355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Стивен Ридер Дональдсон » Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть » Текст книги (страница 12)
Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 18:25

Текст книги "Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть"


Автор книги: Стивен Ридер Дональдсон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)

Его попытка выглядеть беззаботным не удалась.

– Просто доверься мне, – со злой ухмылкой ответил Энгус.

Он присел, чтобы ощутить притяжение Малого Танатоса, затем обманчиво лёгкой походкой направился к трапу. Схватившись за поручни, Термопайл обернулся и почти по-дружески посоветовал:

– Не делай ошибки и не бери с собой оружие. Прежде чем нас впустят в приёмную зону, тебя просканируют до яиц. Здесь вооружёнными ходят только люди Билла.

Только они и амнионы.

Майлс с тревогой посмотрел на Энгуса.

– Они вставили в тебя металлодетектор?

– Если и вставили, – с усмешкой ответил Энгус, – то об этом знает только Хэши Лебуол, чёрт бы его взял.

Поднимаясь по ступеням, он увидел, как Майлс вытащил из кармана маленький штык-парализатор и спрятал его между подушками амортизирующего кресла. Похоже, он уже забыл, как чувствуют себя беззаботные люди. Тэвернер не ждал от верфей «Купюра» ничего хорошего. Термопайл воспринял это как гарантию успеха. Энгус был трусом, и ему требовались любые гарантии.

Лифт в средней части корабля спустил их к воздушному шлюзу.

Энгус указал на контрольную панель и пробормотал:

– Такую работу полагается делать помощнику капитана. Ты сам откроешь люк или мне нужно держать тебя за руку?

Глаза Майлса потемнели от гнева и тревоги.

– Иди первым, Джошуа, – напряжённо сказал он. – Я не выйду из шлюза, пока ты не пройдёшь через сканеры.

Энгус ничего не ответил. Он даже не мог пожать плечами.

Приблизившись к контрольной панели, Термопайл набрал код для открытия внутренней двери воздушного шлюза. Мини-монитор в его голове показывал время: 22. 07, или 15. 53 по стандартно-космическому исчислению, – поздний вечер на верфях «Купюра». Другое цифровое окно напоминало ему коды безопасности, которые могли задраить «Трубу» и держать её в таком состоянии до тех пор, пока он и Майлс не вернутся на борт. Встроенные сенсоры электромагнитного излучения высвечивали схемы сервоприводов и кодовых замков.

Дверь шлюза с шипением открылась. С таким же шипением в Энгусе бурлила ярость, хотя внешне это и не проявлялось. Когда Майлс присоединился к нему в воздушном шлюзе, он задраил внутреннюю дверь и открыл внешний люк корабля. В лица им пахнул кисловатый воздух верфей «Купюра».

Подкова сканера была омыта электромагнитными полями. Для необычного зрения Энгуса они выглядели тонкой паутиной или вуалью, которая разрывалась при движении его тела. Смело проходя сквозь нити полей, он знал, что ему их нечего бояться. Это подтверждало и его программное ядро: компьютер, зонные импланты, лазеры и аккумуляторы не вызывали пульсаций в мерцающей ауре детекторов верфей «Купюра». Хэши Лебуол был гением в таких делах – он знал, что делал, когда продумывал оборудование Энгуса.

Термопайл беспристрастно отмстил отсутствие охранников. С точки зрения Лебуола, это было хорошим признаком, означавшим, что Билл решил не подвергать явному сомнению историю Тэвернера и Энгуса. Вместо этого он хотел понаблюдать за ними и понять, что к чему.

Энгус этому не удивился. Билл всегда относился вежливо к своим источникам дохода. Он шпионил за всеми и каждым, но старался не обижать своих клиентов.

Термопайл обернулся к Майлсу и зловеще прошептал:

– Пошли. Безопаснее, чем сейчас, уже не будет.

Не ожидая Тэвернера, он направился в приёмную зону.

Здесь было много охраны, но Энгус не обращал на неё внимания. К тому времени, как Майлс поравнялся с ним, он успел воспользоваться информационным терминалом и подтвердил свой кредит по голосовому идентификатору.

Бесцеремонно схватив Майлса за руку, он шепнул ему на ухо:

– Давай, дружок. Назови компьютеру своё имя, чтобы мы могли тратить твои деньги.

Поскрипев зубами, Майлс ввёл в информационный терминал свой голосовой отпечаток для дальнейшего использования его в качестве идентификатора. Судя по странной усмешке, он придумал новый вариант для унижения Энгуса.

Ощутив в душе всплеск страха, Термопайл заказал на терминале две комнаты в спальном районе. Конечно, он и Майлс могли остаться на борту «Трубы». И, конечно, в комнатах, которые они снимут на верфях «Купюра», будут спрятаны видеокамеры. Но именно по этой причине для них было безопаснее поселиться в гостинице. Билл успокоится, узнав, что может наблюдать за ними.

Желая позлить своего спутника, Энгус заказал два номера в гостинице, называемой «Дёшево и сердито». Она располагалась вблизи от Круиза – центральной части колонии. Сжав руку Майлса и кивнув на терминал, он зашептал:

– Взгляни на светлую сторону жизни. С помощью этой техники все твои друзья, с которыми ты общался, могут узнать о твоём местонахождении. Разве это не чудесно? И ты можешь найти любого человека, не спрашивая на это разрешения у Лебуола.

Он постучал пальцем по своему виску.

– Огромное спасибо, – ответил Майлс, пытаясь сравняться с Энгусом в злобе. – Я не знал, что это будет так легко.

– Не за что, – оскалившись, произнёс Термопайл. – Я просто стараюсь внушить тебе ложное чувство безопасности.

– Я же просил тебя не угрожать мне больше, – мрачно сказал Тэвернер. – Меня и так трясёт, как последнее дерьмо.

Он искоса взглянул на Энгуса. Тот на миг усилил хватку.

– Я это вижу. Но будь осторожен. Не зарывайся. Однажды кто-то может вырвать твои яйца. Ну что? Пошли дальше?

Отпихнув руку Майлса, он указал на лифты. Тэвернер молча кивнул. Его мозг был занят изобретением очень изощрённого убийства.

Спальные районы располагались по всем верфям «Купюра», но большая их часть теснилась около Круиза. Иногда к Биллу прилетали гости, которые искали уединения. Некоторые экипажи пиратских кораблей охотно платили надбавки за шикарные номера в изолированных частях колонии – возможно, потому, что они предавались порокам, которые скрывали от других. А порой капитаны боялись, что не соберут обратно своих людей, если позволят им разойтись. Но в основном все прилетавшие на Малый Танатос останавливались на Круизе – или жили в своих кораблях.

Круиз занимал несколько средних уровней колонии. Ближе к поверхности размещались мастерские и склады, которые примыкали к докам и космопорту. Немного поодаль находился герметичный амнионский сектор. У ядра планетоида размещались личные апартаменты Билла с хирургическим отделением, тюремными камерами и силовыми установками верфей «Купюра». Между ядром и поверхностью космической скалы жили, пили, спали, работали, кутили, мошенничали, трахались, насиловали, умоляли, сводничали и дрались люди, составлявшие население колонии. Их услугами наслаждались гости из самых мерзких клоак человеческого космоса.

Из-за миллионов тонн скальной породы, висевших над головой, людям но сиделось в тесных комнатах, и поэтому холлы станции, которые местные жители называли «улицами», были заполнены многочисленными толпами. По оценкам полиции, популяция верфей «Купюра» насчитывала около пяти тысяч человек, но Круиз создавал впечатление, что людей здесь вдвое больше. Хотя, конечно, тут находились и гости с кораблей, стоявших в доках. А возможно, это действительно был недочёт неумелых статистиков.

После первого ошеломления запахами и яркими огнями рекламы, после первого удивления при виде широких коридоров, заполненных людьми, множества баров, витрин и лачуг, в глаза вновь прибывших гостей бросалось огромное количество женщин.

Женщины были редки в таких местах, которые на станциях назывались секторами увеселений. Тс из них, кто имел работу и семьи, обычно воздерживались от мимолётных связей. Богатые авантюристки, путешествовавшие на кораблях, и женщины – члены экипажей навещали сектора увеселений из-за тех, кто эти места обслуживал, а не для того, чтобы их там использовали. Но на Круизе всё было иначе.

Наверняка Билл прошёлся тралом по всему человеческому космосу, чтобы привлечь сюда стольких жриц любви и нимфоманок. Он уговаривал их, покупал и выманивал сотнями из выгребных ям Земли, с космических станций, нелегальных космопортов и доведённых до банкротства судов. Кто-то из них становился славой Круиза, кто-то превращался в отбросы. Многие женщины не только наслаждались тем, что делали, но и зарабатывали большие деньги. Другие, подсевшие на нервосок и синтетические наркотики, вели ужасное и жалкое существование. Некоторые соглашались на хирургические корректировки тела или подвергались за долги биокарающим уродствам. Но только на верфях «Купюра» пираты и нелегалы-дальнобойщики имели такой выбор красивых или потрясающе ущербных дам.

В прежние времена Энгус и сам покупал себе здесь крошек для забавы. Но это было до того, как он встретил Морн, до того, как он сжёг на ней свою ненависть и неуёмное воображение… до того, как она разбила ему сердце.

Он вдыхал кисловатый воздух, смотрел на огни рекламы, провожал взглядом женщин и чувствовал себя в своей среде. К сожалению, его программное ядро не проявляло интереса к плотским развлечениям. Что касается Майлса, то он хмурился и вёл себя так, словно находил местных женщин – а возможно, и сексуальные забавы с ними, – отвратительными и непристойными. Однако у Энгуса не было времени наслаждаться отвращением Тэвернера. У него имелись другие дела.

Выйдя из лифта, он вдыхал полной грудью знакомый воздух – тёплый, плохо очищенный, густой от дыма, запахов парфюмерии, пота, гнили, эстрогенов, рвоты, спиртных напитков и остальных человеческих миазмов. Яркое освещение и многоцветные огни реклам контрастировали с чернотой закоулков и шепчущими тенями дверных проёмов. Но блеск и огни Круиза не могли скрыть от зрения Энгуса электромагнитных пятен видеокамер, которые были вмонтированы в потолок и вели наблюдение во всех направлениях.

Он чётко фиксировал излучение, исходящее от многих охранников и стукачей, экипированных коммуникационными протезами. Билл хотел быть таким же вездесущим, как смерть, – он пытался уследить за всем, что происходило на Малом Танатосе.

Некоторых охранников можно было заметить издалека. Они патрулировали коридоры станции и имели при себе оружие, иногда вживлённое в их руки. Энгус насчитал поблизости шестерых таких стражей. Но другие – он называл их стукачами – маскировались под обычных людей. Они прятали электронную аппаратуру в одежде и теле или камуфлировали сё подо что-то другое – искусственную руку или протез челюсти. Однако Термопайл определял их мгновенно. Электромагнитная эмиссия выдавала стукачей, как надпись на лбу. Все, сказанное рядом с ними, тут же записывалось в банки памяти наблюдательных центров.

Компьютеры и персонал просеивали поступавшую информацию и составляли обобщённый доклад для Билла.

Один из стукачей имел очень сложное излучение. Оно привлекло внимание Энгуса, и когда он выявил его источник в толпе людей, то увидел человека, чья голова вращалась на длинной механической шее. Скорее всего это был дежурный офицер, отвечавший за данный участок Круиза Энгус ткнул Майлса в бок и кивнул, указывая на странного человека.

– Посмотри на того болвана, – произнёс он шёпотом. – Если мы сделаем что-то нехорошее, парень сообщит об этом Биллу быстрее, чем Башня.

Майлс кивнул. Сердито покосившись на женщину с пневматической грудью, он тихо спросил:

– А какие действия здесь считаются нехорошими? Энгус угрюмо усмехнулся

– И ты меня ещё спрашиваешь? Кому как не тебе об этом знать!

Выявив всех охранников, он смешался с толпой и направился по переполненной «улице» к гостинице «Дёшево и сердито».

По всей вероятности, Майлс знал о миссии Джошуа намного больше, чем давал понять. Однако программное ядро не отвечало на запросы Энгуса. Оно следило за охранниками, сравнивало ауры и вектора движения людей, но не раскрывало новой информации и не давало указаний. Единственное текущее предписание требовало от него устроиться в гостинице на Круизе и вести себя нормальным образом.

Он должен был снять комнату в «Дёшево и сердито», затем пойти в бар и заказать пару напитков. Это не только соответствовало плану операции, но и придало бы ему вид нелегала, который сбежал от копов и наслаждался теперь свободой.

Майлс догнал Энгуса, взял его под локоть и прошептал:

– Надеюсь, тебе тут нравится. Наверное, ты считаешь это место раем?

– А разве что-то не так?

Майлс не замечал презрительного тона Энгуса. Напряжённым голосом, словно ему никак не удавалось проглотить слюну, Тэвернер продолжал:

– Это похоже на город, захваченный уличной бандой. Одной бандой. И полностью. Ни группировок, ни ссор – без надежды что-то изменить И отсюда некуда бежать.

– Вернее, некого предать в обмен на защиту, – добавил Энгус – Но у тебя есть я. Хотя, если ты предашь меня, тебе придётся жить в таких местах до конца своих дней. Копы устроят на тебя охоту и убьют, как только ты попадёшь к ним в руки.

Взгляд Майлса дал Энгусу ещё одну гарантию. Страх, прятавшийся в его глазах, был очевидным.

А вокруг них бурлила толпа. Мужчины и женщины сталкивались с ними, задевали плечами или обходили стороной. Кто-то лёгкими пальцами обшаривал их костюмы, проверяя, нет ли в карманах чего-нибудь ценного. Энгус запросто мог бы поймать одну из таких рук и сломать на ней несколько пальцев. Но он оставил их без этой мануальной хирургии. Ему не хотелось привлекать внимание охранников и стукачей.

По пути его остановила женщина и предложила купить пузырёк нервосока. Затем к нему, шатаясь, подошёл мужчина и спросил, не продаст ли Энгус «кислоту». Какой-то гермафродит приветливо кивнул ему, сжал рукой свою промежность и призывно погладил грудь.

Термопайл отвечал на такие заминки неразборчивым рычанием.

Вскоре он и Майлс оказались у цели. Крикливая вывеска на стене сияла жёлтыми и зелёными неоновыми буквами: «ДЁШЕВО И СЕРДИТО. Бары, сон, забавы, шалости. Скажи нам, чего ты хочешь, и твоё желание исполнится».

Будто вернувшись домой, Энгус деловито втянул Тэвернера в дверной проём. Они оказались в небольшом затемнённом холле Слева находился бар. Справа располагалось то, что могло сойти за стойку администратора. Там, перед терминалом, стоял мужчина довольно злобного и мрачного вида. Судя по его лицу и судорожным движениям, можно было предположить, что Билл – или какой-то второстепенный барышник – вместо наказания за лень имплантировал ему в живот нестабильную взрывчатку. Он даже не поднял головы, когда Энгус грохнул кулаком по стойке и прорычал: «Две комнаты!»

– Идентификатор? – тихо спросил администратор.

– Голосовой отпечаток, – ответил Термопайл.

Мужчина презрительно фыркнул, словно это был худший из возможных ответов. Он коснулся клавиш на терминале, затем предложил Энгусу чётко произнести своё имя. Взглянув на монитор, мужчина вздохнул, словно размышлял о бренности своего существования, и печально сказал:

– Четыре двенадцать.

После кивка Энгуса Майлс тоже произнёс своё имя.

– Четыре тринадцать, – ответил администратор тем же тоном.

– Сообщения? – потребовал Энгус.

По-прежнему не поднимая глаз, мужчина указал на монитор.

– Тут имеется только сообщение для меня. Оно требует, чтобы я взял с вас плату вперёд.

Майлс нахмурился, но Энгус небрежно пожал плечами.

– Билл напоминает, что не доверяет нам.

Он повернулся спиной к стойке и направился к лифту. Их комнаты находились на четвёртом уровне. Поднявшись туда, они нашли свои номера. Майлс выжидательно остановился в коридоре. Энгус подошёл к двери четыреста двенадцатого номера и просканировал электромагнитные поля.

В коридоре было несколько видеокамер. На стене располагался интерком, панель для идентификации жильцов и сенсорный датчик для ладони – обычный набор, никаких ловушек. Если в комнате имелись какие-то сюрпризы, то их излучение не проникало через дверь.

– Есть повод для волнений? – напряжённо спросил Майлс.

Энгус не стал отвечать на его вопрос. Он ни о чём не беспокоился – просто соблюдал предписанную осторожность. Готовый отпрыгнуть в любую секунду, он произнёс в интерком своё имя. Дверь послушно скользнула в паз стены.

Комната была небольшой, но превосходила по размерам каюты «Трубы». Воздух казался ещё более зловонным, чем на «улицах» Круиза. Очевидно, последний жилец, занимавший этот номер, курил ник с примесью дорф-амфетаминов. Перламутровые панели стен пестрели пятнами, и некоторые из них выглядели как засохший кетчуп или кровь. Два стула со стальными ножками были поставлены друг на друга. На полу лежал потёртый вельветовый коврик. Из ниш потолка светили неоновые лампы. К одной из стен крепился терминал, с помощью которого Энгус мог связаться с любым человеком на станции или сделать заказ, не выходя из комнаты. Судя по виду кровати, она повидала немало жестокости, безрассудств и боли.

Энгус быстро убедился в том, что комната не представляет собой опасности. За фальшпанелью потолка была спрятана видеокамера. Уединение на верфях «Купюры» считалось сомнительной роскошью. Впрочем, этот «жучок» был сейчас неопасен. Энгус не думал, что за ним будут вести серьёзное наблюдение. Проверив на всякий случай ванную, он повернулся к Майлсу и произнёс:

– Славненькая комната. Пойдём посмотрим, насколько хороша твоя берлога.

Принуждаемый зонными имплантами заботиться о своём помощнике, он убедился в том, что комната Майлса ничем не отличалась от его апартаментов. Лишь пятна на стенах были другими.

Майлс не стал осматривать номер. Он следил за лицом Энгуса, выискивая намёки на опасность. Не желая, чтобы Тэвернер снова прибег к директиве Джошуа на виду у электронных «глаз» Билла, Энгус кисло проворчал:

– Представь, что рядом с нами стукач. Все записывается видеокамерой. Но ты в полной безопасности – особенно пока сидишь здесь и ничего не делаешь.

Он был уверен, что Майлс знает о стукачах предостаточно.

Тэвернер неловко повёл плечами, словно объектив видеокамеры покалывал его кожу. Тем не менее он принял условия игры и с притворным недовольством произнёс:

– Сидя здесь, мы не сможем позабавиться.

Энгус фыркнул. Лавируя между своими желаниями и требованиями программного ядра, он язвительно ответил:

– О забавах надо было думать раньше – до того, как тебя внесли в чёрный список БСИ.

И, будто бы смягчив свою злость, добавил:

– По крайней мере, мы можем купить себе выпивку. Я думаю, это не вызовет больших проблем. Билл не доверяет нам, но он не будет против, если мы потратим часть твоих деньжат.

Секунду Майлс выглядел таким обиженным и полным жалости к себе, что Энгус замер в ожидании. Казалось, ещё мгновение – и Тэвернер заплачет, как побитый ребёнок. Однако его черты стали жёстче, и в зрачках собралась темнота. Он вспомнил о гневе.

– Я готов, – спокойно ответил Майлс – Пошли. «Вот и хорошо, – с усмешкой подумал Энгус – на

этот раз только подумал, потому что программа не позволяла ему выказывать нерасположение к своему помощнику в публичном месте. – Мне нравится, когда ты мочишься в штаны, когда ты совершаешь самые фатальные ошибки».

Перебирая в уме бесполезные фантазии, в которых Майлс умолял о смерти, пока он, капитан Термопайл, играл в кошки-мышки с его кишками, Энгус повёл помощника в бар – в тот самый бар, где за столиком в грязном углу их уже поджидал Ник Саккорсо.

Энгус

Продолговатый зал бара был обшит панелями из искусственного дерева с вполне приличной имитацией сучков и выемок. Оба бармена, сновавших перед рядами бочек, разливочных устройств и бутылок, имели рассеянный вид нуль-волновых наркоманов – людей, которые не могли перечить или обманывать по той причине, что давно уже потеряли способность принимать какие-либо решения. Свет ламп отражался в фужерах и металлических вазах.

Чуть дальше стойки бара начиналась сцена. В данный момент там никто не выступал – шла пауза между действиями. Энгус огорчённо вздохнул. Шум и яркий свет софитов помешал бы видеозаписи Билла. Его микрофоны и камеры автоматически уменьшили бы свою чувствительность. Кроме того, выступление привлекло бы внимание публики и сделало беседу безопасной.

Это позволило бы Энгусу выстрелить из лазера в затылок Ника и остаться не узнанным на видеозаписи. Впрочем, его не волновало, будет он записан или нет. И ему было плевать, что Билл сделает с ним после убийства Саккорсо. Как только он увидел Ника, его сознание помутилось от ненависти. На губах появилась пела. Кулаки жаждали хруста костей, пальцы молили о крови.

К чёрту Билла! К чёрту Майлса, Лебуола и зонные импланты! Ник уничтожил его «Красотку». Он заманил Энгуса в ловушку, лишив свободы и выбора. Из-за его предательства Энгус превратился в Джошуа – стал киборгом, запрограммированным на выполнение чужих команд. Но Саккорсо на этом не остановился. Он забрал Морн!

Энгус старался справиться с чувствами, однако образ Морн в объятиях Ника ранил его сильнее, чем демонтаж корабля. Она влюбилась в Саккорсо с первого взгляда. Термопайл не сомневался в этом. Но когда его подставили, она отдала Нику то, что Энгусу не удалось отнять у неё даже под пытками. Она отдала Нику свою верность. В ту пору Энгус, борясь с душевными муками, не понимал, что теряет её. И малодушный предатель воспользовался этим для того, чтобы навязать ему фатальную сделку.

В своём воображении Термопайл уже действовал. Несколько шагов между столиками к углу, где сидел Саккорсо. Последний убийственный взгляд в глаза, чтобы капитан Траходав осознал, что случится дальше. Одна рука хватает его за горло – со скоростью микропроцессора – слишком быстро, чтобы можно было отреагировать. Вторая рука сжимается в кулак, лазер выстреливает луч в основание шеи, и тело врага бьётся в судорогах, не в силах высвободиться из смертельной хватки Энгуса.

Потом ещё одна ментальная команда, рука на горле яростно сжимается – и Ник оседает в кресле. Вся его бравая пиратская удаль исчезает, а тело, сводившее с ума стольких женщин, превращается в мёртвую плоть. И лицо синеет в ярком когерентном свете…

Энгус сделал бы это! Сделал! Никакой набор процессоров и сопротивлений не остановил бы его! Ни один зонный имплант не умерил бы его ненависть. Чего бы это ни стоило, каких бы невральных мук ни потребовало, он сделал бы это. Саккорсо безжизненно повис бы в тисках его рук, и Энгус снова стал бы свободным – свободным и независимым, чтобы убивать и бороться за своё выживание.

Однако он не сдвинулся с места. Вся эта идея была миражем. Он мог прокручивать её в уме, но программному ядру и зонным имплантам было плевать на его желания. Увидев шрамы и презрительную усмешку Ника, Энгус замер на месте. Он не мог ни двигаться, ни говорить. Термопайл даже дышал с трудом. Переживая агонию чувств, он не мог и пальцем шевельнуть без соответствующего распоряжения программы.

– Ну что же, – самодовольно прошептал Майлс, – давай позабавимся.

Сердце Энгуса кричало от боли и ярости, но программное ядро гасило любой намёк на чувства, бушевавшие в нём.

Склонившись к уху Термопайла, Майлс прошептал:

– Вперёд, Джошуа. Иди и делай свою работу.

Распираемый смертельной ненавистью, Энгус выглядел как жаба. Он против воли начал сканировать помещение, находя видеокамеры и подсадных стукачей. Таковых было двое. Первый, мужчина, сидел у стойки – слишком далеко, чтобы прослушивать столик Ника. Сгорбившись, он с отвращением смотрел на пару механических рук, в которых находилась приёмно-передающая аппаратура. Второй стукач, женщина, сидела за столиком в опасной близости от Ника. На ней почти не было одежды, но тело излучало определённый электромагнитный фон. Её развлекали двое мужчин. Они прижимались к ней, покупали по очереди напитки, шептали на ушко вольности и алчно посматривали на её прекрасную грудь. Но это были обычные посетители, и опасность исходила только от женщины.

Программное ядро велело Энгусу избавиться от неё. Но оно не сказало, как это сделать.

Когда Термопайл и Тэвернер подошли к столу, Ник даже не поднялся, чтобы поздороваться. Он сидел спиной к углу, наблюдая за залом. Энгус тоже выбрал бы такую же позицию. Но его программа диктовала иные действия. Определив остаточный след излучения, он сел рядом с тем местом, где провода в стене вели к ближайшей видеокамере.

– Майлс! – ухмыльнулся Ник. – Капитан Термопайл! Я бы с радостью притворился, что удивлён нашей встречей, но на этой космической глыбе новости разносятся быстро. И каждый, у кого ещё не атрофировался мозг, уже знает о вашем прибытии.

Он повернулся к Тэвернеру:

– Может быть, нам лучше поговорить на моём корабле?

Заметив лёгкий кивок Энгуса, Майлс устроился справа от Ника. Энгус занял место слева и повернулся так, чтобы прикрыть Тэвернера от видеокамеры в стене.

– Это лучше для тебя, но не для меня, – воинственно ответил Майлс. – Я и так уже скомпрометирован.

Шрамы Ника выглядели как рубцы на языке Энгуса. Они пылали от злобы и боли.

– Тогда пойдём на ваш корабль.

Майлс нахмурился и покачал головой.

– Тут будет безопаснее. Билл нам не доверяет, поэтому мы постараемся вести себя как все.

Лишь его тон намекал на истинное положение дел: согласно данным программного ядра, Майлсу было приказано избегать ситуаций, в которых он мог бы продемонстрировать другим людям свою власть над Энгусом. И то, что Термопайл знал об этом, делало приказ обязательным для исполнения.

Нагнув голову и понизив голос, Майлс проинформировал Саккорсо:

– Энгус способен вычислять охранников. Он позаботится о том, чтобы нас не прослушали. Его голова сейчас в той же петле, что и моя. Я ему верю.

– Ах, даже так? – отозвался Ник, не глядя на Энгуса. – Мы давно с тобой не общались, и с той поры случилось множество событий. Я был занят – и ты, похоже, тоже. Откуда тебе известно, что он сунул голову в ту же петлю?

– Выпивка, Майлс, – грубо вмешался Энгус – За каким чёртом мы сюда пришли, если не будем заказывать выпивку?

Тэвернер считался помощником Энгуса. Ему полагалось выполнять приказы. Но прежде чем встать и направиться к бару, он позволил себе задержаться и гневно взглянуть на Термопайла.

– Иди-иди, – усмехнулся Энгус.

– Капитан Термопайл, ты под старость делаешься грубым, – произнёс Саккорсо. – Мне показалось, что ты сейчас намеренно помешал Тэвернеру ответить на мой вопрос. И я спросил себя: а почему? Может, ты ведёшь свою игру на стороне?

Энгус быстро оценил опасные последствия беседы. Видеокамера на потолке вела съёмку, но вряд ли фиксировала их разговор. С другой стороны, женщина-стукач сидела через два столика от них, и, следовательно, они с Ником находились в зоне приёма её микрофонов. Однако проблема осложнялась двумя обстоятельствами. Ему следовало сказать Саккорсо нечто такое, что не должно было дойти до ушей Билла. И, кроме того, Ник с Майлсом могли приступить к обсуждению тем, ради которых они договорились встретиться на Круизе. Он должен был не допустить такой возможности.

– Ты ошибаешься, капитан Траходав, – невнятно ответил Энгус. – Майлс – мой помощник. Я не знаю и не желаю знать, о чём вы, два гомика, говорили друг с другом. Но следует ставить вопрос не о моей игре на стороне, а о твоей, приятель.

Ник фыркнул.

– Очаровательно! Прости меня, дружище, но я не верю ни одному твоему слову. Или ты лжёшь, или с Майлсом случилось что-то очень серьёзное с тех пор, как я встречался с ним в последний раз. Похоже, из него действительно выбили кучу дерьма. Но ты вряд ли убедишь меня в том, что помощник шефа службы безопасности Рудной станции согласился пойти к тебе в помощники.

Это был все тот же нахальный и задиристый капитан Саккорсо. Однако Энгус не мог обмануться. Интуиция труса тут же уловила в голосе Ника скрытое беспокойство. А побледневшие шрамы и бегающий взгляд служили явными симптомами страха. Но что могло его так напугать?

Программное ядро не позволяло Энгусу открыто выразить свою ярость. Стараясь сделать это хотя бы голосом, он язвительно произнёс:

– Я не обманываю тебя, капитан Траходав. Майлс стал моим помощником по той же причине, по которой он вытащил меня из тюрьмы. Просто я собрал кое-какие доказательства.

Он бросил в него это слово, как камень.

– Доказательства того, что вы, куски дерьма, подставили меня. Ты чертовски прав – копы выбили из него кучу дерьма. Я получил его вместе с яйцами. И после того как я покрутил их немного, он согласился выполнять мои приказы.

Однако запугать Ника было непросто.

– Ты что-то говоришь, капитан Термопайл, но я тебя не слушаю. Если ты решил здесь попердеть, то лучше сядь за другой столик и сделай это в уединении. У тебя нет никаких доказательств! Если бы ты их имел, то давно бы воспользовался ими, чтобы выйти на свободу.

– А я так и поступил.

Энгусу захотелось стереть улыбку с лица Ника – своими собственными пальцами.

– Правда, на это ушло несколько месяцев. У меня имелись доказательства, но их некому было выслушать. Я находился под присмотром Майлса. Но потом меня увезли в штаб-квартиру полиции Концерна, и я наконец получил благодарных слушателей.

Майлс принимал у бармена напитки. Стукач у стойки притворялся спящим. Энгус грохнул кулаком по грязному столу, прорычал какое-то ругательство и вскочил. Лавируя между столиками, он направился к начинённой микрофонами женщине и двум мужчинам, которые щупали её без всякого стеснения.

– Эй, кошёлка! – рявкнул он, глядя на пьяное лицо стукачки. – Мне не нравится, как ты на меня смотришь.

Ей не требовалось быть трезвой на своей работе. Она справилась бы с ней и в полной отключке. По всей вероятности, Билл предложил этой проститутке совместить прослушивание с выполнением её профессиональных обязанностей.

В тело женщины вживили электронную начинку, а взамен позволили ей бесплатно напиваться в барах и крутить динамо с посетителями, которые думали, что за стаканчик-другой она усладит их по-любому в разных позах.

Напуганная криком Энгуса, она попыталась сфокусировать на нём взгляд, но не смогла. Один из её кавалеров храбро ответил:

– Вали отсюда, задница.

Энгус облегчённо вздохнул – теперь он знал, куда выплеснуть часть своей ярости. Ударив каждого из спутников женщины, он поднял их за шиворот, встряхнул, как нашкодивших котят, затем швырнул на пол и гневно закричал:

– Я сказал, мне не нравится, как она на меня смотрит! Это привело их в чувство. Они были маленькими

никчёмными людьми – возможно, младшими механиками или инструментальщиками, работавшими в мастерских космопорта.

Слишком пьяные, чтобы что-то предпринять, они лишь хотели спасти свою компанию. Но сила Энгуса напугала их до потери разума. Один из мужчин едва не упал в обморок от страха. Другой, заикаясь, выпалил:

– Что ты к нам привязался?

Майлс застыл возле стойки, изумлённо глядя на Термопайла. Оба бармена застыли, как изваяния. Энгус видел, как их пальцы зависли над кнопками для вызова охраны. Стукач-мужчина спал, положив голову на протезы рук. Все остальные посетители смотрели на Термопайла.

Он ещё раз встряхнул портовых механиков. И, указав на пустой столик в другом конце бара, тихо произнёс:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю