Текст книги "Поймать ночь (ЛП)"
Автор книги: Шеррилин Кеньон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– Все, что я чувствую, так это зловоние отходов.
Она грозно посмотрела на него, как только он подошел к ней.
– Закрой глаза.
– Я предпочитаю не делать этого, так как могу на что-то наступить, принести это домой, и оно будет вонять всю ночь.
Она посмотрела на него с отвращением, что он принял, как должное.
– Ты единственная из знакомых мне женщин, которая, вдыхая прогорклый воздух, считает его приятным.
Она закрыла ворота.
– Закрой глаза, Валериус, или нос останется твоей единственной частью, которая завтра будет в рабочем состоянии.
Валериус не был уверен, стоит ли ему подчиниться, но все же неохотно сделал это.
– Теперь глубоко вдохни, – сладким голосом произнесла она ему на ухо, моментально посылая дрожь по всему его телу. – Чувствуешь запах речной сырости с примесью каджун гумбо? Не напоминает ли тебе испанский мох?
Он открыл глаза.
– Все, что я чувствую, так это запах мочи, протухших морепродуктов и речной слизи.
Табита разинула рот.
– Как ты можешь говорить такое?
– Это то, что я чувствую.
– Ты знаешь, что ты – упрямый осел? – проворчала она, садясь в машину.
– Меня обзывали и хуже.
Ее взгляд стал серьезным и грустным.
– Я знаю. Но сейчас для тебя другие времена. Я собираюсь прикрывать твой зад, так что этой ночью мы будем отрываться, задавать жару даймонам и…
– Прошу прощения? – оскорбленным тоном спросил он. – Прикрывать что?
– Ты меня слышал, – озорно улыбнулась Табита. – Знаешь, твои проблемы с людьми наполовину из-за того, что ты мало смеёшься и воспринимаешь слишком серьезно и себя, и других.
– Жизнь серьезна.
– Нет, – возразила она, ее голубые глаза страстно горели. – Жизнь это приключение. Она волнует и пугает. Иногда она немного скучна, но она никогда не должна быть серьезной.
Табита заметила сомнение в его глазах. Он так не привык доверять людям, что ей почему-то захотелось добиться его доверия.
– Идем со мной, военачальник Валериус. Позволь показать тебе какой действительно может быть жизнь, и почему так чёртовски важно сохранить этот мир.
Она следила, как он берется за дверную ручку, словно прикасается к грязным детским памперсам. Табита никогда не видела, чтобы кто-то так издевательски себя вел. Это весьма впечатляло.
Не сказав больше не слова, он сел в машину. Она переключила коробку передач, и машина с визгом дернулась с обочины.
Валериус мало чего ожидал от этой ночи; но следовало признать, ему нравилась энергия этой женщины. Пыл, с которым она жила. За ней было удивительно интересно наблюдать. Неудивительно, что Эш сдружился с ней.
Когда ты бессмертен, острота ощущений угасает быстрее, чем тело. Столетия сменяют друг друга так быстро, что легко забыть свою человеческую сущность. Сложно помнить, зачем ее нужно сохранять.
Он с трудом вспоминал, как надо смеяться. Опять же, смех и Валериус были несовместимы. До Табиты, он ни с кем вместе не смеялся.
У нее энтузиазм, как у ребенка. Как-то ей удалось сохранить идеалы своей молодости, даже столкнувшись с миром, вовсе ее не одобрявшим. Ей действительно не волновало, что подумает о ней он или кто-либо еще. Она шла по жизни, делая то, что должна и трактуя всё на свой лад.
Как он ей завидовал из-за этого.
Она была мощной силой, с которой следовало считаться.
Валериус не смог сдержать смех.
– Что? – спросила она, завернув за угол так резко, что он практически свалился на её сидение.
Он выпрямился.
– Я только что подумал, кому-то надо было назвать тебя Ураган Табита.
Она фыркнула.
– Ты опоздал. Моя мама уже так сделала. Фактически, она назвала меня так, зайдя в первый раз в мою комнату в общежитии, и увидела весь тот хаос, который я сотворила, оставшись без Аманды, обычно убиравшей за мной. Так что будь благодарен, ведь после двенадцати лет самостоятельной жизни я наконец-то научилась убирать за собой.
Он вздрогнул, представив эту картину.
– Действительно, я благодарен.
Она резко направила машину на автостоянку у пивоварни Джексона и заехала за пределы парковки.
– Полиция отбуксирует автомобиль.
– Неа, – ответила она, заглушив мотор и положив на приборную панель маленький серебряный медальон с гравировкой своего имени. – Это – маршрут Эда, и ему лучше знать. И если он попробует это сделать, я заставлю свою сестру навести порчу на них с братом.
– Эд?
– Один из полицейских, патрулирующих здесь. Он с меня глаз не спускает. Мы вместе ходили в среднюю школу, и он несколько лет встречался с моей старшей сестрой Кармой.
– У тебя есть сестра по имени Карма? – спросил Валериус.
– Да, и это имя ей очень подходит. У нее отвратительная склонность возвращаться и вредить своим обидчикам, когда они меньше всего это ожидают. Она как большой, чёрный паук, выжидающий в засаде.
Слова Табиты были далеко не так забавны, как ее ужимки, изображающие, как она держит нечто в руках и грызет, как бешеная мышь.
– Как только ты начинаешь считать себя в безопасности от её гнева… Бам! – она хлопнула в ладоши. – Карма сбивает тебя с ног и оставляет лежать на полу истекающим кровью.
– Надеюсь, ты шутишь.
– Вовсе нет. Она – страшная женщина, но я люблю её.
Валериус вышел из машины, затем остановился, поскольку его осенила ещё одна мысль. Прокручивая события назад, он вспомнил, что каждый раз у неё появлялся очередной родственник.
– Так, сколько у тебя сестёр?
– Восемь.
– Восемь? – переспросил он, потрясенный числом. Неудивительно, что он запутался. И как только она не путается.
Табита кивнула.
– Tиянa, сокращенно Тиа. Селену и Аманду ты знаешь. Потом Эсмеральда или просто Эсси, как мы ее называем. Жасмина или Мина. Петра, Екатерина, а проще Трина. Ну и Карма, которая отказывается иметь прозвище.
Валериус присвистнул от такого перечня.
– Что?
– Я просто жалею тех несчастных мужчин, которым посчастливилось жить в одном доме со всеми вами. Должно быть, это действительно ужасно, как минимум одну неделю в месяц.
Она в изумлении уставилась на него и громко захохотала.
– Неужели ты пошутил?
– Всего лишь пугающая констатация факта.
– Да, конечно. Ну, по правде говоря, мой отец много времени проводил на работе, включая и те «критические дни», и он следил, чтобы все домашние животные были мужского пола, поэтому он не чувствовал себя слишком ущемленным. Что насчёт тебя? У тебя были сестры?
Он покачал головой, когда она присоединилась к нему, слезая с пассажирского сидения, и они направились к Декейтер-стрит.
– У меня были только братья.
– Вау, подумать только, если бы твой отец женился на моей матери, из нас бы вышла семейка Брэйди.
Он усмехнулся.
– Вряд ли. Поверь, по сравнению с моей семьей, Борджиа выглядят как Оззи и Харриет.
Она подняла голову, взглянув на него.
– Для человека, который гордится своей чопорностью и совершенством, ты слишком много знаешь о поп-идолах.
Он не ответил.
– Так сколько братьев у тебя было? – спросила Табита, удивляя его своим быстрым возвратом к предыдущей теме.
Он не хотел отвечать, но все же не удержался и выпалил.
– Пару лет назад я думал, что только четыре.
– Что случилось потом?
– Я узнал, что Зарек тоже один из них.
Табите не понравилось его открытие.
– Ты не знал, пока был жив?
Её невинный вопрос вызвал в нём бурю эмоций – вины и гнева. Он действительно должен был знать. Если бы он потрудился взглянуть на Зарека, пока они были людьми…
Но ведь он был сыном своего отца.
– Нет, – ответил он с печалью. – Я не знал.
– И все же ты знал его?
– Он был рабом в нашем доме.
– Но он же был твоим братом? – с ужасом спросила Табита.
Он кивнул.
Табита была сбита с толку, как и он той ночью, когда узнал правду.
– Как ты мог не знать об этом?
– Ты не понимаешь, в каком мире я жил. Ты не спрашиваешь о некоторых вещах. Если так сказал отец, значит это истина. Ты не смотришь на слуг, и на Зарека… в те времена, он был неузнаваем.
Табита ощутила волну горя, столь глубокого, что ей стало так же больно, как и ему. Она обняла его и слегка сжала в объятиях.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Стою рядом с тобой, чтобы Зарек не бросил в тебя очередной заряд молнии. Ты говорил, он не причиняет боль невинным людям, ведь так?
– Да.
Она улыбнулась ему.
– Зови меня Щитом.
Валериус невольно улыбнулся, ложа руку на ее предплечье.
– Ты такая странная женщина.
– Да, но я нарастаю на тебе, не так ли?
– Да.
Ее улыбка стала ещё шире.
– Мы – грибки. А затем ты поймешь, что на самом деле, я тебе нравлюсь.
Проблема была в том, что она уже ему нравилась. И намного больше, чем следовало.
– Куда мы идем? – спросил Валериус, поскольку они стремительно направились вниз по Декейтер к Ибервиллю, подальше от возможного столкновения с каким-нибудь охотником, недовольным, что он еще дышит.
– Ну, ещё рано, так что проведем пока проверку периметра и тщательно все осмотрим у клуба «Пропасть». Я уверена, ты ни на шаг туда не заходил. Многим аполлитам нравится там тусоваться, и я немало даймонов стерла в порошок и в клубе, и поблизости.
– Это случайно не тот клуб, который часто посещает Ашерон?
– Да, но поскольку он сейчас на кладбищах, у меня предчувствие, что даймоны соберутся там, считая себя в безопасности.
Он не мог с этим спорить.
Табита повела его к кафе-ресторану «Магнолия».
– Ты опять голодна? – недоверчиво спросил он, когда она зашла в ресторан – Нет.
– Тогда, почему мы здесь?
– Не волнуйся.
Она подошла к стойке и заказала с собой пять порций.
Валериус был совершенно обескуражен, осматривая помещение, которое большинство людей назвали бы «домашним». В обычных домах можно было найти такие же стулья и маленькие столики, накрытые красно-белыми пластиковыми скатертями в клетку.
Это определенно не относилось к тому типу мест, где Валериус питался, но, Табите, похоже, оно было по вкусу.
Когда заказ был готов, Табита забрала его и вышла на улицу.
Валериус последовал за ней, гадая, что она собирается делать.
Он утолил свое любопытство в темном переулке. Она оставила там пакеты с едой, и потянула его за руку. Она услышал, как засуетились люди в темноте.
– Ты кормишь бездомных? – тихо спросил он. Она кивнула. – Ты часто это делаешь?
– Каждую ночь примерно в это время.
Он остановил ее и пристально вгляделся.
– Зачем?
– Кто-то же должен, – и только он хотел что-то сказать, как она приложила руку к его губам. – Я знаю все доводы, Вал. Зачем им работать, если такие люди, как я, кормят их бесплатно? Ты не можешь спасти мир. Пусть кто-нибудь другой о них заботится, и так далее. Но я не могу так поступить. Каждую ночь, приходя сюда, я знаю, что они страдают. Один из мужчин, Мартин, когда-то был выдающимся бизнесменом, но на него подали в суд, и он все потерял. Жена с ним развелась и забрала детей. Теперь в свои пятьдесят шесть – он банкрот, за его плечами неоконченное среднее образование, и никто не возьмет его на работу. Он работал на меня в магазине, но этой поддержки не хватало, и он спал в переулках, не желая брать милостыню. Я очень хотела вытащить его из этой ямы. Но если бы у меня получилось, то пришлось бы поступать так с остальными, а я не в состоянии платить каждому временному служащему тридцать тысяч долларов в год.
– Я не собирался говорить ничего подобного, Табита, – спокойно сказал он. – Только хотел сказать, что твоё сострадание к другим поражает меня.
– О-о-о, – она робко улыбнулась ему. – Я привыкла к тому, что мои действия только осуждают.
Валериус поднял её руку к своим губам и стал целовать каждый пальчик. – Я не осуждаю вас, моя леди. Я восхищаюсь вами.
Ее улыбка стала еще шире и смутила его. Она сжала его руку в своей, а потом сделала то, чего он меньше всего ожидал. Она обняла его за талию и пошла с ним по улице.
Валериус чувствовал себя так странно. Он веками наблюдал за подобными действиями влюбленных, но никто и никогда не вел себя так с ним. Поколебавшись, он обнял Табиту за плечи, и позволил себе всем телом впитывать ее тепло.
Словами не описать то, что он сейчас чувствовал. Это так объединяло. Людям не следует так интимно прижиматься друг к другу на публике. И все же, он в жизни не чувствовал себя лучше, чем рядом с этой необыкновенной женщиной.
Лёгкий ветерок взмахнул прядью ее волос над его рукой. Их мягкость и лёгкость вызвали в памяти воспоминания, как он берёт её в постели. Дикую и неприрученную.
От этой мысли дрожь прошла по его телу.
Они почти не разговаривали, гуляя по темному городу. Люди занимались своими делами, не подозревая о надвигающейся опасности. Спокойствие было поистине пугающим.
Вскоре после полуночи они свернули на улицу Тулуз. Ночной клуб «Пропасть» был необычным заведением в Новом Орлеане, мрачный и далеко не столь привлекательный, как большинство других заманчивых мест, переполненных туристами.
Табита повела его в длинный узкий переулок, жутковатый на вид.
– Эй, Табби, – окликнул её высокий афро-американец, проверявший удостоверения личности пары, стоящей перед ним. Он был лысый, татуировки покрывали каждый дюйм его тела… даже руки.
– Привет, Тай, – сказала Табита. – Как сегодняшний вечер?
– Неплох, – ответил тот, подмигивая и пропуская пару в клуб. – Кто твой друг? – спросил он, хмуро осмотрев Валериуса.
– Это Вал. Он – друг Эша и Сими.
– Без дураков? – спросил Тай, прежде чем дать ему руку. – Tай Гагне. Приятно познакомиться.
– Взаимно, – Валериус пожал руку в ответ.
– Вы двое развлекайтесь, и, Табби, никакого оружия сегодня. Договорились?
– Да, Тай. Никакого кровопролития. Заметано.
Переступив порог клуба, Валериус поразился количеству людей, одетых в чёрное. Очень походило на созыв Темных Охотников. В толпе с легкостью можно было определить туристов, которые отважились зайти сюда или забрели по неосторожности. В одном помещении собралось такое множество пирсингованых и татуированных тел, сколько он не видел за всю свою долгую жизнь.
Большинство завсегдатаев клуба знали Табиту.
– Привет, Влад, – сказала Табита тощему мужчине, кожа которого была настолько бледной, что казалась почти прозрачной. Он был одет в белую гофрированную рубашку, в кроваво-красный бархатный пиджак, и черные слаксы. Длинные, черные волосы обрамляли его исхудалое лицо, глаза закрывали круглые, чёрные солнечные очки.
– Добрый вечер, Табита, – ответил мужчина и улыбнулся, показав Валериусу пару клыков. Он приветственно поднял бокал бренди, казалось, что в нём кровь, а не красная водка, которую сразу распознало чутье Тёмного Охотника. Длинные, тощие пальцы Влада украшали серебряные когти.
Валериус еле удержался, чтобы не рассмеяться, и не показать собственную пару настоящих клыков.
– Влад – вампир пятнадцатого столетия, – сказала она Валериусу.
– Названный в честь моего уважаемого отца, Влада Цепеша, – пояснил он с фальшивым трансильванским акцентом.
– Правда? – сказал Валериус. – Я нахожу это весьма интересным, так как единственный сын Влада, Раду, был убит турками в восемнадцать лет. И единственный выживший ребенок Влада, дочь Эсперетта, ныне проживает в Майами.
«Влад» закатил глаза.
– Ей богу, Табита, где ты таких находишь? – спросил он.
Как только вампир-самозванец слинял, Валериус засмеялся, подавая пример Табите.
– А если серьезно, – успокоившись, поинтересовалась она. – Есть хоть крупица правды в твоей нелепой истории?
Он кивнул.
– Спроси Эша. Муж Ретты стал Темным Охотником примерно в 1480 году. И я так понимаю, она последовала за ним. Ее муж – один из немногих Охотников, который разговаривает со мной нормальным тоном.
– Круто! – Табита отстранилась, давая пройти между ними очередной готической принцессе.
Она кивнула в сторону лестницы.
– Наверху три бара и зал, называемый Библиотекой. Даймоны обычно таятся там или в баре Звуков. Остальные два – это Главный бар и бар Афродиты. Ах да, и я, наверное, должна тебя предупредить, что Эрос и Психея часто посещают бар Афродиты, так что ты можешь оставить это на меня, в случае, если они появятся.
– Эй, Табби! – окликнула пухленькая блондинка, хватая Табиту в крепкие объятия. – Видела каких-нибудь вампиров сегодня?
– Привет, Карли, – сказала она, бросая веселый взгляд на Валериуса. – Нет, а что?
– Ладно, если встретишь, направишь ко мне. Я готова быть укушенной и приобрести бессмертие.
Табита закатила глаза.
– Я ведь тебе объясняла, они не умеют так делать. Это голливудский миф.
– Ага, в общем, я хочу поддаться мифам. Так что, если найдешь кого, скажи ему, что я жду в Библиотеке.
– Хорошо, – кивнув, ответила она. – Будет сделано.
– Спасибо, куколка.
Валериус потер бровь, когда блондинка их покинула.
– Ты знаешь много интересных людей.
Табита рассмеялась.
– И это мне говорит исполнитель распоряжений того парня, который бродит по свету почти двенадцать тысяч лет, не говоря уж о том, что ты знаком с дочерью графа Дракулы. Не желаю от тебя такое слышать, приятель.
Она была права.
– Ты можешь расслабиться? – сказала она, расстегнув его пальто и взъерошив волосы.
– Что ты делаешь?
– Пытаюсь помочь тебе вписаться в обстановку. Это бы, конечно, подействовало, если б ты не выглядел так, словно страдаешь запором.
– Прости, не расслышал?
– Да ладно тебе, – произнесла она, касаясь рукой его губ, пытаясь смягчить их. – Прекрати кривить губы и делать вид, что ты боишься что-то здесь подцепить. Ты же не можешь умереть или что-нибудь в этом духе.
– Тебе единственной стоит беспокоиться.
– И это я слышу от того, чья нация практически изобрела булимию. Скажи-ка мне, как часто ты посещал вомиториум? – грубо спросила его Табита.
– Спасибо тебе на добром слове, но так делали не все.
– Да, конечно, – огрызнулась она и пошла прочь.
Валериус ускорил шаг, чтобы догнать её. Меньше всего он хотел остаться здесь один, в окружении странных людей. Хоть они и не могли навредить ему, но все же тревожили. Он не понимал, почему Ашерон предпочитал «зависать» в таком месте. Здесь было так громко, что он не слышал собственных мыслей. Свет хаотично играл то на декорациях скелетов, то на летучих мышах…
Он бы ни за что не проводил свободное время в таком клубе, будь у него хоть какой-нибудь выбор.
Но Табита соответствовала этому жуткому окружению. Эта была её среда обитания. Её люди, ее культура.
Здесь никто не был скучным.
Она повела его на танцпол, где её сразу же окликнула высоченная женщина, одетая в костюм индейца-могавка цвета электрик.
Валериус в ужасе смотрел на Табиту, бросившуюся в пляс с женщиной, на самом деле, оказавшуюся мужчиной, одетым в блестящую синтетику с большими серебряными пряжками по всему телу. Глаза и губы были выкрашены в чёрный цвет, а волосы выглядели так, словно не знали расчески.
Табита, казалось, не замечала, что покачивается под громкую ритмичную музыку. Она была прекрасна.
Ей было все равно, кто на нее смотрит. Никакие приличия и правила ее не сдерживали.
Она просто была сама собой.
И он любил ее за это.
Смеясь над чем-то сказанным мужчиной, Табита низко нагнулась, а потом гибким движением поднялась, что пробудило в нем такие фантазии, о которых он даже не мог подумать. Каждая клеточка его тела знала ее. Знала нежность лица, знала, как свет освещает ее кожу.
Она двигалась подобно сердцебиению.
Табита взглянула на него. И в тот миг, когда он встретил взгляд ее голубых глаз, его член напрягся в нетерпеливом ожидании.
Улыбаясь, Табита поманила его пальчиком к себе.
Валериус уже шагнул вперед, но потом остановился. Он не танцует на публике. Его отец-римлянин считал танцы бестолковым времяпрепровождением, недостойным их положения, и запрещал им даже думать об этом. А став Тёмным Охотником, он никогда об этом не задумывался.
Не желая смущать её перед друзьями, он отошел назад.
Табита остановилась, затем сказала что-то парочке. Поцеловав в щёку мужчину и обняв женщину, она присоединилась к нему.
– Дай я угадаю. У римлян нет чувства ритма.
– Не тот, каким бы я хотел поделиться.
Она улыбнулась еще шире.
– Я бы проверила, если бы не видела тебя танцующим. Я… – Табита умолкла, вглядываясь поверх его плеча.
Валериус повернул голову, чтобы узнать, почему она замерла. И сразу же заметил даймонов.
Их было пятеро.
И они направлялись к выходу в маленькой женской компании.
Глава 9
Не задумываясь, Табита последовала за даймонами, но Валериус ее остановил.
– Что ты делаешь? – возмущенно спросила она.
– Это ловушка.
– Что? – нахмурила она брови.
Со странным выражением на лице, он еще сильнее сжал ее руку.
– Неужели ты не чувствуешь? Даже я без особых способностей ощущаю это.
– Нет, и если мы не пойдем за ними, то тех людей убьют.
Она попыталась вырвать руку из его хватки, но тот держал крепко.
– Табита, послушай меня. Это неправильно. Даймоны не настолько храбры и они знают, что я здесь.
Он прав. Это слишком очевидно. В этой толпе Валериус выделялся как солнце во тьме.
– А что тогда ты предлагаешь делать? Просто позволить невинным погибнуть?
– Нет. Ты остаешься здесь, а я пойду.
– К черту…
– Табита! – рявкнул он, прожигая ее черными глазами. – Я бессмертный. Ты – нет. Они не смогут сильно меня покалечить, если только один из них не владеет топором. Чтобы они со мной не делали, я выживу. А ты, возможно, нет.
Табита хотела бы поспорить, но понимала, что он прав. Не говоря уж о том, что она чувствовала искренность его слов. Это не было мужской показухой, чтобы доказать свое превосходство над ней.
Валериус заботился о ее безопасности, а если он будет тревожиться за нее, то не сможет сконцентрироваться на сражении.
– Хорошо, – ответила она. – Ты иди, а я постараюсь не пойти за тобой.
У него желваки заходили на скулах.
– Ради меня, пожалуйста, постарайся сильнее, чем обычно. Успехов тебе.
Он отпустил ее, и не успела она и глазом моргнуть, как он уже скрылся из виду.
Валериус спешно пробирался через толпу вслед за даймонами. Он ненадолго остановился у входа, чтобы попросить Тая удержать Табиту в баре для ее же безопасности. Он не был уверен, что парень поможет, но Тай хоть немного замедлит ее, и возможно, ему хватит этого времени, чтобы убить даймонов прежде, чем она догонит его и поставит себя под удар.
Покинув бар, он остановился на улице. Громкая музыка все еще гремела в ушах. Но даже так, он мог чувствовать даймонов…
Дойдя до угла здания, он с уверенностью повернул на Роял-стрит и направился в ту сторону, где они затаились. Даймоны быстро перемещались, заманивая его во тьму.
Если он не ошибался, что маловероятно, там была многочисленная группа.
Немного замедлив шаг, он завернул на улицу св. Луи, и, пройдя еще немного, наткнулся на приоткрытые ворота.
Они были внутри. Тихие и неподвижные.
Ожидающие.
Убили ли они уже людей?
Выхватив кинжал и держа рукоять в мертвой хватке так, чтобы лезвие было на одном уровне с предплечьем, Валериус, стараясь не создавать лишнего шума, приоткрыл ворота и проскользнул вглубь черного, как смоль, двора.
Стояла безлунная ночь, и в отличие от остального Нового Орлеана, двор окутала кромешная тьма. Обходя вокруг здания, он прекрасно знал, чего ожидать.
Даймоны поджидали его.
Он слышал, как кто-то цокает языком.
– Давненько я не встречался с действительно смышленым Темным Охотником. Этот уже знает, что мы здесь.
Валериус обошел кустарник и обнаружил группу из девяти ожидающих даймонов. Он ошибся, приняв тех женщин за людей.
У них были клыки.
Проклятье.
Валериус выпрямился во весь свой впечатляющий рост, и, окидывая взглядом группу, изогнул бровь.
– Что же, когда некто бросает такой дерзкий вызов, я предполагаю, он хочет, чтобы на него ответили, – сказал Валериус.
Лицо даймона озарила ленивая улыбка. Он медленно выдвинулся из группы, вставая перед Валериусом. Он был стройного телосложения, на дюйм ниже, и, как и все его вида, в превосходной мужской форме.
– Этот вызов был не тебе, – устало вздохнул даймон. С явным отвращением он взглянул на стоящую позади группу. – Я думал, что сказал вам выманить женщину, а не Темного Охотника.
– Десидериус, мы пытались, – ответила одна из женщин. – Она осталась в стороне.
Валериус пришел в ярость, услышав имя даймона, оставившего шрам на лице Табиты. Он хотел порвать его на кусочки, но знал что, тем самым выдаст себя и Табиту, показывая, что она для него что-то значит.
Интересно, если бы он сохранил самообладание той ночью, когда братья убили его, они бы оставили Агриппину в покое? Он не собирался понапрасну пожертвовать Табитой.
Десидериус нахмурился.
– Табита Деверо осталась в стороне?
– Так сказал ей Темный Охотник, – добавил другой даймон. – Я слышал их.
– Интересно. – Десидериус повернулся лицом к нему. – С трудом могу себе представить, что Табита кого-то послушалась. Видимо, ты для нее особенный.
– Она не считает тебя угрозой, – небрежно бросил Валериус. – Ты недостоин ее времени, – зевая, продолжил он, – Также как и все вы недостойны моего.
Даймон замахнулся, чтобы ударить его.
Валериус перехватил руку, вывернул и локтем двинул в горло. Десидериус отшатнулся, извергая проклятия.
– Я знаю всё о греках и их уловках, – зарычал Валериус, сжимая рукой горло Десидериуса, и перебрасывая его на улицу. – В особенности, я знаю, как убивать их.
Не успел он вытащить свой кинжал и убить Десидериуса, как остальные разом набросились на него. Кто-то схватил сзади, пока одна из женщин замахивалась, чтобы нанести удар длинным, угрожающе выглядящим кинжалом.
Валериус ответил ударом на удар и вывернулся, вставая лицом к лицу с остальными. Один из них резанул его по лицу. Он заскрежетал зубами от боли, вспыхнувшей по всей щеке, чувствуя вкус крови.
Впрочем, боль ему была не в новинку. Еще смертным, он был хорошо знаком с избиением и мукой.
Валериус вернул удар даймону, отчего тот упал на колени.
Вдруг откуда не возьмись, в самую грудь его поразила шаровая молния. Она сбила его с ног и впечатала в кирпичную стену позади него. Валериус не мог дышать. Он пытался оставаться на ногах, но сильнейшая боль взяла над ним верх, и он рухнул на землю.
– Больно, правда? – сказал Десидериус. – Этот дар я унаследовал от отца. – Десидериус наклонился и, схватив правую руку Валериуса, стал изучать римский перстень с печаткой. – Кажется, я нашел кое-что интересное. Римлянин и в Новом Орлеане. Должно быть, Кириан Фракийский очень тебя любит.
Валериус свирепо смотрел на него, пытаясь встать.
Едва он шевельнулся, как Десидериус метнул в него очередной заряд.
– Что мы будем с ним делать? – спросила одна из женщин.
Десидериус опять засмеялся и схватил его, но… именно Валериус посмеялся последним. Превозмогая боль, он нанес удар по противнику.
Схватив Десидериуса, он швырнул его на стену, от которой тот отлетел с глухим звуком.
– Вопрос не в том, что ты сделаешь со мной, а в том, что я собираюсь сделать с тобой.
Табита больше не могла стоять и ждать. Но она не была полной дурой. Вытащив сотовый, она позвонила Ашерону, который ответил после первого же гудка.
– Эй, Табби, – сказал он со смешком. – Номер Валериуса 204-555-6239.
– Я, правда, ненавижу, когда ты так делаешь, Эш.
– Значит, ты возненавидишь меня еще больше?
– Не могу себе представить.
– Повернись.
Она повернулась и увидела его с другой стороны бара. Шесть футов, восемь дюймов, обутый в высокие «готические» ботинки, которые добавляли к росту ещё добрых три дюйма. Его невозможно было не заметить.
Несмотря на то, что он сказал, она почувствовала волну облегчения, видя его здесь. Сбросив звонок, она пересекла помещение и подошла к нему.
– Что ты здесь делаешь?
– Я знал, что ты собираешься пойти за Валериусом, и я здесь, чтобы пойти с тобой.
– Значит, ты тоже считаешь, что он в беде.
– Я знаю, что так оно и есть. Идем.
Табита не стала его расспрашивать. Она слишком хорошо его знала. Ашерон Партенопайус редко когда вдается в подробности. Он живет по своим собственным правилам и весьма скрытен.
Эш пошел к выходу на улицу. Табита не знала, куда они направляются, но, судя по всему, Эш интуитивно знал.
– У меня действительно плохое предчувствие, – сказала она Эшу, когда они практически бежали по улице.
– У меня тоже, – ответил он, скользнув в открытые ворота. Табита последовала за ним, но потом резко затормозила, увидев самую невероятную картину, какую она когда-либо видела в своей жизни.
Валериус сражался. В каждой руке у него было по мечу, и он отбивал атаку четырех даймонов, наносивших и парировавших удары со свойственным им совершенным мастерством. Это было изменчивое, яростное и смертельно красивое зрелище.
Быстро крутнувшись, Валериус поймал одного из светловолосых даймонов, и ударом снизу пробил его грудь, проделав темную дыру в сердце, где были собраны человеческие души. Даймон превратился в золотую пыль.
Эш присоединился к схватке, поймав на кол двух даймонов. Он отогнал их от Валериуса, давая римлянину возможность сконцентрироваться на других даймонах.
Шагнув вперед, Табита сразу почувствовала, как на нее обрушилось что-то холодное и жуткое.
– Предсказуемо, – снова прозвучал этот зловещий голос, охотившийся за ней.
Испепеляющая молния пронеслась мимо нее, направляясь к Ашерону.
В одно мгновение Эш пронзил даймона колом, а в следующее, упал на колени, пока Валериус приканчивал своего даймона.
Другой даймон, с которым дрался Эш, подошел добить его. Но этот удар перехватил Валериус, убив противника.
Табита подбежала к Эшу, который лежал на земле и шипел, держа руку так, как если бы она была сломана.
– Сими, – он тяжело дышал. – В человеческую форму. Сейчас же!
Татуировка большого дракона на предплечье Эша отделилась от кожи темно-красной тенью, и быстро перевоплотилась в демоницу, которую Табита отлично знала.
– Акри? – спросила Сими, держа Эша за голову. – Акри, где болит?
Табита опустилась рядом на колени рядом с ними, стараясь рассмотреть руку Эша, которая буквально превратилась в камень, только что не твердела. Кожа принимала бледно-серый цвет, и это распространялось от руки по всему плечу.
С окровавленным лицом Валериус упал на колени по другую сторону от Эша.
– Что это?
Эш корчился, словно был охвачен огнем.
– Сими. Akra… Thea Kalosis. Biazomai, biazomai.
Табита увидела выражение ужаса на лице Сими, прежде чем она исчезла.
– Эш? – паникуя, спросила она. – Что происходит?
– Ничего, – он задыхался, потом схватил Валериуса за рубашку. – Отведи Табиту домой. Немедленно!
– Мы не можем оставить тебя, – ответили они в унисон.
– Идите! – рявкнул Эш за миг до того, как сероватая, камнеподобная кожа расползлась еще больше по телу.
Они не ушли.
Эш боролся и кричал, пока этот серый цвет распространялся по всему его телу. Табита уложила его прямо на землю. Эш тяжело дышал, словно старался побороть то, что внутри.
Это была безнадежная борьба.
Он вытаращил сверкающие, серебряные глаза, как только их тронул серый цвет, и замер, как труп. Эш не дышал. Не двигался. Словно что-то удерживало его в таком окоченелом состоянии.
