Текст книги "Окончательное решение (ЛП)"

Автор книги: Шей Саваж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Мейси наклоняет голову набок, и выражение мордочки, когда она поднимает одно ухо, заставляет меня фыркнуть. Достаю угощение, и Мейси садится, пристально глядя на меня. Я решил научить её приносить мне предметы, но ничего не получается. Мне привычнее иметь дело с охотничьими собаками, а этот пуховой шарик таковой не является.

– Взять! – снова бросаю маленький резиновый шарик, и он останавливается всего в нескольких сантиметрах от её лап. Она нюхает его, и я даю ей угощение. – Хорошая девочка!

Проделываю так ещё пару раз, пока она, наконец, не поднимает мяч. Чешу её, даю ещё угощений и, вообще, стелюсь перед ней мелким бесом до тех пор, пока она снова не готова попробовать. В конечном итоге после нескольких попыток она, по крайней мере, идёт за мячом и хватает его. Но не возвращает и не отдаёт мне. А вместо этого пытается лаять с мячом в пасти, и меня от её усилий разбирает смех.

Слышу, что на мой телефон приходит сообщение, но мне его не достать. Мейси хватает зубами мяч и, подойдя за лакомством, бросает его к моим ногам. Я рассыпаюсь в похвалах и, забыв о телефоне, заставляю Мейси повторять этот трюк снова и снова.

Телефон ещё раз подаёт сигнал, но мне не хочется останавливать игру. Наконец-то у неё начало получаться. Она дважды оставляла мяч ради угощения. Теперь просто нужно заставить её подносить его ближе ко мне. К тому времени, как телефон извещает об эсэмэс в третий раз, она действительно дважды сумела положить мяч около меня.

– Хорошо, – говорю я ей. – Перерыв.

Мейси с мячиком во рту стоит прямо у моих ног и не сводит с меня глаз, пока я иду к кухонному острову за телефоном. Это сообщения от Алины.

Нужно поговорить ПРЯМО СЕЙЧАС.

Не хочу писать, надо поговорить.

Постарайся добраться туда, куда я могу тебе позвонить. Ты где?

Нахмурившись, печатаю быстрый ответ.

Я дома. Что случилось?

Смотрю на телефон, ожидая ответа. Чувствую зуд в затылке, и мне это не нравится. Алина не тот человек, что пишет сообщения – она обычно просто звонит, и ещё меня беспокоит тон сообщений. Не получив ответа, через пару минут звоню сам.

Не отвечает. Возвращаюсь к текстовым сообщениям.

Ответь на чёртов телефон сейчас же!

Ответа по-прежнему нет. Звоню снова и снова.

Ничего.

Меня бросает в холод, и я быстро набираю другой номер.

– Что случилось, ЛТ?

– Отследи телефон Алины. Мне нужно знать, где она.

– Алины?

Вспоминаю, что вообще-то ничего не рассказывал Малышу Эдди об Алине, и он понятия не имеет, о ком я говорю.

– Моя девушка! – кричу в телефон. Выбегая из квартиры, на одном дыхании выпаливаю её номер и оператора связи и прошу его, не теряя ни минуты, заняться этим. По пути в гараж звоню Джонатану.

– Алина попала в беду, – говорю я, запрыгивая в машину и вылетая на Мичиган-авеню.

– Твоя шлюха?

– Да. Она прислала мне несколько сообщений, а теперь не отвечает.

– Может, она принимает душ или ещё что.

– Нет. Что-то не так! Эдди отслеживает её телефон, она должна быть у себя дома, сдавать ключи и всё остальное. Сейчас я направляюсь туда.

– Хочешь, чтобы я встретил тебя там?

– Да, – я даю ему адрес.

– Будет сделано, босс.

Притормаживаю, чтобы повернуть, проклиная красный свет, а затем снова двигаюсь. Квартира Алины находится не так далеко, но чем больше я думаю о её сообщениях, тем больше паникую. Понятия не имею, что с ней, и боюсь худшего.

Пару минут спустя звонит телефон.

Это Алина.

– Где ты, мать твою? – кричу в телефон.

– Я всего в нескольких кварталах от тебя, – очень тихо говорит она.

Рыча, тотчас разворачиваюсь и еду в обратную сторону.

– Почему не отвечала?

– Не хотела, чтобы они меня услышали! – понимаю, что она плачет.

– Кто?

– Тето и ещё какой-то парень. Когда я уже уходила, они стояли на улице. Я слышала их, Эван. Слышала, как они говорили о тебе.

– Какой парень?

– Я никогда его раньше не видела.

– Как ты оказалась здесь, если была в своей квартире? – всё это не имеет никакого смысла.

– Они сели в автобус. Думаю, они ищут тебя. Я решила за ними проследить.

– Ты следила за ними?

– Думаю, что они попытаются убить тебя, Эван!

– Где ты? – стараюсь дышать глубоко и говорить спокойным голосом.

– Недалеко от Лейк-стрит, возле аптеки «Уолгринс», что рядом с торговым центром «Атриум».

– Оставайся там. Я еду к тебе.

Слышу другой входящий звонок.

– Никуда не уезжай!

– Хорошо.

Переключаю звонок, на другой линии Малыш Эдди.

– Она около Лейк-стрит и ЛаСаль-драйв.

– Я только что разговаривал с ней и сейчас направляюсь туда. Встретимся там. Следуй на её сигнал.

– Будет сделано, лейтенант.

На улице негде припарковаться, и в итоге я останавливаюсь около пожарного гидранта на углу Лейк-стрит и Кларк-стрит напротив аптеки «Уолгринс». Пусть, блядь, отбуксируют машину – в данный момент меня это не волнует. Мне просто нужно увидеть её и убедиться, что с ней всё в порядке. С Тето и таинственным мужчиной я разберусь позже.

Нахожу её довольно быстро. Она прямо там, где и сказала, наполовину спряталась за прилавком с энергетическими напитками. Когда вижу её невредимой, и она бросается ко мне и обнимает за шею, испытываю огромное облегчение.

– Я так рада, что ты здесь! – плачет она у меня на груди.

– Всё в порядке, детка, – говорю ей. – Всё будет хорошо. Просто расскажи, что случилось.

– Я отдала свой ключ и попрощалась с Лореттой, – говорит Алина и смотрит на меня красными опухшими глазами. Она явно напугана. – Я только забрала свежую почту, когда увидела Тето. Собиралась подойти поздороваться с ним и сказать, что съезжаю, но он с кем-то разговаривал.

– Как выглядел парень?

– Высокий блондин, – говорит она. – Одет в костюм, на нём были тёмные очки. Мне показалось это немного странным, потому что сегодня такой пасмурный день.

Я киваю. Вполне возможно, что человек, которого она описала, – это Джошуа Тейлор. Моё сердце начинает биться быстрее. Неужели он действительно может быть здесь? Это первая зацепка, говорящая о его местонахождении, даже если она довольно хлипкая.

– Продолжай.

– Я подошла поближе и услышала, как они назвали твоё имя, – Алина захлёбывается словами, и я едва могу её понять. Она цепляется за мою рубашку такой мёртвой хваткой, что костяшки её пальцев побелели. – Я остановилась в дверях и прислушалась. Парень спрашивал, видел ли тебя Тето, и тот сказал, что раньше ты приходил часто, но теперь... ну, теперь ты со мной, поэтому он тебя не видел. Тот парень... он сказал, что ты перешёл границы, и что ты не будешь здесь больше хозяйничать. Он хотел, чтобы Тето помог ему с тобой разобраться, и передал ему большой конверт.

Она останавливается и делает глубокий вдох.

– Он попытается убить тебя, Эван!

– Всё хорошо, – успокаиваю её. – Я здесь, и я в порядке. Расскажи мне, что было дальше.

– Я стала за ними следить, – продолжает она. – Мне не хотелось, чтобы Тето меня услышал, поэтому пыталась написать тебе сообщения, но ты не отвечал. Я последовала за ними до автобусной остановки. Они меня не видели, когда садились в автобус, но я всё никак не могла до тебя дозвониться. Потом они вышли на углу.

Алина ещё раз глубоко вздыхает и смотрит через моё плечо на дверь.

– Они до сих пор здесь? – спрашиваю я.

– Не знаю, – отвечает Алина. – Думаю, что Тето мог меня заметить, поэтому и нырнула сюда.

На двери звенит колокольчик, и Алина подпрыгивает. Это Малыш Эдди.

– Он со мной, – говорю я, машу ему рукой и выкладываю всё, что рассказала мне Алина. – Должно быть, это Тейлор.

Малыш Эдди согласно кивает.

– Думаешь, он попытается что-то сделать в открытую?

– Без понятия. Не могу представить, чтобы он что-то делал на публике.

Достаю из кармана телефон и звоню Джонатану. Он всё ещё в двадцати минутах от нас.

– Возьми Алину и возвращайся к себе, – велю Малышу Эдди. – Не хочу, чтобы она была рядом с моей квартирой, пока я не поймаю этих ребят.

– Нет, Эван! – начинает протестовать Алина, но я беру в ладони её лицо и заставляю замолчать.

– Это моё дело, – предупреждаю её. – Не задавай вопросов. Делай, что я тебе говорю. Ты поедешь с Малышом Эдди, там ты будешь в безопасности. Джонатан уже едет сюда, и мне нужно, чтобы ты была подальше отсюда. Капиче?

Она медленно кивает, и из уголка её глаза стекает слеза. Она до сих пор хватается за мою рубашку, и мне сначала приходится оторвать её пальцы от ткани, прежде чем я могу вытереть слёзы и передать её Малышу Эдди.

Когда они покидают магазин, приходит сообщение от Джонатана. Он говорит, что застрял из-за аварии на Лейк-Шор-драйв.

– Заебись, как здорово.

Возвращаясь обратно на улицу, перебираю в уме историю, рассказанную Алиной, и начинаю оглядываться вокруг в поисках наиболее подходящих мест для встречи. Маленькие ресторанчики и бары в этом районе не выглядят идеальными, поэтому прохожу пешком ещё пару кварталов дальше автобусной остановки, где Алина в последний раз видела Тето и блондина.

По моей коже ползёт мерзкое, вызывающее мурашки чувство, будто за тобой наблюдают. Оглядываюсь вокруг, пытаясь понять, основано ли это чувство на инстинкте или это паранойя. Если Тето и Тейлор ищут меня, они, скорее всего, направятся к моей квартире, но зачем выходить из автобуса здесь? Есть гораздо более близкая к дому остановка.

Видимо, они должны встретиться с кем-то ещё, но с кем? С Джунко? С Омари? Или Лэндон Старк собирается внезапно вылезти на свет божий после своего исчезновения по окончании турнира?

Вытаскиваю телефон и звоню Бастиану.

– Что случилось, братан? – спрашивает он со смехом.

– Именно это я и пытаюсь выяснить, – отвечаю ему. – У тебя есть какая-нибудь связь с Лэндоном Старком?

Он замолкает на пару секунд.

– Последнее время – нет, – наконец говорит он. – Я видел его один раз после турнира, и это была не очень приятная встреча. Насколько я знаю, он уехал из страны. Не думаю, что он вообще общается с кем-то из Сиэтла.

– Есть вероятность, что он появится здесь, в Чикаго?

– Нет, – говорит Бастиан. – Он решил сократить свои убытки и вышел из бизнеса. А с чего ты взял, что он может быть в Чикаго?

– Меня преследует один из его бывших подельников.

– Кто?

– Джошуа Тейлор.

– О, да? Я с ним знаком.

– Что ты о нём знаешь?

– Он тренировался со мной, – сообщает мне Бастиан. – Если ты хочешь узнать моё мнение, он не был в этом силён, но старался. Лэндон держал его как дублёра, но он ему не очень нравился. Считал его слишком наглым. Джош всегда хотел отхватить кусок побольше, но он этого не стоил, понимаешь?

– Да, я знаю этот тип.

– У него был брат, но, кажется, его убили или что-то вроде того.

– Я тоже слышал, – ухмыляюсь про себя, но больше ничего не говорю на эту тему.

– Если ты думаешь, что Лэндон работает с Джошем Тейлором, я бы сказал, что нет. Парень мне не понравился.

– Большое спасибо за информацию, – говорю я. – Мне надо бежать.

– Значит, ты звонишь только тогда, когда тебе нужна грёбаная информация? – спрашивает Бастиан.

– Ты мне вообще никогда не звонишь.

– Туше, – смеётся он.

– Ну, как семья?

– Ха! Нет, тебе так просто не отделаться. В следующий раз, когда мы будем разговаривать, лучше, чтобы это было о личном.

– Это всегда личное.

– Давай, братан.

– Пока, – отключаю телефон и добавляю его информацию к тому, что уже знаю о Тейлоре.

Он жадный – это очевидно. Поскольку Джошуа работал с Бени, он, должно быть, положил глаз на большую часть прибыли бизнеса Ринальдо. Бени, видимо, пообещал ему долю в бизнесе, исходя из того, что он женится на Луизе и, в конечном итоге, будет контролировать всё. Когда этого не случилось, и Бени умер за своё предательство, Тейлор, судя по всему, прибег к другому плану.

Но каков его план? Просто убить меня? Неужели он думает, что это будет так легко?

У меня такое чувство, что я что-то упускаю. Ключевой элемент, который может изменить полную картину всей операции, никак не выстраивается в моей голове. Джонатан сказал, что с Бени должен работать кто-то изнутри, и он был прав – это Коди. Но был ли кто-то ещё?

Кто ещё остался на данном этапе? Не так много, это точно.

Эсэмэска от Эдди сообщает, что они с Алиной приехали к нему домой, и теперь, когда она в безопасности, он собирается вернуться ко мне. В другой, от Джонатана, говорится, что он уже близко.

Тогда я решаю просто прогуляться и подождать их. Если у меня есть хоть какая-то надежда найти Тейлора, мне понадобится небольшая оперативная помощь и наблюдение со стороны Джонатана и Малыша Эдди. Двигаюсь к следующему переулку и вытаскиваю сигарету.

Кинув взгляд в переулок, узнаю изношенное пальто на фигуре, лежащей на газетах возле мусорного бака, закинув руку за голову. Качая головой и улыбаясь, подхожу к нему. Я как раз нахожусь рядом с отелем, где раньше снимал комнату для отставного ветерана. Весенний дождь не так страшен, как зимний холод, но у меня есть несколько минут, и я мог бы снова устроить его в отель.

– Эй, Дон! – громко окликаю его, приблизившись, но он не шевелится. Рядом с ним валяется опрокинутая бутылка дешёвого пойла, и в переулке чувствуется резкий запах алкоголя вперемешку с отвратительной вонью из мусорного контейнера. – Просыпайся, чувак. Давай найдём тебе что-нибудь поесть.

Он не отвечает.

– Дон?

Я присаживаюсь и трясу его за плечо, прямо в нос бьёт запах мочи. Его голова заваливается на бок, в глазах пустота. А кожа холодная на ощупь.

– Ох, блядь! – закрываю глаза, когда спазм в горле перекрывает дыхание. Трясу головой, чтобы прочистить её, а потом переворачиваю тело Дона на спину.

Он весь в крови от огнестрельной раны в груди.

– А Джош ещё считал, что ты слишком умён.

Я вздрагиваю от удивления, услышав женский голос из глубины переулка. Из тени выходит Бекка с глоком, наставленным мне в лицо.

Быстро оборачиваюсь, и рука тянется за пистолетом.

– Не делай этого, – останавливает меня её предупреждение. – Может быть, ты в этом и хорош, но здесь не Дикий Запад, и я уже прицелилась.

– Какого хрена, Бекка?

– Всё уже было подготовлено, и Бени должен был взять бразды правления в свои руки, но вот надо было тебе всё нахрен испортить и не дать Ринальдо сдохнуть там, на улице. Потом случился весь этот больничный бред. Я догадалась, что эти новые счета означают переход бизнеса к тебе, но не ожидала, что ты будешь действовать так быстро. И убьёшь Поли. Ты псих. Настало время с тобой покончить.

Из-за спины Бекки появляется Джошуа Тейлор. Он ухмыляется, как кот с беззащитной птицей в пасти.

– Всегда используй девушку как приманку, – говорит он. – Каждый раз срабатывает.

Ублюдок.

Ствол пистолета направлен прямо на меня, и я чувствую, как моё тело расслабляется. Просыпается боевой инстинкт, и мёртвый ветеран у моих ног забыт. Нет ничего, кроме меня и пули в камере пистолета Бекки.

Мой собственный ствол в кобуре сбоку, но Бекка и Джошуа знают об этом. Попытка добраться до него не увенчается успехом. Я в очень невыгодном положении, и мне придётся придумать что-то умное и неожиданное, если у меня вообще есть хоть один шанс.

– Кусаешь руку, которая кормит тебя, Ребекка?

Она сверлит меня глазами.

– С тех пор, как мы объединились с Джошем, меня кормят намного лучше. Я много лет работала в этом грёбаном клубе за сущие копейки, хотя это я была той, кто круглосуточно на него горбатилась. Всё, что Ринальдо обещал мне, когда я взялась вести его бухгалтерию, оказалось полным дерьмом. Но я сама всё исправила, не так ли?

– Ты так ничему и не научилась после того, как я позаботился о Джастине?

Говоря это, внимательно наблюдаю за Джошуа. Его глаза сужены, и в приоткрытом рту видны зубы. У меня до сих пор нет плана, но я хочу его спровоцировать. Если он не будет чётко мыслить, то скорее совершит ошибку. Ошибка – это мой единственный шанс.

Джошуа складывает руки на груди и смотрит на меня.

– Расплата – та ещё сука, Арден, – замечает он. – Когда ты выйдешь из игры, я стану управлять всеми твоими деньгами. И попутно буду совать свой член в ту симпатичную задницу, что шпионила за нами.

Позволяю его словам пролететь мимо меня, отказываясь вникать в их смысл. Если у меня есть шанс в этой игре силы воли, я не могу позволить ничему, что он говорит, задеть меня.

– Знаешь, Джастин кричал, как маленькая девчонка, – говорю я ему. – Умолял, как шлюха: «Не делай мне больно! Не надо мне делать больно, мистер Арден!»

Смеюсь и качаю головой, не сводя глаз с пистолета в руке Бекки.

– Мы закончили с этим мудаком, – говорит Джошуа. – Просто, мать твою, пристрели его уже.

Видимо, он не заинтересован в продолжении игры. Я напряженно наблюдаю за плечом, рукой и движением кисти Бекки. Мне некуда деваться, разве что упасть вниз на землю, но нахождение в лежачем положении никак мне не поможет. А просто сделает из меня более лёгкую мишень.

– Эван!

Слышу голос Джонатана возле переулка, но не поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Я наблюдаю за Беккой и жду той решающей секунды, когда она отвлечётся на голос. Она переводит взгляд в сторону Джонатана, и я делаю свой ход.

Пригнувшись, бросаюсь к ней, обхватываю её в районе талии и валю на землю. Пистолет дважды выстреливает, и на нас сыпятся куски кирпича со стены здания. Боковым зрением вижу, что Джонатан дерётся с Тейлором.

Бекка намного сильнее, чем выглядит. Пытаюсь вырвать из её руки пистолет, но она крепко за него держится, снова и снова пиная меня коленом в живот. Удерживая её запястье, бью по лицу, но она всё равно не выпускает оружие.

Свободной рукой Бекка нацеливается мне в лицо и впивается пальцем в глаз, крича и проклиная меня. Отворачиваю голову вправо, чтобы убрать её палец, и чувствую на щеке холодный металл. Моя рука согнута под неудобным углом, и я не могу отодвинуть её запястье. А пробовать другую тактику нет времени.

Ох, блядь.

– ЛТ!

Я не видел, как Малыш Эдди появился в переулке, но он внезапно оказывается рядом со мной. Чувствую, как он изо всех сил пихает меня в плечо.

Пистолет стреляет.

Слышу звук удара собственной головы о кирпичную стену позади меня и тут же оседаю на землю. Падаю в лужу крови Дона, и потёки на предплечье выглядит странно, как полосы на американском флаге. Считаю своим долгом повернуть руку, чтобы получше рассмотреть рисунок, но не могу двинуться.

Меня подстрелили.

Эта мысль озадачивает. В течение всего того времени, что я провёл в зоне боевых действий, в меня никогда не попадали. Все те люди, которые хотели меня подстрелить, оказывались по другую сторону от моего ствола и не успевали нажать на спусковой крючок. Я даже не могу сосчитать, сколько раз кто-то поднимал пистолет и направлял его в мою сторону, но ни разу пуля не входила в моё тело.

Я даже не понимаю, куда в меня попали.

Слышу, как кричит Малыш Эдди.

Слышу визги Бекки.

И ничего не чувствую.

По правде говоря, думаю, что сейчас мне нужно просто отдохнуть.

Глава 23
Чудесное пробуждение

Что-то гудит и пищит.

Моя задница болит, как и мои плечи, но пульсация в голове заглушает большую часть боли. Сама идея открыть глаза делает эти удары в десять раз мощнее. Кровать, на которой я лежу, неудобная, как если бы подушку скатали под моей шеей в комковатый шар.

Слышатся чьи-то голоса, но они приглушены, как будто говорящий пытается произносить слова в подушку.

Моя голова продолжает адски пульсировать, и я позволяю себе соскользнуть обратно в темноту. Времени не существует. Есть только последовательная смена света и тьмы – смена острой боли на онемение. Я выбираю темноту.

Дезориентация, когда я просыпаюсь, – вполне нормальное явление. Всё ощущается как-то по-другому.

Сон, так или иначе, всегда скользит прямо на самой поверхности моего сознания. Бывают моменты, когда я не уверен, что уже не сплю, и реальность становится туманной. А в какое-то время, сон продолжается в моей голове, даже когда обстановка меняется.

У меня затекло всё тело, и очень больно. Мне снится яма в тот самый момент, когда пришли спецназовцы и вытащили меня оттуда. Я не мог ходить сам, поскольку так долго лежал в согнутом положение, что мышцы ног атрофировались.

С трудом приоткрываю один глаз.

Я нахожусь в больничной палате, подключённый к разным аппаратам, в моей руке капельница. У меня чешется нос, и я понимаю, что к нему приклеена кислородная трубка. Открываю глаза немного шире. В палате довольно темно. Единственный свет исходит от тусклой настольной лампы возле двери.

Какого хрена я здесь делаю?

Монитор рядом со мной начинает мигать красным, соответствуя частым ударам моего сердца, поскольку оно забилось быстрее. В комнате никого нет, и, когда я пытаюсь сесть, мои больные мышцы протестуют.

Внезапно становится светлее, и я щурюсь от ярких бликов. Входит женщина в лаймово-зелёном халате и быстро движется в мою сторону. Она наклоняется, и я чувствую, как её ладонь касается моей руки.

– Мистер Арден? – её голос звучит глухо, и мне кажется, что что-то прикрывает мои уши. – Я Ким, ночная медсестра. Можете говорить?

Её вопрос кажется нелепым, пока не осознаю, что не могу сказать ни слова. Во рту пересохло, и уголки губ потрескались. Больно даже просто открывать рот.

– Я принесу воды, – говорит она.

Мгновение спустя, около моих губ появляется соломинка. Всасываю в рот немного воды, но тут же начинаю кашлять. Она кладёт руку на затылок, и мне удается немного приподнять голову.

– Попробуйте ещё раз, – говорит она.

– Что... почему...? – у меня получается только хрипеть.

– Подождите минуту, – говорит Ким, протягивает руку и нажимает на кнопку рядом с кроватью. – Я вызову врача.

Через считанные секунды в палату входит маленькая темноволосая женщина в белом халате. Она хватает с края моей кровати планшет и садится рядом на стул на колёсиках.

– Мистер Арден, меня зовут доктор Райс. Я присматриваю за Вами, пока Вы здесь. Сначала Ким проверит основные жизненные показатели, а потом посмотрим, сможете ли Вы ответить на несколько вопросов, хорошо?

– Да, – воздух из лёгких обжигает горло.

– Можете рассказать последнее, что помните?

Только после нескольких попыток мне удаётся сформировать связные предложения. Сделав пару глотков воды, я могу говорить.

– Я только что проснулся. Что я здесь делаю?

– Что Вы помните до того, как проснулись?

Делаю ещё один глоток, чтобы смочить горло и пытаюсь вспомнить.

– Меня посадили в яму, – я закрываю глаза. Больно, когда они открыты. Знаю, что мой ответ неправильный – это не то, что она хочет услышать, но это единственное, что приходит на ум.

– В яму? – доктор Райс поправляет на моей руке трубку от капельницы. – Можете рассказать мне об этом побольше?

– Песок... мм... – стараюсь сосредоточиться. Понимаю, что говорю не те слова, но в голове всё перемешалось. Яма – она не настоящая. Что-то вертится в мыслях. Наконец, находится правильное слово: – Это был сон.

– Вам снилась яма?

– Да.

– А Вы можете вспомнить то, что было до сна?

Воспоминания проносятся в голове, но не в той последовательности, которая имеет смысл. Помню, что я стоял под дождём, наблюдая, как священник молится над гробом Ринальдо. На ум приходит другая яма, и я вижу тело женщины, которое скидываю туда носком своего ботинка. Помню, как очнулся в подводной лодке и не мог согреться. Помню Алину и запах лаванды на её коже.

Алина. Она пошла отдать ключи домовладельцу. А я остался в своей квартире…

– Я играл с собакой. Мм... учил её приносить мяч.

– Какого числа?

– Мм… – пытаюсь вспомнить, и у меня получается сконцентрироваться немного лучше. Ринальдо умер четвёртого, а похороны были седьмого. Четыре дня спустя Алина собрала последние вещи. – Одиннадцатого апреля? Двенадцатого?

– Мистер Арден, – говорит доктор Райс, кладя планшет на прикроватную тумбочку и наклоняясь ко мне поближе, – я сообщу Вам кое-что, что покажется непростым для восприятия. Мне нужно, чтобы Вы постарались сохранять спокойствие. Как думаете, сможете это сделать?

– Да, – я облизываю губы. Во рту и горле всё ещё сухо. От разговоров и попыток глубоко дышать, кажется, становится только хуже. Бросаю взгляд на воду на столе, и доктор, прежде чем продолжить, снова подносит к моим губам соломинку.

– Сегодня двадцать восьмое мая. Мистер Арден, Вы были в коме почти семь недель.

Я слышу слова, но они не вполне укладываются в голове. В них даже нет никакого смысла. Никто не спит семь недель. Я едва могу проспать семь часов.

– Как я сюда попал?

– Мистер Арден, – говорит она тихо, откидываясь на спинку стула и прижимая к груди планшет, – Вас подобрали в переулке. У Вас очень серьёзное ранение.

Она протягивает руку и прикасается к лицу, прямо под челюстью.

– Пуля вошла в голову здесь, – затем доктор перемещает руку на левую сторону головы над виском, – а вышла отсюда. Вероятность выжить при такой ране ничтожна, мистер Арден. Если честно, я удивлена, что Вы пришли в сознание, не говоря уже о том, чтобы осмысленно со мной разговаривать.

Доктор Райс продолжает объяснять, что у меня было несколько операций, и даже в один момент пришлось реанимировать. Пуля вошла с большой скоростью и, чудом не разорвавшись, вышла. Я всё время был в сознании, разговаривал в машине скорой помощи и даже шутил с парамедиками.

Я ничего из этого не помню.

– Такое довольно часто бывает при обширной травме головы, – говорит она мне. – События, случившиеся непосредственно перед происшествием, никогда не закрепляются в долговременной памяти.

Могу только на неё смотреть. Слышу, что она говорит, но не могу уловить смысл.

Наверное, я всё ещё сплю.

Но это не ощущается как сон. Всё кажется вполне реальным.

– Где Алина?

– Мисс Марино?

Я киваю.

– Вообще-то, она бывает здесь очень часто. И приобрела себе известность, – тихо хихикает доктор. – Правила больницы против того, чтобы пускать в отделение не членов семьи, но, когда оказалось, что единственный человек из списка контактов для экстренных случаев умер, нам пришлось пойти на некоторые уступки. Позже администратору совсем не понравилось, когда появился Ваш брат, и мы обнаружили, что у Вас действительно есть родственники.

– Мой брат был здесь?

– Дважды, – уточняет доктор Райс. – Полагаю, он живёт в другом штате.

– Верно, – не знаю, что и подумать. Откуда Бастиан вообще узнал, что я здесь? Кто мог с ним связаться?

Джонатан. Кто же ещё?

– Очевидно, многим людям Вы небезразличны, – продолжает доктор Райс. – Пришлось раскрыть документы об усыновлении для проверки родства, особенно после того, как мистер Феррис также заявил, что он Ваш брат.

Мне больно улыбаться, но не могу перестать это делать, только представив себе, как Джонатан пытается выдать себя за моего родственника. На самом деле, я удивлён, что у него не оказалось на этот случай какой-нибудь программки.

Сейчас, наверное, уже есть.

– Могу я увидеть Алину? – спрашиваю доктора.

– Сейчас два утра, мистер Арден, – говорит она мне. – Однако, думаю, что в нашей ситуации поздний звонок оправдан.

Начинаю что-то говорить, но внезапно чувствую усталость. Не могу даже держать глаза открытыми.

– Отдыхайте, мистер Арден. Утром я хочу провести несколько тестов.

Киваю. По крайней мере, я думаю, что делаю это.

***

– Эван?

Хочу что-нибудь сказать, но не могу пошевелить губами. Больно даже пытаться, и горло всё ещё слишком сухое, чтобы произнести хоть один звук.

– Ты меня слышишь? – это голос Алины. – Думаю, он проснулся.

– Мистер Арден? – узнаю голос доктора Райс.

Открываю глаза и вижу прекрасное заплаканное лицо Алины.

– Не плачь, – говорю я, пытаясь поднять руку. Алина обхватывает мою ладонь руками.

– Слава Богу! – она крепко сжимает мои пальцы.

Хочу сжать её руку в ответ, но эта часть тела плохо мне подчиняется. Алина гладит меня по щеке ниже кислородной трубки. Кожа чешется около клейкой ленты, закрепляющей трубку, и её прикосновение как раз то, что мне нужно.

– Ты всегда знаешь, как сделать всё правильно, – бормочу я, не уверенный, что меня понимают. Мои мысли разбегаются, и я не могу поручиться, что не сплю. Кажется, всё же, это сон.

– Я уже потеряла надежду, Эван, – Алина прикусывает нижнюю губу, но слёзы всё равно текут. – И не думала, что ты когда-нибудь проснёшься.

– Я проснулся, – видя её такой явно расстроенной, стараюсь собраться с мыслями. – Ты же меня знаешь, я так много не сплю.

Она улыбается и качает головой.

– Ты всё уже наверстал. Пожалуй, мне больше понравится, если ты будешь будить меня каждую ночь.

– Вам следует больше спать, – говорит доктор Райс. – Это поможет выздоровлению не меньше, чем всё остальное. Впереди долгий путь восстановления. И у меня длинный список тестов. Нам нужно получить представление о том, какой был нанесён ущерб.

– Но он очнулся и разговаривает, – Алина смотрит на доктора Райс. – Это определённо хорошие новости.

– Без сомнения. Я не слишком обеспокоена тем, что он не помнит ту ночь, когда его сюда привезли, но могут возникнуть дополнительные проблемы с памятью. Я рассчитываю на тебя, Алина, предупреди меня обо всём, что посчитаешь ненормальным.

– О чём конкретно?

– В частности, обо всех действиях и разговорах, которые покажутся тебе необычными для Эвана. Он перенёс серьезную травму левой лобной доли мозга и, возможно, некоторой части височной доли. Очень хорошо, что он может говорить. Но речевой центр мозга мог быть повреждён. Если кто-то из вас заметит какие-либо проблемы с речью или её восприятием, дайте мне знать, но меня больше интересуют изменения личности. В этой области может помочь Марк Дункан.

– Марк? – перевожу взгляд с одной женщины на другую. Марк Дункан был моим военным психологом.

– Он приходил повидать тебя, – объясняет Алина. – Мы познакомились, и он показался мне очень милым. Он сказал, что ты с ним раньше работал.

– Да, какое-то время назад, – разговор меня быстро утомляет.

Доктор Райс начинает описывать тесты, которые она хочет провести, и сообщает, когда я смогу попробовать есть твердую пищу. Я ото всего отключаюсь и просто смотрю на руку Алины, которой она держит мою ладонь. Семь недель она приезжала сюда и сидела со мной. Семь недель она ждала.

Весь день проходит в том, что меня колют, ощупывают и опрашивают. Всё это время Алина остаётся со мной в комнате, кроме тех случаев, когда меня отводят сделать рентгеновский снимок и МРТ. К тому времени, когда всё заканчивается, чувствую себя совершенно измученным, но потом приходится выслушивать что-то о физиотерапии, начинающейся со следующего дня.

Потрясающе.

Медсестра оставляет нас в покое только после того, как Алина обращает её внимание на исключение для неё из правил посещения. Я возвращаюсь в кровать и пью оставленный для меня сок. Пока мне нельзя есть твёрдую пищу, но доктор Райс сказала, что можно попробовать завтра.

– Эван, мне нужно тебя кое о чем спросить, – говорит Алина, глянув на дверь, а потом наклонившись ко мне ближе. – Мне неприятно даже поднимать эту тему, но я знаю, что у тебя должно быть что-нибудь.