Текст книги "Священный скарабей (ЛП)"

Автор книги: Стивен Ван Дайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Мерит! – воскликнул Скарлетт.

– Это моя жена, – сообщил Блисс. – Почему ее не впускают, мистер Вэнс?

Хис тотчас же крикнул:

– Впустите ее, Хеннесси, – и миссис Блисс сбежала со ступеней и подбежала к своему мужу:

– Что это, Миндрам, что случилось? – Она опустилась на колени и положила руки на плечи доктора. Через мгновение она увидала тело Кайля и с содроганием отвернулась.

Это была женщина необычного вида. Ей можно было дать лет двадцать шесть или двадцать семь. У нее были большие темные глаза с густыми ресницами; цвет кожи был темно оливковый. Египетская кровь сказывалась в чувственной полноте губ и в выдающихся скулах. Что-то в ней напоминало известный бюст царицы Нефретете. На голове у нее была шляпа, несколько напоминавшая головной убор Нефретете; ее платье из коричневого креп-жоржета плотно облегало ее гибкое закругленное тело. В ее фигуре проявлялись и красота, и сила. Несмотря на молодость, она производила впечатление зрелости и уравновешенности. Я мог себе представить, что она способна на сильные чувства, и на смелые дела.

– Кайль умер, милая, – сказал Блисс, отечески похлопав ее по плечу. – Его убили, и эти господа обвиняют меня в этом преступлении.

– Вас? – миссис Блисс одним движениям поднялась на ноги. Ее большие глаза на мгновение недоумевающе устремились на мужа, потом она в бешенстве повернулась к нам. Вэнс поспешно двинулся вперед.

– Доктор не совсем прав, миссис Блисс, – сказал он. – Мы его не обвиняем. Мы только производим расследование этого трагического дела, и случилось так, что булавка доктора со скарабеем была найдена около тела мистера Кайля.

– Что же в этом? – спокойно возразила она. – Кто угодно мог ее уронить.

– Конечно, сударыня. Наша главная цель установить, кто это сделал.

Глаза женщины были полузакрыты, и она стояла неподвижно, как будто охваченная какой-то страшной внезапной мыслью.

– Да, да, – шептала она. – Кто-то подложил сюда этого скарабея, кто-то… – она глубоко вздохнула и решительно поглядела в глаза Вэнса. – Кто бы ни сделал эту ужасную вещь, я хочу, чтобы вы его нашли. И я помогу вам. Понимаете вы меня? Я помогу вам!

– Верю вам, миссис Блисс, – сказал Вэнс. – И в свое время обращусь к вам за помощью. Но сейчас вам здесь делать нечего. Я хотел бы, чтобы вы подождали нас в гостиной. Мы должны задать вам некоторые вопросы. Хани проводит вас.

– Идем, Мепит-Амен, – сказал египтянин. – Я останусь с тобой, пока эти господа не позовут тебя. Нечего бояться! Сахмет совершила свою месть, и никакой земной закон не может ее настигнуть.

Миссис Блисс мгновение колебалась. Потом поцеловала мужа в лоб и направилась к лестнице. Хани почтительно последовал за ней.

ГЛАВА 6
Четырехчасовое поручение

Глаза Скарлетта сочувственно сопровождали ее.

– Бедная! – сказал он со вздохом. – Вы знаете, Вэнс, она была предана Кайлю. Ее отец и Кайль были большими друзьями. Когда умер старый Аберкромби, Кайль заботился о ней, как о родной дочери.

– Что же, – сказал Вэнс. – Хани может ее теперь утешать. Кстати, доктор, ваш египетский служитель, кажется, в превосходных отношениях с миссис Блисс?

– Что, что? – Блисс поднял голову. – Ах, да, Хани! Верный пес, что касается моей жены. Он, в сущности, воспитывал ее после смерти ее отца. Он никогда не мог меня простить за то, что я на ней женился.

Хис в это время заговорил, враждебно поглядывая на доктора:

– К чему все эти толки? – сказал он угрюмо. – Слушайте, мистер Маркхэм! Разве у вас недостаточно данных для предъявления обвинения?

Маркхэм не знал, что ему делать. Он был склонен арестовать Блисса, но его останавливало доверие к Вэнсу. Он знал, что Вэнс далеко не считает положение выясненным. Он был готов ответить Хису, когда в дверях снова показался Хеннесси и крикнул:

– Сержант. Пришли молодцы из санитарного ведомства.

Маркхэм поглядел на Вэнса. Тот кивнул.

– Что же. Чем скорее тело будет доставлено в морг, тем лучше, – сказал Маркхэм. – Тем скорее мы получим докторское свидетельство.

Через мгновение два молодых человека с носилками спустились вниз по лестнице. С бесчувственностью, характерной для студентов-медиков второго курса, они подобрали тело Кайля и положили его на носилки.

– Вызовите доктора Доремуса, когда прибудете в морг, – сказал Маркхэм.

Они презрительно поглядели на него и направились к двери со своей страшной ношей.

– Милые и симпатичные молодые люди! – проворчал Вэнс. – И через несколько лет они будут копаться в наших внутренностях. Бог да защитить нас!

С удалением тела Кайля в музее стало легче дышать. Но оставались лужи крови и лежащая на полу статуя Сахмет, напоминавшая о трагедии.

– Что же дальше? – спросил Хис.

Маркхэм отвел Вэнса в сторону и стал говорить с ним вполголоса. Вэнс отвечал ему серьезным тоном. Маркхэм, наконец, пожал плечами.

– Хорошо, – сказал он, когда они возвратились к нам. – Но если вы не придете вскоре к каким-нибудь выводам, мы должны начать действовать.

– Действовать? Боже мой! – вздохнул Вэнс. – Всегда действия, всегда фейерверки. Зачем слуги правосудия стараются уподобиться танцующим дервишам?

Он медленно прошел взад и вперед по комнате, разглядывая полки с экспонатами. Доктор Блисс следил за ним с выражением любопытства и надежды на лице.

– Ни одна из этих улик не кажется мне правдивой, Маркхэм, – сказал Вэнс. – Тут что-то недосказанное. Это как будто загадочная картинка, показывающая одно, означающая другое. Говорю вам, самое простое объяснение этого дела неверно. Есть какой-то ключ к этому делу. Он у нас перед глазами, и мы его не видим.

Вдруг Вэнс остановился у лужи крови и наклонился к ней. Он изучал ее несколько мгновений и потом перевел взгляд на полку. Взгляд его медленно поднялся вдоль полузадвинутых занавесок и остановился на верхней полке. Оттуда он снова перевел взгляд на лужу крови, как будто измерял расстояние и старался установить точное соотношение между кровью, полками, и занавесками. Потом он выпрямился и приблизился к занавеске.

– Право, это очень интересно, – прошептал он. – Хотел бы я знать…

Он повернулся и, взяв один из складных деревянных стульев, поместил его прямо напротив полки – на том самом месте, где была голова Кайля. Потом он встал на стул и некоторое время разглядывал верх полки.

– Боже мой! Необыкновенно!

Вынув монокль, он вставил его в глаз. Потом он достал рукой до верхней полки и взял там нечто с того места, где, по словам Хани, стояла статуэтка Сахмет. Он сунул этот предмет в свой карман. Через мгновение он спустился со стула и с довольной усмешкой посмотрел на Маркхэма.

– В этом убийстве – поразительные возможности, – заметил он.

Раньше, чем он успел объяснить эти загадочные слова, Хеннесси появился наверху лестницы и крикнул:

– Тут пришел тип по имени Сальветер и хочет видеть доктора Блисса.

– А, чудно! – сказал Вэнс, которого это известие, видимо, обрадовало. – Призовем его сюда, сержант.

– О, конечно. – Хис сделал гримасу скуки. – Ведите сюда этого субъекта, – сказал он. – Чем их больше, тем веселее.

Молодой Сальветер спустился с лестницы и подошел к нам с удивленно-вопросительным видом. Он едва поклонился Скарлетту, но, завидя Вэнса, воскликнул:

– Как поживаете? Давно мы с вами не виделись – еще с Египта! В чем причина волнения? Осаждают ли нас вражьи войска?

Сальветер был человек внушительного вида, лет тридцати, с волосами песочного цвета, широко расставленными серыми глазами, крошечным носом и тонкими, плотно сжатыми губами. Он был среднего роста и атлетически сложен. Он был одет в неподходивший ему спортивный костюм. Галстук его был криво завязан. Он производил впечатление мальчишеской откровенности.

– Нет, никакие войска нас не осаждают, мистер Сальветер, – ответил Вэнс. – Это полиция. Дело в том, что умер ваш дядя. Его убили.

– Дядя Бен? – Сальветер казался потрясенным этой новостью. Вот оно что! – Он злобно покосился на Блисса. – У него было назначено свидание с вами сегодня утром, сэр? Как, где и когда это случилось?

– Вашего дядю, мистер Сальветер, ударили по голове этой статуэткой Сахмет около десяти часов утра, – ответил Вэнс. – Мистер Скарлетт нашел тело у подножия Анубиса и сообщил нам. Я вызвал окружного следователя Маркхэма, – а это сержант Хис из Бюро уголовного розыска.

– Проклятое дело! – пробормотал Сальветер.

– Ужасное, да, – сказал Блисс, поднимая голову. – Это означает конец всех наших раскопок, мой мальчик.

– Раскопок! Какое это имеет значение! Хотел бы я наложить руки на пса, который это сделал! Что я могу сделать, чтобы вам помочь, сэр? – обратился он к Маркхэму.

– У вас избыток энергии, Сальветер, – протянул Вэнс. – Чрезмерный избыток. Понимаю ваши чувства, но агрессивность при таких обстоятельствах совершенно бесплодна. Пройдитесь несколько раз по улице, а потом возвращайтесь к нам. Мы жаждем вежливого общения с вами, но спокойствие и самообладание необходимы.

Сальветер свирепо посмотрел на Вэнса, который ответил ему холодным взглядом. С полминуты они смотрели друг на друга. Наконец, Сальветер пожал плечами и слегка улыбнулся.

– Я обойдусь без прогулки, – сказал он. – Спрашивайте.

– В котором часу вы вышли из дому сегодня утром, мистер Сальветер? – сказал Вэнс, втягивая дым своей папиросы.

– Утром, в половине десятого.

– И вы не оставили случайно дверь незапертой?

– Нет, почему бы я стал это делать?

– Право, знаете, я не могу этого сказать. – Вэнс обратился к нему с обезоруживающей улыбкой. – Но это довольно существенный вопрос. Мистер Скарлетт застал дверь открытой, когда пришел между десятью и половиной одиннадцатого.

– Во всяком случае, я ее не оставлял открытой. Что дальше?

– Вы отправились в Городской музей. Не так ли?

– Да. Я пошел справиться насчет некоторых фотографий гробницы Хотпехермс.

– И вы получили эти сведения?

– Да.

Вэнс посмотрел на часы.

– Двадцать пять минут второго, – сказал он. – Это означает, что вы отсутствовали около четырех часов. Не значить ли это, что вы прошли пешком на Восьмидесятую улицу и обратно?

Сальветер стиснул зубы и враждебно поглядел на Вэнса.

– Я не шел пешком ни туда, ни обратно. Туда я ехал на автобусе, а обратно на такси.

– Скажем, путь у вас занял час. Значит, вам потребовалось три часа, чтобы получить эти сведения?

– Высчитано верно. Но случилось так, что я зашел в комнату направо от входа, чтобы поглядеть на гробницу Пернеба. Он, вы знаете, относится к пятой династии.

– Да, да. А так как Футу, потомок Хетепхерис, принадлежал к предшествующей династии, вас заинтересовала эта гробница? Понятно. Сколько же времени вам потребовалось, чтобы рассмотреть гробницу Пернеба.

– Послушайте, мистер Вэнс, – Сальветер начинал тревожиться. – Я не знаю куда вы клоните. Полагаю, что вы хотите выяснить что-нибудь насчет смерти дяди Бена. Я был в египетских залах около часа. Мне было интересно; я не торопился; я знал, что у дяди Бена с доктором Блиссом сегодня свидание, и решил, что могу вернуться к завтраку.

– Но вы не вернулись и к завтраку, – заметил Вэнс.

– Так что же? Мне пришлось ждать почти час в приемной попечителя музея. Мистер Литго запоздал. А потом мне еще пришлось ждать полчаса, пока он телефонировал доктору Рейснеру в Бостонский музей.

– Вполне понимаю, что вас такие вещи раздражают. – Венс встал и вынул записную книжку из кармана. – Ах, кстати, мистер Сальветер, не могли бы вы одолжить мне карандаш? Мой, по-видимому, пропал.

(Меня эта просьба весьма заинтересовала, т. к. я знал, что Вэнс никогда не носил с собой карандаша, а пользовался всегда маленьким самопишущим пером, которое висело на цепочке от его часов).

– С восторгом. – Сальветер вынул из кармана и протянул ему длинный желтый карандаш.

Вэнс сделал несколько записей в своей книжке, потом, перед тем как вернуть карандаш, поглядел на его название.

– А, «Монгол № 1», – сказал он. – Отличные карандаши, эти «Фабер–482». Вы всегда их употребляете?

– Никогда не пользуюсь другими. Они гладко пишут и не ломаются.

– Очень благодарен. – Вэнс положил записную книжку в карман и вернул карандаш. А теперь, мистер Сальветер, я был бы вам благодарен, если бы вы прошли в гостиную и подождали нас. Там, кстати, миссис Блисс.

Сальветер опустил глаза и сбоку поглядел на Вэнса.

– А, вот как, – сказал он. – Благодарю вас. Я подожду в гостиной. – Он обратился к Блиссу: – Мне очень жаль, сэр. Я знаю, как много это для вас значит.

Он был уже на полпути по лестнице, когда Вэнс, разглядывавший статую Сахмет, вдруг окликнул его:

– Да, мистер Сальветер, скажите Хани, что мы хотели бы его видеть.

Сальветер кивнул, и, не оглядываясь, прошел через большую стальную дверь.

ГЛАВА 7
Отпечатки пальцев

Хани появился через несколько мгновений.

– Я к вашим услугам, господа, – сказал он, высокомерно поглядывая на нас.

– Мы весьма ценим ваше страстное желание сотрудничать с нами, Хани, – ответил Вэнс. – Будьте добры, встаньте вот на этот стул и покажите в точности, куда вчера вы поставили статую Сахмет.

Брови Хани слегка сдвинулись, но он, не колеблясь, исполнил просьбу Вэнса.

– Не трогайте полок, – добавил Вэнс, – и не трогайте занавесок.

Хани поднялся на один из стульев. Вэнс встал на другой. Египтянин некоторое время смотрел на верх полки и потом показал костлявым пальцем на место около края посередине полки.

– Вот тут, – сказал он. – Если вы приглядитесь, вы заметите, что подставка Сахмет отпечаталась в пыли.

– О да, – отозвался Вэнс. – Но если внимательно приглядеться, то можно заметить и другие отпечатки в пыли.

– Может быть, это ветер подул из окна.

Вэнс захихикал.

– Ваше объяснение, Хани, слишком поэтично. Я думаю, даже если бы ваш самум здесь начал дуть, он не мог бы сделать эту царапину на подножье статуи! Или, может быть, вы поставили ее слишком резким движением?

– Это возможно, хотя маловероятно.

– Да, маловероятно, если принять во внимание ваше суеверное уважение к этой львиной даме. – Вэнс спустился со стула. – Во всяком случае, Сахмет, по-видимому, стояла на самом краю полки, прямо посредине, когда мистер Кайль пришел осматривать новые сокровища.

Мы с любопытством следили за ним. Хис и Маркхэм были особенно заинтересованы, а Скарлетт не сводил глаз с Вэнса. Даже Блисс, который казался совершенно разбитым и в состоянии полной прострации, следил со вниманием за этим эпизодом. Было очевидно, что Вэнс открыл что-то существенное.

– Что у вас на уме, Вэнс? – спросил Маркхэм. – Сейчас едва ли время скрытничать и разыгрывать роль.

– Я только исследую некоторые возможности этого увлекательного случая, – ответил Вэнс. – Я сложная душа, дорогой старый Маркхэм. Я не обладаю, увы, вашей простотой и прямой натурой. Помните, что сердце юноши сказало псалмопевцу: «Вещи не то, чем они кажутся».

В эту минуту отворилась входная дверь и по лестнице, стуча каблуками, сошли капитан Дюбуа и детектив Беллами, эксперты по отпечаткам пальцев.

– Простите, что заставил вас ждать, сержант, – сказал Дюбуа, пожимая руку Хиса. – Но я был занят делом об ограблении сейфа на Фультон Стрит. Как поживаете, мистер Маркхэм? А, мистер Вэнс? И вы тут?

– Тут вам немного будет дела, капитан, – вмешался Хис. – Я хотел бы только, чтобы вы разглядели эту черную каменную фигуру.

– Это не возьмет много времени, – пробормотал Дюбуа, – наклоняясь над статуэткой Сахмет. – Что это может быть, сержант? Одно из тех футуристических произведений искусства, в которых ничего понять нельзя?

– Понимать тут и нечего, – проворчал сержант, – если вы только не найдете на ней хороших отпечатков пальцев.

Дюбуа сделал знак своему ассистенту. Беллами выступил вперед и открыл черный мешок, который принес с собой. Дюбуа с помощью большого платка осторожно поднял статую и поставил ее на стул. Потом он достал из мешка пульверизатор и опрыскал всю фигуру бледно-желтым порошком. Потом он осторожно сдул лишний порошок и, вставив в глаз увеличительное стекло, начал разглядывать статуэтку.

Хани медленно подвинулся к экспертам.

– Вы не найдете моих отпечатков пальцев на Сахмет, господа, – объявил он. – Я их счистил. Не найдете вы и других отпечатков. Богиня мести наносит удар по своей собственной воле, и никаких человеческих рук ей не нужно, чтобы вершить ее правосудие.

– Откуда вы знаете, Хани, – спросил Вэнс, – что ваших отпечатков не будет на статуе. Ведь вы вчера ее поставили на полку?

– Да, сударь, – ответил Хани. – Я поставил ее туда, но только с почтением. Я вытер и отполировал ее сверху донизу и потом поставил ее на верх полки. Но тотчас же я увидел, что мои пальцы оставили следы на полированной поверхности, и я взял кусочек шагрени, чтобы счистить их, между тем, как дух Сахмет с грустью смотрел на разграбленные сокровища этой залы.

– Однако, друг мой! Сейчас отпечатки пальцев тут есть! – заметил Дюбуа. – И они весьма отчетливы. Их, очевидно, оставил тот человек, который поднял статую. Имеются отпечатки обеих рук, по одной около каждой ноги.

Блисс мало обращал внимания на приход экспертов, но слова Хани пробудили его. Когда же он услышал, что Дюбуа обнаружил отпечатки пальцев, в его внешности произошла заметная перемена. Как будто его охватил пожирающий страх. Раньше, чем Дюбуа кончил говорить, он вскочил на ноги и застыл с выражением ужаса на лице.

– Бог да поможет мне! – воскликнул он. И от звука его голоса у меня мороз пробежал по коже. – Это мои отпечатки пальцев на статуе.

Впечатление от этого признания было поразительное. Даже Вэнс на мгновение отрешился от своего обычного спокойствия. Он подошел к пепельнице и рассеянно потушил еле начатую папиросу.

Хис первый нарушил молчание.

– Конечно, это ваши отпечатки, – буркнул он. – Чьи же еще?

– Погодите, сержант, – остановил его Вэнс. – Отпечатки пальцев могут сильно вводить в заблуждение. Несколько отпечатков пальцев на орудии убийства еще не показывают, что они сделаны убийцей. Скажите, доктор – обратился он к Блиссу, – откуда вы знаете, что это ваши отпечатки?

– Откуда я знаю? – Блисс повторил этот вопрос унылым тоном. Мне показалось, что он состарился тут же у меня на глазах. – Откуда? Да, Боже мой, потому что я их сделал этой ночью, или вернее, ранним утром, перед тем, как лег. Я взял эту статую как раз так, как показывают эти следы.

– Почему же вы это сделали?

– Я это сделал без всякой мысли. Я даже забыл об этом, пока не упомянули об отпечатках пальцев. Когда я кончил подсчитывать цифры отчета, я около трех часов утра спустился в музей. Я говорил Кайлю о новых экспонатах и хотел посмотреть, все ли в порядке. Я пересмотрел новые предметы и увидел, что статуэтка Сахмет поставлена не совсем посредине полки. Я достал ее, и поставил прямо.

– Простите меня за вмешательство, Вэнс, – вставил Скарлетт, – но я могу вас уверить, что это весьма естественный поступок со стороны доктора Блисса. Он страстный любитель порядка. Мы даже часто шутим по этому поводу. Он все время прибирает за нами.

– Итак, если я вас понял, Скарлетт, если статуя стояла криво, то доктор Блисс непременно поставил бы ее прямо?

– Да, я так думаю.

– Очень вам благодарен. Итак, вы, мистер Блисс, говорите, что поставили прямо статую Сахмет, взяв ее за ноги, а потом пошли спать?

– Это правда, клянусь Богом! Я потушил свет и пошел наверх. И я не спускался в музей до тех пор, пока вы не начали стучать в мою дверь.

Хис явно был неудовлетворен.

– С этим алиби плохо то, что у вас нет никаких свидетелей, – проворчал он. – Такое алиби может выдумать всякий.

– Сержант, – вмешался Маркхэм. – Мне кажется, теперь следовало бы проверить принадлежность этих отпечатков пальцев. Мы тогда узнаем, те ли это отпечатки, которые оставил доктор Блисс.

Дюбуа достал из мешка небольшой валик с краской, стеклянный брусок и пачку пропускной бумаги.

– Прижмите ваши пальцы к валику, а потом приложите их к бумаге, – сказал он.

Блисс молча повиновался. Дюбуа снова вставил в глаз увеличительное стекло.

– Похоже, – заметил он. – Однако я сверю.

Он встал на колени около статуи и подержал листок с отпечатками около ног статуи. Некоторое время он изучал отпечатки.

– Они сходятся, – объявил он. – Сомнений нет. И никаких других видимых отпечатков не имеется. Этот господин – единственное лицо, которое приложило руку к статуе.

– Чудесно, – сказал Хис, ухмыляясь. – Пришлите мне как можно скорее увеличенные отпечатки. Очень вам благодарен, капитан. Теперь можете идти питаться.

– Скажу вам, это будет не лишнее. – Дюбуа передал аппарат и вещи Беллами, и оба они вышли. Хис, наконец, разжег свою сигару.

– Это венчает дело, не так ли, сэр? – спросил он Вэнса. – Или, может быть, вы поверили в алиби доктора? Посудите сами, сэр, – обратился он к Маркхэму, – есть только одни отпечатки пальцев на этой статуе. Кайля ударили ею по голове, и, чтобы это сделать, нужно было держать статую за ноги. Теперь скажите, мистер Маркхэм. Разве мог кто-нибудь стереть свои отпечатки пальцев и оставить отпечатки доктора?

– А откуда вы знаете, сержант, что убийца мистера Кайля действительно трогал статую? – неожиданно заметил Вэнс.

– Ого! Неужели вы всерьез думаете, что эта дама с львиной головой сама занялась такими делами? – удивленно спросил Хис.

– Нет, сержант, – Вэнс покачал головой. – Я не придумываю сверхъестественных объяснений. И я не думаю, чтобы убийца мог стереть свои отпечатки пальцев и оставить отпечатки доктора Блисса. Но я думаю, видите ли, что некоторые противоречивые явления в этом странном деле еще требуют объяснения.

– Может быть, это и так, – возразил Хис. – Но я полагаюсь на отпечатки пальцев и явные улики.

– Весьма опасный способ, сержант, – сказал ему Вэнс серьезно. – Не думаю, чтобы вы на основании подобных данных могли добиться обвинения доктора Блисса. Все это слишком явно, слишком нелепо, имеется преизобилие улик. Никакой разумный человек не оставил бы стольких улик! Думаю, что Маркхэм со мной согласится.

– Не знаю, – сказал Маркхэм. – В том, что вы говорите, Вэнс, кое-что есть, но с другой стороны…

– Простите, господа, – прервал его Хис. – Я иду поговорить с Хеннесси и сейчас вернусь, – и он удалился.

Блисс, казалось, не обращал никакого внимания на это обсуждение вероятности его вины. Он сидел, откинувшись в кресле, и смотрел на пол. У него был трагичный, сломленный вид. Когда сержант вышел, он медленно повернулся к Вэнсу.

– Ваш детектив прав, – сказал он. – Все против меня. Все. Если бы я только не заснул сегодня утром, я бы знал, что все это значит. Мой скарабей, этот финансовый отчет, эти отпечатки пальцев, это ужасно, ужасно!

– Это слишком ужасно, доктор, – успокаивающе ответил Вэнс. – В этом наша надежда на разгадку.

Он прошел к полке и остановился, разглядывая ее. Хани вернулся к своей молитвенной позе перед Тети-Ширет, а Скарлетт нервно расхаживал по комнате. Хеннесси молча вошел в большую дверь и остановился на лестнице, держа руку в правом кармане. В эту минуту открылась маленькая дверь наверху винтовой лестницы, и Хис появился из кабинета доктора Блисса. Он спустился, держа руку за спиной. Подойдя к Блиссу, он несколько мгновений мрачно смотрел на него. Потом вдруг протянул вперед ту руку, которая была за спиной, – в ней была белая полотняная теннисная туфля.

– Это ваша, доктор? – спросил он.

– Да, конечно, моя.

– Держу пари, что так! – сержант подошел к Маркхэму и показал ему подошвы туфель.

Я увидел, что резиновая подошва была испещрена маленькими полосками, а на каблуке был узор из кружков. Но я весь похолодел, увидев, что подошва была вся покрыта засохшей кровью.

– Я нашел эту туфлю в кабинете, мистер Маркхэм, – сказал Хис. – Она была завернута в бумагу и лежала на дне бумажной корзины.

Маркхэм заговорил не сразу. Он перевел взгляд с туфли на Блисса и, наконец, остановил его на Вэнсе.

– Я думаю, это решает дело, – сказал он решительно. – У меня не остается другого выхода…

Блисс вскочил на ноги и бросился к сержанту.

– Что это? – воскликнул он. – Какое отношение эта туфля имеет к смерти Кайля? – тут он заметил кровь. – О, Боже милосердный! – простонал он.

Вэнс положил ему руку на плечо.

– Сержант Хис нашел тут следы, доктор. Следы эти были сделаны одной из ваших теннисных туфель.

– Но как это может быть? Я оставил эту туфлю наверху в своей спальне прошлой ночью и утром спустился в домашних туфлях. Что-то дьявольское совершается в этом доме.

– Что-то дьявольское, да. Что-то несказанно дьявольское. Но будьте спокойны, доктор Блисс, я это выясню.

– Мне очень жаль, Вэнс, – голос Маркхэма звучал сурово, – я знаю, что вы не верите в виновность доктора Блисса, но я вынужден исполнить свой долг. Я не исполнил бы его, если бы ввиду таких улик не начал действовать. И, в конце концов, вы тоже можете ошибаться. Во всяком случае, долг мой ясен. Сержант, арестуйте доктора Блисса по обвинению в убийстве Бенджамина Кайля.