Текст книги "Король солнечного огня (СИ)"

Автор книги: Сильвия Мерседес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Я опустила голову, ощущая вес всего разбитого, что не могла восстановить. Если я не буду осторожна, мое сердце разобьется, и у меня ничего не останется.

– Бриэль, – я старалась не показывать раздражения, только нежность, только понимание. – Я тебя не виню. За то, что ты ненавидишь его. Ненавидишь меня.

– Я не ненавижу тебя, Вали! Я люблю тебя! Я люблю только тебя во всем мире!

Я посмотрела в пугающие глаза сестры.

– Тогда ты должна мне верить. Доверять, когда я говорю, что я не зачарована. Ты так сильно рисковала, чтобы освободить меня, а теперь… ты должна позволить мне быть свободной. Даже если это свобода ошибаться.

– Нет, – Бриэль покачала головой и отступила на шаг. – Я не отпущу тебя. Не сейчас. Не после всего.

Она вдруг выскочила из комнаты, схватила дверь и захлопнула ее. Я удивленно глядела на нее, лишившись дара речи.

А засов опустился.

7

– Нет! – я бросилась вперед, схватила ручку и стала колотить по двери. – Нет, Бриэль! Ты не можешь так поступить! Ты не можешь держать меня тут!

– Мне это тоже не нравится, – послышался из-за двери приглушенный голос Бриэль. – Но я готовилась к этому. Я знала, что ты будешь не в себе, когда я верну тебя домой, так что дверь запирается с этой стороны. Все будет хорошо, Вали. Я буду заботиться о тебе, сколько нужно, пока чары не отпустят тебя.

Из всех ужасов, которые я представляла, из всех страхов, которые были в моей голове с момента, как я увидела лицо Эроласа в свете свечи, это было неожиданным.

Я рыдала, колотила по двери. Я терзала панели, ломая ногти. Тщетно. Дверь не поддавалась, и Бриэль не слышала мои мольбы. Наконец, я опустилась на пол, притянула ноги к груди, уткнулась лицом в колени, раскачиваясь. Я была разбита, устала.

Истерика медленно проходила, и дышать стало легче. Я смотрела, как свет из окна поднимается с пола на стену. Хоть я прислушивалась, я не слышала ничего за дверью.

Казалось, прошли часы, и я встала и повернулась к двери. Я прикусила щеку изнутри, постучала три раза.

– Бриэль? Я голодна. Ты же хотя бы планируешь меня кормить? И хоть немного поить?

Ответом была лишь тишина.

А потом послышались шаги.

– Я не открою дверь, Вали. Не пока ты не спишь. Ложись спать, и я что-нибудь оставлю для тебя. Но я не доверяю тебе.

Я закатила глаза. Я хотела выругаться, но стиснула зубы, подавив горькие слова. Что толку от этого? Я вздохнула, вернулась к койке и села, согнувшись. Мои ладони сжали матрац, и я закрыла глаза, ощущая солому, впивающуюся в мою кожу.

Но я не могла остановить картинки во тьме за веками. Эролас, расслабленно лежащий на кровати, голый, красивый, не замечающий меня. Почему это пугало больше, чем когда я видела его в цепях?

– Потому что теперь он скован куда хуже, – прошептала я.

Это было правдой. Эролас из второго сна был очарован.

О, боги! Что мне делать? Что я могла сделать? Сны-видения не помогали, я не знала, где был Эролас, куда его забрала Бледная женщина. Если я сбегу из этой комнаты, я просто уйду в Шепчущий лес, надеясь, что загадочная сила истинной любви приведет меня к нему?

Я уже была в лесу. Видела, как там. Без помощи Бриэль я не протяну больше нескольких часов сама.

– Тебе нужно что-то сделать, – прорычала я, сжимая матрац. Я одной рукой коснулась золотого ожерелья, медальонов. Чем они могли помочь в этом мире? Я уже потеряла свет звезд. Если открою другие медальоны, подарки Эроласа просто растают? Хотя волшебная ткань все равно не помогла бы мне.

Я насторожилась. Что это был за звук? Я ошиблась, или я услышала скрип двери, которая открылась и закрылась? Я вскочила с кровати, поспешила к окну и выглянула. Бриэль шла по двору, на ее спине висели зайцы и фазан. Она пошла продавать добычу старику Эйлмару.

Я поджала губы, смотрела, как сестра уходила по дороге. Она пропала из виду. Мое сердце колотилось. Я должна была сбежать. Сейчас. Пока Бриэль ушла.

Я провела ладонями по краям круглого окошка. Оно было маленьким, но, может, я смогу…?

Я попятилась, взяла багровое платье матери, висящее на краю кровати, много раз обмотала им кулак, делая слои ткани как можно плотнее. Я вернулась к окну, отвела руку и ударила по стеклу. Я услышала хруст, увидела трещинку на стекле. Я ударила еще и в третий раз.

Стекло разбилось.

Я на миг увидела, как окна-витражи Орикана разбивались бурей осколков.

Я покачала головой, отогнала эту картинку. Я не буду сейчас об этом думать, не поддамся страху. Я подошла к окну и ладонью, замотанной в ткань, убрала стекло с дороги. Бросив платье на пол, я схватилась за кровать и придвинула ее под окно. Но я не сразу вылезла, а замерла и огляделась. Взгляд упал на что-то, и я задумалась.

Действуя на импульсе, который я не могла объяснить, я подхватила кожаную сумочку швеи, которую Бриэль оставила у чаши с водой. Внутри были иглы, нить и ножницы, сложенные аккуратно. Я покрутила сумочку в руках. Был ли смысл брать ее с собой? Вряд ли будет время останавливаться и штопать одежду.

Но я сунула сумочку глубоко во внутренний карман нижнего платья, мне стало лучше от осознания, что она была со мной.

Я забралась на кровать под окном. Голова пролезла в проем. И плечи. Кусочки стекла проникали сквозь тонкий муслин, но лишь добавляли порезы к тем, что у меня уже были. Я покрутила бедрами, нашла правильный угол и выпала на землю внизу.

Я поднялась на ноги, поправила платье и убрала за спину длинные волосы. Смех сорвался с моих губ. Боги, я выглядела как безумная с растрепанными волосами, одетая только в нижнее платье! Конечно, девиц, вернувшихся из мира фейри, всегда считали безумными.

Не важно. Безумная или нет, я найду Эроласа. Значит…

Я подобрала юбку и побежала на всей скорости к Шепчущему лесу.

8

Все знали путь к дому матушки Уллы. Это местные знали инстинктивно. Как птицы возвращались после миграции к месту, где строили гнезда, год за годом, так и жители этого округа находили путь к двери ведьмы.

Я еще не ходила сюда. Но знала многих, кто побывал тут. Мастерская госпожи Петрен пострадала от нашествия бесов, которые воровали нити, чтобы делать ловцы снов, которые они вешали в мастерской, как паутину в углах. Сны быстро накапливались в таких количествах, что мы, швеи, не могли сосредоточиться на работе. Дошло до того, что в один день мы вшестером впали в дрему. Госпожа Петрен сама позвала матушку Уллу помогать.

Такой была роль ведьмы. Она занимала странное место между миром людей и фейри, охраняла одних от других. Это место всегда оставляло нотку безумия, и обычным людям было не по себе рядом с ведьмой. Но было приятно знать, что кто-то был готов занять это место.

Каждый округ нуждался в ведьме. И все знали путь к ее двери.

Я пошла по этому пути, спешила в тенях Шепчущего леса. Матушка Улла жила в четверти мили за границей леса, но даже это было глубже, чем многие были готовы зайти. Тропа извивалась среди деревьев, и я была отчасти убеждена, что тропа водила меня кругами. Это так злило, что я подумывала сойти с тропы полностью и пойти сквозь заросли.

– Нет, – буркнула я, когда искушение стало слишком сильным. – Ты знаешь, как лучше! Шаг не туда, и лес тебя проглотит навеки.

Я шла по центру тропы, не давала себе спешить, чтобы не совершить глупости. Тропа извивалась, и я могла пройти четыре мили, а не четверть мили. Но тропа перестала путать меня и стала вести по прямой среди деревьев.

Я вдруг попала на поляну, посреди которой стояла старая хижина, окруженная большим садом. Соломенная крыша домика нуждалась в ремонте, и дымоход был наклонен, будто его удерживала магия. Все это место – дом, дымоход, сад и ограда – будто росло из земли, как огромная поганка.

Я помедлила у калитки. Я думала, что будет приятно выйти из теней леса, но что-то в этом домике пугало сильнее. Мне было не по себе.

– Ну же, – шепнула я и стиснула зубы, заставила себя сжать калитку. – Выбора нет. Шевели ногами! – расправив плечи, я подвинула засов и открыла калитку. Кожу покалывало от жуткого скрежета ржавых петель.

До того, как я миновала калитку, я ощущала обычный запах леса вокруг себя. Но когда я вошла в сад, буря сильных пряных ароматов ударила по моему носу – рута, тысячелистник, лаванда, окопник и другие, которые я не узнавала, смешивались в ароматный букет. Ингредиенты, видимо, для странных настоек ведьмы.

Или для ядов. Матушка Улла разложила яд в мастерской госпожи Петрен годы назад, и это сработало. Я не видела мертвых бесов, но одна из швей заявляла, что нашла одного в ее корзинке на следующий день.

Холодок пробежал по моей спине, и я поспешила по тропе между трав и кустов. На крыльце я быстро постучала, пока не передумала.

Ответа не было.

Ветер шептал среди листьев и нежных цветов, шипел сквозь тонкую ткань моего нижнего платья. Я потерла руки и снова постучала. Все еще ничего. Матушка Улла ушла? На роды, из-за смерти или помогать кому-то в том, чем занималась ведьма?

– Ладно, – буркнула я. – Я подожду, – я развернулась, потирая руки, подумывая сесть на крыльце.

Кровь похолодела в моих венах.

Бриэль стояла у калитки. У нее были лук и стрелы, зеленый капюшон скрывал ее рыжие волосы. В тот миг она не была похожа на девочку, которую я знала. Она была незнакомкой, грозной охотницей, которая попала стрелой в глаз монстра, выдернула ее, не медля.

Она мрачно смотрела на меня, скалясь.

Я резко вдохнула и отпрянула на шаг, но идти было некуда. Мои плечи врезались в дверь за мной, ладони искали ручку двери. Что я могла сделать? Пройти в дом ведьмы без приглашения и попытаться закрыться? Не выйдет.

Я сглотнула, подняла голову и посмотрела в глаза сестры.

– Бриэль, – тихо сказала я.

– Что ты тут делаешь, Вали? – Бриэль прошла в сад. Она посмотрела по сторонам, словно ожидала, что ужасы выпрыгнут из трав в любой миг.

Горло сдавило, но я произнесла слова:

– Я возвращаюсь. Я найду его. Своего мужа, – голос дрогнул, но я кашлянула, тряхнула головой и быстро продолжила. – Я не зачарована, Бриэль. Я знаю свой разум. Я помогу ему. Я сниму его проклятие и…

– И что? – Бриэль расставила ноги, словно готовилась к бою. – Ты просто собиралась уйти? Без слова? Убежать, посвятить жизнь похитителю-фейри, своему мужу? И я больше не увидела бы тебя? – ее лицо было мрачным, но в глазах что-то было, блеск… уязвимости? Было почти невозможно заметить это за строгим выражением лица.

Но я знала свою сестру.

– Я не хочу оставлять тебя, Бриэль.

– О, да? Ты забавно показываешь это! Ты разбила окно! Убежала, не попрощалась…

Ее голос оборвался. Она повернула голову, чтобы капюшон упал на ее щеку. Я слышала, как она пыталась совладать с дыханием. Я хотела что-нибудь сказать. Но что? Каждое слово, приходящее в голову, было неправильным, жестоким перед лицом боли моей сестры. Может, нужно было взять ее за руку. Извиниться за то, что я поступила необдуманно. Пообещать, что я не уйду…

Я опустила взгляд и сжала муслин, пытаясь сохранить сердце целым, хотя оно пыталось разбиться.

Бриэль взяла себя в руки и повернулась ко мне. Она протянула руку.

– Пора, Вали, – ее голос был почти резким. – Идем со мной. Позволь тебе помочь. Мы прогоним остатки эти чар из твоей головы. Ты поблагодаришь меня за это в конце.

Кривясь, я покачала головой. Мой рот открылся, и я не знала, хотела возразить или согласиться.

Я не успела произнести ни слова, дверь за мной вдруг открылась внутрь. Я пошатнулась, вытянула руку, чтобы схватиться за косяк, и посмотрела на лицо матушки Уллы.

Ведьма окинула меня взглядом, ее глазки блестели ярко за складками тонкой морщинистой кожи. Она посмотрела за меня на охотницу в ее саду.

– Не хочу тебя расстраивать, – сказала она без раскаяния, – но я не считаю, что твоя сестра околдована.

Я глядела на нее, потрясенная. А потом слова стали понятными, и я выпалила:

– Нет?

– Удивлена? – матушка Улла посмотрела на меня, щурясь. – Ты, вроде бы, сама говорила, что в своем уме.

– Конечно, это… так. Я знаю, что я не зачарована, но… но я не думала…

– Не думала, что я встану на твою сторону против твоей сестры? – ведьма открыла дверь чуть шире. – Мне не должна нравиться реальность, чтобы я понимала, что это. Вам двоим лучше зайти, раз вы тут. Я только поставила чайник, думаю, я могу решить ваш спор раз и навсегда. Хотя вряд ли это всех обрадует. Но я все равно разберусь.

Я оглянулась на Бриэль, мысленно сжалась от яростного огня в ее глазах. Я отчасти боялась, что сестра бросится на меня, схватит за руку и потащит по лесу к той комнатке в доме, запрет дверь. Я поежилась, боясь сильнее, чем хотела признать. Но я заставила себя смотреть ей в глаза решительно, не давала себе опустить голову в этот раз.

Бриэль опустила взгляд на свои ноги. А потом пожала плечами и, гневно тряхнув головой, прошла по тропе к двери и последовала за мной в дом.

Внутри дом ведьмы не сочетался с видом снаружи. Я удивленно огляделась, не веря тому, что я видела. Снаружи казалось, что домик вот-вот рухнет, внутри было удивительно уютно и, что удивительно, чисто. Нелепые кружевные шторы висели на чистых окнах. Яркий ковер тянулся от двери до камина, где стоял аккуратный круглый столик и три сочетающихся стула с изогнутыми спинками.

Я прищурилась. После Орикана я лучше ощущала магию, и я подозревала, что тут был морок. Словно матушка Улла не хотела, чтобы гости видели, как она жила, и рассказали в поселении, так что она быстро нарисовала не очень убедительную картинку поверх настоящего, отвлекая гостей.

– Кружевные шторы, – буркнула Бриэль. – Ага.

Она тоже узнала морок.

Матушка Улла суетилась у огня, сняла с огня медный чайник, на котором была нарисована улыбающаяся свинья.

– Ну же, – она указала на стулья. – Присаживайтесь.

Я поймала взгляд сестры. Бриэль выглядела упрямо, но я пересекла комнату и села, и она последовала за мной, опустилась на стул, скрестив руки. Матушка Улла налила кипяток в фарфоровый чайник, украшенный рисунком крылатых пухлых детей с анютиными глазками в руках. Это было так мерзко, что я не могла отвести взгляда, пока ведьма не сказала резко:

– Итак!

Я вздрогнула и посмотрела на глаза, окруженные морщинами.

– Итак, – повторила она, – ты повеселилась в мире фейри и вернулась домой, тоскуя по плоду фейри, не можешь от этого оправиться. Это так? – она пристально смотрела на меня сквозь занавес пара.

– Не так, – быстро сказала я. Боги, я звучала глупо даже для себя! Как и любая полубезумная смертная, вернувшаяся из леса.

Матушка Улла фыркнула, закрыла чайник и накрыла его вышитой салфеткой. Вернув чайник на огонь, она проковыляла по комнате к шкафчику и вытащила чашку и блюдце, которые она принесла к столу и опустила возле чайника. Я нахмурилась. Мы не будем все вместе пить чай?

Старая ведьма громко застонала, опускаясь на стул, опасно заскрипевший под ее весом.

– Теперь, – она сцепила узловатые ладони на животе, – что я могу сделать для двух цыплят?

Я снова переглянулась с Бриэль, ее рыжие брови сдвинулись.

– Вы можете снять проклятие с моей сестры, – сказала она.

– Проклятия нет.

– Уверены?

– Нет, – матушка Улла пожала плечами и указала на чайник и чашку одним пальцем. – Но буду. А ты, девица? Зачем пришла стучать в мою дверь этим утром, мм?

– Хотела спросить путь к Звездному стеклу, – тихо ответила я.

Это удивило ведьму. Она не хотела показывать это, пыталась сохранить вид презрения. Но ее ноздри чуть раздулись, раскрывая ее реакцию. Она пару раз вдохнула, щурясь, поджав губы.

– И зачем девице, как ты, хотеть узнать такое?

– Мне нужно найти… мужа, – я старалась не дрогнуть, глядя в глаза ведьмы. – Он проклят, и я могла спасти его. Но я была слабой. Я нарушила условия нашего брака, из-за этого произошло что-то ужасное. Я не знаю, что именно. Но его кто-то забрал, и она заставила его забыть меня.

– Откуда ты это знаешь? – спросила матушка Улла, чуть склонив голову. – Что он забыл тебя?

Я глядела в глаза ведьмы.

– У меня были… видения.

Бриэль фыркнула и всплеснула руками.

– Видения? Вали! Ты себя слышишь?

Но матушка Улла только медленно кивнула.

– Не удивительно. Порой связь такая сильная. Не всегда, даже у пар истинной любви. Но порой, – она склонилась, протянула руку, развернула ладонь. – Девица, дай мне руку.

Я послушалась, а потом охнула, когда пальцы матушки Уллы крепко сжали мои. Ведьма вытащила большую серебряную иглу. Я не успела отреагировать, она вонзила иглу в кончик моего среднего пальца. Я вскрикнула и попыталась отпрянуть. Хватка ведьмы стала только крепче.

– Что вы делаете? – зарычала Бриэль, вскочив на ноги.

Матушка Улла посмотрела из-под кустистых бровей.

– Ты хочешь знать точно, да? Что твоя сестра не под чарами фейри?

Рот Бриэль открылся. Ее взгляд прыгал с ведьмы и на меня. Она кивнула и сдвинулась на край стула, ее пальцы сжали колени.

Матушка Улла удовлетворенно хмыкнула. Она повернула мое запястье, чтобы палец с кровью оказался над чашкой, а потом тряхнула мою руку. Три капли крови упали, пачкая белый фарфор. Я скривилась. Но я часто ранила себя иголкой, пока шила, так что не возражала.

– Вот так, – матушка Улла отпустила мою ладонь. – Я не люблю чайные листья. Кто хочет пить чашку с мелкими кусочками, плавающими там? Не я!

– Вы предпочитаете пить кровь? – спросила Бриэль.

Ведьма фыркнула, сняла салфетку с чайника и налила темный напиток в чашку поверх капель крови. Она подняла серебряную ложку и помешала содержимое, согнув мизинец. Она поднесла чашку к длинному носу, глубоко вдохнула, закрыв глаза.

– Ага, – она выдохнула. – Так и думала. Но лучше проверить на вкус, – она вытянула губы, словно лошадь, забирающая сахар, и сделала шумный глоток. Она опустила чашку на блюдце, покрутила жидкость во рту от одной щеки к другой. Я смотрела, не дыша, готовая кричать от нетерпения. Но я помнила, что ничто и никто не мог заставить ведьму делать что-то быстрее, чем она хотела.

Наконец, она проглотила. Открыв глаза, она посмотрела на меня.

– Нет. Ты не заколдована. Тупая, как пьяный жук, но у меня нет лекарства от глупости. Ты влюблена, ничего не поделать.

– Что? – Бриэль склонилась, глядя на ведьму. – Вы уверены? Не нужно проверить еще раз?

Матушка Улла подвинула чашку на блюдце по столу.

– Хочешь попробовать сама?

Бриэль посмотрела на чашку и поджала губы. А потом:

– Это сработает для меня?

– Должно. В тебе кровь бабули Доррел. И этот уровень кровавой магии не сложный. Ну же! Если не веришь, попробуй сама.

Бриэль стиснула зубы. Она посмотрела на меня, ее взгляд был отчаянным.

– Прошу, Бриэль, – тихо сказала я. – Прошу, поверь мне.

Беззвучно рыча, Бриэль схватила чашку и сделала громко глоток. Ее глаза расширились, лицо исказилось. Она опустила чашку со стуком на блюдце, с трудом проглотила.

– Фу! – завопила она, высунув язык, который стал странно лиловым. – Это ужасно!

– Я и не говорила, что вкусно, да? – матушка Улла отклонилась на стуле. – Но это эффективно. Что думаешь? Есть вкус чар?

Бриэль задумчиво выдохнула, качая головой, и прижала ладони к своему лицу. После нескольких долгих мгновений она выдохнула с дрожью.

– Нет, – признала она, ее голос был хриплым. – Нет вкуса. Я… не могу это объяснить. Но ощущается чистым. Отвратительно, но… чистое.

– Вот так-то.

Бриэль опустила руки, ее лицо было растерянным. Мое сердце болело от вида.

– Этого хватит? Вы не должны… не знаю, проверить как-то еще? Чтобы наверняка?

– Не нужно, – матушка Улла пожала плечами. – Проверка на крови всегда точная, даже если результат не нравится. И я смешала его с порошком таналила, чтобы усилить эффект. Нет, – она покачала головой, тихо цокнула языком. – Боюсь, придется это принять. Твоя сестра не заколдована.

– А сломанные чары? Может, она была заколдована, и чары сломаны, и теперь…

– Если бы так было, было бы послевкусие, – матушка Улла тихо цокнула. – Прости, девица. Факт – есть факт. Ее украли, но на твоей сестре не использовали магию. Она в своем уме, хоть и глупая.

Я опустила взгляд на свои ладони на столе. Капля крови была на пальце, и я бездумно сунула палец в рот. Закрыв глаза, я пыталась сама ощутить, что была не заколдована. Но был только металлический вкус крови.

Опустив ладонь на колени, я посмотрела в глаза матушки Уллы.

– Вы мне поможете? Скажете путь к Звездному стеклу?

– Нет.

Я нахмурилась.

– Не скажете?

– Нет, – ведьма отклонилась на стуле, накренив его на задних ножках, покачиваясь. – Ты не заколдована, но я не обязана помогать тебе. Я не устраиваю пары людей и фейри. Это против Клятвы, а я обещала придерживаться Клятвы, хотя бы пока это выгодно для меня. А мне это выгодно. Мне хватило дел с фейри за годы, и если я чему-то научилась, это тому, что мирам лучше, когда фейри с фейри, а люди с людьми.

– Но… – сердце билось с болью. Мне было не по себе. – Но я должна ему помочь! Он в опасности.

– Да. Но он не из моего округа, так что не моя проблема, – матушка Улла опустила стул на все ножки со стуком. – Твоя сестренка права. Тебе лучше делать, как говорит она. Иди домой. Дай себе пару лет. Пусти корни в своем мире. Твои чувства к этому фейри угаснут со временем. Найди себе мужчину, который не будет знать, что ты была невестой лунного огня, или которому понравится твое личико достаточно, чтобы он не переживал из-за этого. Выйди замуж, роди детей. Ты будешь счастливее со временем.

Я повернулась от ведьмы к сестре. Лицо Бриэль смягчилось, она потянулась к моим пальцам. Я охнула, вскочила на ноги и попятилась от стола, качая головой сначала медленно, а потом быстрее, волосы летали над плечами. Я закрыла глаза, опустила голову и глубоко вдохнула.

– Я отыщу мужа, – сказала я. – Даже если вы мне не поможете. Я найду его и исправлю все, что разрушила.

– Как хочешь, – матушка Улла жутко улыбнулась, показав все свои три зуба. – Я не смогла удержать тебя в доме твоего отца в ту ночь. Не буду останавливать и сейчас. Я дала тебе совет, и если ты решишь отвернуться от него, что ж… – она пожала плечами и улыбнулась шире. – У меня есть дела. Варить зелья, колдовать. Так что хорошего дня, удачи в твоей глупости.

Я моргнула.

И когда мои веки поднялись, я оказалась у калитки. Бриэль появилась рядом со мной через миг, покачнулась, выйдя из воздуха. Она посмотрела на дом, рыча:

– Что ж, и вам хорошего дня, тупая карга!

Я отвернулась от сестры, прикрыла глаза и посмотрела на небо. Солнце сдвинулось дальше, чем я ожидала, полдень прошел. Странно. Мы были внутри не дольше получаса.

Я опустила ладонь и повернулась к лесу. Темному лесу, полному тайн и опасностей. Он был слишком большим и страшным для меня, не знающей многого.

Всхлип поднялся к горлу. Я подавила его с трудом. Что я могла сделать? Матушка Улла была моей надеждой на помощь. Я могла пойти в соседний округ и найти другую ведьму, готовую дать мне нужную информацию? Но как мне это сделать? У меня не было денег, одежды, припасов… даже своей обуви!

– Вали?

Ладонь коснулась моего плеча. Я напряглась, готовая к убеждениям, которые должны были последовать. Пора было сдаться. Пойти домой. Принять реальность. Не важно, что я не была заколдована. Ничего не изменилось.

– Вали, прости.

Я закрыла глаза и опустила голову, готовясь к тому, что будет дальше. Но я не была готова к следующим словам Бриэль.

– Мне очень жаль, Вали. Я не знала. Я… вернулась домой в ту ночь восемь лет назад и узнала, что ты ушла. Что тебя украли. Я всегда думала… верила… – ее голос оборвался.

Я повернулась, медленно подняла взгляд. Слезы были на щеках сестры. Бриэль пыталась посмотреть мне в глаза, но не могла. Она убрала ладонь с моего плеча и закрыла свое лицо.

– Я не понимала, что ты любила его, – сказала она сквозь пальцы. – По-настоящему любила. Я… думала, что освобождала тебя.

– О, милая! – я сжала ее руки, притянула в объятия. – Это не твоя вина. Я должна была знать лучше. Я сделала это. Я. Не ты.

Бриэль громко шмыгнула, уткнулась лицом в мое плечо. А потом резко выпрямилась, отпрянула на шаг и провела ладонью по обеим щекам.

– Не важно, чья это вина.

– Точно, – тихо ответила я. – Теперь не важно.

– Важно, что мы все исправим.

Я поймала взгляд сестры.

– О чем ты?

Бриэль была очень бледной, ее глаза ярко сияли.

– Думаю, я знаю, что может нам помочь. Кто скажет, как вернуть твоего мужа.

– Кто?

– Бабуля Доррел, – Бриэль яростно улыбнулась, сверкнув зубами. – Пора навестить нашу любимую бабушку.

9

Бриэль вела меня от сада матушки Уллы глубже в тени Шепчущего леса.

– Не отставай, – сказала она. – Нам нужно найти остролист.

– Зачем?

– Это самый быстрый путь к дому бабули.

Я пару мгновений пыталась понять ее слова. Но сдалась. Видимо, это была одна из странностей Шепчущего леса, которые моя сестра принимала и понимала легко, как дышала, пока остальной мир был ошарашен. Но я верила, что Бриэль доведет нас целыми.

Мы шли четверть часа, брели бесцельно, как мне казалось. Бриэль порой замирала, нюхала воздух, а потом немного меняла направление. Она остановилась у дерева, смотрела на него какое-то время, сделала шаг влево, но передумала и схватила меня за руку, потащила вправо. Вскоре я перестала понимать, как вернуться к матушке Улле. Мы могли быть в двадцати футах или двадцати милях от края леса, и я не понимала этого.

Но, наконец, Бриэль удовлетворенно произнесла «Ага!» и указала.

Я посмотрела сквозь ветви и увидела участок леса, который казался… примятым. Не было другого способа описать его. Высокие деревья были как будто придавлены огромной ногой, их ветви были сухим хворостом. Но сюда проникало солнце и озаряло остролист, покрытый яркими ягодами.

– Это нам и нужно, – заявила Бриэль и взяла меня за руку. – Быстрее!

Мы прошли мимо деревьев, но Бриэль замерла на краю поляны и резко произнесла: «Тихо!». Я не говорила ни слова. Ее ноздри раздувались, она щурилась, поворачивая голову, насторожившись. Она напоминала дикого зверька из леса, почти пугала этим, хотя в ее позе не было угрозы. Она была просто осторожна. Ужасно осторожна.

– Хорошо, – сказала она. – Я подумала, что учуяла что-то, но это пропало. Мы в безопасности.

В безопасности от чего? Но я не дала себе задать вопрос. Я не хотела знать.

Бриэль подошла к остролисту и, отпустив мою руку, обогнула его три раза и замерла в тени.

– Вот так, – она поманила меня. – Врата открыты, но я не знаю, надолго ли. Не отходи от меня и постарайся наступать туда же, куда и я. Обычно тропы через остролист безопасны, но ты не привыкла к ним так, как я, и я не хочу рисковать.

Я ошеломленно прошла в тень к ней. Бриэль кивнула, улыбнулась мне и повернулась. Я тоже повернулась, посмотрела вперед и охнула. Тень остролиста вытянулась перед нами. Она будто тянулась вечно. Деревья расступались, пропуская, пока я смотрела.

– О! – я перевела дыхание, прижав ладонь к сердцу. – Это… безопасно?

– Да. Думаю, да, – Бриэль сжала мою руку и ступила в тень остролиста. – Не отставай! – сказала она.

Я шагала за ней, опускала ногу туда же, где шагала Бриэль, насколько я могла это делать. Мои шаги были не такими же широкими, и я была босиком, в старом и чересчур длинном нижнем платье вместо удобных кожаных штанов и высоких сапог. Но я старалась и не отставала.

– В Шепчущем лесу никуда не попадешь, если не знаешь верный путь, – сказала Бриэль. – Я долго искала эту тропу к бабуле Доррел. Матушка Улла знала, но не сказала мне, боясь, как бабуля отреагирует. Но я сама поняла.

– Ты уже ходила к нашей бабушке? – спросила я, затаив дыхание.

– Конечно. Думала, она может помочь найти тебя. Но она… не захотела, скажем так.

Я скривилась. Бабуля Доррел ненавидела нашего отца так сильно, что могла ненавидеть и его детей.

– Если она не помогла тебе тогда, почему поможет мне сейчас?

– Она в долгу передо мной, – мрачно ответила Бриэль. Ее тон предупредил меня не лезть в это дело, несмотря на любопытство.

Мы шли по тропе в тишине, и вскоре я расслабилась и оторвала взгляд от ног, стала замечать окрестности. Мы шли по лесу, окруженные высокими деревьями. Но… я нахмурилась и поежилась, словно голова кружилась. По краям зрения были… пространства. Странные участки, темные слои реальности тянулись к невозможно далеким горизонтам, озаренные странным серебряным свечением. Не свет луны. Не как какой-то свет. Скорее мерцающий не-свет.

Но когда я поворачивала голову и смотрела, я видела лишь деревья, кусты, листья и ветки, и все давило на меня.

– Не пытайся смотреть, Вали, – сказала Бриэль, оглянувшись. Она протянула руку, и я сжала ее, радуясь теплу. – Иначе это сведет тебя с ума.

– Что… что это? – спросила я, хоть и не была уверена, что хотела знать ответ.

– Даже не знаю, – сказала Бриэль. – Я слышала много названий: Хинтер, Между, Темные земли. Как-то раз я встретила на этих тропах мужчину, который сошел с ума, желая достичь Большого простора, как он звал это. Думаю, когда-то он был мифато. Одним из магов. Он был почти голым, но на нем было немного лохмотьев, похожих на старую церемониальную мантию Висаменора. Бедняга. Таким, как он, и не поможешь. Шепчущий лес не любит отдавать тех, кого забрал. Идем!

Я хотела бы держать сестру за руку, но Бриэль отпустила и пошла дальше. Я поспешила за ней в тишине, стараясь не верить странным силуэтам по бокам. Словно огромные существа из тени паслись на траве, порой поднимали странные сияющие глаза и смотрели на нас.

Наверное, это было мое воображение.

– Наша бабушка – ведьма как матушка Улла? – спросила я, желая нарушить молчание.

Бриэль фыркнула.

– Она не очень похожа на матушку Уллу. Но ее можно звать ведьмой. Она живет в округе Вирра, и вряд ли там много проблем из-за леса, а это уже о многом говорит.

Она не хотела уточнять, и я не задавала больше вопросов. Я скоро сама увижу.

Напряжение вдруг пронзило тело Бриэль. Я не видела это, глядя на ее затылок, но ощущала четко.

– Что такое? – прошептала я.

– Мы близко к дому бабули, – Бриэль оглянулась. – Нам придется сойти с тропы вскоре, – она сглотнула, побледнела. – Не отставай, Вали. У бабули есть враги. У нее есть и защита, но чужаков защита не любит. Мы не в безопасности, пока не пересечем врата.

Я кивнула, пульс участился. Воспоминание о жутком крылатом нуэ, преследующем меня в небе, было ярким. Я видела, как сестра одолела его с легкостью, словно отбилась от мухи. Какие монстры тогда делали Бриэль такой встревоженной?

– Вот, – она вдруг остановилась перед парой густых кустов остролиста, покрытых яркими ягодами. – Тут врата. Ты пройдешь первой, Вали. Я не хочу бросать тебя тут одну, – она концом лука подняла ветки кустов, показывая маленький туннель. Воздух вылетел оттуда, и он пах смертно.

Я не хотела идти первой. Но Бриэль была права, второй идти было бы хуже, быть одной на этом странном пути в Шепчущем лесу, хоть и на несколько моментов.