Текст книги "Феникс в пламени Дракона. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 30 страниц)

– Я не спорю с этим, – произнес Велизар. – Все, что ты говоришь, Тамрин, справедливо, и мы, безусловно, должны что-то предпринять в отношении Агинарры и Тэй Анга. Но я не намерен развязывать еще одну войну, едва покончив с предыдущей.

– Я и не говорю о войне, отец, – возразил Тамрин.

– Могу понять тех, кто хочет этого, – Император, казалось, его не расслышал. – Кое-кто в нашем Штабе еще не навоевался, про Дэвиана я и не говорю. Тот, как и мой покойный брат, хочет воевать с Сегунатом, но это было бы совершенно не своевременно. Проблему с Тэй Ангом мы должны решить политическими методами, не прибегая к оружию. И мы будем обсуждать этот вопрос, Тамрин. По окончанию торжества в честь победы над Ивиром я соберу Совет, на котором именно об этом мы и будем говорить. А до тех пор, я не вижу, что еще можно сказать на эту тему. Прайм-канселиор просит отложить заседание, но у него собственные резоны.

– У него даже больше причин, чем ты думаешь, отец, – сказал Тамрин. – Это главное, что я хотел сказать тебе. Орас Темплен встречался с агинаррийским послом и вел тайные переговоры. Мне удалось узнать, что Темплен заключил сделку с северянами и обещал отдать им Тэй Анг.

– Что? – Велизар резко развернулся к сыну. – Это невозможно. Прайм-канселиор не вправе заключать соглашения без дозволения Императора!

– Видимо, – сухо сказал Тамрин, – он начал об этом забывать.

Отец поджал губы. Его глаза гневно блеснули.

– В последнее время прайм-канселиор, действительно, позволяет себе слишком многое, – процедил он. – Я готов признать, что он неплохо управляется с повседневной рутиной, но если ты прав, он перегнул палку! Откуда у тебя такие сведения?

– Секретной службе наконец-то удалось внедрить в его окружение надежного информатора, – в подробности Тамрин вдаваться не стал. – Тот и сообщил о существовании договора.

– Доказательства есть?

– Помимо свидетельства нашего человека, нет, – признал Тамрин. – Но над этим работают. Секретная служба подключила к делу лучших людей.

Велизар остановился, заложил руки за спину, и некоторое время молчал. Тамрин тоже ничего не говорил. Он видел злость на лице отца. Тот, разумеется, не мог простить прайм-канселиору столь откровенное пренебрежение властью самого Велизара. По законам Ксаль-Риума, Император все еще оставался верховным правителем; заключая подобную сделку, Темплен бросал вызов самому Велизару Третьему. И Император все еще был вправе отправить прайм-канселиора в отставку единым росчерком, не спрашивая согласия ни у сенаторов, ни у элигендов.

– Пусть продолжают работу, – сказал, наконец, Велизар.

– И если факты подтвердятся? – Тамрин смотрел отца в глаза.

Тот сжал кулаки и перевел дух.

– Если подтвердятся, придется напомнить прайм-канселиору, что он пока еще не Император.

ГЛАВА 18

Тэй Дженг. 83 Лета.

Фионелла с досадой посмотрела на свое отражение в маленьком мутном зеркальце. Н-да, сейчас она определенно выглядит не лучшим образом. После всех пережитых малоприятных «приключений» она заметно осунулась, и глаза казались неестественно большими и запавшими на тонком лице. Вдобавок, пришлось распрощаться с длинными волосами, которыми Фио весьма гордилась. Волосы ей обрезали до плеч, и одевалась Фио в широкополую соломенную шляпа, просторную черную рубаху, широкие штаны и плетеные сандалии: так ходило большинство местных женщин-простолюдинок. Если не всматриваться внимательно, теперь Фионелла вполне могла сойти за одну из них: у нее, как и у большинства анадриэлек, были темно-карие, почти черные глаза, черные волосы и смуглая кожа. Дженгцы выглядели похоже, хотя уступали анадриэльцам ростом. Тем не менее, в этой одежде и с обрезанными волосами она вполне могла сойти за местную, а шляпа неплохо скрывала черты лица.

С того момента, как, покинув особняк Чаори Кая, Фио и ее сопровождающие прибыли в городок Шаэми, южнее Файинга, она редко показывалась на улице. Майор Ован поселил ее и Дейсела в небольшом домике на окраине города, и больше Фионелла его не видела. Они с Дейселом остались предоставлены сами себе, Ован оставил им некоторое количество местных денег. Дейсел, разумеется, тоже замаскировался под местного жителя, благо, гайонцы – низкорослые и смуглые – напоминали дженгцев даже больше, чем анадриэльцы. Мужчина время от времени выбирался в город на разведку, Фионелла предпочитала не рисковать, ведь она даже не умела говорить на здешнем языке. По местным меркам Шаэми был довольно крупным городом – больше пятидесяти тысяч жителей. В основном, они работали в близлежащих шахтах, где добывалась оловянная руда, кое-кто занимался рыболовством. Через Шаэми проходила железная дорога и имелся свой порт. Как и Файинг, город выглядел сравнительно неплохо: в период гражданской войны между свободниками и Военным Правительством, до него бои не дошли.

Сейчас Фио сидела у окна, подперев подбородок кулаком, и слушала перебранку женщин на улице. Дюжина баб – от седых старух до юных девушек – собралась в торце улицы возле разорванного мешка, из которого высыпались зерна заргу, и увлеченно орали друг на дружку, размахивая руками. Шум стоял такой, что заглушил бы артиллерийскую канонаду. К месту перепалки уже подтягивались зеваки. Стекла в окне не было, только плетеная циновка вместо занавески, и с улицы доносился мерзкий гнилостный запах. Фио вздохнула: с санитарией здесь дела обстояли не лучше, чем в низших ярусах Файинга. Агинаррийцы пригнали военнопленных-свободников и заставили их вычищать город от разлагающихся отходов; время от времени Фио замечала людей с тачками и тележками, работавших под присмотром местных солдат.

Побег от Чаори Кая прошел гладко, даже подозрительно гладко, и Фионелла была счастлива оказаться подальше от генерала с его «предложениями». Халупа в провонявшем насквозь бедняцком квартале была ей больше по вкусу, чем апартаменты во дворце Кая, но как долго удастся скрываться? Несомненно, о побеге генералу уже известно, и их с Дейселом ищут. Как скоро найдут? Пока что в Шаэми казалось тихо, но тревога Фионеллы не проходила. Чем скорее она выберется с Тэй Дженга, тем лучше. Дейсел говорил ей, что имеет контакты с надежными людьми, но в подробности не вдавался. Даэмогос бы побрал всю эту секретность!

Наконец-то она дождалась Дейсела, который еще с утра исчез в городе. Гайонец вернулся с корзиной, полной надоевшего заргу и местных овощей: поскольку он говорил по-дженгски, ходить за припасами приходилось тоже ему, а на долю Фионеллы выпала готовка. Не то, чтобы она была против, готовить она умела, благо, все же была наполовину анадриэлькой. Но с каждым днем нетерпение нарастало, а Дейсел говорил слишком мало, чтобы утолить ее любопытство.

– Ну и что? – не удержавшись, очередной раз спросила она.

Мужчина повернулся к ней и кивнул:

– Все хорошо. Я договорился с нужным человеком, – сказал он, и анадриэлька не удержалась от вздоха облегчения:

– Наконец-то!

– Все это было не так просто, – заметил гайонец. – Нужен был корабль, теперь он есть. Капитан – надежный человек, иногда доставляет ценные грузы для наших друзей, – про секретную службу или Ксаль-Риум он не упоминал ни словом даже здесь, наедине. – Мы выберемся из города на рыбачьей лодке, корабль будет ждать неподалеку от побережья.

– Хвала Творцу и пророкам его! – выдохнула Фио. – Я уж боялась, что застряну здесь навечно. Даже странно, что нас до сих пор не нашли.

– Чаори Кай и его ищейки стеснены в средствах, – возразил Дейсел. – Ведь формально он ничего не знает о нас, значит, и объявить о нашем побеге во всеуслышанье не может. Мы все еще подданные Ксаль-Риума, и Кай не захочет портить из-за нас отношения с Империей, – впервые за все время гайонец так разоткровенничался. – Поэтому он не может устроить настоящую облаву и вынужден действовать тихо.

– Но ведь он ищет нас?

– Наверняка, поэтому время терять действительно неразумно.

Фио кивнула и задумчиво прищурила глаза.

– Я все время вспоминаю про тот храм, Дейсел… По-моему, агинаррийцы знали о нем заранее. Не случайно они спрашивали нас. Они знали, что там скрыто!

– Да, выглядит все именно так. Я даже удивлен, что они позволили Чаори Каю забрать нас. Похоже, этот храм… то, что под ним, очень нужно северянам. И они хотели сохранить секретность.

– Блестяще! – буркнула Фионелла. – Значит, еще и они за нами охотятся!

– Если Чаори Кай признался им, что упустил нас, то да. Он мог и не признаться. Ему-то нужны были вовсе не секреты, а… – Дейсел неловко кашлянул.

– О, можешь не смущаться, – процедила анадриэлька сквозь зубы. – Генерал очень ясно дал понять, что ему нужно, – она тихо вздохнула. – Ладно, не стоит об этом, наверное, нам повезло, что его настолько обуяла похоть. От агинаррийцев мы бы так легко не сбежали, верно?

Дейсел не ответил.

– Я тоже думал о том, что мы видели в храме, – сказал он вместо этого. – И согласен: агинаррийцы явно тут замешаны. Не знаю, кем все это было построено, но, с технической точки зрения, такие, кхм, машины не могли заинтересовать северян, если те знали об их существовании. А они могли знать.

– Как и геаларцы, – заметила Фио. – На карте пилота был отмечен храм и вход в подземелья. Любопытный поворот событий, да?

– Более чем. В Империи должны узнать об этом.

– И узнают, если удастся выбраться отсюда. Мне даже не верится, что это скоро произойдет… впрочем, лучше не будем говорить об этом, боюсь сглазить. Надеюсь, все обойдется без лишнего шума?

– Разумеется. Выбраться скрытно – наш единственный шанс. Даже Чаори Кай не может перекрыть остров целиком или блокировать все прилегающие воды.

– Надеюсь, что так, – произнесла Фио одновременно со страхом и надеждой. – Даэмогос, я не могу дождаться завтрашнего дня…

84 Лета.

Ночью она едва сомнкнула глаза. Зато Дейсела, похоже, ничто не пугало: мужчина растянулся на тюфяке на полу (кроватей в бедняцких хибарах, разумеется, не было) да тут же и захрапел. К Фионелле сон не шел, она едва дождалась, пока забрезжил рассвет. На рассвете рыбаки выходили в море, значит, пришло время действовать. Это доставило ей облегчение. Лучше рискнуть, чем сидеть и ничего не делать, изнывая от беспокойства.

Вдвоем они вышли из дома. Совершенно непримечательная пара: мужчина и женщина в бедняцкой одежде. Как и положено добропорядочной местной женщине, Фио несла за плечами тюк с вещами, тогда как «муж» шагал налегке. Не теряя время напрасно, они спустились в порт, где множество людей суетились возле лодок. Среди них были и девушки, и Фио не привлекала к себе особенного внимания. Дейсел уверенно шагал вперед и вскоре остановился возле одного из суденышек: небольшого, с единсвенной мачтой. На палубе было двое босых, голых по пояс мужчин, а третий стоял на причале и курил сигарету. Его голый торс украшала татуировка в виде оскаленной зубастой пасти хищника. Фио предположила, что это хозяин корабля. Дейсел обменялся с ним привестствиями и заговорил о чем-то; Фионеллу изрядно раздражало, что она не может понять ни слова. Наконец, капитан рассмеялся и хлопнул гайонца по плечу. Тот обернулся к спутнице:

– Пойдем.

Вместе они спустились с причала на шаткую деревянную палубу. Корабль вонял смолой, рыбой и чем-то вроде уксуса. Капитан освободил свое суденышко от швартовочного каната, прикрученного к деревянной колоде на причали, и ловко перепрыгнул на палубу. Он занял место у рулевого весла, пока двое матросов поднимали единственный треугольный парус. Плотная парусина напряглась, выгнулась под напором ветка, и маленький кораблик тронулся с места и поплыл гораздо быстрее, чем ожидала Фио от такой скорлупки. Во всяком случае, ей показалось, что он набрал неплохую скорость.

Солнце уже поднималось над джунглями на востоке, быстро светлело, и Фионелла видела вокруг немало других парусных лодок, очень похожих на ту, на которой плыли они с Дейселом. Рыбаки спешили за уловом. На палубах мужчины и женщины готовили сети, а кое-кто и точил блестящие наконечники гарпунов. Лодки держались все вместе, но «их» капитан постепенно забирал в сторону, отдаляясь от остальных. Вглядываясь, Фио заметила на горизонте большой пароход. Это и есть тот корабль, что должен их забрать? Но нет, судно не сбавляло хода и вскоре пропало из виду, девушка даже не успела рассмотреть, под чьим флагом оно плывет. Затем показалась маленькая канонерка вроде той, что встречала их корабль на входе в порт Файинга: небольшой ветхий пароходик с парой пушек. Должно быть, портовая охрана, и Фио непроизвольно вдрогнула и отвернулась, как будто с такого расстояния на канонерке могли рассмотреть ее лицо. Хвала Юнидеусу, все обошлось благополучно, корабль Военного Правительства, дымя трубой, свернул к берегу. Вскоре он, как и первый транспорт, пропал из виду.

Плыть им пришлось довольно долго, солнце почти доползло до зенита, когда капитан вытянул руку и сказал что-то Дейселу. Гайонец, сидевший, скрестив ноги, прямо на палубе, встрепенулся.

– О! – протянул он. – А вот и наш лайнер, Фионелла!

– Хм, – девушка улыбнулась. – На лайнер это не тянет, но я не привередлива.

Корабль, к которому они приближались, и впрямь не был похож на роскошный океанский лайнер. Собственно говоря, даже «Махаб», доставивший их на Дженг, на его фоне смотрелся почти внушительно. Фионелла готова была побиться об заклад на что угодно, что эта посудина был построена еще в прошлом столетии. Неуклюжий корпус, мачта на высоком полубаке, надстройка возвышается над ютом, а сразу позади нее – необычно высокая и тонкая труба, из которой валит черный дым. На палубе были составлены какие-то ящики, накрытые парусиной или брезентом. Когда рыбачья лодка приблизилась достаточно, Фионелла рассмотрела на борту несколько местных иероглифов, а ниже, очевидно, перевод по ксаль-риумски: «Юная прелестница».

– У капитана есть чувство юмора, – оценила она.

– Может быть, когда корабль назвали, он на самом деле был нов и красив, – заметил Дейсел.

Фио скептически хмыкнула в ответ. Лодка наконец-то причалила к ждущему кораблю, сверху без лишних слов сбросили веревочную лестницу. Фио поднялась первой, за ней последовал Дейсел, напоследок сказав что-то рыбакам. Те звучно расхохотались.

– Что такого смешного ты им рассказал? – заинтересовалась Фио.

– Просто местный юмор, – уклончиво ответил тот. – Капитан Мокко? – обратился он к худому, плохо выбритому мужчине в грязной рубахе.

– К вашим услугам, – отозвался капитан. – Вы?

– Ларан Кемлет и леди Диора Налиген, – представился тот.

«Леди? – удивилась Фионелла. – Это вместо пароля?»

Возможно, так и было, потому что капитан удовлетворенно кивнул.

– Очень хорошо, следуйте за мной. Я покажу вам каюту. Мы немедленно возьмем курс на юг; без моего разрешения вы не можете появляться на палубе, – капитан явно был из тех, кто предпочитает сразу перезодить к главному. – Не хочу рисковать. У нас есть надежное место, где мы укроем вас, если кто-то попытается обыскать корабль. Мы не будем двигаться быстро, и покинем территориальные воды Анга дней через шесть. Там нас ждет другое судно.

«Похоже, путешествие пройдет со многими пересадками», – иронически прокомментировала Фио, чувствуя возбуждение: неужели все-таки получилось? Они правда вырвались с Тэй Дженга? Ох, не сглазить бы. Они покинули остров, но опасность не миновала. Дейсел говорил правду: их единственный шанс на успешный побег в том, что никто ничего не заподозрит. Если вдруг агинаррийцы или дженгцы узнают правду, настигнуть тихоходное корыто вроде «Прелестницы» будет для них проще простого.

И все же, они снова в море, и Тэй Дженг остался за кормой. Одной этой мысли было достаточно, чтобы Фионелла с трудом удержалась от счастливого смеха.

Остров Хатьера. Главная военно-морская база Империи Ксаль-Риум на северо-востоке.

86 Лета.

Небольшая лодка быстро приближалась к кораблю, чей длинный светло-серый корпус возвышался над водой. Дэвиан Каррел, в недавнем прошлом – префект Западной эскадры Империи Ксаль-Риум, ныне переведенный на север особым императорским указом – внимательно рассматривал корабль. Тот был заметно крупнее тяжелого крейсера, но все же несколько меньше полноценного линкора и имел «классический» силуэт, характерный для большинства современных военных кораблей ксаль-риумской постройки – высокая носовая надстройка в виде восьмигранной башни, кормовая – пониже, две трубы между ними, единственная небольшая треногая мачта. Две башни главного калибра – одна на полубаке, одна на юте, с четырьмя длинноствольными орудиями каждая, и по четыре башенки поменьше с обоих бортов, со сдвоенными 132-миллиметровыми универсальными пушками, пригодными для стрельбы как по наземным или морским, так и по воздушным целям. Острый, несколько приподнятый нос и стремительные обводы придавали облику корабля красоту и грацию, он чем-то напоминал гончую, ждущую команды устремиться за добычей. На борту Дэвиан прочитал название – «Императрица Азалин».

Лодка приблизилась к кораблю настолько, что длинный корпус закрыл от взора весь порт. Тень высокой надстройки заслоняла небо. С такого ракурса линейный крейсер казался настоящим исполином, хотя, фактически, сравнение с дредноутами – да и с собственными собратьями более ранней постройки – проигрывал. Очень длинный – под четверть километра – но узкий; такие обводы, особенно – форштевень – были «позаимствованы» у тяжелых крейсеров агинаррийцев и говорили о быстроходности.

Дэвиан встал, кивком поблагодарил матросов и по веревочной лестнице быстро поднялся на борт. Здесь его уже дожидался офицер в форме субпрефекта. Это был человек лет тридцати пяти, среднего роста, с короткими темными волосами и гладко выбритым лицом. При появлении Дэвиана он отсалютовал.

– Префект Каррел! Субпрефект Намир Кардиф, старший офицер особого боевого отряда, в вашем распоряжении. Рад приветствовать нас на борту «Азалин», префект.

Дэвиан вернул салют.

– Рад буду служить вместе с вами, субпрефект Кардиф.

Тот улыбнулся уголками губ.

– Экипаж «Азалин» уже построен и ждет своего нового командующего.

– Хорошо, – кивнул Дэвиан, – Пройдемте.

Они вдвоем поднялись на полубак. На палубе, над которой грозно возвышались две носовые башни, было тесно от людей – здесь выстроилась вся команда, одетая в парадную форму. Те, кому не хватило место на палубе, заняли крыши башен и носовую надстройку. При появлении префекта Каррела корабельный оркестр заиграл гимн Ксаль-Риума, и сотни людей одновременно вскинули вверх руки в воинском салюте. Над мачтой взвилась вереница ярких флагов. Взвыла сирена. В ответ раздался такой же рев со стороны «Арианы», второго корабля эскадры, который стоял на якоре в сотне метров от флагмана. Его мачта тоже была украшена разноцветными вымпелами. После церемонии на «Азалин» Дэвиан должен будет посетить и ее. К счастью, процедура официального вступления в должность была простой и непродолжительной.

Дэвиан, глядя на своих новых подчиненных, тоже вознес вверх руку со сжатым кулаком в традиционным имперском воинском салюте. Дальше предстояло самое неприятное: произнести перед командой вдохновляющую речь. В отличие от некоторых командующих, он этого терпеть не мог. Подчиненные, кстати, тоже не любили стоять по стойке «смирно» на палящем солнце, пока начальство упражняется в красноречии. Поэтому Дэвиан рассудил, что лаконичный стиль в данном случае равно устроит обе стороны.

– Приветствую вас, воины Империи! – отчеканил он уставные слова, вошедшие в традицию еще со времен великого Амелия Освободителя.

Матросы и офицеры отозвались слитным: «Приветствуем префекта!». Сотни рук со сжатыми кулаками единым движением взметнулись вверх в салюте.

– Нам всем предстоит много работы, – заговорил Дэвиан. – Война с Ивиром закончена, но мы не можем почивать на лаврах. Все вы знаете, что происходит на Тэй Анге. В нарушение собственных обязательств агинаррийцы вторглись на острова архипелага, и этим бросили вызов Ксаль-Риуму. Империя не может оставить их дерзость без ответа. Я уверен, скоро нам предстоит действовать, и как бы ни развивались события, мы должны быть готовы ко всему. Предстоит сделать очень многое в очень краткое время. Скучать без дела никому из нас не придется, а пока я скажу лишь одно: я рад, что оказался здесь, и я уверен, что мы оправдаем надежды Империи и Императора. Во славу Империи!

Разумеется, тут же прогремело уставное «Глория аэтерна!» Дэвиан кивнул Намиру Кардифу, тот тихо сказал что-то другим офицерам, выстроившимся в шеренгу перед нижними чинами. Прозвучала команда:

– Вольно! Разойтись!

Церемония действительно была недолгой, ее еще предстояло повторить на «Императрице Ариане», а затем на авианосцах но сначала Дэвиан решил уделить несколько минут знакомству с офицерами «Азалин». Высокий сорокалетний мужчина в мундире капитана, разумеется, оказался командиром корабля, его звали Эверет Трайон. Худощавый Мариус Арсен был старшим помощником, коренастый, с короткой бородкой Джерон Алани – вторым помощником. Артиллерийский офицер, лейтенант Галанн, оказался щеголеватого вида молодым человеком, а низкорослый усатый толстяк по имени Тарвус Комрен был старшим инженером. Эти пятеро были старшими офицерами корабля. Намир Кардиф исполнял обязанности начальника штаба особого подразделения; впрочем, оно, несмотря на громкое название, было невелико и включало в себя «Азалин» и «Ариану», а также пару быстроходных легких крейсеров со скорострельной артиллерией и мощным торпедным вооружением. При необходимости ему придавалась группа эсминцев.

– Все необходимые бумаги подготовлены, – сообщил Кардиф, когда Дэвиан отпустил офицеров, кроме капитана Трайона, – Я вручу их вам в конференц-зале.

– Это подождет, сначала покончим с церемонией, – ответил Дэвиан, – Сейчас я хочу знать, в первую очередь, как вы оцениваете состояние эскадры, господа. Мне нужно откровенное мнение.

– Как достойное, – тут же ответил капитан Эверет Трайон, и Кардиф согласно кивнул.

– Префект Тариос не был… активным командиром, но, к счастью, Магистр Верро не любит, когда корабли простаивают в порту без дела. Уровень подготовки команд высок, моральный дух также на должном уровне. Мы готовы отправиться в бой хоть немедленно. Вы сами сможете убедиться в этом, префект.

– Однако, – неохотно заметил Трайон, – нашу эскадру Магистр Верро не относит к числу важнейших подразделений Великого Северного Флота. Он смотрит на «Азалин» и «Ариану» скептически, и, к сожалению, не без причин. Вы знаете, что они собой представляют?

Дэвиан кивнул. Про «Азалин» и «Ариану», последние линейные крейсеры, спущенные на воду, он был наслышан, и большинство отзывов, звучало, как и выразился капитан Трайон, скептически. Это были корабли новейшей постройки – они вступили в состав Северного Флота всего два года назад. Главной причиной их появления стал неприятно поразивший имперское командование факт, что ксаль-риумские тяжелые крейсеры по всем основным параметрам – скорости, бронированию, вооружению – безнадежно проигрывают великолепным кораблям этого класса, построенным агинаррийцами. Их действия во время нескольких конфликтов на севере, включая агрессию против Тэй Анга, произвели на ксаль-риумцев впечатление. Стремясь компенсировать превосходство главного потенциального противника в крейсерских силах, Штаб выдал кораблестроителям задание в сжатые сроки разработать и вопротить в металле «корабли-убийцы», которые могли бы охотиться за крейсерами северян и уничтожать их. Так и были созданы две последние «Императрицы».

Результат усилий имперских конструкторов и кораблестроителей оказался, мягко говоря, неоднозначным. При водоизмещении около тридцати шести тысяч тонн, «Азалин» и ее «сестра» разгонялись до тридцати четырех узлов, имели солидный запас хода, были весьма маневренны для своих габаритов и могли действовать при неблагоприятных погодных условиях. Все их жизненно важные части прикрывала броня, эффективно противостоящая так любимым агинаррийцами 200-миллиметровым орудиям, состоящим на вооружении их тяжелых крейсеров. В свою очередь, «Императриц» в качестве главного калибра имели восемь 300-миллиметровых пушек с большой дальностью стрельбы, прекрасной скорострельностью и внушительным боезапасом, способных засыпать вражеский крейсер градом снарядов, от которых его броня защитить не могла.

Увы, этим достоинства новых линейных крейсеров исчерпывались. Главным их недостатком была излишняя специфичность. Для выполнения той задачи, ради которой их, собственно, и строили – уничтожения агинаррийских тяжелых крейсеров – они были приспособлены прекрасно, но для чего-то другого «Азалин» и «Ариана» определенно не были лучшим выбором. Для полноценного линейного боя они были слишком слабы и по калибру орудий, и по бронированию. Для рейдерства на вражеских трассах – слишком велики, дороги и потребляли чрезмерное количество топлива. Поэтому неудивительно, что Магистр Астиан Верро с самого начала протестовал против их строительства, и отнесся к этим двум кораблям, навязанным ему штабным начальством, весьма холодно. Их свели в пресловутый особый боевой отряд, и, как догадывался Дэвиан (хотя, само собой, вслух его новые подчиненные никогда этого не признают) в данном случае, определение «особый» означало, что никто в Северном Флоте не представляет, что же с ним теперь делать.

Приемлемую задачу для него нашли только теперь, когда в Империи решили создать экспериментальную авианосную флотилию по образцу агинаррийских ударных соединений. Магистр Астиан Верро, командующий Северным Флотом, и Магистр Себастьен Арин, под командованием которого был базирующийся на Хатьере Второй дивизион, не желали ослаблять свои главные силы. Поэтому в качестве сил сопровождения авианосцев выделили «особый отряд» линейных крейсеров. Дэвиан выбрал «Императрицу Азалин» в качестве флагмана, поскольку та изначально строилась для этой роли и имела более мощное радиооборудование.

«Азалин» и ее «сестра-близнец» «Императрица Ариана» стояли почти борт к борту, пришвартованные к бетонным сваям, торчащим из воды. На некотором удалении выстроились двумя шеренгами остальные большие корабли Второго дивизиона – шесть линкоров. Но внимание Дэвиана привлекли авианосцы, которые ему предстояло принять под свое командование. Верро и Арин не возражали против этого: как и большинство офицеров старой закалки, прошедшие Северную Войну, они видели в авианосцах лишь вспомогательное средство морской войны, и когда Штаб решил немного поэкспериментировать, отнеслись к этому равнодушно.

«Красотка Тар» уже покинула Кадар, но до прибытия к Хатьере ей оставалось еще несколько дней пути. «Императрица Теофарис» внешне была схожа с «Тамарией», что неудивительно, поскольку обе были перестроены из устаревших линейных крейсеров одного типа, но «Теофарис» была на шесть лет старше. Это сказалось: «Теофарис» сохранила более толстую броню и имела сильное артиллерийское вооружение из восьми 240-миллиметровых пушек: четыре в двух носовых башнях, ниже взлетной палубы, и четыре в кормовых казематах. За это пришлось заплатить на два узла меньшей, в сравнении с «Тамарией», скоростью и ослаблением авиации: если «Красотка» вмещала шестьдесят восемь самолетов, то «Теофарис» – всего полсотни. Не самый удачный корабль; если бы это зависело от Дэвиана, он загнал бы «Теофарис» в док для серьезной модернизации. Следовало избавиться от совершенно бесполезных для авианосца больших пушек, зато, насколько возможно, увеличить вместимость ангаров. К сожалению, сейчас такой возможности просто не было.

«Леди Велиона» была значительно меньше «Тамарии» или «Теофарис», развивала скорость до двадцати восьми узлов и несла тридцать самолетов, словом, была неплохим легким авианосцем наподобие агинаррийского «Риоко». Да и в целом, соединение, отданное под командование Дэвиану, напоминало агинаррийское «Риокай» – пара тяжелых авианосцев и один легкий. Дэвиан хотел видеть в этом добрый знак: группа «Риокай» считалась самой грозной и боеспособной в Объединенном Флоте. Но агинаррийское соединение действует уже несколько лет и имеет огромный опыт, тогда как ксаль-риумцы впервые хотя бы задумались о возможности применения авианесущих кораблей в составе отдельного боевого отряда.

Дэвиан повернулся к своим новым подчиненным и сказал:

– Как только покончим с церемониями, я жду вас в конференц-зале, господа. Вас и командиров всех кораблей отряда. Нам предстоит многое наверстать, а времени, боюсь, может быть в обрез.

Ксаль-Риум.

– Но я не могу это сделать! – сказал Девелан. – Поймите, такое просто невозможно!

Спиро Арген оторвался от созерцания волн, лижущих наклонные бетонные плиты набережной, и посмотрел на секретаря. Тот вздрогнула, но повторил:

– Прайм-канселиор не позволяет мне присутствовать на тайных встречах. Мне известно, что он ведет переговоры с Тэраути, но о сути их я знаю только в самых общих чертах. Прайм-канселиор пытается заключить сделку с агинаррийцами – вот все, что я знаю.

– Этого мало, если вы хотите, чтобы наше сотрудничество продолжалось, – заметил Арген.

– Но я не могу сделать больше. Повторяю вам: Орас Тэмплен встречается с послом Тэраути только за закрытыми дверями. Он не доверяет никому, даже мне.

– Но вы посвящены в его дела, Девелан.

– Не больше, чем прайм-канселиор считает необходимым.

– И что он счел необходимым в деле с агинаррийцами?

– Я встречаюсь с послом, провожаю его к прайм-канселиору. Не более того. Господин Темплен очень редко делится со мной тем, о чем они разговаривают. Но, как мне кажется, он доволен. Я полагаю, они с Тэраути близки к соглашению.

– Где происходят эти встречи?

– Чаще всего, в личном кабинете прайм-канселиора. Посла приглашают для решения якобы каких-либо рутинных вопросов.

– И это делаете вы?

– Да, я отсылаю приглашение в посольство, и я же встречаю господина Тэраути. Но я догадываюсь, что вы хотите. Сожалею, подслушать их разговоры невозможно.

– Я не люблю слово «невозможно», – отрезал Арген. – Мы вам поможем, Девелан, но вы будете делать все, что мы приказываем, в точности. О последствиях неудачи, надеюсь, напоминать не нужно.

– Я все помню! – огрызнулся Девелан. – Разве я не сотрудничаю с вами? Что еще вы хотите.

– Вот, – Арген протянул собесенднику чемоданчик. – Внутри – записывающее устройство. Оно достаточно компактное, чтобы спрятать его где-нибудь в кабинете.

Секретарь прайм-канселиора раскрыл чемоданчик и уставился на аппарат внутри.

– Вы хотите, чтобы я спрятал его в кабинете прайм-канселиора?

– Да. Ленты хватит почти на два часа непрерывной записи, так что, когда вы очередной раз доставите посла Тэраути к прайм-канселиору, все, что требуется – включить устройство нажатием этой кнопки. Все остальное оно сделает само. Затем вы должны будете вернуть эту вещь мне.