Текст книги "Мертвый Змей и Яд для Некромантов (СИ)"

Автор книги: Станислав Палитко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

   – А вы-то тут чего? Неужто все Николаса Фламеля ищете? – Вид у Хагрида тут же стал очень подозрительный.

   – Да мы уже давным-давно узнали, кто он такой, – спокойным голосом произнес Гарри. – Вот только пока не ясно, как заставить его убрать из школы философский...

   Хагрид зашипел, прикладывая палец к губам и быстро оглядываясь по сторонам.

   – Ты чего... чего об этом кричишь, что с тобой случилось-то?

   – Кстати, мы кое о чем хотели тебя спросить, – сказал Гарри. – Скажи, кто и что, кроме Пушка, охраняет камень? Если мы сумеем показать Фламелю, что со смертью Дамблдора защита пришла в негодность...

   – Да тихо вы! – снова прошипел Хагрид. – Не надо тут об этом. Вы ко мне попозже загляните... ну... чтобы... э-э... что-то рассказать, обещать не буду, но тут... ну... об этом вообще нельзя, школьникам такое знать не надо. А то кто-нибудь подумает, что вы от меня все узнали, да! А я-то здесь ни причем!

   – Тогда увидимся позже, – произнес Гарри, и Хагрид побрел прочь из библиотеки.

   – Интересно, что он там прятал за спиной? – задумчиво спросила Гермиона.

   – Хочешь сказать, что это может быть связано с философским камнем? – поинтересовался Гарри.

   – Пойду посмотрю, в какой секции он был, – произнесла девочка

   Через пару минут она уже вернулась с тяжелой стопкой книг в руках.

   – Драконы! – прошептал она. – Хагрид искал что-то о драконах. Вот, смотри: "Разновидности драконов, обитающих в Великобритании и Северной Ирландии" и "Пособие по разведению драконов: от яйца до адского чудовища".

   – Хагрид всегда хотел иметь дракона. Он сам мне сказал в тот день, когда мы с ним познакомились, – заметил Гарри.

    – Но это противозаконно, – удивилась девочка. – Разведение драконов было запрещено Конвенцией магов тысяча семьсот девятого года, это всем известно. К тому же драконов все равно нельзя приручить, и они очень опасны.

   – Не знаю, сидхе приручали. В Тир'на'Ног у некоторых есть ездовые драконы. У них сопротивляемость магии и живучесть высокие, но боевые качества невелики, так что особой популярностью драконы не пользуются. Так что дракон это больше для статуса. Правда, драконы у сидхе преобразованные первоосновой, обычные не выживают в нашей изменчивой реальности. То есть драконы Лета и драконы Зимы соответственно. Сидхе Смерти в этом случае драконьи скелеты поднимают.

   – Вы разводите драконов?

   – Увы, преобразованные не размножаются, так что разводить не удается. Хотя преобразовать дракона не очень сложно, приручать взрослого очень долго и нудно. Большинству сидхе быстро надоедает и они увлекаются чем-нибудь еще. А одичавший дракон вскоре гибнет. Детенышей же найти проблематично. Зато с преобразованным драконом не нужно использовать природную магию.

   – Интересно, что задумал Хагрид? – с любопытством произнесла Гермиона.

   ***

   Час спустя все четверо подошли к хижине Хагрида и с удивлением отметили, что занавески на окнах задернуты. А Хагрид впустил их в хижину, только убедившись, что это именно они. И тут же закрыл за ними дверь.

   Внутри стояла ужасная жара. Несмотря на то, что на улице было тепло, в камине ярко горел огонь. Хагрид приготовил им чай и предложил бутерброды с мясом горностая, но отведать экзотической еды согласился только Гарри, который привык к подобному.

   – Ну так что... вы вроде спросить чего хотели? – первым начал разговор Хагрид.

   – Да, – согласился Гарри, решив, что не стоит ходить вокруг да около. – Мы хотели узнать, не расскажешь ли ты нам, что охраняет философский камень... кроме Пушка.

   Хагрид неодобрительно посмотрел на него.

   – Не, не расскажу, – категорично произнес он. – Во-первых, я и сам не знаю. Ну, а во-вторых, вы и так уж много всего... э-э... разведали, ни к чему вам больше знать. Да я, если б знал даже, все равно б не сказал, да! А насчет камня – так он ведь здесь не просто так, его из "Гринготтса" чуть не украли... ну., я так думаю ты уж сам все понял. Кстати, слышал я, как ты, Гарри, его заставил отступить. Откуда узнал только... Что у церберов уязвимый нос, я и сам не знал.

   – Мне Аид, их создатель, о церберах рассказывал, – ответил равенкловец.

   – Это ж сколько ему лет, если он церберов создал.

   – Четыре тысячи. Может, расскажешь? А я тебя с Аидом познакомлю, о церберах поговорите? – начал уговаривать Гарри.

   – Не расскажу, ни к чему вам.

   – Перестань, Хагрид! Конечно, ты не хочешь нам рассказывать, но ведь ты знаешь, ты обо всем знаешь, что здесь происходит. – В голосе Катрин была неприкрытая лесть, и борода Хагрида зашевелилась. Великан улыбался, пусть улыбка и была скрыта волосами. – Мы просто хотим знать, кто накладывал заклятия, которые должны помешать похитить камень. Нам так интересно, кому – кроме тебя, конечно – доверял профессор Дамблдор. Ведь охрана устанавливалась еще при нем?

   Хагрид горделиво выпятил грудь.

   – Ну... эта... думаю, не будет ничего, если я вам скажу, – в голосе попавшегося на лесть Хагрида не было и оттенка сомнения. – Значит, так... Он у меня Пушка одолжил, это раз. А потом кое-кто из профессоров заклятия накладывал... Профессор Спраут, профессор Флитвик, профессор МакГонагалл, – произнося очередное имя, Хагрид загибал палец. – Профессор Квиррелл... и сам Дамблдор, конечно. А, вот еще чего забыл. Точно, про профессора Снейпа.

   – Интересно... Ведь только ты знаешь, как пройти мимо Пушка, правда, Хагрид? – спросил Гарри. – И ты ведь никому об этом не расскажешь, верно? Даже никому из преподавателей?

   – Да ни одна живая душа не знает, вот как! Кроме меня, – гордо заявил Хагрид. – Ну и тех, кто твой способ видел, конечно.

   – Слушай, Хагрид, может, откроем окно? Тут у тебя задохнуться можно...

   – Извини, Гарри, но никак нельзя, – поспешно ответил Хагрид и покосился на горевший в камине огонь. Гарри, поймав его взгляд, тоже заглянул в камин.

   – Хагрид! Это то, о чем я думаю?! – воскликнул он.

   Ответ не требовался. В самом центре пламени, прямо под висящим над огнем чайником, лежало огромное черное яйцо.

   – А... это... – Хагрид нервно подергал себя за бороду. – Ну... это...

   – Где ты его взял, Хагрид? – поинтересовался Драко, подойдя к камину и внимательно рассматривая яйцо. – Ведь оно стоит очень дорого.

   – Да выиграл я его, – признался Хагрид. – Вчера вечером и выиграл. Пошел вниз, в деревню, посидел там... ну... выпил. А тут незнакомец какой-то, в карты ему сыграть охота. Хотя, если по правде, так он... э-э... даже рад был, что яйцо проиграл, – видать, сам не знал, куда его девать-то.

   – А что ты будешь делать, когда из него вылупится дракон? – поинтересовалась Катрин.

   – Ну, я тут читаю кое-что. – Хагрид вытащил из-под подушки толстенную книгу – Вот в библиотеке взял – "Разведение драконов для удовольствия и выгоды". Старовата, конечно, но там все про это есть. Яйцо в огне надо держать, вот как! Потому что драконихи на яйца огнем дышат, согревают их так. А когда он... ну... вылупится, надо ему раз в полчаса ковшик цыплячьей крови давать и... э-э... бренди еще туда доливать надо. А вон смотрите – это как яйца распознавать. Это, что у меня – это норвежского горбатого, редкая штука, так вот.

   Хагрид явно был очень доволен собой, но Гермиона его радости не разделяла.

   – Хагрид, ты ведь живешь в деревянном доме, – трагическим голосом произнесла она.

   Но Хагрид её не слушал. Он что-то напевал себе под нос, помешивая кочергой дрова в камине.

   ***

   – Предлагаю обсудить ситуацию с Хагридом и его драконом, – сказал Гарри, когда вся четверка под вечер собралась в Тайной Комнате.

   – Ты имеешь ввиду, что мы будем делать? – поинтересовалась Гермиона.

   – Прежде всего, будем ли мы что-то делать вообще? И уже потом, в случае положительного ответа на первый вопрос, можно и задуматься о действиях.

   – Интересно, откуда у "незнакомца-картежника" взялось драконье яйцо? И почему оно было проиграно Хагриду? – поинтересовался Драко.

   Катрин рассмеялась, а Гарри посмотрел на друга.

   – И это хитрый слизеринец! Что у нас в запретном коридоре? Если ты не забыл, то камень опасен только для имеющих отношение к Серым Пустошам. Для всех остальных философский камень – желанная цель. А чей цербер сторожит камень?

   – Хагрида. Понял, яйцо это взятка за информацию.

   – Вы же не собираетесь выдать Хагрида? – спросила Гермиона, чем вызвала целую волну смеха. – И что тут смешного?

   – Кому выдать?

   Вот тут Гермиона всерьез задумалась. Аврорам точно не стоит выдавать. Директору тоже не обязательно сообщать о яйце. Более того, желательно не сообщать. Больше пространство для маневра.

   – Слизеринские интриги? – спросила девочка, не нуждаясь уже в ответе.

   ***

   Вечер за вечером они просиживали над домашними заданиями, которые становились все больше и больше. А Гермиона сначала составила программу повторения пройденного для себя, а теперь готовила такую же для них. Гарри же просто закопался в учебники, отложив даже свою любимую "Теорию Магической Силы" и прекратив прогулки в Запретный Лес.

   Как-то за завтраком сова принесла Гарри записку от Хагрида. В записке было всего два слова: "Он вылупляется".

   – Это процесс на несколько часов, – прокомментировал Гарри. – Успеем сходить на гербологию и прийти к Хагриду задолго до того, как все завершится.

   На гербологии даже прилежной Гермионе было сложно работать спокойно. В конце концов, у Гарри лопнуло терпение, и он начал использовать природную магию в полную силу. Все давно уже привыкли, что Гарри не испытывает нужды ни в совках, ни в ножницах, ни в защитной одежде. И даже опасные растения не причиняют ему вред. Но в этот день равенкловцы и слизеринцы увидели, на что действительно способна магия природы. Гарри просто отошел от своих кустиков мечелиста в центр теплицы и опустился на одно колено, положив ладони на землю. Уже через несколько секунд кусты задрожали. Вскоре они начали сбрасывать верхние листья. Через несколько минут "стрижка" мечелиста была завершена по всей теплице, а опавшие листья погрузились в землю. Задание для первого курса четырех факультетов было выполнено в общей сумме за полчаса. Впрочем, эти несколько минут дорого обошлись Гарри – он выглядел бледным и уставшим.

   – Я заплатил за это частью своей жизни, – ответил он на вопрос обеспокоенной Гермионы.

   Увидев, что вся работа сделана, профессор Спраут отпустила первокурсников. Гарри, Гермиона и Драко направились к полувеликану. Открывший им Хагрид был весь красный от возбуждения.

   – Он почти вылез! – прошептал Хагрид, заталкивая их внутрь.

   Яйцо, испещренное глубокими трещинами, лежало на столе. Внутри что-то двигалось, стуча по скорлупе.

   Они придвинули стулья к столу и сели затаив дыхание.

   Внезапно раздался треск, яйцо развалилось пополам и на стол выпал маленький дракончик. Его нельзя было назвать симпатичным. Драко подумал, что он напоминает скомканный черный зонтик. Он был ужасно тощий, топорщащиеся на спине крылья казались непомерно большими для такого тела. Морда у драконника была длинная, с широкими ноздрями, пробивающимися бугорками рогов и выпученными оранжевыми глазами.

   Дракончик чихнул, из ноздрей вылетело несколько искр.

   – Ну разве не красавчик? – проворковал Хагрид. Он вытянул руку, чтобы погладить своего любимца по голове. Дракончик молниеносно раскрыл пасть и лязгнул острыми клыками, пытаясь ухватить Хагрида за палец.

   – Вот умный малыш! Сразу узнал свою мамочку! – восхитился Хагрид

   – Хагрид, а как быстро растут норвежские горбатые драконы? – озадаченно поинтересовалась Гермиона.

   – Быстро, – ответил вместо хозяина Гарри, вытирая дракончика полотенцем и отдергивая руки от зубов. Благо он уже успел прочесть пару книг по драконологии.

   – Ты хочешь сказать, что помимо огромного василиска, в школе скоро будет и огромный дракон?

   – Именно, – ответил равенкловке Гарри.

   ***

   Большую часть свободного времени они проводили в полумраке хижины Хагрида, пытаясь урезонить великана.

   – Отпусти её, – настаивал Гарри, поглаживая привыкшего к нему дракончика. – Выпусти её на волю.

   – Не могу. – Хагрид покачал головой. – Он же маленький совсем. Он умрет один.

   В слова Гарри о том, что это самка, Хагрид не поверил.

   Они посмотрели на дракончика. За неделю он стал раза в три длиннее. Из его ноздрей беспрестанно вырывались клубы дыма. Однако Хагрид, кажется, этого не замечал. Судя по всему, он вообще забыл обо всем, в том числе и об обязанностях лесника, и если и выходил из хижины, то только за продовольствием для своего подопечного. По полу хижины, заваленному птичьими перьями, перекатывались пустые бутылки из-под бренди.

   – Я ему имя придумал – Норберт. – Хагрид смотрел на дракона влюбленными глазами. – Он меня уже знает... смотрите вот. Норберт! Норберт! Где твоя мамочка?

   Слизеринцы только грустно вздохнули.

   – Хагрид, – громко позвал Гарри. – Еще две недели, и "Норберт" не будет помещаться в твоей хижине. А после того, как она начнет по дурости и малолетству что-нибудь крушить, мне придется её уничтожить. Если это раньше не сделает директор или кто-нибудь из преподавателей. А во вторых, это точно самка.

   – За что уничтожить?

   – Хагрид, я совсем не против того, что у тебя есть миленький маленький безопасный дракончик. Но он безопасен для меня, а не для остальных. Здесь – мой вассал. Здесь – мой замок. Здесь школа, в конце концов. Я просто обязан устранить потенциальную угрозу. Подчинить и проконтролировать я дракона не сумею, умений не хватит, да и смерть для этого не слишком подходит. Остается либо убрать из замка, либо уничтожить. Если ты будешь упорствовать, изгонять дракона придется вместе с тобой. Я имею на это право. Это МОЙ замок.

   Хагрид закусил губу.

   – Я... Я ж понимаю, что навсегда его здесь оставить не могу, но и бросить его не могу... нельзя так.

   Гарри всерьез задумался в поисках решения.

   – Итак, мы не можем оставить дракона в замке. Мы не можем пристроить его на этом острове, мы не можем переправить за его пределы. Что нам остается? Тир'на'Ног. Пойду опрашивать знакомых. Возможно, кто-нибудь согласится позаботиться о "Норберте". У кого-нибудь есть еще идеи?

   Идея Хагриду не понравилась, но других идей не было. После долгих уговоров и убеждений великан согласился отдать дракончика сидхе. Видимо, в глубине души надеясь, что никто из них не согласится взять дракона. В итоге Гарри пошел от замка, чтобы перейти на Серые Пустоши, а остальная троица вернулась в Хогвартс.

   ***

   Следующая неделя тянулась необычайно медленно. В среду, когда Катрин уже заснула, Драко и Гермиона все еще бодрствовали в Тайной Комнате, дожидаясь Гарри. На часах было уже двенадцать, когда они услышали какой-то шорох. Через мгновение из потайного прохода для василиска появился Гарри. Он был у Хагрида, помогая тому кормить Норберта, который теперь десятками поедал дохлых крыс.

   – Уже зубки отрастил. Кусается...

   – Норберт тебя укусил? – обеспокоенно спросила Гермиона.

   – Она просто играет. Я быстрее, так что руки успеваю отдернуть. Но крыс она уже перекусывает пополам запросто, приходится поднимать с пола. А когда я уходил, Хагрид "Норберту" колыбельную пел. Было забавно.

   На следующее утро среди почтовых сов появилась крайне необычная "птица". Фигурка феникса, сделанная из прозрачного льда, влетела в Большой зал, двигаясь как настоящая птица, и направилась к столу Равенкло. Приземлившись в опустевшую тарелку перед Гарри, птица снесла на стол столь же ледяное яйцо и растаяла. Гарри взял яйцо в руки и начал пристально разглядывать. Спустя примерно минуту, ледяное яйцо было положено в наполненную водой тарелку, где оно и последовало за фениксом.

   – Что это? – спросила Пенелопа.

   – Судя по всему, моя подруга прониклась идеей почтовых сов и решила создать похожий ритуал доставки послания. Результат вы видели.

   – Красиво... Хотелось бы узнать такой ритуал, ведь судя по всему так можно и посылки передавать? Патронус только устные сообщения передать может. А сов легко перехватить.

   – Посылки? Думаю, что это вполне возможно.

   Вечером Гарри рассказал о письме Асинтель.

   – Она согласна взять дракона. Но тащить её в лес считает глупым. Сама Асинтель слишком молода и неопытна, чтобы пробиться в Хогвартс, но ей поможет старшая сестра. Так что мы должны встретиться на вершине самой высокой башни замка – там дальше всего от частей источника. Ночью, чтобы никого не пугать. В эту субботу, как я и просил.

   – Ну что, молодежь, тащите драконицу на башню. Я посижу в гостиной Слизерина и прослежу, чтобы никто не помешал из наших. С Равенкло как, разберетесь?

   – Разберемся, – ответила Гермиона. – Гриффиндорцы не пойдут к Астрономической башне точно, а Хаффпаффцы ночами спят.

   Когда они пришли к хижине Хагрида, чтобы рассказать тому о планах на субботу, у дверей хижины с грустным видом сидел Клык – его хвост был замотан тряпками. А Хагрид даже не впустил их внутрь, а разговаривал с ними, высунувшись в окно.

   – Не пущу я вас... Норберт тут расшалился, – объяснил он. – Но ничего такого... уж я-то с ним справлюсь.

   Но Гарри уже лез в окно. В итоге, дракончика ему удалось успокоить, хотя на это ушло довольно много времени. Затем Гарри вышел из хижины к Гермионе и началось обсуждение. Хагрид так и разговаривал, высунувшись из окна. Когда Гарри закончил свой рассказ, глаза Хагрида наполнились слезами, хотя, возможно, дело было в том, что именно в этот момент "Норберт" ухватила его за ногу.

   – А-а-а! – вдруг взревел Хагрид, но тут же выдавил из себя кривую улыбку. Судя по всему, он не хотел, чтобы Гарри и Гермиона забеспокоились еще больше. – Ничего страшного... куснул меня за сапог, просто, он же ребенок всего-навсего.

   Ребенок ударила хвостом в стену, и хижина заходила ходуном. Гарри и Гермиона пошли обратно к замку, думая про себя, что дождаться субботы будет нелегко.

   ***

   – В общем, мы договорились. В субботу на Астрономической башне. Поможешь? – спросил Гарри.

   Драко только кивнул. А приостановившийся Невилл Лонгботтом продолжил идти мимо приоткрытой двери пустого класса.

   Когда пришел момент прощания с "Норбертом", Гарри и Гермиона наверняка посочувствовали бы Хагриду, если бы так не беспокоились за успех операции. Когда они добрались до хижины полувеликана, Хагрид уже упаковал "Норберта" в огромный деревянный ящик.

   – Я там ему кучу крыс запихнул и бренди тоже приготовил, чтоб не проголодался по пути, – произнес Хагрид приглушенным голосом. – Я ему еще туда плюшевого мишку положил, чтоб он по дороге не скучал.

   Из ящика доносились странные звуки: Гарри показалось, что как раз в этот момент плюшевому мишке отрывали голову.

   – Прощай, Норберт! – срывающимся голосом выдавил из себя Хагрид. – Мамочка никогда тебя не забудет!

   Гарри и Гермиона встали по обе стороны ящика и подняли его, поставив на спину Риссиусу. К сожалению, ящик приходилось постоянно придерживать, что было серьезной проблемой. Позже они бы и сами не смогли объяснить, как им удалось удержать ящик на спине змея до выхода из одного из туннелей для Риссиуса. Через некоторое время равенкловцы уже были в Тайной Комнате. Затем они поднимались по туннелю в туалет для девочек, устроившись на спине василиска, который толкал ящик мордой. Очутившись в туалете, мальчики ухватились за ящик и переставили его на спину василиску. В этот раз ящик придерживали Драко и Гермиона, а Гарри шел впереди. Внезапно юный сидхе поднял руку, призывая спутников становиться и резко метнулся вперед. Вернулся он, крепко держа полосатую кошку с отметинами вокруг глаз.

   – И зачем тебе кошка? – тихо спросила Гермиона.

   – Поверь, как только я отпущу эту кошку и перестану ей мешать, у нас будут проблемы.

   После того, что случилось, почти отвесная винтовая лестница, ведшая на башню, показалась им чем-то просто несерьезным, хотя тут уже пришлось потрудиться всем троим первокурсникам. Гарри при этом все еще удерживал кошку. Но уже через несколько минут они оказались на свежем воздухе и перевели дух.

   Наверное, они странно смотрелись со стороны – уставшие, мокрые, улыбающиеся своим мыслям. Стоявший между ними ящик, наверное, тоже смотрелся странно – особенно если учесть, что он сильно покачивался из стороны в сторону. Возможно, "Норберту" тоже стало весело.

   Примерно через двадцать минут вершина Астрономической башни осветилась синим светом. Асинтель сумела пройти из Пределов Зимы в замок, несмотря на разделенный источник. Мельком оглядев Драко, улыбнувшись при виде кошки в руках Гарри, которого она сразу поцеловала в щеку, сидхе Зимы медленно провела взглядом по Гермионе, заставив ту отчаянно покраснеть.

   – Тропа была заваленной сюда. Хорошо, что сестра согласилась помочь, без нее бы не вышло, – сказала Зимняя, и, перейдя на английский, продолжила: – Где там детеныш? В ящике?

   Смущенная Гермиона только кивнула. Асинтель откинула крышку. "Норберт", которая уже успела разорвать плющевого мишку на клочки, заинтересовалась новой знакомой и повернула к ней голову. Щелкнули зубы, но девушка уже отдернула руку. Еще один рывок драконицы и зубы стучат о хрустальную пластинку на руке. Движение – и драконица вцепилась прямо в запястье Асинтель. Второй рукой Зимняя удерживала пасть детеныша, буквально заставляя "Норберта" пить ее полуматериальную кровь, жидкий сапфир магии. Затем девушка склонилась к драконице и резко выдохнула ей прямо в морду, тут же покрывшуюся инеем от дыхания Асинтель.

   Асинтель убрала руки и отошла в сторону, а дракончик задрала голову и распахнула пасть в беззвучном крике. Несколько минут двое сидхе, василиск, двое человек и кошка наблюдали за тем, как медленно чешуя "Норберта" становилась пластинками льда, а дыхание из её пасти становилось подобным морозному ветру. Вскоре в коробке сидел небольшой дракон Зимы.

   – Ритуал связи, магия крови и прямая работа с Пределами Зимы – создание воплощения... А все вместе еще и связь подобную создаваемой природной магией реализует. Не думаю, что в ближайшие годы смогу что-нибудь подобное. И тем более, не думаю, что кто-нибудь из магов сможет хотя бы бледное подобие такого результата достичь. Настоящая высшая магия, без границ и жестких рамок...

   После окончания превращения драконицы, ящик и останки крыс рассыпались ледяной пылью, которую тут же унес ночной ветер.

   – Интересная у тебя свита, – прошептала Асинтель, после поцелуя в щеку.

   Затем сидхе одарила Гермиону еще одним долгим взглядом и исчезла в сапфировой вспышке вместе с "Норбертом". Когда его подруга вернулась в Тир'на'Ног, Гарри наконец отпустил кошку на пол. Она тут же отбежала на небольшое расстояние от учеников и превратилась в разъяренную Минерву МакГонагалл.

   – И как вам зрелище по-настоящему высшей магии? Теперь у вас есть объекты для сравнения, – резко начал Гарри, пока профессор набирала полные легкие воздуха. – А эти вопли о Великом Дамблдоре и его трагической гибели меня уже порядком достали. Победитель Гриндевальда! Сражаться, убивать и разрушать любой магл может. Собственно этим они и занимаются обычно, безвозвратным разрушением. Нет, они, конечно, что-то и создают, но такой ценой... Высшая магия – магия творения! А творение это хаос, сама суть магии.

Глава 15. Запретный лес.

   Трое первокурсников в сопровождении декана Гриффиндора спускались с башни. Гермиона дрожала и едва сдерживала слезы.

   – Это кошмар! Нас исключат, – прошептала девочка.

   – Успокойся, ничего страшнее недели отработок не будет. А для них причина не обязательна.

   – За контрабанду дракона? – спросил Драко.

   – Формально, никакой контрабанды дракона не было. И самого дракона не существует. Тень крыльев отправилась в тень небытия. Потому что столь же формально, Тир'на'Ног это миф, как и сидхе. Так что на башне мы отдали дракона галлюцинации, да и контрабанда это незаконная переправка в другую страну, а не прямиком в "несуществующее" место. И кстати, неужели ты всерьез думаешь, что никто в замке не знал? Завхозу я прямо рассказал, к профессору Кеттлберну ходил Хагрид. А у директора свои планы. Не удивлюсь, если нас хотели поймать прямо с драконом. Не вышло.

   МакГонагалл прямиком повела их на первый этаж, в свой кабинет, где они молча сидели, ожидая возвращения профессора, куда-то отправившейся.

   – Так, только не волноваться... Ладно, давай обсудим другую тему... Почему твоя подруга так на меня смотрела. И на башне, и в лесу? – попыталась отвлечься от переживаний Гермиона.

   – Подозреваю, что Асинтель просто нравится тебя смущать. Привыкай. Никогда нельзя точно сказать, что и когда понравится сидхе, и когда оно надоест. Мы слишком хаотичны. Образ воплощается через действия и привычки, реализуя часть сути.

   – И ничего нельзя сделать?

   – Лет через пять можешь попробовать ее соблазнить. Или она это сделает раньше. Если ей это конечно не надоест.

   Смущенная девочка не нашла, что ответить. Снова настало молчание, которое продолжалось до тех пор, пока появившаяся в кабинете профессор МакГонагалл не привела за собой Невилла Лонгботтома.

   – Темный! Сорвался твой план с жертвоприношением! – сказал круглолицый мальчик.

   – Очень интересно. И кого же я собирался приносить в жертву? А также, где и когда?

   – Грейнджер, на башне...

   – Все, дальше можешь не объяснять, и так все ясно. Гриффиндорец решил геройствовать, – устало сказал Гарри.

   – Нет, мистер Лонгботтом, жертвоприношения не было. Но подозрения не дают вам право ходить по школе посреди ночи, тем более сейчас, когда это особенно опасно. Кроме дисциплинарного наказания, вы получаете пятьдесят штрафных баллов. А теперь возвращайтесь в спальню.

   Невилл покинул кабинет и удалился в направлении гриффиндорской башни.

   – Теперь с вами... – начала профессор МакГонагалл.

   – Официально сидхе не существует. И этого дракона тоже не существует. И Тир'на'Ног не существует. Вы хотите обвинить нас в передаче несуществующего дракона несуществующему лицу? Позвольте, я опишу вам варианты. Первый путь – вы сумеете показать существование дракона. Себя я причиной назову, и в заточение отправят меня. Через полчаса заклинания на камере умрут. Через час мне надоест в камере и начнется охота. Когда стражи закончатся или сбегут, я уйду на Серые Пустоши. Путь второй – вы долго и безуспешно пытаетесь показать существование дракона. Мое терпение истощается, и я вас убиваю. Дальше, как на первом пути.

   – Вы не боитесь Азкабана? Ладно, а исключение из школы?

   – Смерть, ушедшая из замка это не проблемы смерти.

   – А ваши друзья?

   – А что мне мешает взять вину на себя? Так что наказать вы нас можете только за то, что мы бродили ночью по замку. Что там, дисциплинарное наказание и пятьдесят баллов?

   Минерва МакГонагалл была явно разъярена. Но доказательств не было кроме её воспоминаний. А невозможный с точки зрения её как мага ритуал однозначно позволял объявить воспоминания фальшивкой.

   – Дисциплинуарное наказание, пиатьдесиат баллов с каждого и два месяца отрработок у Филча, – почти промяукала декан Гриффидора. Как обычно, у злой Минервы прорезался сильный кошачий акцент.

   – До конца учебного года осталось меньше, – ответил ей Гарри.

   – Тогда отработки, которые останутся, переносятся на следующий год.

   ***

   Поначалу никто не понял, что произошло, и, глядя на огромную доску, на которой фиксировались очки факультета, все подумали, что это ошибка. Такого просто не могло быть – ну представьте, как может получиться, что утром у факультета стало на сто баллов меньше, чем вечером? И как Слизерин и Гриффиндор потеряли по пятьдесят? Но уже через час после подъема все выяснилось – что во всем виноват Гарри Поттер со своим вассалом. А в случае других факультетов – тоже двое первокурсников.

   Так что уже на обеде все начали расспрашивать, что произошло ночью, благо равенкловцы никогда не отличались скоростью суждений и предпочитали сначала собрать информацию. Вместо ответа, Гарри потребовал думосброс, который уже через десять минут был на скорую руку создан несколькими старшекурсниками. Особым качеством результат не отличался, и вскоре потерял бы свои свойства, но долго его использовать и не собирались. А затем Гарри с третьей попытки перелил туда воспоминания о произошедшем на Астрономической башне как на материальном плане, так и на магическом, благо свое зрение сидхе давно научился контролировать. И создатели думосброса погрузились в воспоминания. К ужину думосброс пришлось воссоздавать дважды, но воспоминания Гарри просмотрели четыре старших курса. К следующему обеду Равенкло в полном составе решил, что баллы баллами, но возможность посмотреть на такой ритуал стоит значительно дороже. Через день те же воспоминания добрались до Слизерина. В общем, инцидент был почти исчерпан. И только некоторое время Гарри донимали просьбами познакомить с Асинтель. Некоторые интересовались Зимней как учителем. Некоторые – как девушкой. Правда узнав, что юная девушка старше окаменевшего Дамблдора, горячие головы слегка охладели. Однако Гермиона даже перестала, вопреки своему обыкновению, поднимать руку на уроках. Она сидела, опустив голову, и молча выполняла задания. Впрочем, девочка быстро пришла в норму.

   Невиллу же повезло значительно меньше – с ним никто из гриффиндорцев не разговаривал. Впрочем, Катрин говорила, что Хмури точно найдет способ вернуть доверие гриффиндорцев к своей марионетке. В то, что Невилл сам додумался до идеи с "готовящимся жертвоприношением", не верил никто. Директор же часто вызывал сына старых друзей и соратников на чай. Как высказывалась Катрин, "готовил из гриффиндорца такого же просветленного ублюдка, как его родители и сам одноглазый".

   Гарри и Гермиона после ужина и отработок возвращались в гостиную Равенкло, садились вдвоем и занимались до поздней ночи, запоминая составы сложнейших зелий, заучивая наизусть заклинания и контр-заклинания, зазубривая даты волшебных открытий и восстаний гоблинов. Риссиус же сидел в гостиной Слизерина с Драко и Катрин, оберегая их от влияния из запретного коридора. Сам же Гарри держался за счет амулета Аида, сумев частично спрятать себя за осколком сути древнего сидхе. Но затем все снова собирались в Тайной Комнате для сна.

   С каждым днем проблема с запретным коридором становилась все острее. Гарри даже предположил, что если оставить там философский камень на лето, то к сентябрю ни он, ни Драко, ни Катрин не смогут находиться в школе дольше часа без риска серьезно пострадать. Письмо Фламелю, посланное с совой, осталось без ответа. От камня надо было избавляться, а значит выяснять, кто же за ним охотится. Если это конечно не просто попытка директора по-тихому очистить школу от имеющих отношение к некромантии.