Текст книги "Вершители порядка (СИ)"

Автор книги: Степан Кирнос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 9. «Следствие вели»: «Убойный отдел»

Глава 9. «Следствие вели»: «Убойный отдел»

Спустя два часа.

Я сижу в небольшом помещении, где есть старый письменный стол, заваленный бумагами, чугунный безурчатый сейф, пара шкафов и стульев, да диван. Свет же проникает сюда через единственное окно, усиливая освещение от ламп. Старые обшарпанные стены не внушают жизнерадостности. Я сижу у стола, вызванный в одно из помещений стражи и слушаю грубую речь:

– Парень и всё же ты был не прав насчёт Ша’Рима, – сказал сидящий напротив меня седоватый стражник. – Мы узнали насчёт их надписей. Ралата происходит из Кире[27], а там надпись Ша’Рим переводится как «восстать из пепла». Это их лозунг, парень.

– Мы?

– Под постановление Арантеаля собрали группу людей для расследования покушения. Обычно этими ребятами собираемся на такое, но сейчас у нас есть официальный повод.

– Хорошо, – я тяжело выдохнул, ощутив, что был глубоко неправ, о чём, с жалостью говорю. – Понимаю, ошибся. Эмоции взяли верх.

– Я вынужден тебя спросить, у тебя – тебя что-то связывает с Лишари Пегаст? Есть любовно-родственные отношения? Трудовые или коммерческие?

– Нет. Ничего с ней у меня нет.

– Хорошо, – Аксандер подтянул к себе одну бумажку. – Это протокол допроса одного лица, который оказался на месте преступления. Я не буду его читать, просто скажу, что согласно допросу на месте преступления оказались лица похожие на тебя, Юслана и протеже Арантеаля.

– Да. Лишари Пегаст должна была встретиться с тем протеже, а мне было интересно, о чём бы они говорили.

– Ладно, у нас сейчас полным-полно работы, и главное, чтобы Леора всё нам не пустила под гузно коровы.

– А что не так с командующей?

– Мы расходимся в методах, – Аксандер поднялся с места, подойдя к окну. – Она не думает, что можно в расследовании использовать кого-то помимо стражи.

– А вы?

– Я не гнушаюсь никаких методов. У меня есть даже пара осведомителей из Ралаты и торговцев светопылью. До них мы всё равно не доберёмся, но вот использовать их в обмен на медяки, можно.

«Сотрудничество с преступниками… если только это поможет раскрыть всё это», – гневно подумал я, а стражник продолжил:

– Ладно, помимо всего, я нарыл ещё много чего. Ладно ты и протеже, но что же с Юсланом. Тебе не показалось это странным? – спросив, стражник вернулся на место.

– Его Лишари так же могла позвать поговорить с ним. Она же вроде как проводила расследование.

– И то правда, – и подтянул ещё пару листков. – Но ладно. Я изучил акты опроса Джорека и Натары – эти оба всё время по их словам провели в Храме Солнца. Однако, они могут и соврать нам… жалко, что их статус запрещает нам их допросить.

– А что там по уликам? Что с мечом? Удалось отследить его путь или появление? – интересуюсь я, желая найти что-то важное.

Аксандер зацепился пальцами за кусочек пергамента, став с него зачитывать информацию:

– Заключение эксперта-кузнеца по холодному оружию. Экспертиза номер двадцать три. На экспертизу был отдан предмет – белая рукоять с овальным кольцом на навершии и длинным ржавым лезвием на котором имеется засохшая кровь. Предположительно – это меч древней культуры пирийцев. Существенные отличительные черты установить не представляется возможным за исключением разводов грязи на ручке, – страж отбросил листок уставившись на меня. – Ну, что скажешь?

– Меч пирийский. Значит покушенец как-то связан с руинами пирийцев – археолог, либо может наёмник, как-то ограбивший их, – я немного поднатужился, вытаскивая все клочки знаний о пирийцах. – У обычного кузнеца или торговца такое оружие не купить. Рождённые Светом установили запрет на исследование пирийских руин.

– Хорошо, а ты знаешь, что за разводы грязи?

– Нет, а что?

– На, почитай, – протянул мне небольшой клочок пергамента Аксандер, и я тут же принялся исследовать на нём строчки:

«Исследование Апотекария.

Предмет – сухая грязь.

В составе грязи были обнаружены биологические отходы, частички белка мясных личинок, светопыль.

– Подгород, – понял я, откуда могли взяться эти разводы. – Вы хотите сказать, что кто-то из Подгорода мог завладеть пирийским мечом?

На мой вопрос не поступило ответа. Раздался стук в дверь и в кабинет прошла темноволосая низкого роста девушка в броне стражи.

– Господин сержант розыска и следствия, – крепкой поставленной речью обратилась дама. – Разрешите?

– Да, что там у тебя?

– Это результаты исследования смывов с тела Лишари Пегаст, а также нескольких образцова хитиновых волосков. Вам доложить или вы предпочтёте прочитать? – спросила дама, тряхнув несколькими пергаментами.

– Лучше доложи, – Аксандер протянул руку. – И дай мне

– На смывах обнаружена грязь, состав которой идентичен грязи, обнаруженной на пирийском мече в комнате таверны, где на её покушались. А так же тот волосок на её теле – это органический волос, принадлежащий паукам из рода ползунов.

– Хм, – Аксандер убрал пергаменты. – Подгород и пауки, дело набирает скверный характер. А одежду скорее всего забрали, чтобы скрыть место, где она побывала.

– Господин, собрать весь наш отдел. Десяток наших ждёт вашего приказа.

– Нет, мы отправимся туда втроём. Я, Этьен и позови Берна, – Аксандер поднялся с места и прицепил к поясу ножны с коротким мечом. – Остальные пускай займутся опросами остальных причастных, или тех кто мог что-то видеть, – после этого он протянул женщине клочок пергамента и она быстро выхватила его. – Это постановление трибунала о разрешении на обыск жилого помещения. Отправь пару ребят к Шариму, пусть обшманают его. Всё, работаем.

Спустя сорок минут мы уже вдыхали смрадный аромат Подгорода – тухлятину и отбросы. Сырость и плохое освещение готовы измотать любого жителя поверхности, но стражникам не привыкать. Аксандер и огромный лысый бугай – Берн, сняли табарды стражи Арка и накинули плащи на кольчугу, чтобы не вызывать агрессии или хотя бы косых взглядов со стороны местного населения. Наш план прост – найти пару людей, которые могли бы что-то видеть и выпросить у них всю информацию, а из некоторых возможно её и выбить.

Мои глаза рябит от холодного тусклого света ламп и редких факелов. Хлюпая сапогами по грязи и доламывая гнилые доски мы вышли к небольшому сухому дереву, к ветвям которого привязаны какие-то то ли ленты, то ли бумажки. Прохлюпав ещё три метра, Аксандер обратился к какому-то нищему в лохмотьях:

– Эй, парень, ты не видел, тут несколько дней тому назад не пробегала темноволосая девушка в зелёной одежде?

– А шо? – к нам повернулся нищий и к нему не стоит подходить близко, а то обдаст помойным ароматом изо рта. – Девок много пробегает. Вы лучше обратитесь к Хонну. Он лучше моего знает, кто тут шастает.

– Хорошо, – Аксандер повернулся к нам. – Это мой осведомитель здесь. Пойдёмте.

Пройдя ещё пару «рукавов» в Подгороде, в темноте и нюхая смрад от множественных нищих, которыми кишит это место, только и мелькают лохмотья, мы находим нужного человека – он стоит у прилавка и что-то уже попивает. Судя по виду это какое-то алкогольное варево.

– Ты видел девушку, в зелёной одежде, тёмный волос, со скараггскими чертами лица?

– Надобно уплатить сотню медяков, чтобы вам что-то перепало по информации. А ещё пятьдесят сверху, – усмехнулся Хонн, лица которого я не различаю из-за капюшона.

– А ты случаем не обнаглел!? – возмутился Аксандер. – Я тебе итак даю деньги.

– Времена сейчас такие. Кошель побольше всем нужон, – эта фраза вывела сержанта, и он только молча указал Берну на наглеца, и мужик быстро исполнил безмолвный приказ.

Сначала Берн резким движением руки выдернул пьющего со стула, тряхнув как котёнка, а затем мощным ударом лицо «уронил» его на грязную землю и тот рухнул лицом прямо в грязную лужу.

– Послушай, у меня нет настроения, – стал угрожать Аксандер, озираясь на толпу, которая медленно собирается, чтобы посмотреть на происходящее. – Если ты не скажешь, что видел, то я, – Аксандер припал к уху Хонна. – Солью Ралате, что ты приторговываешь светопылью втайне от них.

– Не нужно больше! – поднимаясь и держась за челюсть, застонал житель Подгорода. – Да, пробегала тут такая. В сторону старого театра, вроде.

Получив адрес, мы направились в путь. Я же немного был смущён от этой картины – стражник Арка и сотрудничество с такими отбросами, всё это шло вразрез с тем, что я видел ранее, но я мирюсь с этим, ибо цель нашего расследования в этом случае оправдывает часть средств. Ещё через полчаса блужданий по тёмному вонючему месту, набитому нищими, мы смогли проникнуть в старый театр, который ныне стал ужасным тёмным местом. Широкое пространство захламлено перевёрнутыми стульями, истлевшими коврами и столами, на котором Аксандер находит что-то.

– Хлеб, плесневелый, – сказал он, зажегши лампу над столом. – Тут кто-то был, несколько дней тому назад. – Давайте продолжим.

Я же, воодушевлённый от того, что мы вышли на какой-то след, продолжили блуждание по просторному месту, то и дело натыкаясь на кости под ногами, пока не обнаружили боковой ход. Уйдя туда мы прошли в какие-то тоннели – неширокие коридоры, выложенные из тёмного камня, которые блестят в свете лампы от влаги. Снова мы натыкаемся на какие-то ящики, по лужам воды, а затем попадаем в вырубленные в породе проход, который вывел нас в скальные пустоты. И всюду по пути нам попадались обожжённые или зарубленные тела больших крыс, или тоннельных пауков. Спустившись по деревянным настилам и строительным «лесам» мы оказались в тупике, который об

Всюду валяются изуродованные тела огромных пауков – выжженные и пронзённые мечом. На сырой земле в темноте несколько больших металлических конструкций, а впереди подобие жилого места. Мы, обходя кучи тел, взобрались по куску дереву и перед нами открылась самая настоящее укрытие – здесь в шкафах пред нами предстали алхимические ингредиенты, лаборатория, кучи пергаментов и бумаг, элементы брони и несколько пустых бутылок, от которых веет алкоголем, а так же в углу какой-то странный посох.

– Вы думаете, Лишари была тут? – спросил я. – И тут она узнала то, за что её могли попытаться прибить.

– Ты посмотри на характер ран на телах пауков и крыс. Это касание магии разрушило из кожные покровы и убило. К тому же грязь Подгорода и та паучья волосинка. Хм, – Аксандер подошёл к странной палке, которая положена на тумбу. – Судя по всему это посох энтрописта.

– Энтрописта. Интересно, – задумался я.

– Я понимаю, о чём ты сейчас мыслишь, но оставь это. Мы нашли пару зацепок, но этого мало. Ты говоришь, что было два человека. И мы до сих пор не установили их личности.

– И что же дальше мы будем делать? Вот нашли мы это логово, а дальше?

– Берн, опиши тут всё и возвращаемся. Нужно будет отправить сюда наших ребят, чтобы они всё собрали и подготовили к экспертизам.

– О, море возможностей, что же творится!

– Море возможностей? – усмехнулся Аксандер. – Красивая теория про то, что магния это способность чародея заглянуть в «мириад вероятностей» и преобразовать одну из них в действительность. Ага, конечно.

– Вы не верите в него?

– Скажи, если это так, то почему маги не видят свою смерть или негативных исходов? Вот почему? – Аксандер посмотрел на меня, сложив руки на груди. – А если оно работает на возможностях настоящего, то почему сильные маги не избегают… смерти, ведь должны её предвидеть? Скажи, почему все ваши маги не найдут ту вероятность, при которой Лишари не получала ран и сейчас жива? Почему мертвых так не возвращают к жизни? Вот скажи мне, ты знаешь о живых пирийских храмах?

– Это когда души самых великих пирийев привязывали к храмам?

– Да, вот ответь, в какой из вероятностей, человеческая душа могла стать одним целым с камнем, металлом, стеклом и деревом?

– Эм, – задумался я.

– Мне кажется, что это не море возможностей, а море… энергии, которую маг через себя преобразует настолько, насколько у него хватит его магических сил. А те, возможности, которые он видит не более чем его желания. Представь себе – смотреть в возможности, которых больше чем звёзд на небе… чьё сознание это выдержит и сколько времени понадобится? – Аксандер направился к выходу. – Ладно, как закончим здесь, возвращаемся в отдел. Работаем.

И спустя полтора часа я снова сижу в отделе, только на этот раз у стола рядом со мной несколько человек и все в броне стражи, а на стуле за столом расположился сам Аксандер. Он взял перо, обмоченное в чернила и приготовился что-то записывать на листе пергамента.

– Докладывайте, что там у вас всех, – потребовал Аксандер.

– Господин, мы опросили лиц, которые были в тот день в таверне или её пределах. Люди видели мужчину в неримской одежде – зелёная стёганка с кольчугой и открытым воротом и эмблемами на груди. Вместе они проследовали в комнату с девушкой, которую мы идентифицируем как Лишари Пегаст. Потом к ним присоединился ещё один человек, судя по описанию – мужчина в накидке тёмного цвета. – доложил страж. – А затем они быстро покинули таверну, когда там оказалось ещё одно лицо.

– Хорошо. Кстати, а что за пойло мы нашли в Подгороде?

– Неримский бренди, господин.

– Хорошо, а что там по результатам обысков в комнате Шарима? Удалось найти что-нибудь?

– Да, – ответила девушка. – Наши ребята всё осмотрели там, но всё чисто за исключением разводов грязи на полу. Апотекарии её исследовали и так же обнаружили сходство с грязью из Подгорода.

– Ага, – записав что-то на бумаге, радостно сказал Аксандер. – Картинка начинает складываться. Пирийский меч, Подгород, посох энтрописта…

– И что сейчас будем делать? – спрашиваю я, ожидая следующего действия.

– Ты – иди отдыхай, – резко сказал мне Аксандер, сунув короткую ленту пергамента. – Это сообщение от Велисария. У тебя завтра трудный день, так что иди и набирайся сил. А я постараюсь вызывать Юслана на допрос.

Я только благодарственно кивнул и быстрым шагом направился к выхода. Теперь, с лёгкой радостью на душе, я могу надеяться, что справедливость восторжествует.

Глава 10. Противодействие чуме

Глава 10. Противодействие чуме

«Когда скорбь и ненависть

Вгрызаются в душу,

Они становятся монстрами,

Своей тени подобием»

– Из книги «Книга поэзии».

Следующий день. На северном входе в Пороховую пустыню

Впервые за долгое время я готовлюсь к битве – большая группа неримлян вторглась глубоко в наши пределы. Моя левая рука, слабая рука отягощена щитом и взбодрена зельями, которые укрепили её. Дух был бы взволнован по Лишари, но у меня такое чувство, что я мёртв. Планы Велисария, которые пытается выстроить оборону, и перенаправить ресурсы, идеи Арантеаля – всё это теряет свой смысл. И даже расследование Аксандера практически потеряло важность и кажется, что только лекарство для Лишари всё ещё имеет смысл, вместе с войной против Нерима.

Мы стоим в большом ущелье, где растёт трава и колышется кустарники, где раньше обитали костоломы, но теперь они перебиты кем-то очень сильным. Нам нет дела до этого, ибо главная цель – уничтожить втянувшиеся две роты противников. На нашей стороне полдесятка храмовников, тридцатка воинов ополчения с кольчугами и лиловыми табардами поверх, латными поножами, вооружённые кольями и мечами. В поддержку десяток воинов с арбалетами и ещё десяток с изобретениями Гаспара. Но на нашей стороны преимущество – артиллерия в виде пяти пушек позади и местность.

Я вспоминаю, что я слишком давно не видел Исаила и Гаспара. Они полностью втянулись в свою работу и остался на фронте только я. Печально, если я больше их не увижу.

Сжимая меч, я думаю о себе – куда пропали все мои чувства. Наглотавшись зелий для оживлений руки и «лекарств от душевных терзаний» от О’Брайенна, я думаю, что вещества лишили меня всех ощущений. Что ж, так даже лучше, ибо предо мной остаётся только мой долг и понимание того, что я сам медленно умираю духом. Я был жив, когда вступал в Орден, жив, когда сражался с бандитами и всяким сбродом, жил, в момент «раскола» и ещё сильнее ощутил вкус жизни встретив ту неримку. Но кажется, что с её уходом что-то важное в моей жизни пропало, словно вырвали что-то важное и нужное.

Моя броня, сделанная из спрессованной кожи слабо давит на плечи и тело, но это не беспокоит меня. Я продолжаю наблюдать за ущельем, готовясь отдать команду, когда появиться первые враги. Как мертвец, облачённый в чёрно-блистающую броню, может командовать войсками? Но Велисарий был непреклонен – он послал меня руководить обороной, и я выполню приказ, ибо делать пока нечего. Если враг втянется дальше на север, то сможет беспрепятственно разорять Фермерский берег и Златолесье, но мы не допустим этого, хоть нам и придётся тут всем полечь.

Я думаю, почему начинаются войны и расцветают предательства… неужто виной всему эгоизм людей, или фанатизм идей? Если бы мы поняли, что в душе толкает людей на такое безумие, то, наверное, могли бы предотвратить в дальнейшем этих ошибок.

Кажется, миг отвлечённости подходит к концу. Движение впереди выводит меня из полусонного состояния, и я поднимаю меч. Кажись, нужно что-то сказать… что-то подбадривающее и вдохновляющее.

– Воины, – полурыком я обратился к горстке солдат, вздев меч. – Сегодня вы покажите, что такое встретиться с избранными ратниками Эндерала. Вы – соль своей родины. Рвите и мечите, но не дайте этим подонкам осквернить вашу землю!

Враги подходят всё ближе. Я вижу их броню – длинные кольчуги, на которых тряпье раскрашенное в чёрный и жёлтый, знаменоносцы несут изображение одноглавого геральдического орла.

– Артиллерия! – я отдал команду. – Обрушьте на них гнев небес!

Батарея позади меня «ахнула» в один голос. Пять стволов оглушительной канонадой, выдав пламя и оделяло дыма отправили пять бомб в стан врага. Мгновенно среди чёрно-жёлтого потока одежд понялись кроваво-грязные фонтаны, крики и агония слились в одну печальную музыку смерти.

Но враг не отступает, он тем паче усилил скорость движения. Пока пушки перезаряжаются и снова командую:

– Арбалетчики! Ливень! Стрельба по готовности!

Воины подняли своё оружие и в небеса устремился свистящий поток болтов, мгновенно осевший на головы противника редким дождём болтов. Снова стрелки кладут болты на ложа орудий и готовятся к очередному залпу. Неримляне не отступают и продолжают бежать. Чуть меньше двух сотен врагов бурным потоком заполнили ущелье, и я чувствую, что пелена действия лекарства отступила. Моё дыхание участилось, а сердце забилось сильнее в предвкушении битвы.

Несущие ручницы – маленькие пушки по моей команде выставили их и когда неримляне подошли достаточно близко открыли огонь. Кусочки стали, шарики и осколки золотистого металла звёздников – поток всего этого вырвался из десяти дул и «душем» смерти окатил наступающие ряды. Три или четыре первых шеренги упало замертво – убойная сила оружия отправила снаряды с такой мощью, что они вспороли доспехи и окропили местность кровью.

Я приготовился. Стрелки отступили назад и пушки снова порадовали меня залпом, который отдаётся в ушах звоном. Часть неримцев разлетелась в стороны, разорванные и покалеченные.

– За свободу человечества! – до нас доносится клич Нерима.

В ответ я и мои солдаты кричат свой девиз:

– За Эндерал стоим до конца!

Широкие щиты ополчения и храмовников поднялись, чтобы встретить волну противников, образовав непреодолимую стену дерева и металла. Так же щит поднял, и я… враг сближается. Первое, что я ощутил, так это сумасшедший натиск, такое ощущение, что в щит въехал таран, но мои ноги остались на месте. Тут я уколол из защиты и ощутил, что мои меч морозным лезвием пробил вражескую кольчугу. Арбалеты опять напевают скорбную плачевную песнь, а стрелки с ручницами поднялись выше и опять их орудия окатили неримцев дождём из осколков металла, которые прошили доспехи, разодрали лица и опрокинули часть вражеского строя.

– Держаться! – кричу я, отбивая вражеские выпады. – не посрамим Эндерала и его предков!

Враг пытается нас взять напором – массы солдат стараются нас опрокинуть. По щитам стучит оружие, но вместо этого натыкаются на острые наконечники мечей и копий. Неримцы – это самая настоящая чума, которая сулит только смерть, а поэтому каждый захватчик будет искоренён. Закрывшись щитом я снова колю, а потом опять и так до тех пор, пока чёрно-жёлтая ткань на кольчуге врага не стала пропитана красным. Тут же его место занимают ещё двое, и я защищаясь щитом, отбиваю мечом выпад второго. Приложив титанические усилия я отталкиваю одного и широким взмахом меча отправляю в загробный мир второго через порез на шее.

– Человечество будет свободным! – кричит один из противников и врезается в меня, но я вовремя присел, чтобы не быть скошенным, а затем из позиции сидя резко встаю с колющим ударом, загоняя врагу отупленное острие меча подборок.

Враг закряхтел и упал на землю, пытаясь уползти, но какая-то «добрая» душа из моих парней прекратила его мучения, возгнав копьё в спину. Крики и вопли, выстрелы и канонада пушек – всё это стало для меня единым.

Нас медленно оттесняют назад, я вижу, как кого-то из моих солдат опрокидывают, выдёргивают из стройного ряда и забивают мечами. Тактика Велисария – сражаться плотным строем стеной щитов с широкими щитами эффективна, но всё же у нас очень мало солдат для такого. И место раненного занимает воин из второго ряда, не давая противнику прорваться.

Арбалетчики стали пристреливаться всё ближе к нам, как и стрелки с ручницами – чтобы у нас появилось место для маневра, но насколько это эффективно, когда враг, прикрываясь редкими треугольными щитами толпой прёт на нас. Болты вязнут в защите, а

– На поле боя чародей-офицер! – кто-то диким криком обозначил обнаружение вражеского командира.

Я посмотрел и увидел, что этот маг в одеждах свето-жёлтого цвета стоит посреди вражеского потока. Он выпускает в нас магический болид. Огненный шар пролетел над нашими головами и ударил по позиции батареи. Одна из пушек мгновенно «подпрыгнула» и приземлившись, охваченная огнём разалелась на части.

– Уничтожьте чародея! – приказываю я; немедленно единый огонь пушек и стрелков с ручницами переместился на его позицию, но успел переместиться и десяток неримцев, стоящих там, превратились в противно-кровавые брызги на траве.

Но и маг совершил фатальную ошибку – в порыве поспешной телепортации он выбрал не самую удачную позицию. Я воткнул меч в землю и упёрся двумя руками в щит, раскидывая врагов, а когда предо мной освободилось место я одним поставленным движением вытащил огневицу у меня на поясе и протянул её в сторону мага, который стоит напротив меня. Громовой выстрел оглушил близко стоячих противников и свинцовый шарик быстро пролетел десять метров до врага. Из шеи брызнула кровь, маг тотчас повалился на землю и стал биться в конвульсиях. Пуля из второго оружия заставила его упокоиться навсегда.

Но врагов едва ли становиться меньше – они прут словно крысы. Ступая по окровавленным и разорванным телам товарищей, наступая через пороховые и дурно пахнущие облака дыма, под град болтов и картечи, они неумолимо наступают, а ополченцев дух падает, когда они видят, как их товарищей выдёргивают из строя и пронзают ударами десятков мечей. Я уже думаю, что все мы тут и поляжем. В мой доспех воткнулось что-то – неримский меч обошёл меня, но завяз в броне. Я одёргиваю врага и нисходящим ударом погружаю клинок в броню врага, рассекая табард и кольчугу, а затем ещё одним ударом ломаю ему ключицу.

Едва ли это что-то поменяет… врагов всё равно больше. Подняв на секунду голову к хмурым небесам я взмолился о помощи, и она пришла… краем глаза я заметил, как на вершинах, которые образуют пики ущелья наверху, кто-то пробирается в мешковатых одеждах и зерцальных доспехах. Спустя пару секунд на неримлян обрушился дождь стрел – сверху открыли огонь кочевники-мародёры, подкупленные нами ранее.

– Отлично! – крикнул я. – Вот и подкрепление!

Стрелы со свистом, подобно дождю обрушились на голову наших врагов. Пушки снова «ахнули», снося бомбами ряды противников, арбалетчики и стрелки с ручницами практически отстреляли боезапас, но всё ещё продолжают посылать ливень смерти в противника.

Я чувствую, что враг дрогнул – они смотрят по сторонам и видят, что большинство их товарищей лежат мёртвые или умирающие, стонут и кряхтят, а ущелье ранее тёмно-зелёное от количества растительности стало мерзко-красным, вместо травы всё завалено телами их сослуживцев, оторванными конечности и грудами разверченной плоти, а запах цветов сменился железным ароматом крови, горьким амбре пороха и вонью смерти.

Неримцы не ожидали подмоги, их сердца одолел страх и немногие выжившее стали бросать оружие, а затем и все оставшиеся полсотни противников бросились в паническое бегство… что стало смертельной ошибкой. Лучники не знают пощади – теперь стрелы летят в спину врагам, а пушки бьют по удирающей толпе. Встретив врагов лицом к лицу, я отворачиваю лик, чтобы не видеть, как при попадании бомб мелкие кусочки металла отрывают руки и ноги от тел, как тела, брызжут кровью и разлетаются кусками плоти и костей при попадании.

Вскоре всё закончилось… я понял это, когда перестал литься свист стрел, и батарея умолкла. Мне придётся обернуться, чтобы увидеть, чем всё кончилось, чтобы заверить окончание боевых действий и, пересиливая себя, шевелю ногами. Картина ужасная – тела, всюду мертвецы или умирающие, стонущие и протягивающие руки; знамёна Нерима лежат изорванные в клочья и обагрённые, всё поле теперь стало противно-красным… до такой степени, что тошнота подкатывает к горлу.

– Вот мы и победили, – говорит один из воинов, вытирая меч от крови о лиловую ткань. – Не думал, что так легко будет бить эту падаль.

– Не радуйтесь, – решил я его спустить с небес на землю, убирая свой меч в ножны, – у нас здесь было тактическое преимущество в виде позиции на высоте. У врага не было лучников и артиллерии. Скорее всего это были две разведроты… а так же нас поддержали, – я поднял руку вверх и заметил, что один из кочевников ответил мне поднятой рукой вверх, со сжатым кулаком. – Видимо пришли на звуки боя, – с моей руки слетает щит, который я подхватил и вручил одному из воинов.

– Какие ваши приказы, командор? – спрашивает второй после меня по званию и символом его отличия стала полоска на плече синего цвета.

Я вспомнил, что меня Велисарий наградил этим званием после, что позволяет мне командовать небольшим отрядом. Так, обычная должность, чтобы кто-то из друзей Велисария мог руководить ополченцами.

– Трибун, закрепитесь в лагере у Добростража. А здесь оставьте тут пятерых ополченцев и стрелков с ручницами, – я показал рукой в сторону поля. – И сожгите тела, чтобы они не поднялись. А то сейчас в Эндерале мертвые любят вставать. Если врагов попрёт много, то отступайте.

– Так точно, командор. А вы куда собрались?

– Есть у меня… одно дело.

Я передал полномочия по управлению трибуну и отправился выполнять одно поручение. Одному приступу неримской чумы мы отдали противодействие, теперь необходимо найти лекарство от болезни иного рода. Оставив позицию, я отправился на север в одну скрытую пещеру Златолесья, где по слухам есть несколько заражённых Красным безумием. Что ж, проверим это.

На моём поясе покоится небольшая сумочка с набором для сбора образцов. По поручению О’Брайенна я должен собрать несколько… материалов с тел заражённых, чтобы он смог продолжить свои исследования над лекарством. А взамен этот апотекарий послал нескольких наёмников за ингредиентами для лекарства, так необходимого Лишари. Что ж, ради этого можно и покопаться в заражённых. Кажется, что действие «успокоительных», которые мне прописал апотекарий прошло, и я чувствую себя живее.

Я помятую о том, что Велисарий может мне выписать далеко не самых приятных наказаний… однако я всё понимаю, и осознаю тяжесть решения. Чем дальше я углубляюсь в Золотой лес, тем больше меня волнуют заражённые, а не Велисарий, который засел в Храме солнца и полностью погрузился в выработку плана обороны. Что ж, это отрадно, что он занят действительно важным делом, в отличии от Арантеаля, который ограничился парой приказов… мне порой кажется, что это Велисарий занят обороной, а не великий магистр Святого ордена.

Оставив размышления, я прохожу в Золотой лес. Это место во истину изумительно – куда не кинь глаз всюду возвышаются высокие деревья, чьи кроны украшены златом сухих листьев. Тут тихо, обстановка возвышенная и кажется, что среди таких деревьев просто обязан жить какой-нибудь утончённый и мудрый народ. Но нет… тут только в глубине леса бродят монстры, страх наводят живые мертвецы, и деревья, высокие и радующие око драгоценным златом, во время ветра напевают печальные песни одиночества и разорения.

Спустя полчаса ходьбы через это чудное место я подхожу к месту, о котором мне говорил апотекарий. В какой-то скале, верно прикрытое кустарниками цвета поздней осени, оказывается небольшая пещерка. Склоняясь над землёй, я вижу, что трава притоптана, а ветви кустов надломаны.

– Сюда кто-то недавно входил, – тихо констатирую я и обнажаю клинок.

Пройдя в пещеру, я достаю небольшою сосуд и трясу его, заставляя светиться магическим светом, который разогнал тьму. Тут сыро и мне в лицо ударил противный запах отходов, как в Подгороде. Но собравшись и сглотнув, я продолжаю путь.

Клинок слабо замерцал зачарованием холода, а свет разгоняет мрак, которые ранее густой вуалью здесь лежал. Магией я не пользуюсь после случая в «Кочевнике»… слишком болезненные воспоминания, поэтому приходится надеяться, чтобы фонарь не потух.

Пройдя достаточно в пещеру я ничего не могу приметить, кроме сырости и вони. Но стоп… что это? Я склоняюсь над землёй и вижу какой-то кусок ткани и здесь понеслось.

– Плоть! У него её нет! – раздались безумные крики и из тьмы на меня прыгнула тварь с такой быстротой, что я даже не успел отреагировать.

Меня опрокинуло костлявое существо… вскоре я ощутил прохладный землистый пол пещеры, его пальцы тянуться до моих глаз, но я пытаюсь перехватить жилистые руки, а страшная вонь от немытого тела, измазанного отходами жизнедеятельности исторгает режет глаза, которые стали заливаться слезами. Ко мне тянуться его жёлтые зубы, которые я вижу в распахнутом рту, вокруг которого всё замарано застывшей крови, обдувая меня зловонием. А его глаза – два адских угля в которых огнём полыхает безумие.

– Зараза! Зараза! – кричу я пытаясь нащупать меч, но не могу… чтобы не дать разодрать себе шею ч подставляю руку под зубы этого безумца и зубы впились в металлические наручи, пытаясь их разгрызть. Освободив вторую руку и хватаюсь за голову сумасшедшего и резким движением пытаюсь его скинуть с себя, одновременно подтягивая себя.