Текст книги "Ястреб (ЛП)"

10. Неприятности – или успехи

Очевидным выбором была телепортация, только вот необходимым для нее условием было то, что я в последнее время делал слишком уж часто: снять амулет, который делал меня невидимым для ищущих меня джарегов и неуязвимым для всякого заклинания (главным образом, конечно, враждебного). Согласен, конечно, сейчас при мне Леди Телдра, которая может защитить меня от различных смертоносных заклинаний, даже примененных издалека. Однако же если я сниму амулет, кто-то может и изобрести способ пробраться мимо нее. И меня уже начинала раздражать такая картина. Я очень хотел, чтобы весь мой план сработал, хотя бы для того, чтобы избавиться наконец от этого Виррой проклятого амулета. Мне уже надоело таскать на шее этот камень.

Я придумал еще несколько способов, как попасть на гору Дзур, не снимая амулета; увы, на их осуществление требовалось от трех дней до трех недель. Дерагар сказал, они пока не слишком продвинулись в поисках бреши в броне Териона, однако несколько сообщений разбросаны там и сям, и есть надежда на ответ. Я проворчал нечто условно одобрительное и продолжил напрягать свои мозги в поисках быстрого и безопасного маршрута к горе Дзур, что было неплохой разминкой, ибо такого не существовало.

Ну разве только…

Я улыбнулся. А почему бы и нет?

– Дерагар, – проговорил я, – не желаешь телепортироваться в Черный замок?

– Как-то не очень, – отозвался он, – предпочитаю, чтобы моя шкура на мне и оставалась.

Я достал из кармана кольцо – нет, не платиновое, которое только что добыл; другое, перстень-печатку, дарованный мне как носителю имперского титула, – и передал ему.

– Покажешь там это. В качестве доказательства, что ты от меня.

– А им что, не все равно? Почему?

– Доверься мне.

– Ладно. А потом что?

– А потом ты передашь послание лорду Морролану.

И я сообщил ему это послание. Дерагар явно удивился, но повторил все слово в слово; я кивнул – да, он ничего не перепутал.

– Что-то еще? – спросил Дерагар.

– Когда закончишь, попроси его, чтобы он тебя телепортировал обратно к конторе. Так меньше вероятность переломать себе кости.

– Я могу ему довериться, что он доставит меня сюда, а не куда-нибудь на милю в океанскую глубь?

– Да, – ответил я. – Вероятно. Почти наверняка. Да.

Не уверен, что я полностью его убедил, но Дерагар кивнул и вышел. Я приготовился к ожиданию.

"Что ж, босс, недурственно."

"Рад слышать."

Видите ли, лорд Морролан э'Дриен – тип столь претенциозный, что именует свою обитель Черным замком, – имеет в хозяйстве башню с окнами, и каждое из этих окон может стать порталом куда ему заблагорассудится, включая и места, которые не существуют в одной с нами реальности – и не спрашивайте меня, пожалуйста, что это значит на самом деле, я цитирую Некромантку. Суть в том, что это НЕ телепортация. И даже не волшебство. Это нечто совсем иное. Я ранее пользовался этими окнами, и Морролан, в силу самых разнообразных причин, обычно готов мне помочь, когда я в этом нуждался.

Не прошло и получаса после отбытия Дерагара, как воздух передо мной заискрился. Через несколько минут передо мной висело кольцо из золотых искр диаметром чуть побольше моего роста. Я шагнул в него.

Ага. Помните, я сказал, что это не может быть ловушкой?

Все дальнейшее потребует некоторых объяснений.

В общем, я ступил в водопад золотых искр, а потом все случилось быстро. Слишком быстро, чтобы я успел отреагировать. Слишком быстро даже для Лойоша.

Ненавижу такие моменты.

Вот что я восстановил уже потом. Представим себе некоего выходца с Востока, который – вот идиот – шагнул в некромантические врата, мысленно витая в облаках, и само собой, никакого оружия наготове. Первым предупреждением, что тут что-то нечисто, было безошибочное ощущение, которое всегда сопровождает обнаженный клинок Морганти. Если вы никогда такого не чувствовали, вам повезло. Это давящая серая жуть обрушивается, обволакивает – хотя нет, не просто обволакивает, она пожирает, разрывает в клочья… нет, описать это невозможно. Ничего подобного Морганти не существует.

Тут же Лойош воскликнул: "Босс!"

Но конечно, было уже слишком поздно.

Определенно, некая даровитая личность вычислила, что если я захочу переместиться, не снимая амулета, единственный вариант – некромантические врата; а у Морролана, действительно, таковые есть; и соответственно было решено – и правильно, – что рано или поздно я захочу ими воспользоваться. Я, конечно, вычислил правильно: записку от Сетры никто не подделывал. Вместо этого они взяли под наблюдение башню Морролана, ожидая, когда оттуда откроются врата в контору Крейгара. В этот самый миг они открыли свои врата, в которые я и вошел.

Ну, конечно, все на самом деле не столь просто. Им нужен был опытный некромант. Даже думать боюсь, во что это обошлось. Но это было правильное вложение денег, в том смысле, что я появился именно там, где нужно, и там же находился парень с мечом Морганти, готовый ударить и прикончить меня – окончательно, навеки и безоговорочно.

Я успел заметить меч, и вроде как этот меч держал некто высокий, одетый в серое и черное.

Я успел заметить, как он плавно-размазанным движением шагнул вперед и взмахнул мечом, сверху вниз и влево.

Я успел понять, что сейчас будет.

Я успел испугаться – так, как не боялся никогда в жизни, – и как ты ни тренируйся, от страха такой мощи тело просто замирает на месте. Конечности костенеют, невозможно вздохнуть, даже разум впадает в ступор и не в силах сформулировать желание оказаться где-то в другом месте; хочется просто свернуться в клубок и закатиться в какую-нибудь норку.

Странно, что в такие моменты одновременно переживаешь сразу столько разного и противоречивого. Никуда дернуться уже не успеваешь, зато успеваешь четко осознать каждое из этих чувств.

Страх, о котором я уже говорил.

Следом за ним – гнев: на джарегов, за то, что меня убивают; на себя, за то, что попался; и сколь бы это ни было глупо, на Морролана – за то, что именно его использовали, ставя эту ловушку.

А самое странное – волна спокойствия, настолько мощная, что она смыла все остальное и, кажется, хлынула откуда-то изнутри меня, из места, о котором я ранее и не подозревал, и я даже успел почувствовать расслабляющий поток, который подхватил меня до того, как…

Глупый маленький клинок – длинный меч по форме, но мелочь по сути своей – рвется ко мне, жадной и голодной красной волной, однако так быстро меняется на бледную боязливую зелень, что хочется смеяться, хотя конечно же я не смеюсь. Отбросить его в сторону, на долгую-долгую четверть мгновения стиснуть его метафорическое горло, просто чтобы показать, что я могу сделать. За ним бесформенная, пульсирующая жизнью масса, и признаю, она весьма меня искушает – недавние усилия ослабили меня, – но ОН в прошлый раз был недоволен, так что я пропускаю голод мимо себя и сквозь себя, подаюсь вперед лишь ненамного, и меня омывает холод, я радуюсь тому, что сделано, и особенно – тому, от чего воздерживаюсь.

Время застывает, время не дышит. Ни движения, ни звука – все замерло, время ожидает, ибо ожидание есть суть существования, ибо вселенная есть не более, чем промежуток между событиями, так было и будет вовеки. И в ожидании этом – настройка, но не телесная, эмоциональная или духовная; это настройка на чувства, на самый способ восприятия ощущений. Безвременное время меняет форму, и вот я там и злесь, и ОН здесь и там, и мы навеки разделены и связаны, отдельны – и едины так, как бессильны выразить слова. Именно самая нераздельность наша делает нас разными; уникальность нашего существования держит нас вместе. И когда приходит это понимание, снова начинается движение, медленно, рывками, не очень уверенное, куда надлежит двигаться.

И тогда оформляется мысль, в виде слов – не направленная, но за этими мысленными словами слышен голос, знакомый и дружеский: "Сетра передает привет", и меня омывают волны удовольствия – обо мне не забыли.

Я ткнул острием Леди Телдры в сторону волшебницы, которая стояла, закаменев, позади и над телом, которое все еще сжимало меч Морганти в теперь уже безжизненных руках.

– Что это за грязное волшебство? – спросила она.

– Вполне обычное грязное волшебство, ничего особенного.

– Ладно, я просто спросила.

– У меня на сапогах кровь, – проговорил я. – Ты знаешь, насколько я ненавижу пачкать сапоги в крови? Меня очень, очень это расстраивает. Теперь придется часами тереть, тереть, тереть, чтобы отскоблить все дочиста. Или придется заказать новые сапоги – и ждать, пока их сошьют, а это уже дни. Ты это нарочно сделала, заляпала мои сапоги кровью, да? Я уже сказал, насколько я ненавижу пачкать сапоги в крови?

– Тогда ты занялся неправильной работой, – ответила она. – Ты собираешься пустить в дело эту штуку, или так и будешь тыкать ей мне в лицо всю следующую неделю?

– Я еще не решил, – ответил я.

Что ж, признаю: я был впечатлен. Вести себя храбро, когда тебя собираются прикончить – это чего-то да стоит. А если в руках у противника клинок Морганти, это стоит куда большего. А уж когда тебе в шею упирается острие Великого Оружия… лично я так не могу.

Ладно, однажды я вроде как почти сделал то же самое, но тогда я был очень, очень зол.

В любом случае, я был впечатлен.

– Как тебя зовут?

– Дисака.

– Это именно то, о чем я думаю? Тебя просто наняли для работы, простая разовая сделка?

Она кивнула.

– Когда?

– Очевидно, несколько дней назад они попытались прикончить тебя, но не смогли. После этого.

– И как ты это сделала?

Она открыла рот, снова закрыла его, покосилась на Леди Телдру и пожала плечами.

– Он рассказал мне об окнах Морролана, так что я настроила некромантическую иллюзию и перенаправила энергию перемещающего заклинания на себя.

– Чертовски хорошая иллюзия.

– Поэтому мне пришлось оставаться здесь, чтобы ее поддерживать.

– То есть ты просто ждала, пока окно начнет работать?

– Да. Последние два дня.

– И сколько тебе заплатили?

– Много.

– Где мы? В смысле, физически.

Бровь ее шевельнулась; "окна" пропали, а вместо них вокруг были стены темного дерева, все в сучках. Комната стала несколько уже, у дальней стены стоял стол, а на нем – несколько стульев.

– Что-то знакомое, – заметил я.

– "Голубое пламя", задняя комната.

– И верно.

Взгляд ее не отрывался от клинка Леди Телдры. Рука моя начала уставать, и тут я понял, что она приняла форму более тяжелого оружия, чем то, каким обычно пользуюсь я.

Я опустил клинок.

– Ладно, свободна.

Она кивнула и даже сумела скрыть облегчение, причем даже повернулась спиной ко мне, покидая комнату. Если эта Дисака хоть чем-то на меня похожа, сейчас она найдет себе тихий уединенный уголок и закатит большую и долгую истерику. На что у нее есть все основания.

Я вложил Леди Телдру в ножны.

"Босс."

"Да."

"Это было жутко."

"Да."

"Что случилось?"

"А как все это выглядело для тебя?"

"Ты двигался быстрее, чем это вообще возможно. И меч сам тащил за собой твою руку. А как для тебя, босс?"

"Как… даже не знаю. Словно я был кем-то еще. Словно я был где-то еще."

"Так и было, босс. Примерно минуту я не мог до тебя достучаться. И ничего не мог поделать. Можешь больше так не поступать?"

"Не могу обещать, Лойош. Я был собой и говорил со мной, и я был ею."

"Ею? Кто такая она?"

"Леди Телдра. Та самая, которая была личностью – и которую убили."

Я открыл дверь. Ротса вылетела наружу, снова метнулась ко мне. Я прошел "Голубое пламя" насквозь, не обращая внимания на клиентов и персонал; у выхода задержался, выпустил наружу Лойоша и Ротсу, и получив от них "добро", вышел и потопал к конторе Крейгара.

"Ну что, босс, попробуем еще раз?"

"Да, думаю, надо…"

Тут я и остановился, и прислонился к стене. Меня не вывернуло на мостовую, как когда-то, но чувствовал я себя примерно так же. А потом задрожал. Затем выругался – безмолвно, но с величайшей искренностью, – проклиная главным образом самого себя, за то, что замер тут посреди улицы и не могу двинуться с места.

Я чувствовал, что Лойош полностью настороже.

По прежнему опыту я знал, что чем больше сражаться с собственными судорогами, тем дольше они продолжаются. Так что я стоял посреди улицы и ждал, пока все схлынет, положившись на удачу и Лойоша. Люди – в смысле, драгаэряне – обходили меня стороной, всячески отводя взгляды.

Спустя целую вечность по внутренним часам и примерно несколько минут, если поверить Державе, я снова смог ходить. Я вернулся в контору Крейгара, стараясь шагать ровно и натянув на физиономию бесстрастную маску, добрался до выделенного мне чуланчика, сполз по стене, потом уселся на пол и снова задрожал.

Если вы были в подобной передряге, вы меня поймете. Если нет, тем лучше для вас.

Так продолжалось еще какое-то время. Потом я вышел, спросил Дерагара – еще не вернулся; уточнил, как там Крейгар. Ему уже лучше, хорошо. Тут появился тип, которого я еще не имел чести знать, и сказал:

– Господин Талтош, там драконлорд, который желал бы переговорить с вами.

– А… он не назвался?

– Морролан.

– Хорошо. Пригласите его наверх.

– Я так и сделал. Он отказался.

Я хмыкнул.

– Ну разумеется. Войти в контору джарега – да ни за что на свете! Если только у него не будет соответствующего настроения. Ладно, сейчас спущусь.

"Босс, а ты уверен, что это действительно Морролан?"

"Да. Леди Телдра узнала Черный Жезл."

"Леди… ну ладно."

Я сбежал вниз еще до того, как Лойош придумал следующий вопрос, на который я пока не мог ответить.

– Я ждал тебя, Влад, – начал он.

А мне внезапно жутко захотелось расхохотаться. С трудом совладал с собой, потому что не хотел свалиться в истерику.

– Ага, – ответил я. – Прости. Кое-что навалилось.

Морролан как будто собирался спросить, что именно, однако вместо этого скользнул по мне взглядом; не уверен, что именно он увидел, или какой вывод сделал из увиденного, но сказал он только:

– Джареги пытались тебя убить, Влад?

– Ага. Получили доступ к твоей башне и, когда я собирался шагнуть во врата, перенаправили меня в другое место – и там уже ждали.

– Воспользовались моей башней?

– Да. Весьма бесцеремонно с их стороны, не находишь?

– Кто?

– Он уже вроде как мертв.

– Волшебник?

– Нет, ее я отпустил.

– Кто она?

– Понятия не имею.

– Влад…

– Она сказала, ее зовут Дисака. Учитывая обстоятельства, сомневаюсь, что это правда.

Глаза его сверкнули. Он медленно проговорил:

– Хорошо, я ее разыщу. Или поручу Некромантке. Как ты выбрался?

– Некромантка, – повторил я.

– Что?

– Некромантка. Чернокнижник. Волшебница в Зеленом. Голубой Песец. Вот почему у них у всех вместо имен – прозвища с большой буквы, а кое у кого даже с двумя? Это нечестно, почему у меня такого нет?

Он предложил вариант.

– Ну вот, я-то к ним всей душой…

– Влад, как ты выбрался?

Я коснулся Леди Телдры.

– Она проснулась, – просто ответил я.

Глаза его расширились.

– Ты уверен?

– Угу, – кивнул я. – Учитывая, что имею дело – ну, ты понял – с оружием, которое могущественнее богов, и с линиями предназначения, которые старше империи, и когда узнаешь все это вместе со вспышкой туманных полуоформленных воспоминаний за миг до того, как меч Морганти чуть не попортил мою любимую шкуру, – конечно же я уверен, а почему ты спрашиваешь?

– Влад…

– Думаю, да. Я передал ей слова Сетры, и чувствовалось, что она услышала. Понятно?

– Понятно.

Я не мог сказать, что он думает или чувствует; полагаю, он и сам не знал. А потому предложил:

– Может, переместимся куда-нибудь в более подходящее место?

Морролан осмотрелся, губы его неодобрительно скривились.

– Верно, – согласился он. – Ты хотел попасть на гору Дзур, правильно?

– Да.

– Я провожу тебя.

– Хорошо.

Снова – искры, в которые мы вошли, и передо мной открылось окно, и я шагнул в него, и мы оказались на горе Дзур. Прибыли мы прямо к двери, за которой, насколько я помнил, был выход на западный склон. Отсюда я мог бы, если бы захотел, любоваться раскинувшейся вдали Адриланкой – ночью, когда тучи поднимутся повыше, а город будет озарен тысячами огней. Имел такое удовольствие. Красиво.

Морролан зашагал в другом направлении, и я последовал за ним.

Думаю, чтобы изучить лабиринты внутри горы Дзур, надо прожить хотя бы вполовину меньше Сетры. Странно, что пока разбираешься с узкими и короткими коридорами, неожиданно возникающими лестницами и дополнительными выходами в комнатах, которые выглядят так, словно там есть только вход, все это кажется относительно небольшим – вполне можно уложить в памяти за один обход, казалось бы. И только раза с третьего или четвертого на тебя рушится осознание, насколько же громадная это гора, а ты – всего лишь муравей, который ползает где-то внутри нее.

Наверное, у Морролана память на такие подробности лучше, чем у меня; он благополучно привел меня в небольшую гостиную, где на диване возлежал слуга Сетры, Такко. При нашем появлении он открыл один глаз, увидел меня, потом Морролана, после чего что-то проворчал и воздвигся в вертикальное положение. Затем поклонился Морролану и сказал:

– Я сообщу ей.

Морролан кивнул и устроился в кресле; я занял соседнее.

Минут пять мы сидели и молчали, а потом раздался голос Сетры:

– Итак, Влад, что ты натворил на этот раз?

Я встал, поклонился и сказал:

– Тут скорее что я собираюсь сделать.

Она опустилась в кресло, сел и я. Такко поставил рядом с Морроланом бокал вина, второй вручил мне. Взглянул на Сетру, та чуть заметно качнула головой; он развернулся и зашаркал прочь.

– Хорошо, – проговорила она, – давай послушаем.

Я рассказал ей примерно то же, что и Киере – насчет плана с коммерческим предложением для джарегов и подслушиванием псионического общения. Она внимательно слушала; Морролан в процессе несколько раз ерзал, издавая звуки, которые можно было интерпретировать как отвращение, недоверие или разочарование. Но когда я завершил, он сказал:

– Мысль неплохая.

Я внимательно взглянул ему в глаза: он что, смеется? Нет, похоже, он и правда так полагал.

Повернулся к Сетре:

– Ты сказала, что можешь помочь.

Она кивнула.

– Что тебе нужно?

– Э… – проговорил я. – Так даже и не скажу. Ты сказала, что можешь помочь…

– Могу. Но что тебе нужно?

– Ну, для начала, хорошенько выспаться.

– С этим охотно поспособствую, – чуть улыбнулась она. – Что еще?

Таков, я вдруг понял, еще один из трюков Сетры. Она хочет заставить меня думать, потому что то, что я придумаю сам, подойдет для меня лучше того, что подскажет она. Сетра Лавоуд, что тут еще скажешь. Она, как обычно, была права, и как обычно, этим меня и раздражала.

Я прошелся по списку. Отмычка Киеры, параграф из свода имперского коммерческого законодательства, яйцо ястреба, кольцо, баритон и все прочее. Мысленно проиграл весь план, часть за частью. Это заняло какое-то время, но оба они терпеливо ждали.

– Не вижу, – наконец признался я Сетре. – Как насчет небольшого намека?

– Влад, ты что думаешь, я с тобой играю?

– Ну, разумеется, ты играешь, Сетра. Ты всегда играешь. Сколько я тебя знаю – все, что ты делала, так или иначе было игрой. Когда столько живешь, единственный способ не сойти с ума – это относиться ко всему на свете, как к игре, а потом играть в эту игру так, словно это жизненно важно. Я знаю это и совершенно не возражаю. Играть ведь можно и всерьез. Так как насчет намека?

Какое-то мгновение я думал, что она сейчас взорвется, но потом просто нахмурилась.

– А ведь ты, наверное, прав.

– Да, иногда такое бывает даже со мной. Ну а теперь, в третий раз повторяю, как насчет небольшого намека?

Она улыбнулась.

– Ну хорошо. Намек, значит. Какая часть в твоем плане все еще зыбкая и не оформленная?

– Да никакая. Кроме… ну да, верно. Как выбраться, если я прыгну со скалы. Можешь помочь?

– Я знаю механика, который может показать тебе, как построить то, что тебе нужно. Или каменотеса, если именно это ты задумал.

Я моргнул.

– Сетра, откуда ты узнала? Я же никому не говорил…

– А я и не была уверена, пока не сказала. Но зная твой образ мыслей, и учитывая дошедшие до меня слухи, а потом еще и то, что мне рассказал Деймар – что ж, такой вариант выглядел разумным.

– Погоди, что тебе рассказал Деймар? Когда?

– Сегодня. Он просто восторгался кусочком работы, который выполнил для тебя. Так что я сложила все вместе, и…

Я выругался.

– Кому он еще мог проболтаться?

– Никому. Я крепко впечатала в него желание ни с кем, кроме меня, этого вопроса не обсуждать.

– А. Ну, тогда хорошо. Спасибо.

– Всегда пожалуйста.

– Но даже зная это, ты должна была догадаться…

– Почему ты хотел именно это место? Да. Как я уже сказал, я не была уверена.

– Вид у тебя самодовольный, – заметил я.

– И не зря, как ты полагаешь?

Я покачал головой.

– Ты продолжаешь поражать меня.

– Мне будет грустно, когда я больше не смогу этого делать, – ответила она.

– Ну да, потому что я тогда буду мертв. Что ж, спасибо тебе.

– Так кого ты выбираешь?

– Каменотеса.

Она кивнула, нашла клочок бумаги и черкнула коротенькую записку – имя и адрес. Подом сказала:

– А вот мне кое-что от тебя нужно.

Я кивнул и изобразил внимание.

– Вернее, не так. Я кое-чего хочу.

– Различие тонкое, но существенное. Ладно, слушаю.

– Хочу попробовать кое-что с Леди Телдрой.

Я внимательно изучил ее бледное узкое лицо, обрамленное темными волосами. Иногда, как сейчас, глаза у Сетры словно поглощали свет, а не отражали его; выглядело это неприятно.

– Что попробовать?

– Достичь ее.

– Э. Могу я спросить, зачем?

– Потому что Ледяное Пламя связано с судьбой империи, а Леди Телдра связана с судьбой богов, и мне было бы полезно иметь хотя бы намек, как они соприкасаются.

– Сетра, я хочу это понять?

– Нет. Но ты хочешь, чтобы я попробовала достить Леди Телдры.

– Только не без меня, – проговорил я.

– Ну разумеется. Ты будешь держать ее. Более того, так будет гораздо лучше.

– Ну тогда ладно. Да, я передал твое сообщение.

– Хорошо.

Глубоко вдохнул, медленно выдохнул.

– Сейчас?

– Если не возражаешь.

Я поднялся и вынул ее из ножен; она приняла свою изначальную форму – длинного ножа с недостаточно массивной крестовиной и недостаточно тяжелой для должного равновесия рукояткой; ножа, который лег в мою руку как родной, хотя я так и не осознавал причину, почему. Наверное, с Великим Оружием всегда так.

Сетра также встала и обнажила Ледяное Пламя. Морролан чуть напрягся; забавно, а как воспринимает все это Черный Жезл?

Раньше, когда Сетра при мне доставала из ножен Ледяное Пламя, это было… ну вот примерно как стоять невооруженным прямо перед дзуром, лицо обдает горячим дыханием, сверкают громадные острые клыки и вообще он ясно дает понять, что наиглубочайшим образом недоволен лично тобой. Нет, с настоящим дзуром я в такое положение ни разу не попадал, но общая мысль, полагаю, понятна.

Сейчас, однако, это было иначе – примерно как находиться футах в двадцати от спящего дзура. Двигаться совершенно не хочется, боишься вздохнуть лишний раз, но в общем и целом, если повезет, ты вполне можешь в этот раз убраться живым.

Леди Телдра. Вот в чем разница.

Сетра приблизилась и подняла Ледяное Пламя острием ко мне.

– Скрестим клинки, – проговорила она.

– Слушай, – сказал я, – я, конечно, знаю, что ты это ты, а я всего лишь я, но…

– Давай, Влад. Я знаю, что делаю.

– Ну ладно.

Покосился на Морролана, надеясь что-либо понять по его поведению. Будь он испуган, я, пожалуй, счел бы собственное беспокойство более оправданным. Вот только его лицо неприятно напомнило мне Деймара, который столкнулся с чем-то, что может оказаться интересным. Ассоциация сия мне совсем не помогла, и я снова обратил внимание на Сетру. Она терпеливо ждала с Ледяным Пламенем в руке – не то чтобы в защитной фехтовальной позиции, но близко к тому.

Я набрал полную грудь воздуха, выдохнул и коснулся Леди Телдрой клинка Ледяного Пламени.

Сетра распласталась у дальней стены.

Все вокруг меня, иными словами, вся гора – вздрогнула, и будь у меня ноги, я бы тоже упал.

Чувствовал я себя ужасно. Неописуемо ужасно. В обоих смыслах.

– Я не нарочно, – сказал я.

Сетра поднялась, с совершенно круглыми глазами, и проговорила:

– Влад?

– Сетра, что случилось?

– Как раз хотела спросить у тебя. Ты только что полетел через всю комнату, и вся гора содрогнулась?

Сетра выглядела потрясенной. Потрясенная Сетра – от такого на кого угодно трясучка нападет. Мы оба посмотрели на Морролана; тот кивнул:

– Да.

– Значит, именно это и случилось, – сообщил я Сетре. Голос мой дрожал, и я решил пока помолчать. Интересно, а я смогу подняться на ноги?

"Босс?"

"Ну, Лойош, тут уж точно не моя вина. Это все Сетра."

– Сетра, – проговорил я, – а на что ты рассчитывала?

Ага, помолчишь тут.

– Я надеялась почувствовать Убийцу Богов…

– Ее зовут… – начал я.

– Прости. Леди Телдру.

Я кивнул.

Сетра сказала:

– Когда ты сказал, что ты не нарочно…

– Это не я.

– Я верю. Но…

– Нет, я не о том; Я этого не говорил.

С трудом поднялся и все-таки добрался до кресла.

– О, – только и ответила она, а потом села рядом со мной. – Интересно, – добавила она. Что, пожалуй, стоило считать одним из величайших преуменьшений за всю историю Драгаэрской империи.

Интересно. Ага.

Я убрал Леди Телдру в ножны.

Я не желал слишком много думать о том, что сейчас случилось, или о том, почему я не умер час назад, или – в общем, не желал думать ни о чем, кроме той задачи, которую сам себе поставил. А вся вселенная словно толкала меня задуматься над чем-нибудь другим.

– Вселенная, – сообщил я Сетре, – может предаться любым угодным ей половым извращениям сама с собою.

– Что?

– Так, ничего.

Морролан кашлянул, и мы оба посмотрели на него.

– Да? – спросил я.

– Что бы вы ни сотворили, отчего вы оба разлетелись в разные стороны, а гора вздрогнула, – медленно проговорил он, – я бы хотел предложить, чтобы больше вы такого не повторяли.

– Хорошая мысль, – проворчал я.