Текст книги "Поймать ночь (ЛП)"

Автор книги: Шеррилин Кеньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 4

Табита охнула, когда Валериус отлетел к зданию от удара молнии. Прежде чем она сделала хоть шаг, на него обрушился настоящий ливень. Более того, дождь шел только в том месте, где лежал Валериус.

– Какого черта? – спросила она.

Валериус глубоко вздохнул, медленно пытаясь встать на ноги. У него была разбита губа и порез на щеке, полученный от удара о здание. Не произнося ни слова, он вытер кровь тыльной стороной руки и потом коснулся раны на щеке.

Он промок до нитки, пока дождь продолжал выбивать по нему ритм стаккато.

– Через минуту остановится.

Так и произошло.

Валериус вытер воду с лица и выжал волосы, собранные в хвост.

Табита ошеломлённо спросила.

– Что это было?

– Мой брат, Зарек, – ответил он устало и встряхнул руками так, что брызги разлетелись в разные стороны. – Он стал богом пару лет назад и с тех самых пор я выступаю в качестве своеобразного развлечения на весь день. Именно поэтому больше и не сажусь за руль. Я уже достаточно устал, что на каждой остановке из машины выпадает двигатель, ни с того, ни с сего. Единственным безопасным средством передвижения остались мои ноги, но ты тому свидетель, даже так не всегда безопасно.

Никакого гнева в его тоне не было.

– А моя машина безопасна?

Он кивнул.

– Ему нужен только я.

Она приблизилась к нему.

– Не стоит, – предостерег он. Неожиданно от его дыхания начал образовываться пар. – Здесь холодно.

Табита протянула руку и почувствовала арктический воздух, окружавший его. Там где он стоял, воздух был холоднее, чем в морозилке.

– Зачем он это делает с тобой?

– Он ненавидит меня.

– Почему? – она почувствовала, как волна стыда окатила его. – Что ты сделал ему?

Он не ответил. Вместо этого подышал на руки и направился вдоль по улице.

– Валериус, – окрикнула Табита, хватая его за руку и пытаясь остановить, не думая, что может сама получить обморожение – Поговори со мной.

– И сказать что, Табита? – тихо спросил он. – Когда мы были детьми, я испытывал к Зареку жалость, но попытки помочь ему, заканчивались тем, что я причинял ему еще больший вред. Он вправе ненавидеть меня и любого другого из нашей семьи. Я должен был просто оставить его одного и не обращать никакого внимания. Для всех нас было бы лучше, если бы я так и поступил.

– Нет ничего плохого в том, чтобы помочь другому.

Он окинул ее бесстрастным взглядом.

– Как всегда говорил мой отец, «Nullus factum bonus incedo sinepoena» – Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. А в случае с Зареком, он считал себя обязанным доказать свои слова.

Все, что Валериус рассказал, повергло ее в ужас.

– Я думала, что моя семья странная. Но вы, ребята, похоже, были вообще неблагополучной семейкой.

– Ты даже не представляешь, – ответил он, продолжая идти по улице.

Табита шла следом, и, говоря откровенно, очень ему сочувствовала. Она не могла представить, чтобы кто-то из родных так ее ненавидел. Были времена, когда возникало недопонимание. В семье с восемью сестрами и разнообразным ассортиментом других родственников, всегда находился кто-то, не рассказывающий что-то другому, но, в конце концов, семья – это семья и если над кем-то нависала угроза, единство семьи Деверо быстро брало вверх.

Если даже формально они не разговаривали друг с другом, то все равно всегда могли рассчитывать на поддержку семьи в трудную минуту. Даже когда были детьми. В средней школе, Табита поклялась, что никогда больше не будет разговаривать со своей старшей сестрой Триной, которая пошла на свидание с парнём, на которого, как она знала, запала Табита.

И когда этот сопляк разбил сердце Трине тем, что параллельно встречался с девицей из группы поддержки, Табита запустила настоящего питона тётушки Коры в его машину. Он настолько испугался, что наделал в штаны, прежде чем Табита успела вытащить змею.

И все же, только через два дня, конфликт между сёстрами был исчерпан, и они помирились. Никто в их семье не злился больше, чем на несколько недель. Независимо от степени обиды, они бы никогда не причинили зло друг другу.

Господи, что за семья была у Валериуса, раз брат, спустя две тысячи лет швыряет в него молнии?

К тому времени, когда они подошли к магазину сестры, его брови и ресницы покрылись изморозью, а кожа приобрела жуткий сероватый оттенок.

– Ты в порядке?

– Это меня не убьет, – тихо сказал он. – Не волнуйся. Ему скоро надоест, и он ненадолго оставит меня в покое.

– Это насколько?

– Обычно на несколько месяцев, иногда дольше. Всё никак не могу предугадать момент его нападений. Ему нравится преподносить мне сюрпризы.

Табита была в ужасе от того, что увидела.

– А Эш знает, что он с тобой делает?

– Зарек – теперь бог. Что Ашерон может сделать, чтобы остановить его? Так же, как и ты со своим зятем, Зарек забавляется, издеваясь надо мной.

– Я никогда не была жестока к нему. Ну, может только раз. Я послала коробку от Рогейн на его день рождения, но это был просто розыгрыш, пока я не вручила ему настоящий подарок, – она коснулась его ледяных рук и поняла, что он неимоверно дрожит.

Ее сердце болезненно сжалось. Подув и потерев друг об друга свои ладони, Табита прижала их к его лицу, настолько холодному, что от прикосновения ее кожу моментально обожгло.

Он одарил ее благодарным взглядом и отстранился.

Внезапно серое облако окутало их.

Табита закашлялась от отвратительного запаха, зажала нос, и, повернувшись, увидела сестру, бормочущую что-то непонятное.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Его окутывает зловонный запах смерти. Ты же не собиралась привести его в мой магазин, не так ли?

– Да, – она выхватила маленькую деревянную миску из рук Тии. – Пожалуйста, будь так любезна, убери это мерзкое хреновое вуду. Оно воняет.

Тиа потянулась за ней.

– Отдай.

– Прекрати или я выкину эту фигню на улицу.

Тиа моментально отошла.

Табита посмотрела на буро-золотистый порошок и скривила губы от тошнотворного запаха.

– Ты знаешь, ведь я действительно могу обойтись без этой пудры для тела «Shower to Shower» смешанного с экскрементами. А я ещё рассказывала Валу, что моя семья не настолько плоха, – сказала Табита, возвращая миску сестре.

– Вам необходима защита, – оправдывалась Тиа. – Тут что-то есть. Я чувствую это.

– Может это твой здравый смысл. Ты в принципе могла бы его и призвать.

Тиа бросила на нее обиженный взгляд.

Табита улыбнулась.

– Просто шучу. Я знаю, что ты имеешь в виду, я тоже это чувствую.

Тиа взглянула на Валериуса, который до сих пор дрожал.

– Почему он окоченевший и мокрый?

– Это длинная история, – ответила Табита, уверенная, что Валериус вряд ли поблагодарит, если она расскажет о его брате-психопате. – Это моя сестра Tиянa, коротко – Тиа.

– Привет, – ответила Тиа, схватила Валериуса за руку и потянула к входу в магазин.

Он испуганно посмотрел на Табиту.

– Всё нормально. Она немножко чокнутая, но в ней есть изюминка.

– Я не желаю слышать о своём безумии от сумасшедшей, выслеживающей вампиров в свободное время. Тебе стоило бы её видеть, – рассказывала Тиа Валериусу, таща его через узкий магазинчик, загроможденный полками с разнообразными гри-гри, амулетами, куклами вуду, свечами и сувенирами для туристов. – Она думает, любой парень в черном – вампир. Ты можешь себе представить, сколько мужчин в Новом Орлеане носят чёрное? Она пугает. Честно.

Тиа повернулась и обратилась к продавцу, который в этот момент наклеивал цену на новую партию брелков с зубами аллигаторов. – Шелли, присмотри на минутку за магазином.

Тиа провела их через черный ход к складу. Усадив Валериуса на табуретку, она достала большую коробку, вытащила из нее несколько мексиканских пончо и укутала его.

Потом отправилась в ванную и принесла полотенце.

– Высуши ему волосы, а я пока сделаю какое-нибудь теплое питье.

– Спасибо, сестрёнка, – поблагодарила Табита и взяла полотенце.

Валериуса потрясла такая безмерная доброта. Никто и никогда не обращался с ним так… словно он для них что-то значил. Как будто они беспокоились.

– Я могу сам высушить волосы.

– Сиди и не двигайся. Согревайся, – сказала Табита, стягивая ленту с его волос.

Он удивился, с какой нежностью эта женщина тщательно обсушивала полотенцем его волосы, параллельно расчесывая пальцами.

Тиа вернулась с большой дымящейся кружкой в форме черепа, из которой исходил странный запах, и вручила ему.

– Не волнуйся. Это не зелье, а только домашняя смесь шоколада и корицы, которую я продаю на Рождество. Предполагается, что она должна отпугивать меланхолию.

– Срабатывает? – спросил он.

– У большинства людей, да. Шоколад стимулирует эндорфины, что поднимает дух, а корица заставляет думать о домашнем уюте и материнской любви, – Тиа улыбнулась. – Тебя бы удивило, как много научных знаний в магии.

Валериус нерешительно глотнул и поразился приятному тёплому вкусу.

– Спасибо, – сказал он.

Она кивнула и обратилась к сестре.

– Вы, ребята, пришли за своей машиной?

– Да, не хотела беспокоить тебя.

– Всё в порядке. Я как раз ждала прихода Аманды. Я звонила ей и сказала, что сделала талисман для нее и Мариссы.

Табита похолодела, представляя, что сделает Аманда, встретив их здесь. Уж она точно не оценит оказанной Валериусу помощи. Не то, чтобы она стыдилась своих действий, просто хотела избежать осложнений для собственного блага.

– Отлично, но нам нужно идти. Надо еще кое-что сделать. Поцелуй Мэнди за меня.

– Конечно.

Табита жестом указала Валериусу следовать за ней через чёрный ход, который вывел их во внутренний дворик, где был припаркован её Мини Купер рядом с Мицубиси Тии.

Она открыла машину.

– Садись. Я сейчас вернусь.

Валериус сделал, как она сказала, и удивился достаточному пространству для ног, так как снаружи выглядело совсем наоборот. Несмотря на это, ему было чуть тесновато.

Она забежала в магазин и через несколько минут вернулась с полиэтиленовым пакетом. Сев в машину, Табита вручила это ему.

– Твоё масло для лампы.

Он поразился, что она вспомнила про это, ведь у него самого совершенно вылетело из головы.

– Спасибо.

Ничего не ответив, Табита завела автомобиль и включила задний ход, чтобы выехать из дворика. Оказавшись на дороге, она переключила коробку передач и машина с визгом бросилась вперёд.

Он спокойно сидел, пока она лавировала между машинами с такой скоростью, что он бы ужаснулся, если б не был бессмертным.

Внутреннее пространство машины было для него настолько крошечным и непривычным, что сложно было не замечать Табиту. Она вела машину, как и жила – быстро и на грани.

– Почему ты так агрессивная? – спросил он, когда она завернула за угол, он мог поклясться, что машина встала на два колеса.

– Мама говорит, я такой родилась. Она считает, что Аманде досталась вся сдержанность за двоих, а мне вся смелость.

Став серьёзной, Табита переключила передачу и пошла на обгон медленно идущего автомобиля.

– На самом деле, это неправда. Фактически, я вроде магнита. В отличие от Аманды, мои экстрасенсорные способности более приглушённые. Интуиция, психометрия. Высоко ценятся даймонами, но практически бесполезны для людей.

Остановившись на светофоре Канал-стрит, она взглянула на него.

– Мне было всего тринадцать, когда даймоны напали на меня в первый раз, и, если бы не Тэлон, я была бы уже мертва.

Валериус нахмурился. Она была права. Магниты являются сильнейшей приманкой для даймонов. А её сила духа и жажда жизни ещё больше притягивали их.

– В отличие от большинства людей, у меня нет возможности жить, игнорируя твой мир. Проще было научиться защищаться, чем ждать смерти, сложа руки. Без обид, но смерть не привлекает меня.

– Согласен. Будучи мертвым уже более двух тысяч лет, не смею рекомендовать это.

Она рассмеялась.

– Ну не знаю. Мертвый и в Армани. Я думаю, что большинство людей бросились бы с крыши здания, лишь бы стать такими же богатыми, как ты.

– И при жизни у меня было достаточно денег и даже намного больше… – Валериус умолк, вовремя спохватившись, что чуть не сказал о друзьях. Ведь это было совершенной неправдой, по крайней мере, в прошлом люди, откровенно презиравшие его, держали своё мнение при себе, за исключением семьи.

Об этом он не любил говорить и даже думать.

– Намного больше чего? – спросила Табита, когда он не закончил предложение.

– Ничего.

Валериус показал дорогу к своему дому, вниз по Третьей улице в Садовом районе.

Табита тихо присвистнула, как только они оказались на месте. Она подъехала к подъездной аллее, ограждённой разнообразной зеленью, и остановилась у больших кованых железных ворот. Опустила окно автомобиля и нажала кнопку охранного блока.

– Да?

Валериус подался вперёд и громко ответил.

– Гилберт, это – Валериус. Открой ворота.

Ворота открылись через несколько секунд.

– Мило, – произнесла Табита, направляясь по круговой дорожке и паркуясь перед парадной дверью, прямо рядом с облезшим красным Шевроле Айрок, скорее всего принадлежавшем одному из работников Валериуса. Она не могла представить, чтобы он гробился в этой машине со времен своей смерти.

– Могу поспорить, это не твоя развалюха, или однажды твой брат настолько разозлился, что решил прибить её гвоздями?

Валериус ничего не ответил.

Табита остановилась, уставившись на фонтан у поворота дороги, с синей ночной подсветкой. Это было данью богине Минерве, а также одной из причин, почему Валериус выбрал именно этот дом своим пристанищем.

– Артемида знает об этой статуе?

– Раз я всё ещё дышу, то вряд ли, – сказал он спокойно.

Они поднялись по старым каменным ступенькам и, как только достигли двери, Гилберт открыл её.

– Добрый вечер, милорд, – его дворецкий никак не прокомментировал тот факт, что Валериус явился домой мокрый.

Этот суровый, старый англичанин напомнил Табите Альфреда из фильма «Бэтмен».

– Добрый, Гилберт. – Валериус отошёл в сторону, чтобы старик заметил Табиту. – Это мисс Деверо.

– Очень хорошо, сэр. – Гилберт чопорно поклонился ей. – Очарован, мадам, – и повернулся обратно к Валериусу.

– Ваша светлость и мадам желают что-нибудь выпить или съесть?

Валериус взглянул на нее.

– Я в порядке.

– Нет. Спасибо, Гилберт.

Дворецкий поклонился им и ушёл.

Валериус повёл гостью налево.

– Если ты не против, подожди меня в библиотеке. Я скоро вернусь.

– Ты куда? – поинтересовалась она, удивляясь его внезапному мрачному настроению.

– Я должен переодеться во что-то сухое.

– Хорошо, – кивнула она.

Валериус поднялся по лестнице.

Табита побрела через арочный дверной проем в темную комнату, от пола до потолка заставленную книгами. Стоя в углу и бегло просматривая наименования книг, она почувствовала, что кто-то вошёл в библиотеку.

Повернувшись, Табита обнаружила привлекательного мужчину примерно её возраста, который уставился на нее.

– Аманда? Какого черта ты тут делаешь?

– Я не Аманда, – ответила она, пересекая комнату, чтобы он увидел шрам на ее лице. – Я – её сестра Табита. А ты?

– Отто Карваллетти.

– Ага, – дошло до неё. – Оруженосец Вала.

– Да уж, не напоминай мне.

Она и без своих способностей почувствовала его злобу.

– Почему ты служишь тому, кого ненавидишь?

– Как будто у меня есть выбор. Совет послал меня сюда, и вот я здесь, заперт в аду.

– Дружище, не знаю, откуда ты родом, но я против тех, кто ненавидит мой город.

Он усмехнулся.

– У меня нет проблем с Новым Орлеаном. Я люблю этот город. Это из-за графа Пеникулы, с которым я постоянно спорю. Встречала его?

– Какого графа?

– Придурок, который живет здесь. Валериус. Ну, ты знаешь, «не дыши в моём присутствии, работяга».

Должно быть, это был самый странный мужчина, какого Табита когда-либо встречала, а это говорило о многом, учитывая необычный круг её друзей.

– Работяга, как в пролетариате?

Он оживился, увидев, что она его поняла.

– О, слава Богу, у тебя есть мозги.

Табита не знала, это комплимент или как.

– Я все-таки не пойму. Почему Совет Оруженосцев послал тебя сюда? Разве они не знают о твоем отношении к нему?

– С тех пор как мой отец стал одним из его членов, то да, они знают. К сожалению, больше никто не займет это место. А так как господин Валериус потребовал кого-то, знающего итальянский и латынь, то выбирать особо не пришлось. Напыщенный индюк.

– Что плохого в желании работать с человеком, знающего твой родной язык? Например, я знаю, что Тэлон учит Саншайн гаэльскому, а Юлиан и Кириан каждый раз находясь с Селеной, моментально переходят на древнегреческий.

– Да, но они не требуют знания языка от своего оруженосца. Да и кстати, Ник – не ас в греческом.

Табита фыркнула.

– Ник, такой же ас и в английском.

– Эй, не оскорбляй моего друга.

– Так случилось, что Ник тоже один из моих друзей, и я люблю его как брата, но это не даёт право осуждать Валериуса.

– Да уж. Милочка, тебе стоит открыть учебник и почитать о прошлой жизни Валериуса Магнуса.

Табита скрестила руки на груди и подняла голову.

– Извините меня, мистер Карваллетти, но вы должны знать, что у меня степень магистра по античной цивилизации. А у вас?

– Нет, у меня докторская степень из Принстона.

Как назло, это ее поразило. Глупые люди в Принстон не попадали.

– По античной цивилизации?

– Нет. Киноведение, – вполголоса ответил он.

– Извини, что? – ошеломлённо спросила Табита, широко раскрыв глаза. – Ты сказал кино? Специалист по фильмам? О, я почти под впечатлением.

– Эй, – защищаясь, сказал он – К твоему сведению я надрывал задницу, чтобы получить эту степень, спасибо тебе большое.

– О да, конечно. А я участвовала в программе Фулбрайт. Ты когда-нибудь посещал школу, которую не воздвигнул твой папочка?

– Мой отец не строил школы…, – помолчав, он добавил. – Прадед строил.

Табита фыркнула.

– Сожалею, но мне пришлось выучить четыре языка, чтобы получить эту степень. А что насчет тебя?

– Не один. Я вырос, разговаривая на двенадцати.

– Ты случайно не Мистер Фенси Пантс? O-o-o, и у тебя хватает наглости наезжать на Вала? По крайней мере, он не хвастается своим высоким интеллектом.

– Нет, он только хвастается своим высоким происхождением. «На колени все предо мной, вы плебейские отбросы».

– Возможно, Валериус поступал бы по-другому, если бы вы не относились так отвратительно к нему все время.

– Я противен ему! Леди, вы даже не знаете меня.

Табита пошла на попятный, главным образом потому, что почувствовала его боль.

– Ты прав, Отто, я тебя не знаю, и возможно поступаю с тобой так же, как ты при встрече с Валом. Хватило взгляда и трех секунд разговора, и вот готово некое действительно резкое суждение, которое легко может быть как верным, так и неверным.

Она приблизилась к нему, сцепив руки за спиной.

– Вот тебе наглядный пример. Твои взлохмаченные волосы выглядят привлекательно, ведь это Шебби-шик – работа реально дорогого стилиста. Ты сколько не брился? Два дня?

– Три.

Игнорируя его, Табита продолжила.

– На тебе вызывающе-кричащая, ярко-красная гавайская рубашка, как я знаю, принадлежащая Нику, он одевает ее, когда желает подразнить Кириана. Он делает специальные онлайн-заказы, чтобы приобрести эту пошлятину. Ты босой и я уверена, виденный мною во дворе потрёпанный Айрок – твой.

Он заметно напрягся, что подтверждало её подозрения.

– На первый взгляд, ты похож на тех безработных парней, завсегдатаев тусовок, часто посещающих мой магазинчик и просматривающих видео в кабинках в дальнем углу, потому что ни одна уважающая себя женщина не будет встречаться с такими, как вы. Тот типаж мужчин, который покупает всё с голыми сиськами, трахается, не снимая с шеи бусы Марди Гра, напивается недели напролет, блюёт и орёт на женщин, тыкая на их «буфера».

Он скрестил руки на груди и сердито посмотрел на неё.

– Ну а теперь, давай сравним это с другими, замеченными мною, фактами. По твоему собственному признанию ты – оруженосец голубых кровей, так как происходишь из рода потомственных оруженосцев. У твоей семьи больше денег, чем у Бога за всё время. Ты поступил в Принстон, да ещё и на смехотворную специальность, и каким-то образом получил докторскую степень. Это говорит мне о том, что статус для тебя что-то значит. Дай угадать. Тот действительно крутой ягуар цвета темный металлик, буквально сверкающий в темноте, что Ник припарковал у себя в доме и никогда не ездит на нем, в действительности твой.

Остановившись возле Отто, Табита оглядела его с ног до головы.

– Не говоря уже о том, что ты беспокоишься о своей репутации, хоть и притворяешься безвкусным тупицей. И ни одного человека с хотя бы толикой ума, ты не одурачишь своим видом.

Она подняла его руку, где красовалась татуировка в виде паутины и произнесла с иронией.

– Хорошие швейцарские часы с хронографом, марка Патек Филипп. Так, а модель – 5004P, стоит сто пятьдесят тысяч долларов.

– Как ты узнала об этом?

– Я родом из семьи владельцев магазинов, и моя тётя Зельда владеет ювелирным бутиком. – Табита протянула руку к нему. – Смотри, видишь мои часы в форме гроба? Это ходовой товар, как и твой, но в то же время их розничная цена составляет тридцать два доллара. И после сильного удара об даймона, они продолжают тикать.

Отто взглянул на неё.

Табита продолжила свою речь.

– И ты непростой оруженосец, – она указала на тату-паутину, где были отмечены все его предки-оруженосцы. – Прошел обряд крови. Поэтому, доктор Карваллетти, я полагаю, что в реальной жизни ты не слишком отличаешься от Вала. Такой же упрямый, высокомерный и готовый пойти на любые жертвы, лишь бы сделать свою работу.

Она наклонила свою голову.

– Думаю, тебя больше всего беспокоит то, что если бы ты был Тёмным Охотником, то был бы таким, как он. Я думаю, такое сходство между вами убивает тебя. Где висит твой чёрный костюм от Армани? В доме Ника?

– Кто ты? Чёртов Шерлок Холмс?

Табита улыбнулась.

– Почти, обычно мне хватает меньше времени, чтобы добраться до истины.

Он смотрел на нее с холодным безразличием.

– Не нуждаюсь в твоих уроках морали, малышка. Не вчера родился.

– Не сомневаюсь, но тебе надо бы знать больше о людях. Они часто говорят не то, что думают. Прямо сейчас, я знаю, как сильно ты меня ненавидишь. И больше всего желаешь вышвырнуть мою задницу отсюда и с силой захлопнуть дверь, но заметь, ты не сделал ничего из этого.

– Так к чему ты клонишь?

– К тому, что обряд крови оруженосцев гласит – следовать указам Совета и держать в секрете мир Тёмных Охотников. Это значит, они пойдут на любой шаг, даже на убийство, чтобы сохранить тайну. Я уверена, когда-то в прошлом тебе приходилось совершать нечто плохое, подчиняясь клятве оруженосца и выполняя свой долг. Читая в учебнике про Валериуса, ты когда-нибудь размышлял о том, получал ли он удовольствие от содеянного? Или он просто выполнял свою работу?

Отто поднял голову.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты должна стать адвокатом?

– Только Билл, во время спора. Кроме того, мне больше нравится убивать кровопийц, чем быть одной из них, – она протянула ему руку. – Табита Деверо. Рада знакомству.

Его замешательство захлестнуло ее. Слегка помедлив, он пожал ее протянутую руку.

– Не волнуйся, Отто, – сказала она, улыбнувшись. – Ко мне нужно привыкнуть. Большинству моих лучших друзей потребовались годы, чтобы выносить моё общество. Я как плесень, обычно нарастаю на вас очень медленно.

– Это ты сказала, не я.

Она шлёпнула его по руке.

– Сделай мне одолжение, будь милым с Пеникулой. Думаю, мы многое в нем не замечаем.

– Ты – единственный человек, кто так думает.

– Да уж. Я считаю, что мы, неудачники, должны поддерживать друг друга. Как минимум, мы тогда не будем болтаться в одиночестве.

Он растерянно и хмуро взглянул на неё, но ответить не успел, зазвонил его сотовый.

Табита отошла в сторону, давая ему возможность спокойно поговорить по телефону. Блуждая по холлу, она с интересом рассматривала совершенно потрясающую плитку на полу.

Пока не дошла до дверного проема, где заметила Валериуса, стоящего внизу лестницы. На первый взгляд, он мог сойти за одну из статуй, стоявших по бокам лестницы, но в отличие от них, был из плоти и крови.

Он уставился на Табиту, её слова ещё звучали в его голове. На памяти Валериуса никто и никогда не защищал его.

Ни разу, за все две тысячи лет его жизни и смерти.

Даже если бы они и сделали это, то без сомнения, не так красноречиво как она. Тень дверного проёма падала на неё. Эти длинные темно-рыжие волосы обрамляли открытое и честное лицо.

Лицо женщины, которая не боялась противостоять кому угодно и чему угодно. Он не знал никого более храброго.

– Спасибо, – тихо произнес он.

– Ты слышал?

Он еле заметно кивнул.

– Как много?

– Достаточно.

Табита почувствовала себя неуютно.

– Ты мог бы дать знать о своём присутствии. Нехорошо подслушивать.

– Я знаю.

Она подошла и встала перед ним.

Валериус спустился с лестницы. Он желал заключить её в свои объятия и страстно поцеловать, но не мог себе этого позволить.

Она была человеком, в отличие от него. В прошлый раз, позволив себе испытывать чувства к женщине, не предназначенной ему, он обрёк её на такую боль, какую ни одна женщина никогда не испытывала, а себя – на смерть.

Но эти мысли всё равно не мешали его телу жаждать Табиту. Сердце испытало внезапную, незнакомую боль от самого факта, что она вступилась за него.

Не удержавшись, он протянул руку и дотронулся до щеки со шрамом.

Он долгое время был одинок. Изолирован. Ненавидим.

А эта женщина…

Она заполнила ту внутреннюю пустоту, о которой он сам позабыл.

Сердце Табиты сильно забилось от ощущения тепла его руки. Нежностью и благодарностью светились его темные глаза. Нет, Валериус не такой, как думает Отто.

Он не был холодным и бесчувственным. Жестоким или злым. Иначе она бы знала. Она бы почувствовала.

Ничего подобного в нём не было. Она чувствовала в нем только боль и одиночество.

Накрыв его ладонь своей, Табита улыбнулась ему.

К ее удивлению, он ответил тем же. Впервые она увидела его настоящую улыбку, смягчавшую черты его лица, что отдалось в её сердце.

Валериус наклонил голову ближе к ней.

Табита приоткрыла губы, желая вкусить его.

– Эй, Валериус?

Он резко дёрнулся, и Табита еле сдержала проклятие. Отто выбрал самый неподходящий момент.

Валериус отошёл от неё за две секунды до выхода Отто в холл.

– Да?

– Я ухожу на всю ночь. Собираюсь встретиться с Тедом и Кием с веб-сайта Темных охотников. Телефон при мне, так что звони, если что.

Пристальный взгляд Отто скользнул по Табите, и она почувствовала его презрение.

Она улыбнулась ему.

– Доброй ночи, Отто. Не позволяй Теду втянуть тебя в неприятности.

– Теда ты тоже знаешь?

– Малыш, я знаю почти всех в этом городе.

– Отлично, – тихо пробормотал Отто, направляясь к двери.

Как только дверь за ним закрылась, Валериус продолжил начатое.

По непонятным ей самой причинам, Табита потянулась и обхватила его лицо руками.

Вздрогнув, он приоткрыл рот.

Не в силах противиться искушению, она встала на цыпочки и поцеловала его.