Текст книги "Король Френдзоны (ЛП)"

Автор книги: Шерелин Пратт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 20

Хантер не имел ни малейшего понятия, зачем направился к Дворцу изобразительных искусств после встречи с Эсми. Ему было нечем заняться, кроме как ходить кругами в окружении тысячи воспоминаний.

Не очень это помогало.

Невысокая азиатка все еще ходила тут со своей тележкой с печеньем и раздавала угощение разным парочкам. Реакция всегда была разной: кто-то доедал печенье до последней крошки, а кто-то тайком выбрасывал печенье в урну. За этим было интересно наблюдать… потому что, кроме этого, смотреть вообще было не на что.

Хантер пришел к выводу, что мисс Перл знает пару сотен слов на английском. Все эти слова касаются темы печенья и его вкусовых качеств. Она спрашивала людей нравится ли им печенье, и после нескольких безуспешных попыток объяснить, люди жестами пытались передать свои ощущения, пока не получали от мисс Перл понимающий кивок.

Рот Хантера наполнился слюной, когда он вспомнил волшебный вкус печенья. Он захотел еще одно. Пожилая дама, бесспорно, была упрямой, но Хантер умел быть очаровательным, если того требовал случай.

А случай того стоил. Если сегодня кто и заслуживает печенье, так это он.

Хантер подождал пока толпа рассосется, и направился к тележке. Он улыбнулся старушке широкой улыбкой, но она ответила ему суровым покачиванием головы.

– Нет поцелуя, нет печенья! – рявкнула мисс Перл, когда он был в десяти шагах от нее.

– Ой, да ладно Вам, – сказал он, протягивая двадцатидолларовую банкноту, – В виде исключения? Для меня? У меня был трудный день.

Женщина отвернулась от денег.

– Нет поцелуя, нет печенья.

– Что, если я поцелую Вас? – предложил он, – это считается?

На лице пожилой леди появилось почти комичное выражение, даже несколько.

– Это печенье не будет вкусным.

– Если оно будет на вкус, как прошлое, это будет превосходно, – попытался урезонить ее Хантер, но мисс Перл не поддалась на уговоры.

– Прошлый печенье был особенный, потому что поцелуй был особенный, – сказала она на ломанном английском, – Печенье на вкус поцелуй. Поцелуй последний ингредиент! – она указала на людей, гуляющих по парку, – Вот почему кому-то нравится, а кто-то выбрасывать.

Хантер постарался, чтобы его лицо не выглядело слишком уж скептичным, но понял, что у него ничего не вышло, когда мисс Перл ухмыльнулась ему.

– Для тебя мой печенье вкусный, когда ты целовать милую низкую блондинка. – важно заявила мисс Перл. – Приводить ее и я дать новый печенье.

Ну, этого не произойдет. Особенно после сегодняшнего разговора.

Хантер снова протянул двадцатку.

– Уверены, что я не могу купить хоть одно?

Мисс Перл поцокала языком и покачала головой.

– Только если ты безумно влюблен. Тогда тебе не нужен печенье. У тебя есть родственная душа.

Хантер закатил глаза.

– Я заплачу штраф в Министерстве Романтики.

Низенькая женщина снова поцокала языком. Ее взгляд метнулся к парочке позади него.

– Видишь их? Сейчас все понять, – пыталась стоять на своем пожилая дама. – Эта пара не понравится печенье, потому что нет любви. Их связать одиночество, поэтому им печенье не вкусно.

– Или, – предположил Хантер, – может Ваше печенье сегодня не очень вкусное.

Мисс Перл покачала головой.

– Стоять. Смотреть.

Ее слова напоминали скорее приказ, нежели просьбу, что обычно выводило Хантера из себя. Но что-то эдакое было в ее настойчивости… и ему стало любопытно. Он остался.

Приближающийся к ним парень явно был жлобом. Хантер видел это за километр. Не было ни единого шанса, что он захочет купить печенье, но мисс Перл приманила к себе парочку жестом и хитрым взглядом. Словно по волшебству, парень забыл, что не хотел печенье и вместе со своей девушкой направился к тележке.

– Сколько? – спросил парень, глядя на печенье.

– Один поцелуй, – сказала мисс Перл.

Парень с девушкой задумчиво переглянулись.

– Поцелуй? – уточнила девушка, – и все?

Мисс Перл кивнула.

– Один поцелуй и мои печенья показать вам вкус вашей любви.

Вау. Что-то новенькое. Хантер не помнил, чтобы в тот раз, когда он был тут с Эсми, дамочка такими словами рекламировала свое печенье. Разумеется, это чепуха. Не может печенье быть на вкус как любовь. Печенье так не работает. Но ведь печенье, которое они пробовали с Эсми, было восхитительным. Эсми тоже была потрясающей, поэтому Хантер не мог назвать рекламу женщины ложью.

Поцелуй пары напомнил Хантеру о поцелуе, которым его одаривала мама, прежде чем отправить в сад – быстрое касание губ, чтобы поскорее отделаться и перейти к своим делам. Определенно никакой страсти с обеих сторон.

Когда мисс Перл протянула им печенье, они оба с радостью взяли его.

– Ты смотреть, – сказала мисс Перл, глядя на Хантера.

Парочка начала удаляться, по пути принявшись за печенье. Они затормозили одновременно: девушка выплюнула печенье в ладонь, а парень просто на землю. Они не оглянулись. Никак не прокомментировав, парочка направилась к урне.

– Видишь? – сказала мисс Перл. – Не очень хорошее сочетание. Очень скоро они расстанутся.

– Или просто Ваше печенье сегодня отвратительно, – не оказался от своей идеи Хантер.

– Печенье идеально! – возмутилась мисс Перл, – оно всегда идеально!

Хантер покачал головой.

– Как это возможно, если Вы каждый день изменяете рецепт?

Мисс Перл наклонилась к нему, словно собиралась раскрыть тайну.

– Один рецепт. Разные люди. Видел? Смотри!

В это время к ней подошла женщина с детской коляской, и на мгновение, Хантер испугался, что ему придется целовать молодую маму. Он, конечно, не самый высокоморальный человек в этом мире, но целовать замужнюю женщину это уж слишком.

Его страх исчез, когда ребенок из коляски протянул руку и закричал: «Печеньеее!»

Мисс Перл подошла к мальчику.

– Хочешь печенье?

– Печенье!

Мисс Перл улыбнулась.

– Поцелуй мамочку и получишь печенье.

Странно. Внезапно у мисс Перл пропал акцент и улучшилась грамматика.

– О нет, – быстро произнесла мама, – мы можем заплатить Вам.

– Даже не пытайтесь, – вклинился в беседу Хантер, прежде чем мисс Перл успела ответить, – поцелуй – это плата за печенье. Она не принимает ничего другого.

– На самом деле? – спросила женщина, метнув взгляд на Хантера.

– Да, – сказал он, заметив кольцо у нее на пальце, – Уж поверьте мне.

Мама послала Хантеру быструю, почти смущенную улыбку.

– Ну, тогда ладно, – сказала она, склонившись над мальчиком. – Поцелуешь мамочку?

Маленький мальчик понял, что от него требуется, поэтому быстро чмокнул маму своими пухлыми губками.

– Теперь держите печенье, – сказала мисс Перл, протягивая одно маме, а другое сыну.

– Спасибо, – откусив, восхитилась мама. Хантер заметил, как у нее распахнулись глаза. Она прикрыла рот ладонью, – О, мой, Бог!

Мисс Перл хитро улыбнулась Хантеру.

– Вам понравилось?

– По вкусу… по вкусу напоминает апельсиновое мороженое из моего детства, – призналась мама с широкой улыбкой, пока ее сын молча хомячил печенье. Тот факт, что он попытался сразу же запихнуть в рот целое печенье, дало понять Хантеру, что печенье вовсе не отвратительное.

– Рада, что вам понравилось, – сказала довольная и удовлетворенная мисс Перл.

– Понравилось? – повторила мама, – как Вы это сделали? Какой ингредиент Вы добавили сюда? Оно нереально вкусное.

– Секрет, – ответила мисс Перл, многозначительно поглядев на Хантера. – Наслаждайтесь прогулкой.

Было ясно, что мама хотела сказать что-то еще, но мисс Перл махнула рукой, и, словно по волшебству, женщина ушла. Через несколько секунд Хантер остался наедине с мисс Перл.

– Видишь? – сказала мисс Перл, словно все теперь приобрело смысл, – у печенья вкус поцелуя. Твое печенье на вкус как ощущение от поцелуя.

– Да… но я все равно на это не куплюсь, – твердо стоял на своем Хантер, хотя наполовину поверил.

– Печенье бесплатное! Не надо его покупать, – сказала мисс Перл, явно поняв его слова, – но печенье вкусное только тогда, когда к нему добавлена любовь.

Не было смысла спорить, раз уж мисс Перл понимала только каждое третье его слово.

– Печенье на вкус как ощущение от поцелуя, – повторила мисс Перл и Хантер моргнул, снова наконец-то это принял.

Конечно же, это было абсолютно невозможно. Но мысль интересная, особенно, если учитывать то, что Эсми понравилось печенье. Разве она не говорила, что выкинула печенье, после поцелуя с Джоном? Эсми не стала бы есть низкосортную пищу. Ее родители приучили ее к этому с ранних лет.

Но Эсми точно съела все печенье, которое было у них с Хантером, что по логике мисс Перл означало, что печенье ее не спугнуло. Ей оно понравилось. Она оценила печенье в высшей степени, а то, которое было у них с Джоном, сравнила с ванильной вафлей.

Губы Хантера искривились в злорадной усмешке, когда он подумал о скучном вафельном поцелуе. Мысль о том, что между Эсми и Джоном нет сильной химии, нисколько не повредило его чувствам. В этом был здравый смысл. Небеса знали, что ему придется наблюдать за поцелуями Эсми и Джона следующие несколько лет – после того, как ему вновь позволят с ними общаться, а мысль о том, что каждый раз поцелуй будет, как сухая ванильная вафля, позволяла легче справляться с наказанием.

Впервые за весь день, настроение у Хантера несколько улучшилось.

– Ты лентяй, – обвинила его мисс Перл и тем самым отвлекла от раздумий. Когда он посмотрел на низенькую женщину, она сердито смотрела на него, – Ты хочешь выпросить у меня рецепт, но не хочешь побороться за девушку.

Хах. Может быть, женщина знала английский лучше, чем он думал.

– Не мне решать, бороться за нее или нет. Эсми сама решает, чего ей хочется.

Почему он это сказал? Зачем он назвал имя Эсми и между строк указал на свою любовь к ней? Он всю жизнь избегал подобных ответов, но один язвительный комментарий от мисс Перл и вот он уже как раскрытая книга.

Пора уходить.

– Она не сможет выбрать тебя, если ты ей не предложишь, – глубокомысленно сказала мисс Перл.

– Да? Но что, если я предложу ей, и это все разрушит?

Почему. Он. Это. Сказал?

Ему серьезно пора заткнуться и уйти.

– Что, если ты предложишь и это все исправит? – предположила мисс Перл.

Хантеру не стоит это слушать. Не сейчас. Не тогда, когда все, итак, нестабильно. Эсми нужна его поддержка. Его благословение. Его соучастие.

Сейчас надо играть по сценарию, если он хочет, чтобы Эсми осталась в его жизни как сестра.

Он не должен все испортить. И чтобы убедиться, что этого не произойдет, ему надо выкинуть из головы высказывания мисс Перл.

Глава 21

Эсми вертела телефон в руке, пока Джон поворачивал курицу на гриле.

Дэб и Хантер старались успеть как можно больше до ее отлета. Два свидания за два дня.

Эсми не стала спрашивать Дэб, как прошло свидание, когда сияющая женщина пришла к ней сегодня днем. Они плодотворно трудились, но как только часы показали пять, Дэб ринулась к двери. У них с Хантером было назначено еще одно свидание, и у Эсми просто чесались руки, чтобы написать Хантеру и узнать, как все прошло. Но она не могла.

Никаких звонков. Никаких сообщений. Никаких встреч.

Таковы правила. Она не писала Хантеру уже 31 час, а хотелось этого точно так же, как почесать сыпь на руке.

Джон бы одобрил это высказывание: желание написать Хантеру сравнимо с сыпью…

Да. Джон точно бы это одобрил.

Эсми беспрестанно нервно постукивала ногой по полу каждые две минуты проверяла телефон, чтобы увидеть, пришло ли что-то от Хантера.

Ничего. По ее просьбе.

Такова их новая реальность.

– Лимон и перец? – спросил Джон, и Эсми улыбнулась ему ослепительной улыбкой.

– Звучит потрясающе.

Эсми уже давно усвоила, что Джон может приготовить курицу лишь двумя способами, не испортив ее при этом: лимон с перцем или терияки. Эсми выбрала первый вариант, что означало, что теперь Джон будет думать, что так ей нравится больше всего.

– Как дела с салатом? – спросил он, обливая курицу лимонным соком.

– На столе, готов, – ответила она, глядя на телефон в ожидании сообщения.

Нет. Никаких сообщений.

Нога Эсми продолжала непроизвольно отстукивать по полу чечетку, поэтому девушка постаралась расслабить плечи.

Куда Хантер водил Дэб? Чем они занимались? У Эсми на телефоне было установлено приложение «Найди IPhone», позволяющее людям находить потерянные телефоны по координатам GPS. Обычно Эсми использовала его, чтобы проверить места, куда Хантера вызывали по работе. Она могла бы зайти в приложение и посмотреть, где были Дэб и Хантер…

Нет. Это бы нарушило комфорт Эсми и было похоже на слежку, поэтому она села и стала мечтать, чтобы мясо приготовилось быстрее, а сама тем временем вспоминала поведение Дэб ранее днем. Девушка была в восторге, значит они здорово повеселились. Было так странно, что Хантер в деталях не рассказал ей об этом. Он всегда так делал. Всегда.

Эсми сделала глубокий вдох.

– Все в порядке, – сказала она, словно гипнотизируя себя. Потому что все в порядке. Все так и есть. Убеждая себя в этом, Эсми пальцем нажала на иконку с мессенджера и стала выбирать, кому написать.

Эсми посомневалась с минуту, но в итоге выбрала Грэйс.

Эсми:

Помоги! Отвлеки меня!

Через пару секунд она получила ответ. К счастью, Грэйс, как и Эсми, держала телефон в руках, как приклеенный.

Грэйс:

От чего?

Эсми:

От меня самой.

Грэйс:

Что тебя беспокоит?

Эсми колебалась, обдумывая свое следующее сообщение.

Эсми:

Хантер на свидании, и я не могу ему написать.

Грэйс:

Почему нет?

И вновь, Эсми осторожно подбирала слова.

Эсми:

Запрет от Джона. Но я должна быть в курсе всех событий, которые происходят

с Хантером. Еще чуть-чуть и я напишу ему, чтобы узнать, как дела.

Грэйс:

Тебе запретили писать Хантеру?

Эсми вздохнула. Не было причин, утаивать это от нее.

Эсми:

Ни сообщений, ни звонков, ни встреч.

Грэйс:

ЧЕГОООООООООООООООООО???

Эсми:

Знаю, знаю. Это временно, пока Джон не успокоится насчет обжигающей привлекательности Хантера.

Грэйс:

Просто смешно. Я секси. Со мной тебе еще можно общаться?

Эсми:

Хах. Конечно.

Грэйс:

Что насчет Эша? Он безумно горяч.

Эсми закатила глаза, прежде чем ответить.

Эсми:

А еще он твой муж.

Грэйс:

От этого он не становится менее горячим.

Эсми:

Факт.

Следующее сообщение от Грейс пришлось подождать чуть дольше.

Грэйс:

Мне ведь не стоит говорить тебе что Джон метит территорию, ведь так?

Эсми прорычала, глядя на то, как Джон перчит курицу.

Эсми:

Это не так.

Грэйс:

Так все девушки говорят…

Это обвинение задело Эсми, потому что она не считала требование Джона неразумным. Не совсем. Грейсдолжна это понять.

Эсми:

А что, если бы Эш попросил тебя не общаться с привлекательным и свободным парнем?

Грэйс:

Мы с Филиппом были ПОМОЛВЛЕНЫ и Эш вовсе не против того, чтобы мы с ним встречались за обедом.

Эсми:

Ну… Джон пока до этого не дошел. Надеюсь, вскоре он все поймет.

Грэйс:

Как скажешь. Но моя обязанность как твоей подруги сказать тебе, что он потерял несколько очков в моих глазах, после этого.

Эсми улыбнулась от яростного пыла подруги.

Эсми:

Учла. Рада, что ты прикрываешь мою спину.

Грэйс:

Всегда.

– Через пять минут все будет готово, – сообщил Джон, стоя рядом с грилем.

– Замечательно, – ответила Эсми и снова посмотрела на телефон.

Эсми:

Можешь отвлечь меня еще на пять минут?

Грэйс:

Для чего же еще нужны друзья?

– Кому пишешь? – спросил Джон, внезапно оказавшись у нее за спиной. Когда он успел подойти?

– Грэйс, – сказала Эсми, пряча от него экран.

– Да? Передай ей привет.

– Будет сделано, – сказала Эсми, глядя на покрытые жиром щипцы, которые он держал над ковром, – может лучше держать их на улице, а не в гостиной?

Джон посмотрел на щипцы.

– Конечно. Я просто отвлекся.

Отмазка была так себе, но Эсми решила поверить в нее.

– На что?

Он вернулся в патио и ответил оттуда.

– Думаю, мне следует поговорить с Хантером. Я знаю, что ты уже это сделала, но чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что будет лучше, если он услышит это от меня.

– Нет, – немедля ответила Эсми, – это очень плохая идея.

– Почему?

– Потому что я уже все сделала, – сказала Эсми, пытаясь быть тактичной. – Если ты повторишь, то это никак не поможет. Хантер только разозлится еще сильнее.

Джон перевернул курицу и проверил ее готовность.

– Уверен, что ты сказала все, что нужно, но думаю, что будет лучше, если он услышит это от другого мужчины.

Вот это обидно.

– Джон, ты ходишь по тонкому льду. Хантер мой лучший друг. Уверена, что знаю, как с ним разговаривать.

Джон напрягся, когда она использовала выражение «лучший друг», и Эсми моментально упрекнула себя. Ей пора использовать это выражение только по отношению к Грэйс.

– Но все же, – заупрямился он.

– Джон, я сказала нет, – твердо ответила Эсми, отправляя Грейспоследнее сообщение. – Ничего из того, что ты мог бы сказать Хантеру, не улучшит ситуацию.

– Я просто подумал…

– Джон, – предупредила Эсми, – хватит.

Он вздохнул и переложил курицу с гриля на тарелку.

– Как скажешь. Ужин готов.

Эсми быстро сменила тему, на ту, с которой они оба были согласны и сосредоточилась на приятном вечере.

Глава 22

Хантеру не понравилось, как Шона посмотрела на него, когда они собрались в кабинете Лу, чтобы обсудить прогресс Кенни… или его отсутствие. Она изучала его проницательным взглядом, и это могло плохо для него закончиться.

– Хантер, с тобой все в порядке?

– Ага.

Как бы ему хотелось, чтобы на этом все закончилось, но по взгляду Шоны он понял, что она не собирается завершать расследование.

– Ты уверен?

– Ага.

Только разговор на другую тему сможет спасти его от ее женской интуиции.

– Как продвигаются дела у Кенни?

– Ну, он ненавидит тебя.

– Это очевидно.

– Это очевидно, – едва заметно улыбнувшись, согласилась она. – Он также проинформировал своего последнего судью, что следует судить тебя за жестокое обращение с детьми.

После этого Хантер оживился.

– Которого?

– Эндрюс.

– Отлично, – с облегчением выдохнул Хантер. – Уверен, что дело будет в мою пользу.

– Ага. Судья постановил появляться Кенни здесь дважды в неделю, до тех пор, пока ты будешь готов его терпеть.

Хантер покачал головой.

– Такое ощущение, будто у парня талант попадать в неприятные ситуации. Как он может думать, что он настолько умный, если у него ничего не выходит?

– Потому что мир против него, – спокойно ответила Шона. – Он все делает правильно. Просто мир не хочет ему помочь.

– Чертов мир, – проворчал Хантер, – каков хулиган.

– Тебе ли не знать, – согласилась Шона, на мгновение подхватив его игривый тон, а затем снова вернулась к делу. – Вот зачем я здесь. Может быть, у тебя найдется два свободных дня в неделю, пока Кенни не исполнится восемнадцать?

Хантер пожал плечами.

– Уверен, что никуда не пропаду.

Держа папку в руках, Шона заерзала на сидении, избегая его взгляда, что было для нее странно.

– Тем не менее. Это довольно долгий промежуток времени, и я знаю, что ты приходишь в зал, потому что хочешь тренироваться самостоятельно.

– Могу приходить в другие дни, или заниматься до или после встреч с Кенни, – сказал Хантер. – Все нормально. Заранее извиняюсь за те дни, когда я буду отсутствовать из-за рабочего графика. Я знаю, как важна предсказуемость в работе с такими детьми.

– Да, но дважды в неделю – отличное начало, и он уже знает, что ты пожарный, с плавающим рабочим графиком. Черт, да, возможно, он лучше тебя знает твое расписание.

– Может быть, – согласился Хантер.

– Так я могу дать ответ судье Эндрюс, что ты в деле?

– Пока вы оба будете думать, что я справляюсь хорошо, конечно.

Шона прищелкнула языком.

– Ну, отношение Кенни вряд ли сильно изменится, но, думаю, что он слишком устает и остается без сил после ваших совместных тренировок, чтобы лезть в неприятности. Он ничего не говорит, но…

– Он это чувствует, – сказал Хантер, зная, что так и есть. Хантер изо всех сил выматывал парня на тренировках. Кенни оказался слишком упрям, чтобы делать разминку до или после тренировки. В отличие от других людей, ему не нужны такие глупости, как растяжка или разминка, поэтому Хантер был больше, чем уверен, что у парня все болит, по крайней мере, целый день после тренировки. Может и дольше.

– Окей, – сказала Шона с облегчением, – если ты пришлешь мне свой график на следующий месяц и обозначишь дни, в которые сможешь встретиться с Кенни, я напишу Эндрюс. Я также позабочусь о докладах, касаемо его прогресса. От тебя не понадобится никакой бумажной работы.

Хантер подумал, а знает ли Шона про его дислексию, и как болезненно ему дается написание отчетов. Но тут же это отмел. В конце концов, ему не надо заниматься бумажной работой.

– Пришлю расписание к концу дня, – пообещал он.

– Отлично, – встав, сказала Шона, – если никто тебе еще этого не говорил сегодня – ты замечательный.

Встав, Хантер покачал головой. Если бы только она знала.

– На удивление, но ты первая за сегодня.

Шона слегка покраснела, что было странно. Но он снова об этом забыл.

– Ведь это правда.

– Спасибо. Ты тоже, Шона. Все, что происходит с Кенни – лишь благодаря тебе. Ты вносишь изменения.

– Я стараюсь, – вздохнула она.

– Ты делаешь для него больше, чем кто-либо на свете, – похвалил ее Хантер, сжав ее плечо, когда они подошли к двери. – Ты волнуешься и это важно.

– Хочешь снова довести меня до слез? – спросила она, но уже довольно серьезным тоном.

– Надеюсь, нет, – сказал Хантер, открывая для нее дверь, – когда дело касается слез, от меня утешения столько же, сколько от дверного косяка.

– Неправда, – тихо возразила она.

– Да ну? Тогда ты знаешь меня не очень хорошо. Это правда, клянусь, – он указал на дверь. – Видишь? Ты чуть не плачешь, а я указываю тебе на дверь.

Это вызвало у нее улыбку. Боже. Шона хмурилась по любому поводу. Если он смог вызвать у нее улыбку, то можно расценивать это как личную победу.

Хоть кто-то не думает сегодня, что он придурок.

– О, еще кое-что, – вспомнил Хантер, когда Шона спускалась вниз на первый этаж, – Можешь сказать, когда День Рождение у Кенни?

– Двадцать седьмого октября, – не задумываясь, ответила она, – через месяц.

– Спасибо, – поблагодарил Хантер. – Посмотрим, что я смогу придумать.

Шона быстро ему кивнула.

– Спасибо, Хантер.

Затем она ушла, но Хантер не мог отделаться от ощущения, что она что-то недосказала.