Текст книги "Ты - все, что я хочу"

Автор книги: Сесиль фон Зигесар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

ДЖ ПУТЕШЕСТВУЕТ СО СВИТОЙ

Дэн с трудом узнал свою сестру. Они с Сереной ворвались на вечеринку, разодетые, как кинозвезды, в одинаковых леггинсах в бирюзово-черную полоску, белых ботильонах и бирюзовых кожаных жилетах. Их волосы были уложены, на глазах – накладные ресницы, а губы накрашены ярко-розовой помадой.

Что-то между подружками байкеров из восьмидесятых и отрядом «Стиляги».

Но что еще лучше, их сопровождал полный состав моделей и прочего богемного народа со съемки, а кроме того, члены очень клевой новой группы под названием «Рэйве». Эллис тоже была среди них, одетая в оранжевый комбинезон, который подарил ей Джонатан Джойс. Это была награда за то, что она была такой лапочкой во время съемки.

Дженни подлетела к Дэну и поцеловала его в щеку.

– С днем рождения! – закричала она, хотя прекрасно знала, что это не его день рождения. Сегодня она наслаждалась жизнью по полной и источала адреналин. – Где же Ванесса?

Дэн всунул в рот свою девяностую сигарету за этот вечер и. быстро прикурил.

– В ванной, делает пирсинг, – ответил он с горечью в голосе.

– Ого! – Дженни вновь чмокнула его в щеку. – Здесь клево!

В гостиной «Рэйве» начали расставлять свое оборудование. К Дженни подошла Эллис, намереваясь утащить ее от Дэна.

– Если ты простишь нас, Дэниэл, я бы хотела кое-что показать Дженнифер, – сказала она и схватила Дженни за локоть. – Ты должна это увидеть. В кладовке.

Она случайно не о двух маленьких зверушках, занимающихся чем-то очень пушистым?

Дэн не понимал, почему он так нервничает. С Дженни все было в полном порядке. Вот вам и разница между четырнадцатью и восемнадцатью. Когда тебе четырнадцать, что-то, что кажется концом света сегодня, завтра совершенно забудется. Когда тебе восемнадцать, твоя жизнь гораздо ближе к своему финалу.

Ох, да ладно! Ему еще нет восемнадцати!

Группа начала играть, и народ в комнате сразу задвигался. В последний час гости прибывали сплошным потоком, и теперь квартира быпа забита детками из всех частных школ Манхэттена. Теперь, когда они были В двух шагах от выпуска, не имело никакого значения, знали они Ванессу или нет. Только дайте им повод посходить с ума, как они будут тут как тут, Дэн был не в настроении для танцев или для того, чтобы сходить с ума. Вместо этого он решил напиться. Зайдя в гостиную, Дэн взял бутылку «Грей Гуз» из полупустой сумки Тиффани и присел у стены, чтобы пить и наблюдать за группой одновременно. Чак Басс танцевал с девушкой из Джорджтауна. Ее только что проколотый пупок был заклеен лейкопластырем, а на шее висел металлический свисток, постоянно подпрыгивавший и бивший ее по невероятно курносому носу.

Учитывая, кто был ее партнером по танцу, этот свисток ей очень даже пригодится.

Когда Дэн размышлял об этом, к нему подошла девушка в армейской форме, в шлеме и с солдатским жетоном.

– Ты видел Блер Уолдорф? – спросила она, отдав Дэну честь.

Дэн покачал головой и сделал большой глоток водки. Он точно не знал, каким образом это выплывет, но его личное сумасшествие было не за горами.

С НЕ МОЖЕТ СПРАВИТЬСЯ С МАЛЬЧИКАМИ

Серена танцевала с двумя стилистами-геями. Их бананово-желтые костюмы сталкивались с ее бирюзово-черными леггинсами в кричащей манере восьмидесятых, и она никак не могла успокоиться.

– Серена?

Высокий парень в очках в серебряной оправе подошел к ней и взял за руку. Серена прекратила танцевать, чувствуя, как бьется ее сердце. Это был Дрю из Гарварда. Или он из Брауна?

– Привет, – медленно протянула она, хлопая накладными ресницами. – Видишь, как я обычно одеваюсь, – сказала она, показав глазами на свои вызывающие полосатые леггинсы и белые ботильоны. Она отчаянно пыталась вспомнить, кто же такой Дрю.

Лица всех мальчиков совершенно смешались в ее голове. Он художник или музыкант?

Дрю натянуто улыбался. Похоже, ему было не слишком комфортно в своем аккуратно выглаженном костюме от Джей Кру и коричневых замшевых туфлях. Он выглядел так, будто хотел сказать ей: «Давай свалим отсюда и пойдем пить кофе тет-а-тет в каком-нибудь тихом и милом местечке».

Серена не знала, что делать. Она хотела быть именно такой девушкой, действительно хотела этого. Девушкой, которая пьет кофе со своим парнем. Парой. Но она не жаждала этого настолько, чтобы пропустить вечеринку.

Внезапно кто-то схватил ее за талию и сильно дернул назад. У Серены перехватило дыхание, когда она увидела квадратную рожу тупорылого соседа Дрю.

– Ой! – вскрикнула она, шокированная таким обращением.

– Ты помнишь Вейда? – спросил Дрю, явно смущенный поведением друга. – Он увязался за мной, и я не смог отговорить его.

Вейд прижал ее к себе и поцеловал в губы. Чмок!

– Разве ты не рада? – спросил он.

Серена не собиралась быстро сдаваться, но надо признать – она была рада. Чем больше, тем лучше, а кроме этого ее ничего не волновало. В этот момент невысокая женщина со светлыми рыжеватыми волосами и аккуратной черной сумочкой от Кейт Спейд похлопала ее по плечу.

– Ты знаешь Нейта Арчибальда? – спросила она.

– Знаю, – кивнула Серена, – но он уже свалил.

Дрю по-прежнему стоял рядом с ней, держа руки в карманах. Он был совершенно растерян, не зная, что же ему делать.

– Это мой друг Дрю, – представила его Серена. – Он учится в…

– В Гарварде, – выручил Серену Дрю и протянул руку женщине. Сделал он это в своей манере – очаровательной и занудной одновременно. В противоположном конце комнаты запели «Уиффенпуфы». Звучали они фантастически. Серена приподнялась на носочки, чтобы помахать им, и в ответ все десятеро «Уиффенпуфов» послали ей воздушные поцелуи. Но, кажется, кого-то не хватало… Художника из Брауна! Разве он не любил ее так же, как и все остальные?

О, а любил ли вообще?

Серена заметила, что народ столпился у окон и с интересом наблюдает за чем-то происходящим на улице.

– Подсадишь меня на плечи? – мило попросила она Вейда.

Вейд поднес Серену к окну. Внизу кто-то зеленым и золотым спреями рисовал картину. Это был Кристиан, серьезно склонивший голову над работой. Когда рисунок приобрел очертания, стало ясно, что это портрет Серены. В ее волосах художник нарисовал флуоресцентных зеленых бабочек, а за спиной были крылья, так что весь образ напоминал какого-то божественного ангела.

Серена засмеялась, она была смущена, но одновременно явно довольна столь открытым обожанием Кристиана. В конце концов, возможно, ей и не нужна настоящая любовь? Может, ей нужна просто… любовь? А она была повсюду.

ПОГРЕМУШКА Б ЗАВОДИТ Н

– Иди по этой стороне комнаты, – прошептала Блер. – А то там половицы скрипят.

Нейт шел за ней через детскую, освещаемую только ночником с бумажным абажуром, туда, где в своей белой кружевной кроватке спала Йель. В углу, у окна нес караул пятнистый серый пони в натуральную величину из «ФАО Шварц».

Малышка лежала на спине и была укутана в розовое одеяльце, ее красное личико было сморщенным и красным.

– Видишь, как шевелятся ее глаза под веками, – прошептала Блер. – Ей что-то снится.

Нейту трудно было представить, что именно может сниться существу, совсем недавно появившемуся на этот свет, но, наверное, думал он, это было похоже на то, что происходило с ним во сне, когда он сильно обкуривался. Он ничего не видел, он просто чувствовал. И всегда просыпался голодным.

Блер достала из кроватки маленькую серебряную погремушку. Она выглядела как крошечная гантель.

– Когда-то эта игрушка была моей, – сказала она и перевернула погремушку. – Видишь эти маленькие отпечатки зубов?

Блер протянула игрушку Нейту. На первый взгляд, она казалась гладкой, но если присмотреться, то можно было увидеть сотни крошечных зарубок. Ничего удивительно, что с самого старта Блер была воинственной пираньей, агрессивной и маниакальной. Но теперь в ней появилось какое-то спокойствие, казалось, что, успокаивая ребенка, она научилась успокаиваться сама.

Нейт отдал погремушку, и она громко затрещала. От резкого звука Йель начала шевелиться и хныкать, дергая руками и ногами во все стороны и морща лицо, похожее на сушеный абрикос.

Блер нагнулась над кроваткой и достала сестричку.

– Ш-ш-ш, – прошептала она. – Ничего страшного. Спи, моя маленькая. – Она покачала ее, и Йель успокоилась. Затем Блер положила малышку обратно и поправила одеяльце, – Вот так. Спи, – сказала она и взглянула на Нейта.

– Она такая красивая, – сказал Нейт срывающимся голосом, а затем взял Блер за руку и вытащил в коридор. Она закрыла дверь в детскую, после чего Нейт страстно обнял ее. – Моих родителей нет дома, – прошептал он ей в волосы.

Пентхаус был таким безмолвным, что Блер казалось, будто она слышит стук своего сердца. Тайлер и Аарон смотрели кино в библиотеке, а мама с Сайрусом куда-то ушли. Но она никак не могла заниматься сексом с Нейтом, когда Йель невинно посапывала в соседней комнате. Она закрыла глаза и поцеловала его еще раз, прежде чем прошептать: «Да, я готова».

Наконец-то.

ДЖ ГОТОВИТСЯ К СКАНДАЛЬНОМУ БУДУЩЕМУ

Дженни никогда не считала, что умеет хорошо танцевать, но разве можно было удержаться от танца в этих сумасшедших белых ботильонах? А самым потрясающим в ее бирюзовом кожаном жилете было то, что он все держал на своих местах. Никаких скачков груди. Никаких случайных прикосновений. Никакого уханья-буханья. Собственно, и без жилета она бы нормально себя чувствовала. Гораздо, лучше, чем нормально.

«Рэйве» прекратили играть и объявили о коротком перерыве. Но «Уиффенпуфы» только входили в раж.

«Раз, два, раз, два, три…» – начали они и обратили свое внимание на Дженни. «Дженни, о Дженнифер. Младшая сестра Серены, Дженнифер. Они не похожи. Одна высокая, другая нет, но они прекраснее всех на земле».

К Дженнифер подошла Серена и, покачиваясь в такт песни, положила ей руку на плечо. Остальные гости двигались по комнате, не обращая внимания на то, что настоящая музыка закончилась.

«Дженнифер, у нее здоровенные буфера!» – громко пропел Чак Басе, проходя мимо двух девушек и тряся перед ними задом. В комнате послышалось несколько смешков.

О-о-х.

– Ты знаешь, она сделала с ним это однажды, – прошептала девушка из «Ситон Арме» своей подруге. – В октябре их поймали на вечеринке, в туалете. Она была, типа, абсолютно голой, а Чак вставлял ей прямо на унитазе.

– Я думала, он голубой, – ответила девушка в новенькой футболке колледжа Вассара.

«Все хотят прижаться к большим сиськам Дженни!» – продолжал Чак.

– У Чака Басса волосатая жопа! – громко пропела в ответ Серена. – Не обращай внимания, – сказала она Дженни.

Но вместо того, чтобы покраснеть от гнева и дикого стыда, Дженни рассмеялась от всей души. Две недели назад подобное выступление Чака было бы унизительным. А сейчас все смеялись над ним, и не вместе с ним. И теперь, когда скандал – или два, или три – был позади, она гордо расправила плечи, поверила в себя. У нее было прошлое, своя история. Она была девушкой, о которой говорили. Большие буфера и все такое, но она, Дженнифер, была обречена на успех.

И если жизнь повернется хреново и все пойдет куда-то не туда, она может попасть в интернат, чем ее не раз пугал отец. И там она возродится из пепла. А может, даже вернется из интерната и возродится еще раз, так же как Серена.

У нее, возможно, даже будет столько же бойфрендов, сколько у Серены. Когда-нибудь.

Д ОТКРЫВАЕТ В СЕБЕ НОВЫЙ ТАЛАНТ

– Не угостишь сигареткой, дружище? – спросил у Дэна Дамиан Полк, лидер-гитарист «Рэйвс» и один из его любимых музыкантов. Но Дэн был слишком пьян, чтобы благоговейно трепетать при виде такой суперзвезды. Он протянул смятую полупустую пачку «кэмел», которую открыл всего полчаса назад, и Дамиан прикурил сигарету от желтой биковской зажигалки Дэна. Дамиан был одет в нечто вроде холщового коричневого военного пальто, на котором сзади черной краской были написаны слова на финском или еще а каком-то подобном странном языке. Это пальто выглядело настолько безобразно, что носить его могла только знаменитость. – Не в курсе, кто здесь живет? – спросил он.

– Я, – пьяным голосом ответил Дэн. – Типа, со своей девушкой. Это квартира ее сестры, но она в отъезде.

Дэн решил не упоминать Тиффани. Он предпочитал думать, что Тиффани и вовсе не существует. И если вспомнить, он весь вечер не видел ни Ванессу, ни Тиффани. «Сколько времени может занять пирсинг?» – вертелось в его затуманенном от водки мозгу.

Дамиан задумчиво кивнул.

– Ты не в курсе, кто написал все те песни, ну те, в черных кожаных блокнотах, которые я нашел в другой комнате? – спросил он.

Дэн вдруг задумался, не отключился ли он окончательно и не видит ли весь этот разговор во сне.

– Это стихи, – поправил он, пытаясь отмахнуться от пропитанных счастьем мелодичных звуков, издаваемых «Уиффенпуфами», которые все еще пели серенаду его сестре. Высокий парень в очках в широкой оправе и невысокого роста женщина с рыжеватыми светлыми волосами танцевали танго. – Это мои стихи. – Дэн попытался встать, но его колени подогнулись, и он опять сполз по стене. Если в ближайшее время он не поднимется, то обмочит штаны.

Дамиан собрал полы своего пальто в руку и присел перед Дэном.

– Я тебе говорю, чувак, это песни.

Дэн остекленевшими глазами уставился на знаменитый десятисантиметровый шрам на не менее знаменитом лбу Дамиана. Говорили, он получил его после падения с велосипеда. У него что, от этого крыша поехала?

– Чувак, – продолжал настаивать Дэн, – я написал их. И это стихи.

– Песни. Песни, песни, песни. – Дамиан протянул руку и поднял Дэна. – Идем, я покажу.

Дэн потащился следом, спотыкаясь об окружающих и бормоча извинения.

– Эй, когда вы снова будете играть? – крикнул кто-то.

– Скоро, придурок, – гаркнул Дамиан, показывая средний палец.

Комната Ванессы была так же забита людьми, как и гостиная. Остальные участники «Рэйвс» собрались на кровати, перебирая блокноты Дэна.

– Ты видел эту? Называется «Шлюхи», – сказал Дамиану бас-гитарист. – Получится отличная, типа, баллада о доставшей любви. Вроде идеальной песни для середины выступления. Особенно после этой смешной «Убить Пьянь».

Дэн уставился на них. Он по-прежнему думал, что спит, а может, просто умер, после того как на него наступил один из здоровых друзей-строителей Тиффани.

Дамиан подтолкнул его вперед.

– Я нашел чувака, который написал, их, – сказал он. – И вид у него нормальный, вполне подходит для фронтмена.

Дэн покачнулся. Фронтмен?

– А петь он хоть может? – спросил барабанщик, оглядывая Дэна с ног до головы и подергивая свои странного вида, пугающие усы. Стиль «Рэйвс» был полной кашей. Что-то от клевого старшего брата, что-то от серийного убийцы.

Петь?

Дамиан хлопнул Дэна по спине.

– Попробуешь, да? В конце концов, это твои песни. Пой как хочешь. Мы играем довольно громко, и тебе все равно придется орать изо всех сил. – Он еще раз хлопнул Дэна по спине. – Постарайся только, о'кей?

Когда Дэн шел с группой в гостиную, ему казалось, что его тело находится в руках какого-то маниакального кукловода с очень извращенным чувством юмора. Он знал: следующее, что он должен сделать, – сорвать с себя рубашку.

Конечно, он же теперь фронтмен все-таки.

Барабанщик ударил несколько раз своими палочками, и комната притихла в ожидании.

– Первая «Убить Пьянь», да? – спросил он у Дэна.

Дэн кивнул. Он едва помнил слова, но был пьян вдрызг, да и к тому же это все равно не поэтическое чтение.

Группа издала бурные, ритмичные, резкие звуки с вибрирующей басовой линией. Идеально для стихотворения или песни, или чем там они это хотели считать.

«Хочешь есть? Я приготовил кое-что! Умри, Пьянь, умри! – заорал в микрофон Дэн. – Ты устал? Я уложу тебе спать! Умри, Пьянь, умри!»

«Умри, Пьянь!» – поддержали «Уиффенпуфы».

Комната была забита под завязку. Как только прозвучали первые аккорды, ее охватило сумасшествие – гости как по команде стали дергаться в такт музыке и срывать с себя одежду.

Дэн сорвал рубашку. Какого черта? Он показал всем средний палец. «Хочешь еще? Иди и возьми! Умри, Пьянь, умри!»

Ладно, может, он и нажрался в жопу, но это все же намного лучше, чём купаться в жалости к себе и пыли в том углу.

И теперь он понимал – все эти годы он писал не стихи, а больные, мрачные песни.

В ВЫШВЫРИВАЕТ ВСЕХ ВОН

– Эй, есть тут кто по имени Ванесса? – крикнул парень из-за дверей ванной.

– Да, а что? – крикнула в ответ Ванесса и приоткрыла дверь. Последние полчаса она провела, наклонившись над раковиной и держа губу под холодной водой, но та продолжала кровоточить.

Парень всунул ей в руку телефон. Он был без рубашки, и на его груди можно было увидеть татуировку в виде змеи.

– Эта конченая звонит уже, типа, в пятисотый раз, – сказал он. – Она че, не врубается, что мы пытаемся послушать музыку?

Ванесса взяла трубку и зажала между плечом и ухом, пока Тиффани прикладывала лед к ее губе.

– Алло?

– Эй, это твоя сестра, помнишь меня еще? – кричала Руби. – Что за хрень там происходит?

– У меня вечеринка, – пояснила Ванесса, хотя это вряд ли это что-то объясняло. Руби прекрасно знала, что, кроме Дэна, друзей у Ванессы было ровно ноль.

– О, да что вы говорите, мисс Именинница?! И кто же пришел на эту вечеринку?

Ванесса взглянула на Тиффани.

– Это твоя сестра? – одними губами произнесла Тиффани. Ванесса кивнула, и Тиффани положила горсть льда ей в руку.

– Потом поговорим, – сказала Ванесса, отшвырнула ногой залитые кровью полотенца, устилавшие пол ванной, и вышла, оставляя дверь открытой. В ту же секунду она остолбенела от доносившихся из комнат какофонии – музыки, криков, сигаретного дыма и запаха водки.

– Это что, «Рэйвс»? Вживую? Тебя что, наняло MTV для съемок клипа? – спросила Руби.

– Точно не скажу, – честно ответила Ванесса. Она знала, что вечеринка сильно изменилась с тех пор, как она исчезла в ванной, но она и близко не представляла себе ее масштабы. – В любом случае, Тиффани живет со мной.

– Какая еще Тиффани?

– Тиффани. Ты дала ей ключ. Она сказала, ты разрешила ей пожить здесь сколько нужно. Она спит на твоей кровати.

На мгновение Руби замолчала.

– Погоди, я, кажется, знаю, о ком ты. У нее еще хорек есть, да? Она всем рассказывает эту историю, как путешествовала по миру и делала всякие клевые штуки, а теперь ей просто нужно место, чтобы перекантоваться?

В точку.

– Поверить не могу, что у нее до сих пор есть ключ, – продолжала Руби. – Ты что, забыла историю о той девице, которая, типа, оккупировала квартиру, когда я вселилась? В конце концов, я заставила домовладельца избавиться от нее, хотя при этом она все время вела себя так, будто мы лучшие подружки.

Это было похоже, на Тиффани.

– Но она даже не местная, – пробормотала Ванесса. – Она живет везде. У нее страсть к путешествиям. – Это было одно из любимых выражений Тиффани, но, блин, из уст Ванессы оно звучало по-идиотски.

– Она сволочь, – сказала Руби. – И использует людей. Спорю, она ни разу не покупала еду или что-то еще. Ну за исключением разве что алкоголя.

Ванесса не знала, что сказать. Это была правда. Они с Дэном действительно кормили Тиффани всю неделю.

– Кроме того, нам нельзя держать животных в доме. Из-за этого хорька нас могут выселить. Вышвырни ее, детка. Ладно?

Ванесса готова была расплакаться. Как она могла быть такой дурой и позволить этой девице, которую даже не знала, руководить ее жизнью? Совсем как в «Ядовитом плюще» – ужасном фильме с Дрю Берримор. Ванесса никогда не признавалась, что смотрела этот фильм. Там стерва Дрю начинает жить с милой и невинной девушкой и полностью разрушает ее жизнь.

– Я позвоню завтра, ладно? – пообещала Руби.

– Ладно.

Ванесса отключила вызов. Ее руки тряслись. Она бросила телефон в раковину и влетела в гостиную, совершенно забыв о своей кровоточащей губе.

Бог ты мой.

В квартире было не протолкнуться. Девицы из «Констанс Биллард», «Ситон Арме» и всех остальных школ, с которыми Ванесса не желала иметь ничего общего, изгибались и трясли задницами перед парнями из «Сент Джудс» и «Риверсайд». «Строители» из «бригады Тиффани», которые, наверное, на самом деле были профессиональными ворами, а может, и чего хуже, рушили стену с помощью кирки Тиффани. Хорек и обезьяна Чака Басса носились друг за другом и трахались на футоне Руби. А Тиффани собственной персоной сидела перед телевизором и показывала всем фильмы, которые Ванесса снимала несколько месяцев назад. Но где же Дэн? Это она игнорировала его или он игнорировал ее?

Продравшись сквозь толпу, Ванесса подскочила к Тиффани и выхватила пульт у нее из рук.

– Это личное! – крикнула она, выключая телевизор. Мало-помалу она чувствовала, как возвращается грубая, раздраженная прежняя Ванесса…, и это было круто. И то, что Тиффани украла это у нее, только добавляло злости.

Наша девочка!

Тиффани захохотала своим глупым, громким, ну-разве-мы-не-самые-лучшие-подружки смехом.

– Дэн – скучный поэт и просто ужасный актер, – сказала она и показала в другую сторону комнаты. – Но если это соединить – посмотри, что получается!

Ванесса уставилась на нее, а потом развернулась посмотреть, что там такое. Там был Дэн, стоявший на перевернутом ящике из-под молока. Полуголый и потный, он кусал микрофон, выплевывая слова своих стихов так, будто они были песнями. С этим она разберется позже.

– Это кофта моей сестры, – сказала Ванесса ровным голосом. – Положи на место.

– А ты в ее штанах, – ответила Тиффани.

– Она – моя сестра. Отдай, – распорядилась Ванесса. – А потом бери своих друзей и гребаного хорька и вали отсюда на хрен.

Ярость, нараставшая после разговора с Руби, наконец-то полностью захватила Ванессу. Это был ее день рождения, а никому не было ни малейшего дела, что происходило с ее домом. Она даже не знала большинства из этих людей.

– Пошли на хрен! – крикнула Ванесса. – Убирайтесь все вон!

Как бы она ни старалась, но громкую музыку и пьяное завывание Дэна перекричать ей было не под силу.

Но у Ванессы все же оставался еще один козырь. Это была ее квартира, и она знала, где находятся предохранители. Оттолкнув полураздетого потного парня и его еле стоящую на ногах пьяную подружку, она ворвалась в кухню, залезла на кухонный стол и открыла металлическую коробку над плитой. После нескольких щелчков выключателями музыка смолкла, а единственная горевшая лампочка осталась над ее головой.

– ВСЕ ПОШЛИ ВОН! – заорала Ванесса снова, открывая рот так же широко, как Люси из комикса «Орешки», когда она серьезно злится на Чарли Брауна. И делать это в реальности адски больно, особенно с только что проколотой губой.

– Что за фигня? – спросил парень, на котором из одежды были лишь семейные трусы с эмблемой Принстона.

– Это еще кто такая? – спросила его подружка.

Но так или иначе, кому приятно быть непрошенным гостем? Медленно, но верно участники вечеринки выходили на лестничную площадку. Ванессе даже показалось, что она услышала звук падающей кирки. Она села на плиту и, постукивая своими армейскими ботинками по духовке, наблюдала за тем, как все уходят из ее квартиры.

– Почему бы ей просто не попросить нас быть потише? – спросил кто-то.

– И что нам теперь делать? Сейчас только двенадцать, – поддержал его другой голос.

Естественно, что у Чака Басса нашлось идеальное решение.

– Мы можем пойти ко мне! – закричал он, хватая свою обезьянку и засовывая ее под рубашку. Он приобнял двух блондинок из Джорджтауна. – Вы можете переночевать у меня, если хотите.

Тиффани прошла мимо кухни в одном черном лифчике, который, скорее всего, тоже принадлежал Руби. Она швырнула чем-то в Ванессу.

– Вот твоя гребаная кофта.

Но Ванесса не собиралась отвечать на грубость. Ей вполне достаточно было видеть, как Тиффани берет своего хорька за шкирку и тащит армейский вещмешок к выходу.

Впрочем, без крыши над головой она не останется. У Чака достаточно места для всех.