Текст книги "Вершители порядка (СИ)"

Автор книги: Степан Кирнос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Вершители порядка

Пролог

«Раз уж начал – побеждай»

– Велисарий «Светлый».

«Теалор, как… я… у меня просто нет слов. Во имя солнца, Сераф – это же просто титул! Титул! Как это же может быть важным для тебя больше чем ребёнок? О, я просто не могу поверить в это!…»

– Ирлданда – Рождённая светом.

«Неважно, что ты сделаешь, найдутся люди, которые будут презирать тебя за твое решение».

– Калия Закареш.

«Сражайтесь ради мгновения, и только мгновения… Потому что, в отличие от всего остального, вы можете быть уверены в его истинности».

– Джеспар Даль'Варек.

Пролог

Остров к северу от Эндерала. За пятьдесят лет до начала событий.

Холод и мороз, снег и лёд сковали эти места. Кусок суши, расположенный в пяти километрах от суши покрыт белой прохладной пеленой, на нём практически нет растительности, кроме нескольких голых кустарников. И посреди острова возвышается высокая одинокая тёмная гора, припорошенная снегом.

Казалось, что на этом ромбовидном скальном участке земли посреди океана, нет жизни. Но это всего лишь иллюзия, рождаемая от невнимательности, на что и был расчёт. Ибо в недрах горы тайное существование ведёт горсть людей, пришедших сюда с юга на хлипком корабле.

Там, внутри скалы, скрытую жизнь ведёт тайный культ, которому бы не обрадовались в Эндерале, поскольку он нарушил один из главных религиозных законов теократии – засомневался в божественности живых богов – Рождённых светом. Древние пирийские руины древней неизвестно как сгинувшей цивилизации внутри горы стали отличным местом для тех, кто бежал из страны и сейчас возносит молитвы в глубине храма.

Плавно горящие свечи отбрасывают небольшой свет на пол небольшого помещения. Всё оно вырезано в скале и облицовано серыми плитами, лишено изыска, а отдаёт холодной грубостью. Посредине слабо тлеет костерок, разбитый в небольшом каменном ложе и согревающий присутствующих.

Тут стоит несколько человек, их лица и тела сокрыты под тёмной тканью туник см капюшонами. Только чуть видны шевелящиеся в молитве губы, и слышна тихая речь. В самом конце помещения возвышается небольшой каменный столп на котором поставлена жаровня с красными углями, а возле неё служит высокого роста человек, с перетянутой стихарём – лентой, покрытой письменами, мантии. Он поднял руку – худая белая кисть показалась из-под широкого рукава, которой он осенил присутствующих и раздались слова:

– Благослови вас Творец.

– Да будем имя Его благословенно и славимо! – в одноголосье ответило полдюжины собравшихся.

– Вот мы и вознесли наши молитвы, – на выдохе заговорил глава культа. – Теперь, прошу вас вернуться к делам.

Служба окончена – группа людей разбрелась, кроме одного, который тут же подошёл к тому, кто вёл утренний молебен и с преклонением главы, заговорил:

– Мессир, я не сомневаюсь в воле Творца, не рощу на то, что мы пришли сюда в бегах от преследования, но хватит ли нам еды? Хлеба практически кончились… а дрова? Мы стопили ещё одну лодку.

– Творец не оставит нас в беде, сын мой. Рыбы у нас полно, есть источник подземный для воды. А тепло… найдём что-нибудь.

– Мессир, вам пришло откровение от Творца?

– Не знаю… но кажется, что это был его посланник, вестник, который пришёл ко мне и передал пергаменты, на которых записана начальная история и заветы Творца. А потом, – дыхание говорившего стало сбивчивое. – Явилась какая-то женщина в роскошных одеждах. Она говорила, что… завершит моё существование, так как это непорядок.

– И что же дальше?

– Кажется… он, посланник Всевышнего, прогнал её… так мне показалось. Я слышал слова, исходившие от его сияющего лица на которое нельзя было посмотреть – «Хватит. Так говорит Вседержитель. На этом народе всё закончится».

– Интересно…

– А потом он сказал мне – идти и искать себе сторонников. И я пошёл проповедовать втайне, чтобы найти тех, кто последует за мной. И вы пошли.

– Да. Мессир, скажите неужто мы часть истории? Падение того тирана-лжебога[1] из аэтерна[2], от рук Рождённых Светом[3] в начале нашей эры, потом несколько тысячелетий жизни, а теперь мы… вы говорили, что наше прибытие станет чем-то значительным, но так ли это?

– Понимаю, но у Единого Бога всё распланировано так, как необходимо, – уверенно ответил таинственного глава культа. – Если не нам предстоит стать тем, кто изменит ход истории, то может… мы укажем путь тем, кто это сделает?

– Ладно, я слышал, что на юге Нерима тоже… культ Творца? Но там люди приносят людей в жертву.

– Они – еретики раз такое творят, – резко ответил глава культа. – Всевышний не нуждается в человеческих жертвах – это богохульство и грех. Сердце, сокрушённое и смиренное – вот главная жертва для Господа.

– Правильно. Мессир, – тревожно начал послушник, – вы думаете, что Творец, ведший вас в пророчествах, допустит падение мира?

– Пророчества это всего лишь инструмент нас предупредить, – глава культа провёл пальцами по изогнутому лезвию кинжала, который ранее находился у него в ножнах. – Если так угодно Творцу, то может и так и будет. Но если его слуги настолько сильны, что отгоняет посланников тьмы, то не в его ли силе и власти из самого худшего варианта развития событий сотворить нечто спасительное? – таким вопросом глава общины завершил разговор с послушником и отправился в глубины храма, прихватив с собой кинжал.

Спустя пятьдесят лет. Нерим.

Дождь… идёт сильный ливень – небеса буквально разверзлись небесным плачем, всё заливая с тёмных хмурых небес. И у них есть повод – готовиться страшная война, которая станет не просто конфликтом за территорию, ресурсы или власть. Причина куда серьёзнее.

Женщина среднего роста идёт по лесной дороге – справа и слева от неё пространство сжимают деревья, а в глуши обитают опасные звери – волки и медведи. Но она не боится их, ибо на бедре блестит позолоченный клинок аэтерна – расы желтокожих остроухих обитателей Вина.

Она спешит. Натянув посильнее капюшон, женщина едва не переходит на бег, но не следует это делать. Помимо лесных животных есть твари поопасней – это воины в кольчугах, на которых красуются чёрно-жёлтые табарды – воины нового порядка. Они пленяют любого, кто слишком подозрителен.

Это страна готовиться к войне – недавно тут к власти пришёл фанатик, который решил, что только его идея – идея безверья достойна существования и все несогласные должны быть убиты. Но есть те, кому это не нравится, и она одна из них. Преданная другому заморскому государству, её сюда привёл долг и приказ того, кого зовут Велисарий.

Медленно, но верно – девушка подошла к месту назначения, ставшему возможностью предупредить об опасности. Женщина припала к столбу, где её уже ждёт голубь. Она извлекает из кармана небольшой пергамент на котором мелкий текст и суёт его в небольшую колбочку у лапки птицы, приговаривая:

– Отправляйся и принеси это письмо в Эндерал. Предупреди наших друзей.

Глава 1. «Радикальный элемент»

Глава 1. «Радикальный элемент»

«Даже когда путь тернист, мы должны следовать ему не ради своего блага, а ради блага общего»

– Из книги «Благоразумный мальчик и праведный путь».

Храм Творца к северу от Эндерала. Утро.

Я смотрю на морскую гладь, которая стелется предо мной – неспокойные воды мирового океана волнуются, вздымаются волнами и бьются о берег под шипящий шум прибоя. Красное море, омывающее континент Эндерал, сегодня неспокойно. Порывы холодного ветра колют моё тело, несмотря на то, что балахон и сапоги, перчатки и штаны покрыты плотным меховым плащом с широким капюшоном, от которого совсем никого тепла. Над головой плывёт плотный слой облаков – серые, тяжёлые и предвещающие скорый снегопад. Выдох и с полных нешироких губ срывается облачко густого пара, тут же скользнувшего от меня – ветер погнал дальше на запад и моментально оно растворилось. Я чувствую песок и мелкие камни у себя под ногами, которых множество на берегу – этот участок земли освобождён от снега, которого тут много. И я пришёл сюда за запасами, и чтобы проверить почту, которая приходит с птицами на короткий деревянный столб с утеплённым деревянным коробом, где ютится пернатый курьер. Но пока его нет, и я вынужден идти к небольшой «двери» – это несколько сколоченных деревяшек, закрывающих вход в небольшое подземное углубление. Ладонью я чувствую, что кольцо, прикреплённое к древу, изъедено ржавчиной, которая крошится о мою грубую кожу. Одним движением руки я поднимаю кусок дерева и спускаюсь по кускам досок, вбитых в землю, которые поставлены за место ступеней.

– Ну вот что за напасть. Я – бывший хранитель[4] должен таскаться в грязный погреб за вином и вяленным мясом, – говорю в досадной обиде от ситуации в которую попал, но нет смысла горевать о том, что случилось, ибо это лучшее.

Взяв бутылку от которой «упорхнули» пылинки, и мясо, завёрнутое в ткань, я поднимаюсь прочь из этого тёмного промёрзлого места, и какое счастье, что всё нужное лежало прямо тут и не нужно лезть за этим далеко.

Поднявшись, снова чувствую морской запах, мне в лицо забил неприятный ветер, и я бы с радостью скрылся в Храме и приступил к своей любимой работе, но нет, мне ещё нужно вытащить сети с рыбой. Действительно, я ведь какой-то рыбак… но с другой стороны оставаться в Арке, где балом правит Арантеаль с его одержимостью циклом, и наплевавшим на всё остальное – ещё хуже. Как можно верить в какой-то конец света, очищение и прочую чушь, когда он может подтвердить это только своими видениями? Он даже не заметит, как город приступом возьмут орды нежити, ибо будет сидеть и размышлять над циклами. Что ж, это одна из причин почему я и многие другие оказались здесь – банальное недопонимание и конфликт интересов… тогда ещё никто не знал к чему может привести обычная ссора между великим магистром и одним из непримечательных хранителей.

Но об этом потом, сейчас я должен достать сети, крепление которых тут – на берегу. Оставив вино и мясо у столб рядом с большой сумкой, которую я принёс сюда, лёгким шагом я подхожу к большому камню – в пол моего роста, который обмотан крепкими путами, тянущимися далеко в море. Крепко обхватив их руками, я тяну – море и вес не позволяют мне сделать эту процедуру быстро, но всё же, движение за движениям я подтягиваю к себе грузный улов и вижу, что на берегу оказываются сети, только на треть заполненные рыбой. То, чего должно хватить на тридцать килограмм, еле-еле заполнилось на десятку.

– Что ж, смерть от голода и переохлаждения не такая глупая, как от безумных увлечений и грёз великого магистра, – усмехнулся я, с горечью понимая, в каком положении сейчас находится Арк и чувствуя боль у сердца за то, что многим жителям придётся пострадать за его глупость не даёт мне покоя.

Я сам родом из этого прекрасного города, двадцать лет жил в нём и видел, как местность вокруг него превращается в кошмар, а Святому ордену, созданному в стародавние времена по заветам Мальфаса[5] для защиты Эндерала, дела не было до этого – они только сдавали позицию за позицией. Потом пять лет прослуживший в статусе хранителя первого сигила и главы корпуса соглядатаев я понял, что и в самом ордене дела обстоят не лучше – он медленно приходил в упадок, а деятельность соглядатаев никому не нужна. Конечно, лучше ведь ударяться в молитвы и махать мечами, да пускать молнии и огненные шары, но вот на «скрытые глаза» всем плевать, они же на так сильно прославляют Орден[6].

– Идиот, несчастный идиот, – подумал я об Арантеале, который прибыл сюда два года назад и решил всё взять в свои руки, но от этого всё стало только хуже.

Медленно погружаясь в раздумья, присаживаюсь на камень, уставляя взгляд глубоко в море. Нефритово-холодными очами я исследую дали, чувствуя некую заворожённость от волнений воды, но всё же я вернулся к воспоминаниям.

«Ты – глупец и всех вас ждёт смерть, если не одумаетесь!» – именно с этих слов и так началось то, о чём никто не мог помыслить или предположить, что выбилось из общей колеи событий и стало неожиданным… речь идёт о расколе.

Сначала мы все встретили возвращение великого магистра с радостью, несмотря на то, что он привёл с собой неримских магов… предателей, восстававших ранее против божественного порядка. Да, это породило скепсис, подозрения и лёгкий ступор, но всё же мы чаяли большие надежды, связанные с его возвращением, но совсем скоро стало понятно, что он принёс с собой не только горькие новости, но и заразился какой-то формой безумия, навязчивое состояние о каком-то цикле пленило его рассудок, и он не мог думать не о чём другом.

Его рассказ о гибели Рождённых Светом, живых богах, что правили нами тысячелетия, которым мы воздавали хвалу в молитве, вызвал волну горя в наших рядах, но не сломил нас. Я до сих пор по ночам слышу фантомные рыдания хранителей и гневливые речи неверия, которыми заполнялись залы Храма Солнца, от новости о том, что те, кому мы служили тысячелетия, те, кто были богами и обладали бесконечным могуществом – пали от руки воплощённой тьмы. Но это ли самое трудное? Мы пережили боль утраты наших кумиров, отметили отход их в мир иной почитанием, но беды не ходят по одной. Теалор Арантеаль стал каким-то отчуждённым… возможно года заключения на него так повлияли, а возможно частое общение с неримскими магами сделало его безумным. Вскоре мы узнали о цикле и поняли, что великого магистра перестало волновать что-то кроме него и как его остановить… людей грабили бандиты, дикие маги выжигали торговцев и мирных жителей, грабители совершали налёты на фермы и разоряли их, большая часть контента погрузилась в хаос. Эндерал медленно превращается в гниющий ад, но великому магистру дела не было до этого. А я? Я умолял отправить в Нерим, на другой континент, соглядатаев, так как Арантеаль рассказал нам, что там теперь поднимает голову лютый безбожник, который люто ненавидит Орден и убивает священников, но идущая гражданская война не даст ему быстро получить власть. Я говорил ему, что рано или поздно он пойдёт на нас войной, когда объединит свою страну, что «сокрушённый и уничтоженный оплот теократии» станет триумфом неримской армии. Но меня не услышали. Решили, что сначала они разберутся с циклом, а потом подумают о войне. А как же! Посмотрел бы я не его физиономию, когда корабли Нерима штурмом возьмут порт, а он даже не удосужился проверить состояние городской артиллерии.

И что в итоге? Магистр ордена, запятнанный непонятными грёзами, расхлёбанная армия Арка, бунты, бандитизм, грабежи и разбои, всюду плодящееся беззаконие, растущие как на дрожжах секты, орды мертвецов, да ещё и Красное безумие – со всем этим мы должны были бороться, но даже руки не подняли. Континент, которому ведома лишь война, и его руководство, не желающее с этим ничего не делать.

И в последствии у одного из хранителей не выдержали нервы, лопнуло терпение. Постоянные отказы в операциях, вечное полумолчание, недоверие и помрачённость рассудком – всё это добило Флава Велисария «Светлого». Один из верных последователей Ордена открыто высказал Арантеалю недоверия, назвал его глупцом и призвал дать ему возможность зачистить хотя бы Солнечный берег от бандитов и нежити, чтобы обеспечить спокойствие населения и стабильность. Но последовал отказ. Я помню, как в Обители прозвучало обвинение и скандал, как Велисарий обвесил Арантеаля «любезностями»… там были и неримские маги, следившие за этим – старик Огневспых, Лишари Пегаст и Юслан Ша’Рим – чернокожий южанин. Но казалось, что седому, таинственной неримке и странному южанину не было до этого дела. В конце концов Велисарий собрал всех, кто был не согласен, кому было не безразлично до судьбы Эндерала и покинул Храм и орден, навечно став для наших братьев и сестёр врагами. Пошёл и я вместе с десятком хранителей. Арантеаль может и неплохой воин, но умирать под руководством бездейственного магистра, который медленно теряет связь с действительностью, я не собираюсь. Лучше тут морозить мягкое место и разрабатывать планы по устранению проблем, чем выполнять лишённые здравого смысла приказы и гоняться за иллюзиями.

Велисарий привёл нас сюда – на далёкий забытый остров, куда не дотянется рука ордена и где можно спокойно строить планы.

Нас называют предателями, клятвопреступниками, сепаратистами, радикалами или мятежниками – мне до этого нет дела. Главное – спасти Арк и Эндерал, но в условиях, когда всем заправляет тронутый магистр – это невозможно. Да ещё он с собой привёл неримцев – наших врагов. Они восстали против Рождённых Светом, а теперь объединились с нами, чтобы отстрочить то, за что виноваты. Да ещё и кто? Заносчивость Константина не знает себе равных. Лихость, буйность и праздность Лишари выводят из себя даже самого сдержанного. А Юслан? Странный и мрачный парень, я бы за ним приставил надзирателей, чтобы он чего-то криминального не учудил. В общем те, кого привёл Арантеаль ещё хуже него.

Но ладно. Посидев и подумав о том, что было, я беру сети с рыбой, делаю глубокий вдох, чувствуя, как лёгкие наполняются солоноватым воздухом. Подойдя к столбу я закидываю рыбу, вино и мясо в один большой мешок, как слышу звук. Порхание и хлопот крыльев над головой отвлекли меня. «Неужто почта!» – радостно подумал я и действительно – в «дом» прилетела птица я успел заметить только её коричневое оперение, которое скрылось в коробе. Оставив мешок, я открываю короб и достаю птицу из него – аккуратно, чтобы её острый изогнутый клюв не пробил мне перчатку и вынимаю бумажный лоскут из крошечного цилиндра, прикреплённого к лапе. Вернув пернатую обратно, я разворачиваю бумагу и читаю сообщение, от которого мне становится не по себе. Рядом с бумагой так же был и небольшой скрученный цветок жёлтого цвета. Буквы на бумаге возвестили мне о приближении бури, которая сметёт Эндерал, а ведь я предупреждал великого магистра…

– Зараза! – выругался я от вспышки гнева, и чтобы не тратить время на бег к Храму, вынул один из драгоценных свитков телепортации; в моих руках бумага стала светом магии, приятно пронизывающим кисти. Пара взмахов, и я чувствую, как потоки энергии поднимают меня, а спустя миг вспышка света всё затопила перед глазами и образы колодного берега исчезли.

Щекотка и волнение пробежали по телу, секунда дала мне ощутить незабываемое чувство полёта, но оно отступило в том момент, когда магия вернулся меня в материальный мир и выбросила на холодный каменный пол. Наш чародей привязал магию свитка к этому месту – Залу Совещаний.

Весь комплекс храма расположен внутри скалы – древние пирийцы выбили его тут для своих поклонений, но ныне он используется нами. Зал Совещаний – центральное помещение, к которому ведёт узкий коридор от входа. Тут всё освещено маслеными фонарями и свечами, отчего отлично видно каменные скамейки и трибуну. От него исходит ещё четыре больших хода в скалу, ведущие в комнаты, где мы разбили молитвенную комнату, хранилище сухих припасов и спуск к источнику воды, мастерскую и палаты магистра. А узких путей около десятка, которые венчаются комнатами братьев и душевыми с туалетами.

Но до мыслей об устройстве бывшего Храма нет дела. Я бегу со всех ног через большой зал, где пирийцы проводили свои богослужения и натыкаюсь на одного из братьев. Он носит всё тот же анатомический доспех хранителей – с блестящим рельефно-телесным нагрудником, наручами и сапогами, только ткань вместо красного цвета Святого ордена стала оттенка светло-синей пастели, а так же спину покрывает утеплённый плащ.

– Эй, ты принёс пищу? – раздаётся его грозный вопрос.

– Да! – кричу я и тянусь к сумке, но мои пальцы находят только пустоту. – Проклятье! Я забыл её на берегу!

– Так возвращайся, – холодно приказывает он.

– Некогда! – с гневом отвечаю я и пробегаю мимо. – У меня послание для магистра!

Зараза, столько всего в последнее время, что память начинает сдавать. Понимая, что за оставление скудного припаса меня ждёт наказание, я решаюсь это сделать, ибо сообщение важнее.

Пробежав ещё двадцать метров я оказываюсь у арки, с которой начинается высокий широкий коридор, который я быстро прохожу. В ногах чувствуется боль, сердце глухо колотится в горле, и отдышка давит на дыхание. Я прохожу ещё немного и оказываюсь в покоях магистра – это просторная квадратная комната. Которая так же освещается лампами и свечами, которых магистр вместе с маслом для фонарей… «позаимствовал» вдоволь из хранилищ Арка.

Я захожу внутрь и вижу помимо каменной мебели стол с картой за которым стоит Велисарий. Это высокого роста эндералец, с карими выразительными глазами, чёрным пышным волосом и неаккуратной смольной бородкой на лице с острыми чертами. Его тело укрыла мантия тёмного цвета и меховая накидка. Он – отрёкшийся от Святого ордена человек, основавший свой Орден храмовников, сменив символику – теперь вместо красного штандарта с золотым оком, мечом и хоругвь с полотном светлого цвета на которой тёмно-алого цвета звезда с шестнадцатью лучами.

– Что ты хотел, Этьен? – оторвав голову от карты вопрошает магистр.

Я делаю робкий шаг вперёд и протягиваю послание, которое переходит в руки командиру, а мне хочется объяснить его содержание:

– Господин Велисарий, – мой голос дрожит от волнения, – наш агент, которого мы отправили год тому назад в Нерим сообщает, что тамошние власти готовы к ведению войны против Эндерала. Последние корабли не так давно оттуда отплыли и Коарек, глава Вольного народа Нерима, начал кампанию против Эндерала.

– А Арантеаль ещё говорил, что разведка – это дело пустое. Ладно, чего вспоминать прошлое – нужно начать предпринимать действия.

– Господин магистр, но что мы можем сделать? – спрашиваю я. – Десяток человек против целой армии?

– Во всяком случае первым пойдёт штурмовой корпус, но с учётом как построена оборона Арка, ему не составит особой сложности слёту пройтись по улицам города победным маршем, – грузная речь Велисария не вселяет в меня уверенности. – Нам необходимо сообщить Арантеалю о том, что его грёзы могут быть нарушены самым неприятным образом.

– Но как? Мы для них – радикалы, которых они не послушают. Господин, разве орден когда-то жаловал предателей вроде наших?

– Понимаю, но Арантеаль должен понимать, что случиться с ними, если они не вонмят нашим предупреждениям.

– Ладно, но кто отправиться к ним?

– Ты, мой друг, – лёгкая улыбка тронула губы Велисария, – кто ещё из нас хорошо подкован в праве и языкастее? Если я пойду туда, то мы снова поссоримся с Арантеалем, если туда пойдёт наш проповедник, то он уйдёт в вероучение.

– А, ты об Исаиле? Но ведь у нас есть ещё Гаспар? – Спрашиваю я, лишь бы не идти в Арк; после ухода как-то дискомфортно туда возвращаться; слишком много было выплеснуто, да и если Арантеаль рассказал об этом страже, то в меня могут полететь стрелы, а мне не хочется этого.

– Ты о том механике? Он конечно хороший учёный, но он слишком замкнутый. Среди нас только воины или делатели науки и веры. Пойдёшь ты, Этьен.

– Хм, смешно, – опускаю голову я смотря на ладонь, оттянутую перчаткой. – Теперь только от изгнанников и мятежников зависит судьба целого континента. От «радикалов», которые отреклись от Ордена.

– Ты отправишься вместе с посланием, – Велисарий отдаёт мне бумагу. – Тебе нужно только немного подготовиться.

– Хорошо, господин, – тяжело выдыхаю я, и чтобы хоть как-то переключиться от темы, спрашиваю. – Господин магистр, а что с другими планами? Мы же не зря год морозились здесь?

– Нет, не зря, мой друг. Как видишь, наши связи с Неримом дали свои плоды. К тому же Гаспар практически доделал конструкцию нового оружия на порохе. Говорит, что им легче обращаться чем с луком. Исаил продолжает изучение Предания и пирийских текстов, которые тут остались.

– А вы? – спрашиваю я. – Мы же пришли сюда не только ради нового оружия и веры? Я до сих пор думаю, что вы выбрали этот Храм только из-за отдалённости.

– Этьен, понимаю. Отчасти это так, но тут я нашёл много интересного, – Велисарий взмахом руки подзываем меня к себе, и я подхожу.

Я смотрю на карту, и он показывает мне карту Эндерала, на которой есть несколько отметок красным цветом. Мне непонятно что это и задаю вопрос:

– Господин, что это?

– Один из культистов, которые были тут полвека назад отметил в своём дневнике несколько тайных мест жительства скараггских[7] воинов.

– Эти дикари? Но зачем они нам? – возмущаюсь я. – Мне кажется, что они нам не нужны.

– Знаю. Это так, для начала. Храм оказался скуден – не пирийской экипировки, не чего-нибудь технического. Только тонны табличек и манускриптов на пирийском языке. Но даже среди этого удалось найти ценное.

– Вы о чём?

– Я говорю о томах магических книг. Судя по всему, жрецы пирийцев тут держали ещё и магические тома.

– Неплохая находка.

– Ладно, сейчас нам всем нужно подготовиться, – Велисарий посмотрел на свой щит, который стоит в углу. – Наступают тяжёлые времена и кажется, что вскоре всё примет совершенно страшный оборот.

– Но мы же не отступим перед наступающей тьмой?

– Конечно нет! – воскликнул Велисарий. – Я родился на Эндерале и не дам ему пасть. И мне всё равно, кто против нас пойдёт – мы разметаем всех. Никто не встанет на нашем пути по спасению родного дома.

– А если встанет Орден, и наши братья? – аккуратно спрашиваю я.

Велисарий кинув взгляд на кинжал – изогнутое оружие на лезвии слабо отсвечивает отражения огоньков свечей и странно мерцает. И вскоре магистр даёт ответ:

– Если придётся, я и против них обнажу свой меч.

– Что ж-ж, – затянул я. – Честный ответ. Теперь позвольте идти готовиться к отбытию в Арк?

– Да, не забудь ещё зайти к нашим головастым, и… а где мешок с рыбой, мясом и вином? – неожиданно спросил магистр и от его слов меня пронзает неудобство и смущение. – Или ты нам сегодня предлагаешь сухари жевать?

– Простите, господин. Его оставил на берегу.

– Так, притащи его обратно, а потом можешь начать, – строго приказал Велисарий и махнул рукой, отпуская меня.

Отдав лёгкий поклон, я смиряюсь с мыслью, что мне придётся вернуться на берег, и я могу только молиться, чтобы чайки не разворотили наши припасы. Выйдя в Зал Совещаний, я натыкаюсь на среднего роста смуглого парня, который вечно носит на себе красную мантию храмовых клириков. Я вежу его короткий волосом и треугольные черты лица. Со своим знанием и рвением к вере он отлично выполняет своё призвание священника.

Я вспоминаю, что после пришествия сюда мы обнаружили записи культа, который вёл тут свою жизнь около пятидесяти лет тому назад. Они верили в Единого Бога – Творца, который и создал всё. Оставили после себя Предание, которое Исаил взял на изучение. В бытности своей священником Храма он быстро нашёл в нём истину и скоро весь Орден Храмовников стал носителем новой веры – во Творца. Нам нужно было заполнить ту дыру в душе, возникшую после смерти Рождённых светом, и мы нашли её не в полуправде, но в истине.

И я присоединился к этому. После падения Рождённых Светом я ощутил страшный холод в душе, как будто нечто важное вынули, но только после утверждения себя в вере во Творца я ощутил покой. Возможно это покой из-за отступившего страха смерти, а может и действительно Его рука укрепила дух мой.

– Исаил! – кричу я поднимаю руку, мне отрадно видеть этого человека; когда мы покинули наших братьев и сестёр по Ордену, даже меня настигла хандра и печаль: странно, но это тяжкое ощущение – печаль и уныние от того, что приходится расставаться с людьми, с которыми я ел и пил, смеялся и работал, делился личным и жил под одной крышей, но наш священник пламенными речами выгнал из меня всю эту гадость.

– Да? – обращается ко мне клирик и я встаю рядом с ним; чуть по временив мы здороваемся лёгким рукопожатием и приобнявшись.

– Благословите, отче, – прошу я, смотря в тёмные глаза Исаила.

– Благословение Творца да пребудет на тебе, – подняв руку, произнёс мужчина негрубым, но мерным голосом.

– Исаил, наш магистр сказал, что у тебя что-то есть? Что ты обнаружил?

– Да, – клирик сделал шаг назад и показал на скамью. – Ты присаживайся, поговорим немного.

Ощутив под собой холодный камень и навострив внимание, я приготовился слушать друга.

– По милости Творца я расшифровал некоторые из пирийских манускриптов. Похоже Арантеаль оказался прав с циклами.

– Ты о чём?

– Я узнал, что они боролись против некого цикла и то, что между ними была война. И то, что так же как у нас среди них ходили богоподобные создания, которые держали власть, пока их не свергли.

– То есть в безумии Арантеаля есть что-то здравое? – удивился я. – Неприятно ощущать, что мы оказались в чём-то не правы. Но ладно, есть ещё что-то?

– Да. Я изучил тексты книг о Творце, которые тут остались от прежнего культа. Предание, оставленное здесь, это истинное откровение Творца, – вдохновенно заявил Исаил. – В нём говорится, что это оставленные слова Творца аббату Яго.

– О, теперь мы знаем одно из имён тех, кто тут жил. И?

– Это связано с циклами, ибо в Предании говорится, что Творец изначально создал двух особой – мужского и женского пола и оставил их в своих обителях, но они были совращены одним из слуг. И всё понеслось.

– Хм, я подумаю над этим позже, – говорю я, чтобы отстраниться от теологических размышлений, больно они трудны для меня. – Есть что-то практичное. Магистр мне дал задание вернуться в Арк.

– Помилуй Боже, зачем?

– Да есть одно дело… война с Неримом скоро, – печально сообщаю я, предчувствуя, что всё это обернётся страшными последствиями. – Нужно предупредить Арантеаля, но я боюсь, что меня даже к храму не подпустят.

– Ничего, Творец тебе поможет, молись ему, и он не оставит тебя.

– Хорошо. Знаешь, мне кажется, что если мы расскажем Арантеалю о Едином Богу, нас обвинят в ещё большем радикализме и отступничестве.

– На всё воля Творца, Этьен. Ты иди и оставь заботы и переживания Ему. Да, тут у меня для тебя есть одна из книг Предания, – протянул мне на старую книгу Исаил.

– Хорошо, – я взял за ветхую обшарпанную обложку толстый, но небольшой, размером с ладонь фолиант.

– Слушай, мне нужно подготовиться к возвращению и ещё необходимо зайти к Гаспару. Ты не мог бы забрать за меня мешок с едой. Я оставил его на берегу у столба.

– Хорошо, как раз собирался подышать воздухом.

Немного возвеселённый от того, что мне не придётся возвращаться на берег, я решил зайти к нашему механику, который усердно работает над одним оружием из стали, дерева и пороха. Пройдя к одному из многих проходов я оказываюсь спустя несколько минут ходьбы в просторной мастерской, приближение к которой предвозвестил специфический аромат масел, раскалённого металла и пороха.

– Как же тут смердит, – сказал я, когда оказался посреди нескольких верстаков и ямщиков с деталями и металлом, а также раскалённой кузницей. Тут слабее ощущается запах пороха, бочонки с которым выставлены за пределы этого места, чтобы чуть что комната не полыхнула; за год магистр несколько раз совершал вылазки за всем необходимым для Гаспара, пока не собрал достаточно.