Текст книги "Окончательное решение (ЛП)"
Автор книги: Шей Саваж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
Я мог бы продолжать так вечно. Я даже не уверен, что хочу кончить.
Алина перемещает руки по спине вниз и хватает меня за задницу, понуждая войти в неё глубже.
– Эван... пожалуйста…
Не знаю, о чём она просит. Я чувствую, как она сжимается вокруг моего члена, и мой стержень охватывает жар и начинает покалывать. Я выгибаю спину, глубоко в неё врезаясь, и она стонет от каждого моего толчка. Когда я вращаю бёдрами, отступаю назад, а затем снова скольжу в неё, она поднимает руки вверх и впивается пальцами в мою спину.
Пропустив свои руки под моими и вцепившись ими в плечи, Алина приподнимает бёдра над матрасом и кричит, сжимаясь вокруг меня. Любые идеи о том, чтобы продолжать двигаться вечно меня оставляют, и я ускоряю темп. Всё плывёт перед глазами, и я перестаю сдерживаться.
Закрыв глаза, вскрикиваю, когда меня омывают волны оргазма. На краткий миг я обессиленно заваливаюсь на неё, пытаясь восстановить дыхание. Поднимаюсь, как только появляются силы, и, захватив пальцами край презерватива, выхожу из неё.
Бросаю завязанный презерватив в стоящую рядом мусорную корзину, и Алина, попросив разрешение, отправляется в ванную. Через минуту она возвращается, пахнущая лавандой, и заползает обратно в кровать рядом со мной. Я пододвигаюсь к ней ближе, обнимаю рукой за талию и прижимаюсь головой к её плечу.
– Что-то случилось, Эван?
– Всё в порядке, – на самом деле – нет, но это не имеет никакого значения.
– Не спится? – интересуется она. – Обычно ты сразу же засыпаешь.
Я вздыхаю и смотрю на неё. Выражение её лица мягкое.
– Просто рабочее дерьмо, – небрежно бросаю я.
Алина кивает, но ничего не спрашивает. Странно находиться рядом с женщиной, которая не задаёт вопросов, странно и успокаивающе.
Я подаюсь вперёд, и наши губы встречаются. Этот поцелуй мягкий и нежный. Она потирает пальцами точку прямо за ухом, и я поворачиваюсь навстречу её прикосновениям.
– Так приятно, – говорю я ей.
– Я рада, что тебе это нравится, – улыбается она и поглаживает свободной рукой мою щёку.
– Отдыхай, – тихо произносит она. – Ты выглядишь уставшим.
Я уже собираюсь ответить, но вместо этого закрываю глаза. Её плечо более комфортно, чем подушка, а запах убаюкивает, и я проваливаюсь в глубокий сон без сновидений.
***
Впервые я просыпаюсь раньше Алины.
Удивительно, но я не пробуждаюсь из-за ужасных сновидений, занимающих все мои мысли. Я не в поту и не дышу тяжело, а чувствую себя отдохнувшим. Сделав несколько глубоких вдохов, открываю глаза.
Алина обвилась вокруг меня, или я вокруг неё – трудно найти разницу. Наши ноги переплетены, моя рука обнимает её за талию, а её обвивается вокруг моей шеи. Мы делим одну подушку, хотя на кровати королевского размера их четыре, и одеяла обёрнуты вокруг нас обоих.
Мне надо пойти отлить, но слишком тепло и комфортно, чтобы серьёзно решить ступить на паркетные полы. Вместо этого я смотрю на Алину. Во сне её лицо расслаблено, грудь поднимается и опадает в спокойном ритме. Густые тёмные ресницы достаточно длинны, чтобы касаться щёк. Еле притрагиваясь, нежно провожу пальцем по изгибу её брови и опускаюсь по щеке вниз. Её кожа мягкая, и на ней ещё остался намёк на запах лаванды.
Мне приходит в голову, что я ничего о ней не знаю. Не знаю, откуда она родом или почему она оказалась в этой профессии. Знаю, что она делит квартиру с Лореттой, но не в курсе, где она живёт.
Я помню квартиру Бриджет. Она находилась в убогом здании в одном из худших кварталов города. Учитывая, сколько я плачу за ночь, думаю, что большинство шлюх, должно быть, живут в лучших условиях, но я не знаю точно.
Сколько берёт себе сутенёр?
Ринальдо контролирует разнообразный рынок проституции, но это не та область бизнеса, где могут понадобиться мои услуги. Когда возникают проблемы, сутенёры обычно справляются с ними самостоятельно. Я никогда не уделял этому внимание.
Может, надо проверить её сутенёра? Учитывая, в каком районе я её нашёл, сутенёр, вероятно, один из людей Ринальдо. Но возможно, что он никому неподконтролен. Многие люди Греко пошли по этому пути, когда тот скрылся из города. У Ринальдо не было с этим проблем. Вокруг столько много клиентов, поэтому обычно споры из-за территорий не возникают.
Мой мочевой пузырь скоро лопнет, так что я сдаюсь и опускаю ноги на холодный пол. Решив, что нужно приобрести несколько ковров, крадусь в ванную. Когда я возвращаюсь, глаза Алины уже открыты, и она, выгнув спину и вытянув руки над головой, предоставляет мне прекрасный вид на её грудь и живот.
– Доброе утро, – улыбается она. – Как спалось?
– Спасибо, неплохо. А тебе?
– Очень хорошо, – она садится и поправляет простыню на ногах. – У тебя отличная кровать и очень удобная. И мне понравились твои подушки. Они такие мягкие!
– Да, это одна из немногих вещей, на которые я действительно обращаю внимание, – говорю я ей. – Военное постельное бельё – отстой. Поэтому теперь я стараюсь выбирать идеальные вещи.
– О! Ты был в армии? В каких войсках?
Её тон неправильный. Он несколько высок для того, что должно быть случайным вопросом, и интонация в конце падает вместо того, чтобы подниматься. Я не сомневаюсь, что она уже знает ответ на свой вопрос, но не могу понять, почему она делает вид, что не знает.
Несмотря на то, что я не должен был поднимать эту тему, но уже слишком поздно. Ответы на её вопросы приведут к ещё большему количеству вопросов, а я чувствую себя слишком хорошо, чтобы вникать во всё это дерьмо. Однако, если я откажусь отвечать, она будет любопытствовать, почему я избегаю этой темы, и переспросит в другой раз. Отвлечение – мой самый лучший союзник.
– Морская пехота, – прямо говорю я. – Что тебе хочется на завтрак?
– Я голодная, – говорит Алина. – Я бы ни от чего не отказалась.
– Вафли?
– Звучит замечательно!
Я быстро выхожу и откапываю из самого дальнего угла шкафа вафельницу. Она шла в довесок к квартире, и я не пользовался ей раньше, но вспомнил, что вафельницу часто пускали в дело, когда ребёнком я жил в монастыре с кучей других не подошедших для усыновления сирот.
Замешиваю тесто и начинаю наливать его на разогретую вафельницу. Хотя у меня не так много приятных воспоминаний о моих ранних годах, но они вызывают ностальгию. Возможно, это просто крепкий ночной сон, которому предшествовал хороший секс, но меня всё устраивает.
Алина сидит за столом и наблюдает за мной.
– Могу я кое о чём тебя спросить, Эван?
– Спрашивай, – отвечаю я, мягко говоря, насторожившись. Если она хочет получить кучу информации о моей военной карьере, я просто не готов это обсуждать. Но если она решит спросить о моём нынешнем роде деятельности, то будет ещё хуже.
– Полагаю, это больше наблюдение, чем вопрос, – её слова не делают меня менее настороженным, но я киваю, чтобы она в любом случае продолжала. – Мне кажется, тебе нужна девушка.
Я громко смеюсь. Открываю вафельницу, вынимаю первую вафлю и кладу на пустую тарелку.
– Это вряд ли. Я это уже проходил. Слишком много проблем.
– Проблем? Например, готовить для неё по утрам завтрак?
– Это, – указываю я лопаткой на вафельницу, – не проблема. Это то, что я хочу на завтрак. Приготовить вафли на двоих не труднее, чем на одного, и даже не придётся уменьшать напополам количество продуктов.
– Тогда каких проблем ты избегаешь?
Я бросаю на неё искоса взгляд. У меня возникает соблазн вообще не отвечать, и пусть моё молчание говорит само за себя, но такое ощущение, что это не сработает. Лучше дать ей однозначно понять, как я к этому отношусь.
– Таких, где цыпочка задаёт много вопросов, – наконец, отвечаю я.
Заливаю оставшееся тесто и закрываю крышку. Единственный звук на кухне – это шипение, исходящее от вафельницы, так как сбоку вытекает часть теста. Когда вафля готова, я кладу её на вторую тарелку и несу обе к столу.
– Сироп подойдёт? – спрашиваю я. – Если хочешь, у меня есть клубника.
– Сироп – идеально, – и Алина снова затихает.
Признаться, я рад. Наверное, не должен, но так и есть. Это ещё одна причина, почему с настоящей девушкой сложно – она будет злиться, когда ты попросишь её заткнуться. Алина, кажется, довольно хорошо понимает намёк и больше не задаёт вопросов.
После завтрака я везу её обратно на точку и там высаживаю. Ни «до свидания», ни «увидимся позже», ни даже «спасибо за секс».
Я просто уезжаю.
Погода немного теплее, чем обычно, и я решаю поехать к озеру и прогуляться вдоль берега. Если бы О́дин не умер, я бы привёз его сюда побегать по песку и погоняться за чайками. Ещё раз спрашиваю себя, стоит ли мне подумать о том, чтобы завести другую собаку, но быстро отказываюсь от этой идеи. Мне не нужна дополнительная ответственность, а наличие рядом того, кто мне небезразличен, всегда означает, что он подвергается риску.
Лучше не иметь никаких связей.
Я закуриваю сигарету и втягиваю дым в лёгкие, прогуливаясь по травянистому берегу около песка. Здесь немного холоднее из-за дующего с озера ветра. Он прочищает мою голову и возвращает меня к Алине и её наблюдениям.
Да, неплохо иметь рядом подружку, чтобы получать возможность нормально выспаться, и не нужно будет идти забирать её на точке и задумываться о том, со сколькими парнями она трахалась за последние двадцать четыре часа, но она захочет знать о тебе различные вещи. Захочет узнать о твоём детстве, почему ты уволился из морской пехоты и почему у тебя ночные кошмары. Станет расспрашивать о твоей семье, а потом окинет тебя таким жалостливым взглядом, когда ты расскажешь ей, что твоя единственная семья – брат, которого ты чуть не убил, а он даже не знал, что ты его родня.
Она захочет выяснить, чем ты занимаешься и почему всегда платишь наличными. Станет допытываться, где ты был прошлой ночью. И почему у тебя на одежде кровь, когда ты возвращаешься домой.
Безусловно, она захочет знать, почему ты так облажался. В конце концов, эти знания её убьют.
Бриджет хотела всё это знать, и я многое ей рассказывал. Она заплатила самую высокую цену за то, что слишком увязла в моей жизни. Лиа тоже хотела знать, и я делился с ней больше, чем когда-либо с кем-нибудь ещё. Я не рассказывал ей обо всём, но она услышала достаточно, чтобы убраться нахрен, пока ещё могла.
Интересно, что она сейчас делает. Я знаю, что она вернулась в Аризону, чтобы быть со своей матерью, но уехала ли она оттуда? Вернулась ли к своему бывшему парню, полагая, что алкоголик всё равно лучше меня? Может, мне стоит попросить проверить это Джонатана.
Я швыряю окурок в песок и прикуриваю другую сигарету. Последнее, что я хочу делать, так это думать о Лиа. Попытка выяснить её нынешнее местонахождение откроет дверь, которую я планирую держать очень плотно запертой.
Больше никаких мыслей о ней.
Не отрываясь, смотрю на воду, пока солнце не достигает своего пика. Всё ещё не очень тепло, но тихо и спокойно. Волны размеренно и убаюкивающе набегают на берег. Впервые в жизни я стараюсь применить одну из тех направляющих медитаций, которые врачи всегда рекомендовали использовать, когда у меня случались вспышки из прошлого, где я находился в яме в окружении врагов, песка и боли. Я собираю воспоминания о Лиа, помещаю их в воображаемый воздушный шар и отпускаю в полёт над водой.
Отворачиваюсь от озера и чувствую себя внутри опустошённым.
Думаю, так мне нравится больше.
Глава 10
Уязвимое положение
Мне не нравится этот план – ни один из пунктов.
Мы там же, где были две недели назад. Почему-то Ринальдо вбил себе в голову, что это достаточно безопасное место для поставки товара, хотя я уже использовал все подходящие для ведения снайперского огня позиции. Бени и Поли убедили Ринальдо, что это место надёжное, но я начинаю думать, что Бени что-то замышляет, а Поли просто тупой.
Мы находимся далеко на западе, в пригороде. В этом районе нет ничего особенного, кроме нескольких профтехучилищ, небольшой больницы и старого кладбища. Не слишком далеко проходит автомагистраль, что делает его идеальным местом.
Но что-то в моей голове твердит, что всё это неправильно. То же самое чувство было у меня на утреннем собрании, но я не смог понять, в чём дело.
– Здесь опасно, – говорю я уже в тысячный раз.
– Мы это уже обсуждали, – говорит Ринальдо, словно мне нужно напоминание.
– До сих пор это была надёжная точка, – вставляет свои пять копеек Бени. – На зданиях вокруг нет никаких камер наблюдения, копы этот район не патрулируют, и места хватит для обоих грузовиков.
– Единственные, кто знает об этом месте, – люди Марчелло, – добавляет Поли. – Но я не думаю, что они заявятся.
По-видимому, Поли думает, что его замечание кажется смешным. Я пристально на него смотрю и на мгновение представляю, как вытаскиваю свой пистолет, чтобы узнать, будет ли ему по-прежнему смешно.
Ринальдо сегодня, мягко говоря, раздражён. Я не удивляюсь, почему, и внимательно слежу за ним. Он рявкает и выдаёт ещё несколько приказов, а потом отсылает всех занять свои позиции и просит меня остаться. Бени и Поли уходят на поиски Бекки и её списков. Мы с Ринальдо ото всех отстаём, и он кладёт мне на плечо руку.
– Раз ты не упомянул, полагаю, ты так и не не видел Фелису?
– Нет, сэр, – я смотрю на пистолет, делая вид, что проверяю барабан.
– Я волнуюсь, Эван.
– О чём, сэр?
– Она до сих пор не берет трубку. Я думал, просто барахлит мой телефон, но её нет и в квартире. Швейцар сказал, что не видел её уже два дня. Я думаю... думаю, с ней что-то случилось.
– Кто станет охотиться на Фелису? – я наклоняю голову и с недоумением смотрю на него. – Я имею в виду, кто может иметь зуб на мозгоправа мафии? В этом нет особого смысла.
– Я хочу, чтобы, как только мы закончим здесь, ты начал её поиски. Если бы этот груз не был столь важен, я бы отправил тебя еще утром.
– Конечно, сэр.
– Поговори с Джонатаном. У него есть нужное тебе приложение или как там это называется.
– Приложение?
– Чтобы отследить её.
На этот раз мой недоумённый взгляд вполне искренний. Ринальдо, слегка поморщившись, одной рукой разминает спину, поворачивая туловище то в одну, то в другую сторону.
– У неё есть чип. У всей моей семьи есть чипы. Не смей говорить об этом Леле, иначе она оторвёт мне яйца.
– GPS-чип? – не могу я сдержать своего удивления.
– Да, в её шее.
Наш разговор прерывается, так как приходит Бени и начинает выкладывать подробности о грузе, который мы должны получить. Он указывает на одно из зданий, оттуда я должен вести наблюдение.
– Плохое место, – высказываю я своё мнение. – С этой точки мне не видно всей территории. Я буду на восточном здании.
Бени смотрит на меня и пытается спорить.
– Я согласен с Эваном, – говорит Поли. – Оттуда обзор лучше.
Я смотрю на него, и он усмехается. Если Поли пытается подружиться, это не сработает. Мне не нужна его помощь, я не собираюсь находиться в здании, на которое указал Бени. Тот факт, что он пытается диктовать, что мне делать, достаточно подозрителен.
– Я руковожу этим шоу, – выступает Бени. – Если вам это не нравится…
– Я буду там, где, мать твою, хочу быть! – я выпрямляю спину и пристально смотрю в глаза Бени. – Если бы у тебя было хоть немного грёбаного ума, нас бы здесь вообще не было!
– Расслабься! – снова кладёт руку на моё плечо Ринальдо. – На это нет времени.
Я игнорирую его и продолжаю сверлить глазами Бени. Ринальдо прогоняет Бени и Поли, а затем поворачивается ко мне.
– Ты параноик, сынок, – бурчит себе под нос Ринальдо, но меня это не убеждает. – Ты хоть немного спал прошлой ночью?
– Я в порядке.
– Ты не ответил на мой вопрос, – теряет терпение Ринальдо.
– Я хорошо выспался, сэр, – говорю я ему, а затем смотрю на него с кривой улыбкой. – И даже трахнулся, если Вас это интересует.
Ринальдо смеётся и хлопает меня по спине.
– Мы почти готовы, – сообщает Бени, возвращаясь к нам и полностью игнорируя меня. – Всем пора разойтись по своим местам.
Я направляюсь в сторону восточного здания и кидаю взгляд на Бени, чтобы посмотреть, будет ли он спорить, но он молчит. С сумкой через плечо, я занимаю свою позицию. Подготовка не занимает много времени. Ветер необычно тихий, что меня успокаивает. Там, где я сейчас нахожусь, можно лучше скрыться, чем в других местах вокруг парковки. Я решаю устроиться здесь, но сама идея мне до сих пор не нравится.
Я обследую местность через прицел «Барретта». До прибытия грузовика остаётся полчаса, и в моём обзоре тихо. Я ненадолго сосредотачиваюсь на каждом члене группы и вижу, как Ринальдо говорит с Беккой. У неё на планшете бухгалтерские таблицы, и она указывает на некоторые детали.
Мне по-прежнему неспокойно. Чаще всего Ринальдо прислушивается к тому, что я говорю, и следует моим советам. Может быть, из-за моего длительного отсутствия, но в эти дни он, кажется, доверяет мнению других больше, чем моему. Конечно, я не итальянец, но иногда Ринальдо слишком уж прислушивается к своей семье. А они не всегда понимают, что несут.
Совсем.
Осматриваюсь ещё раз, пытаясь определить самую уязвимую зону въезда. Главная подъездная дорога хорошо просматривается, и никто не будет пытаться там проникнуть. С восточной стороны площадку окружает много деревьев, что может создать проблемы, но в этом направлении нет дороги, даже грунтовой. С противоположной стороны есть проезд, огибающий здание сзади.
– Следи за задним въездом, – передаю я по рации.
– Будет сделано, – это то, что Поли говорит, но его взгляд по-прежнему направлен на главную дорогу.
– Ёбаный придурок, – бормочу я во включённую рацию. – Задний въезд позади тебя, мудак.
Поли кидает в мою сторону свирепый взгляд. Наверное, он думает, что я не могу его видеть, когда подносит руку к лицу и «пробегает» пальцами, поочерёдно ударяя ими под подбородком13. Я сгибаю палец на спусковом крючке «Барретта», но, естественно, не нажимаю. Наблюдаю, как он подходит к краю здания, где обзор лучше. Но его глаза по-прежнему сосредоточены на главной дороге.
Грохот дизельного двигателя отвлекает моё внимание от бесполезного, так называемого «специалиста» по безопасности. Я поворачиваю оптический прицел и вижу, что грузовик сворачивает с главной дороги, объезжает здание сзади и останавливается рядом с пустым авто. С пассажирской стороны из грузовика выпрыгивает высокий темноволосый мужчина и приближается к Ринальдо.
Мне не слышно слов, но их поза вполне дружелюбна. Они переговариваются нескольких минут, пока Бекка не приносит планшет и не начинает объяснять детали поставки. Все кивают, так что груз, должно быть, в порядке.
Пока что всё идёт хорошо.
Я снова проверяю периметр, а затем участок вдоль линии деревьев возле заказника. Поднялся лёгкий ветерок, и густая, шелестящая листва затрудняет обнаружение каких-либо перемещений. Я настраиваю прицел, внимательно наблюдаю, но ничего не замечаю.
Поворачиваю винтовку, смотрю в сторону кладбища – оно находится от нас сразу за небольшой рекой – и вижу на воде пару прогулочных лодок. Задаюсь вопросом, кто в здравом уме выйдет на лодке в это время года, и навожу прицел на людей в лодке.
Они просто сидят и озираются кругом: не пьют пиво, не ловят рыбу, и, насколько я могу судить, не разговаривают.
Волосы на затылке встают дыбом.
– Поли, отправь пару ребят на восток, к деревьям и реке. Там что-то происходит.
– Понял, – Поли отключает рацию, и я наблюдаю, как он направляет часть людей из команды в том направлении, которое я указал. Они двигаются в хорошем темпе, оружие наготове. Я вижу, как они приближаются к реке, в это время одна из лодок причаливает к берегу.
Я совсем не удивляюсь, когда раздаются выстрелы.
Навожу на них прицел. В первой лодке четверо, во второй, что ещё не достигла берега, – пятеро. Мой первый выстрел в парня, сидящего во второй лодке на корме – того, что держит руку на рычаге мотора. Он падает за борт, и другие тут же прижимаются ко дну лодки.
Другие прячутся за деревьями, и мне трудно там их достать. Один из людей Ринальдо идёт вниз, и я пытаюсь прицелиться в того, кто хочет от него избавиться. Два выстрела, и он тоже падает.
С того места, где находится Ринальдо и грузовики, доносятся крики, но у меня нет времени, чтобы обернуться и посмотреть. Ещё один выстрел – ещё один труп. Они приближаются, и последний из ребят Ринальдо в той стороне, вскрикнув, падает на землю. Я не успеваю сделать следующий выстрел, как кто-то подходит к упавшему и посылает пулю ему в голову.
Нападавшие сейчас движутся среди деревьев, и я не могу точно прицелиться, когда они перемещаются так быстро. Делаю пару выстрелов, но они все мимо. До сих пор мне удалось подстрелить только четверых из девяти, и сейчас между ними и Ринальдо никого нет.
– Тащите свои задницы сюда! – кричу я в рацию.
Позади меня раздается стрельба из автоматической винтовки. Я отвожу взгляд от прицела на достаточное время, чтобы заметить, как все отползают за грузовики. С обратной стороны здания выворачивают три внедорожника.
Я быстро меняю угол и начинаю стрелять по автомобилям. Снимаю одного из водителей, его машину заносит, и она врезается в припаркованный грузовик. Два остальных автомобиля продолжают движение.
– Ринальдо подстрелили!
Понятия не имею, чей голос доносится из рации. Услышав эти слова, я сразу же бросаю и свой пост, и свой «Барретт». Спустившись лишь до половины лестницы, спрыгиваю на землю, вытаскиваю пистолет и двигаюсь в направлении грузовиков.
Из ближайшего ко мне внедорожника выскакивает группа мужчин. Я поднимаю оружие. Четыре выстрела – четыре тела падают на землю. Водитель пытается развернуть машину, но я добираюсь до него через окно, и внедорожник катится до тех пор, пока не наталкивается на одного из парней, лежащих по земле.
Поли и Бени быстро отстреливаются, и тут один из охранников Ринальдо падает на землю, из его груди течёт кровь. С того конца стоянки, что примыкает к реке, продолжается стрельба. Я игнорирую все это и мчусь к Ринальдо.
Асфальт стёсывает кожу на коленях, когда я опускаюсь рядом с ним. На земле повсюду кровь, и я не могу точно сказать, чья она. Лицо Ринальдо бледное, глаза пустые, но я вижу, как его грудь поднимается и опадает.
– Ринальдо!
Он моргает и смотрит на меня.
– Я... думаю, я в порядке.
Хватаю его за руку и немного поворачиваю. Кровь собралась у бедру, и видно дыру в брюках, которую проделала пуля. Разорвав ткань, понимаю, что рана серьезная. Пуля прошла рядом с артерией, и он быстро теряет кровь.
– Задело ногу, – сообщаю я ему, стараясь сохранять спокойствие, срываю ремень и обматываю его вокруг бедра, как жгут. – Где-то ещё болит?
– Мой живот.
Остановив кровотечение в ноге, я распахиваю его пальто и внимательно осматриваю. Две пули застряли в его кевларовом бронежилете, но крови на торсе не видно.
В ушах звенит от новой череды выстрелов. Мгновение спустя рядом со мной появляется Поли.
– Их ещё много?
– Не думаю, – говорю я, не поднимая глаз. – Прочеши всё здесь и дальше за площадкой. Не ходи один. Всем быть, как минимум, по двое. Бекка!
– Я здесь!
– Пусть те, кто не ранен, загружают машину. Уезжайте отсюда и убедитесь, что за вами нет «хвоста». Держитесь длинного маршрута, и не превышайте скорость.
– Поняла!
– Где Джонатан?
– Его срочно куда-то вызвали, – сообщает мне Бени.
– Ты ранен? – спрашиваю я.
– Нет.
– Помоги мне его перетащить. Нужно отвезти его в больницу.
– У нас там нет никого.
– Это, блядь, не важно! – мои руки начинают дрожать из-за выброса адреналина, и я с трудом контролирую свой голос. – Он теряет кровь, и нет времени. Поли! Позвони Франклину, пусть он нас там встретит.
Поли достаёт телефон, а Бени помогает мне перенести Ринальдо на заднее сиденье его машины.
– Как дела, босс? – спрашиваю я, укладывая его голову на свою сложенную куртку.
– Я в порядке! – он слишком тяжело дышит, чтобы выглядеть убедительным, но я решаю махнуть на это рукой. – Что с оружием?
– Бекка сейчас заберёт грузовик отсюда, – говорю я ему. – Ты только держись, понял? Мы едем в больницу.
– Никакой больницы.
– Тут и спорить не о чем, сэр.
– Никакой больницы! – он начинает кашлять, и я приподнимаю его голову, чтобы избежать удушья.
– Бени, поторопись! – кричу я в сторону водительского сиденья.
– Куда ехать? – нервно оглядывается он назад.
– В больницу.
– Но…
– Двигай на хер в больницу! – я весь покрыт кровью, и она продолжает обильно течь. Затягиваю жгут так сильно, насколько кажется безопасным, и снова говорю Бени двигаться. Ринальдо глядит на меня, но, кажется, не в силах вымолвить и слова.
– Прошу прощения, сэр. Но другого выхода нет.
Он закрывает глаза и прежде, чем вырубиться, кивает.
– Быстрее, блядь! – кричу я Бени. Моё сердце колотится, когда я проверяю у Ринальдо пульс. Он есть, но слабый, и дыхание поверхностное.
Я с трудом сглатываю, вспоминая, как мы первый раз встретились. Джонатан привёз меня в Чикаго для деловой встречи, как он её тогда назвал. Мы встретились на стрельбище, и Ринальдо был так впечатлён моей меткостью, что говорил об этом целый час за ужином в самом красивом ресторане, который я когда-либо посещал. Той ночью он отвёз меня в свой офис и предложил работу.
Он знал о моём прошлом. Кажется, он знал обо мне всё. В то время я не догадывался, что Джонатан провёл исследования для Ринальдо, но он тот знал даже больше, чем я ожидал. Он не просто знал. Он всё обо мне понял.
Как будто залез в мою голову и выяснил всё, что мне нужно было услышать. Он поселил меня в квартире, проверил и пригласил к себе домой на ужин. Познакомил меня со своей женой и дочерью и отнёсся ко мне так, как будто я был одним из них. Мне было всё равно, сколько он будет мне платить, просто хотелось сделать для него что-то хорошее.
Я хотел, чтобы он мной гордился.
Всматриваясь в его бледное лицо, вспоминаю об О́дине и о том, как держал его, когда он умирал от огнестрельного ранения, которое получил, пытаясь защитить Лиа. Точно такая же тяжесть наполняет мою грудь и живот, волна тошноты покрывает глаза чёрной пеленой.
Если он умрёт, мне снесёт крышу.
И поэтому я не могу этого допустить.
