Текст книги "Дьявол в голове (СИ)"
Автор книги: Соня Середой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Еду приносили, но не лучшего качества и не первой свежести. Всего девять раз, похоже, по утрам и вечерам, а, значит, она является пленницей четыре дня. Пугало то, что Филиппа ее не навещала, быть может, пыталась извести томительным ожиданием, но куда сильнее Алетту мучал голод и злость. Тошнота все чаще подкатывала к горлу, непривычная еда вызывала отвращение, да и пахло от нее не розами.
Томиться в неведении и перебирать мысли оказалось занятием… привычным. Да и неведение можно назвать относительным, поскольку за похищением стояла Филиппа, и цели ее ясны как солнце в безоблачный день.
Иногда до девушки доносились разговоры – незнакомый мужской голос и звучное мурлыканье колдуньи. Они обсуждали переворот, как избавиться от Радовида. Незнакомец предлагал действенные методы, но Филиппа желала мести, доставить человеку, выколовшему ей глаза, не меньшую боль.
Споры длились долго, то затихали, то вновь вспыхивали с неожиданным жаром. Для Алетты они служили единственным развлечением, пока о ней, наконец, не вспомнили.
Почтить пленницу своей персоной чародейка решила ближе к вечеру, когда от скуки Алетта начала засыпать на ободранном матрасе. Ее разбудил скрип потолочных досок, и вскоре в подвал по крутой лестнице спустилась Филиппа, позади которой шел вооруженный бандит, держа масляную лампу. Яркий свет неприятно ударил по глазам, заставив девушку зажмуриться. Она отпрянула к стене и поднялась на ослабших ногах.
– Неважно выглядишь.
– И это говорит человек с повязкой на глазах? – Не удержалась от иронии Алетта.
– Хм, не нужно видеть тебя, чтобы понять, насколько худо обстоят дела. От тебя разит, как от дворовой собаки.
Возможно, собаки пахнут лучше, ведь им не приходится спать там же, где и гадить.
– Это твой великий план? Запереть меня здесь и позволить сгнить в собственном дерьме?
– Думаешь, я настолько милосердна?
Княгиня только пожала плечами, и плевать, что собеседница не заметит ее жеста.
– Скажи мне вот что, – велела Филиппа, уверенно приблизившись к пленнице. – Кто дал тебе право поднимать руку на мою сестру? На мою подругу. Насколько мне известно, она жила у тебя в городе долгие годы, помогала твоим людям. А ты ее посадила на кол в благодарность.
Отвечать ли? Алетта долго смотрела на Филиппу, в которой невольно узнавала черты своей старшей сестры – такие же гладкие темные волосы, точеные скулы и прямая осанка. Неожиданная мысль позабавила девушку, и чародейка восприняла это по-своему и с раздражением ударила ее по лицу.
– Смешно тебе? Так тебе тоже будет смешно?
Невидимые иглы впились в мозг Алетты, когда чародейка захватила ее сознание магией. Перед глазами замелькали пугающие картины из прошлого, которые шокировали девушку неожиданным появлением. Свежие раны вскрылись, демонстрируя замерзший Сорбец, хладные тела Агасфера и Эделя. Схватившись за голову, Алетта попыталась сопротивляться, но ей не хватило сил, и она упала на колени. Из горла рвался крик отчаяния, который она сдерживала как могла.
Филиппа остановила пытку, позволив пленнице перевести дух. Никогда ранее на Алетте не применяли подобного рода заклинания, выворачивающие душу наизнанку. Ее била дрожь, сердце колотилось от насильно пережитых чувств утраты и боли.
– Уж не знаю, что ты видела, но это всего лишь разминка. Если и дальше продолжишь молчать, я буду копать глубже. Так что можешь начинать говорить.
– А что говорить? – Надрывистым голосом зашипела Алетта, подняв на собеседницу влажные от слез глаза. – Мой отец, рискуя всем, позволил Изимире жить рядом с городом. Условия были просты – она помогает людям и никому не причиняет вред, а он не сдает ее королю. Поначалу все было прекрасно, но дамочка вдруг осознала, что с ней обходятся неподобающем образом – как так, жить на отшибе в какой-то халупе? Она сговорилась с князем, пыталась убить меня и мою сестру. Я отплатила ей.
Долгий миг Филиппа молчала, а затем знакомая боль опустила Алетту на колени. Звон в ушах нарастал с невероятной силой, вызывая уже не только болезненные воспоминания, но и мигрень. Теперь чародейка пыталась залезть к ней в голову, и к ее сожалению она связалась не с тем противником.
Не пришлось прикладывать больших усилий, чтобы дать ментальный пинок Филиппе и вытолкнуть ее прочь. Не ожидая подобного, женщина отшатнулась, к ней моментально подбежал мужчина, уже вытягивая меч из ножен, но она остановила его. Долгий миг длилась тишина, прежде чем чародейка залилась звонким смехом.
– О-ох, невероятно! Серьезно? Да это же лучшая шутка, какую могла судьба сыграть с Радовидом. Вот я думала… может, обыграть все так, что ты сбежала, или выпустить тебе кишки у него на глазах. Но нет, это будет не так забавно, как увидеть выражение его лица, когда он узнает, что влюбился в ведьму.
– Не оскорбляй меня этим жалким словом, – зарычала Алетта. – Я тебе не ведьма и не колдунья. Я куда большее, чем ты можешь представить.
– Да будь ты хоть дважды самим богом, факты таковы, что ты сидишь у меня на поводке в подвале.
– И ты действительно полагаешь, что Радовид и пальцем пошевелит, чтобы меня спасти? Я для него временная забава, максимум – ценное стратегическое приобретение.
– Думай, что хочешь, но я знаю его куда дольше тебя, и научилась видеть его слабости.
– Поэтому он и лишил тебя глаз, да? – Ухмыльнулась Алетта.
Не оценив шутку, Филиппа взмахнула рукой и отбросила пленницу к стене. Удар пришелся на спину, воздух вышибло из легких, а перед глазами заплясали темные пятна. Боль мелкой паутиной растянулась по ребрам, вынудив девушку вытянуться.
– Я приведу тебя к нему, выколю твои глаза, полюбуюсь его выражением лица, а затем расскажу о твоей истинной сущности и уйду. Подожду, пока твое тело не будет украшать главную мачту его корабля, а потом уже приду по его голову. Отдыхай, пока есть время.
Скверно складываются дела. Алетта выждала, когда Филиппа в сопровождении стражника покинет подвал, а затем присела на матрасе. Спину ломило, но благо, что кости остались целы. Вряд ли чародейка запугивала ее понапрасну, скорее всего она в ближайшее время исполнит угрозу, так что требовалось выбираться отсюда.
Жаль, что сделать это не так просто. Цепь крепко удерживала ее на месте, словно бешеную дворнягу, ни одного намека на оружие, а ее ритуальный кинжал Филиппа забрала. Ее единственное оружие – некромантия, управление душами и сознанием, но не так-то просто совладать с человеческой энергией, как с магией. По щелчку пальцев это так просто не сделать. Тем более у нее будет только одна попытка.
Ползать в полумраке, ощупывая каждую перемычку и доску, оказалось неприятно, но когда дело дошло до выковыривания ржавого гвоздя, стало еще хуже. Других острых предметов Алетта не нашла, да и времени на поиски не оставалось. Она доставала до деревянной сваи только пальцами, поэтому пришлось ногтями раздирать гнилое дерево. Занозы кололи подушечки пальцев, ногти слоились и ломались, девушка даже не знала, отчего соскальзывают пальцы – из-за крови или липкой ржавчины. Кожу жгло, и каждый раз, когда она хотела сделать передышку, напоминала себе о менее приятной участи.
Успокаивало немного, что Филиппа не могла доказать ее причастность к магии. Вряд ли она даже поймет истинное назначение кинжала – Алетта носила его не только как оружие самообороны: мелкий узор на лезвии избавлял от необходимости каждый раз рисовать печать.
Гвоздь уже свободно ходил в деревяшке. Убедившись, что никого нет в комнате сверху, Алетта рванула его на себя, но в первой попытке только содрала кожу. Боль жгла руки, наворачивались слезы, но куда сильнее припекала злость. Так что вскоре желанное оружие было получено.
Маленький штырь размером с указательный палец. Просто невероятно – и с этим она собралась идти в бой. Посмешище.
Найдя наиболее освещенный угол, Алетта закатала левый рукав. Обычно она разрезала ладонь и рисовала печать кровью, но затупившийся от времени гвоздь не даст ей нужное количество алой жидкости. Единственный способ – наносить узор царапинами. Что может быть безопаснее, верно?
Очистив инструмент от ржавчины, насколько это было возможно, Алетта лишь молилась, чтобы не заболеть столбняком. Давить глубоко она также не стала, когда принялась наносить рисунок на тыльную сторону предплечья.
План был паршивый. Каждая секунда ожидания угнетала Алетту, навязчивая мысль о провале вводила в состояние нервной истерии. Она понятия не имела, когда к ней явится охранник или Филиппа, и к их прибытию необходимо держать печать свежей, не дать крови засохнуть. Будь оно все проклято.
Послышались быстрые тяжелые шаги. Спустив трясущимися пальцами рукав платья, Алетта собралась с духом и резанула гвоздем по ладони. Она содрала больше кожи, чем пустила кровь – но алые капли вместе с болью обожгли руку так, что хотелось попросту ее отсечь. Обильно смазав гвоздь кровью, Алетта спрятала его в кулаке и отступила к стене.
К ней пожаловал знакомый громила, несущий вместе с лампой тарелку с бурдой, которая должна являться кашей.
– Ваша последняя трапеза, сударыня, – гадко ухмыльнулся мужчина и бросил под ноги посуду, отчего половина содержимого расплескалась по матрасу.
– Сам жри, ублюдок, – с нарочным раздражением бросила девушка, пнув миску так, чтобы каша испачкала сапоги охранника.
Добиться желаемой реакции не составило труда, мужик с такой яростью отреагировал на непослушание, что позабыл о безопасности и двинулся вперед и прижал Алетту к стене, схватив за шею.
– Думаешь, раз пленница чародейки, я тебя не трону? Никто не говорил о твоей сохранности, милочка, и я очень буду рад…
Чему бы он оказался рад, Алетта предпочла не выслушивать, ей хватило, что он подошел достаточно близко, если не сказать вплотную. Со всей силы вогнав гвоздь в открытую шею незнакомца, девушка пнула его между ног, не дав сразу же вытащить посторонний предмет из тела.
– Kiratomesaneauno, sertsaakabe, – она повторяла заклинание, как завороженная, обхватив кровоточащей ладонью вырезанные на коже символы. – Kiratomesaneauno.
На гвозде ей вырезать магические символы было нереально, а для заговора крови потребовалось куда больше времени, чем у нее имелось в запасе. У Кастеонов она попросту выкачала энергию, охранник же ей понадобится для другой задачи. И чем обильнее вытечет кровь у него из разорванной артерии, смешиваясь с ее кровью, тем быстрее она возымеет над ним контроль. Главное, чтобы ублюдок не вытащил проводник – гребанный ржавый гвоздь.
Ощущая, как слабеет воля охранника, Алетта поспешила подчинить его сознание и душу себе. В отличие от грифона, в которого она ударила ножом, переселяться в тело мужчины не хотелось – все равно что заточить себя в гробу.
– Освободи меня.
При всем желании, заполучив ключ, Алетта чисто физически не смогла бы вставить его в скважину и снять колодки. Трясущийся в конвульсиях мужчина тоже не оправдал ее ожиданий, минуты растянулись вечностью, прежде чем девушка обрела свободу.
– Боже, – запястья горели, кожа стерлась и покрылась кровоподтеками.
Держать более погибающее тело Алетта не видела смысла, он с раздражением вырвала гвоздь, и незнакомец свалился на пол. Он пару раз шевельнулся, но более не двигался.
Отпустив контроль над духом, девушка едва удержалась на ногах – голова закружилась, горло обожгло желчью. Еще немного, и звон в ушах перерастет в мигрень, которая не оставит ей и шанса сделать хоть шаг. Контроль душ без прямого контакта, да с печатями, сделанными на коленке, в последний раз Алетта практиковала в прошлой жизни, и помнится, закончилось это также не лучшим образом.
Сверху донесся шум, кто-то зашел в дом.
Достав истерзанными пальцами нож у поверженного противника, девушка тихо поднялась по лестнице и очутилась в просторной комнатке без окон, заваленной ящиками и инструментами. Внутри царила тьма, которая была лишь на руку девушке, и свечение лампы за стеной помогло ей вовремя сориентироваться и притаиться за сваей.
Душу чародейки она распознала моментально, а чтобы спрятать свою от нее пришлось постараться.
– Эйфилд?
Не получив ответ, Филиппа сделала шаг вперед, замерев посреди комнаты. Она поняла, что в подвале никого нет за исключением теплого трупа, поэтому пыталась определить, где затаилась пленница. Против слепой женщины у Алетты было преимущество, поэтому, не смея больше терять время и силы, она выскочила из укрытия и набросилась на чародейку. Та ударила в ее сторону волной телекинетической энергии, однако княгиня оказалась быстрее и отбила руку Филиппы – где-то над головой раздался треск дерева.
Возня продолжалась недолго, лезвие, приставленное к шее, успокоило чародейку. Она сдула выбившуюся прядь из прически и медленно подняла руки, только не обеспокоилась, а засмеялась:
– И что теперь? Перережешь мне горло? Давай. Только мои люди нагонят тебя прежде, чем ты успеешь добраться до Радовида.
– С чего такая уверенность, что я пойду к нему?
– Ну тебе же надо реабилитироваться, показать, что ты вовсе не сбежала от него. Да и смысл. Ты все равно не скроешься, так что сдайся.
– Я не из той породы, которая сдается, – раздраженно зашипела Алетта, подставив лезвие плотнее к шее заложницы. – А теперь открывай портал.
Филиппа едва сдержалась, чтобы не засмеяться.
– И куда же мы пойдем? Ты в курсе, что я буду контролировать процесс перехода?
– А ты в курсе, что я могу тоже это делать?
Девушку уже начинало бесить лицемерие чародейки, да и после встречного вопроса оппонентка уже не выглядела веселой.
– Отправишься без меня к Радовиду, он тебя убьет.
– Никуда не отправлюсь, убьешь меня ты.
– Глупая, – пренебрежительно шикнула Филиппа. – Может, он ненавидит чародеек, но прекрасно разбирается в основах магии. По доброй воле я бы тебя к нему не отпустила, а если ты настроишь портал под себя, то он уже задастся вопросом – как ты смогла пройти к нему? Вот тебе и дилемма: отправишься к королю, умрешь; отправишься в другое место – я найду тебя. А сама я никогда не отправлю нас к Радовиду.
Подступающую панику Алетта попыталась унять, но дрожь стала свидетельством ее страха. Филиппа говорила правильные вещи, пока что ни у кого не было доказательств, что она владела паранормальными способностями. Но пройдя через портал без чародейки она как минимум заставит Радовида задуматься: либо они с ведьмой сговорились, либо его любовницу тоже заждался костер.
Хуже и другое – в отличие от чародеек, Алетта не умела пользоваться порталами в общепринятом смысле. Будучи еще в шкуре Асаризама она практиковала телепортации, и после множества неудачных экспериментов на животных – разорванных на части овец собирали по всему лесу – отыскала единственную формулу успеха. Связь – в крови. Только связав двух овец своей кровью она могла без потерь телепортировать животное к другому животному. К тому же природу реальности – порталы – рвали для нее чародеи, с которыми ей доводилось работать.
Иными словами, в данной ситуации девушка могла переместиться к тому, чьей крови она касалась, и кто знал ее кровь. Жестокость короля связала их невидимой нитью, и она вполне могла к нему переместиться… Но…
– Открывай портал.
У нее просто не было выбора. Филиппа более не оставит ей шанса, вряд ли до утра чародейка сохранит ее в целости и сохранности. Уж лучше рискнуть.
– Буду рада посмотреть на твою казнь, – заулыбалась колдунья, открывая портал.
От прильнувшей злости Алетта с силой полоснула ножом над лопаткой женщины – та едва успела завопить, как девушка пинком оттолкнула ее прочь. Разорванное пространство зияло черной дырой, закручивающейся в золотую спираль. Вихри энергии разбрасывали мелкий мусор, поднимали в воздух сено и пыль.
Либо ее разорвет на части, либо она рискнет отправиться к королю.
Но прежде, чем прыгнуть в червоточину пространства, Алетта вспомнила, что связана и с другим человеком.
========== Безопасное место?.. ==========
♪ Powerwolf – Stossgebet
Испытание Умы трансформации посредству зелий – уж чего Ламберт не ожидал, так повторения истории. Он надеялся, что времена, когда подвергали этой пытке, прошли. Йеннифер и Геральт, что называется, любыми способами желали отыскать Цири. Риск, что маленький уродец, в теле которого мог быть заточен человек, что способен дать им следующую подсказку в поисках молодой девушки, умрет их будто не беспокоил. Как и вероятность, что это Цири дергается в агонии, привязанная к столу.
Нет, невыносимо.
После испытания зельями выживал в лучшем случае один из десяти мальчиков, и Ламберт, попав в число «счастливчиков», не хотел тормошить болезненные воспоминания. Он и врагу не пожелал бы оказаться на этом столе.
Процедура могла длиться часы, так что сидеть под боком у чародейки и мешать ей мужчина не собирался. Он вышел во двор и глубоко вздохнул. Свежий горный воздух, чистое голубое небо и крошащиеся стены некогда внушительной цитадели, школы Волка, пережили многих. Переживут и его, видимо.
Прошла минута, другая, он все надеялся, что Йеннифер и Геральт передумают и прекратят процедуру, но когда во двор вышел Эскель с грустной миной на лице, он осознал тщетность надежд.
– Ну что?
– Ума сблевал на Йеннифер, а пока… – Неопределенно отозвался собрат по оружию, вызвав у Ламберта кривую ухмылку.
– Просто не верится, что старик Весемир сохранил этот стол… когда-нибудь пригодиться, нет, ну ты можешь поверить?
– Думаю, он действовал из практических побуждений, а не…
– Неважно, – прервал его Ламберт. – Это… я даже смотреть не могу на него.
Эскель хотел что-то сказать, но так и застыл с открытым ртом, и причиной тому послужила не тактичность по отношению к собеседнику из-за острой темы, а неожиданно задрожавший медальон.
– Йеннифер сказала, что будет только поддерживать жизненные функции Умы, – напрягся Ламберт, когда и его медальон начал подрагивать. – Какого они…
Но чародейка, видимо, не имела отношения к феномену, поскольку моментом позже в воздухе открылся портал и из него стремительно кто-то вылетел. Рассмотреть кто именно ведьмаки не успели, тень проскользнула невероятно быстро и приземлилась в окрестности тренировочной площади, с характерным грохотом сломав что-то по пути.
Секунду мужчины стояли в недоумении и, обменявшись растерянными взглядами, бросились к незваному гостю.
– Для Дикой Охоты слишком рано, – подметил Эскель.
Вряд ли сюда явились всадники Дикой Охоты, о которых так часто упоминал Геральт, однако рисковать почем зря они не собирались и обнажили мечи. Завернув за обрушенную стену, ведьмаки готовились приготовить теплый прием кому бы то ни было. Но из обломков досок, отмахиваясь от пыли, с горем пополам поднялась девушка с темными растрепанными волосами. Через порталы обычно путешествовали чародейки, быть может, Йеннифер позвала кого-то еще.
– Мы кого-то ждем? – Уточнил Эскель, настороженно наблюдая за незнакомкой, которая спотыкалась о доски. – Эй! Ты кто такая?!
Когда девушка обернулась, у Ламберта едва сердце не прихватило. Кого он не ожидал здесь увидеть, так это неадекватную баронессу, спалившую поместье князя – о ее дальнейшей судьбе он не справлялся. Но Алетта явно не выглядела удивленной, но выразить иную эмоцию попросту не успела – в отчаянной попытке выбраться из завала, она покачнулась и упала без чувств.
– Ну ладно, – шумно вздохнул Ламберт, убирая меч в ножны.
Алетту могло занести сюда по любой причине, и, судя по всему, не самой приятной. Одного взгляда хватило, чтобы оценить плачевное состояние девушки: натертые до красна запястья, разодранные пальцы и окровавленные ладони, пыльное мятое платье и бледное лицо с залегшими синяками.
– Где же тебя так потрепало?
– Ты ее знаешь?
Такую трудно забыть.
– Месяца три или четыре назад выполнял у нее заказ, та еще работенка.
– Чародейка?
– Нет, не чародейка.
Откинув пару досок, Ламберт подхватил Алетту на руки и удивился, насколько легкой она оказалась. Жизнь ее, похоже, изрядно помотала.
– Нужно обработать ей раны.
– Попросим Йеннифер?
– Думаю, госпожа чародейка к чертям нас пошлет, да и занята она более сложным делом.
– Но ведь… эта девица явно непростого происхождения, да и… невежливо это, думаю…
– Боже, Эскель, – зарычал Ламберт и раздраженно покачал головой, направившись ко входу в главный зал. – Не рассыплется она, если ты увидишь ее грудь.
– В тебе нет ни капли уважения к людям.
– Если бы к людям, – многозначительно протянул Ламберт, посмотрев на мирно дремлющую хозяйку Сорбеца.
Вернувшись в прохладу стен главного зала, ведьмак полагал, что обойдется без огласки, но открывшийся портал поднял всех на ноги – им навстречу уже бежали Геральт с Весемиром. Невольно мужчина нахмурился.
– Смотрите, какой нам подарочек подкинула судьба.
Белый Волк в замешательстве осмотрел девушку и с не меньшим недоумением глянул на товарища по оружию:
– Что произошло?
– Баронесса вылетела из портала, когда мы были на улице. Сломала чучело в щепки…
– Княгиня, не баронесса.
– Княгиня? О чем ты?
– Хм, долгая история, – нахмурился Геральт, а затем заметил изодранные в кровь руки. – Весемир, у нас есть какие-нибудь лекарства или мази? Йеннифер сейчас отвлекать нельзя, придется действовать по старинке.
– Да, у нас есть обеззараживающие и заживляющие мази… – начал было старый ведьмак, а затем присмотрелся к узору, выглядывающему из-под рукава Алетты. – Это…
– Вот и отлично, – поспешно вмешался Ламберт, отойдя от компании. – Тащите все в гостевую комнату на втором этаже, я займусь ее ранами.
Неожиданный и быстрый уход от дальнейших вопросов и рассуждений наверняка ввел в недоумение его товарищей, да и Ламберт удивился своей реакции. Будто секреты девушки принадлежали и ему. В какой-то степени он хотел разузнать обо всем из первых уст, хотя Геральту знал больше него.
Раны пришлось обрабатывать аккуратно, Ламберт беспокоился, как бы девка не вскочила от боли и не учудила что-нибудь в приступе паники. Она явно от кого-то бежала, и стертые до крови запястья подсказывали, что ее держали на привязи, как собаку, причем не один день. Сломанные ногти, пальцы в занозах и царапинах – она скреблась о дерево или пыталась выковырять что-то, судя по ранениям – ржавую железяку, которой и вырезала на левой руке узор. Нечто похожее она нарисовала кровью, когда прыгнула на грифона, прежде чем переместить свое сознание.
Ведьмаки его не беспокоили, оставили заниматься делом, хотя по их многозначительным взглядом Ламберт понял, что придется объясниться. И объяснить довольно многое, в том числе и Геральту. Как вышло, что за убийство княжеской семьи девушка получила новый титул? И куда смотрели ее люди, позволив угодить в передрягу?
Мужчина решил не раздевать Алетту, а только обработать раны и перевязать их – сама наведет марафет, когда очнется, а то закатит скандал. Не хотелось привлекать внимание и вызывать дополнительные вопросы у товарищей довольно правдивым оправданием «а что я там не видел?».
Первое время после того, как он покинул Гелибол, баронесса не выходила у него из головы. Бывает, что женщина зацепит тебя за живое, поймает невидимой сетью, а ты выпутываешься дни и недели, расцарапав душу в кровь. Не сказать, что он страдал по ней, однако Алетта ему понравилась – признал это ведьмак не сразу. Дерзкие аристократки как грифоны или драконы – не так-то просто на них охотиться, а если одолел одного, так радуешься, как дитя малое.
И вот она снова ворвалась в его жизнь. Ламберт искренне верил, что они больше никогда не встретятся, и история Алетты Валхольм постепенно угаснет в воспоминаниях, несмотря на оставшиеся вопросы. Особенно сейчас, когда предстояло отыскать Цири и защитить от Дикой Охоты.
Вроде он не испытывал ничего к этой девчонке кроме раздражения, да тривиального желания затащить в постель, но от ее вида ему становилось не по себе. Кто вообще мог так издеваться над ней?
Время для сложного разговора подошло, когда Йеннифер удалось расколдовать Уму, в теле которого скрывался эльф – спутник Цири. Прежде чем потерять сознание от проведенного обряда, он все же успел указать направление, в котором искать воспитанницу Геральта.
– Ты слышал, что он сказал, – подметил Весемир, указав на эльфа, – если ты заберешь Цири с острова туманов, Дикая Охота тут же возьмет ее след.
– И что ты предлагаешь?
– Цири не сможет убегать вечно, однажды она запнется, и второго шанса у нее не будет. Пора добыче стать охотником.
– Мы собираемся с ними сражаться? – Вмешалась в разговор Йеннифер, не воодушевившись словами старого ведьмака. – В этой развалюхе?
– Хорошо, я заберу Цири и найду союзников, с некоторых особ можно стрясти долги.
Упоминание долгов невольно всколыхнуло воспоминания Ламбера. По счастливому стечению обстоятельств они уже имели при себе человека, который мог бы помочь им. Пока товарищи спорили, ведьмак все глубже погружался в раздумья, пытаясь взвесить «за» и «против».
– Что-то ты притих, Ламберт, – отметила Йеннифер, оглянув его подозрительным взглядом, – есть еще идеи?
Будь эта чародейка проклята. Тем не менее игнорировать любопытные, обретшие надежду взоры он не сможет. Ладно, чего уж.
– Вообще шестеро, если подумать, – и указал пальцем в потолок. – Подарочек, который нам свалился с неба.
– Прости, но от твоей подружки пользы не больше, чем от этого эльфа, – сказала Йеннифер. – Даже если бы она была в здравии.
– Тебе все же удалось что-то узнать? – Вмешался Геральт. – Она чародейка?
– Нет, не думаю, – неуверенно протянул Ламберт, – но вполне вероятно, что она некромант.
Предположение довольно громкое, ему идеально в противовес подошла неловкая пауза, которую со смехом оборвала Йеннифер:
– Чушь, на земле не осталось ни одного некроманта, во всяком случае, о ней я ничего не слышала.
– Да? А я видел, как она переместила свою душу или сознание в тело грифона, а также что-то сделала с княжеской семьей с помощью своей крови. Некромантия или нет, но это тебе не игрушки.
– И она тебе рассказала? – Скептически отнесся к словам друга Геральт.
– Что она некромант – нет. Давала намеки, что на нее так повлияло проклятье ее земель в детстве… о, помнишь, ты рассказывал историю про того некроманта, который истребил в Лирии всю деревню?
– Вы случаем не про Черного Ворона говорите? – Уточнила Йеннифер. – Пф, если все же про него, но никакой Асаризам не некромант. Не в традиционном понимании некромантии. Некромантия – наука, основанная на воскрешении плоти и духа, их слиянии. А мастерство Черного Ворона можно отнести к форме шаманизма. Он мог управлять энергией, менять ее, и ходили слухи, что…
Чародейка внезапно замолчала, поймав себя на довольно любопытной мысли.
– Что? – Спросил Весемир.
– Хм… неважно. Я имею в виду, что если силы этой девушки такие же, как и у Асаризама, то этим стоит воспользоваться.
– А с чего вообще уверенность, что она станет нам помогать? – Подключился к разговору Эскель. – Мы даже не знаем, почему она здесь оказалась.
– В последний раз я видел ее где-то с месяц назад, может, чуть меньше, – сообщил Белый Волк, и призадумался. – Мы пересеклись в Оксенфурте. На корабле Радовида.
От столь неожиданной новости даже Йеннифер удивилась:
– Радовида? Мы говорим о короле Редании, который даже простых травниц на костре сжигает?
– Теперь понятно, почему у нее такой плачевный вид, – заключил Эскель.
– Не думаю, то есть… У Радовида явные проблемы с головой, но он не идиот, – рассудил Геральт. – Она не была похожа на пленницу.
– Все это, конечно, очень интересно, но мы отошли от темы. – Раздраженно сообщил Ламберт, будучи не менее озадаченным сложившейся судьбой Алетты. Только легче от предположений и копания дыр в ее истории не становилось. – Она поможет нам, я с ней поговорю.
– Так уверен в своей убедительности? – Токсично уточнила чародейка.
– Нет, – под стать женщине огрызнулся Ламберт. – За последний заказ она обещала отплатить услугой. А слово она свое сдержит.
– Ладно, – вздохнул Весемир, решив подытожить договоренности. – Геральт отправляется за Цири, а заодно постарается отыскать союзников. Мы с мальчиками посмотрим, как укрепить стены Каэр Морхена, разберемся с оружием. надеюсь, что наша гостья также окажет нам поддержку.
На том и решили, более задерживать Белого Волка никто не стал – чем скорее они приступят к работе, тем лучше. Но Ламберта не покидало отвратительно чувство, будто он толкнул Алетту лицом в грязь, ведь помнится, что обещал никому не рассказывать о ее истории. С другой стороны, она толком ему ничего не объяснила – попросту не осталось на то времени, к тому же в данной ситуации уже не до сантиментов. Он помнил, что девушка сделала с грифоном, и подобные способности могли помочь им в битве с Дикой Охотой.
А вот переварить связь Алетты с Радовидом ему оказалось не по силам. Как, черт возьми, такое возможно? Король Редании должен был убить ее за расправу над княжеской семьей, а тут получается… Нет, он даже думать об этом не хотел.
В нем неожиданно разыгралась обида и злость. Вот только с чего бы? Что Алетта обвела его вокруг пальца? Так и унесла секрет своих сил в неизвестность, улизнула, а теперь буквально свалилась с неба ему на голову. Ламберт был готов рассуждать и оправдываться чем угодно, но только не признавать хоть малейшую вероятность рев… нет, даже в мыслях он не мог заставить себя произнести это слово. Да и с чего бы? Пф, забыли!
Поднимаясь на второй этаж, ведьмак уже готовил бравадную речь. Он хотел высказать девушке все, что думал, несмотря на ее пребывание без сознания. Тем лучше – не скажет ничего в ответ, да и ему проще переварить мысль, что он будет вести себя, как какой-то подросток.
Проблема оказалась в другом – Алетты не было на месте. В первый миг Ламберт в растерянности застыл посреди дверного проема. Он боялся худшего, но одернул себя – не могла девица раствориться в воздухе… а вот проснуться и втихаря подслушать их разговор…
– Проклятье…
Страдальчески вздохнув, мужчина растер лицо и осмотрелся, прислушался. В своем состоянии Алетта далеко не ушла бы, благодаря ведьмачьему чутью и реагирующему на магию медальону Ламберт быстро выследил незваную гостью. И то, что он очутился на полуразрушенной крыше, где пол на ладан дышал, его ничуть не обрадовало. Как и Алетта, стоящая на каменном бортике, прямо на краю пустоты.
– Ты рассказал им.
В опустившихся сумерках Алетта напоминала призрака, чей силуэт вот-вот размоет ветер. У мужчины закралось нехорошее предчувствие, ему не понравился тоскливый взгляд, которым девушка смотрела в пропасть себе под ногами.
– Я поделился лишь своими догадками.
– Но рассказал, хотя пообещал, что сдержишь слово.
– А ты обещала, что объяснишь все после… после того как закончишь с…
