Текст книги "Смерть не азартный охотник"

Автор книги: Сирил Хейр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Около половины десятого в гостиницу прибыл майор Строуд. Он вплыл в приемную, как военный корабль с расчищенными для боя палубами. Его сопровождал суперинтендент.

– Уайт рассказал мне крайне необычную историю, – начал майор.

– История и впрямь необычная, сэр, – согласился Маллет. – Но я готов ставить на кон свою репутацию, что она соответствует действительности.

– Хм! Ну, это на вашу ответственность, инспектор.

– Простите, сэр, но, как старший полицейский офицер графства, ответственность несете вы. Если вы неудовлетворены мной, я, разумеется, должен отстраниться от расследования.

– Нет-нет, инспектор, я не то имел в виду! Я хотел сказать, что предоставляю вам свободу действий. Вопрос в том, как именно мы будем действовать?

– Думаю, сэр, прежде всего нам нужно покинуть эту комнату. Рыболовы начнут возвращаться с минуты на минуту. Я попросил хозяйку разрешить нам воспользоваться этим вечером ее комнатой.

В маленькой комнатке позади бара Маллет объяснил свои намерения. Как он и ожидал, у главного констебля возникли возражения.

– Мне это кажется чересчур мелодраматичным, – буркнул Строуд.

– Боюсь, что так оно и есть, – виновато произнес Маллет. – Я и сам не в восторге от мелодрамы и предлагаю такой вариант только потому, что он мне кажется лучшим способом добраться до истины. А теперь, сэр, нам остается только ждать, пока все соберутся в приемной. Я попрошу суперинтендента Уайта держать приемную под наблюдением и дать нам знать, когда наступит время действовать.

Старомодный дамский велосипед медленно поднимался от дорожного угла в сторону Крэбхэмптона, остановившись у ворот Мэнора, которые держали закрытыми после смерти сэра Питера. Привратник, узнав велосипедистку, поспешил пропустить ее, и велосипед неторопливо покатился по подъездной аллее к дому. Гиббс, открывший дверь, был сделан из более жесткого материала, чем его коллега, и почтительно, но твердо заявил посетительнице, что его хозяйки ни для кого нет дома. Произнеся это со скорбным достоинством, которое в состоянии напустить на себя только дворецкий дома, где царит траур, он собирался закрыть дверь, но визитерша успела проскользнуть внутрь и решительно маршировала в направлении гостиной. Только благодаря невероятному проворству дворецкому удалось предотвратить еще большую катастрофу и не позволить ей войти без доклада. Обогнав миссис Лардж у самой двери, Гиббс распахнул ее, виновато провозгласил: «Миссис Лардж, миледи!» – и помчался в буфетную за успокоительными каплями.

Мэриан Пэкер с удивлением оторвала взгляд от книги, которую держала открытой на одном и том же развороте уже целый час, и открыла рот, собираясь протестовать. Но миссис Лардж, разумеется, ее опередила.

– Как поживаете, дорогая? – заговорила она, целуя Мэриан с неуклюжестью, свидетельствующей о непривычке к проявлению подобных нежностей, но с сердечностью, в подлинности которой было трудно усомниться. – Этот ваш Гиббс пытался меня остановить, но мне удалось прорваться. Конечно, утешать в горе – долг пастора, но мы обе знаем, дорогая, что от него никакого толку. Кроме того, вам нужно женское общество. Я не могу вынести мысли, что вы здесь одна. Почему бы вам не поехать к вашим кузинам, если они вас приглашают?

– Но кто вам сказал, что мои кузины меня приглашали? – умудрилась вставить Мэриан.

– Конечно, миссис Дженкинсон с почты! У этой женщины язык без костей – ей бы не следовало там работать. Но чего можно ожидать, когда люди отправляют телеграмму в сельскую местность? Странно, что внезапной смерти всегда сопутствует поток телеграмм. Помню, было то же самое, когда умер мой отец. У него было слабое сердце, хотя никто из детей, слава богу, этого не унаследовал. Почту просто засыпали телеграммами, хотя в то время была не так много телеграфов.

Она перевела дух, и Мэриан воспользовалась возможностью, чтобы сказать:

– С вашей стороны было очень любезно прийти, миссис Лардж, но, право…

– Но, право, не стоило приходить так поздно, – закончила за нее миссис Лардж. – Чепуха, дорогая моя! Если бы я пришла в полночь, то все равно бы не застала вас в постели. Насколько мне известно, последние три ночи вы вообще не сомкнули глаз!

– Но, дорогая миссис Лардж, как вы можете это] знать? – ошеломленно спросила Мэриан.

– Потому что из моей спальни видны ваши окна. Вот что бывает, когда живешь на вершине холма. Насчет этого что-то говорится в Библии, не так ли?

– Вы имеете в виду, что наблюдаете каждую ночь, сплю ли я? Когда же, в таком случае, вы сами спите, миссис Лардж? – Мэриан сжала руку гостьи.

– Подумаешь! – Миссис Лардж слегка покраснела. – Таким старухам, как я, спать необязательно! – Она говорила грубым голосом, но не делала попыток освободить руку.

– Я… я никогда не думала, что рядом есть человек, которого беспокоит, сплю я или нет. – Глаза Мэриан наполнились слезами.

– Ну-ну, довольно! – Миссис Лардж быстро забрала руку, встревоженная этим проявлением эмоций. – Что нам сейчас нужно, так это посовещаться.

– Не понимаю.

– Поймете, когда я закончу. Теперь слушайте внимательно, Мэриан Пэкер. Меня не заботит, убили вы вашего мужа или нет…

– Миссис Лардж, как вы можете!..

– Это дело разберется между вами и Господом. Но я не собираюсь равнодушно смотреть, как в этом подозревают невиновного. Я думала об этом с тех пор, как говорила после дознания с мистером Бизи из Скотленд-Ярда. Конечно, я тогда слишком распустила язык, но мне кажется, он собирается арестовать Джимми Рендела.

– Джимми? – вздрогнув, воскликнула Мэриан. – Это невозможно! Они не могут… не должны…

– Совершенно верно, дорогая, не должны. У меня в голове совсем другие планы насчет вас и Джимми. Как только с этим делом будет покончено, вы с ним вместе уедете и поженитесь.

– Нет-нет, миссис Лардж! Я не хочу больше выходить замуж – ни за Джимми, ни за кого другого!

– Хм! – произнесла миссис Лардж. – Вы меня разочаровываете. Однако это второстепенная тема, как всегда говорит пастор, когда я пристаю к нему с чем-нибудь. Главное, хотите ли вы, чтобы Джимми повесили?

– Нет! – вскрикнула Мэриан.

– Так я и думала. Потому-то, дорогая, я и пришла к вам. Мы должны остановить это, и остановить сегодня же!

– Остановить? Каким образом? И почему сегодня?

– Иначе будет слишком поздно, – твердо заявила миссис Лардж. – Этот Бизи поджидает в «Гербе Полуорти» возвращения Джимми с рыбалки, чтобы схватить его. Суперинтендент отправился за главным констеблем – этим мерзким самодовольным человечком, – и они, возможно, уже в гостинице. Бауэр – деревенский констебль – рассказал обо всем моей Энни, и это меня встревожило. Нельзя терять ни минуты!

– Но что мы можем сделать? – У Мэриан закружилась голова.

– Если мы с вами не сумеем остановить компанию мужчин, валяющих дурака, дело примет скверный оборот! Собирайтесь, мы и так потратили достаточно времени на болтовню. У вас есть велосипед?

– Нет.

– Жаль. Мой стоит у дверей. Хотя вы можете ехать на подножке.

– Я отвезу вас в своей машине, – предложила Мэриан, полностью попав под власть более сильной личности.

– Превосходно! Тогда я оставлю велосипед здесь, а пастор заберет его утром. Прогулка пойдет ему на пользу. Идем!

Прежде чем Мэриан толком осознала происходящее, она уже выезжала из гаража вместе с сидевшей рядом миссис Лардж.

Покуда двое полицейских офицеров пребывали в напряженном ожидании в комнате хозяйки гостиницы, члены синдиката один за другим возвращались к позднему ужину. Вечерний клев был недолгим, но плодотворным – даже Ригли-Беллу на первом участке удалось поймать крупную рыбу, – и в приемной господствовала атмосфера добродушия и удовлетворения. Джимми смог доложить об успехе с мэтесоновским вариантом наживки, не упомянув о том, что он оставил два образца этих драгоценных искусственных мух в колючем кустарнике, служившем проклятием третьего участка. Ригли-Белл и Мэтесон весело болтали, а Юфимия, более молчаливая, чем обычно, слушала с довольной улыбкой. Даже на Смитерса подействовала дружелюбная обстановка.

– Это просто удивительно, – заметил он тоном, не позволявшим сомневаться в его искренности, тем более что признание далось ему явно нелегко. – Неделю назад все, казалось, идет вкривь и вкось. А сегодня я едва узнаю вас всех. Откуда такая доброжелательность? А ведь за исключением Рендела, которого я поздравляю с первой удачей, мы в том же составе, что и в прошлую пятницу. Должно быть, исчезновение Пэкера улучшило наше настроение.

В этот момент, словно подчеркивая параллель, проведенную Смитерсом со сценой недельной давности, доктор Лэтимер просунул голову в дверь.

– Лэтимер! – воскликнул солиситор. – Это просто сверхъестественно! Что вам налить – виски с содовой? Только не говорите, что в деревне вот-вот появится на свет еще один незаконный ребенок!

– Успокойтесь, Смиткинс, – подала Юфимия голос с дивана. – Хотя все это и вправду становится похожим на пьесу.

Доктор налил себе щедрую порцию виски.

– Нет, – сказал он, – насколько я знаю, больше ни одна заблудшая деревенская девушка не нуждается в моей помощи. Я просто случайно проходил мимо и решил заглянуть. – Говоря, Лэтимер смотрел на миссис Мэтесон, словно ожидая подсказки, но ее лицо ничего не выражало. – Как вы себя чувствуете, Мэтесон? Вас что-нибудь беспокоит?

– Со мной все в порядке, – не без вызова отозвался старик. – В жизни не чувствовал себя лучше.

– Отлично, – кивнул Лэтимер. Тем не менее он нахмурился, и на лице его было озадаченное выражение, когда он направился со стаканом в руке к стулу на другом конце комнаты.

Казалось, атмосфера внезапно стала напряженной. Джимми, будучи значительно моложе остальных, ощущал это в наименьшей степени, поэтому первым нарушил молчание.

– Не могли бы вы объяснить мне, сэр… – обратился он к Смитерсу, но не окончил фразы, так как в комнату с торжественным видом вошел главный констебль, за которым последовали Маллет и Уайт.

– Всем оставаться на местах! – провозгласил майор, хотя никто не проявлял ни малейшего желания двигаться.

– А кто вы такой? – осведомился Смитерс.

– Я – главный констебль этого графства. Это инспектор Маллет из Скотленд-Ярда. Он хочет сообщить нечто важное всем находящимся в этой комнате.

Шагнув вперед, Маллет встал спиной к пустому камину, окинул взглядом обращенные к нему лица и откашлялся, но ему не дали заговорить. За дверью началась какая-то возня и послышались протесты констебля Бауэра: «Нет, мэм! Сюда нельзя, миледи!», утонувшие во властном женском голосе: «Не болтайте чепуху, молодой человек!» Затем дверь распахнулась, и в комнату вошла миссис Лардж, ведя за собой Мэриан Пэкер.

– Ха! – воскликнула жена пастора. – Прибыли как раз вовремя!

– Как вы смеете, мадам! – свирепо рявкнул майор? Строуд. – Леди Пэкер, умоляю вас удалиться. Вам тут нечего делать.

– Наше дело – проследить, чтобы вы не строили из себя дураков, – твердо заявила миссис Лардж. – Это общественное помещение в общественном здании, так что мы остаемся.

Строуд беспомощно огляделся вокруг.

– Уайт, не могли бы вы их выпроводить? – обратился он к суперинтенденту.

Но тут вмешался Маллет:

– С вашего позволения, сэр, я думаю, что этим леди лучше остаться. По крайней мере, я бы хотел, чтобы осталась леди Пэкер, так как дело, которое я собираюсь обсуждать, в значительной степени касается ее. Думаю, она бы не возражала против присутствия миссис Лардж для поддержки.

– Я тоже так думаю, – сказала миссис Лардж. – Мэриан, дорогая, для вас есть место на диване рядом с Джимми. Майор, попрошу вас приказать Бауэру принести мне стул.

– А теперь, инспектор, – заговорил главный констебль, когда все заняли места, – возможно, вы скажете то, что должны сказать?

– И не забудьте, мистер Бизи, что я за вами наблюдаю, – предупредила миссис Лардж.

Глава 24

ОБЪЯСНЕНИЕ

Если Маллет и ощущал неуверенность перед неожиданно расширившейся аудиторией, он никак этого не проявлял. Тем более, что еще никто не обращался к публике, более настроенной на слушание. Атмосфера в маленькой комнате была насыщена самыми разнообразными эмоциями – любопытством, беспокойством, страхом, чувством вины. Единственным, кто, казалось, не ощущал их, являлся сам оратор, который начал свои объяснения спокойным и методичным тоном лектора:

– Я расследовал обстоятельства смерти сэра Питера Пэкера, и так как это дело в большей или меньшей степени касается всех присутствующих, я счел разумным воспользоваться предоставившейся возможностью, чтобы сообщить вам результаты моего расследования. Должен начать с извинения перед доктором Лэтимером за то, что его заманили сюда в какой-то мере обманным путем. Но его присутствие здесь необходимо, как я докажу вам через пару минут, поэтому я счел себя вправе использовать для доктора самые убедительные аргументы, какие только мог придумать. Надеюсь, он простит мои слова, но я решил, что перспектива наличия пациента более способна привести его сюда в столь поздний час, нежели призыв к обязанности содействовать полиции. Как известно всем вам, сэр Питер Пэкер был обнаружен в прошлую субботу во второй половине дня на берегу реки застреленным, очевидно, из пистолета мелкого калибра. Доктор Лэтимер тогда затруднялся установить время смерти, но сейчас он заявляет, что она наступила от трех до пяти часов до находки тела. В соответствии с этим я в основном сосредоточился на промежутке времени между двенадцатью и двумя часами дня. Вот первый пункт, где мне необходима ваша помощь, доктор. Может ли названный вами период быть увеличен на полчаса в ту и другую сторону?

Лэтимер кивнул.

– В таком случае мне следовало проследить передвижения всех, находящихся в этой комнате, с половины двенадцатого до половины третьего. Задачу ни в коей мере не облегчало то, что несколько заявлений, первоначально сделанных вами полиции, оказались более или менее ложными. Но я думаю, что в конце концов преуспел в выполнении упомянутой задачи. Однако прежде, чем продолжить разбираться с этим аспектом дела, я должен ответить на два вопроса. Первый: каким образом сэр Питер оказался в том месте, где он был убит? Ответить на него не составляет труда. У него было назначено там свидание с мистером Ригли-Беллом. Мистер Ригли-Белл написал сэру Питеру, требуя встречи и намекая, что тема предстоящего разговора касается мистера Костона – секретаря компании, с которой сотрудничал мистер Ригли-Белл. Случилось так – и думаю, мистер Ригли-Белл был об этом осведомлен, – что мистера Костона ожидали в Мэноре на уик-энд для обсуждения дел с сэром Питером. По-видимому, сэр Питер решил, что встреча с мистером Ригли-Беллом не должна произойти в присутствии мистера Костона. Он позвонил мистеру Ригли-Беллу и договорился встретиться следующим утром не в Мэноре, а на берегу реки. Возможно, положение мистера Ригли-Белла являлось не таким прочным, как он хотел его представить, – во всяком случае, он счел разумным согласиться встретиться с сэром Питером в предложенном месте. Но здесь он столкнулся с затруднением, так как данное место – единственный отрезок берега, относящийся к владениям сэра Питера, – находилось на втором участке, где в тот день по расписанию должен был рыбачить мистер Мэтесон. Если мистер Ригли-Белл и желал присутствия мистера Костона, то он никак не жаждал, чтобы посторонний услышал его разговор с сэром Питером. Каким-то образом ему следовало устроить так, чтобы второй участок был свободен в одиннадцать утра. Что же он предпринял? Закончив телефонный разговор, мистер Ригли-Белл с завидным самообладанием вернулся в эту комнату и затеял спор с мистером Мэтесоном, вынудив его заключить пари, что тот не сумеет поймать рыбу на самом нижнем участке. Таким образом, место встречи должно было оставаться свободным по крайней мере до полудня, когда ожидалось прибытие мистера Рендела.

– О, Ригглс! – укоризненно воскликнула Юфимия.

Ригли-Белл покраснел и нервно усмехнулся. Больше никто не произнес ни слова.

– Второй вопрос, – продолжал Маллет. – Почему сэра Питера нашли лежащим в одной рубашке на собственном пиджаке? В связи с этим вопросом возникает ряд других. Те, кто видел тело на месте преступления, заверили меня в отсутствии каких-либо признаков, что его принесли туда после наступления смерти. Поэтому я делаю вывод, что он был застрелен именно там, сидя на берегу без пиджака. Далее, есть все основания полагать, что сэра Питера застрелили из его же пистолета, который был при нем, когда он отправился на встречу с мистером Ригли-Беллом. Что из этого следует? То, что убийца забрал у сэра Питера оружие, пока он сидел или лежал там, – прямо из рук или, возможно, из кармана. Теперь, доктор Лэтимер, мне снова нужна ваша помощь. Насколько я понимаю, покойный был подвержен солнечным ударам?

– Совершенно верно, – ответил доктор.

– Если он сидел на солнце без шляпы, много времени потребовалось бы для очередного удара?

– Нет. Это могло произойти через несколько минут.

– В какой форме?

– Более или менее полной потерей сознания.

– Вы рассматривали возможность, что кто-то нашел сэра Питера в таком состоянии, взял пистолет у него из пиджака и застрелил его?

– Разумеется. Моего мнения на этот счет никто не спрашивал, но я всегда считал это наиболее правдоподобной версией.

– Премного вам благодарен. Но это не устраняет все трудности. В таком случае убийца должен был знать, что найдет пистолет в кармане сэра Питера, или, по крайней мере, иметь причину обыскать его, а также мотив для использования оружия. Я могу назвать одного человека, который мог обладать нужными сведениями, – леди Пэкер.

– Слушайте, сэр! – воскликнул Джимми, вздрогнув при упоминании этого имени.

– Тихо! – рявкнул майор Строуд.

– Но нуждался ли сэр Питер в том, чтобы отправиться на встречу с пистолетом? – невозмутимо продолжал Маллет. – Давайте реконструируем передвижения сэра Питера в то утро. За завтраком он получил угрожающее письмо от этого парня, Картера. Мы не знаем его содержания, так как послание уничтожено, но, судя по всему, там были достаточно сильные выражения, чтобы убедить сэра Питера выйти из дому вооруженным. С пистолетом в кармане он отправился к реке на свидание с мистером Ригли-Беллом. Сэр Питер дошел до конца гати и стал ожидать его там, но первым, кого он увидел, был мистер Смитерс, идущий к верхнему, четвертому участку. Согласно заявлению мистера Смитерса, которое подтверждают показания Картера, между ними произошел крупный разговор по поводу прав прохода по территории поместья, закончившийся тем, что сэр Питер, несомненно увидев приближающегося мистера Ригли-Белла, пропустил мистера Смитерса, и тот продолжил свой путь. Нет никаких доказательств, что мистер Смитерс возвращался той же дорогой до позднего вечера, и он вне всякого сомнения оставил сэра Питера живым и невредимым. Далее последовала беседа сэра Питера с мистером Ригли-Беллом. Судя по всему, оба ее участника вышли из себя, и у меня есть свидетельство, что мистер Ригли-Белл угрожал сэру Питеру. С другой стороны, судя по показаниям Картера, покойный был полностью одет и в полном сознании. Таким образом, мистер Ригли-Белл в тот момент не мог совершить преступление вышеупомянутым способом. Что же дальше? Разговор окончен, и сэр Питер остается один. День жаркий, и после двух бурных сцен он чувствует себя разгоряченным и обессилевшим. Он решает отдохнуть на берегу, снимает пиджак и садится на него. Но револьвер все еще в кармане пиджака – сидеть на столь твердом предмете неудобно. Поэтому сэр Питер вынимает его и кладет рядом на траву до тех пор, пока не почувствует себя достаточно отдохнувшим, чтобы встать и пойти домой. Этому времени не суждено наступить. Вскоре сэр Питер теряет сознание и остается лежать беспомощным рядом с оружием, как будто приготовленным для убийцы.

Маллет сделал паузу. Все напряженно уставились на него, словно боясь отвести взгляд и прочитать подозрение в глазах друг друга. Только миссис Лардж казалась неуязвимой для чар, бросая птичьи взгляды во все стороны.

– С мистером Смитерсом я уже разобрался, – заговорил Маллет. – Что касается мистера Ригли-Белла, то, как я сказал, его невиновность установлена до того времени, как он расстался с сэром Питером. Следовательно, он мог совершить преступление только позже – при возвращении. Все же мне кажется, показания мистера Смитерса не оставляют сомнений в том, что мистер Ригли-Белл направился с места встречи к верхнему участку реки и в тот час, когда могло произойти убийство, все еще оставался там под наблюдением. Поэтому я исключаю его из числа подозреваемых. Следующим лицом, появившимся на месте преступления или вблизи него, был, как нам известно, доктор Лэтимер. Согласно его заявлению, он прибыл к дорожному углу в одиннадцать пятьдесят, а через десять минут поднялся на вершину Дидбери-Хилл, где к нему вскоре присоединилась миссис Мэтесон.

Юфимия издала возмущенное «О!». Ее муж сидел молча, с посеревшим лицом, глядя прямо перед собой.

– Эти показания кажутся правдивыми. Полицейские проверили время, когда доктор утром вышел из дому, и получается, что он никак не мог успеть дойти туда, где находился сэр Питер, даже зная, где его искать, и добраться к полудню на вершину холма. Это говорит в пользу доктора Лэтимера, а также миссис Мэтесон, которая провела с ним интересующее нас время.

– Даже если так, инспектор, это не значит, что… – начала миссис Мэтесон, но муж прервал ее:

– Успокойся, Фими, – устало произнес он. – Я все об этом знаю.

– С Филипом Картером я могу быстро покончить, – продолжал инспектор, – так как убедился лично, что оттуда, где он находился, было невозможно убить сэра Питера. Но есть двое, которые, несомненно, могли это сделать, – я имею в виду мистера Рендела и леди Пэкер.

– Ха! – неожиданно вставила миссис Лардж. – Будьте осторожны, мистер Бизи!

– Замолчите, женщина! – приказал главный констебль.

– Не замолчу! Прежде чем этот человек что-нибудь добавит, я хочу сказать ему, чтобы он не верил ни единому слову, которое я говорила о Джимми Ренделе. Джимми и Мэриан…

– Пожалуйста, успокойтесь, миссис Лардж! – взмолилась леди Пэкер. – Неужели вы не понимаете, как это для меня важно? Я должна услышать то, что он скажет. Потом можете говорить, что хотите, если… если в этом будет необходимость.

– Ладно, мистер Бизи, продолжайте. Только помните, что вы у меня под присмотром.

– Мистер Рендел, – возобновил повествование Маллет, – прибыл на место преступления со стороны деревни. Леди Пэкер пришла туда из Мэнора. Кажется, что они должны были появиться там примерно в одно и то же время. Несомненно, они были вместе сразу после находки трупа и оказались там гораздо позже того промежутка времени, с которым я до сих пор имел дело. Если доктор Лэтимер правильно определил время смерти, никто из них не может быть виновен, но доктор простит меня, если я скажу, что он мог ошибиться. Однако им повезло, так как существует другое доказательство, оправдывающее их. Каждого из них расспрашивали отдельно, и оба заявили, что в тот момент, когда доктор Лэтимер приближался к месту, где находился покойный, с воды взлетела дикая утка и пронеслась мимо них. Вы заметили утку, доктор Лэтимер?

– Боюсь, что не помню, – ответил доктор. – Маловероятно, чтобы я мог ее заметить в такой момент.

– Верно. Но еще менее вероятно, что мистер Рендел и леди Пэкер изобрели этот факт независимо друг от друга. Если доктор Лэтимер, идя по берегу, потревожил птицу рядом с местом преступления, каким образом этого могли не сделать мистер Рендел, леди Пэкер или пистолетный выстрел всего несколькими минутами раньше? Мистер Мэтесон, вы специалист по птицам. Я прав в своих умозаключениях?

– Да, – отозвался Мэтесон, пробудившись от летаргии.

– Я вам крайне признателен, – сказал Маллет. – Как будто это освобождает от подозрений мистера Рендела и леди Пэкер.

– Так я и думала! – заявила миссис Лардж. – Примите мои извинения, мистер Бизи. У вас больше ума, чем мне казалось. Продолжайте. Это становится интересным.

– Я перечислил всех возможных подозреваемых в этом деле, – медленно заговорил Маллет, – за одним-единственным исключением. – Он огляделся вокруг. – Это исключение – Роберт Мэтесон.

Эмоциональное напряжение среди присутствующих сразу же подскочило до высшей точки. Никто не пошевелился, но дыхание у всех участилось, словно в момент приближения кульминации. Только на самого Мэтесона, казалось, не действовала атмосфера напряженного ожидания. Он выглядел как деревянная фигура, когда инспектор обратился к нему:

– Ваш случай особенно интересен. Вы единственный, у кого есть полное алиби. Благодаря изобретательности мистера Ригли-Белла вы рыбачили на самом нижнем участке. Известно, что в субботу утром вы вышли из гостиницы в четверть двенадцатого. Хозяйка видела вас занятым рыбной ловлей через полтора часа и еще несколько раз до половины третьего. В три часа или чуть позже мистер Рендел встретил вас на том же участке – вы успели поймать двух рыб и пытались вытащить третью. Как вы с самого начала указали суперинтенденту Уайту, вы не быстрый ходок и для вас было бы физически невозможно дойти от гостиницы до места, где нашли сэра Питера, и вернуться назад в течение того времени, когда вы не находились под чьим-либо наблюдением. Я был там и могу это подтвердить. Тем не менее вы это сделали, иначе каким образом получилось, что, когда к вам подошел мистер Рендел, вы ловили рыб на наживку, единственный экземпляр которой остался внутри форели, сорвавшейся с крючка у дорожного угла накануне вечером?

Теперь на Мэтесоне скрестились все взгляды присутствующих.

– Позвольте объяснить, как это произошло. Покинув гостиницу, вы не начали рыбачить на нижнем участке, а направились прямиком к дорожному углу через рощу лиственниц, скрывавшую вас от наблюдения. Вы шли так быстро, как только могли, и думаю, добрались туда незадолго до двенадцати. Мистер Ригли-Белл разочаровал вас, выехав поздно, но полагаю, вы поспели вовремя, чтобы увидеть, как доктор Лэтимер подъехал в своей машине и начал подниматься на вершину Дидбери-Хилл, и, во всяком случае, чтобы разглядеть в бинокль миссис Мэтесон, приближающуюся туда же по гребню холмов. За этим и пришли – установить факт, что они встретились там, согласно записке, которую доктор Лэтимер передал накануне вашей жене вместе с рецептом и которую вы прочли, пока она выходила из спальни забрать снизу сумку. Для этого вам пришлось пройти пешком до дорожного угла, потому что только оттуда можно видеть весь гребень так же четко, как из Дидбери-Кемп. Но у вас была и другая задача. Прежде всего, вы рыболов, и на кон вместе с деньгами была поставлена ваша репутация. Поэтому вы начали рыбачить в той заводи, у которой оказались – лучшей среди всех, где вы не сомневались, что поймаете хотя бы одну рыбу. Вам повезло вдвойне, так как рыба не только сразу же клюнула, но оказалась той же самой, которая сорвалась вчера с крючка мистера Ригли-Белла, все еще с его наживкой – той самой, которой вы столь же неудачно воспользовались позднее. Вы очутились, мистер Мэтесон, всего в нескольких ярдах от того места, где лежал беспомощный сэр Питер с пистолетом рядом с ним! Вас привела к дорожному углу ревность к доктору Лэтимеру, но пожилой супруг привлекательной женщины может иметь основания ревновать к двум мужчинам. Из этих двух сэр Питер дал вам куда больший повод для ненависти.

Здесь миссис Мэтесон вздрогнула.

– Настало время уходить с дорожного угла. Вы собирались вернуться на первый участок до половины первого, когда должен был появиться мистер Рендел, дабы он смог подтвердить, что вы выполняли условия пари, не дав вашей жене узнать, что вы за ней шпионили. К вашим услугам был автомобиль доктора Лэтимера. Вы сели в машину, погнали ее на максимальной скорости, едва не сбив у поворота на аллею миссис Лардж, оставили автомобиль в роще лиственниц и вернулись к реке поджидать мистера Рендела на том участке, где должны были находиться все утро.

Однако кое в чем ваш план не сработал. Для его успеха было важно, чтобы вы вернули машину на место, прежде чем ваша жена и доктор Лэтимер покинут Дидбери-Кемп. Но мистер Рендел задерживался, и вам пришлось оставаться на месте добрых три часа, занимаясь рыбной ловлей и отдав себя на милость каждого, кто мог случайно пройти по аллее и заметить машину, и на милость доктора, если он вернется и обнаружит ее исчезновение. Вам оставалось лишь надеяться, что доктор и ваша жена все еще на Дидбери-Хилл. Наконец появился мистер Рендел, как раз когда вы пытались вытащить из воды вашу третью рыбу. Вы нашли предлог, чтобы пойти с ним вверх по течению до того места, откуда могли убедиться, что пара еще не покинула лагерь и кража машины ими не обнаружена. Именно на них вы смотрели в бинокль, а не на клестов. Вам повезло. Вскоре парочка исчезла из поля зрения, спускаясь с холма по тропинке на дальней стороне. У вас оставалось время сделать все необходимое. Вы поспешили назад к автомобилю, приехали к дорожному углу и бросили его на прежнем месте. Но на тормозной педали вы случайно оставили обрывок водоросли, который позднее обнаружил мистер Рендел. Вы ускользнули как раз перед тем, как доктор Лэтимер и ваша жена спустились с холма на дорогу. Потом вы отправились пешком на ваш участок через рощу.

Только вы из всех присутствующих, мистер Мэтесон, имели возможность и средства убить сэра Питера Пэкера в то время, которое мы считаем наиболее вероятным для совершения этого преступления. Что до мотива, то он отлично известен вам и миссис Мэтесон. Улики против вас кажутся неопровержимыми.

Глава 25

ВЫВОД

В комнате воцарилось молчание. Первым заговорил Смитерс.

– Кажутся неопровержимыми, инспектор? – переспросил он.

Маллет снова окинул взглядом аудиторию.

– Да, – медленно произнес он. – Я сознательно употребил это слово. Улики против мистера Мэтесона веские, но не окончательные. Они не дают ответа на один важный вопрос. Каким образом никто не слышал выстрела, убившего сэра Питера? Ни люди в коттедже, ни рабочие на лесопилке, хотя я лично убедился, что на таком расстоянии они должны были его слышать. Почему же этого не произошло? Единственное возможное объяснение – что выстрел заглушил более громкий звук, сам по себе не привлекающий внимания. Я не знаю ничего, что могло бы произвести такой звук, за исключением лесопилки. Но в субботу лесопилка не начинала работать до половины первого. Сэр Питер сам об этом позаботился, дабы его разговор с мистером Ригли-Беллом прошел без помех. Но в половине первого мистер Мэтесон уже ушел с места преступления – миссис Лардж видела его на дороге, когда он возвращался оттуда. Следовательно, я вынужден признать, что он не мог произвести выстрел. Дело против него рассыпается так же, как и против всех остальных. Я не смог найти человека, который удовлетворял бы всем условиям, необходимым для совершения этого преступления таким образом, как оно, по-видимому, было совершено.