдвард нес в левой руке, правой крепко держал меня за руку. Мы с обожанием поглядывали друг на друга, уже предвкушая следующую ночь, когда подошли к лавке. Отец Эдварда молча забрал ведро с рыбой, и выражение счастья на лице Эдварда ненадолго сменилось виной.

А потом я увидела Элис. Она смотрела на нас с Эдвардом, открыв рот. Сидела на стульчике в тени тента, натянутого над лавкой, поджидала меня.

Я покраснела. Хотела выдернуть руку, но вместо этого сильнее ухватилась за пальцы Эдварда.

– Привет, – с присущим ему невозмутимым спокойствием поздоровался он с моей подругой.

Меня вдруг поразил дикий страх, а не рассказала ли она Карлайлу правду? Не оттого ли он был мрачен и даже не взглянул на меня? Мне стало дурно, что мой маленький рай отнимут у меня так скоро. Я думала, впереди еще есть две ночи!

– Тебя почти трое суток не было! – упрекнула Элис меня вместо приветствия, поднимаясь со стула. – Нужно предупреждать! Пойдем, есть разговор. Серьезный, Белла.

Я обернулась к Эдварду, который выглядел безмятежно, не знал, что его скоро ждет огромное разочарование. Вцепилась в его сильные руки, поднялась на цыпочки и отчаянно поцеловала. Люблю тебя, рвалась сказать моя душа.

– Белла?! – Голос Элис зазвенел искренним возмущением. – Пожалуйста, пойдем!

– До вечера? – спросил ничего не заметивший Эдвард; а мое сердце билось так быстро, будто я собираюсь умереть.

– Да, – пообещала я, отчаянно желая осуществить задуманное.

Развернулась и понуро поплелась за подругой, будто нашкодивший щенок, готовый к неизбежному наказанию.

– Белла! – строго начала Элис, едва мы отошли на небольшое расстояние. – Что ты делаешь?!

Я искренне удивилась ее шокированному тону.

– Как – что? Ты же мне сама сказала…

– Поразвлечься, – грозно уточнила она. – Не влюбиться! Я ничего не говорила про любовь!

Мое лицо и шея заполыхали от огня. Неужели наши чувства настолько очевидны?

– Не пытайся отрицать, – заявила подруга с неприкрытым осуждением. – Я видела, как ты на него смотрела!

– Я не такая, как ты, – виновато пояснила я сиплым голосом. – Я не могу играть с чувствами. Мне нужно или все… или ничего.

Элис шокировано мотала головой, глядя на меня с неподдельным ужасом.

– Ты сказала его отцу? – Мое сердце заранее упало в пропасть в ожидании ответа.

– Про Джейка? – подняла брови Элис. – О боже, конечно, нет! – обиженно всплеснула она руками. – Я же обещала, что никому не скажу! Мы подруги или нет?

– Слава богу, – с ощутимым облегчением выдохнула я.

– Но я скажу тебе, – продолжила она, выговаривая мне, как мать выговаривает глупому подростку. – Ты должна остановиться, Белла, сейчас или никогда. Как же Джейк?

Я сцепила руки. Не чувствовала вины, как должна была, ее перекрывало мое новое счастье.

– Может, мне стоит расстаться с Джейком? – предложила неуверенно.

– Да ты что, с ума сошла?! – Элис даже остановилась, чтобы с искренним изумлением воззриться на меня. – Ты вообще думаешь?! Променять самого завидного жениха нашего предприятия, который без пяти минут директор компании, чье обручальное кольцо ты уже носишь на пальце, на этого студента?! – Последнее словно было сказано почти с презрением.

Я разозлилась. Просто пошла дальше, не обращая внимания на ее возмущенное лицо. Разозлилась, потому что понимала – Элис права!

И тут же на глаза навернулись слезы обиды. Горькие, сильные.

– Ну что ты, – тут же стала успокаивать меня Элис, заботливо гладя по спине. – Ну, подумаешь, влюбилась. Ладно тебе, Белла, с кем не бывает. Улетим домой, постепенно пройдет.

– Не пройдет! – прорыдала я, вытирая лицо, но не в силах остановить потоки влаги. Мы остановились, я уткнулась подруге в плечо, а она тихо гладила меня по спине, пока я изливала ей свое горе. – Не пройдет, Элис. Не пройдет, я знаю…

***

Джейк был чем-то нерушимым в моей жизни, он был всегда. Друг детства, первая любовь, ровные, ничем не омраченные отношения. У нас никогда не возникало вопросов, будто вся наша жизнь была заранее расписана наперед. Вырастем. Влюбимся. Поженимся. Будем жить долго. Но счастливо ли? Не слишком ли это похоже на… привычку?

Эдвард стал моей звездой – той самой недостижимой яркой точкой на темном небосводе, которая кажется близкой, лишь руку протянуть. Но только уравнение, с помощью которого можно было бы достичь этой звезды одним щелчком пальцев, еще не написано. В него закралась ошибка, недостающее звено, которое людям пока еще неподвластно.

Я не могла унять нервозность перед последней ночью на Гавайях – нашей последней ночью с Эдвардом, после которой невозможно станет откладывать тяжелый разговор о будущем. Его отец предоставил нам дом, отправившись на ночную рыбалку вместо Эдварда, чтобы дать нам побыть вдвоем. Точнее, конечно, он просто хотел, чтобы его торговля продвигалась, и было понятно, что сын не способен сейчас справиться со своей обязанностью. Он был полностью поглощен мной. Поэтому Карлайл и предпочел порыбачить сам.

Я нервно покусывала губу, смущенно наблюдая издалека, как Эдвард готовит для отца катер. Карлайл убирал с прилавка фрукты, и я чувствовала себя неуютно под его внимательными, изредка бросаемыми взглядами. Мне хотелось узнать, что он думает обо мне. Хотелось иметь твердость пообещать, что его сыну не будет больно, что я не та, которая забудет, едва взлетит самолет. Но в то же время не была уверена, что ему нужно это знать. Может, он только и ждет, когда я оставлю его сына в покое.

– Думаете, я плохой человек? – спросила я, когда Эдвард задержался в лодке, чтобы проверить мотор. Не могла больше выносить повисшего напряжения.

Карлайл отставил коробку с фруктами и посмотрел на меня, вытирая пот рукавом рубашки.

– Нет, я не считаю тебя плохой, – вздохнул он, даже как будто сочувствуя. – Я ведь не слепой, вижу, какими глазами ты смотришь на моего сына. Вы просто оба не думаете о последствиях, не отдаете себе отчет, что попали в ловушку.

Ловушка. Да, он прав, именно так я себя ощущала. С одной стороны – Эдвард, сильные чувства, которые не хочется отпускать. С другой стороны – Джейкоб, обещания, совместно прожитые годы, которые уже скрепили нас вместе. Выбор непрост. Неизвестность, которая ждет меня с Эдвардом, или стабильность, которую обещает Джейкоб? Мои чувства или моя ответственность?

– Это кольцо, – безошибочно определил Карлайл, напугав меня – сама не заметила, как начала бездумно крутить его на своем пальце. – Оно ведь не бабушкино?

Я вздрогнула и накрыла кольцо ладонью, как преступница, трусливо прячущая улику.

Мой голос, когда я ответила, сорвался на едва слышный хрип:

– Нет.

Не знаю, как давно он догадался, но теперь я чувствовала себя окончательно неловко. Мне не хотелось убежать. Но хотелось умолять его понять сложность положения, в котором я оказалась. Хотелось убедить, что я не желала его сыну зла.

Но вместо этого я пристыжено молчала.

– Как его зовут? – в тоне не было осуждения.

– Джейкоб, – и имя застряло в горле, как кость.

– Ты любишь его?

– Я… я не знаю, – растерянно созналась я.

Было бы нечестным сказать, что я совсем не любила Джейкоба. Просто он не вызывал во мне такую бурю чувств, какую смог вызвать Эдвард, я не нуждалась в его ежеминутном присутствии, как в воздухе. Но я по-своему любила его. Как неотъемлемый от моей жизни элемент.

Карлайл наклонился, чтобы заглянуть в мои глаза. Я чувствовала себя крайне виноватой, ведь я, – и мы оба сейчас это понимали, – обманула его сына, скрыв правду.

– Но ты по нему скучаешь?

– Нет, – призналась я, помолчав.

Я даже не звонила Джейку с момента прилета на остров. Не интересовалась, как у него идут дела. Вот незадача, и он не звонил мне!

Карлайл недоверчиво вскинул брови, удивленный моим ответом, и тяжело поднял коробку с фруктами, чтобы убрать ее следом за остальными.

– Вы скажете Эдварду об этом? – неловко поинтересовалась я.

– Это только между вами двумя, – возразил Карлайл. – Вы оба взрослые. Я не стану вмешиваться.

Он убрал коробку под прилавок и начал складывать фрукты в следующую. Я стала ему помогать. Вдвоем работалось быстрее.

– Ну а Эдвард тебе что-нибудь предлагает? – в голосе Карлайла звучало отеческое беспокойство.

– Нет.

Я опустила плечи, отдавая себе отчет, что Эдвард может вовсе не быть таким влюбленным, как мне мерещится. Быть может, он переживет расставание легко. А я просто мечтательница, выдающая желаемое за действительное.

– Весь в меня, – покачал Карлайл головой, словно ожидал именно такого ответа.

– Что вы имеете в виду?

Карлайл печально, даже как-то обреченно улыбнулся.

– Разве ты не заметила, насколько он нерешительный юноша? – удивился он.

Я вспомнила, каким Эдвард был настойчивым, нежным прошлой ночью, и покачала головой. Однако сразу припомнила и то, как он волновался, предлагая мне провести с ним ночь, как медлил, прежде чем впервые поцеловать. И поняла, что Карлайл прав.

– Я ведь тоже такой, – поделился он откровением. – Люблю его мать, но так и не решился уехать вслед за нею, остался жить здесь. Поначалу она приезжала… потом перестала. Но, может это и к лучшему. Там, в городе, у нее вроде все сложилось неплохо… без меня. Мы слишком разные.

– Курортный роман… – прошептала я, понимая, что он имеет в виду: у подобных отношений нет будущего.

– Ты веришь в серьезность подобных чувств?

– А вы верите?

Карлайл пожал плечами.

– Все зависит от людей, а не от места, где они познакомились. Но нет… я, скорее, не верю, Белла. Люди встречаются и расходятся, идут своим путем. Настоящее – это только краткий миг, который не всегда имеет продолжение в будущем. Не уверен, что подобные встречи, как у вас, имеют смысл. У нас с матерью Эдварда, во всяком случае, не сложилось.

– Вы хотели бы, чтобы я оставила вашего сына в покое? – поняла я, и боль вторглась в мое сердце острым клинком.

– Я уверен только в одном, – голос Карлайла зазвучал жестче. – Я хочу, чтобы мой сын закончил университет.

А если в его жизнь вмешаюсь я, с этим могут быть проблемы. Что ж, это я понимала. Но легче от этого не становилось, из груди будто вынули сердце и выставили на солнцепек, оставив меня пустой, ничем не наполненной оболочкой. Отобрали нечто очень важное.

Карлайл вздохнул, заметив выражение моего лица, и поспешил оправдаться:

– Я ведь простой человек, родился на Гавайях и всю жизнь остаюсь здесь. Работаю, и доволен своей долей. Но сын – это гордость моя. Поступил в университет лиги Плюща, он умный, не такой, как я или его мама. Его ждет будущее, о котором можно только мечтать! И как отец, я боюсь, Белла. Боюсь, если вы примете неправильное решение, как бы он не бросил университет ради тебя. Ты не можешь винить меня за это.

– Ваш сын очень талантливый, – признала я с комом в горле, и годы будто встали между мной и Эдвардом, напоминая, как в реальной жизни мы друг от друга далеки.

Я – менеджер в престижной фирме, он – студент. Между городами, в которых мы живем, половина континента! Даже если бы мы захотели быть вместе, как могли бы это осуществить? Он не сможет переехать в Атланту из-за учебы. И я не представляла, как могла бы переехать в его дом. Путешествия друг к другу по выходным будут стоит слишком дорого.

Очень скоро, даже если мы постараемся иногда встречаться, чувства сойдут на нет, расстояние и время убьют их. Два или три года вдали друг от друга мы не вынесем, такие отношения обречены. Может, Элис права, и мне пора прекратить обманывать себя… и Джейка. Пора вернуться в реальный мир.

Не спалось.

Снова открыв глаза, я безучастно глядела в черный потолок, на котором мелькали всполохи света с пристани. Безуспешно пыталась заснуть уже битый час.

Дыхание Эдварда равномерно ласкало мою щеку – даже неосознанно, во сне он стремился оказаться ближе ко мне, обнять руками и ногами. Было душно, и все же влажная от пота рука Эдварда была обвита вокруг моей талии.

Воспоминания о том, как эта рука касалась моего тела еще несколько часов назад, заставляя кричать от наслаждения, были самым ярким пятном прошедшего вечера. Его губы, его слова… Наши стоны, сплетенные тела на кровати… Ощущения не тускнели, как я ни убеждала себя, что это неизбежно, что острота сотрется на следующий день. Все было даже наоборот – узнавая друг друга лучше, мы учились приносить больше удовольствия. Как будто мы были созданы друг для друга, как бы банально это ни звучало.

Не могла заснуть. Встала, чтобы налить холодной воды и немного промочить горло. Вспомнила что-то важное, покопалась в сумочке. Задумчиво уставилась в окно…

Лачуга Карлайла изнутри оказалась вовсе не такой примитивной, как о ней можно было подумать, глядя снаружи. Вполне достойный дом с участком земли, засаженным виноградом. Мебель новая, современная, обустроенный быт. Не важно, что он торгует фруктами и рыбой. Он обычный человек, которому не чужды блага цивилизации.

Устав спорить со сном, я решила прогуляться, чтобы подумать. Не стала брать фонарь, просто пошла вдоль пристани, сразу на дикий пляж. Мне нужно было уединение, слишком много печальных мыслей бродило в голове.

Что я должна сказать Эдварду с утра? Имею ли я право вмешаться в его жизнь, нарушить ее течение? Он должен учиться. Даже если я перееду в Лос-Анджелес, как мы будем смотреться вместе? Да, четыре года – не такая уж и большая разница в возрасте, если оба заняты одним делом. Но он студент, ему еще учиться несколько лет. А я состоявшаяся взрослая женщина, буду работать. Какое будущее нас ждет? Пора проснуться, Белла!

Пристань закончилась, я ступила на темную тропу, и мои мысли стали такими же темными и мрачными. Чем больше я раздумывала, тем сильнее понимала – я должна вернуться к Джейку. В конце концов, я уже приняла от него кольцо, это равно обещанию. Он ждет меня, любит. Я не хотела его обижать, он не заслужил такого отношения.

С Эдвардом я испытала более яркие, более глубокие чувства, но никто из нас ни разу не сказал, что это любовь. Ни он, ни я не давали обещаний, не планировали совместную жизнь, не обсуждали, что будет послезавтра, когда нас разделит расстояние. Знали, что вскоре разъедемся в разные города, и принимали это как правильную неизбежность. Так стоит ли начинать серьезный разговор, если каждый из нас воспринимает наши отношения как курортный роман, не ведущий к большему? Зачем разрушать иллюзию короткой, но прекрасной сказки?

Вот если бы знать, что меня ждет, если бы иметь возможность заглянуть в свое будущее и увидеть последствия решений. Но, увы, звезды оставались далеки – недостижимые точки света в бесконечном пространстве вселенной.

Мои ноги ступили на мягкий песок. Пляж был темным, луна превратилась в узкий полумесяц, почти не даря света. Береговую линию я нашла на слух, кромка воды была едва различимой в ночи. Села, подобрала колени. Хотелось заплакать, но вместо боли меня поглотила безысходность, смирение с судьбой. Ничего не чувствовала, запретила себе это.

Должна была бы думать о Джейке, вспомнить все, что связывало нас, насильно вернуть себя в реальность. Но при мысли о его будущих поцелуях к горлу неожиданно подкатила тошнота. Как смогу я теперь улыбаться Джейку, изображать радость при встрече? Вместо его холеного, гладко выбритого лица с темными, почти черными волосами и глубоко посаженными карими глазами я видела лицо Эдварда – его чудесную открытую улыбку, живые глаза с необычным изменчивым цветом, спутанные отросшие волосы с проблесками меди. Его обнаженное по пояс загорелое тело, мускулы под гладкой кожей, накачанные естественным путем – работой на природе, а не в спортивном зале.

Легкий флирт – не для меня. Я знала, сколько бы времени ни прошло, я буду вспоминать свою настоящую любовь, даже если вместе нам быть не суждено. Его образ впечатался в мое сознание, его душа навсегда соединилась с моей, и мое сердце останется рядом с ним, куда бы он ни направился. За каких-то две недели он стал мне роднее и ближе, чем парень, которого я знала несколько лет…

– Белла? – Я резко обернулась, вздрогнув. Но тут же узнала голос Эдварда. Он стоял прямо за мной, в черноте ночи я с трудом могла различить его черты. – Это ты?

Поднялась, чувствуя смущение. И вину, потому что не предупредила о своем уходе.

– Мне не спалось, и я решила прогуляться.

– Белла! – выдохнул он вдруг так, словно уже думал, что потерял меня, и вдруг обнаружил, что ничего страшного не случилось – с облегчением. И через мгновение заключил в крепкие объятия.

Ох, чересчур крепкие, мои ребра запротестовали, и из легких резко вышел воздух. Эдвард почти оторвал меня от земли, прижимая к себе; я автоматически положила руки ему на плечи, терпеливо ожидая, пока он успокоится.

– Ничего не случилось, – прошептала я, удивленная его поведением. – Все хорошо.

– Да, да, – ответил он и вдруг впился в мои губы жарким, голодным поцелуем, будто не видел год, а не пару часов. Он буквально поглощал мои протесты.

Я не могла не ответить на его порыв, чем бы он ни был продиктован. Раскрыла губы, позволяя Эдварду завладеть моим ртом, вплела пальцы в его волосы. Но не могла расслабиться, не покидало ощущение, будто что-то не так. Немного другой запах тела, волосы будто чуть короче и не такие мягкие, как всегда. Необычное волнение.