Текст книги "Православные старицы ХХ века"
Автор книги: Светлана Девятова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 52 страниц)
Матушка вела добродетельную жизнь, весьма много помогала и в беде сущим. Принесут матушке продуктов, а она наварит борща или щей два ведра, подцепит на коромысло и идет, неся в тюрьму горячий обед.
Матушка имела обыкновение ходить с палкой, в виде жезла, и любила вместе с жезлом держать в руке букетик цветов... Ходила матушка Евгения обычно и летом, и зимой в шубе, на ногах – бурки (по-видимому после тяжких ран, нанесённых ей татарами по дороге в монастырь; судя по следам, оставшимся на голове и на теле, насчитывалось около 75 ножевых ран). Вероятно, организм от потери крови не мог справляться, обогревать конечности, и матушка всю свою жизнь испытывала недомогание и холод во всех частях тела.
Матушку Евгению почитали и георгиевские священники. Очень часто матушку посещал иеромонах Савва, служивший в Пантелеимоновской церкви. Однажды отец Савва пришел к матушке Евгении. Матушка взяла палку да стала гонять отца Савву из угла в угол, из стороны в сторону. Вскоре отец Савва был арестован и сослан. Вот и предрекла матушка гонения священнику отцу Савве.
А какая матушка Евгения была великая молитвенница! Многие просили ее молиться о них и о сродниках – и тут же получали молитвенную помощь.
...Одной рабе Божией... матушка сказала: «Аннушка, после моей смерти, когда тебе будет трудно, ты прибеги ко мне на могилку покричи, покричи да поплачь, я и помогу тебе». Еще говаривала матушка: «Ко мне будут приходить на могилку и те, которых я и не знала при жизни, будут просить, и я буду помогать им».
Пришлось мне быть и при последних вздохах матушки Евгении. Это было 25 июля 1952 года. Кто-то из женщин прибежал ко мне и говорит: «Скорей, Елена, бежим к матушке, матушка умирает!» В скором времени я была уже рядом с матушкой. Она лежала на столе, но еще дышала. Я с плачем позвала ее, но матушка только смогла пожать мне пальцы, когда я взялась за холодеющие руки матушки.
Она скончалась тихо и мирно. Множество людей приходили попрощаться со своей духовной наставницей. И на погребении матушки было очень много народу, который пришел к ней, чтобы отдать дань уважения и почтения и проводить в последний путь блаженную старицу Евгению.
Матушка незадолго до блаженной кончины сказала мне: «Когда меня будут хоронить, пусть кроме надгробного креста сделают два маленьких деревянных крестика, пусть их несут две девочки!» Смысл этого мне непонятен и до сих пор, но матушкино пожелание исполнили, и один из крестиков несла моя дочь. Да, воистину, матушка Евгения – святая наших дней!»
По сей день память о блаженной старице живёт в сердцах людей, люди приходят на могилку подвижницы, чтобы рассказать ей о своих бедах, просят её молитвенного предстательства перед Господом. Рассказы о чудесах исцелениях, происходивших по молитвам блаженной передаются из поколения в поколение.
Блаженная старица Евгения, моли Бога о нас!
Подробнее о жизни подвижницы можно прочесть в книге «Житие блаженной старицы инокини Евгении (Котляровой)». Составитель книги, иерей Владимир Сорочинский, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы, просит всех, кто помнит что-либо о матушке Евгении, кто сохранил какие-то документальные свидетельства о ней, обращаться по адресу: Станица Урухская Георгиевского района Ставропольского края, ул. Горького, 7.
Старица Феодосия
Краткие сведения о жизни старицы Феодосии мы нашли в книге «Кавказская Голгофа», в которой рассказывается о жизни мужественного пастыря отца Петра Сухоносова (1931-1999 гг.).
По всей видимости, подвижница родилась в конце 19 века, отошла ко Господу в шестидесятых годах.
Приведем небольшой отрывок из книги, в котором рассказывается о старице: «В те далекие годы в Рагулях жила известная старица Феодосия. Она была, без преувеличения, настоящей подвижницей с многоскорбной судьбой. Ее отца Устима еще в 1937 году репрессировали. Позже она потеряла мужа и старшего сына Василия, а затем и другого сына – Григория... Несмотря на тяжелую болезнь, – у старицы было сильное повреждение позвоночника в результате травмы, полученной еще в 20-е годы, – она никогда не теряла присутствия духа, непрестанно подвизалась в молитве и посте, сохраняла ясную мысль и чувство справедливости. У нее было много духовных детей, которых она нежно любила, а те, в свою очередь, ласково называли ее своей «мамашей». Старица была наделена от Господа даром прозорливости и духовной мудрости. К ней шло много молодежи, которая тянулась к свету веры и жаждала духовного общения.
Из-за тяжелой физической травмы старица вынуждена была лежать на животе практически недвижимой. Пока была рядом ее родная мама, она постоянно ухаживала за своей немощной дочерью. Позже попечительство над старицей взяли близкие ей люди. Четыре незамужних женщины из соседних станиц постоянно ухаживали за ней. Одной из этих благочестивых жен была родная тетя отца Петра по маминой линии Татьяна Прокопьевна. Она неотлучно несла подвиг милосердия возле одра болящей на протяжении 27 лет.
О том, насколько строгой и аскетической была жизнь подвижницы «мамаши Феодосии», свидетельствуют сохранившиеся воспоминания. Комната, где лежала старица, никогда не отапливалась – даже в зимнее время года. Мало того, зимой и летом обе оконные рамы оставались не застекленными и закрывались ставнями на болты лишь ночью и при наступлении ненастной погоды. Когда на дворе было холодно, старицу укутывали пуховым одеялом и подкладывали грелки, а подушки грели на русской печи, и ими тоже обкладывали немощное тело страждущей. Сами послушницы одевались также тепло, ибо от холода на стенах комнаты искрился морозный иней. В этом же помещении для молитвы и духовного утешения старицы был устроен прекрасный иконостас с двумя неугасимыми лампадами. В такой обстановке старица Феодосия подвизалась 40 лет своей жизни, всецело предав себя в руки милосердия Божиего.
Будущего батюшку Петра она знала еще с того времени, когда тот отроком вместе с мамой приезжал в Рагули проведать немощную «мамашу Феодосию» и повидаться со своей родной тетей... Позже, будучи уже семинаристом, Петр Сухоносов в аккуратном темном подряснике сам неоднократно наведывался в Рагули проведать подвижницу и тетю. А когда он стал священником и жители села узнали, что его собираются переводить из Дивного на новое место, то духовные чада старицы сильно возжелали, чтобы отец Петр служил непременно у них. И добились своего: батюшка получил архиерейское назначение быть настоятелем небольшого храма в Рагули (1959-1960 гг.)».
28 марта 1999 года протоиерей Петр Сухоносов был похищен чеченцами из алтаря храма в станице Орджоникидзевская. Он принял смерть за веру Христову от рук чеченских террористов. За день до похищения он сказал: «Христианское мученичество – это удел избранников Божиих».
Священник Петр Петрович Сухоносов родился в Оренбургской области 23 июня 1931 года. Петр был третьим ребенком в семье. Вскоре после рождения сына семья Сухоносовых переехала в село Винодельное (позже село переросло в город Ипатов (Ставропольский край)). Благочестивые родители, Петр Сергеевич и Мария Прокофьевна, воспитывали своих детей в вере в Бога и любви к ближним.
Пётр окончил лишь пять классов средней школы, после смерти отца с 1943 года он вынужден был работать пастухом в совхозе. Полуголодный отрок в сырую холодную погоду подолгу оставался с отарой, что не могло сказаться на его здоровье: он застудил почки, легкие, от переохлаждения у него заболели ноги.
Петр с детства любил церковные богослужения и часто бывал в храме во имя святителя Феодосия Черниговского. В раннем отрочестве он начал петь и читать на клиросе, прислуживал в алтаре. Когда монахиня Фессалоникия (Ганусова) (1875-1955 гг.), проживавшая в селе после ссылки, предложила ему приходить к ней для молитвы, он с радостью согласился. Для этого ему приходилось ежедневно вставать очень рано, чтобы успеть к четырём часам утра к утреннему правилу. Монахиня вела себя просто и скромно, во всём старалась ограничивать себя и была строгой постницей.
Монахиня Фессалоникия (в миру Марфа Федоровна Ганусова) родилась в селе Вино-дельное в 1875 году. В десять лет она осталась сиротой, и девочку отвезли в Ставропольский Иоанно-Предтеченский женский монастырь, в котором она оставалась до сорока лет. В обители Марфу постригли в мантию с именем Фессалоникии. В 1912 году матушку Фессалоникию направили в Винодельное устраивать монастырь во имя святого великомученика Агафодора и назначили благочинной. Спустя десять лет монастырь упразднили, а матушку сослали в город Борисоглебск, где она познакомилась с иеромонахом Сампсоном (Сиверсом) (1898-1979 гг.), впоследствии известным старцем.
Отбыв ссылку, матушка вернулась к себе на родину в село Винодельное, в 1947 году к ней приехал и отец Сампсон. Старец Сампсон устроился в доме Сухоносовых, где ему отвели комнату. Спустя годы иеросхимонах Сампсон отзывался об отце Петре с ува-жением, говорил, что даже в Псково-Печерском монастыре можно найти не более пяти-шести монахов такой высокой и строгой духовной жизни, какую вел батюшка Петр.
В 1955 году матушка Фессалоникия мирно отошла ко Господу. Позже духовным отцом Петра стал протоиерей Федор Колесов (1882 – 1962 гг.), которого перевели в село Винодельное в 1943 году из Кугульты.
По совету духовной матери в 1948 году юноша поступил в Ставропольскую Духовную семинарию. В семинарии царила дружественная обстановка, будущий митрополит, архиепископ Антоний (Романовский), был прост и доступен. Священников архиепископ Антоний учил: «До последнего вздоха нужно хранить себя, быть на своем посту, соблюдая все, что требуется от пастыря, стоять за Церковь Божию».
Примечательно, что архиепископ Антоний (Романовский) предупредил Петра о рукоположении лишь за час до совершения таинства, чтобы он не приглашал никого на свою хиротонию. Во время хиротонии архиепископ и рукополагаемый плакали. После хиротонии владыка сказал отцу Петру: «Служить будешь до смерти». (Митрополит Антоний (в миру Василий Антонович Романовский) (1886-1962 гг.))
С 1952 по 1954 гг. отец Петр служил штатным священником в храме во имя святого апостола Андрея (ныне кафедральный собор города Ставрополя), с 1954 по 1959 год служил в селе Малые Ягуры, с июля 1959 года – в селе Рагули, наконец, в 1960 году он был переведен в храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы в станицу Слепцовская, где прослужил тридцать девять лет, исполняя обязанности настоятеля, духовника и с 1982 года – благочинного Ингушетии. Духовные чада из Ставропольского края часто приезжали к нему в Слепцовку. (Казачью станицу на границе Чечни и Ингушетии жители назвали Слепцовка в память о герое Кавказской войны генерале Слепцове, похороненного на местном кладбище. Официальное название – станица Орджоникидзевская.)
Представителей власти пугало всевозрастающее почитание старца Петра, они дважды пытались перевести его за штат, но верующие сумели отстоять любимого пастыря.
По рассказам духовных чад старцу многое было открыть, но он скрывал дар прозорливости. За свое великое смирение он удостоился дара рассуждения.
Как-то один из почитателей батюшки вез к нему на машине свечи и церковную утварь. В дороге он потратил личные деньги на уплату штрафов. Отец Петр встретил его у калитки, принял с любовью и, провожая в обратный путь, положил в карман некоторую сумму. Дома водитель обнаружил, что полученная сумма денег точно соответствовала сумме уплаченных им штрафов.
Однажды духовная дочь батюшки прилетевшая к нему за духовным советом, попросила благословение на отъезд ( торопилась попать на самолёт, который улетал в час дня). Отец Петр сказал, что можно не торопиться: «У Вас же самолет летит в три часа». Она все-таки уехала пораньше. В дороге автобус сломался, к отлету самолета она опоздала и отправилась в кассу сдавать билет, а в кассе ей сказали, что вылет её самолёта задерживается, поэтому она вполне успевает. Самолёт вылетел в три часа, как и предупреждал её отец Петр.
Однажды отец Петр спросил духовную дочь, сын которой проживал в Санкт-Пе-тербурге: «Вы хотите увидеться со своим сыном? Возьмите себе деньги на дорогу, а эти отдайте ему. Только выезжайте сегодня же». Женщина быстро собралась в дорогу. Когда она передала сыну подарок отца Петра, он рассказал матери, что именно эта сумма была ему необходима для уплаты долга тем, кто ему угрожал.(Не имея средств, он собирался покончить с собой.) Впоследствии юноша стал преданным духовным чадом старца и служил певчим при монастыре.
Духовная дочь старца Антонина попала в больницу в совершенно безнадежном сос-тоянии: раковая опухоль разрасталась, обезболивающие средства не помогали. Отец Петр соборовал больную, после Таинства Соборования Антонина отказалась от обезбо-ливающих уколов, вскоре её выписали, она прожила еще пятнадцать лет.
Батюшку отличала врожденная глубокая культура, в основе которой лежало истинное смирение и благоговение к Образу Божию в человеке. Ко всем, кроме самых близких, он обращался на «вы». На вопросы отвечать он никогда не торопился, молча молился, узнав волю Божию, отвечал. Он никогда не навязывал свое мнение другим. Призывал всегда к смирению и терпению всех неприятностей: «Смирение все может победить, смирением и без трудов можно спастись. Гордому никто не виноват, не взду-майте обвинить кого-нибудь, кроме себя». Самым главным батюшка считал смиряться, творить Иисусову молитву, никого не осуждать и по возможности творить добрые дела людям.
С особой строгостью протоиерей Петр относился к унынию, считая, что унывающий человек не обретает надежды и утешения в Боге и тем самым отрекается от Него. Он советовал встречать уныние Иисусовой молитвой или рассеивать его духовным чтением
Он не любил праздных разговоров, говорил: «Где начинается рассказ, там легко возникает и осуждение. Мы видим, как человек грешит, но не видим, как он кается. Господь ему за покаяние уже все простил, а мы берем на себя суд Божий. А вдруг да мы совершим ошибку? Распространим клевету и сколько горя можем принести невинным!»
Если батюшка молился за скорбящего человека, верующему становилось легче, они обретали душевный покой, а неразрешимые проблемы решались.
Батюшка очень любил переплетать духовные книги и дарить их духовным чадам, наставляя: «Благоговей пред религиозной книгой – она святыня! Ее очень трудно найти – береги ее! При добром, с любовью обращении книга существует сотни лет. Читай почаще книгу эту, она ведет тебя ко свету, она научит тебя жить, трудиться, верить и любить. Эта книга священная спутница вам неизменная пусть будет везде и всегда! Кто на Бога уповает, тот вовек не пропадет».
Из воспоминаний монахини Анастасии: «Летом 1995 года батюшка вдруг говорит, что завтра надо ехать на далекую пограничную заставу крестить солдат. В это время у него было очень много разных дел, и отлучиться из храма просто не имел возможности...
Ехать было очень страшно. Казалось, что из-за каждого дерева, куста по нам вот-вот откроют огонь притаившиеся там боевики. Такое тут часто бывало...По приезде отца Петра всех солдат собрали на площадке перед палатками, и батюшка обратился к пограничникам с пастырским словом. Желающих принять крещение оказалось очень много. Крестили прямо на берегу горной реки Ассы, в ущелье. Солдаты заходили в бурлящую реку, и батюшка совершал таинство святого крещения. Затем он отслужил молебен о спасении. После чего отряд пригласили за стол. Как ребята обрадовались нашим гостинцам, надо было видеть!»
Поездки священника к военным вызывали недовольство среди чеченцев, они готовились похитить его. После первой чеченской войны, в 1997 году, перед Литургией, в престольный праздник Покрова Пресвятой Богородицы, на отца Петра было совершено покушение. Верующим удалось вызволить его из машины, в которую его уже затащили похитители. После этого случая около храма дежурили три охранника с автоматами.
Прозорливому старцу было открыто, что он будет замучен чеченскими бандитами. За несколько дней до похищения, после отпевания прихожанки, он печально сказал: «Счастливые люди, что их отпевают. А мои косточки птицы разнесут...» Она из духовных дочерей Мария вспомнила, что батюшка не благословил её уехать 26 после литургии в воскресенья, а сказал, что она уедет лишь в понедельник 29 марта: «Поедете, когда все свершится...» (Лишь позже она поняла, о чём говорил её духовный отец.) 28 марта, спеша в храм на Божественную литургию, он обратился к одной из своих близких помощниц: «Вы далеко не уходите, а то когда меня украдут, вы и видеть не будете...»
В момент нападения 28 марта 1999 года двое охранников отсутствовали, а третий читал газету. Избив охранника, чеченцы ворвались в алтарь, схватили старца за бороду, жестоко избили и за волосы потащили по полу на улицу. Позже у въезда в Серноводск на обочине дороги обнаружили брошенную машину бандитов. Кузов был залит кровью. О спасении отца Петра молились тысячи людей: в Слепцовке, Москве, Киеве на святой Почаевской горе, в Иерусалиме и на Афоне. Но избраннику Божиему суждено было стать мучеником за веру. «Христианское мученичество – это удел избранников Божиих!»
Через шесть месяцев 23 октября в вечернем информационном выпуске «Вестей» Российской телерадиокомпании были показаны фрагменты видеозаписи, сделанной, похитителями. На ней было снято бездыханное тело отца Петра. Тело мученика так и не было найдено.
В конце 2000 года – в канун праздника святого апостола Андрея Первозванного – был совершен чин погребения протоиерея Петра Сухоносова. Погребению были преданы лишь некоторые личные вещи отца Петра Сухоносова и его священнические ризы. По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II вместе с отцем Петром был погребен еще один мученик – настоятель Грозненского Михайло-Архангельского храма протоиерей Анатолий Чистоусов. Более ста клириков в присутствии огромного числа верующих совершили прощальную службу в кафедральном Свято-Андреевском соборе Ставрополя – в том самом храме, из которого начался священнический путь отца Петра. Оттуда гроб кавказского страстотерпца был привезен в станицу Рагули. Все жители села вышли проститься с ним...
По завершении Божественной литургии в новопостроенном Михайло-Архангельском храме была совершена панихида.
Промыслом Божиим отец Петр принял мученическую смерть как жертву за спасение кавказского края, охваченного братоубийственной войной. Высокопреосвященный Гедеон, Митрополит Ставропольский и Владикавказский сказал о великом подвиге мученика за веру: «Несомненно, отец Петр – это жертва за всех нас, живущих на Кавказе, за тех, кто знал и любил его...»
Господи, упокой души старицы Феодосии и отца Петра, со святыми упокой, и их молитвами спаси нас!
Духовные светильники, просиявшие в годы безверия в Караганде и Таганроге
Старица Мария Таганрогская († 1943 г.)
О жизни подвижницы известно мало. Несколько упоминаний о прозорливой старице Марии мы нашли, читая жизнеописание митрополита Алма-Атинского и Казахстанского Иосифа (Чернова).
Деревенская девушка Мария Величкова пришла в г. Таганрог (вероятно, в конце шестидесятых годов 19 века) к прозорливому старцу Павлу, чтобы спросить его выходить ли ей замуж или уйти в монастырь, в ответ на свой вопрос она услышала: «Ой, дивчино, и умрешь у мене…». (Старец Павел Стожков [48] (1792 – 1879 гг.)) Мария осталась в его келье, прославляла Господа, подражая подвигам духовного отца.
Блаженный Павел незадолго до смерти говорил: «Хоть я и умру, а мое место не останется пустым. Мой куст никогда не будет пуст. После блаженной кончины старца духовно окормляла его общину достойная преемница старца Павла, Мария Андреевна Величкова. Истинная подвижница многие годы проводившая в посте и непрестанной молитве, удостоилась от Господа благодатных дарований. Ко времени приезда в Таганрог епископа Арсения со своим юным иподиаконом (будущим митрополитом Иосифом (Черновым) [49]) подвижница уже была опытной старицей, многие верующие приходили к ней за духовным советом и наставлением.
Примечательно, что прозорливая старица Мария впервые увидев молодого иподиакона, сказала: «Се архиерей идет Таганрогский!» В ответ услышала: «Матушка, да это монашонок, который с архиереем приехал». Прозорливица в «монашонке» увидела будущего архиерея. (6/19 февраля 1918 года иподиакон Иван был пострижен епископом Арсением в мантию с именем Иосиф. 11/24 февраля 1918 года он был рукоположен во иеродиакона. 16/29 августа 1920 года в Таганроге епископ Арсений рукоположил иеродиакона Иосифа во иеромонаха. В 24-м году он был возведен в сан игумена. Вскоре последовал первый арест. В 1925 году молодого игумена отправили в ссылку. После освобождения игумен Иосиф был возведен в сан архимандрита. Епископская хиротония состоялась через пять лет, затем последовало назначение в Донскую и Новочеркасскую епархию.)
Во время Великой Отечественной войны Таганрог оказались в зоне фашистской оккупации. Немецкий комендант потребовал, чтобы владыка Иосиф совершил молебен за победу немецкого оружия. Владыка Иосиф отказался. После этого ему запретили покидать Таганрог.
Из воспоминаний митрополита Иосифа: «Когда немцы отступали (в августе 1943 г.) я к матушке Марии пришел, (спрашиваю): «Что делать?» Она говорит:
– Деточка, немцы уйдут, русские победят.
– А мне что делать?
– Коли останешься с русскими, то изобьют – прямо вот так в рай. Коли немцы останутся – забьют. В рай! А когда немцы уйдут и большевики придут и не забьют – це Мария уже нэ знаэ, Мариянэ брэша, но будешь большевицкий митрополит, коли не забьют. Иди, деточка, я уже устала.
Вот такие вещи. Потом я ее хоронил в последние дни оккупации. Из собора Никольского нес ее до самого кладбища. На кладбище речь говорил матушке Марии. Она умерла 16 июня 1943 года в день святителя Тихона Амафунтского».
Прозорливая старица заранее предсказывала владыке, что он её будет хоронить. В начале сороковых годов она его предостерегла: «Будешь митрополитом, но выше не поднимайся!» Предсказала прозорливица владыке, что его смерть наступит от ножа. (Скончался владыка в 1975 году после операции.)
Владыка Иосиф рассказывал, что однажды блаженная старица Мария, увидев его, стала пытаться протиснуться между водосточной трубой и стеной дома, где пролезть было невозможно. Она как бы показала этим, какую трудную жизнь предстоит прожить владыке Иосифу. Действительно его жизнь проходила в исключительно трудных условиях, не один раз смотрел он в глаза смерти.
Накануне Рождества владыку арестовали, он просидел 66 суток в гестаповской тюрьме. Окна в камере смертников были без рам и без стекол. На улице стояли морозы. Владыка был в легкой одежде, со дня на день, ожидая расстрела. Потом говорил о себе в третьем лице: «Я знаю одного архиерея, который муки холода на себе перенес. Его забрали из дома зимой в одном подряснике и посадили в холодную камеру, в которой продержали 66 суток. И вот, в какой-то момент он понял, что замерзает. Встал на коленочки и так молился, что почувствовал теплоту. Он согрелся и остался жив».
После освобождения Таганрога 4 июня 1944 года Владыка был арестован на улице органами НКВД и доставлен в тюрьму г. Москвы. Ему предложили объяснить, почему он остался в живых, тогда как в документах, доставленных из Умани, он числится расстрелянным гестаповцами. Позже владыку отправили в Ростов, где он находился под следствием до 1946 года. В 1946 году его осудили.
Ростовская и таганрогская паства помогала ему пережить годы заключения. 4 июня 1954 года был освобожден из Карлага и этапирован в ссылку на поселение в Кокчетавскую область, Алабатинский совхоз, поселок Ак-Кудук Чкаловского района (он был лишен права священнодействовать). После освобождения 1 июня 1956 года владыка Иосиф был назначен настоятелем Михайло-Архангельского храма г. Кокчетава. Через месяц владыка Иосиф был переведен в г. Петропавловск и назначен почетным настоятелем собора святых апостолов Петра и Павла.
15 сентября 1960 года Указом Священного Синода владыка Иосиф был назначен архиепископом Алма-Атинским и Казахстанским. 25 февраля 1968 года владыка Иосиф был возведен Патриархом Алексием I в сан митрополита. (В тот год, через двадцать восемь лет, сбылось предсказание блаженной старицы Марии – «будешь большевицкий митрополит»).
Помнил владыка Иосиф и слова старицы Марии: «Будешь митрополитом, но выше не поднимайся», поэтому после смерти Патриарха Алексия митрополит Иосиф отказался от патриаршего престола, ссылаясь на то, что он неуч. Митрополит Иосиф умер 4 сентября 1975 года. (14 мая 1992 года Митрополит Иосиф был реабилитирован Прокуратурой Ростовской области.)
