Текст книги "Страждущий веры (СИ)"

Автор книги: Светлана Гольшанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц)

Глава 17. Ищейки

1527 г. от заселения Мидгарда, Урсалия, Лапия

Вейас не заметил, как очутился на пороге большого чёрного дома. Мир сузился до тоненькой нити, связывающей с сестрой. Он искал Лайсве, звал и мучился от воспоминаний. О том, как пренебрёг ею, как ударил, как сказал ей... Если бы он только верил в богов, то молился бы, чтобы она забыла каждое сказанное им в умопомрачении слово. А вдруг она поняла? Поняла, что когда он говорил о её постыдных чувствах, то имел в виду свои, которые так долго свербели и лезли наружу, сколько бы он ни пытался запереть их на замок. Что, если она больше знать его не захочет? Нет! Сейчас главное её спасти, а потом... плевать, что будет потом, лишь бы ещё раз её обнять, тёплую и живую.

Вейас приложил ладонь к двери и мысленно позвал: «Сестра, впусти, я пришёл за тобой». Дверь отворилась сама. Он взлетел по ступеням на второй этаж и ввалился в комнату, в которой чувствовалась аура сестры. Она неподвижно лежала на смятых простынях. Сквозняк из выбитого окна перебирал рассыпанные по подушке пшеничные волосы. Восковая бледность подчёркивала заострившиеся, как у покойницы, скулы. Шея уязвимо открыта.

Охватил страх: она никогда не проснётся. Но сестра застонала и заворочалась. Распахнула болезненно-огромные лучистые глаза.

– Вей, тебя освободили от приворота? – прошептала Лайсве слабым голосом, кутаясь в одеяла от проникающего снаружи холода. Нестерпимо яркий после бури солнечный свет заставлял её морщиться.

– Да, конечно, я... – он взял её мокрую от пота руку и приложил к губам, поправил налипшие на лицо волосы, ласково улыбаясь. – Прости, что накричал на тебя и ударил. Прости, что постоянно подвожу тебя.

– Забудь, пустое, – она тихо всхлипнула. – Главное, ты свободен и можешь уехать, а я со спокойной совестью выйду замуж.

– Я никуда без тебя не поеду! Помнишь, мы обещали друг другу всегда быть вместе, я – защищать, а ты – ограждать меня от глупостей и вдохновлять на подвиги? Вместе мы выживем, я верю. И во все твои сказки тоже верю! А ты снова поверь в меня, в нас! Мы сможем добыть клыки вэса.

– Даже если мы их добудем, Сумеречником сделают тебя, а мне придётся стать рабой того, на кого укажет орден. Я так не могу. Свобода – всё для меня. Найт предлагает именно это. Он благородный, надёжный человек, он сделал мне предложение, – Лайсве высунула из-под одеяла руку. Тоненькое запястье кандалами обвил массивный браслет, такой старинный, что казалось, его из семейного склепа достали. – Он увезёт меня в свой родовой замок в южном графстве Эльбани. Всё отлично складывается.

У неё словно забрали страсть и жажду приключений, сделав такой же пустышкой, тенью, какими становились многие высокородные девушки после замужества. Вейас поэтому ими брезговал, предпочитая простолюдинок, которые сохраняли хотя бы крохи огня.

– Свобода, трижды ха! Это последнее, что тебе даст твой дорогой Найт. Он не благородный, не надёжный и уж точно не человек. Ни в какое Эльбани он тебя не повезёт. Утащит в сырой склеп и будет пожирать, пока только тень не останется. – Сестра недоуменно моргала. От отчаяния хотелось крушить мебель, рубить коварных тварей на ошмётки. – Он демон, Лунный Странник.

– Нянюшкины сказки, – потёрла лицо и нервно выкрикнула Лайсве. – Ты его порочишь, потому что он мне понравился. Ты же сам сказал, я должна перестать за тебя цепляться и жить собственной жизнью. Почему ты не можешь просто за меня порадоваться?

– Ты не понимаешь?! – Вейас резко развернул сестру к себе и хорошенько встряхнул. – Он демон, он сделал из тебя безвольную куклу. Он уже убил короля туатов. Он и тебя убьёт в конце концов!

Вейас схватился за браслет и попытался сорвать. Лайсве закричала так истошно, что заложило уши. Кто-то навалился сзади. Ледяные пальцы сдавили горло.

– Найт, отпусти его. Это мой брат! – взмолилась сестра.

Хватка ослабла. Вейас глотнул воздуха и обернулся. Воздыхатель Лайсве оказался высок и темноволос. Идеальными чертами он походил на людей с книжных гравюр. Должно быть, он умеет подражать чужой внешности.

– О, так он больше не бегает за юбкой холмовой ведьмы? – усмехнулся нахальный демон.

Вейас прищурился, оценивая его силы, и положил руку на эфес. Аура плохая. Слишком большая, полускрытая демоническими чарами. Повсюду вокруг дома – тьма его приспешников. Почему Вейас не замечал их до этого? Тоже чары?

– Его расколдовали, – Лайсве слабо улыбнулась. Глупо так, совсем ей не свойственно. Заговорила с воркующим придыханием: – Он решил, что ты демон и убил короля туатов. Смешно, да?

Странник угрожающе оскалился. Почему Лайсве этого не видит?!

– Я не отдам тебя ему! – Вейас выхватил меч и наставил на ухмыляющегося подонка.

– Вей, что ты делаешь?! Не надо драться, умоляю, – Лайсве села на кровати и потянулась к ним рукой.

– Лежи, ты ещё слаба, – не обращая внимания на выставленный клинок, Странник уложил Лайсве обратно и поцеловал в лоб.

Да как он смеет к ней прикасаться?! Внутренности обожгла волна раскалённой ярости. Вейас замахнулся, но скорости не хватило. Демон быстро развернулся, поймал лезвие пальцами и отвёл в сторону.

– Поговорим снаружи. Ты пугаешь сестру, – от самоуверенного тона озноб продрал по коже.

– Пожалуйста, не убивай его! – попросила Лайсве непонятно кого.

Вейас отвлёкся. Кулак Странника врезался ему в солнечное сплетение. В глазах потемнело. Несколько сильных толчков в плечи, и Вейас обнаружил себя за дверью наедине с демоном. Его глаза стали пышущими алым щёлками. Из-под верхней губы выросли клыки. Плечи раздались, на руках и шее вздулись мускулы. Ростом он стал на голову выше и навис громадной тенью.

– Зря сестру не послушал. Надо было убираться, пока мог, глупый мальчишка, – издевался Странник. – Она запретила тебя убивать только мне, но не моим собратьям.

Из углов полезли мохнатые твари с нетопыриными мордами. Трое, но это не всё. Вейас чувствовал гораздо больше аур. Он попятился к лестнице. Самонадеянный болван! Надо было не пороть горячку, а думать! Теперь погибнет и сестру не спасёт!

Вейас разогнался и спрыгнул с верхней ступени. Приземлился на ноги на первом этаже и ринулся к двери. Путь преградили ещё две твари. Увернувшись от одной, Вейас ударил вторую мечом. Клинок лишь скользнул по густой шерсти, но тварь посторонилась и освободила путь. Вейас толкнул дверь, перемахнул через порог и помчался вдоль пустых улиц. Из согнанного ветром снежного тумана, в сизых сумерках и вовсе непроглядного, надвигались всё новые твари, выпрыгивали из-за домов и заборов. Чутья хватало, чтобы увернуться или оттолкнуть мечом, но если окружат – будет худо.

Грудь разрывало от натужного дыхания. На крепчавшем морозе мышцы стали жёсткими и тяжёлыми. Ну почему он так редко тренировался дома? Намного больше, чем думали отец с сестрой, но всё равно слишком мало для такого! Клыки шамкнули у самого лица. Кувырок, взмах меча, удар кулаком, скачок вбок, пинок коленом и невероятный кульбит в воздухе. В бегстве Вейас всегда был лучше, чем в драке. Плевать! Лишь бы выбраться, тогда можно будет попросить помощи. И забыть о дурацкой гордости!

Аур стало так много, что Вейас отличал их друг от друга с трудом. Не заметил, как тварь кинулась под ноги, и покатился по перемешанному с грязью снегу. Меч упал, демон навалился на грудь, пытаясь укусить за шею. Одной рукой Вейас оттолкнул обдававшую смрадным дыханием морду, второй нашарил за пазухой серебряный стилет и впечатал его между жёлтых глаз. Повалил дым, запахло палёной шерстью. Тварь взвизгнула, и Вейас скинул её с себя. Подхватив меч, он побежал дальше.

Демоны настигали. Наступали на пятки. Пот градом катился по лопаткам и лбу. Ноги ломило от усталости. «Всё, конец!» – мелькнула предательская мысль. В спину ударил ветер, разразился яростным гулом. Демоны замерли. Испугались обычного порыва? Или предчувствовали новый смерч? Времени на раздумья не было.

Вейас добежал до холмов и упал навзничь, глотая ртом морозный воздух. Клубы пара вырывались из разомкнутых губ и ложились на волосы и брови сединой инея. Вокруг сгущалась непроглядная темень.

«Эйтайни, помоги! Ты же хочешь отомстить за отца?» – потянулся он телепатией к принцессе, но даже лёгкое шевеление мысли отдавалось болью.

Нельзя лежать, иначе окоченеешь. В пальцах стынет кровь, не чувствуются совсем. Кажется, дёрнешь – и сломаются, осыплются мелкими льдинками. Голова тяжёлая, и очень хочется спать.

Вейас поднялся и стряхнул с одежды снег. Сжимал и разжимал кулаки, иглистой болью прогоняя апатию из суставов. Приплясывал, пытаясь согреться.

Со скрипом распахнулся ведущий в бездну тоннель. Вейас облегчённо вздохнул и ступил внутрь, в тепло. Никто не встретил его и не сопровождал, но он и так успел выучить дорогу к покоям принцессы.

Коридоры пустовали. Даже стража не попадалась. Может, готовятся к нападению на Странников наверху?

Долгая змеящаяся галерея уткнулась в широкую дверь. Не потрудившись постучать, Вейас толкнул её и вошёл.

В слепящем свете не сразу удалось различить очертания полудюжины девушек. В прямых синих платьях и со спрятанными под полупрозрачными вуалями лицами, они толпились у ложа Эйтайни. Вдоль него на каменных тумбах стояли глиняные плошки с чёрной краской и тонкими кисточками. В бронзовых кадильницах курились сушёные травы, от запаха которых и без того больная голова шла кругом. Вейас отогнал тяжёлый дух ладонью и шагнул к ложу. Девушки молчаливо расступились, показав принцессу, укрытую лишь тонкой вязью колдовских татуировок, ещё не законченных. Соблазнительные формы девичьего тела, обыкновенно возбуждавшие и вызывавшие в глазах лихорадочный блеск, теперь отвращали. Похоже, догнало демоническое похмелье.

– Что здесь творится? – не слишком учтиво поинтересовался Вейас.

Эйтайни встряхнула головой. Взметнулись завязанные в множество косичек волосы. Подведённые чёрным фиалковые глаза прищурились, пристально разглядывая его:

– Мы принимаем нового покровителя.

Принцесса поднялась нарочито медленно и плавно. От глубокого вздоха колыхнулась полная грудь, по упругому животу скатилась тёмная капля и притаилась между бёдер, спина грациозно выгнулась и потянулась за устремившимися вверх руками.

К горлу подступила дурнота, но он сдержался:

– Разве так можно?

– Как видишь.

Эйтайни накинула на себя лёгкую синюю тунику и встала, подав девушкам знак оставить их наедине.

Вейас перешёл к делу:

– Мне нужна помощь.

– Что, Странник не по зубам оказался?

– Его прислужники гнали меня как шелудивого пса и едва не прикончили, – он кисло скривился. – Нужна армия, чтобы с ними справиться.

– Странники настолько сильны, насколько им позволяет Лайсве. Этих тварей привлекает отчаяние, тоска и одиночество, а если жертва столь прочно связана с высшими силами... – Эйтайни сокрушённо понурилась. – Наша армия не поможет. Странники в лёгкую уничтожили половину отряда отца, а домой и вовсе вернулась треть. Посмотри, ты и сам ранен.

Эйтайни указала на его левую руку. Рукав порвался, на коже вздулись багровые царапины от когтей. А Вейас даже не заметил.

– Дай смажу, – поманила к себе принцесса. Он недоверчиво отстранился. – Не бойся, ворожить не стану.

Эйтайни подобрала с одной из тумб туесок и, освободив руку Вейаса от грязной ткани, втёрла в кожу пахнувшую мятой мазь. Сразу зазудело, но потом по царапинам разнёсся успокаивающий холодок.

– Так значит, моя сестра останется во власти Странника, а твой отец не удостоится праведной мести? – спросил Вейас.

Эйтайни печально повела плечами и отвернулась:

– Нет. Значит, нам нужен более сильный союзник. Такой как раз есть на примете.

Он схватил её за плечи:

– Говори кто! Где его искать?

Эйтайни столкнула его руки и прошлась по комнате.

– Чары Странника может победить лишь истинная любовь. Та, которая суждена. В городе есть другие Сумеречники. Их четверо. Среди них суженый твоей сестры. Только он сможет одолеть Странника.

– Ты о её женихе? – вскинул брови Вейас. – Никогда не поверю, что этот хлюпик сможет одолеть тварь, которая одним взмахом пальца и твоего отца прихлопнула, и меня на лопатки положила.

– Возможно, он ещё не встретил кузнеца, который выкует из него несокрушимое оружие, – Эйтайни остановилась перед Вейасом и заложила руки за спину. – Но однажды он станет великим воином и будет держать судьбы всех твоих собратьев в своих руках.

– Радужное будущее, однако.

– Не ёрничай. Быть может, это лекарство и от твоей болезни. Если ты по-настоящему любишь сестру, то усмиришь гордыню и попросишь у него помощи, а потом, когда придёт время, отпустишь и будешь радоваться её счастью.

В одном она права: помощи надо просить у своих. Не прощаясь, Вейас вернулся наверх к людям. Ищеек долго искать не пришлось, достаточно было отследить ауры с разноцветными вкраплениями родовых даров. Они остановились на самом людном постоялом дворе на рыночной площади. За пару медек мальчишка-привратник показал их комнату, одну на всех – со злорадством заметил Вейас и позволил себе войти без стука.

В маленькой сырой комнатухе едва умещались три кровати и брошенный на холодный пол соломенный тюфяк. Двое крепких парней, которых Вейас смутно помнил с помолвки Лайсве, сидели на тюфяке и играли в кости. Йорден стоял посреди комнаты и бранился на своего медведеподобного слугу, который укладывал разбросанные повсюду вещи в тюки и котомки.

– Живее, увалень! Это из-за твоей нерасторопности мы не успели убраться отсюда до начала бури. Если мы не выедем завтра на рассвете, я с тебя три шкуры спущу!

Как же тяжело Лайсве будет с таким мужем, особенно когда он постареет и обрюзгнет. Впрочем, главное – её спасти.

Вейас закашлялся, привлекая к себе внимание. Все, кроме слуги, напряжённо обернулись.

– Деньги за постой я уже отдал. Чего ещё надо? – зло бросил Йорден. – За тухлую рыбу платить не буду, так хозяину и передай!

– Это брат вашей невесты, мастер Йорден, – не поднимая глаз, ответил слуга тихим голосом, от которого, казалось, задрожал воздух.

– Вейас Веломри, к вашим услугам. К моей сестре привязался Лунный Странник. Он готовит нашествие. Нужно остановить его, пока не поздно.

– О! Цыплёночка напугала кучка мертвяков, поэтому он прибежал сюда, чтобы мы спасли его слабоумную сестричку? – рассмеялся Йорден и оглянулся на своих наперсников. Те тоже захохотали, словно стая шакалов. Йорден положил ладони на пояс и, размахивая локтями, принялся изображать цыплёнка: – Цып-цып-цып! Что вылупился? Целуй мои сапоги!

Ладони сжались в кулаки. Захотелось ударить. Не оружием или ногой, а даром, телепатическими клещами, чтобы пустомеля корчился на полу в собственной блевотине и моче, как посмевший обидеть сестру Петрас.

«Не трать силы на споры с недоумками, – зашептал в голове успокаивающий мужской голос. – Скажи о награде».

Вейас попытался ухватиться за мерцание нитей чужого телепатического дара, но они ускользнули. Прячется. Ладно, кем бы ни был советчик, а дело говорит.

– Если вам удастся спасти Лайсве, то она выйдет за тебя замуж, и я прослежу, чтобы наш отец воздал тебе все причитающиеся почести. Разве ты не за этим сюда ехал?

Йорден заткнулся и смерил его оценивающим взглядом.

– Сколько там этих, как ты их назвал?..

– Странники. – С чего Эйтайни решила, что этот пустомеля справится с демонами? Ни сил, ни ума, даже хитрость, и та на убогие насмешки истрачена. – Они обосновались на заброшенной окраине. Всего тридцать три.

– Полный набор, – снова заговорил слуга, и все вздрогнули. – Тридцать три для Странников, как демонова дюжина – магическое число. Они редко собираются большими группами. Тридцать две низших твари и один фантом, который всеми руководит.

Слуга выпрямился и сложил руки по швам. Йорден обернулся к нему:

– Мы справимся?

Почему он спрашивает у слуги? И если на то пошло, то почему слуга лучше осведомлён о демонах и о родственных связях Лайсве, чем сам горе-женишок?

– Если будем действовать с умом, – выдержав направленные со всех сторон взгляды, ответил слуга. – Нужно подготовить серебряное оружие и напасть на рассвете, чтобы больше времени оставалось до темноты, когда их силы увеличиваются.

– Можно попросить помощи у туатов. Странники убили их короля, и те захотят сквитаться, – добавил Вейас.

– Мы не станем просить помощи у вшивых демонов и тем более доверять им тылы, – фыркнул Йорден.

– Пара рук не была бы лишней. Они могли бы отвлечь мелких шавок, пока мы будем разбираться с фантомом. Да и сомневаюсь, что они захотят разорвать перемирие, которого так долго добивались, – уговаривал его слуга.

Глаза Йордена презрительно сощурились, а губы брезгливо поджались:

– Дворнягу никто не спрашивал!

Тот вернулся к сборам.

– Завтра на рассвете, значит, идём в бой, – с важным видом заключил Йорден. Командир, ага, сейчас, разбежался! – Ну, ступай, чего ждёшь? У нас тут и так тесно.

– Но как же план действий, тактика, стратегия? – забеспокоился Вейас.

Слабо верилось, что Странника удастся победить только с помощью мутного предсказания Эйтайни и непомерной самоуверенности этого чванливого болвана.

– Оставь взрослые вопросы взрослым и ступай, цыплёночек, – презрительно бросил Йорден. Его товарищи закивали.

Вейас окинул всю четвёрку укоризненным взглядом и, ссутулив плечи, развернулся к двери.

«Попроси у своих друзей серебряный клинок, если хочешь завтра выжить», – снова раздался в голове голос. На этот раз Вей был готов. Ухватился за тянувшуюся к нему стальную нить и успел обернуться за мгновение до того, как мерцание ауры потухло. Таящийся взгляд стылых серых глаз пронизывал до костей. Вейас даже не мог толком определить чувство, которое он вызывал. Смутная тревога перед мощью хищника, наряженного в овечью шкуру. За этим слугой нужно смотреть в оба!

Вейас вернулся ночевать к туатам. С демонами было спокойнее. Приняли его без лишних вопросов и провели в тот же гостевой покой, где раньше томилась Лайве.

Служанки принесли сытный медовый ужин и восстанавливающее силы зелье в тяжёлой каменной чаше. Пряная терпкость обожгла нёбо и заволокла разум зыбкой пеленой. Как только голова коснулась оленьих шкур, безмятежной водной гладью накатил сон.

Проснулся Вейас в назначенный час, посвежевшим, словно не носился до этого по городу обезумевшей от потери птенцов птицей. Рана почти затянулась, оставив после себя лишь несколько глубоких рубцов. Ничего, шрамы мужчину украшают. А вот потеря сестры – нет.

Рядом с ложем, как Вейас и просил, оставили два коротких серебряных меча, обёрнутых в холщовую ткань. С клинками под мышкой он направился к «великому воину».

Йорден с наперсниками ещё сонно перетаптывались по комнате, пока слуга поправлял их одежду, раздавал оружие и что-то советовал.

– Пора выдвигаться, а то пропустим рассвет, – напомнил Вейас. Переживания за сестру настолько заели, что даже стоять было трудно: колени тряслись, пальцы сжимались и разжимались, живот сводило судорогами.

– Ты забылся, цыплёночек, я тут главный, – Йорден ткнул ему пальцем в грудь. – Когда я скажу, тогда и будем выдвигаться. Выдвигаемся!

Напыщенный идиот! Надо будет заловить кого-нибудь из кровососущих мертвяков и выплеснуть всю накипевшую злость, а то ещё пять минут с этим козлом, и Вейас точно его поколотит.

Йорден с товарищами прошествовал за дверь. Вейас незаметно сунул замыкающему строй слуге меч. Тот кивнул и, пропустив Вейаса вперёд, запер комнату на ключ.

Неудобно было показывать дорогу, когда Вейасу не позволяли идти первым.

Рассвет застал их на заброшенной окраине. От снега поднималась густая дымка и разливалась молоком в лиловых сумерках. Аура Лайсве ощущалась слабее, чем накануне, но Вейас всё же отыскал нужный дом.

– Второй этаж, последняя дверь справа, – уточнил он, указывая на заколоченное досками окно наверху. – Думаю, стоит разделиться. Часть останется снаружи караулить, – он кивнул на наперсников Йордена, – пока мы будем вызволять Лайсве.

– Опять командуешь?! Вот вы и оставайтесь.

Йорден отпихнул Вейаса в сторону слуги и втроём со своими друзьями направился к крыльцу. Вейас хотел было возмутиться, но за плечо придержала тяжёлая рука.

– Думаешь, у него получится? – спросил Вейас.

– Когда б коровы умели летать, а лягушки пели соловьём.

Вейас обернулся и вгляделся в непроницаемые серые глаза. Почему у него всегда такие странные союзники?

– Идём, – позвал слуга.

И Вейас пошёл.

***

Когда я проснулась, любимый лежал рядом и обнимал за плечи. Обручальный браслет посверкивал перламутром и жемчугом в лучах заглянувшей в окно луны. Интересно, как оно разбилось? А браслет красивый и необычный, совсем не вычурный, скромный, но вместе с тем очаровательно причудливый. На ощупь нежный и тёплый. Сокровища скрываются в потаённых углах лабиринта из вьющейся лозы. Скользящим по поверхности взорам их не разглядеть. Браслет похож на меня и на Найта одновременно, выражает нашу суть. Самый красивый и самый необычный.

Под утро Найт заколотил окно досками и ушёл по делам. Пробивающиеся сквозь щели лучи рассветного солнца так и звали на улицу. Как же одемонело бесконечное лежание в постели! Спёртый воздух душит, темень слепит. Хочу к небу, к солнцу и ветру. На волю! Она поможет мне гораздо больше, чем дурацкий покой.

На плохо гнущихся ногах я спустилась по лестнице. Престарелых тётушек Найта нигде видно не было. В углу прихожей отыскались сапоги и плащ. Я закуталась потеплее, распахнула дверь, и, крепко держась за перила, сошла с высокого порога.

Земля повсюду была взрыта и перемешана с грязным серым снегом. Небо украшали серебристые разводы облаков. Пустые дворы вокруг спали в молчаливой безмятежности. Хорошо! Я раскинула руки в стороны, как вырвавшаяся из клетки птица раскрыла бы крылья навстречу небу, и глотнула сладкий морозный воздух полной грудью. Ветерок защекотал щёки, голубое свечение окутало тело, словно поджидало всё это время. Я засмеялась ему, как старому другу, потянулась, чтобы пощупать, поверить, что оно подлинное и я не схожу с ума. Но вдруг туман, не тот, что был вокруг, а тот, что клубился в моей голове, рассеялся. Вместо сладких грёз о свободе и небе, передо мной предстало несимпатичное лицо моего жениха, того, с кем меня связал орден, Йордена.

– Держите её! Удача на нашей стороне – даже драться не пришлось, – ухмыльнулся он.

Сердце пропустило удар. Я попятилась и оступилась, едва не упав, но с двух сторон меня подхватили друзья Йордена. Оставшаяся после болезни слабость не позволяла вырваться. Я бессильно обвисла у них на руках.

– Ты мне обещана. Твой отец нас уже поженил. Осталось только супружеский долг исполнить. – Он посмеивался так скабрезно, что меня чуть наизнанку не вывернуло. – А теперь и твой брат обещал благословение дать, если от Странника избавлю.

– Лайсве! – донёсся из белесой дымки знакомый голос. Навстречу спешил Вейас вместе с медведем-телепатом. Должно быть, хорошо меня продал. – Ты жива!

– Предатель! – сплюнула я ему под ноги – единственное, на что хватило сил.

Вей остановился и одарил меня тяжёлым взглядом.

– Не дерзи, куколка, а то быстро смирению научу, – криво усмехнулся Йорден.

Ищейки подтолкнули меня ему навстречу. Он схватил меня за волосы, оттянул голову и впился в губы мерзким слюнявым поцелуем.

– Стойте! – выкрикнул слуга, но его никто не слушал.

Жёсткие пальцы Йордена вцепились в запястье, пытаясь сорвать браслет. Найт, как же я хотела быть свободной с тобой! Но лучше я умру, сражаясь, чем позволю себя топтать. Жизнь рабыни не стоит жизни. Безнадёжность придала ярости, ярость вернула силы. Я сомкнула зубы на втиснутом в рот языке. Йорден отпрянул и принялся отплёвываться от крови. Ищейки снова подхватили меня, не позволяя бежать.

– Ах ты дрянь! – замахнулся жених, но ударить не успел.

Вейас набросился на него сзади, опрокинул и придавил к земле собой:

– Не смей бить мою сестру! Ни сейчас, ни при мне, никогда вообще!

Он схватил Йордена за грудки и встряхнул так, что тот ударился затылком.

– Прекратите!

Слуга подбежал к ним и попытался разнять. Ему в грудь будто врезался невидимый кулак и размазал по стене ближнего дома. Ищейки выпустили меня, рухнули на землю и беспомощно задрыгали конечностями, как опрокинутые на спину жуки.

– Возвращайся в дом. Я разберусь, – Найт появился словно из ниоткуда. Ласково коснулся моего лица и подтолкнул к порогу. – Всё будет хорошо.

Я доплелась до крыльца и обернулась. Ищейки уже поднимались. Слуга тряс головой, пытаясь прийти в себя. Йорден и Вейас перестали драться, схватились за мечи и встали наизготовку. Найт смотрел на них презрительно, свысока. На мгновение показалось, что радужка его глаз покраснела, а кожа стала пергаментно-жёлтой, как у покойника. Верно, опять бред начинается. Зря я вставала.

– Они ведь Сумеречники, – испуганно пролепетала я.

– Справлюсь. Ступай, – уверенно ответил Найт, выставляя меч для защиты.

Я затворила дверь и начала оседать на пол. Если бы сноровистые тётушки не подхватили, наверняка разбила бы голову об косяк. Они довели меня до спальни и уложили в постель. Хотелось выглянуть в окно, посмотреть, как там Найт, но оно было так некстати заколочено! Перед глазами всё кружилось, то уплывало под мутную завесу, то возвращалось с ломящей болью. Я зажмурилась, прислушиваясь, но снаружи не доносилось ни звука. Хоть бы Найта не убили... из-за меня! С обычными людьми даже самые слабые из Сумеречников легко справятся, особенно когда их пятеро на одного.

«Послушай, я знаю, что я тебе не нравлюсь и это взаимно, – раздался в голове вкрадчивый голос. В темноте плотно закрытых глаз вспыхнул свет, и в его луче нечётким силуэтом обрисовался слуга Йордена. – Я тварей рубить мечтал, а не за сумасбродной девчонкой гоняться. Но это неважно. Важно то, что ты попала во власть демона. Он сводит тебя с ума, истощает, убивая волю. Если не вырвешься сейчас, останешься его рабой навсегда. Твой брат думает, что нам удастся тебя спасти, но сделать это сможешь лишь ты сама. Борись!»

«Я не хочу замуж за твоего хозяина».

«Думаешь, лучше быть замужем за демоном?»

«Он не демон. Даже если и демон, я его люблю. А он меня, я верю. Я вижу это в его глазах – его чувство подлинное. Может, мы чего-то о них не знаем. Может, они вовсе не хотят причинять нам вред. Ведь есть демоны, с которыми у нас мир. Думаю, Найт из таких. Он никогда меня не обидит и не заставит делать что-то против воли. В отличие от вас, Сумеречников».

«Какие же вы, бабы, дуры. Любовью вас помани, так вы и в пекло идти согласны. А нет её, любви, тем более у демона полумертвого», – досадливо сплюнул он и исчез.

Я провалилась в дурманный сон без сновидений.

Ребро ладони провело по щеке, и я словно очнулась от чар. Найт сидел рядом и улыбался. Немного потрёпанный и усталый, но живой! Преодолевая слабость, я крепко обняла его и расплакалась.

– Они ушли и больше нас не потревожат, – успокаивал Найт, гладя меня по волосам.

На душе всё равно скребли кошки. Слуга вынудил засомневаться, когда сомневаться не хотелось вовсе! Я решила не мучиться и сказать напрямик:

– Ты лгал мне, ты демон. Человеческие мужчины не могут быть настолько хороши.

Он смотрел, не отводя ставших кроваво-красными глаз.

– А ты бы осталась, скажи я правду? – усмехнулся и облизал губы. – Люди называют нас Лунными Странниками, но истинное имя нашего племени акшар. Мы спим днём, а бодрствуем ночью. Благодаря крови умирающих животных, мы можем путешествовать по реке времени и жить вечно в царстве милосердной Тьмы.

Когда-то мы, как и холмовые шавки, заключили союз с рыцарями, только ваши воины постоянно нарушали перемирие и разоряли наши гнёзда. Наших сокровищ стало недостаточно, чтобы удовлетворять жадность ордена. Союз был разорван, и на нас объявили охоту, словно мы какие-нибудь неразумные варги.

Когда весь мой клан вырезали, я погрузился в летаргию. Твоя тоска, твоё одиночество, так похожее на моё собственное, пробудили меня к жизни. Твоя любовь дала мне силу. Да, вместо вина я пью кровь, а беспощадному солнечному свету предпочитаю ласковый лунный, но чувствую я так же и даже острее, чем люди. Сейчас ты можешь уйти, но можешь и остаться. Тогда я покажу тебе владения ночи, открою сокровенные тайны реки времени, проведу подземными тропами в вечный город Тьмы, где мы сможем быть счастливы вместе. Отдыхай. Я вернусь завтра после заката и приму любое твоё решение.

Найт ушёл.

Плакать больше не получалось. Опустошение резало воспалившиеся веки. В жилах липким комом вместе с кровью застывал страх. Всё, чему меня учили, говорило, что я должна бежать отсюда и бежать сейчас, пока светло. Но что-то держит. Безнадёжность. Я точно знаю, что будет там: замужество без любви, побои, унижения и лживые рассказы о доблести ордена.

Найт предлагает мне нечто новое. Если я рискну, возможно, обрету счастье или погибну, но это лучше, чем медленное увядание в неволе от ядовитого предательства моего племени.

***

Они обходили чёрный дом сбоку, прятались в клочьях тумана. Взбитый снег едва слышно скрипел под сапогами. План действий оставался для Вейаса загадкой – слуга отмахивался от вопросов и просил не отвлекать. Он крался, выставив клинок, за который так и не поблагодарил, кстати. Воспринял, как должное, будто равный, а то и выше. Если убрать нищенские обноски и этот затравленный взгляд исподлобья, то и смотреться слуга будет не в пример благородней, чем хозяин. Он часом не бастард кого из великих? Может, за какую провинность впал в немилость и скрывает своё происхождение?

Слуга замер посреди дороги, явно просматривая ауры, Вейас едва не налетел на его спину.

– Он её что, просто отпустил?! – бранясь себе под нос, слуга побежал обратно.

Как только они выглянули из-за угла, Вейас понял, в чём дело. Лайсве стояла перед Йорденом посреди улицы. Смертельно бледная, она походила на привидение, но держалась, как и прежде, гордо. Нестерпимо захотелось её обнять и унести отсюда. Не уняв эмоций, Вейас бросился к ней. Зря. Лайсве назвала его предателем. Таким он себя и чувствовал. Плешивый шакалёнок ещё посмел на неё замахнуться. Сволочь!

Вейас опрокинул негодяя на землю, и они покатились, колотя друг друга. Кто-то кричал, дёргал за плечи, пытаясь оторвать от верещавшего, словно девчонка, Йордена, но Вейас ничего не слышал, не понимал из-за стучавшей в ушах крови.

Грохот оглушил. Вейас оторвался от Йордена, только чтобы увидеть, как Странник теснит Лайсве обратно к дому. Спохватились уже все: наперсники взялись за оружие, Йорден поднялся и встал наизготовку, сам Вейас наставил клинок на демона. Только слуга лежал у стены заброшенного дома и встряхивал головой, пытаясь прийти в себя.

– Пятеро на одного – не слишком благородно для Сумеречников, не находите? Надо бы уравнять шансы, – Странник хлопнул в ладоши.