Текст книги "25-й"

Автор книги: Степан Ларин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– И как же нам поймать того, кто умеет телепортироваться?– с досадой я тряхнул винтовкой и выругался. Раскаты выстрела уже стихли, и установившаяся в лесу тишина показалась бы безмятежной, если бы я не знал, что поблизости бродит вражеский снайпер.

– Мне приходилось сталкиваться с такими противниками.– Эришкигал что-то насторожило, она огляделась по сторонам, вскинув карабин.– Тот, кто превосходит обычных людей, частенько начинает творить то, за что они не смогут его наказать.

– А если перестать говорить загадками?

– Такие противники слишком полагаются на свои преимущества и становятся очень предсказуемыми.

Да уж, я и сам-то его чуть не подстрелил. Пора перестать пользоваться одним только острым слухом и рефлексами и вспомнить про голову. Противник убедился, что хлопки от его "прыжков" я вблизи прекрасно слышу. Телепортация позволяет ему занимать позиции, до которых даже я не сразу доберусь. На его месте я бы засел повыше, танах в ста далее по пути нашего следования, и стрелял бы в спины, чтобы враги не успели обернуться и ответить огнём.

– Госпожа...то есть, Эришкигал, ты что-то говорила про ауру.

– Да, Видящие чувствуют следы от применения магии. Да и ауры живых существ тоже.

– А ты могла бы просмотреть местность и отыскать этого засранца?

– Мой Внутренний Взор ограничен. Я не смогу увидеть весь лес сразу. Придётся сосредоточиться, а тебе – прикрывать меня.

– Хорошо. Только постарайся обнаружить его прежде, чем он отстрелит мне семенную железу.

Кивнув, Эришкигал подняла руки ладонями кверху, и над ними вспыхнули розоватым светом непонятные рунические буквы, проявившись прямо в воздухе. Даже с помощью СУЗИ я не сумел их прочитать. Свет из глаз Видящей ударил сильнее, как из двух фонариков с красными линзами. Она замедлила шаг, прощупывая своим магическим чутьём каждый квадратный метр вокруг нас, а мне осталось только держать винтовку наготове и не отставать от женщины. Внезапно её голос зазвучал под самым моим черепом. Это не похоже даже на то, как если бы заговорили прямо в ухо. Именно такие голоса и именно так, наверное, слышит шизофреник, но я-то уверен, что у меня с головой всё в порядке.

– Снайпер вон на том дубе, расколотом молнией, на высоте большого дупла с другой стороны, десять танов над землёй.– Доложила Эришкигал, и я убедился, что это она всего лишь говорит телепатически, чтобы враг не услышал. Всё-таки я не сумасшедший. И всё-таки мои догадки подтвердились – я просчитал врага правильно. Просто рисковать не хотел, вот и положился на помощь колдуньи.– Отстрелит тебе голову через семь секунд после того, как мы пройдём мимо дерева. Будь готов.

– К смерти?

– К выстрелу на опережение, Брах. Хватит шуток.

– Жизнь начинает казаться такой бесполезной, когда ты знаешь, в какой момент она кончится...

Поравнявшись с дубом, я продолжил шагать, как ни в чём не бывало, но стал и считать секунды. Раз, два...Палец дотрагивается до спускового крючка...Три, четыре...Поднимаю приклад к плечу...Пять, шесть...

Всего секунда разницы решила, кому жить, а кому нет. Я обернулся прежде, чем снайпер спустил курок, и замешка погубила его. Раздался сдавленный вскрик и долгий стон, из удобного "гнёздышка" между двумя половинами расколотого ствола выпало и грузно бухнулось тело, а рядом клацнул об землю затвор винтовки.

Выхватив саблю, я поспешил за охотничьим трофеем. Мне есть, что взять у этой добычи...А добыча оказалась необычной. Приблизившись, я схватил снайпера за волосы сзади и дёрнул, чтобы задрал голову. Потухая вместе с жизнью, но с ещё большей ненавистью от этого на меня зыркнули два ясных раскосых глаза, серебряные, как полная луна ясной ночью. Тонкие хищные агрессивно растянутые губки блестят от фиолетовой эльфийской крови, одна трёхпалая рука зажимает рану в животе, а другая из последних сил вцепилась в рукав моего биоплаща. Такая злоба даже впечатляет. Двинув рукой, я перехватил ладонь эльфийки.

– Что об этом скажешь?

– Скажу, что она – тоже маг.– Эришкигал подошла на несколько шагов ближе к раненой.– Не было никаких портальных устройств, как я и чувствовала. Обычные заклинания, вот только я до сих пор ощущаю в ней онаспо. Магическая энергия просто бурлит в её крови. Никогда с таким не встречалась.

– Изнанковцы, значит, могут быть магами, а земляне – нет? Интересно...– эльфийка попробовала дёрнуться, но я сгрёб её красные волосы в пучок и натянул так, что она вскрикнула.

– Брах, у нас очень мало данных по физиологии рас Септионы. После первого вооружённого столкновения с аборигенами легионерам не удалось захватить ни одного изнанковца. Но скоро образцов будет намного больше. Можешь помочь нашей науке, если приведёшь эльфийку в плен живой.

– Нашей науке хватит той части, о которой просил Раш-Фор. Да и глянь на неё. С такой раной она долго не протянет.

– Тебе жалко потратить на неё немного энергии своего регенератора?

– Лучше я потрачу эту энергию, когда будет ранен мой товарищ. Или ты.

– Я и сама себя вылечить могу.

– Эришкигал, снайперов и огнемётчиков в плен не берут.

Приставив кромку сабли к нежной синей коже эльфийского горлышка, я ещё раз задрал голову противницы и поглядел на её лицо. Мягкое, такое аккуратное, с округлыми гладкими бровками и скулами и тонким остреньким носиком...Я понимаю, что это – представительница чужого инопланетного вида, и я просто не должен оценивать её, как женщину. Но...она прекрасна! Я почувствовал себя почти святотатцем, занося оружие над такой красотой.

– Ты уж прости, милашка, но тебе ведь всё равно, как умирать. Я сделаю это быстро.

– Гуэл`дуай куэ`вэсса!– вдохнув поглубже, она щедро плюнула в моё забрало слюной и кровью, а через секунду, когда её голова осталась у меня в руке, кровь ударила в бронестекло тугим фонтаном и стремительно стекла по лезвию сабли, будучи менее густой, чем наша.

Возвращались уже неспешно. Знание того, что враг уничтожен, успокаивает. Я чувствовал, как напряжённые мышцы расслабляются, но они вновь сжались, стоило услышать стрельбу поблизости. Схватив трофейную голову зубами за длинные волосы, чтобы освободить руки, я со всех конечностей понёсся через лес.

– Да брось ты её!– решив поберечь магические силы для грядущего боя, Эришкигал не стала пользоваться крыльями, но и пешком передвигается очень быстро.– Твой центурион сказал образно! Не нужна ему голова этой эльфийки! Я подтвержу, что снайпер уничтожен. Брах, ты хоть представляешь, как выглядишь?

Я лишь бросил на Видящую раздражённый взгляд и подбавил газу, чтобы успеть друзьям на помощь. Но, стоило высунуться к штурмовику, мне самому чуть не потребовалась помощь, только медицинская – целая шальная очередь из автомата простучала по дереву совсем рядом, на уровне моего горла. Рефлексы, острота которых доведена до абсолюта, заставили кувырком уйти с линии огня, а вот Видящая, как я успел заметить, так на ней и осталась. До слуховых отверстий донёсся тот шуршащий звук, с которым пули прошивают тело. Конечно, я контуженный не раз, и слух мой не так остёр, как до первого боя, но этот звук я расслышал отчётливо. Тем не менее, Эришкигал никак не отреагировала на ранения, даже не вскрикнула, лишь кинулась за мной, припадая к земле грудью, чтобы не попасть под пули. Вместе мы юркнули под штурмовик, к истекающему кровью Раш-Фору.

– Вижу, с заданием ты справился.– Он криво улыбнулся и, сморщившись от боли, полез в медпакет на поясе за холексом. Я помог центуриону сделать укол. Свирепо замотав головой туда-сюда, командир вскинул пистолет уцелевшей рукой, но остался в укрытии.– Твои товарищи там сдерживают врага! Быстро к ним!

Я поглядел в ту сторону, откуда доносятся мощные звуки стрельбы MG-42 в руках Хищника и трескотняG36 в руках Левиафана. Быстро же засранец оправился, хоть и потерял целое ведро крови...А по ним в ответ стреляют из каких-то незнакомых автоматов – я никак по звуку не могу определить, что это за модель.

– Кто на нас напал?– я положил эльфийскую голову в сторонке и вытащил винтовку из-за плеча.

– Иди и посмотри сам!

– Центурион, разрешите мне самой?– с азартом Эришкигал развела руки в стороны, и её когти вытянулись в длину на треть тана, а их края заблестели, как только что наточенные кромки клинка.

Раш-Фор, умело скрыв удивление, кивнул, и женщина сложила руки на груди, будто собралась лечь в гроб.

– Скажите своим людям, чтобы не тратили патроны.

А затем взяла и...легла! Резко откинувшись всем телом назад, она опрокинулась на землю, и та расступилась перед Видящей сама! Колдунья будто в бассейн прыгнула! Я ещё не перестал очешуевать, а края вмиг выросшей под её телом ямы сомкнулись, и обе исчезли из виду, будто не существовали никогда.

– Эй, я тоже так хочу!– с наигранной обидой крикнул Раш-Фор.– Вот кто теперь помешает ей удрать отсюда, а?

Разорвавшийся поблизости снаряд ракетомёта заставил машинально прикрыть головы руками, хоть они и так прикрыты шлемами.

– Уж не знаю, куда эта фокусница подевалась! Хватай пушку и помоги своим, пока она не появится!

Пригибаясь под свистящими мимо пулями, я добрался до пулемётного гнезда и прилёг рядом с Хищником. Со злобным рычанием тот скосил очередью несколько тёмных фигур, бегущих к лесу через поле, а я сумел разглядеть фиолетовые брызги из мертвеющих тел. Тоже эльфы? Это настораживает. Нам бы немцев удержать, а тут ещё септионцы припёрлись! Чтож, эти хотя бы не применяют телепортацию, и моя винтовка тоже отправила парочку вслед за снайпершей. Но и безо всякой телепортации они сражаются очень умело: разделились на группы и прикрывают продвижение друг друга, вовремя залегают, прижимают плотным огнём и стремительными перебежками шмыгают от укрытия к укрытию. Их всего десятка два, считая тех, кого мы уже убили, но проблем они доставляют не меньше, чем целое войско немецких резервистов.

Я откатился за пенёк, перезаряжая винтовку, и вдруг почувствовал, что земля подо мною дрожит. Нет, это мягко сказано – она вибрирует от, кажется, самого планетарного ядра, словно огромный крот роет путь на поверхность. Вспомнив, что туда же погрузилась Эришкигал, вооружённая лишь собственными когтями, я отложил оружие и выглянул из укрытия. Первые эльфы подобрались к пулемётному гнезду почти на расстояние броска гранаты, когда почва за их спинами вздыбилась, разлетелась фонтаном, и позади одного из них выпрыгнул из котлована мрачный силуэт в чёрной броне и униформе. Реакция и все отточенные навыки не помогли бедолаге, он не успел даже обернуться – длинные кривые кинжалы, заменившие Видящей пальцы, прошли через оба его лёгких и, дёрнувшись вверх, заставили эльфа оторваться от земли. Пока его товарищи приходили в себя (ударная волна от прорыва Эришкигал на поверхность была не слабее, чем взрыв целого минного поля), Видящая порхнула к двум другим и, скинув надетого на когти мертвеца, рубанула их по торсам. В течение следующих десяти-пятнадцати секунд я не видел, куда она движется. Видел лишь, как вслед за ней падают на колени и навзничь враги с распоротыми животами и торчащими наружу рёбрами. Единственный выживший эльф сумел поймать женщину в прицел, лишь когда она пожелала остановиться, но не сумел причинить ей никакого вреда. Пули просто пролетели сквозь тело, ставшее наполовину прозрачным. Даже с большого расстояния я сумел разглядеть через Эришкигал, стоящую ко мне спиной, испуганное лицо эльфа. Ну, тогда оно ещё было лицом. Насладившись страхом врага, Видящая пролетела вперёд, оказавшись "внутри" тела эльфа, и вновь приняла осязаемую форму. Это выглядело, как если бы тот лопнул, перекаченный воздухом. Органы полетели во все стороны, куски синеватой кожи и лоскуты мышц остались висеть на плечах и выступах брони Эришкигал. Повернувшись к нам лицом, она учтиво изобразила книксен и поймала кончиком языка фиолетовую каплю у краешка своего рта.

– Ммм...Сладенькая...

– Похоже, я влюбился...– присвистнул я.

– Кешот, меня с неё стошнит!– Хищник перекинулся через пулемёт и с громким плеском извергнул из себя порошковый суп.

Я лишь хлопнул его по плечу, чтобы подбодрить, Эришкигал с гордым видом прошла мимо, отряхиваясь и вытираясь, а вскоре подковылял и Раш-Фор, взбодрившийся после инъекции холекса.

– Командир, вы выглядите очень усталым.– Левиафану я тоже вколол полный шприц стимулятора, вот только у Левиафана и ранение было посерьёзнее, и кровопотеря побольше, да ещё после этого он кинулся отстреливаться от эльфов, пока Раш-Фор со своей повреждённой ключицей отсиживался за штурмовиком. Единственный, кто тут по-настоящему устал, так это сам Левиафан.– Перекладывали слишком много бумажек в штабе?

– Держи свой чёртов язык за зубами.– Буркнул Раш-Фор. Хоть холекс и притупляет боль, рана всё равно доставляет неприятности, и юмор по достоинству центурион не оценил.– Это Двадцать Пятый назначил тебя ауксилием, а я могу мигом разжаловать обратно, если будешь умничать. Собрать оружие и патроны. Неизвестно, сколько мы тут ещё проторчим...

Подавая пример, он первым потянулся к валяющемуся на земле эльфийскому автомату и схватился за рукоятку, но отдёрнул руку и стал дуть на неё, в перерывах между выдохами ругаясь сквозь зубы.

– Отставить сбор оружия!– рыкнул Раш-Фор нам и жестом остановил, когда мы кинулись ему на помощь.– Ничего со мной страшного, кешот!

– Вы за ствол схватились?– мигом потянувшийся к ножу Хищник опустил руку.

– За ствол ты у землян хвататься будешь, когда к стенке прижмут. Солдат, я понимаю, что вы все любите шутить на тему того, какие же офицеры тупые. Но клянусь семенной железой Урсы, я знаю, как выглядит раскалённый стрельбой ствол, а как – рукоятка.

Решив самостоятельно во всём разобраться, Эришкигал присела на корточки возле брошенного Раш-Фором автомата и провела над последним рукой.

– Я чувствую магию в этом оружии. Возможно, какие-то охранные чары. Чтоб враг не завладел.

– А вы не могли сказать об этом сразу?– буркнул центурион.

– А кто вас просил хвататься? Суёте свои руки, куда не надо. Как дитя малое, именем богов.

– Вы всех называете детьми малыми? Ну, впрочем, неудивительно. Судя по цвету вашей кожи, вы очень стары.

Против меня в поединке Раш-Фор бился на равных. Видящей он никак не смог помешать, едва она захотела ткнуть ему в пах коленом. Собственно, потому и ткнула, что не сумел помешать. А вообще, как бы я ни уважал Раш-Фора, вынужден признать: дразнить зоговца – всё равно что класть нетхи крокодилу в пасть и надеяться, что проклятая рептилия сегодня сыта. Собственно, нетхами Раш-Фор и поплатился, судя по тому, с каким видом он скрючился и стал тереть свою мошонку, а Эришкигал, заставив когти принять прежнюю длину, дёрнула головой в сторону от нас.

– Могли бы и спасибо сказать...

– Простите, госпожа Видящая.– Я поклонился, и взгляд женщины стал мягче, она одарила меня им через плечо, и я заметил, как краешек красного глаза слегка оттянулся, стоило ей добродушно прищуриться. Я вовсе не пытаюсь лебезить или выпросить прощение за грубость начальника; я действительно благодарен колдунье за помощь. Снова она в одиночку сделала всю работу за нескольких здоровенных дуболомов, ещё и Раш-Фор ей нагрубил. Впервые мне стало стыдно за своего командира. Редкий, наверное, случай, когда офицер позорит солдат, а не они его.

– Смотрите!– Хищник вытянул руку к небу. Приглядевшись, я разглядел вдалеке огоньки на борту левитатора. Раз не слышно рёва турбин или хлопанья лопастей – точно левитатор.

Так спокойно и хорошо мне ещё не было никогда. От радости не захотелось даже думать, как левитатор нас нашёл, ведь Левиафан не закончил чинить систему связи упавшего "Вампира". Возможно, штурмовик запросил поддержку ещё до того, как был сбит. Или летящий сюда левитатор тоже просто партизанит, потеряв связь со штабом.

– Эй!– зная только, что надо попасться ему "на глаза", мы все, придерживая слабого Левиафана, отбежали от опушки подальше, принялись стрелять в воздух. Даже Раш-Фор, унявший ноющую семенную железу, усердно палит из пистолета. Усилия принесли плоды: огни приблизились, гул двигателя стал громче и плотнее, а потом в паре десятков танов над нашими головами прорисовались и очертания корпуса малого десантного судна "Каракатица". Сейчас пушки прижаты к бортам и днищу, а чуть спустившись, корабль врубил мощные прожекторы под крыльями. Нет, десантное судно просто так не стало бы летать в тылу врага. Значит, штурмовик всё же успел послать сигнал о помощи. Ну и чудно.

Чувствуя, что даже дышать стало легче, мы приблизились к приземлившейся "Каракатице". Её пассажирский ангар открылся, и навстречу нам вышел десяток клонов. Шагающий впереди снял шлем, и тут-же я кинулся к нему, сжав в объятиях настолько сильно, насколько позволил надетый на воина панцирь. Всё же согнуть толстый слой брони не под силу даже мне. А ведь показалось, что под силу, потому что я увидел Танкреда. Раньше никогда бы не позволил себе такого запанибратства по отношению к командиру, но слишком уж обрадовало долгожданное спасение.

– Брах, ты...– ошарашенный, но вполне меня понимающий Танкред лишь похлопал руками в бронеперчатках по спине.– То есть, смирно!

– Это ты стой смирно перед командиром, Двадцать Седьмой.– Усмехнулся Раш-Фор, старательно делая вид, будто не словил коленку Эришкигал своей паховой сумкой.– Я назначил Двадцать Пятого опционом, а ты, раз уж наконец-то вернулся из госпиталя, возвращайся к обязанностям декуриона. Нам как раз не хватало твоего автомата.

– Повинуюсь, касур.– Танкреду осталось лишь поклониться.

Через минуту мы были под надёжным корпусом "Каракатицы", и только тогда я заметил, что выгляжу уж точно не как воин славного Некрианского Легиона. Немецкая сабля обрубила рукав биоплаща вместе с рукой, а одну из штанин я оборвал, чтобы не мешала и ни за что не цеплялась, когда ампутировал себе ногу. Можно и не говорить, что всё это щедро обрызгано успевшей протухнуть кровью, а также пылью и грязью – у меня не было времени на стирку. Один сапог пришлось выкинуть. Я ведь не рассчитывал, что нога моя отрастёт так скоро, а лишний груз тащить не хотелось. Правда, из полосок ткани я соорудил себе обмотки, но пристойности моему виду это не добавило. Горло биоплаща и правое плечо обгорели вместе с лицом, вот только рану Видящая более-менее исцелила, а на месте прожаренной ткани так и остались дыры с жёсткими обугленными краями. Мне повезло, что я не землянин, иначе к запаху гнилой крови и грязной одежды добавилась бы резкая вонь пота.

– Хищник, куда ты дел журнал?

Он сразу понял, о чём я, полез в рюкзак и достал экземпляр "С.А.М.Ц.А.", но не сразу отдал.

– А зачем тебе, Брах? Всё же решил расслабиться?

– Не твоё дело! Давай сюда!

"Каракатице" не потребовалось много времени, чтобы добраться до Нюрнберга. Большую часть пути до города мы проделали и сами, а она, считай, лишь помогла перебраться через вражеские позиции. Но я этого не видел – в иллюминатор смотреть не хотелось. Всё равно там не видно ничего, кроме ночи. Хотелось только оказаться подальше от врага. Выиграем, выиграем мы эту чёртову войну...Дайте только отдохнуть, сволочи...Хотя бы пару часиков поспать без оружия под боком...

Но летать мне понравилось. Такого мягкого сиденья моё подхвостье ещё не знало. Раньше я катался только на броне танка, а теперь усадил свою задницу в удобное пассажирское креслице и почувствовал себя царём на троне. Наслаждаться комфортом и размеренным покачиванием судна получилось недолго – оно быстро, но плавно сбросило скорость, замерев на одном месте, а затем стало сбрасывать и высоту. Будто на лифте спускаешься. Хотя, я ведь и на лифте ни разу не ездил...

Под корпусом разнёсся сильно приглушённый бухающий звук, и пол вздрогнул, когда "Каракатица" приземлилась. Подняв рюкзаки, я, клоны и Раш-Фор встали с пассажирских кресел, Эришкигал просто подалась вперёд, и ремни безопасности прошли сквозь неё. Некроманты, значит, ещё и через твёрдые предметы проходить умеют...И под землёй...То есть, на это способен любой маг, но Эришкигал для этого не требуется даже колдовать. Видать, те, кто борется с нежитью, обладают её способностями. Чтож, оно и к лучшему. Меня впечатлило, как Видящая разделалась с эльфами. Будет здорово, если она останется с нашей центурией.

Судно село на просторной крыше огромного больничного комплекса, и наконец-то я увидел настоящий город, причём не издалека. Мне не понравилось. Столько скученных построек, до самого горизонта, в какую сторону голову не поворачивай...Эти живорождённые рождаются в спешке, живут в спешке и умирают в спешке в своих тесных городах. Не хочу туда...Хочу получить свой кусочек свежеотвоёванной земли и жить там, сколько получится, и чтоб никаких живорождённых поблизости...Знаю, они меня создали, и я им обязан, но долг и кабала – разные вещи. Раз они доверили нам оружие, и солдаты их бьются с нами бок о бок, пусть будут добры и отвалят от меня, когда война кончится. Она ведь когда-нибудь кончится?

И всё же Нюрнберг красив настолько, насколько может быть красив мегаполис. Старинные здания, зелёные насаждения...Осталось в нём что-то с тех времён, когда и Евросоюза никакого не было, какой-то шарм былого. И это хорошо. Глобализация, которую на данном этапе своего развития проходит раса землян, губит уникальность. Приедешь хоть в Пекин, хоть в Москву, хоть в Лондон – везде тебя ждут одинаковые небоскрёбы, одинаковый "Макдональдс", одинаковые джинсы и костюмы...Всё, что делает каждый народ народом, а не просто кучей людей в составе общего населения планеты, хранится за витринами в музеях, как забавная диковинка, а современные земляне заинтересованы в поддержании бизнеса и политики в планетарных масштабах. Почему-то им кажется, что забота о своём прошлом и своей культуре этому мешает. У них даже нет обязательных экзаменов по истории! О чём тут можно говорить?

На площадке встретили клоны и космопехи, а также, конечно, гостеприимно вскинутые плазменные пушки роботизированных охранных турелей, установленные на каждую по четыре штуки. Хотя бы вскинуты они не в нашу сторону, а к облакам на ночном небе. Ясно дело, что стрелять по дружественному левитатору роботы не станут, но всё же неприятно, когда на тебя пялятся четыре квадратные дырки, в которые голова пролезет. Передёрнув плечами, я вместе с товарищами прошагал мимо робота и спустился по железной лесенке с площадки, направляясь к двери внутрь здания.

– Давай к протезисту, Хищник.– Бросил я другу по пути, но тот лишь отмахнулся.

– Мне даже челюсть по-нормальному не склеили, а ты говоришь про глаз. Без него не умру.

– Хищник, я не хочу, чтобы твоя травма сказалась на боеспособности отряда.

– Я просто буду держать пулемёт в другой руке.

Видать, после похода к лагерному хирургу он решил держаться подальше от медицины, а вот Раш-Фор засел в больнице надолго, решив не разбираться самостоятельно с засевшей в плече пулей. Он лишь велел Танкреду проводить всех нас туда, где расквартирована центурия. Скрывшись под крышей, мы направились по коридорам к лестнице, а я постарался не смотреть по сторонам – палаты по обе стороны от нас заполнены ранеными. Не на что мне там смотреть – я не врач. Одно дело – увечья в бою, когда ты сам наносишь их другим. Твой разум заполнен и ослеплён злобой, и тебе не жалко ни себя, ни других, но когда кровавая пелена исчезает, ты видишь результат своей работы, который лучше бы никогда не видеть. В бою просто гибнут, а в госпитале страдают. Уж лучше под пулями сидеть, чем здесь наблюдать за болью каждого человека, глядеть умирающим в глаза и обещать, что всё будет хорошо. Это вовсе не лицемерие; доктора помогают пациентам, как могут, и дарят надежду, как могут. Это у меня не тот склад души, чтобы сохранять жизнь. Мне предначертано прерывать её. Каждый должен заниматься своим делом. Я занимаюсь своим. Пусть так и будет.

Пришлось опять прокатиться, только на сей раз в салоне тяжёлого бронированного скиммера с пулемётом на крыше. Как меня достала эта бесконечная ночь...Я успел избавиться от Хугеля, украсть лошадь, удрать от всадников, поспать, поохотиться на снайпера, помочь друзьям отбиться от врага и пролететь в левитаторе, а ночь ещё не кончилась? ПРП на запястье Эришкигал показывает только третий её час, а кажется, что уже вовсю должен полыхать рассвет. Зато я хорошо разглядел Нюрнберг "изнутри", не с крыши больницы, а со стороны улиц, бережно сохранивших следы недавних городских боёв. Хоть некрианские части закрепились здесь год назад и столь же давно немцы вывели из города гарнизон, в Нюрнберге нашлось, кому защищаться от имперских воинов, когда Рейх предал нас. Столбы дыма от горящих домов было видно за километры, и всё же город пострадал несильно. Легионеры справились с задачей быстро и без лишнего мочилова. Кое-где штукатурка облезла, слизанная языками огнемётов; кое-где черепицы крыш оказались на земле, стоило кладкам просесть от снарядных разрывов, а уж пятна крови, зелёной и красной, на земле и стенах собьёшься считать. Но город стал нашим окончательно, ещё и не слишком изуродован.

Моим бойцам и парочке других центурий досталась целая гостиница в центральной части города. Отсюда землян выбивали особенно долго, раз уж пришлось подкатить артиллерию. Снаряд полевой пушки "Алебарда" откусил от здания приличный кусок размером с гараж на уровне десятого этажа, а ещё больше камня отвалилось от одной только ударной волны. Вдобавок к этому, все стены в дырках, точно сыр. В чёрном глубоком проломе на месте кладки я, приглядевшись, заметил силуэт часового. Или снайпера. Каменная скульптура ангелочка, украшавшая фонтан во внутреннем дворе, отломилась и упала в грязную воду, а уж парковка выглядит так, будто её плотно заминировали, а потом на неё кто-то сунулся. Но само-то здание осталось почти целым. Никто не просит селиться возле разлома (вернее, отлома), и легионеры заняли уцелевшие комнаты. В некоторых даже осталась мебель – не всю её защитники города успели пустить на баррикады. Им просто не позволили укрепиться настолько.

Клоны могут обходиться без сна несколько суток, но это не учитывая тяжёлые физические нагрузки. Напряжение, нервное и физическое, которое я перенёс в последние дни, сказалось особенно сильно, стоило оказаться в безопасности. Мозг на подсознательном уровне дал понять: "Вот теперь можно и расслабиться. Хорош быть таким серьёзным". Так что, заставляя себя подниматься по лестнице на верхние этажи, я еле двигал ногами. Эришкигал ушла вместе с центурионом, по зову Танкреда сбежался весь оставшийся в живых контуберний и, сразу же увидев, что я в порядке, опять рассосался по номерам. Декурион и сам объяснит, что я теперь опцион. Никто не приставал с расспросами и не помешал доплестись до своей комнаты и упасть на кровать, не раздеваясь. Какая мягкая...В жизни подумать не мог, что когда-нибудь буду спать на настоящей перине...Я не потрудился снять даже шлем и устроил закованную в него голову на подушке прямо так. Едва ощутив под собой хоть что-нибудь мягче земли, тело отключилось. Начнись сейчас перестрелка прямо за дверью – я бы не заставил себя подняться. Именем богов, пусть бы лучше убили...В течение недели я только и делал, что выбирался из одной огромной задницы. И если бы после этого враг настиг меня даже здесь, это значило бы, что я полнейший неудачник. Смысл жить с такой обидой? Нет, не поднялся бы...Вроде бы меня из-за стресса должны мучить кошмары, но я заснул намертво, стоило ткнуться забралом шлема в подушку.

Зато меня очень просто поднял на ноги Надаск, заглянувший с сообщением от Раш-Фора:

– Касур, центурион зовёт к себе. Сказал, чтобы привели себя в приличный вид и через четверть часа были у него.

Это заставило вскочить с кровати быстрее, чем вой сирен воздушной тревоги. Пятнадцати минут мне на что угодно хватит, но всё же я решил прийти заранее. Надаск принёс униформу и сапоги, не новые, явно снятые с кого-то из погибших клонов, зато целые. Настоящим удовольствием было просунуть стопу, ранее обёрнутую в куски ткани, в удобное голенище. Нечувствительность к боли имеет и недостатки – можно запросто обжечь рот горячей пищей. Или натереть жуткие мозоли, даже не заметив. Вот я и натёр на отросшей ноге. Покоя от неё нет. То пришлось отрезать, то теперь она в волдырях...Но бодрящий душ, который я в последний раз брал ещё в казарме, и удобно севшая одежда расслабили не хуже сна на мягкой кровати, а уж мозоли я обработал и залепил пластырями, забыв о них через секунду. Ещё на подобную ерунду не хватало отвлекаться...

Раш-Фор стоял у парадных дверей как-то не по-офицерски просто, откинувшись спиной на украшающую вход изгрызенную пулями колонну и попыхивая сигаретой. Вроде бы обычное дело, но, оказывается, прежде я и подумать не мог, что сам центурион может предаваться нехитрым солдатским развлечениям вроде курения. Он ведь всегда был таким хмурым и серьёзным, а тут вдруг курит в сторонке от дежурящих у входа солдат! Не знаю, что в моём мозгу могло поменяться за ночь, но Раш-Фор перестал казаться мне отцом. Он стал казаться братом. Пусть старшим, пусть всё равно начальником, но...всё-таки не отцом. Первый, кто заменит его, случись что – это я, прямо как младший брат заменяет старшего. И теперь он обратился ко мне, как к живорождённому:

– Доброго утра, опцион. Как себя чувствуете?

Если не считать очешуевания, я в полном порядке. Уж чего, а того, что сам Раш-Фор когда-нибудь будет называть меня на "вы", я ожидал в последнюю очередь. Однако мне хватило ума и самообладания, чтобы ответить прямо и вежливо, как и положено в разговоре двух офицеров, а не хлопать глазами:

– Проспал бы весь день, касур.

– Куда ж спать? А воевать кто будет?

– Мы многое пропустили, пока гуляли по немецкому тылу?

– Я и сам ещё не успел разобраться. Мне спать хотелось не меньше вашего.– Мощной затяжкой Раш-Фор заставил оставшуюся часть сигареты истлеть, затушил окурок о металлическую бляху на перчатке, закрывающую кулак, и резким движением пальцев отправил бычок куда подальше. Потянувшись в карман бронированного набедренника, центурион достал пачку какого-то курева и извлёк наружу ещё одну сигарету, но вовсе не для себя, а протянул мне.– Что скажете насчёт этого?

– Я не курю. И не помню, чтобы вы курили раньше.

– В тылу – можно. Расслабляет.– Получив отказ, Раш-Фор убрал сигарету, но не слишком далеко – в нагрудный кармашек разгрузочного жилета.– Тем более, это не так вредно, как алкоголь.

– У курящих при стрельбе трясутся руки. Один промах в бою может стоить жизни.– Раш-Фор разбудил меня явно не для того, чтобы обсуждать сигареты, и я напомнил ему об этом.– Так чего вы хотели, касур?