Текст книги "Король Френдзоны (ЛП)"

Автор книги: Шерелин Пратт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 49

Спустя три недели после того, как Эсми вернула кольцо, они окончательно расстались с Джоном.

Самое странное? Она была даже не удивлена. Ни капельки. На самом деле, окончательный разрыв чувствовался как давно ожидаемое торжество… как если бы она встала утром на весы, и обнаружила, что последние 2,5 килограмма, набранные в Вашингтоне, внезапно исчезли за одну ночь.

Печальная правда была в том, что беззаботное веселье, длившееся первые полгода, было невозможно вернуть. Джон не доверял ей, а Эсми возмущало то, что он не хочет верить ей на слово. Это была не единственная пропасть между ними, но именно это послужило возвращению кольца Джону.

Им не суждено быть парой.

– За жизнь в одиночестве, – сидя в джакузи, сказала Грейс, поднимая вверх ведерко с мороженым.

Эсми сняла крышку со своей упаковки с мороженым и подняла ложку. Да, у нее еще были 2,5 лишних килограмма, но она заслужила немного мороженого после такого тяжелого дня.

– Мы не можем произносить тост за одинокую жизнь. Ты замужем, Грейс.

– Я знаю, – сказала ее подруга, после того как они чокнулись упаковками, – и, если честно, не могу дождаться, когда ты присоединишься ко мне в лице замужней. Но также очень рада, что мужем будет не Джон. Он немного рохля.

– Он хороший парень, – сказала Эсми, вспоминая о том, как Хантер назвал его жалкой псиной. Жалкая псина и рохля. Не совсем приятное высказывание о ее женихе от близких ей людей. Почему она не послушала их раньше?

– Он хорош для кого-то другого, – поправила Грейс, – не для тебя.

– Думаю, что так, – согласилась Эсми и Грейс улыбнулась.

– Пятьдесят баксов на то, что он женится на одной из своих клиенток.

Это было слишком едкое замечание, чтобы не могло задеть так рано, но Эсми все равно попыталась улыбнуться.

– На прошлой неделе я бы с тобой поспорила, но не сегодня.

Грейс покачала головой.

– Филипп встречался с одной из официанток, через некоторое время после нашего расставания. Ему понадобилось 4 месяца, чтобы понять, насколько он был глуп.

– Он встречается сейчас с кем-нибудь? – спросила Эсми, радуясь тому, что они сменили тему.

– Ага. С какой-то цыпочкой из долины Напа. Полагаю, она аристократка.

– Похоже на его типаж, – сказала Эсми, стараясь быть дипломатичной. Ей никогда не нравился Филипп, но это не значит, что сейчас она должна нападать на него, когда он больше не является частью личной жизни Грейс.

– Именно, – согласилась Грейс, – хорошенькая, благородных кровей, и с недостатком вкуса. Филипп любит внимание, поэтому кажется, что она отлично дополняет его. Хотя, посмотрим, что будет. Она не та девушка, которую можно приструнить, поэтому не думаю, что она выйдет за него замуж пока не захочет.

– Надеюсь, что нет, – пробормотала Эсми, беря ложкой мороженое. Когда оно растаяло у нее на языке, она тихонько простонала от удовольствия.

Боже, как она скучала по этому.

– Видишь? – сказала Грейс, словно читала ее мысли, – больше никакого сельдерея в джакузи. Это богохульство.

– Согласна, – сказала Эсми, и несколько секунд они просто наслаждались мороженым и водным массажем.

– Итааааак, – сказала Грейс, закрывая мороженое, – не пора ли нам обсудить очевидную проблему?

Внезапно мороженое во рту Эсми потеряло вкус.

– А надо ли?

– Надо.

Эсми посмотрела на человека, который знал ее как никто другой… этот никто и был очевидной проблемой.

– Грейс, я запуталась.

– Мы все запутались.

– Да, но я в какой-то степени превзошла сама себя, – призналась Эсми, – я так и не поговорила с ним. Ни разу с того момента, как Джон попросил меня этого не делать.

Грейс раскрыла рот.

– Даже после того, как отдала кольцо? Примерно месяц назад?

– Тогда мы еще пытались, – сказала Эсми, – я должна была знать, что мы с Джоном сможем быть вместе, без Хантера, заполняющего проблемы.

– Что обернулось большим жирным «нет», – сказала Грейс.

– Ага.

– Так, как долго это длится? – спросила Грейс, пытаясь подсчитать, – когда была ваша вечеринка в честь помолвки?

Эсми не нужно было делать подсчеты. Она знала, как давно это было с точностью до часа. Но Грейс не стоило этого знать.

– Два месяца назад.

Грейс моргнула.

– Ты хочешь сказать, что ты не говорила, не писала и не видела Хантера уже два месяца?

– Да, верно, – сказала Эсми, съедая еще ложку мороженого.

Казалось, что Грейс обдумывает это.

– Он знает, что у вас с Джоном все кончено?

Эсми пожала плечами.

– Если моя мама сказала его маме, и та сказала Хантеру, то да.

– О, милая, – сказала Грейс, – ты идиотка.

– Спасибо. Я знаю.

Грейс повернулась к ней.

– Серьезно, что ты собираешься делать?

Эсми отодвинула мороженое. Больше не было смысла поглощать еще калории.

Вкус исчез. Это того не стоило.

– Что я могу сделать?

– Для начала поговорить с ним, – сказала Грейс.

– И что сказать?

Грейс уже раскрыла рот, очевидно намереваясь что-то сказать, но передумала.

– Знаешь, на самом деле я не имею ни малейшего понятия, – она покачала головой, – два месяца? А официальную помолвку ты разорвала три недели назад? Ты же знаешь, что он погибал без тебя?

От этих слов, у Эсми все сжалось внутри при воспоминании о фотографии

Хантера и Тани на пляже.

– Нет, уверена, что у него все в порядке.

– Нет. Парень любит тебя, Эз. Всегда любил. Я твоя подруга, и поэтому буду говорить прямо: ты попала ему в сердце, когда выбрала Джона и этот удар образовал трещину. Он еще не отошел от этого.

Эсми не ответила. Не знала что, потому что это вынудило бы ее сказать много чего она не говорила до этого. Это также означало выразить чувства, которые она никогда не выражала… чувства, которые били ключом и кипели, и росли с тех пор, как она себя помнила.

Поэтому вместо ответа, она провела рукой по глади воды, отмечая, что ее маникюр облупился, словно это было важно в данный момент. Не было. Это было отвлечение.

– Я боюсь, – все что она смогла сказать после долгого молчания.

– Чего? – поторопила Грейс.

И снова, Эсми не могла найти слов, хотя чувствовала, как они переполняют ее. Если она откроет рот, то что-то выльется наружу. Она даже не знала что.

– Хмм, – сказала Грейс после долгого молчания, – может мы начали с неправильного вопроса.

Эсми подняла взгляд.

– Какой вопрос должен быть правильным?

Казалось, что темные глаза подруги смотрят прямо в душу Эсми.

– Чего ты хочешь?

Вот этот вопрос, так ведь? Все остальное крутится только вокруг него.

Самое худшее – или пугающее – что впервые в ее жизни, Эсми знала ответ. Ни о чем другом она не думала последние три недели.

– В мире нет ни одного мужчины, на которого я бы променяла Хантера, – призналась Эсми, – эта ситуация с Джоном все усложнила, но это научило меня.

– И? – поторопила Грейс, отказываясь отвечать за нее.

Почему она не могла это произнести? Поток слов был готов вырваться наружу, и если бы Эсми собиралась быть честной с собой, то все вышло наружу в ее пятилетнем возрасте. Она хорошо научилась не говорить о своих чувствах или признавать их. И сложно отказаться от старых привычек.

– Хантер – это мое безопасное место, – наконец сказала она и рассмеялась, – что очень иронично, потому что он абсолютно непредсказуем.

– Не для тебя, – добавила Грейс и Эсми согласилась.

– Думаю, это правда. Не для меня. Я знаю его.

– Просто знаешь его? – поднажала Грейс.

Эсми оглянулась на нее, благодарная за такую настойчивость.

– И, конечно же, люблю его.

– Любишь его как 10 лет назад или любишь как брата?

– Выберу первое, – выдохнула Эсми.

– И что ты хочешь сейчас попробовать сделать?

Эсми игриво посмотрела на Грейс.

– Ты вынуждаешь меня это сказать?

Губы Грейс сжались в довольной усмешке.

– Я обученный репортер. Я могу суммировать твои ответы, но не могу ответить за тебя. Поэтому скажи мне, Эсми, почему ты боишься?

– Потому что… последние 2 месяца показали мне жизнь без Хантера и это не вариант для меня, – призналась Эсми, – я могу любить его, конечно, но я переживаю, что нуждаюсь в нем, чтобы быть той, кем я хочу, и это пугает меня.

– Что у вас с Хантером будут взаимодополняющие отношения, которые помогут вам быть лучшими людьми? – спросила Грейс.

– Не когда ты ставишь вопрос таким образом, – сказала Эсми, наконец забираясь поглубже внутрь себя, чтобы найти смелость озвучить страх, который несколько недель не выходил из головы.

– Но… если у нас не получится? Если мы сойдемся, ничего не выйдет и я потеряю его?

– Во-первых, это страх, а не желание, – сказала Грейс, – во-вторых, ты не потеряешь его после расставания. По самому худшему сценарию, вы просто наконец-то согласитесь, что вы просто родственники и начнете другие отношения, но я не думаю, что именно это сдерживает тебя.

– Тогда что?

Грейс нагнулась вперед, широко улыбаясь.

– Что, если это потрясающе? Просто крышесносно? Что если это выходит за грани того, что ты себе представляла? Что тогда? Думаю, вот чего ты боишься – что ты безнадежно влюбишься в Хантера и он не ответит взаимностью. Что он будет прежним стариной Хантером и не будет готов остепениться.

Ладно, может быть Грейс знала Эсми лучше, чем она думала, потому что… да.

– Ты хочешь двигаться дальше, зная все наверняка, – нежно сказала Грейс, – но всегда есть возможность того, что все разрушится, как это произошло с Джоном. Где бы ты была если бы этого не произошло?

– Именно! – сказала Эсми, чувствуя себя оправданной, – я знаю, что риск – это часть игры, но…

– Иногда риск кажется слишком велик, – сказала Грейс, понимающе кивая, – не стоит говорить это девушке, пытающейся забеременеть.

Взгляд Эсми опустился на плоский живот подруги.

– Подожди. Ты…

– Нет, в настоящее время я не беременна, – прояснила Грейс, – но мы уже разговаривали на эту тему с Эшем. Поэтому поверь мне. Потому что, в некотором смысле похожий разговор, который ты ведешь с собой по поводу Хантера, я веду с собой по поводу ребенка. Ты готова начать и никогда не оглядываться назад, что бы не случилось?

Вот это вопрос.

– Главное различие между нами в том, что ты, образно говоря, уже начала спускаться со своей личной вершины, в то время, когда я, все еще хожу по вершине моей, – Грейс наклонилась и сжала ее руку под водой, – ты уже упала, милая. Уже бессмысленно об этом думать. Тебе нужно лишь спросить себя: кто должен поймать тебя… что бы не случилось?

– Да, – согласилась Эсми, слегка сжимая руку подруги и улыбаясь, – почему люди притворяются, что влюбляться это весело, когда это самая ужасная вещь на планете?

– Любовь может такой стать, – сказала Грейс, – когда ты борешься за нее. В своих историях писатели описывают время, когда ты даешь себе волю, влюбляешься и плывешь по течению. Если ты сопротивляешься, происходит то, что люди называют тоской.

Эсми рассмеялась и снова потянулась за мороженым.

– Именно это я здесь делаю? Создаю тоску? Это не вселенная испытывает меня?

– Неа, – сказала Грейс, тоже беря мороженое, – уверена, что ты переживаешь, потому что навязала это сама себе, а не вселенная устроила тайный заговор.

– Проклятье, – сказала Эсми, драматично вздыхая, – я-то уже заготовила речь на тему пожалейте меня.

– Прости.

Одно мгновение, они просто ели мороженое и смотрели на залив.

– Так что я должна делать? – наконец спросила Эсми.

– Сказать ему.

– Ему больно. Он отвергнет меня.

– Поэтому спланируй речь, – с легкостью сказала Грейс, – скажи ему о своих чувствах как можно яснее, затем дай ему время обдумать это. Потом, когда он будет готов, он придет к тебе. Как только до него дойдет, что ты хочешь дать ему шанс, он постучит в твою дверь. Но сперва ты должна дать ему понять, что готова распахнуть для него свое сердце.

От этой простой мысли, мороженое Эсми снова приобрело вкус. Она прислонилась к горячим струям джакузи, позволяя себе расслабиться, все снова и снова обдумывая предложение Грейс.

Ее подруга была права. Эсми уже давно свалилась с вершины любви и вечность ждет, когда Хантер ее поймает. В чем ее ошибка? В том, что она никогда не просила его поймать ее. Она всегда говорила, что хочет, чтобы это сделал кто-то другой.

Пришло время это менять.

Глава 50

Хантер почувствовал ее раньше, чем увидел. Он выпрямился в стуле, чувствуя, словно кто-то открыл окно в баре, чтобы проветрить и свежий воздух проник внутрь и коснулся его щеки. Он инстинктивно знал, кого увидит, если обернется через плечо.

Поэтому он не обернулся.

Вместо этого он посмотрел на дверь мужского туалета, желая, чтобы Люк скорее вернулся назад. Но, очевидно, им с Люком надо было поработать над их телепатической связью, потому что дверь оставалась закрытой. Замечательно. В первый раз за ночь они разделились и именно в этот момент вошла Эсми. Ну и везет же ему по жизни.

Хантер крутил стакан в руке, пытаясь продумать план. Еще месяц назад ему безумно хотелось, чтобы все шло, как сейчас, когда Эсми находит его и говорит, как сожалеет и просит вернуться в ее жизнь. Но за прошлый месяц многое поменялось, он осознал, что не хочет возвращаться назад. Только вперед. Он должен двигаться вперед. Жизнь во френдзоне парализует. Нет никакого прогресса. Ни жизни. Ни любви. Если Хантер позволит себе вернуться к Эсми, то он сможет с точностью предугадать каждый день до конца жизни, потому что все будет также, как и до этого.

Вперед. Даже если это будет как отрезать себе всю правую половину тела, он должен двигаться вперед. Он заслужил это. Пусть они с Таней и не стали настоящей парой, ему нравилось проводить с ней время. Он никогда ни с кем не встречался всерьез из-за своей ненужной верности к Эсми, поэтому для него стало облегчением осознание того, что проводить неделю за неделей с другим человеком может быть весело. Знакомиться с новыми людьми может быть весело. Вращаться в социальных сетях, узнавать о мероприятиях и посещать их, может быть весело. За прошедшие 4 недели Хантер завел больше друзей, чем за прошедшие 4 года.

Он почувствовал, как Эсми подошла ближе, и начал обдумывать план побега в туалет. Эсми не знала, что он знает о ее присутствии. Он мог сбежать из зоны опасности и оставить ее одну, как она обычно поступала с ним.

К сожалению, Хантер не был трусом.

Сбегать от проблем не в его привычке. Когда трудности вставали у него на пути, он смотрел им в глаза – именно так нужно сделать сейчас. Посмотреть Эсми в глаза и дать ей понять, что она не единственная, кто решил двигаться дальше. Он должен. Может он все еще влюблен в нее и может всегда будет, но он все равно должен двигаться дальше.

Поэтому он остался сидеть на месте, пока по цокоту каблуков по полу, он не услышал, что она приближается к нему. Краем глаза он заметил ее розовую юбку и светлые волосы.

Сильным. Нужно быть сильным. Неважно, насколько ласково посмотрели на него ее голубые глаза, он должен быть как кирпичная стена.

Кирпичная стена. Кирпичная стена. Кирпичная стена, про себя повторял Хантер, когда Эсми встала рядом со стулом Люка. Предатель. Что он так долго делает в туалете?

Эсми указала на стул Люка.

– Тут занято?

Она выглядела великолепно. Она всегда выглядела хорошо, но он слишком хорошо ее знал, и понял, что она долго собиралась перед выходом. Ее волосы были уложены и плавно спускались на плечи. Он любил такую укладку, хотя был уверен, что она об этом не знает. Ему также нравилось, когда у нее не были накрашены губы… и она не накрасила. Только блеск, который сложно было бы заметить, если бы не отблеск на ее губах. И то ли ему так показалось, то ли так и было на самом деле, но она стала более соблазнительной с их прошлой встречи? Он был готов поклясться, что так и было, и ему это нравилось.

Самое грустное в этом было то, что одного взгляда на нее было достаточно, чтобы пустить под откос все его мысли о том, чтобы оттолкнуть ее. Она делала его слабым, а Хантер ненавидел быть слабым.

Тем не менее, он сделал все возможное, чтобы посмотреть на нее не более чем пренебрежительным взглядом и сказать:

– Ага. Занято. Извини.

– Не против, если я все равно присяду? – спросила она, – я не задержусь надолго.

– Вообще-то против, – сказал Хантер и в этот момент из-за барной стойки к Эсми сзади подошел мужчина, поначалу посмотрев на ее задницу, а затем постучав пальцем по ее плечу. Когда Эсми обернулась, чтобы посмотреть, кто прикоснулся к ней, мужчина улыбнулся.

– Здравствуй, красавица, – сказал парень, – у тебя есть имя?

– Конечно, – сказала она, и улыбнувшись, протянула ему руку, – Эсми.

– Меня зовут Блейн, – сказал парень, одной рукой пожимая ее руку, а второй накрывая их руки сверху, – но такая как ты, может называть меня как захочет.

– Спасибо, Блейн, – сказала она. Ее глаза замерцали, когда она встретилась с ним взглядом, – с нетерпением жду этого.

Хантер улыбнулся. Это его девочка. У Хантера пусть и была репутация придурка, но правда была в том, что он всегда был вторым после Эсми в искусстве отшивания. Когда он отшивал людей, они практически всегда это знали. Если же это делала Эсми, то люди мурлыкали от удовольствия. У девушки был дар.

– Могу я купить тебе выпить?

– Не сейчас, – сказала Эсми, – но спасибо за предложение. Мне нужно поговорить с этим парнем.

– Окей, – сказал Блейн, – когда будешь готова.

– Спасибо, Блейн, – сказала Эсми, прежде чем опуститься на стул рядом с Хантером. Когда он ничего не сказал, она просто улыбнулась.

– Итак… проверяешь новые бары?

Хантер пожал плечами.

– В этом больше бильярдных столов.

– Конечно, – сказала она, словно все внезапно приобрело смысл. Они не разговаривали 8 недель и Эсми вела светскую беседу. Она что-то задумала.

Чтобы это ни было, он не собирался подыгрывать.

– Ты здесь с Дэрилом или Люком?

– С Люком.

Дэрил был слишком влюблен, чтобы провести ночь без своей возлюбленной.

– Он в туалете.

Эсми осмотрела бар, ее взгляд задержался на трех пустых бильярдных столах.

– Почему вы не играете?

– Я сказал, что пришел сюда, потому что здесь больше бильярдных столов. Я не говорил, что хотел играть.

Она улыбнулась.

– Конечно.

Молчание. Неловкое молчание, которое Эсми притворилась, что проигнорировала, но Хантер слишком хорошо ее знал. Эсми знала, что ведет себя неловко. Вопрос был почему, и Хантер знал, что она не оставит его, пока не выскажется. Возможно пора сдвинуть ее с мертвой точки.

– Эсми, что ты здесь делаешь?

– Я скучала по тебе.

Ему на это было нечего сказать, поэтому Хантер просто покачал головой.

Она наклонилась вперед, глядя ему в глаза.

– Я хочу тебя вернуть.

Это рассмешило Хантера.

– Да? Что насчет этого думает Джон?

– Что думает Джон, меня больше не волнует.

Давным-давно, новости о расставании Эсми с Джоном, развеселили бы Хантера. Но эти времена прошли.

– Прости, детка, – сказал Хантер, делая глоток, – не заинтересован в выслушивании твоей печальной истории о недавнем расставании. Это я терплю только от друзей.

– А если я снова захочу вернуться в твою жизнь? – спросила она.

– Тогда я посоветую тебе вернуться на три месяца назад и поговорить с собой на тему того, что значит быть другом.

Эсми прикусила нижнюю губу.

– Должно быть, я это заслужила.

Где же Люк? Парень был очевидно очень занят в туалете. Хантер качнул головой в сторону Блейна.

– Ты можешь выпить со своим ухажером. Уверен, что Блейн с радостью выслушает твою трагичную историю.

Эсми не повелась. Она просто долго смотрела на него.

– Ты не собираешься облегчать разговор для меня, ведь так?

Хантер поставил напиток и встал. Пришло время закрыть счет. Вероятно, Люк решил остаться в туалете надолго и бросить его, но это неважно. Хантер мог идти домой.

Эсми уверенно встала.

– Хантер, давай поговорим об этом.

– Тут не о чем говорить, – сказал он, отворачиваясь и направляясь в сторону бара.

– Правда? – спросила она, следуя за ним, – потому что я уяснила, что не могу функционировать без тебя и у меня есть чувство, что ты пришел к схожему выводу.

– Ты права, – сказал он, протягивая кредитку бармену, – я тоже не могу. Я уже давно это понял.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

Хантер не отрывал взгляда от бармена, пока тот проводил картой по терминалу.

– Я знаю. Просто мне плевать. С тех пор, как ты меня попросила об этом.

– Я никогда тебя об этом не просила.

Хантер покачал головой и усмехнулся, желая, чтобы бармен поторопился.

– Я не просила.

– Нет, – сказал Хантер, стараясь казаться безразличным, – ты дала мне понять, что закончила со мной и заменила меня. И знаешь что? Тоже самое я сделал с тобой, хотя, честно говоря, думал это будет сложнее. Думал, что другая девушка не сможет заполнить эту пустоту, но знаешь, как все обернулось? Все не так сложно. Вокруг много хороших девушек.

Ложь. Это была полнейшая ложь, но какая разница. Может когда-нибудь это станет правдой.

– Да? – сказала Эсми, прислонясь к бару, – посмотри мне в глаза и скажи это.

Вернулся бармен с чеком и ручкой. Наконец-то. Словно весь мир начал двигаться в замедленном действии, просто чтобы досадить ему.

– Я жду, – поддразнила Эсми, и Хантер покачал головой.

– Я больше не на побегушках у тебя, Эз, – сказал он, добавляя чаевые и расписываясь, – ты слышала, что я сказал, и не собираюсь повторяться.

– Ладно, – сказала она, и эти слишком внимательные голубые глаза наблюдали за ним, как ястреб, когда он убирал карту в кошелек, – так ты встречаешься с кем-то?

– Ага.

– Как ее зовут?

– Таня, – сказал он, прежде чем мысленно одернул себя. Одного взгляда на Фейсбук будет достаточно, для того чтобы понять, что все кончилось. Но какая разница. Что сделано, то сделано. – Она милая.

– Готова поспорить, – сказала Эсми, с нечитаемым выражением на лице.

Когда он повернулся и пошел, не прощаясь, прикосновение нежной руки остановило его.

– Хантер?

Он не обернулся.

– Что?

– Я пришла сюда, чтобы сказать, что люблю тебя, – нежно сказала она, – выбери меня, будь со мной.

Эти слова ударили его как копьем по сердцу, пронзая душу и угрожая вытащить его за борт корабля под названием Эсми. Если бы он обернулся… если бы он посмотрел ей в глаза в этот момент, он бы пропал.

Поэтому он не обернулся и не посмотрел.

– Этот корабль уплыл, Эсми, – сказал он, убирая ее руку и выходя из бара.