Текст книги "Мертвый Змей и Узники Азкабана (СИ)"

Автор книги: Станислав Палитко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

   – На что она похожа, – задумчиво повторила Гермиона. – Так, мне надо кое-что проверить.

   После того, как Гермиона совершила очередной трехразовый проход мимо портрета Барнабаса, на стене в очередной раз возникла дверь. К сожалению, в этот раз на противоположной стене Выручай-комнаты виднелся проход в гостиную Равенкло. Но Гермиона не сдавалась и после ряда неудачных попыток, при которых Выручай-комната оказывалась пуста. Наконец, Гермиона добилась возникновения в Выручай-комнате очередной двери, открыв которую, равенкловцы увидели потрепанную временем и неухоженную статую Основательницы, у которой отвалилась часть диадемы.

   – Падма, ты гений, – сказала Гермиона. – Задать настолько правильный вопрос надо суметь.

   ***

   Когда все равенкловцы вошли в найденную комнату, дверь за их спинами исчезла – Выручай-комната вернулась в свое обычное неопределенное состояние. Гермиона в обществе спешно вызванных из гостиной семкурсников почти сразу направилась к защищенным стазисом шкафам, Падма, Луна и остальные равенкловцы направились к стоящему у стены письменному столу, а сам Гарри остановился в центре комнаты.

   – Как интересно, – прошипел он, оглядываясь.

   Затем третьекурсник подошел к статуе и начал вдумчиво её оглядывать, сначала внешне, на материальном уровне, а потом и подключив возможность видеть магию. Сквозь тронутую временем статую будто проглядывадывала другая, целая. Осмотревшись, Гарри заметил повсюду в пустой комнате новую магию: вот у пустой стены будто стоит ещё один книжный шкаф, вот, как будто, за невидимым столом сидят трое школьников, а чуть дальше ещё один. Вот зачарованная лестница, ведущая в соседнюю комнату, но её магия бледна и как будто не совсем здесь. И только когда одно из невидимых скоплений магии поднялось на ноги и направилось к столь же невидимому шкафу, Гарри понял, что происходит.

   – Пенелопа Кристалл, – констатировал равенкловец, опознав магию старосты. – Похоже, матч уже закончился.

   После чего сидхе зашипел своим известным по первому курсу шипящим смехом.

   – Гарри, что с тобой? – обеспокоенно поинтересовалась Гермиона.

   – Ши-ши... Ну Падальщица Сражений... ши-ши... Ну шутница! Ши-ши... Вы ещё не поняли, где мы? Ши-ши... Вы не узнаете комнату?

   – Почему мы должны узнать личные владения Ровены Равенкло? – спросила Лиза Турпин.

   – Ши-ши-ши-ши-ши... Вроде отсмеялся... Так, представьте, что статуя цела, добавьте на ту стену гобелен с василиском и костяным драконом, – указал рукой Гарри. – Добавьте книжные шкафы там и там, расставьте по гостиной уютные столики и кресла для домашних заданий. Ничего не напоминает?

   – Получится наша гостиная, – сказала Гермиона после минуты размышлений.

   – Кто умеет, воспользуйтесь магическим зрением, – добавил Гарри. – Увидите нечто знакомое.

   После этого большинство старшекурсников с должной осторожностью применили соответствующее заклинание, пятеро воспользовались специально прихваченными стеклами с рунами, а трое семикурсников приняли по глотку зелья. После этого некоторые равенкловцы издали удивленные возгласы.

   – Действительно, мы будто в нашей гостиной! Вот староста стоит у книжного шкафа...

   – Ровена была гением... – сказал Гарри. – Фактически, гостиная существует в двух экземплярах в одном месте. Причем со стороны покоев Ровены барьер проницаем для магического зрения, а из гостиной зеркален. В изменчивых замках сидхе такое, конечно, не редкость, но расслоить комнату в искусственно стабилизированной части Хогвартса это что-то... Интересно, как предполагалось переходить между слоями?

   ***

   Вскоре равенкловцы закончили осматривать главную комнату и всей группой направились к лестнице, которая в гостиной вела к спальням мальчиков. Вот только спален там, как и следовало ожидать, не было. Вместо этого равенкловцы попали в небольшую комнату, в которой располагалось что-то наподобие покрытого рунами кузнечного горна и верстак. Над верстаком висели разнообразные резцы.

   – Кузница артефактов, – констатировал кто-то. – За соседней дверью, похоже, склад материалов. Да уж, не думал я, что попаду в ту самую мастерскую, где был созданы Диадема Равенкло, Чаша Хаффлпафф и Медальон Слизерина.

   ***

   Вторая лестница вела к комнате, в пол которой были вплавлены многочисленные линии, сделанные из металлов. В углу стояли разнообразные подсвечники, какие-то костяные конструкции и даже жаровня из мертвого железа. Одну из стен занимала череда книжных полок.

   – Так, этот чертеж я узнаю, это база для поднятия простейшего инфернала, а там начертание под Зов Предков, – сказал Гарри. – Похоже, мы в зале для занятий некромантией.

   Гарри осмотрел комнату и, обнаружив в стене две двери, направился к ближайшей. Дверь без труда открылась, и за ней обнаружился склад с разнообразными ритуальными компонентами, укрытыми в стазис. На одной из полок даже можно было найти целый скелет тролля.

   – Похоже, перед созданием Ужаса Хогвартса Ровена немало поэкспериментировала, – сказала Падма.

   – Похоже на то, – согласился Гарри. – И оставила своим последователям немало материала. Интересно, что за второй дверью?

   Покинув комнату, равенкловцы направились ко второй двери, ведущей из ритуального зала.

   ***

   Вторая комната просто так не открылось. На заклинания она тоже не среагировала, но зато неожиданно распахнулась, стоило Гарри подойти к ней поближе.

   – Понятно, только для практикующих некромантов, – хохотнул кто-то. – Или Наследников Слизерина.

   Гарри молча миновал дверной проем, остальные равенкловцы последовали за ним. Открывшийся перед ними зал был огромен, сильно превышая девичьи спальни, располагавшиеся на его месте в том слое башни Равенкло. Почти весь зал занимало лежащее на полу огромное зеркало с покрытой рунами рамой. Вот только вместо того, чтобы отражать комнату, зеркало, похоже являвшееся Сквозным, демонстрировало огромную пещеру, стены которой были усыпаны кристаллами. А по центру пещеры лежал гигантский костяной дракон.

   Осмотревшись, Гарри в обход зеркала направился к видневшейся на противоположном краю комнаты подставке для книги. Стоило ему подойди ближе, как с тихим треском истаял стазис, открывая доступ подставке и лежащей на ней книге.

   – Ужас Хогвартса, Инструкция по Управлению, – перевел равенкловец название на современный английский.

   ***

   Выходов из владений Ровены нашлось сразу два. Первым оказалась скрытая дверь, за которой виднелись покои декана. Впрочем, этого и следовало ожидать, так как спальни к лаборатории Ровены не прилагалось. Что же касается второго, то один из равенкловцев, воспользовавшихся зельем и потому сохранивших магическое зрение на протяжении всего похода, заметил странное свечение в нижней части статуи. После того, как равенкловцы приняли должные предосторожности, один из них положил руки на светящийся участок и немедленно исчез, дабы появиться, если верить магическому зрению, в гостиной. Впрочем, он спешно вернулся.

   – На статуе в нашей гостиной тоже есть светящийся участок. Правда, он возникает только тогда, когда я к ней приближаюсь. На других равенкловцев статуя не реагирует.

   – Судя по всему, попав сюда, мы показали себя достойными и получили способ вернуться, – задумчиво сказала Гермиона.

   – Что ж, отправляемся.

   Вскоре комната опустела. А вот тем, кто её отыскал, пришлось нелегко – судя по выражениям их лиц, равенкловцы в гостиной решили устроить путешественникам допрос.

   – Э-ээ... Как там квиддич? – попытался перевести тему семикурсник Натаниэль Магнус.

   Маневр не удался.

Глава 16. Экзамены.

   Эйфория от завоевания Кубка растянулась у некоторых слизеринцев на целую неделю. Впрочем, вызванные ей события происходили исключительно в гостиной самого скрытного из факультетов, выплывая за пределы охраняемой портретом Салазара территории крайне редко.

   С наступлением июня дни стали жаркие и безоблачные, природа словно приглашала прогуляться по лугам или поваляться в траве, прихватив с собой пару литров ледяного тыквенного сока или, в случае равенкловцев, книгу из библиотеки, сыграть партию-другую в плюй-камни или хотя бы просто наблюдать, как гигантский кальмар лениво рассекает гладь озера.

   Но никто и помыслить не мог ни о чём подобном – надвигались экзамены, и, вместо того чтобы прохлаждаться в окрестностях, ученики безвылазно сидели в замке, отчаянно пытаясь сосредоточиться на учёбе и стараясь не обращать внимание на манящие порывы летнего ветерка, залетающего в окна. Особенно тяжело приходилось пятикурсникам и семикурсникам, готовившимся к С.О.В. и П.А.У.К. соответственно. Впрочем, легко не было никому – старшекурсники использовали свое немалое влияние, чтобы обеспечить тишину. Что за заклинания они применили, выяснить третьему курсу так и не удалось, но теперь слишком громкие звуки заканчивались достаточно неприятным воздаянием в виде фурункулов. К счастью, заклинания постепенно слабели и новоприобретенные фурункулы каждым разом становились все меньше и исчезали все быстрее.

   – Иллюзия, – констатировал Гарри, рассмотрев магию, заключенную в фурункулах. – Высокоуровневая зрительно-тактильная иллюзия с дополнительным болевым эффектом. Замечательно имитирует эффекты Фурункулюс, – добавил он, ощупывая полученные за превышение громкости "подарки", пока они не успели исчезнуть – долго они на нем не держались, смываемые потоком магии, текущим сквозь сидхе.

   – Почему ты так уверен, что это иллюзия?

   – А ты посмотри на соседний столик, узри там громкого первокурсника по имени Адриан Хадд, да-да, того, кто на Йоль спрашивал, как едят кабанов, и пойми, что если бы он эти одиннадцать раз получал настоящие фурункулы, его бы уже пришлось нести к мадам Помфри лечиться. Так что это точно иллюзия.

   Тут из окна послышался шорох и влетела сова, сжимая в клюве записку.

   – Это от Хагрида, – сказал Гарри, разворачивая послание, – апелляция назначена на шестое.

   – Это последний день экзаменов, – заметила Гермиона. – Что неудивительно – после экзаменов все ученики разъедутся, охрану из дементоров снимут, и у лорда Малфоя пропадет необходимость появляться в школе вне пределов возможностей члена Попечительского Совета.

   Гарри читал дальше:

   – "Состоится здесь. Приедет кто-то из Министерства и... и палач".

   – Опять же, неудивительно – если освободить Клювокрыла в последний момент, это произведет наибольший эффект. Стандартный маневр у политиков. Во всяком случае, магловских.

   – Странность маглов. Какая разница, когда именно что-либо будет сказано или сделано? Главное, с каким результатом. Интересно, кто палач. Мало ли что...

   ***

   С началом экзаменационной сессии на замок опустилась удивительная, почти неестественная тишина. В понедельник, ближе к обеду бледные и замученные третьекурсники выходили с экзамена по трансфигурации, обсуждая результаты и горько жалуясь на трудность заданий – требовалось, например, превратить фарфоровый чайник в черепаху. Сетования Гермионы из-за того, что её черепаха получилась уж очень похожей на морскую вместо обычной, вызывали только всеобщее раздражение; остальным подобные проблемы казались откровенно смехотворными.

   – У моей носик от чайника так и остался вместо хвоста, вот кошмар-то...

   – Кто-нибудь слышал: могут черепахи дышать паром?

   – Смотрю, а на панцире синий узор от чайника. Думаете, снизят за это баллы?

   Затем торопливый ленч и снова, без передышки, наверх, на экзамен по заклинаниям. Примечательными на нем оказались разве что Веселящие чары, при помощи которых некоторые гриффиндорцы и один чрезмерно усердный хаффлпаффец вывели своих однокурсников из строя на значительный срок, доведя их до припадков истерического хохота. После ужина студенты поспешили в Общую гостиную, но не отдыхать, а готовиться к следующим экзаменам – по уходу за магическими существами, зельям и астрономии.

   Утром первым был уход за магическими существами. Лесничий пребывал в полном расстройстве чувств, его мысли были явно где-то далеко. Он принёс в класс объёмистый чан с флоббер-червями и объявил, что экзамен сдаст тот, чьи черви будут всё ещё живы к концу часа. А поскольку эти малосимпатичные существа для своего благоденствия нуждались лишь в том, чтобы их не трогали, то экзамен получился самый лёгкий из всех, а Гарри и Гермиона получили возможность переговорить с Хагридом.

   – Клювик что-то загрустил, – вполголоса поведал лесничий, наклонившись к Гарри словно бы затем, чтобы проверить самочувствие его червей. – Взаперти, верно, слишком долго сидит... А там... Послезавтра так или иначе решится – одно или... или уж другое.

   В тот же день их ожидал и экзамен по зельям. К счастью, лечебных зелий Гарри не попалось, в связи с чем Гарри с экзаменом справился.

   Затем была астрономия – тёмной ночью, на площадке самой высокой из башен. В среду утром – история магии. За ней – травология, с которой Гарри разобрался за несколько минут – экзаменационная программа не была рассчитана на владеющих природной магией. Что совершенно не удивляло – сделай Министерство экзамен сколько-нибудь сложным, некоторые ученики бы начали тянуться в давно и тщательно забываемую область знаний. Гарри, в отличие от многих, не сумевших справиться столь быстро, повезло – экзамен проходил в оранжереях, на солнечном пекле, и у многих обгорели шеи. Так что, вернувшись в гостиную, некоторые равенкловцы только и мечтали о блаженном часе завтрашнего дня, когда всё будет позади.

   Предпоследним экзаменом – в четверг утром – была защита от тёмных искусств. Профессор Люпин устроил самое диковинное испытание, какое только можно вообразить, – полосу препятствий на пересечённой местности. Надо было перейти вброд глубокую заводь – в ней засел гриндилоу; преодолеть цепочку канав, полных красных колпаков; прошлёпать по участку болотной топи, не поддаваясь на сбивающие с пути хитрости фонарника. И, в конце концов, забравшись в дупло старого дуба, сразиться с очередным боггартом.

   Сломав пальцы несчастному гриндилоу, Гарри довольно быстро добрался до ближайшей канавы с красными колпаками. К счастью для них самих, мелкие фэйри обладали инстинктом самосохранения и прекрасно знали, что если на поле битвы, где они поселились, появился сидхе Смерти или попросту сильный маг-некромант, которому взбрело в голову набрать здесь немертвую гвардию, то нужно сидеть тихо и не мешаться – целее будешь. А будучи родом из Серых Пустошей, всех сколь-нибудь связанных с этим слоем Тир'на'Ног красные колпаки могли почувствовать без особого труда. Именно так найденные профессором Люпином красные колпаки при виде Гарри и поступили, в связи с чем, не причинили сидхе ни малейшего беспокойства.

   Болотного фонарника равенкловец вообще проигнорировал, ориентируясь по магическому зрению и без труда найдя путь. Боггарт же при виде забиравшегося в дупло Гарри оное дупло спешно покинул и вернулся только тогда, когда Гарри надоело ждать боггарта и он вылез из дупла.

   – Превосходно, Гарри, – негромко заметил Люпин, когда мальчик со скучающим оскалом показался из дупла. – Высший балл.

   Гарри только кивнул и отошел туда, где стояли прошедшие экзамен равенкловцы и слизеринцы – ждать однокурсников.

   Гермиона, сдававшая одной из последних, всё делала безупречно до самого дупла с боггартом. Побыв там минуту, она с визгом вылетела наружу.

   – Гермиона! – поднял брови Люпин. – Что случилось?

   – Там тролль п-п-превратился в п-п-профессора Флитвика, – едва дыша, вымолвила та, указывая на дупло. – И сказал, что я завалила все экзамены!

   – Зато страх перед троллями ты поборола, – сказал Гарри, когда равенкловка присоединилась к нему.

   – Сложно бояться тролля, наряженного в балетную пачку. Но потом боггарт резко изменился.

   – Похоже, портрет Барнабаса на тебя неслабо повлиял, – улыбнулась Падма Патил.

   Успокоилась Гермиона не сразу. Едва она пришла в себя, равенкловцы зашагали обратно в замок. А на парадной лестнице их ожидал нежданный гость. Там, наверху, слегка вспотевший под неизменной полосатой мантией, стоял Корнелиус Фадж собственной персоной и обозревал окружающий ландшафт. Увидев Гарри, он переступил с ноги на ногу.

   – Рад приветствовать тебя, Гарри! С экзамена, как я понимаю? Уже почти всё сдали?

   – Да, сэр, – ответил Гарри.

   – Чудесный денёк, – продолжал Фадж, окидывая взглядом озеро. – Право, такая жалость, такая жалость...

   Он печально вздохнул и вновь повернулся к Гарри:

   – Я здесь с неприятной миссией, знаешь ли... Комиссии по обезвреживанию опасных существ требуется свидетель приведения в исполнение приговора взбесившемуся гиппогрифу. А так как я всё равно собирался в Хогвартс, проверить, как тут ситуация с Блэком, то меня попросили заодно принять участие...

   – Я понимаю, сэр. А теперь, если вы не возражаете, я вас покину – мне хотелось бы отдонуть после экзаменов.

   – О да, ступай, Гарри.

   Равенкловец кивнул и пошел за однофакультетчиками.

   – Рад приветствовать тебя, Невилл! С экзамена, как я понимаю? Уже почти всё сдали? – успел услышать он, входя в коридор.

   – Темный Лорд, как считается, «убился» об меня, но герой пророчества – Невилл. Так что Фадж использует для улучшения своей репутации нас обоих, – прошипел Гарри.

   – Он же политик, – сказала поджидавшая равенкловца Гермиона.

   ***

   За обеденными столами Гриффиндора и Хаффлпаффа царило радостное возбуждение: ведь сегодня последний день сессии! Равенкловцы вели себя сдержанней, да и окончание учебы их не настолько радовало.

   – Остались только руны, – сказал Терри Бут, пострадавший от Веселящих чар Финнигана. – Хоть там гриффиндорцев не будет. Зато одновременно с нами будут сдавать наши четверокурсники. И кто только придумал отправлять на экзамен все факультеты разом?

   – Пять курсов, не сдающих С.О.В. и П.А.У.К., семь обязательных предметов, хотя для шестикурсников они не такие уж обязательные, четыре дня на все. Естественно, обязательные предметы все факультеты сдают вместе. Иначе просто времени не хватит, – заявила Гермиона. – И Уход за Магическими Существами тоже, так как он традиционно крайне популярен.

   – А то, что факультеты сейчас откровенно враждуют, никто, разумеется, при составлении расписания экзаменов не учитывает. Как и о том, что кое-кто из гриффиндорцев бывает довольно изобретателен, подчас забывая, что находится на экзамене при виде возможности добраться до оппонента.

   ***

   Руны оказались не самым сложным из экзаменов – задание состояло в расшифровке страницы рунического текста. Текст был не слишком сложным, да ещё был составлен по правилам текстовой, а не ритуальной записи, что существенно упрощало перевод – текст был разделен на смысловые комбинации, имеющие однозначное значение.

   После окончания экзамена равенкловцы направились в свою гостиную. Впрочем, надолго там задерживаться никто не стал – всем хотелось вырваться из замка и немного отдохнуть, благо погода была замечательной, а напряженные экзамены утомили даже любящих учиться равенкловцев.

   А в гостиной их уже ждала сова с письмом от Хагрида. На сей раз послание не было залито слезами, пергамент сух, но рука лесничего тряслась так, что разобрать написанное было почти невозможно.

   "Проиграл апелляцию. Казнь на закате. Вы ничего не можете сделать. Не приходите. Не хочу, чтобы вы это видели.

   Хагрид"

   – Пожалуй, я навещу Хагрида, – сказал Гарри. – Гермиона, ты присоединишься?

   – На закате нас точно из замка не выпустят. Даже если забыть, что Блэк все ещё рядом и тебя якобы от него охраняют. Так что придется воспользоваться тоннелями Тайной Комнаты.

   – Не обязательно. Потайных ходов в замке хватает.

   ***

   Как Гарри нашел потайной ход, ведущий за стены замка, Гермиона так и не поняла. Катрин, которая поймала равенкловцев во время прочесывания подземелий и увязалась следом, дабы присмотреть за третьекурсниками, вообще утверждала, что Гарри ищет впустую, и в той стене ходов поместиться не может. Но слизеринская староста ошиблась – ход был узким, пыльным и, похоже, давно забытым, но он был. Спустя несколько минут ученики уткнулись в стену.

   – Это один из потайных ходов, созданных на случай осады. Не вздумайте приводить этим путем в замок кого-нибудь в мое отсутствие – Основатели свое дело знали, защита тут великолепная. Тебя-то, Гермиона, защита пропустит, ты член рода Слизерин, а вот твои спутники могут и не выжить, если каким-то чудом минуют обезвреживающие ловушки и доберутся до смертельных.

   С этими словами Гарри провел ладонью по высеченным на стене рунам и потолок тоннеля растворился, позволяя взглянуть на небо. Из стены медленно выступила лестница.

   – Этот потайной ход показал мне Салазар. К сожалению, вход в него постоянно перемещается по подземельям. А вот выход постоянен и находится в лесу недалеко от хижины Хагрида.

   – Лестницу призвать может кто угодно? – спросила Катрин.

   – Да, – подтвердил Гарри. – Выйти тут может любой.

   Добравшись до хижины, друзья постучали в дверь. Хагрид откликнулся не сразу. Наконец дверь отворилась, на порог вышел бледный и дрожащий лесничий. Хагрид не рыдал, не бросился друзьям на шею, он просто выглядел совершенно потерянным, не знал, что делать, что говорить. Смотреть на его беспомощность было во сто крат тяжелее, чем на потоки слёз. Особенно зная, что все закончится хорошо, но не имея возможности убедить в этом Хагрида.

   – Может, это... чаю хотите? – предложил он, но его громадные ручищи дрожали, и он никак не мог совладать с чайником.

   – А где Клювокрыл? – нерешительно спросила Гермиона.

   – Я... я вывел его в огород, – пробормотал Хагрид. Наливая в кувшин молоко, он половину пролил на стол: – Привязал его... там, на тыквенной грядке. Пусть он... это... в общем... посмотрит на деревья, вдохнёт свежий воздух... перед тем, как...

   Тут руки Хагрида затряслись так отчаянно, что кувшин выскользнул и осколки разлетелись по всему полу.

   – Я сейчас всё уберу, Хагрид. – Гермиона бросилась наводить порядок.

   – Там, в шкафу, ещё один есть. – Хагрид тяжело опустился на скамью, вытирая со лба рукавом пот.

   Воцарилось молчание.

   – Мы останемся с тобой, Хагрид, – заговорила она, вернувшись к столу с найденным кувшином.

   – Нет, – затряс лесничий косматой головой. – Вы вернётесь в замок. Я же... это... сказал: не надо вам видеть. Чтобы и духу вашего не было, потому ежели... ну, Фадж и Хмури вас застукают, тем более без разрешения – это для Гарри совсем пропащее дело.

   – Ну, я все-таки староста, – возразила Катрин. – А ты – преподаватель. И время ещё не позднее. Формально, мы вправе тут находиться в твоем обществе.

   – А если неформально, то за Гарри "охотится" беглый Блэк, а ты вообще дочь Лестранжей. Так что ни тебя, ни Гарри вне замка не должны видеть, – возразила Гермиона.

   – Дай хоть гиппогрифа проведать, – попросил Гарри.

   Хагрид тяжко вздохнул:

   – Хорошо. Тогда я вас выведу через чёрный ход...

   Все пошли к двери, выходящей в огород позади дома. В нескольких ярдах от двери ученики увидели Клювокрыла, привязанного к дереву за грядкой с тыквами. Гиппогриф, казалось, догадывался, что творится неладное: он поводил из стороны в сторону массивным клювом и беспокойно рыл землю когтями.

   – Всё в порядке, Клювик, всё в порядке, – ласково обратился к нему Хагрид, потом повернулся к друзьям: – Торопитесь, скорее... Министр с палачом могут прийти в любую минуту.

   Гарри спокойно направился к лесу, девушки вынужденно последовали за ним.

   – Гарри, ты просто так уйдешь? – спросил Гермиона.

   – Разумеется нет. Я не дриада, но сделать так, чтобы меня не смогли различить на фоне дерева сумею. Катрин?

   – Тоже смогу, бабушка меня этому ещё в детстве обучила. Остается быстро научить маскироваться при помощи природной магии Гермиону.

   ***

   Ученики темных факультетов только успели замаскироваться в достаточной степени, чтобы их в случае чего не заметил министр, когда задняя дверь хижины Хагрида снова распахнулась. Впрочем, Гарри честно признавал, что маскировка Гермионы, хотя и справится с министром, в этой области магии не сведущим и, вообще, значительными знаниями и умениями не обладающим, в связи с тотальной нехваткой времени на самосовершенствование, но против волшебного глаза Хмури уже не поможет. Впрочем, Гарри и сам не был уверен, что его умений достаточно – возможности директорского артефакта он представлял приближенно.

   Но, к счастью, из двери показался не директор, а компания из трех гриффиндорцев-третьекурсников и одной рыжей второкурсницы, возглавляемая Лонгботтомом. Медленно обогнув избушку Хагрида, гриффиндорцы направились к замку. Слизеринка проводила гриффиндорцев взглядом и с сожалением подумала, что не может снять с них баллы не вызвав вопросы о том, что именно она делала вне замка в такое время. Наконец, из задней двери хижины вышли министр и ещё двое волшебников. Один был старец, такой древний, что, казалось, вот-вот рассыплется, второй – кряжистый верзила с тонкими чёрными усиками, у которого был заткнут за пояс жуткого вида топор с широким сверкающим лезвием – он любовно поигрывал пальцами по отполированной рукояти.

   – Уолден Макнейр, – тихо сказала Катрин. – Старый друг мамы и мой крестный! Теперь я уверена в счастливой судьбе гиппогрифа. Интересно только, дядя появится лично, или просто пришлет записку? В любом случае, наслаждайтесь спектаклем под названием "кровожадный палач остался без жертвы".

   Катрин оказалась абсолютно права – старец медленно зачитал отказ лорда Малфоя от обвинения. И спектакль начался.

   ***

   – ...Ну можно я хоть какому-то гиппогрифу голову отрублю? – спросил Макнейр, постукивая пальцами по рукояти топора, ещё в самом начале спектакля вонзенного в колоду, на которой должен был лишиться головы Клювокрыл.

   – Так, куда там гриффиндорцы побежали? – спросил Гарри, который увидел, что компания Лонгботтома куда-то рванула вместо того, чтобы продолжать путь к замку.

Глава 17. Крыса и грим.

   Уйти незамеченными оказалось несложно – все внимание чиновников Министерства привлекали буйствующий Макнейр и рыдающий от радости Хагрид. К сожалению, быстро смеркалось, и к тому времени, когда друзья вышли на лужайку, где они видели гриффиндорцев, свой плащ-невидимку на преследуемых набросила темнота. На пару мгновений задумавшись о возможности слегка изменить собственные глаза, Гарри решил не заморачиваться и полностью перешел на магическое зрение. Конечно, оно имело свои недостатки, но скрыться от него у гриффиндорцев бы вряд ли получилось.

   Катрин же поступила ещё проще, достав два флакончика с зельем и протянув один из них Гермионе.

   – Что это? – спросила равенкловка.

   – Зелье Драконьего Глаза, дарует ночное зрение, но слегка изменяет глаза. В полной темноте не поможет, но если есть хоть какое-то освещение, у выпившего зелье проблем не будет. Маркус его для ночных обходов использует, а я просто прихватила про запас, когда мы к Хагриду пошли. Можно было бы, конечно, просто отловить какое-то ночное существо и перенять его способность видеть в темноте, но мне было лень. Так что пей, пока Гарри не сильно вперед ушел.

   Вскоре послышались крики седьмой Уизли:

   – Пшёл отсюда! Короста, ко мне!

   Возгласы сменил глухой звук падения.

   – Коросточка! Брысь, чёртов кот!

   Затем послышалось рычание, и Гарри резко ускорил свой скользящий шаг, так что Гермиона с трудом успевала за ним. Когда равенкловцы настигли гриффиндорцев, все уже закончилось – ветви Гремучей ивы, скрипя, словно под сильным ветром, хлестали во все стороны, отгоняя гриффиндорцев. И там, у основания бугристого ствола, они увидели чёрного пса; тот затаскивал седьмую Уизли в широкий подземный провал меж корней. Та отчаянно сопротивлялась, но её голова и полтуловища уже сползли в дыру.

   – Джинни! – закричал Невилл, кидаясь на подмогу, но здоровенная ветвь беспощадно просвистела в воздухе, и его опять отшвырнуло назад.

   Теперь на поверхности осталась только нога девочки, которой она зацепилась за корень, сопротивляясь собаке, тащившей её в подземелье; словно выстрел, прозвучал жуткий треск – нога сломалась и в ту же секунду пропала из виду.

   – Невилл! – воскликнул Симус. Мантия его была в крови – ива рассекла ему бедро. – Бежим за помощью!

   – Нет! Эта огромная тварь может сожрать Джинни, помощь не поспеет!

   – Нам одним туда не пробраться...

   Свистнула ещё одна плеть, стараясь достать гриффиндорцев – тонкие ветви сплелись в узловатый кнут.

   – Это была не собака, – тихо сказал Гарри. – Это был грим. Уж грима я от собаки всегда отличу. А ещё точнее, маг, превратившийся в грима. Точно так же, как МакГонагалл превращается в кошку.

   – Анимаг? – переспросила Гермиона.

   Гарри кивнул.

   – Судя по всему, да. Или что-то, на анимагию очень похожее.

   Но тут его прервали гриффиндорцы:

   – Если смог пёс, сможем и мы, – громко пропыхтел Невилл, забегая то с одной, то с другой стороны, ища путь между злобных, полосующих воздух веток, но не мог приблизиться к корням ни на шаг.

   Наконец, убедившись в бесполезности своих попыток добраться до дыры под корнями, гриффиндорцы направились в замок за преподавателями, так и не обнаружив вторую группу учеников, предпочитающую обдумать проблему, а не переть напролом.

   – Пожалуй, сейчас, когда гриффиндорцы отсюда убрались и не баламутят дерево, можно попытаться его успокоить.

   – Попытаемся вдвоем? – деловито просила слизеринская староста. – Я сильно сомневаюсь, что навыков Гермионы тут хватит.

   ***

   Агрессивное дерево не имело никаких шансов против двух природных магов и вскоре, будто окаменев, замерло – не шевелился ни один листик. Впрочем, дерево не собиралось оставаться неподвижным долго, так что стоило поспешить. Гарри пролез в нору головой вперёд и по земляному накату соскользнул на пол низкого тоннеля. Ещё мгновение  – и рядом приземлилась Катрин. Минуту спустя к ним добавилась Гермиона.

   Пригнувшись, Гарри направился по тоннелю. Они шли осторожно и без особой спешки, хотя двигаться пришлось чуть не на четвереньках. Впереди маячил пушистый хвост какого-то кота, то исчезая, то вновь появляясь. Подземный ход всё не кончался, и, казалось, он был значительно длиннее коридора, ведущего в лес из Тайной Комнаты.

   Но вот тоннель пошёл вверх, затем свернул, и кот куда-то исчез. Сбоку Гарри увидел слабый свет, падающий из какой-то дыры. Они на мгновение замерли, переведя дух, подошли к ней, подняли волшебные палочки с посохом, который появился в руке Гарри, стоило сидхе этого пожелать, и заглянули внутрь.