Текст книги "Феникс в пламени Дракона. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

– В Ксаль-Риуме должны знать о том, что мы нашли, – произнес мужчина. – Даэмогос! Хотел бы я сам знать.

– Уж точно не храм древних богов, – снова констатировала Фионелла. – Это… это выглядит, словно какая-то машина. Механизм.

Они приблизилась к одной из труб. Ту покрывала не гладкая оболочка, к которой Фио уже почти успела привыкнуть, а странный материал, похожий на множество небольших обсидиановых чешуек, сросшихся между собой.

– Шкура дракона, – усмехнулась Фионелла, протянула руку, но в последний момент не решилась прикоснуться и отступила.

– Что же мы нашли… – тихо проговорил Дейсел. – Похоже, чем бы ни был этот, кхм, механизм, он мертв. Бездействует. Вышел из строя, заключен, или… отправлен на консервацию? – в его голосе было неверие и удивление. – И, похоже, построили все это еще до храма. Две тысячи лет назад или даже больше. Невероятно, но другого объяснения я не вижу.

– Да уж, – кивнула Фионелла. – Не агинаррийцы же все это выкопали. Две тысячи лет… – повторила она. – Люди бы не могли посторить ничего подобного в то время, но, если верить ученым, не только люди жили на Дагерионе. Ведь был Народ Моря, а возможно, и кто-то еще. Что, если это их наследие?

– Я не ученый, – заметил Дейсел. – Но это кажется самым правдоподобным объяснением. И кем бы ни были строители, они, похоже, не уступали людям. Я имею в виду, нынешним людям. Как минимум, не уступали, – он озирался по сторонам. – Это место давно покинуто, но выглядит нетронутым. Как будто его создатели ушли только вчера. Никакая из наших построек не просуществовала бы так долго. Здесь как будто само время остановилась.

Фионелла передернулась.

– Не пугай, – взмолилась она. – А то я сейчас начну вспоминать легенды о зачарованных пещерах. Герой проводил в них день-другой, а выбравшись, обнаруживал, что снаружи успели смениться поколения. Эти катакомбы производят похожее впечатление. Место, где легенды оборачиваются реальностью.

– Но только это не магия, – уверенно ответил мужчина.

– Тогда что?

– Не знаю. Здесь действительно нужны ученые, – сказал он. – Да, нет сомнений – вот что искали геаларцы.

– Значит, они знают об этом месте? – Фионелла задумалась. – Как давно, интересно? Возможно, не только Тэй Дженг интересует геаларцев? Может, есть и другие подобные подземелья, и «Омбрей» ищет их по всему миру?

– Предположение не хуже других, – одобрил Дейсел. – Но даже если так, вряд ли им удастся прибрать к рукам этот, кхм… храм. Не знаю, как лучше назвать. На Дженге теперь агинаррийцы. Не досталось бы все это им.

– Ну, северяне-то пришли на остров не ради древних руин, – произнесла Фионелла. – Для такого они слишком прагматичны. Их больше интересуют рудники, плантации и военные базы.

– Разумеется, – Дейсел сделал несколько шагов вперед. – Хочу посмотреть поближе, что на этом возвышении.

– Вряд ли это даст нам подсказки, – усмонилась Фио, но присоединилась к гайонцу.

Странно, пройдя шагов пятнадцать, она внезапно ощутила легкое сопротивление. Поначалу Фио не придала этому значения, но еще через несколько шагов сопротивление явно усилилось, и девушка остановилась. Попыталась поднять руку и удивленно выдохнула. Казалось, сам воздух сгустился вокруг нее, препятствуя движению. Каждый вдох давался с усилием.

– Дейсел! Что-то мешает мне идти. Ты чувствуешь то же самое?

– Да, – мужчина тоже замер, провел в воздухе рукой. В зеленоватом тумане движение оставило легкий след, мерцающий газ словно устремился следом за рукой человека, окутав ее легкой дымкой. Дейсел с явным усилием сделал еще несколько шагов вперед, и туман вокруг него уплотнился еще больше. Светящаяся дымка стала уже вполне зримой. Мужчина медленно отступил и с трудом перевел дыхание.

– Я едва мог вздохнуть, – признался он. – И с каждым шагом все труднее двигатся. Как будто сам воздух становится… вязким. Это не может быть естественным явлением. Какая-то защита, и действенная.

– Да, нас не хотят пускать дальше. И что теперь?

Дейсел развел руками.

– Понятия не имею. Я сталкиваюсь с подобным впервые, как и ты. И тут действительно нужен ученый. Это место необходимо исследовать, только, боюсь, вряд ли агинаррийцы допустят на Тэй Дженг научную группу из Империи.

Они отступили, и с каждым шагом ощущение давления становилось слабее. Когда Фионелла и Дейсел вернулись к наружней границе зала, они снова могли нормально дышать и двигаться.

– А ну-ка… – пробормотал мужчина и достал нож. Прежде, чем Фионелла успела что-то сказать, он размахнулся и швырнул тяжелый клинок вперед.

– Эй… – дернулась девушка, но остановить его не успела. Нож полетел вперед, и Фио только и осталось, что изумленно смотреть, как его полет вдруг начал быстро замедляться, а затем нож и вовсе застыл в воздухе, но не упал, а начал медленно опускаться вниз, так, словно тонул в очень густой жидкости.

Дейсел недоверчиво покачал головой:

– Пармикул и Дэамогос! Это нечто превыше нашего разумения.

– Я надеюсь, ты хотя бы не станешь проверять, остановит ли это… это пулю, – натянуто рассмеялась Фионелла. – Думаю, достаточно с нас экспериментов. Ведь оно бы могло нас и убить. Если бы только мы вовремя не остановились, то не смогли бы ни двигаться, ни дышать.

– Кто-то очень не хотел, чтобы посторонние могли пройти слишком далеко, – согласился Дейсел.

«Что же все это значит? – задумалась Фионелла. – Если верить ученым, кто-то или что-то перенесло людей на Дагерион. Некая высшая сила. Может, это они, наши неведомые покровители, оставили здесь это хранилише?»

Большинство ученых сходились на том, что упомянутая «сила» существовала, хотя о том, какова ее природа, споры продолжались. Некоторые списывали все на случайность, непредсказуемое искажение пространства и времени, создавшее нечто вроде тоннеля между мирами, через который предки нынешних обитателей Дагериона проникли на новую землю. Другие, однако, верили в то, что за случившимся стоит чей-то замысел, воля некой загадочной «сверхцивилизации». Фионелла подумала: не может ли быть так, что именно она, эта «сверхцивилизация», оставила по себе такую память? Объяснение казалось не хуже любого другого.

«Но и не лучше тоже, – сама себе сказала Фио. – Дейсел прав: это нечто превыше нашего разумения. И вряд ли даже ученый сказал бы больше».

– Нам бы действительно не помешал фотоаппарат, – сказала она вслух. – Боюсь, без доказательств никто нам просто не поверит.

Увы, фотоаппарат Дейсела остался в лагере Фронта Свободы, который они покинули столь поспешно и неделикатно. Фионелла еще раз осмотрелась вокруг. Только теперь злосчастный нож медленно опустился на пол. Дейсел явно не собирался отправляться в туман, чтобы доставать его.

– Похоже, нам больше нечего здесь делать, – сказал гайонец. – Увы и ах, дальне нас не пропустят, так что придется возвращаться назад. Мы и так видели достаточно, – он кашлянул. – Предлагаю не заводить об этом разговор, пока мы не вернемся в Ксаль-Риум. Ни о храме, ни о руинах, и, главное – не об «Омбрей».

– Я понимаю, – суховато заверила Фионелла. – Может, я и журналистка, но это не значит, что я не знаю, когда лучше промолчать.

Она в последний раз обернулась на странные машины в зале, и следом за Дейселом поспешила обратно к выходу. Ощущение мрачного взгляда, сверлящего затылок, не проходило, но девушка отмахнулась от него, понимая, что это всего лишь разгулялась фантазия. Может, здесь и обитают привидения древних хозяев Дагериона, и все равно, Фионелла Тарено скорее устрашилась бы людей.

1 Сквилль – редкие морские рачки. Считаются деликатесом.

ГЛАВА 12

Кинто. 60 Лета.

– Ох… – Иджиме была слегка смущена. Она рада была вернуться домой и увидеться с семьей, но все же, эти эмоциональные встречи заставляли ее чувствовать себя… отчасти неловко. Иджиме всегда предпочитала держать собственные чувства внутри, так ей казалось проще. Но дома, конечно, это было трудно.

«Ну, ладно, – подумала она, пока матушка обнималась с Кейдзи. – Все равно, хорошо оказаться дома, – Иджиме перевела взгляд на отчима и мысленно же добавила. – Почти».

– Иджиме. Кейдзи, – Нагоро Тоса, как обычно, был вежлив и сдержан. – Я рад, что ваши дела обстоят столь удачно. Я слышал, что начальство вами очень довольно, – он скосил взгляд на парадный темно-синий мундир Иджиме, где поблескивал начищенной бронзой небольшой диск с изображением пикирующей хищной птицы. Первая боевая награда – именно боевая, иначе как в боях, «фалькиду» не заслужишь.

– Благодарю, – тон девушки был не менее вежлив и официален, словно они были на светском приеме. – Действительно, у нас все благополучно.

– И… как надолго вы вернулись домой? – поинтересовалась мать, скрывая волнение.

– Мы не знаем, – честно ответил Кейдзи. – Возможно, на Тэй Анг мы больше не отправимся. Там все почти закончилось. Вероятно, теперь нас опять направят в учебное спецподразделение на Айто.

Да, скорее всего, так и будет, подумала Иджиме. Воздушные бои на Тэй Дженге практически завершились, Тэй Лиор и Тэй Файяд, похоже, вовсе не рискнут сопротивляться. Молодняку из «специального учебного дивизиона» больше нечего делать на Анге, и теперь они вернутся обратно на соединение «Дзинкай». Не все. Из сотни человек с Айто, направленных на Дженг, погибли трое, и один был тяжело ранен. Небольшие потери, но вряд ли их родным от того будет легче.

«Уж точно я не буду скучать по Дженгу», – сказала сама себе Иджиме, но понимала, что отчасти лукавит. Остров не нравился ей, но сражаться – и побеждать! – пришлось девушке по вкусу. Возвращаться на «Аранами», к тренировкам и учениям, казалось шагом назад. Хотя, может, это и к лучшему. Иджиме ловила себя на том, что не может понять, чего же ей на самом деле хочется. Уж точно не большой войны с южанами, о возможности которой много говорили в последнее время. Такая возможность скорее пугала. Нет, если удастся удержать за собой Анг, это будет лучшее, на что может рассчитывать Сегунат, да вот удастся ли? К чему все идет? Ладно, не стоит сейчас об этом задумываться.

– Эй! – Иджиме переключила внимание на младшего брата. Хару таращился на нее с некоторой робостью. – А ты растешь, я смотрю.

Он на самом деле, кажется, стал выше с тех пор, как они виделись в последний раз. А ведь прошло не так много времени. Кейдзи подхватил на руки младшую сестренку, Азуми. Иджиме почувствовала, что внутри становится как-то… теплее. Она действительно скучала по дому, по младшим брату и сестре. Как бы она ни относилась к отчиму, она любила Азуми и Хару и рада была снова увидеть их, хотя бы ненадолго. Азуми было восемь, Хару – двенадцать. Ой, нет, уже тринадцать.

– Прости, что мы не были на твоем дне рождения, – повинилась Иджиме. – Но у нас с Кейдзи есть для тебя подарок. Вот! – она вручила ему сверток ткани.

– Что там? – спросил Хару.

– А ты посмотри, – Иджиме негромко рассмеялась, глядя, как мальчишка торопливо разворачивает сверток.

– Ого! – его глаза заблестели от восторга. Внутри обнаружился старинный пистолет, с рукоятью, отделанной дорогим темным деревом, стершимся от времени серебряным узором на стволе и массивным колесцовым замком. В руках Хару оружие могло показаться почти ружьем.

– Он настоящий?

– Самый настоящий, – подтвердил Кейдзи. – Времен князя Унагира Занче. Мы раздобыли его прямо во дворце, – без тени смущения соврал старший сын Юкири Сетано. – Боевой трофей.

– Точно, так и есть, – тут же подтвердила Иджиме. Конечно, вовсе не во дворце они с Кейдзи прикупили эту штуку, и девушка ни на миг не поверила жуликоватому антиквару в том, что пистолю два с половиной столетия. Подделка, но вполне качественная и стоившая своих денег.

– Нравится? – спросила она.

– Угу! Спасибо! – заявил Хару, и тут же спросил. – А он стреляет?

– Нет, боюсь, что нет, – ответила Иджиме, заметив недовольство на лице матери. Та всегда недолюбливала оружие, любое оружие. Так же, как сама Иджиме с детства невзлюбила кукол и яркие платья. – Он для этого слишком старый.

– Жаль, – на лице Хару читалось явное намерение во что бы то ни стало проверить. Сама Иджиме или Кейдзи на его месте непременно так и поступили бы, а потому необходимые меры были приняты заблаговременно. Запальное отверстие было тщательно забито куском железа, а ствол они залили расплавленным свинцом.

– Ну, зато он красивый, – заметил Кейдзи. – Это история, братишка. Подлинная история у тебя в руках.

«Все-таки из Кейдзи мог выйти неплохой дипломат, дядюшка Морита недаром соблазнял его местом в дипкорпусе, – отметила про себя Иджиме. – Врать, не краснея, он умеет бесподобно».

– Эмм… – Хару снова замялся. – А вы… много сражались?

– Довелось. Немного, – призналась Иджиме, снова скосив взгляд в сторону матушки, которой вряд ли эта тема могла быть приятна.

– А много самолетов сбили? – разумеется, тут же вопросил Хару с горящими глазами.

– Да так… – обтекаемо отозвалась Иджиме.

– Я знаю, что много! – заявил братишка. – Не меньше пяти! Твоя медаль. «Бронзовая фалькида». Ее дают за пять сбитых1.

– Точно. Ты, я вижу, учишься, – хмыкнула Иджиме.

Да, на ее боевом счету уже было заветных пять побед – ровно столько, сколько требуется летчику, чтобы получить право именоваться асом. Хотя в военно-воздушных силах Сегуната, формально, число личных побед и не играло большой роли, все же, разумеется, счет велся. Пять побед давали пилоту право украсить свой самолет личной эмблемой, а также, как подметил Хару, бронзовую «Фалькиду», и еще повышение оклада со ста до ста двадцати оканэ в дециму. Последнее, безусловно, импело для дочери Юкири Сетано наибольшее значение. Ну и, помимо прочего, за боевые успехи пилоты с Айто получили право на увольнительную домой. Ненадолго, конечно. Иджиме не была уверена, вернут ли их обратно на Дженг, или они отправятся на Айто, но ясно, что больше нескольких дней провести дома не удастся.

– Ну, ладно, – вмешалась матушка. По ее голосу Иджиме сразу поняла: она недовольна и подарком, и тем, что Хару остался в таком восторге он появления старших брата и сестры в военной форме, да еще и с наградами. Она не смогла удержать от летной школы на Малгари старших детей, и очень не хотела, чтобы их путь повторили младшие. Иджиме могла это понять, но… Ну, она и сама не знала, что «но». Все это было ужасно непросто.

– Вы, наверное, устали с дороги, – заметила Юкири Сетано. – Я распорядилась насчет обеда, а пока вы сможете передохнуть и… – она снова окинула их обоих взглядом, – сменить одежду. Военная форма не очень годится для дома, правда? Мы давно не виделись, и я уверена, у нас найдется, о чем поговорить, и помимо войны.

– Да, – Иджиме сдержала вздох. – Конечно, найдется.

Что-то заставляло ее думать, что это будет непростой разговор. Как всегда. Все демоны Вечной Бездны, летать в небе над Дженгом и сражаться казалось намного легче.

Тэй Дженг.

Выбравшись из руин, Фионелла чувствовала себя усталой настолько, что не было сил даже обсуждать увиденное. Дейсел тоже молчал, да и о чем было говорить? Они не понимали, с чем столкнулись, это было нечто такое, чего никто никогда еще не видел. Открытие века! Сенсация, о которой «Южная Звезда» не могла и мечтать. Жаль – чтобы заняться изучением этой… крипты, пришлось бы сначала выгнать с острова агинаррийцев. Но в Ксаль-Риуме должны узнать об их находке, хотя Фио сама не была уверена, поверят ли им. Доказательств никаких. Нет возможности даже сделать фотографии.

Снаружи уже успело стемнеть, и обе луны повисли в небе. «Постели» пришлось устроить прямо на камнях, надергав травы, но это было еще не самое худшее, к чему Фио успела привыкнуть за минувшие дни. Она поймала себя на том, что начинает всерьез скучать по цивилизации. Но усталость очередной раз взяла свое, и она провалилась в сон, а когда проснулась, было уже утро. Солнце поднялось над пологими холмами на востоке. Фионелла и ее «телохранитель», собрав вещи, отправились дальше. Дейсел хотел оказаться подальше от храми, и Фио понимала его. У нее самой это место вызывало тревогу.

Они успели пройти не больше километра, когда, поднявшись на очередной холм, мужчина внезапно замер.

– Постой! – он поймал ее за руку. – Смотри! Там кто-то есть.

– Где? – Фионелла всматривалась вперед, но не сразу заметила движение. – Вижу. Автомобили?

– Угу. Пригнись, лучше, если они нас не увидят, – Дейсел полез за биноклем. – Это агинаррийские машины. Вездеходы. Что они делают здесь? Тут нет дорог. Это странно.

– Может, свободники? – предположила Фионелла. – Они тоже пользуются трофейной техникой.

– Может. Хотя это и неважно. Сейчас нам следует держиться подальше и от тех, и от других.

Они осторожно двинулись дальше. Машины были уже довольно близко. Четыре полугусеничных военных грузовика, прикрытых броней и вооруженных. Можно было видеть даже людей, сидевших в машинах.

– Агинаррийцы, судя по форме, – констатировал Дейсел.

– От того не легче, – проворчала Фионелла, не питавшая симпатий ни к тем, ни к другим. – Действительно, что они делают здесь?

– Разведчики, возможно, – предположил гайонец, и вдруг выругался. – А, Даэмогос! Они поворачивают сюда.

Действительно, два из четырех вездеходов внезапно повернулись и довольно быстро направились в их сторону.

– Заметили нас? – Фио вздрогнула и пригнулась еще ниже.

– Возможно.

– Тогда бежим?

– Нет… – нехотя ответил Дейсел. – От них нам все равно не уйти. Они на машинах, да к тому же вооружены. Попытаемся сбежать, и нас просто пристрелят. Вот что, – он достал из кармана зажигалку, потом карту, взятую у гайонского пилота. – Лучше им этого не увидеть. И ни слова ни о чем, что мы видели. Мы просто пара газетчиков из «Южной Звезды», сбежали от свободников.

– Разумеется, – Фио наблюдала, как две машины остановились неподалеку от них. Теперь уже не было сомнений – их видели. Наружу выскочило несколько человек в серой агинаррийской форме, все были вооружены одинаковыми пистолетами-пулеметами, такими же, как тот, что Дейсел украл в лагере свободников.

Солдаты быстро рассредоточились цепью, ловко скрываясь среди кустов и травы. Они были профессионалами – Фионелла почти сразу потеряла из виду большинство из них. Но несколько человек остались у машин, и один вдруг громко выкрикнул короткую, резкую фразу по-дженгски.

– Приказывают нам встать и выходить, – перевел Дейсел.

– И что будем делать?

– Подчинимся. Выбора нет, – гайонец отбросил в сторону оружие и медленно выпрямился, держа руки на виду. Фионелла последовала его примеру. Дейсел что-то ответил агинаррийцу.

– Пойдем, – сказал он своей спутнице. – Помни: мы сбежали из лагеря Фронта Свободы и пытались вернуться на территории, контролируемые Военным Правительством. Вот все, что мы должны сказать. Спросят, как: отвечаем, что кто-то напал на свободников, и нам удалось скрыться в суматохе.

– Мне все это не нравится, – призналась Фио.

– Еще бы. Если бы нам повезло чуть больше, удалось бы добраться до реки Шангори, а здесь… Я задаюсь вопросом: случайно ли тут оказались эти солдаты? Они могут искать то же, что и геаларцы.

– Думаешь?

– Почему бы нет? Если геаларцы знают о… руинах, возможно, знают и агинаррийцы. Дождались, пока их армия оттеснит свободников, и сразу бросились на поиски. А нам придется очень постараться, чтобы убедить нас в том, что мы всего лишь безобидные журналисты.

– Я, кстати, такая и есть, – нервно заметила Фионелла.

– Надеюсь, они в это поверят.

Севернее холмов Ками.

– Что еще случилось? – проворчал Мориоль. – Опять партизаны?

– Возможно, – не оглянувшись на геаларца, коммодор Тагати выскочил из машины. – Все, что я знаю – кого-то поймали. Скорее всего, действительно свободников.

Он подошел к лейтенанту Синго, который без лишних слов указал вперед. Тагати увидел двух человек, которые приближались под охраной нескольких агинаррийских солдат.

– Кто это? – спросил коммодор.

– Их двое, – пояснил Синго. – Мы заметили, как они скрывались на холме и наблюдали за нами.

– Партизаны?

– Не похоже.

– Тогда, очевидно, просто пара местных.

– До ближайшей деревни километров тридцать. Я совсем не ожидал увидеть здесь людей, коммодор.

Тем временем пленников подвели поближе, и Тагати удивленно уставился на них. Это не могли быть дженгцы, лица выдавали южан, и коммодор насторожился. С какой стати здесь оказались двое южан? Может быть, геаларцы?

К еще большему удивлению агинаррийца, одной из двоих была женщина. Молодая и привлекательная, если не обращать внимания на истощенный вид, бледную кожу и грязь. Похоже, для нее и ее спутника последние дни выдались не из легких. Коммодор сдержанно хмыкнул. Что же это значит?

– Не стреляйте! – вдруг заговорила женщина. Она обращалась к Тагати, распознав в нем старшего. – Вы говорите по ксаль-риумски?

– Да, – спокойно ответил тот, изучая ее взглядом. Женщина была испугана, хоть и пыталась казаться спокойной. – Кто вы и как оказались здесь.

– Господин офицер, меня зовут Фионелла Тарено, а мой спутник – Эйрин Дейсел. Мы корреспонденты из газеты «Южная Звезда». Не так давно нас похитили партизаны. Сторонники Фронта Свободы, – женщина содрогнулась. – Это было ужасно! Они хотели держать нас в заложниках, и только чудом нам удалось освободиться. Мы несколько дней шли на север, в надежде добраться до земель, откуда уже выгнали свободников. Мы даже не знали толком, где находимся. Хвала Юнидеусу, что мы встретили вас!

Тагати продолжал изучать женщину и ее спутника взглядом. Мужчина, выглядел донельзя заурядно, и на фоне своей спутницы – красивой, несмотря на то, что ей не помешало бы принять ванну – становился совсем неприметным. Это показалось Тагати несколько настораживающим, а что до самой женщины… Она говорила горячо, убедительно, в голосе чувствовался одновременно страх и облегчение, и все же Тагати уловил какую-то неестественность. Что-то она скрывала. Возможно, и ничего особенного, просто не хотела демонстрировать, что боится агинаррийцев. Или же была шпионкой. Женщина-корреспондент – недурная легенда.

– Меня зовут Ису Тагати, я коммодор Объединенного флота, – представился он. – Госпожа Тарено, скажите, почему же вы прятались, если искали встречи с нами?

– Но, коммодор Тагати, мы ведь не сразу поняли, кого встретили. Это могли оказаться солдаты Фронта Свободы.

– Я слышал о похищении ксаль-риумских журналистов, – негромко сказал Синго по-агинаррийски. – Мужчины и женщины. Их звали именно так.

– Хм. Лейтенант, и вы верите, что пара журналистов смогла сбежать от похитителей, а затем без чьей-либо помощи, вдвоем, пройти там далеко, скрываясь от погони?

– Я не знаю. Возможно, им повезло, – ответил Синго. – Или они лгут.

– Вот именно, – сказал Тагати. – Мы не можем быть уверены.

– Тогда что делать с ними?

– Пока ничего, – Тагати улыбнулся и снова перешел на ксаль-риумский. – Я рад, что с вами все в порядке, госпожа Тарено. Мой подчиненный только что подтвердил, что о вашем похищении уже известно. Мы охотно доставим вас в столицу… – появление еще одного солдата прервало его.

– Господин коммодор. Лейтенант Синго, – доложил тот. – Мы осмотрели место, где нашли их. Там пепел. Они что-то сжигали.

– А вот это уже интересно, – прокомментировал Тагати. – Похоже, все же придется поговорить с ними. Не здесь, конечно. Они хотят вернуться в Файинг? Очень хорошо, доставим их в Файинг, а там сдадим контрразведке. Посмотрим, кто они такие на самом деле и как много знают.

Коммодор снова посмотрел на женщину и ее спутника, чувствуя беспокойство. Не могло ли быть так, что ксаль-риумцы ищут здесь то же, что и он? Исключать такую возможность было нельзя. В свое время имперские агенты смогли украсть у агинаррийцев кое-какую информацию, а значит, они должны знать хоть что-то. И не может ли быть, что Геалар и Ксаль-Риум сотрудничают? Это пугало больше всего.

– Ладно, – решил он. – Выделите одну машину, пусть доставят этих двоих в любой из наших военных лагерей, а уж оттуда их переправят в Файинг. А мы продолжим наш путь, лейтенант.

Тагати вернулся к Мориолю. Тот с любопытством наблюдал за происходящим.

– Неожиданные проблемы, коммодор?

– Не знаю, что думать, – честно признался агинарриец. – Может быть, и ничего серьезного.

– Кто эти двое? На местных жителей не похожи.

– Говорят, что они журналисты из Ксаль-Риума. Сбежали от свободников.

– Журналисты из Империи… – пробормотал Мориоль. – Проклятье, надо быть полным безумцем, чтобы по доброй воле явиться на эти несчастные острова.

– В самом деле, доктор Мориоль? Ведь мы с вами тоже здесь. Вы считаете себя безумцем?

– Как сказать… – заметил тот. – Какими словами вы сами охарактеризовали бы нашу экспедицию? Если бы кто-то заявил вам, будто бы ищет наследие древнейшей працивилизации, скрытое глубоко под землей, что бы вы подумали о таком человеке?

– Назвал бы я его безумцем, имеете в виду? – хладнокровно уточнил Тагати. – Возможно.

– Но вы не думаете, что они не в себе, – хмыкнул геаларец. – Вы думаете, что они шпионы.

– Такое тоже возможно, – ответил Тагати. – Но довольно об этом. Кто они такие на самом деле, выяснять не вам, да и не мне. У нас своя работа, и если вы не ошибаетесь, мы уже очень близко к цели.

Лакрейн.

Появление гвардейца отвлекло Арио Микаву от очередного рапорта. В последнее время информации с захваченных ксаль-риумцами островов поступало все меньше, особенно с Кехребара. Ксаль-риумская контрразведка не дремала, и, как выяснилось, их служба радиоперехвата работала успешно. Микаве стало известно о том, что несколько информаторов, регулярно отправлявших сообщения по радио, захвачены. Другие тоже замолчали, вестей от них не было, и капитан догадывался, что им повезло не больше. Еще повезло, что удалось вывезти Усубо и его отряд в первые дни, пока на острове царила неразбериха. Люди из отряда «Кийофу» уже вернулись на родину. Они славно поработали здесь, и, несомненно, в будущем для них нейдется немало новых дел. Кроме того, и это главное – Усубо был главным, что связывало Агинарру с взрывами в Сафири. Без него у ксаль-риумцев никогда не будет доказательств.

– Что угодно? – спросил Микава у воина в красном и желтом. В последнее время стражами во дворце и во всем Лакрейне были только Блистательные, обычных солдат султан распределил по казармам в военных лагерях за чертой города. После заговора иль-Кедама Ажади Солнцеподобный панически боялся изменников. Только гвардия, по его мнению, сохранила верность, хотя, по мнению Микавы, султан был еще настроен слишком оптимистично. Как учила история Ивира, Блистательные предавали реже, чем другие, но порой все-таки предавали.

– Султан Ажади Солнцеподобный желает видеть вас немедленно, – объявил гвардеец.

Микава встал, с досадой отложив доклад. На приглашение султана, само собой, ответить отказом было невозможно. Гвардеец проводил его в Эв-ур-Саваз, Зал Войны. Здесь, по традиции, заведенной еще до завоевания Гайона, султан собирал своих военачальников на совет. До сих пор Арио Микава бывал в Эв-ур-Саваз нечасто, ведь он был просто наемником-консультантом и не имел права выступать на большом Военном Совете. Здесь Ажади Восьмой собирал своих приближенных, и они занимались тем, что считали «планированием войны». До определенного времени Микаве удавалось добиваться того, чтобы решения, принимаемые в Эв-ур-Саваз, оказывали на ход военных действий минимальное влияние, но после Сафири султан, уверовавший в свою счастливую звезду (и ни на миг не задумавшийся о том, что обязан ей советникам-северянам) сорвался с цепи. Следствием этого стало нападение на Кехребар и недавняя битва в Ивирском Море. Казнь иль-Кедама, который имел влияние на многих при дворе Ажади, еще больше все усложнила. Конечно, от иль-Кедама необходимо было избавиться, бей вообразил, что, коль скоро удача отвернулась от ивирцев, пора предложить свои услуги ксаль-риумцам, но без него Микаве стало заметно сложнее влиять на события. К счастью, осталось уже недолго. Скоро настанет время возвращаться домой. Субмарина ждет сигнала.

Зал Войны был просторен и, разумеется, оформлен в официальных цветах Ивира. Желтая плитка на полу, желтая же эмаль на потолке, кроваво-красные витые колонны. На стенах – фрески, изображающие моменты воинской славы Ивира, корабли и армии под знаменами Султаната. Место самого султана было на возвышении, над ним нависал алтарь Всевластного, где над жаровнями клубился ароматический дым. Само кресло, на котором сейчас восседал Ажади Восьмой, было ничем иным, как троном гайонского базилеоса – главный военный трофей знаменитого Арифа Сурового, сокрушителя Второй Империи. Н-да, здесь, в этом зале, можно поверить, что Ивир – все еще величайшая островная держава в мире, и эпоха славы длится до сих пор, и продлится вечно. Можно поверить – до тех пор, пока не выйдешь наружу.

Ажади занял трон базилеоса, а напротив него, в ряд, уселись на расстеленных подушках несколько немолодых мужчин. Султан, как всегда после начала войны, носил ярко-алый мундир, украшенный золотой орденской лентой. На его приближенных также была парадная форма. Микава, разумеется, знал каждого из них. Четверо были гвардейцами, трое – армейскими генералами. На последнем был флотский мундир. После гибели иль-Абри дениз-паша Рамад иль-Ош был назначен командующим флотом, правда, командовать ему было уже нечем.

Микава, конечно, садиться не стал, да никто и не подумал ему предложить. Он был и остался всего лишь простолюдином, да к тому же чужаком. Наемником. Иногда ему позволялось присутствовать на Военном Совете, но говорить он не смел, за исключением тех случаев, когда кто-то из ивирцев задавал ему вопрос. Агинарриец отступил в тень колонн. Ажади блеснул глазами – он, конечно, заметил появление «консультанта», но не подал вида.

– Начнем, – произнес султан. – Я хочу знать, какие вести поступают с Кехребара.

– Ксаль-риумцы продолжают накопление сил. В порту собраны корабли, – сказал высокий стройный мужчина в гвардейском мундире. Это был усти-гинель Малек ай-Шаан, сын одного из наиболее влиятельных вельмож. Малек был моложе большинства остальных присутствующих – лет около тридцати. Его усы были невелики и аккуратно подстрижены, чем он также являл контраст с большинством ивирцев, любивших украшать свои физиономии огромными усами, бородами и бакенбардами самых невероятных форм. Ажади ценил Малека, и считал его одаренным офицером, хоть до сих пор тот не успел прославить себя иными победами, кроме как на дуэлях и над столичными красотками.

– Вне всякого сомнения, – добавил гвардеец постарше, коренастый и широкоплечий, – наступление на Янгин начнется со дня на день.

Этот был дальним родичем Малека, звали его Гессар иль-Фах. Отношение между этими двумя были довольно скверные, вот и сейчас ай-Шаан бросил на иль-Фаха мрачный взгляд, явно недовольный его вмешательством.