Текст книги "Феникс в пламени Дракона. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

– Прежде ты знал Вернона Саго?

– Так, немного. Любитель скучающих богатых дамочек, а особенно – их денег. Я так и думал, что однажды его за это прикончат.

– А кто убийца, знаешь?

– Понятия не имею. Когда меня привезли на место, Саго уже был там… в смысле, его труп. С простреленным брюхом. И револьвер там же. Мне объяснили, что я должен говорить, заставили полапать там карты да стаканы с бутылкой. Чтобы отпечатки остались. Дескать, перекинулись в картишки, повздорили, слово за слово, вот так оно все и вышло. И все. Я ни о чем не спрашивал. Не мое это дело, и Барону вообще вопросы задавать было не принято. А что, эту жирную сволочь правда грохнули?

– Чистая правда. Можешь забыть про него, как про кошмарный сон. И про меня тоже, как только напишешь признание. Напишешь в точности так, как я тебе продиктую. Слово в слово. Ясно?

– Куда ж яснее… Слушай, я не хочу связываться с этим. Не знаю, в какие игры ты играешь, и знать не хочу. Лучше бы я тихо отсидел этот сраный год, да и вышел на свободу. Хрен с ними, с деньгами, хоть цел буду.

– Не трясись, я ход этой бумаге не дам. Сохраню на память.

– Да? На кой тебе это?

– Непоседа, знаешь, что общего у меня с Бароном? Не надо задавать мне вопросы.

Кинто. 68 Лета.

Иджиме вышла на балкон, где и застала Кейдзи. Брат, заложив руки за спину, любовался закатом. Картина была великолепная: склон, сбегающий к самому морю, волны, бьющиеся о берег, и сияющее живым пламенем небо. Вдали, у самого горизонта, видна была крошечная точка – корабль, то ли уходящий в море, то ли возвращающийся домой. Физиономия у Кейдзи была задумчивая и мечтательная, но Иджиме беспощадно разрушила идиллию, приблизившись и шумно хлопнув его по плечу. Братец охнул, дернулся и посмотрел на нее с таким испугом и растерянностью, что девушка не удержалась от смешка:

– Где ты был, братишка? Кажется, не здесь.

– Да я просто задумался, – проворчал он. – Тебе никогда не говорили, что нельзя так подкрадываться к людям?

– Нет, не говорили. А вот тебя в «Риосен» учили, что летчик-истребитель всегда должен следить за тем, что у него за спиной. Учили, я точно знаю, мне втолковывали то же самое, – Иджиме изобразила мрачную мину, пародируя незабвенную «Госпожу Глыбу» Мако, и прогудела густым басом. – «Это должно стать для вас рефлексом! Всегда вертите башкой и смотрите во все стороны одновременно. Не выработаете в себе такую привычку, можете прямо сейчас брать лопаты и идти рыть себе могилы». Вот так. Попробуй-ка застать врасплох меня, э?

– Ай! – Кейдзи отмахнулся. – Я не боюсь дженгцев, восточников, ксаль-риумцев и самих демонов, но с тобой, сестренка, и не подумал бы тягаться.

– Ну-ну, – ухмыльнулась Иджиме. – Что, вещи уже собрал?

– Да, конечно. Завтра… – Кейдзи вздохнул. – Хотелось бы мне провести дома больше времени, а тебе?

– Пожалуй, – согласилась девушка. – Но сие не от нас зависит.

Иджиме говорила искренне, не хотелось покидать дом так быстро. Она на самом деле скучала. Что ж, наверное, это естественно? Да и все прошло лучше, чем она побаивалась. Мать была, конечно, недовольна тем, что они побывали в Тэй Анге и, тем более что воевали там, но она старательно избегала разговоров на эту тему. За все эти дни они не спорили… ну, почти не спорили. Между ними оставалось некое напряжение, но потом и оно пошло на спад. Жаль, краткая увольнительная подошла к концу, настало время возвращаться. Как и ожидала Иджиме – обратно на Айто, и матушку это явно устраивало больше, чем Тэй Анг, но кое о чем она не знала, конечно. А Иджиме и Кейдзи не могли сказать, они по-прежнему были связаны обязательством о неразглашении. Завтра утром они покинут дом и вернутся на «Аранами». Иджиме попыталась представить себе исполненные зависти лица прочих пилотов, не покидавших Айто, когда она и другие появятся на острове. Странно, это не показалось ей таким уж приятным. Поделись она такими мыслями с матерью, та наверняка сказала бы: «А чему завидовать?» Говоря начистоту, Иджиме не знала, что она могла бы ответить, потому и держала свои мысли при себе.

Кейдзи вернулся к созерцанию океана. Иджиме присоединилась к нему, встала по его левое плечо и с нарочитым интересом уставилась вдаль:

– Ну и что ты там увидел? Никак, самого Бога-Дракона в небесах?

– Я просто смотрю на тот корабль, – Кейдзи вытянул руку, указывая на почти неразличимое пятнышко далеко-далеко. – Мы вроде него. Странствуем, ненадолго возвращаемся в порт, но потом снова уходим в море, и так до бесконечности.

– Ну, если уж ты так рассуждаешь, правильнее было сказать: пока не потонем или не отправимся на переплавку, – фыркнула Иджиме. – Нет ничего вечного, братец.

– Да… вижу, твой вечный цинизм при тебе. Тетушка Ниора тобою бы гордилась, вы с ней одного поля ягодки.

– Благодарю, Кейдзи, – почти серьезно ответила Иджиме. – Это самый приятный комплимент, какой ты мне когда-либо делал.

– Не сомневаюсь. Нет, правда, разве не важно, чтобы у тебя был дом, куда ты можешь возвращаться?

Иджиме хохотнула, скрывая растерянность. Воспрос застал ее врасплох и, надо признать, несколько смутил. Что она могла ответить? У тетушки Ниоры дома нет, и возвращаться ей некуда, но не похоже, чтобы она сильно переживала из-за этого. А братец сам подметил: у них есть что-то общее, и Иджиме гордилась бы, если бы ей удалось стать такой же, как Ниора, и все же…

«Вот зараза, – подумала она, внезапно ощутив досаду и злость, непонятно на кого и непонятно из-за чего. – Нет, сшибать с небес свободников много проще, чем размышлять над подобными вопросами».

– Но чтобы возвращаться, нужно сначала уйти, Кейдзи, – заметила она. – Корабль, который все время стоит в порту – не корабль, верно? И заржавеет он так же, как и тот, который ходит по морям. Нет, даже быстрее.

– Угу, – кивнул Кейдзи почти с обидой. – Ты, правда, в своем репертуаре, сестра.

– Я – да, – отозвалась Иджиме. – А вот ты – нет. Прости, Кейдзи, никогда не замечала за тобой склонности любоваться закатами и рассуждать на философские темы. И делаю из этого вывод, что с тобой что-то случилось. Осталось только выяснить – что? Не поможешь мне в этом?

– Нет, – заявил Кейдзи. – Обойдешься.

– Ой, прекрати. Ты даже назвал меня «сестра». Не по имени, не «сестренка» или «сестрица» и не «забияка», а «сестра». Ха! Да это слово я слышу от тебя впервые в жизни! С тобой точно что-то неладно, брат. Ну же, – она добавила в голос капризно-просительных ноток, – не мучай меня неизвестностью, Кейдзи, поделись, что с тобой случилось? В конце концов, с кем, если не со мной, ведь меня ты знаешь дольше, чем кого бы то ни было. Мы с тобой вроде как успели познакомиться еще до того, как родились на свет.

– Угу, – скептически отозвался Кейдзи. – Ну, нет, сестренка, твоя жилетка – последняя, в которую я стал бы плакаться.

– Ха! Значит, что-то все-таки случилось! – Иджиме с хищной усмешкой ткнула в него пальцем. – Ну и ладно, обойдусь без твоих трагических секретов. Стой здесь, таращаясь на закат, и дуйся на весь мир, а я пойду собирать вещи.

– Эй, погоди, – Кейдзи положил ладонь ей на плечо. – Я не хотел тебя обидеть.

– Успокойся, – отмахнулась она, – я и не обижена. Я сама прекрасно знаю свой характер, так что нечего смотреть на меня такими виноватыми глазами. Вот из-за этого я чувствую себя не в своей тарелке.

– Ладно, ладно, – примирительно проговорил он. – Я скажу, но это останется только между нами, договорились?

– Ничего не обещаю, братец, – хмыкнула девушка.

– Ох… характер у тебя, сестренка, и правда… Ладно. В общем, – Кейдзи вздохнул и выпалил, – дело в Ханако.

– О, нет! – Иджиме возвела взор к небесам. – Неужели она предложила тебе остаться друзьями?

– Вроде того, – брат пожал плечами. – Она очень виновата передо мной и сожалеет, но она нашла свое истинное счастье… дальше можно не продолжать?

– Да уж, я догадалась. И как зовут это «счастье»?

– Ямагути. Он сын зубного врача и сам учится на доктора.

– У-у… – протянула Иджиме. – Значит, это серьезно. Но она сглупила.

– Ну, почему? – Кейдзи вздохнул. – Наверное, я это заслужил. Я тоже знаю собственный характер, Иджиме.

– Да, но она могла бы выйти замуж если не за тебя, то за твои денежки, брат. А тут… какой-то недоучившийся докторишка. Фи!

– Ты – уникальная язва, Иджиме.

– Но ведь язвить лучше, чем страдать, правда? И потом, я действительно не одобряю ее выбор.

– Ты же знаешь, Ханако никогда не было дела до богатства, – проворчал Кейдзи.

Это правда, невеста Кейдзи была удивительно наивной особой. На самом деле, Иджиме сомневалась, что Ханако вообще догадывалась о его приключениях, а тех, конечно, было немало. Братец воистину огреб то, на что нарывался, и все равно, как ни удивительно, сейчас Иджиме сочувствовала ему.

– Ладно, о чем тут говорить, – он махнул рукой. – Мы не видимся по полгода, обмениваемся письмами, потом встречаемся на несколько дней, потом я снова уезжаю, и в обозримом будущем ничего бы не изменилось. Не странно, что она нашла кого-то еще, странно, что это не случилось раньше.

– Угу, – согласился Иджиме. – Пожалуй.

– Э? – Кейдзи пристально взглянул на нее. – Теперь уже ты выглядишь задумчивой. Что, неужели у тебя тоже?..

– У меня? Ничего подобного.

– Ну, нет, я тебе не верю. Ты же встречалась с Кейтаро на Дженге, и выглядела вполне довольной жизнью. Что теперь между вами?

– Теперь? Теперь между нами где-то около пяти тысяч миль, а в остальном все прекрасно.

– О…

– Ай, ладно, – Иджиме посмотрела на океан, пытаясь увидеть корабль, но тот уже пропал на горизонте. – Все нормально, просто… Ну, я вдруг подумала, может, матушка не так уж не права? Может, море и небо – не главное в жизни? Что ты думаешь, Кейдзи?

Братец натянуто улыбнулся.

– Я думаю, что ты меня разыгрываешь, – заявил он, пристально глядя ей в лицо. – Хм… ну, конечно. Точно, шутишь. Давай уж, признавайся, сестренка, меня не проведешь!

– Ладно! – Иджиме рассмеялась. – Конечно, разыгрываю. А ты поверил?

– Что? Я-то? Ну, уж нет!

– Поверил! Я же вижу, что поверил, можешь не притворяться!

– Ну… допустим, поверил. Но всего на секунду! А что, ты – всего на секунду – не говорила искренне?

– Эту тайну я унесу с собой в могилу, – Иджиме хлопнула его по плечу. – Ладно, нечего тут стоят. Солнце уже зашло, а завтра нам вылетать. Осталось немного времени, и я предпочту не тратить его, стоя на балконе. Пойдем, братец, в конце концов, что бы ни случилось, мы-то друг у друга всегда останемся…

ГЛАВА 15

Остров Кадих. 68 Лета.

– Значит, их видели… – Микава сцепил пальцы. – Ксаль-риумский флот покинул Сафири. Не слишком они торопились, и мне это не нравится. А что насчет Инчи?

– Мало что известно, – ответил молодой агинарриец – офицер связи. – Наши возможности следить за восточным направлением ограничены. Ни авиации, ни кораблей.

– Так вышлите все, что еще осталось. Нас не должны застать врасплох!

Арио Микава был уже почти уверен, что нападение имперцев на Янгин – только отвлекающий маневр. Но чтобы убедить султана, нужны были доказательства.

– Мы уже привлекли всех, кого возможно, господин Симамура.

– Да, разумеется. Хорошо, – Микава махнул рукой. – Идите, я должен подумать.

Связист удалился, а капитан вернулся к созерцанию карт. Разноцветными карандашами были отмечены области, за которыми еще можно было наблюдать, используя самолеты-разведчики или корабли. Имелись наблюдательные посты на небольших островах. Наконец, нельзя исключать и того, что ксаль-риумцев заметят просто случайно. Морское сообщение среди ивирских островов было парализовано уже несколько децим, ксаль-риумские крейсеры и миноносцы захватывали или топили любой корабль под флагом Султаната, и капитаны торговых судов отказывались выходить в море. Но не рыбаки, у тех просто не было другого выбора, кроме как ежедневно отправляться за уловом. Однако рыбаки редко уходили далеко от родных островов. Микава отметил на карте несколько маршрутов, которые позволили бы имперскому флоту подойти к Кадиху, минуя другие острова. За ними и следовало присматривать наиболее тщательно, но не хватало ни людей, ни средств.

Ажади и его генералы ждали появления ксаль-риумцев. Войска уже подготовлены к бою, но Кадих велик. С тремя сотнями тысяч человек невозможно надежно прикрыть его целиком, береговая линия обороняется в основном местными ополченцами. Гвардия стянута к Лакрейну, армейские части, после долгих и шумных дискуссий, решили оставить там же, в расчете на то, что можно будет быстро перебросить их на место высадки вражеского десанта железной дорогой.

«Итак, – подумал Микава. – Приближается последний акт драмы под названием «Крах Ивира». Скоро, совсем скоро, упадет занавес. Черный занавес с золотым фениксом».

В этом была какая-то горькая ирония. Веками ивирцы противостояли Империи, порой даже весьма успешно. Но чем дальше, тем безнадежнее становилась борьба, и, как ни странно, тем отчаяннее султаны отказывались признавать свою слабость. Уже Пятая Ивирская Война сто лет назад окончилась для прадеда Ажади Восьмого не просто поражением, а сокрушительным разгромом, поставившим всю державу на грань гибели. То, что назвали Шестой Войной, было скорее фарсом, нелепой попыткой полоумного юнца на троне вернуть старые добрые времена, а вот теперь шла к окончанию Седьмая. До сих пор ксаль-риумцы не доходили до Лакрейна. Не потому, что не могли – просто не стремились к этому. Считали, что от захвата Ивира проблем будет больше, чем выгоды, поэтому ограничивались тем, что не позволяли Султанату выбраться из того болота, в котором он прозябал последние лет двести.

Микава провел в Ивире немало лет, и чем дальше, тем сильнее беспокоил его вопрос: не идет ли Агинарра тем же заведомо безнадежным путем? Да, сегодня Сегунат кажется могучим и грозным соперником даже для самой Империи, но ведь четыреста лет назад таким же был Ивир. И вот к чему все пришло. Быть может, никакому внешнему врагу не дано сокрушить Империю? Не случайно ее неизменным символом остается феникс, который, как известно, бессмертен.

«Впрочем, нет, – напомнил себе Микава. – Если верить легендам, феникс не вполне бессмертен. Он возрождается из пепла, сгорая, но есть пламя, которое может уничтожить его навеки. Пламя дракона. Хотелось бы думать, что это добрый символ для нас».

– Господин Симамура! – дверь распахнулась, и связист вновь появился на пороге. – Срочное сообщение. Ксаль-риумцы здесь!

– Здесь? – Микава привстал. – У Кадиха?

– Да. Они уже атакуют. Авианалет! Доклад пришел только что.

– Ну, разумеется. «Тамарию» не могли оставить без дела, – зло усмехнулся Микава. – Они явились чуть раньше, чем я ожидал. Где?

– Возле городка Шебах.

Микава вытянул заточенный карандаш из стакана и поставил черный крест перед Шебахом. Не нужно было долго думать, чтобы понять, почему бомбят именно там. В Шебахе сходились все железнодорожные линии, ведущие к восточному побережью острова. Итак, атака будет на востоке, но где именно? Взгляд Микавы скользнул к Джейану. Небольшой город с населением около семидесяти тысяч человек, но имеется порт, а главное, оттуда открывается прямой путь к аэродрому Шинави, прикрывающему восточное побережье.

– Ударят по Джейану, – констатировал Микава. – Ночью. Передайте это ивирцам, Хидео. Пусть будут наготове.

– Именно ночью, господин Симамура?

– Да, потому что ночью мы не сможем задействовать авиацию. И отправьте сигнал на «Кагио». Пусть будут наготове.

– Так точно, – офицер исчез.

Микава вернулся к своему столу. Н-да, это совсем не похоже на театральную постановку. Никакой барабанной дроби, никакой зловещей атмосферы, банальное сообщение от радиста. Вот так и начинаются в жизни все беды: с телефонного звонка или радиограммы.

Похоже, надо было исчезнуть из Лакрейна чуть раньше…

Побережье Кадиха. Ночь с 68 на 69 Лета.

– Рад снова видеть вас на борту «Императора Атарена», префект Каррел, – капитан Илевер Танн отсалютовал, когда Дэвиан поднялся на палубу.

– Наконец-то вы вернулись, префект, – фальшиво поддакнул и субпрефект Лагрин Тейран.

– Я тоже рад, господа, – кивнул Дэвиан.

– Похоже, префект, скоро войне конец, – заметил Илевер.

– Да, надеюсь.

– Ивирцы в безвыходном положении, – провозгласил Тейран. – Если бы у них хватило разума признать это раньше, удалось бы избежать множества напрасных жертв.

– Возможно, – сухо сказал Илевер. – По крайней мере, они свое получили. Поздравляю с победой, префект Каррел, вы отомстили за Сафири. Ивирцы поплатились за собственную подлость.

– Благодарю, капитан. Давайте поднимемся на мостик. Для нас немного работы этой ночью, но я буду наблюдать за высадкой.

– Так вы прибыли к Кадиху на «Тамарии», префект? – уточнил Лагрин Тейран, пока они пролет за пролетом поднимались по узкой, крутой металлической лестнице. Толстяк Тейран быстро взмок и с трудом переводил дух.

– Да, – коротко ответил Дэвиан и прошел на мостик.

Западная эскадра держалась в семи милях от побережья. У ивирцев здесь не было мощных укреплений или тяжелой артиллерии, и тяжело бронированным линейным кораблям ничто не угрожало. Днем авиация с «Тамарии» совершила несколько налетов на остров. Авианосец держался на большом удалении от берега, и ивирцы так и не смогли обнаружить его. Вскоре на горизонте появились «Атарен» и «Карвис», возглавившие соединенную флотилию из ксаль-риумских и фиаррийских кораблей. Наконец-то Западная эскадра вновь была в полном сборе.

Грянул первый залп. Крейсеры стреляли осветительными снарядами, и зеленоватые огненные шары загорались в небе. Транспортные корабли уже спустили на воду моторные катера с солдатами. Дэвиан наблюдал, как высаживается на берег первая волна; через бинокуляр он увидел несколько тестудо, быстро ползущих вперед.

– Сопротивления нет, – заметил Илевер. – Похоже, все будет просто.

– Надеюсь, что так, – Дэвиан развернул бинокуляр в сторону. Десантные боты уже вошли в гавань.

Вскоре они причалили, и ксаль-риумские солдаты в серой форме высадились на набережной. В неверном зеленоватом свете они были почти неразличимы на фоне каменных плит. Внезапно сверкнуло несколько вспышек, кто-то упал. Ксаль-риумцы ответили на обстрел, солдаты продвигались вперед, прорываясь на более выгодные позиции. С катера, державшегося на удалении, открыли огонь из крупнокалиберного пулемета.

– Ну, хотя бы там катрабы что-то делают, – проворчал Илевер. – Я боялся, что они вовсе не проснуться.

Трудно было с кораблей разобраться в происходящем, но вскоре Дэвиан отметил, что, судя по звукам перестрелки, ивирцев теснят от набережной.

– Похоже, там только ополченцы, – сказал он.

Это согласовывалось с имеющимися данными от разведки. Главные силы ивирцев собрались вокруг столицы на заранее подготовленных оборонительных рубежах. Там – большинство авиации и артиллерии, заграждения из колючей проволоки, окопы, блиндажи и полноценные форты из железобетона, минные поля. Время на возведение обороны у ивирцев было, и штурм мог обойтись дорого. Лучше бы Тамрин не ошибся насчет заговорщиков среди приближенных Ажади.

Бой в Джейанге продолжался, и все больше ксаль-риумских солдат высаживалось на берегу. Дэвиан представил себе панику, воцарившуюся среди горожан. Вряд ли кто-то позаботился вывести их из города, даже если ивирцы догадывались о десанте.

– Признаюсь, я чувствую себя слегка… не у дел, – сказал Илевер. – В последнее время это состояние становится для меня все более привычным, – командир «Атарена» был раздосадован тем, что его кораблю не довелось участвовать в недавней битве.

– Это было не последнее сражение в нашей жизни, – заверил его Дэвиан.

– Не знаю, префект Каррел. Может, и так, но не на этой войне.

– Да… – согласился Дэвиан, наблюдая за тем, как очередная волна десантных ботов приближается к берегу. – Не на этой войне. Но, возможно, ждать осталось недолго.

Лакрейн. 69 Весны.

– Аэродром Шивани захвачен, – докладывал связист. – И, господин Симамуры, вы были правы. Противник снова использовал новое оружие.

– И снова успешно, я полагаю, – произнес Микава.

– Да, ивирцы быстро ударились в панику, – подтвердил офицер. – Но наши люди успели сделать фотографии.

– Хорошо. Подготовьте все материалы и отправляйтесь к Сенко. На этом все, поспешите.

Связист исчез за дверью. Микава усмехнулся: все происходящее весьма напоминало побег из охваченного пожаром дома. Или бегство жуликов из окруженного полицией притона.

Все, что грозило разоблачением, уничтожено заранее. Субмарина «Кагио» ждет у одного из небольших островков западнее Кадиха. К ней Микаву и ее группу доставит аэроплан, который уже ждет на аэродроме. Все ценные материалы, наподобие фотографий имперских боевых машин, беглецы захватят с собой, а копии передадут в агинаррийское посольтво. «Кагио» покинет ивирские территории и возьмет курс на юго-запад, в нейтральные воды, где уже ждет корабль, а тот доставит людей и документы в Агинарру. Аэроплан отбывает сегодня в полдень, ждать дольше слишком рискованно. Действительно, ужасно похоже на побег жуликов, застигнутых врасплох в притоне…

Снова открылась дверь, и Микава поднял взгляд от бумаг на столе. На пороге стоял гвардеец.

– Господин Симамура, Блистательный султан желает видеть вас немедленно.

Проклятье, как же некстати, но это было предложение из числа тех, от которых невозможно отказаться. Пара гвардейцев проводила агинаррийца в личные покои султана. Тут на страже стоял целый десяток Блистательных – взгляды мрачные, руки на рукоятях пистолетов, словно султан прямо сейчас ожидал появления ксаль-риумцев или заговорщиков. Происходящее не нравилось Микаве, но выбора не было, осталось только подчиниться. Что еще пришло в голову Ажади? Не узнал ли он, что его верные советники готовятся бежать из Лакрейна?

Ажади Восьмой стоял перед большим столом, где была расстелена карта Кадиха. Молодой офицер-ивирец чернилами быстро вычерчивал какие-то отметки – кружки, стрелки. Здесь же присутствовали Малек ай-Шаан и Гессар иль-Фах, гвардейские офицеры, а также генерал иль-Дэмра. Султан был в ярости, но пока сдерживал себя.

– Блистательный, вы призывали меня? – Арио Микава поклонился.

– Да, – Ажади взмахнул рукой. – Подойди!

Микава подчинился.

– Генераль иль-Дэмра думает, что ты можешь быть полезен, наемник, – процедил ай-Шаан. – У твоих людей талант выкапывать секреты, а сейчас это важно. Ты уже знаешь, что Джейан пал?

– Да, господин ай-Шаан.

– Как и Шивани! – Ажади стиснул кулаки. – Наши солдаты там сдались, не помышляя о сопротивлении!

– Говорят, Империя привела с собой каких-то демонов, – ай-Шаан усмехнулся. – Страх, как известно, подстегивает фантазию.

– Может быть, – возразил иль-Дэмра. – Но отмахиваться от слухов нельзя. Ксаль-риумцы нанесли мощный удар, но столь быстрого поражения мы не ожидали. Что-то пошло не так.

– Что-то? – буркнул Гессар иль-Фах. – Я скажу, что. Ваши офицеры струсили, иль-Дэмра, и предпочли сложить оружие!

– Воздержитесь от оскорблений, иль-Фах! – прорычал генерал-армеец. – Мои люди, по крайней мере, сражались, пока ваши гвардейцы отсиживались в столице.

– Замолчите! – прервал обоих Ажади. – Я не желаю служать вашу перебранку. Где теперь ксаль-риумцы?

– Они укрепляются возле Шивани, Блистательный, – ответил иль-Дэмра. – Несомненно, накапливают силы для броска к Лакрейну.

– Смею добавить еще одно, – сказал Микава. – Так называемые «демоны» – это не выдумка, а секретное оружие ксаль-риумцев. Некие боевые машины, ранее уже примененные на острове Инчи.

– Быть может, – нехотя согласился иль-Дэмра.

– Но ничто не может оправдать трусость, – отрезал Гессар иль-Фах. – Несколько полков сложили оружие, и мы не можем смотреть на это сквозь пальцы. Оставив подобное без наказания, мы рискуем подтолкнуть к сдаче или бегству других.

– Согласен, – Ажади кивнул. Его глаза зло блестели. – Я немедленно издам указ об аресте всех офицеров данных полков, кому удалось избежать имперского плена, а также об аресте их непосредственных командиров.

– Блистательный, я… – начал было иль-Дэмра, но под взглядом султана предпочел прикусить язык.

– У нас есть имена изменников, – с хищной улыбкой заметил ай-Шаан. – Я уверен, генерал иль-Дэмра найдет, кем заменить арестованных офицеров.

– Хорошо… Я сделаю, как приказано, Блистательный, – пошел на попятный армеец. Он был не настолько предан своим людям, чтобы рисковать собственной головой ради них.

Составление приказов не отняло много времени; султан тем временем негромко разговаривал о чем-то с иль-Фахом и ай-Шааном, а Микава просто ждал, чувствуя, как нарастает напряжение. Происходящее нравилось ему все меньше. Что-то явно затевалось, но что? Гвардейцы задумали захватить контроль над армией в свои руки? Или хуже – спелись с ксаль-риумцами? Возможно, и так. Ажади доверял гвардии больше, чем армии, но в действительности не имел к тому никаких оснований. Но зачем здесь должен присутствовать Арио Микава? Свидетелем чего он должен стать?

– Да будет так! – голос Ажади отвлек агинаррийца от раздумий. – Я полагаюсь на вас, господа. Не подведите меня! – султан быстро поставил подпись сперва под одним документом, затем под другим.

Микава непроизвольно стиснул зубы. Если что-то произойдет, то сейчас! И он не был удивлен, когда ай-Шаан повернулся к гвардейцам:

– Арестуйте этих людей.

– Что?! – Ажади не сразу понял, что в число «этих людей» входит и он сам. Только когда двое солдат встали справа и слева от него, султан посмотрел на ай-Шаана. – Измена! Ты предал Ивир!

– Напротив. Я его спасаю, – холодно ответил тот. – От безумца, который готов его разрушить.

– Ты… – Гессар иль-Фах схватился за саблю, но гвардеец-лейтенант ударил его рукоятью револьвера, и генерал упал.

– Довольно! – отрезал ай-Шаан. – Генерал иль-Дэмра, у вас есть приказ, подписанный султаном. Немедленно арестуйте перечисленных в нем офицеров и замените их надежными людьми.

– Да, господин ай-Шаан, – иль-Дэмра слегка склонил голову.

«Так значит, ай-Шаан и иль-Дэмра в сговоре?» – этого Микава не ожидал. Скорее он заподозрил бы союз между гвардейцами – ай-Шааном и иль-Фахом. Слишком явно те выражали взаимную неприязнь.

– Господин Симамура, или капитан Микава, не знаю, как вас называть. Вы тоже арестованы, – заявил молодой генерал. – Не делайте глупостей.

Микава рванулся, но двое гвардейцев успели схватить его прежде, чем агинарриец дотянулся до воротника.

– Обыщите его, – приказал ай-Шаан. – У него наверняка где-то припрятан яд, а этот человек нужен нам живым. Ксаль-риумцы будут рады заполучить его.

Один из гвардейцев запустил руку под воротник и нащупал ампулу.

– Вот, господин ай-Шаан.

– Будь ты проклят, ай-Шаан! Мы с тобой родня, как ты мог предать султана и Ивир?! – прорычал иль-Фах.

– Как будто ты не думал о такой возможности, – рассмеялся тот. – Я тебя просто опередил. Ивиру нужен новый султан, который возродит наш народ.

– И это, конечно, будешь ты? – иль-Фах вскинул голову, смерив родича ненавидящим взглядом.

– Вероятно. И если ты будешь достаточно разумен, чтобы склониться передо мной, я позволю тебе жить, Гессар. Подумай над моим предложением, оно более чем щедрое. Увести всех и запереть в камерах. Следить за каждым, но вреда не причинять. Позднее я займусь ими.

– Нет! – выкрикнул Ажади и отчаянным рывком высвободился из хватки гвардейцев. – Предатели! Вам не отнять то, что мое по праву! – он бросился к дверям. – Солдаты! Измена!

Гвардейцы бросились к султану, но тот выхватил саблю, рубанул крест-накрест. Раненый солдат с проклятьем отпрянул, другой схватился за револьвер, но султан был уже возле дверей.

– Измена! – снова крикнул он, распахнув створки. – Султан в опасности!

Еще двое гвардейцев появились в дверях, в руке одного блеснула сталь.

– Нет, стоять! – крикнул ай-Шаан, но солдат уже ударил. Кинжал по рукоять вошел Ажади под ребра. Хлынула кровь.

Малек ай-Шаан выругался. Гвардеец выдернул оружие и отступил, а Ажади Солнцеподобный сделал еще один шаг вперед, пошатнулся и опрокинулся навзничь. Его одежда слева насквозь пропиталась кровью, красное пятно расползалось по ковру.

– Проклятье… – проворчал иль-Дэмра. – Мы не должны были…

– Ни слова! – отрезал ай-Шаан. – Делайте, что должны, генерал. А вы, – он обернулся к гвардейцам. – Вы уведите этих двоих, и не дайте умереть хотя бы им!

Арио Микаву подхватили под локти. Он не сопротивлялся. Двое гвардейцев поволокли его прочь от зала, где только что встретил свою смерть Ажади Восьмой Солнцеподобный, последний султан Ивира.

Тэй Дженг.

Дверь открылась, и Фионелла дернулась на кровати. Творец и все пророки его, она чувствовала себя такой усталой и была на грани срыва. Она сама не понимала, почему до сих пор не бьется в истерике. О нет, агинаррийцы не применяли пыток, но последние дни она не видела никого, кроме охранников, и это давило на разум хуже любых угроз. Агинаррийцы решили разговорить ее таким образом? Да и о чем? Она же просто ничего не знает, но как убедить их в этом?!

Камеру она покидала лишь дважды в день, во время кратких прогулок. Часами оставаясь одна, Фио только и могла, что заниматься гимнастическими упражнениями, пытаясь хоть так убить время. Ну, хоть что-то хорошее, с иронией рассуждала она, пытаясь подбодрить саму себя: по крайней мере, есть время привести себя в форму. Еды давали достаточно, хоть и очень однообразной. Страшнее всего была неизвестность. Она не знала, что случилось с Дейселом, что будет с ней самой, и никто не говорил ни слова. Если таким образом агинаррийцы хотели довести ее до ручки, у них это хорошо получилось. Раньше Фионелла Тарено побаивалась и недолюбливала северян, теперь она искренне, всей душой ненавидела их!

На пороге появился Тамигара, и Фио вдруг поймала себя на том, что это доставило ей облегчение. По крайней мере, возможно, ей хоть что-то объяснят. Капитан-агинарриец был не один, на этот раз с ним были двое офицеров-дженгцев в темно-зеленых мундирах. Агинарриец указал на нее рукой и что-то сказал. Один из дженгцев, тот, что был старше и выше ростом, ответил, и его голос звучал недовольно. Тамигара покачал головой и усмехнулся.

– Госпожа Тарено, – сказал он по ксаль-риумски. – Это полковник Шин Мегваи и майор Тэгай Ован. Отныне они будут заботиться о вашей безопасности.

– Что?! – Фио привстала. – Вы передаете нас дженгцам? Для чего?

– Так мне приказали, – ответил агинарриец. – Я не могу сказать больше. Вы и ваш спутник отныне переходите под опеку дженгской службы внутренней безопасности.

– Вам не о чем беспокоиться, – заверил полковник Мегваи, любезно улыбаясь. – Прошу вас, госпожа, следуйте за нами. О вас позаботятся.

– Так я все еще пленница?

– О, нет, вы вовсе не пленница. Вы наша гостья, – Мегваи так и лучился галантностью.