Текст книги "Шоу Фрая и Лори"

Автор книги: Стивен Фрай

Соавторы: Хью Лори
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Критики 4

Привет, это снова вращающиеся кресла.

ХьюСаймон Клитуар. Вы это просмотрели. Как по-вашему, что здесь происходило?

СтивенНу, видите ли, сценка снова получилась довольно пустой, предсказуемой – даже не знаю, какое бы слово я использовал, чтобы ее описать.

ХьюПасквильная?

СтивенЕсли угодно. Своего рода надувательский розыгрыш с балаганным окарикатуриванием пародийной пастиши.

ХьюА что вы могли бы сказать двум центральным персонажам?

СтивенЯ бы сказал им «здравствуйте».

Хью( Отсмеявшись над этим остроумным замечанием) Верно, верно. Люблю умное, оригинальное и острое словцо.

СтивенБольшое спасибо.

ХьюНе за что. Насколько мне известно, все ваши умные, оригинальные и острые словца были недавно изданы отдельной книгой?

СтивенДа, верно.

ХьюИ как ее приняли?

СтивенНу, вы же знаете, что такое критики. Что они вообще понимают в нашей с вами работе?

ХьюПолностью с вами согласен. Полностью. Со-гла-сен. Однако вернемся к нашему надувательскому розыгрышу с балаганным окарикатуриванием общепринятых условностей. Больше всего меня огорчило то, что он ничего не сказал нам о взаимоотношениях двух центральных персонажей.

СтивенЭто верно. Кого-то, возможно, их нелепые выходки и способны слегка позабавить, но правда об отношениях людей в сегодняшней Англии, проявляющихся сейчас, в этот вечер, в эти послеполуденные часы – где она?

ХьюС места, в котором я лежал, ее определенно увидеть было невозможно.

СтивенНет, и мне это очень не понравилось.

ХьюВот именно. Что ж, в таком случае два балла из десяти – за усердие.

СтивенПросто это не наша с вами, как говорится, чашка чая, не так ли?

ХьюТак. ( Поднимая с пола чашку) Моя – вот она.

СтивенБоюсь, вам предстоит обнаружить, что это моя, а не ваша.

Падение Марджори

Гостиная, обставленная на старинный манер. Стивен ковыряется в стоящих на каминной полке часах. Входит встревоженный Хью.

ХьюТомас! Боюсь, у меня плохая новость.

СтивенОдну минуточку, Джон. Я обещал Марджори починить эти часы. Ты не мог бы подать мне руку помощи?

ХьюЧью?

СтивенТвою.

ХьюТы все-таки выслушай меня, Томас. У меня дурные новости.

СтивенДурные?

ХьюО Марджори.

СтивенМарджори?

ХьюОна упала.

СтивенМарджори пала?

ХьюБоюсь, что так. Ускакала нынче утром на Грозе и не вернулась домой к появлению миссис Мемпвостер. Впоследствии выяснилось, что она упала.

СтивенСпокойнее, Джон. Это Марджори упала?

ХьюДа.

СтивенС лошади?

ХьюНу, разумеется, с лошади.

СтивенНе понимаю, какие тут могут быть «разумеется». Нынешние девицы с чего только не падают. Лошадь им для этого совершенно не обязательна.

ХьюНет, конечно. Однако в данном случае без лошади не обошлось.

СтивенОна могла выпасть из кресла, свалиться со стола, с рояля, с чего угодно.

ХьюДа, за вычетом лишь того, что в данном случае, она, когда это произошло, скакала на лошади.

СтивенТо есть, когда она упала?

ХьюДа.

СтивенИз чего ты и заключил, что Марджори упала с лошади.

ХьюСовершенно верно. С Грозы.

СтивенТы сказал, с Грозы?

ХьюВот именно.

СтивенОна что-нибудь себе повредила?

ХьюПока неизвестно. Ее сейчас осматривает Кавендиш.

СтивенСтарый дурак. Что он понимает в лошадях?

ХьюКавендиш осматривает Марджори.

СтивенМарджори? Разве она заболела?

ХьюНет. Просто упала с лошади.

СтивенУпала с лошади? Тогда лучше вызвать Кавендиша.

ХьюЯ уже вызвал. Томас. Он в гостиной.

СтивенЛошади, они такие большие, Джон.

ХьюЯ знаю, Томас.

СтивенЕсли упасть хотя бы с одной из них, всякое может случиться.

ХьюЕще бы.

Стивен( Помолчав) Впрочем, нет, не «всякое».

ХьюНет. Не «всякое».

СтивенЯ к тому, что вот эти часы, сколько ни падай с лошади, все равно премьер-министром не станут. Я сказал «всякое» не в этом смысле.

ХьюРазумеется, не в этом, Томас. Так или иначе, сейчас ее осматривает Кавендиш.

СтивенТы же сказал, что он в гостиной.

ХьюТак и есть. Осматривает Марджори.

СтивенА она где?

ХьюИ она в гостиной.

СтивенХа. То есть, они там вдвоем?

ХьюДа.

СтивенВозможно, я был не прав. Возможно, он, в конечном счете, не такой уж и дурак. И как она?

ХьюПока не известно. Но, похоже, падение было очень серьезным.

СтивенС лошади?

ХьюДа.

СтивенС Грозы?

ХьюДа.

СтивенО чем только Марджори думала, зачем ей, черт побери, понадобилось падать с Грозы?

ХьюНу, ты же знаешь, как она любит поскакать на ком-нибудь, а, Томас?

СтивенА при чем тут Томас?

ХьюТомас тут ни при чем.

СтивенТомас – это я, Джон.

ХьюЯ знаю.

СтивенИ на мне она не скакала. Что-то у тебя концы с концами не сходятся, дружище. Не связываются. Ты же сказал, что она скакала на Грозе.

ХьюСкакала.

СтивенСкакала?

ХьюДа.

СтивенА теперь уже не скачет?

ХьюНет. Упала.

СтивенБоже милостивый.

ХьюЕще бы.

СтивенГде же она?

ХьюВ гостиной.

СтивенТак она на Грозе по гостиной скакала?

ХьюНет, падение произошло у Страттонского ручья, на распутье двух дорог. Молодой Коттрелл нашел ее там и принес в гостиную.

СтивенЛучше бы уж в конюшню, тебе не кажется?

ХьюПочему?

СтивенГостиная – не место для Грозы.

ХьюМарджори.

СтивенТо есть?

ХьюВ гостиной Марджори.

СтивенС Грозой?

ХьюНет. Гроза на конюшне.

СтивенА. Ну тогда все в порядке.

ХьюОтнюдь не все, Томас. Она очень неудачно упала.

СтивенРасшиблась?

ХьюПока неизвестно. Сейчас с ней Кавендиш.

СтивенКавендиш? Он ведь врач, так?

ХьюТак.

СтивенИнтересно, а в часах он, случаем, не разбирается?

Барт

Стивен интервьюирует Хью. У Хью надтреснутый, как у Ричарда Харриса, голос, а в повадках присутствует нечто от Питера О’Тулла, Оливера Рида и любого падкого до разгульной жизни актера.

СтивенТак вы лично знали Бартона?

ХьюО да. Ну, примерно так же, как, на самом-то деле, «знал» Бартона каждый из нас. О да, к Барту я относился очень тепло. Он был человек с характером, понимаете?

СтивенИ, конечно, Элизабет Тейлор…

ХьюНу, Лиз, это была сама радость, мечта, сокровище. Если бы вы видели их вместе…

СтивенА вы когда-нибудь…

ХьюО да. Множество раз. Собственно, я же бы шафером на их свадьбе.

СтивенНа которой?

ХьюНа всех.

СтивенХорошо, а Гилгуд, Ричардсон. Вы, должно быть…

ХьюНет, эти двое так и не поженились.

СтивенЯ не о том, – вы были с ними знакомы?

ХьюО Господи, ну конечно. Вот у кого был характер, причем у каждого. Они то и дело просили моих советов. Так меня и называли – наш «гуру».

СтивенИ примерно в ту же эпоху вы, наверное, познакомились…

ХьюДа, на самом-то деле, практически со всеми.

СтивенБоже милостивый.

ХьюО да. И я знал всех, и меня все знали.

СтивенПоразительно.

ХьюПросто мне здорово везло.

СтивенТак-так. А что вы думаете о Саймоне Кучарисе?

ХьюСаймон…

СтивенКучарис. Вы его знали?

ХьюО да, знал. Ну что вы, «Кучу» же все знали. Да. Характер у него был занятный, это точно.

СтивенХорошо. А Маргарет Колченогкуку?

ХьюМм. Ну, Маргарет, это была очаровательная женщина. Я многие, многие годы был очарован ею.

СтивенА характер у нее был занятный?

ХьюНет. Она же была женщиной. Характеры – это по мужской части. Маргарет хватало и очарования.

СтивенПонятно. Колин Фенчхромайотсюда?

ХьюВот у него характер имелся.

СтивенФенелла Хахахахахахафью?

ХьюОчаровательная женщина.

СтивенПитер Пииииииииииии?

ХьюТот еще характер. После Питера таких уже не делали. Видать, отливка сломалась.

СтивенАнджела Ломайотливкупитеружеспекся?

ХьюУпоительная женщина.

СтивенКлифф Ричард?

ХьюНу, этого вы только что придумали.

Цыпленок

Стивен и Дебора обедают в ресторане.

СтивенТут у него на глазах выступают слезы, он выпячивает грудь и говорит: «Я делаю это ради моей страны»… и втыкает себе в голову ножницы. А ирландец говорит…

Входит, катя перед собой тележку, официант – Хью.

ХьюОсновные блюда подавать можно?

СтивенДа, пожалуй.

ЖенщинаДа, пожалуйста.

ХьюПревосходно.

СтивенМогу я спросить вас кое о чем?

ХьюРазумеется.

СтивенКак вы это делаете?

ХьюЧто именно, сэр?

СтивенКак вам удается выбрать с другого конца ресторана именно тот миг, когда я дохожу до соли анекдота? За то время, что мы здесь сидим, вы проделали это уже четыре раза.

ХьюХороший вопрос, сэр. На самом деле, под вашей пепельницей скрыт крошечный микрофончик.

СтивенО, понимаю.

ХьюА приемник у нас, на кухне, так что… На деле, все очень просто.

СтивенНу ясно. А я-то удивлялся.

ХьюБаранина?

ЖенщинаДа, пожалуйста.

ХьюОчень хорошо, мадам.

Ставит перед ней блюдо с бараниной.

ЖенщинаСпасибо.

СтивенДа, так о чем я? Англичанин… э-э… вот дьявол…

Хью( Выгружая на блюдо овощи) Англичанин сказал: «Я делаю это ради Королевы» и выпрыгнул в окно…

СтивенНу да, верно. Потом шотландец сказал: «Я делаю это ради моей страны» и э-э…

Хьювоткнул себе в голову…

Стивен …ножницы, тоже верно. А ирландец и говорит…

ХьюВы заказывали цыпленка, сэр?

СтивенДа, а что?

ХьюЦыпленка «Лакруа». Готовится на глазах клиента.

СтивенДа, большое спасибо. А ирландец…

Хью снимает крышку с большой кастрюли, под крышкой обнаруживается молодая курица, предпочтительно квохчущая.

ЖенщинаО Боже!

СтивенЧто это!?

ХьюЦыпленок «Лакруа».

Точит нож.

СтивенЧто вы делаете?

ХьюЧто я делаю?

СтивенДа.

ХьюМне необходима уверенность в том, что нож достаточно остр, сэр.

СтивенЯ не об этом, я о цыпленке… он же живой!

ХьюХа. Это не надолго, сэр.

ЖенщинаМеня сейчас стошнит.

ХьюО. Что-нибудь не так с бараниной, мадам?

СтивенВы же не собираетесь резать цыпленка прямо здесь?

ХьюВот именно, собираюсь. Это цыпленок «Лакруа», сэр. Как вы и заказывали. «Свежий, упитанный цыпленок, готовится на глазах клиента».

Заносит нож.

СтивенПостойте. Не… не убивайте его!

ХьюНе убивать?

СтивенНет!

ХьюПредпочитаете съесть его живьем?

СтивенНет.

ХьюНо тогда…

СтивенПерестаньте! Я сказал – не убивайте цыпленка.

ХьюНо почему, сэр?

СтивенНу… вы же знаете.

ХьюНе знаю.

СтивенНас опять завалят письмами. Сценка того не стоит.

ХьюПисьмами?

СтивенДа.

ХьюОт кого?

СтивенДа откуда я знаю? От чокнутых.

ХьюА кто это?

СтивенЛюди такие, чокнутые. «Почему, о почему, о почему, о почему мою шестилетнюю [31]31
  Именно «шестилетнюю», в том вся и шуточка.


[Закрыть]бабушку вынудили смотреть, как цыпленка режут до смерти ради так называемого увеселения?». В этом роде.

ХьюЧто ж, это ничем не хуже, чем быть зарезанным до смерти ради так называемого обеда.

СтивенДа, конечно, я понимаю.

ЖенщинаНет, все-таки нет.

ХьюПрошу прощения?

ЖенщинаДумаю, все-таки хуже.

ХьюВы так думаете?

ЖенщинаДа.

ХьюПравда?

СтивенДа. И, пожалуй, она права.

ХьюПрава? Так давайте цыпленка спросим, идет? Что бы ты предпочел – умереть в сценке, которую увидит по телику вся страна, или отправиться прямиком в «Макдоналдс», в сэндвич, никем не замеченным и не оплаканным?

ЖенщинаВот именно об этом я и говорила. Простите.

ХьюЧто вас не устраивает? Он отлично провел время. Мы показали ему студию, в которой викторины снимают, ведь так?

СтивенНет, просто мне было бы спокойнее, если бы вы его не убивали.

ХьюЧто?

СтивенМне было бы спокойнее, если бы вы не убили цыпленка.

ХьюСпокойнее? А при чем тут ваш покой?

СтивенЧестно говоря, мне и идея эта никогда не нравилась.

Хью«Никогда не нравилась»?

ЖенщинаЯ тоже была от нее не в восторге.

ХьюНу ладно, если вы в самую последнюю минуту распривередничались, давайте все отменим.

СтивенДа, пожалуйста.

ХьюХорошо.

СтивенИ вообще, по здравому размышлению, я предпочел бы салат.

ХьюЗеленый?

СтивенДа.

ХьюОчень хорошо, сэр.

Хью берется за ручки тележки с цыпленком и укатывает ее.

СтивенДумаю, мы приняли правильное решение.

ЖенщинаЯ тоже.

СтивенНу так вот, а ирландец и говорит…

Его прерывает буйный, ужасающий вопль.

Стивен Да что же у них тут творится?

Появляется Хью с тарелкой салата.

ХьюЧто, никогда не слышали предсмертного вопля латука? Жуть, правда?

СтивенКак это?

ХьюВы ведь и не знали, верно? Вы думали, латук появляется на свет в стерилизованных полиэтиленовых пакетиках с землей и подрастает на полках супермаркетов. Вам даже в голову не приходило, что и у латука могут быть чувства, надежды, мечты, семья, наконец…

СтивенДа идите вы на хрен с вашим латуком! Мне когда-нибудь дадут закончить анекдот?

ХьюО, простите.

СтивенА ирландец и говорит…

Переход к другой декорации.

Какао

Дом престарелых. Комната мистера Симнока. Кровать, софа и т. д.

Стивен( Служитель) Все в порядке, мистер Симнок?

Хью( Очень, очень старый уроженец севера) А?

СтивенЯ спрашиваю, у вас все в порядке, мистер Симнок?

ХьюХочу какао.

СтивенЧерез минуту будет вам и какао. Я задерну шторы, ладно?

ХьюА?

СтивенЯ говорю – я задерну шторы? Так будет немного уютнее. Вам.

ХьюЗадергивай шторы. Уют. Какао.

СтивенКакао уже на подходе, мистер Симнок.

ХьюШторы.

Стивен( Задергивает шторы) Вот, намного лучше. А ночи все длиннее становятся, верно, мистер Симнок? И холодает с каждым днем. Время так и летит, правда? Кажется, только вчера было Рождество. О нет, к чему это? Зачем вы бросаете на пол журналы?

ХьюНе нравятся. Сплошной вздор.

СтивенДавайте, я их подниму – ну-ка, посмотрим, о чем тут пишут.

Как только Стивен наклоняется к журналам, Хью с немалой силой заезжает ему кулаком в ухо.

Стивен Оу! Ничего себе! По-вашему, это красиво? Взять и ударить меня? Почему вы так поступили?

ХьюПотому что какао хочу.

СтивенДа будет вам какао – хоть я и не уверен, что вы его заслуживаете. Не удивлюсь, если вы, при таком-то вашем поведении, вообще его не получите. Интересно, что вы дальше придумаете. Нехороший вы человек, мистер Симнок. Давайте я вам одеяло подоткну.

ХьюДевяносто два года.

СтивенПравильно, девяносто два года. В ноябре будет девяносто три.

ХьюМне девяносто два года, а я ни разу не пробовал орального секса.

СтивенДа уж, наверное, не пробовали. Оральный секс! Нашли, о чем думать.

ХьюИ на верблюде верхом не скакал.

СтивенПо-моему, вы заговариваетесь, мистер Симнок.

ХьюНикогда не видел, как писает женщина.

СтивенЕще минута, и я на вас рассержусь, ей-ей.

ХьюНи одного человека не убил.

СтивенЗнаете, мистер Симнок, я, пожалуй, начну сейчас убивать одного, если он не проявит осторожность, большое ему спасибо.

ХьюНикогда не был в оперном театре. И гамбургера ни разу не ел.

СтивенВы просто глупый старик, хватит чушь молоть, я этого больше не потерплю.

ХьюНикогда ничем не пресытился. Ничего не сделал для этого.

СтивенПо-моему, вы немного озябли, да оно и не удивительно. Еще минута и вы получите ваш какао.

ХьюНе хочу я вашего дурацкого какао.

СтивенНе капризничайте, вы же любите какао.

ХьюТерпеть не могу. На нем пенка.

СтивенА вы помешайте ложечкой, и не будет пенки.

ХьюЗаставляет меня давиться им, лакать, будто я кошка какая. А я хочу пить молоко из грудей бирманской девы.

СтивенНу не знаю. Что с вами сегодня, мистер Симнок? Думаю, нужно будет увеличить вашу дозу витамина Е. Бирманских девушек ему подавай. Это в нашем-то Тодмордене.

ХьюУ тебя изо рта воняет.

СтивенНу вот. Не надо переходить на личности, мистер Симнок.

ХьюГнилой капустой.

СтивенЯ на вас очень сердит, мистер Симнок.

ХьюТы пидорас.

СтивенНикакой я не пидорас, мистер Симнок, нехорошо так говорить.

ХьюПидорас, додик, двустволка и половой демократ. И небось ни разу этого не попробовал.

СтивенЯ не желаю слушать такие слова, мистер Симнок, правда, не желаю.

ХьюИ нечего тебе торчать в таком месте, в твои-то годы.

СтивенКто-то же должен здесь работать, мистер Симнок. Служить обществу, хотя какое мне может быть дело до…

ХьюТы должен бродить по свету, пробовать оральный секс, людей убивать, смотреть, как в оперных театрах писают женщины, и есть гамбургеры, сидя верхом на верблюдах. Пить молоко из грудей непальских дев.

СтивенВ прошлый раз были бирманские.

ХьюЯ передумал. Непальских. А ты торчишь здесь и терпишь грубости от старика. Пидор ты, вот ты кто. Пидор с дурным запахом изо рта.

СтивенАх, мистер Симнок, вы меня сегодня очень огорчаете. Я сейчас сбегаю за какао, а когда вернусь, давайте обойдемся без этих глупостей. Ей-богу!

Стивен уходит.

Хью( Ему в спину) Визгливая давалка и вонючка в придачу. Никогда не видел, как писает женщина, ни разу. Жизнь прошла даром.

Стивен( Возвращается) Ну вот, мне удалось перехватить в вестибюле миссис Гидеон с подносом. Так что, вот оно, ваше какао, и не говорите потом, что вы невезучий, какао вы нынче получите раньше всех.

ХьюУраа!

СтивенВидите, отличная все-таки штука, верно?

ХьюКакао.

СтивенДа. Правда, тут один нехороший мальчик нехорошие слова говорил, верно?

ХьюПрости меня, Брайан. Правда, прости.

СтивенТо-то же. Стоит вам увидеть какао, вы сразу становитесь как шелковый. Уж и не уверен, следует ли вам его нынче давать.

ХьюНу пожалуйста, Брайан.

СтивенЛадно, держите. Так-то оно лучше, верно?

ХьюОчень вкусное какао.

Стивен«Берентс», самое лучшее.

Стивен улыбается в камеру.

Стивен Голосом из телерекламы

Старое доброе какао «Берентс». Всегда под рукой. «Оригинальное», или «Новый Берентс» придумано специально для зрелых, нюхнувших жизни людей. Содержит натуральные добавки из мощных барбитуратов и героина.

Хью, блаженно улыбаясь, отключается.

Голые

Стивен и Хью в каком-то запустелом месте. Вокруг черно. Хью на мониторе, Стивен вживе.

СтивенБоюсь, нам придется попросить, чтобы вы немножко потрудились, леди и джентльмены, и помогли нам. Напрягли ваше, так сказать, воображение.

ХьюВот именно. Для того, чтобы мы смогли сыграть следующую сценку, леди и джентльмены, нам требуется только одно: вообразите нас обоих голыми.

СтивенДа. Простите, что обращаемся к вам с такой просьбой. От себя можем сказать, что мы с Хью намеревались пойти до конца и действительно оголиться, но нам не хватило средств.

ХьюВот именно. Боюсь, что бюджет передачи этого просто не выдержал бы. Ну да ладно.

СтивенА теперь, дабы помочь вам выстроить в воображении нужную картину, могу сказать, что действие сценки происходит в церкви.

ХьюВот именно. Стивен будет играть епископа.

СтивенА Хью будет играть на органе.

ХьюОрганиста.

СтивенЧто?

ХьюЯ буду играть органиста.

СтивенОрганиста? Ну да. Но ты же и на органе будешь играть?

ХьюНет. Не буду. Я буду играть органиста, который не умеет играть на органе.

СтивенО Господи. Прости. Прости. Ну конечно. Я опять все испортил?

ХьюПо правде сказать, да.

СтивенПростите, леди и джентльмены.

ХьюИ лучше бы вы все перестали, наконец, воображать нас голыми.

СтивенДа, завязывайте с этим. Кончайте. Я сам кругом виноват. Извините. Черт.

Соски

Стивен обращается к мистеру и миссис Публика

СтивенЛеди и джентльмены, думаю, за эти недели мы достаточно хорошо узнали друг дружку и это дает мне право сделать небольшое признание. Я вовсе не хочу смутить вас таковым. Меняоно не смущает, а ведь именно я сбираюсь открыть вам душу. Дело в том, что я не совсем таков, каким кажусь. Вы видите перед собой человека, которого я с присущей мне добротой назвал бы прелестнейшим существом, да так оно, в сущности, и есть. Однако, и вот тут я попросил бы вас оказаться людьми в редкостной степени милыми, я обладаю одной странной особенностью, которая, по моему ощущению, делает меня, говоря со всей присущей мне мягкостью, существом небесным и почти божественным. Как и у все возрастающего в наши дни числа людей, к моей груди приторочены два соска: вот здесь и, в несколько меньшей мере, здесь, однако, – и это образует особенность, заставляющую меня выглядеть отчасти менее упоительным, нежели обычно, – в то время, как вот этот, Невилл, розов, бодр и обладает всеми достоинствами, каких только можно пожелать, другой, он у меня вот тут, его зовут Шейлой, окрашен в ярко-голубые тона и испытывает что-то вроде юношеского разочарования в жизни. Ну вот, на этом я, со ставшей уже привычной для вас гладкокожестью и златобедростью, позволю себе закруглиться. Вы были терпеливы, обманчиво привлекательны и на удивление угодливы. Я же счастлив тем, что был с вами столь баснословен. Благодарю вас.

Беседа о языке

Стивен и Хью оживленно беседуют в телестудии – во всяком случае, Стивен оживлен чрезвычайно.

ХьюХорошо, давайте поговорим вместо этого о гибкости языка – о лингвистической эластичности, если угодно.

СтивенМне кажется, я уже говорил, что наш язык, английский…

ХьюНа котором мы, судя по всему, говорим…

СтивенВ той мере, в какой мы на нем говорим, да, безусловно, определяет нас самих. Мы определяемся нашим языком – хотите определяться, пожалуйста, ради бога, валяйте.

Хью( В камеру) Здравствуйте! Мы беседуем о языке.

СтивенВозможно, я мог бы проиллюстрировать этот момент – по крайней мере, позвольте мне попытаться. Вопрос таков: способен ли наш язык, английский то есть, способен ли он снести демагогичность?

ХьюДемагогичность?

СтивенДемагогичность.

ХьюА под демагогичностью вы подразумеваете?..

СтивенЯ подразумеваю демагогичность – взрывоопасное красноречие, убедительную и хлесткую риторику. Послушайте, если бы Гитлер оказался англичанином, были бы мы, в аналогичных обстоятельствах, подвигнуты, одурманены, воспламенены его зажигательными речами или лишь посмеялись бы над ним? А, а, а? Не слишком ли английский язык ироничен, чтобы стать опорой для гитлеровской манеры, не резал ли бы он наш слух просто-напросто фальшью?

Хью( В камеру) Мы беседуем о том, что режет наш слух просто-напросто фальшью.

СтивенНу хорошо, хорошо, вы не будете против, если я предприму попытку дискретизации? Я этого терпеть не могу, но можно? Можно? Является ли наш язык функцией нашего британского цинизма, терпимости, сопротивления ложным эмоциям и так далее или же эти качества проистекают, безотносительно к сути дела – безотносительно – из самого языка? Это проблема курицы и яйца.

Хью( В камеру) Мы беседуем о курицах и яйцах.

СтивенДавайте начнем с яйца Леды: вот язык, грамматика, структура, – а вот высказывание. Послушайте, послушайте, существуют же шахматы и играв шахматы. Отметьте разницу, отметьте, сделайте мне одолжение.

Хью( В камеру) Теперь мы перешли к шахматам.

СтивенПредставьте себе клавиатуру рояля, восемьдесят восемь клавиш, всего восемьдесят восемь, и все же, все же, каждый день в одном только Дорсете на сотнях клавиатур создаются новые мотивы, мелодии, гармонии. Наш язык, деточка, наш язык – это сотни тысяч доступных нам слов, и одновременно, триллиарды возможных, допустимых новых идей, поэтому я могу произнести следующее предложение и питать уверенность, что в истории человеческого общения оно не прозвучало еще ни разу: «Официант, держите нос теледиктора ровнее, иначе дружественный латекс отправит мои штаны в отставку». Одно предложение, обычные слова, но они никогда еще не расставлялись в таком порядке. И все же, о, все же, каждый из нас влачит наши дни, говоря друг другу одно и то же, раз за изнуренным разом, и питается столь же клишеическими откликами на них: «Я люблю тебя», «не ходи туда», «какое ты имеешь право так говорить?», «заткнись», «есть хочу», «мне больно», «чего это ради?», «я не виноват», «помогите», «Марджори мертва». Понимаете? Вот мысль, которую безусловно можно подать к пятичасовому чаю со сливками дождливым воскресным вечером.

Хью смотрит в камеру, открывает рот, словно собираясь что-то сказать, но не находит – что. И говорит вместо камеры Стивену.

ХьюТо есть, для вас язык – это нечто большее, чем простое средство общения?

СтивенА, ну конечно, конечно, конечно. Язык это шлюха, любовница, жена, подруга по переписке, девица по вызовам, бесплатная увлажняющая салфетка с ароматом лимона или удобная освежающая подтирка. Язык – это дыхание Бога, роса на свежем яблоке, тихое ниспадание пыли в луче утреннего солнца, когда вы снимаете со старой книжной полки забытый томик эротического дневника; язык – это легкий запах мочи на боксерских трусах, скрип лестницы, это полузабытый день рождения детства, шипящая спичка, поднесенная к заиндевелому окну, теплое, влажное, доверчивое прикосновение протекающего подгузника, громада сгоревшего танка, испод гранитного валуна, мягкий пушок на верхней губе средиземноморской девочки, паутина на давно изношенных резиновых сапогах.

ХьюЛадно, спокойной ночи.

Стихотворение Стивена

Стивен стоит за столом, читая стихи.

Стивен

 
«В ящик, кряковый найман,
Оградь утертые полоса,
Он тщетен и музен, как Саймон,
Хоть три его о древеса».
 

Изначально я написал стихотворение, из которого извлечена эта строфа, когда умерла моя дорогая жена Вражина. В 1978-м, узнав, что умер и рок-н-ролл, я написал его снова. А теперь я хотел бы, если вы соблаговолите мне это позволить, написать его еще раз. Спасибо.

Садится и пишет.