Текст книги "Личный аптекарь императора. Том 10 (СИ)"

Автор книги: Сергей Карелин

Соавторы: Егор Золотарев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Вот же выродок! Гниломордый ублюдок! Поганый падальщик! Даже мои разрывные пули его не берут!

– Тимоха, уходим! Оставь его в покое! – Афоня в это время осыпал Тарантула сотнями ледяных шипов, которые с шорохом попадали по панцирю, но не причиняли никакого вреда.

– Погоди! Я в первый раз свои пули испытываю. Мне нужно понять, что я неправильно сделал.

Тимофей снова зарядил карабин и, прицелившись, выстрелил. Тарангул заорал дурным голосом, похожим на птичий клёкот, усиленный в несколько десятков раз.

– Ну вот! – сказал он с довольным видом, повесил ружьё на плечо и двинулся к нам. – Теперь можно уходить. Пришлось два раз в одно место стрелять, чтобы…

В это время я заметил, как длинное жало описало дугу и с огромной скоростью полетело в голову ничего не подозревающего Тимофея.

– А-а-а, – Афоня открыл рот и замер.

В его глазах читался ужас. Охотник видел, что в его друга летит жало, способное сносить деревья и пробивать их насквозь. Он понимал, что друг обречен, но не мог выдавить из себя ни звука…

Глава 14

Я понимал, что у меня всего пара секунд, чтобы спасти Тимофея, который ничего не подозревая направлялся к нам и что-то рассказывал.

– … в следующий раз добавлю растолчённых кристаллов, чтобы усилить повреждения, – говорил он, подкидывая в руке патрон собственного производства.

Жало Тарангула летело прямо в его голову. Ещё чуть-чуть и…

В это время с ближайшего дерева соскользнула лоза и, когда жало пронеслось под ним, резко взмыло вверх, уводя смертельное оружие мутанта в сторону.

Жало с треском вонзилось в дерево прямо над головой Тимофея, и на мужчину посыпались щепки.

– Это ещё что такое? – возмутился он, отряхиваясь от щепок и запрокидывая голову вверх. – Ох ёп… Ах ты тварь!

Он вскинул карабин и выпустил несколько пуль в сочленение жала. Тарангул снова взревел и обрубок свалился на землю, а жало осталось висеть в стволе дерева. Я выпустил несколько патронов с «Пурпурным отравителем» прямо в раскрытую пасть монстра.

Тарангул захрипел и забил ногами в конвульсиях. Я добавил ещё пару патронов и только после этого он стих, выпустив длинный хриплый выдох.

Афоня, который всё это время стоял словно статуя, с облегчением выдохнул и опустился на корточки.

– Я думал – всё, – упавшим голосом произнёс он и провёл рукой по лицу. – Тимоха, я уже мысленно тебя похоронил и думал, как объясниться перед твой семьёй, – он горько усмехнулся, затем поднялся порывисто подошёл к Тимофею, который разглядывал жало над своей головой, и крепко обнял его. – Дружище, я так испугался за тебя, что до сих пор руки трясутся.

– М-да-а-а, а я даже ничего не заметил, – признался Тимофей и вновь с опаской взглянул на жало. – Знаю ведь, что нельзя живыми тварей оставлять. Раненые они в разы опаснее. Слишком быстро успокоился.

Афоня отпустил друга и также быстро подошёл ко мне и заключил в медвежьи объятия.

– Я видел, что ты сделал. Ты спас Тимоху.

Пришлось признаться, что это я связался с лианой и увел жало от головы Тимохи. С магами растений они оба были знакомы, поэтому рассказали о том, как ходили с ними в рейды.

Как оказалось, маги растений в анобласти самые эффективные добытчики и охотники. От них не ускользнет ни один зверь, не улетит ни одна птица. Мне до такого мастерства ещё далеко, но я буду дальше продолжать оттачивать мастерство. Когда появится свободное время, обязательно снова навещу Степана Кедрова.

Мы продолжили путь и вскоре нашли целый выводок опасных зверьков. Я предупредил, что к ним нельзя прикасаться, и велел передать другим охотникам. Афоня подстрелил трёх взрослых особей, из которых я собрал всю кровь в два больших термоса.

Когда возвращались обратно к внедорожнику, охотники предлагали помочь мне нести рюкзак, ведь он еле закрывался и весил не меньше тридцати килограммов, но я отказался. Их задача – обеспечивать безопасность.

Пока шли, я поймал несколько птиц с помощью ветвей деревьев. Заставил Иволист сбросить листья с нижних веток. Заставил раскрыться бутоны на большом кусте барбариса и спугнул из норы мелких грызунов, связавшись с ближайшим деревом и пошевелив его корнями. Если раньше мне требовалось гораздо больше времени, чтобы связаться с растением, то теперь на это уходило всего несколько секунд.

Мы вышли из анобласти, и я предложил денег охотникам за сопровождение, но они отказались. Сказали, что мы – друзья, а друзьям они помогают безвозмездно. Вот и хорошо. Мне они тоже нравились: сильные, храбрые, самоотверженные. Возможно, мы ещё не раз зайдём в эту анобласть вместе.

Я сразу поехал на вокзал, но до ближайшего рейса было ещё два часа, поэтому сдал рюкзак в камеру хранения, а сам пошёл в ближайший ресторан. Есть хотелось так сильно, что казалось, будто желудок прилип к спине.

Заказав большой кусок стейка, запеченные овощи и банановый тирамису, я позвонил князю Савельеву.

– Владислав Андреевич, приветствую.

– Здравствуй, Саша, – послышался его бодрый голос. – Как ты? Как домашние?

– Всё хорошо. Я сейчас по делам в Новгороде. Звоню, чтобы предупредить о том, что кто-то намеренно снимает магические купола с аномалий. Сначала сняли купол с нашей анобласти. На днях то же самое проделали с Новгородской.

– Да, я слышал, – голос его стал серьёзным. – Мы усилили охрану. Похоже на обычное вредительство. И кому это надо?

– Не знаю, но кажется мне, что это была всего лишь проверка. Основное действие ещё впереди.

– Ох, Сашка, не пугай меня. И так весь на нервах. Наша анобласть занимает огромную территорию, поэтому физические невозможно её обезопасить. Я уже дал задание установить камеры, чтобы хотя бы через мониторы следить за обстановкой, но если кто-то к нам полезет, охране понадобится время, чтобы добраться до них. За это время они успеют сделать своё черное дело.

– А если поверх основного купола накрыть ещё одним? – предложил я.

– Ты предлагаешь сделать обманку? Они подумают, что достигли цели, а на самом деле… Хм… Хорошая идея. Сейчас же соберу своих людей и выскажу им твою идею. Конечно, купол на такую территорию стоит дорого, но всё же намного меньше, чем если купол исчезнет, и твари ринутся наружу. Последствия этого могут быть необратимы.

Мы ещё немного поговорили, и я позвонил Кириллу Попову, которому велел сделать то же самое. Он сначала сопротивлялся, ведь нанял дополнительно трёх охранников, которые обходили по периметру анобласть несколько раз в течение дня. Но я всё же надавил и сказал, чтобы тот не скупился. Пусть в нашей аномалии в разы меньше существ, но даже в ней могут мутировать различные насекомые и микроорганизмы, которых трудно поймать, но которые могут сильно навредить людям. За это будем нести ответственность мы, Филатовы, как хозяева аномалии, и возмещать причинённый ущерб. По крайней мере так написано в тех документах, которые мы получили вместе с поместьем.

Вкусно поужинав, я вернулся на вокзал и вскоре вылетел в сторону Москвы. На этот раз мне удалось поспать, чему я был очень рад.

На вокзале меня встречал Глеб, от услуг которого я не мог отказаться, но хотя бы договорился, что в некоторых моментах его присутствие ничего не поменяет. Поездка в Новгород была сопряжена с опасностью, которая исходила от анобласти, но его туда бы не пустили. Для этого нужно официально трудоустроиться охотником. У меня же были особые условия – за меня поручился князь Савельев, а он влиятельный человек, и на короткой ноге с владельцами новгородской аномалии.

– Домой? – спросил Глеб, когда мы погрузили мой тяжеленный рюкзак в багажник и сели в машину.

– Нет. Сначала в лечебницу Коганов. Больные ждут моего противоядия.

По пути я позвонил Аврааму Давидовичу, который признался, что сам уже несколько дней на ногах без отдыха и не уходил домой, а спал прямо в подвале с больными, чтобы оперативно реагировать на ухудшения. Всё-таки он хороший лекарь, и я рад, что мы нашли общий язык и поддерживаем друг друга.

Я предупредил, что мне нужна будет лаборатория, и он заверил, что всё подготовит. Глеб настоял на том, что будет присутствовать в лечебнице, на что я согласился. Он уже не раз видел меня в деле, поэтому я не намерен от него скрывать свои способности.

Когда прибыли в лечебницу, я вытащил из рюкзака и разложил на столе всё что мне пригодится, и только после этого начал создавать противоядие. Мне предстояло использовать кровь животного, а это очень опасно, ведь мурохвост мог быть болен. Именно поэтому я сначала очистил его с помощью эфиров трав и только после этого занялся приготовлением противоядие. На всё у меня ушло часа три, половина источника маны и часть собранных манаросов.

– Готово! – объявил я и протянул Когану бутыль из темно-коричневого стекла. – Всем дать по ложке. Если не поможет, через два часа повторить.

– О-о, так бистро! – удивился лекарь и осторожно забрал у меня бутыль. – Я таки уверен, что поможет с первой ложки, ведь это средство сделали ви.

– Не стоит уж слишком доверять моим способностям. Вы же знаете, что и на солнце есть пятна.

– Таки да. Но предлагаю прямо сейчас и проверить.

Мы вместе спустились в подвал, в котором количество больных увеличилось. Очередную партию тяжелобольных привезли сегодня утром.

Первым делом напоили девочку терпкой, слегка сладковатой жидкостью. Та не сопротивлялась и послушно выпила полную ложку, а потом получила от Когана леденец на палочке. Кашель утих почти сразу же, и мы с Авраамом Давидовичем с облегчением выдохнули.

Лекарь напоил каждого больного по очереди, и мы принялись отслеживать улучшения. Через полчаса стало понятно, что я правильно определили болезнь и создал верное лекарство.

– Предлагаю отметить это дело, – сказал Коган, когда мы вышли из подвала и устало двинулись по коридору. – Приходите сегодня к нам на ужин. Моя любимая Софочка будет очень довольна. Она нам все уши прожужжала про то, какой вы замечательный и умница. Не пропустила ни одного выпуска с вашими испытаниями.

– К сожалению, у меня сейчас нет времени на званые ужины. Когда наступят более спокойные времена, я с радостью приму приглашение, но сейчас у меня много работы, – я с раздражением выдохнул, когда вспомнил, что у меня не расписаны рецепты для лаборатории фармакологии, и с Димой мы ещё не обсудили, что именно и каким образом будет производиться в наших лабораториях.

– Ви таки правы. Сейчас не время для веселья. Но моё приглушение для вас всегда в силе. Приходите в любой день, когда заходите.

– Спасибо. Передайте привет Софочке.

Мы попрощались, и я в сопровождение Глеба вышел на улицу. Первым делом поехал в особняк и поговорил с Димой. Тот подготовил рецепты сам, но хотел, чтобы я их просмотрел. Я нашёл несколько способов улучшить то, что он придумал. Кое-что переделал, но в принципе он всё расписал правильно. Даже удивительно как одинаково мы соображаем.

Дима заверил, что завтра же приступит к заказу военного ведомства и попытается свою часть выполнить в самое ближайшее время. Только после этого я вернулся на квартиру Савельевых и снова просидел всю ночь с тетрадью, ручкой и списком лекарств.

Следующий день был выходной, что меня очень порадовало. Поспав пару часов, я поехал на встречу с Василием Егоровичем – руководителем лаборатории фармакологии. Он, в отличие от Еремея Петровича, сильно сопротивлялся всему, что я предлагал.

Я м ещё при первой встрече понял, что с ним возникнут трудности. Во-первых, я молод. Всего девятнадцать лет. В-вторых, я из опального рода. Даже то, что нас восстановили в правах, для некоторых не имело никакого значения. В-третьих, он не привык никому подчиняться. Тем более ему не хотелось подчиняться такому, как я.

– Нельзя смешивать эти элементы. Они будут мешать друг другу и станет только хуже, – настойчиво повторил Василий Егорович, когда я в очередной раз пытался донести до него рецептуру одного из препаратов.

Я здесь был уже три часа и порядком устал от высокомерия, надменности и упрямства этого человека.

– Значит так, – я поднялся из-за стола и прямо посмотрел в его глаза. – Лаборатория перешла в мои руки, нравится вам это или нет. Либо вы будете выполнять то, что я говорю, либо мне придётся искать нового руководителя лаборатории. Думаю, среди сотрудников найдутся желающие занять ваше место.

Мужчина сдвинул брови и вперился в меня злобным взглядом. Мы просто стояли друг напротив друга и смотрели в глаза. Я заметил, как он с силой сжал зубы, чтобы не наговорить лишнего. Видел, как пальцы впились в столешницу, как он весь превратился в напряженный мускул. Я же был спокоен и просто смотрел на него.

Так продолжалось минут две или три. Никто не собирался отступать. Но Василий все же понял, что нет смысла продолжать нашу невидимую борьбу – всё равно будет так, как я скажу. Ведь таково было распоряжение не только военного министра, но и самого императора.

– Ладно, – наконец выдавил он. – Но я снимаю с себя ответственность за то, что будет здесь производится.

– Согласен. Но вы должны проконтролировать, чтобы всё было изготовлено так как я прописал. Если будет нарушена технология, или состав не будет соответствовать – я спрошу с вас, – строго сказал я.

Василий шумно выдохнул, даже не стараясь скрыть раздражение, забрал тетрадь и двинулся вглубь лаборатории.

Так-то лучше! Я развернулся и двинулся в сторону выхода. Теперь разберутся без меня.

Вернувшись домой, я застал в гостях Лену, которая не предупреждала, что приедет.

– Что случилось? – напрягся я, увидев её сидящей в гостиной у теплого камина. На ней лица не было.

– Телефон отца не отвечает уже второй день, – глухо ответила она и подняла на меня влажные глаза. – Он вместе со своими людьми пошёл наперерез османскому войску. Больше никакой информации нет. А вдруг он…

Она не договорила, но в её глазах появился страх.

– Не надо сразу думать о плохом. Скорее всего в лесах просто нет связи. Нужно ждать, – я опустился рядом с ней и обнял.

– Я не могу ждать. Я должна что-то делать.

– Нет, не должна! – я повысил голос. – Если с тобой что-то случится, твои родители этого не переживут. Да и я тоже.

Она поцеловала меня в шею и крепко обняла меня.

– Надо как-то узнать, что с отцом. У тебя есть связи среди военных? – она подняла голову и с надеждой посмотрела на меня.

Я задумался. Связей у меня достаточно, но кто из них сможет выяснить судьбу Орлова?

– Генерал Винокуров! – вспомнил я, взял телефон и тут же набрал его номер.

– Алло. Кто это? – послышался его зычный голос.

– Богдан Филиппович, это Александр Филатов. Помните меня?

– Как же я могу забыть своего спасителя! – радостно воскликнул он. – Как ты? Как Григорий Афанасьевич поживает?

– У деда всё хорошо. Весь в делах и заботах, – быстро ответил я. – Я звоню по делу. Можете выяснить, где сейчас граф Орлов, и что с ним? Два дня уже на связь не выходит. Родные потеряли его. Волнуются.

– А-а-а, Орлов. Знаю-знаю. В пограничной службе задействован. Пропал говоришь?

– Да. Говорят, что с отрядом пошёл наперерез османам. С тех пор от него нет вестей.

– Понял. Попробую выяснить, но это дело не быстрое. Жди моего звонка, – твёрдо ответил он и завершил разговор.

Лена, которая всё это время прислушивалась к разговору, печально вздохнула, взяла кочергу и принялась перемешивать догорающие угли в камине.

– Кто этот Богдан Филиппович? – прервала она молчание.

– Друг деда, военный генерал. А ещё возлюбленный баронессы Завьяловой.

– А почему он тебя назвал спасителем?

– Ерунда. Перебарщивает. Я просто подлечил его ранение, – отмахнулся я.

Затем попросил дворецкого подать нам чай с пирожными. Нужно хоть немного утешить Лену, пока ждём ответа от генерала. Сладкое поможет поднять настроение. Правда, есть кое-что получше для этого, но вряд ли она согласится. А жаль. Я бы постарался сделать так, чтобы она забыла обо всём на свете.

Когда дворецкий принёс поднос с фарфоровым чайником и чашками, а также блюдо с бисквитными пирожными, мой телефон призывно завибрировал.

Лена тут же встрепенулась, но это был не генерал.

– Аркадий Зосимович, слушаю вас.

Это был заведующий фармацевтическим отделом военного министерства.

– Александр, добрый вечер. Надеюсь, я не слишком поздно звоню? – любезно поинтересовался он.

– Нет, говорите.

– Вы уже начали производство лекарств?

– Да. Все получили задания. На днях проверю качество, и можно будет отправлять.

– Вот именно по этому поводу я и звоню. Чтобы не было вопросов с недостачей или недокомплектацией, мы решили отправить лекарства в полевой госпиталь с сопровождающим с вашей стороны. Мне нужно знать данные человека, который поедет от лица вашего рода?

Я посмотрел на Лену, которая безучастно смотрела перед собой, попивая горячий чай, и, понизив голос, ответил.

– Записывайте. В полевой госпиталь поедет… Александр Дмитриевич Филатов.

Глава 15

Лена отказалась возвращаться домой, пока не перезвонил генерал Винокуров. Ждать пришлось долго, поэтому я отправил её спать, а сам занялся подготовкой остальных рецептов. Тех, что я поручил изготовить Диме и нашим лабораториям. Там были сложные препараты, использующиеся во время операций и восстановления работы повреждённых органов.

Под утро, когда глаза слипались так, что я уж ничего не видел, лег в кровать рядом с Леной прямо в одежде и тут же уснул. Время пролетело незаметно, поэтому, когда телефон зазвонил, мне показалось, что я только закрыл глаза, хотя на улице уже было светло.

– Слушаю, Богдан Филиппович, – сонным голосом ответил я.

– Саша, я всё узнал. Вернее ничего не узнал, – генерал был напряжен.

Я понял, что что-то случилось, поэтому резко сел и прижал телефон к уху, в то время как Лена вопросительно смотрела на меня.

– Дело в том, что не только родные потеряли графа Орлова и его людей, но и военное ведомство не знает, где они. Получив задание, они ушли три дня назад и на этом всё. Больше никакой информации. Пойти на их поиски пока нет возможности. В том регионе идут ожесточенные боевые действия. Буквально земля горит под ногами. Поэтому… ну ты понял. Боюсь, что случилось самое плохое.

– М-м-м, ясно. Спасибо за информацию, – я как мог сохранял спокойствие, чтобы не пугать Лену.

– Если понадобится помощь тебе или родным Орлова, ты мне дай знать. Сделаю всё что смогу. Будем надеяться на хорошее. Если бы хоть один из бойцов остался в живых, он бы дал знак своим. А так, – он тяжело вздохнул, будто на его плечах огромный груз. – Во всяком случае, надо ждать официальных вестей.

– Я понял. Ещё раз благодарю вас, Богдан Филиппович.

Едва закончил разговор, как Лена набросилась с вопросами.

– Ну что он сказал? Где отец? Он жив? Что ты молчишь⁈ – она схватила меня за плечи, глядя широко раскрытыми глазами. В них читался страх. Страх за отца.

– Информации пока никакой нет, – я старался говорить спокойным голосом. – Они не выходят на связь, поэтому военные сами не знают, где твой отец и что с ним.

– Он… погиб? Отвечай! Он умер⁈ – Лена сорвалась на крик и из её глаза покатились крупные слёзы.

– Нет. Он не умер, – твердо сказал я и прижал её к себе. – Он сильный маг. Никакие османы с ним не справятся. Возможно, они ушли слишком далеко от своих. Наверняка есть объяснение.

– Я поеду туда, – она отодвинулась от меня, схватила свою одежду и начала быстро одеваться. – Я нужна отцу. Он в беде. Мы всегда чувствовали друг друга. Я смогу его найти.

– Тебя и близко не подпустят к фронту, – я взял её за руку. – Ты просто студентка. Тебя даже слушать не буду. Другое дело я. Через несколько дней будет готова первая партия лекарств, которую нужно отвезти в полевой госпиталь. Я еду в сопровождении и сам всё разузнаю.

– Несколько дней? А что если это будут те драгоценные дни, когда можно что-то сделать? Когда ещё можно его спасти? – она смахнула слёзы. – Я не могу просто сидеть и ничего не делать. Я должна ехать.

– Прости, милая, – сказал я и нажал на точку возле ключицы.

Девушка охнула и без сознания свалилась на кровать. Я не хотел этого делать, но как-то нужно было её остановить. Напоив её зельем, стирающим кратковременную память, внушил, что она должна заботиться о матери и об их роде в целом, ведь если отец не вернётся, главой рода станет она, и только после этого разбудил и протянул чашку с горячим чаем.

– Что со мной было? – спросил она, приложив руку к виску.

– Ты просто устала и распереживалась. Выпей, станет лучше, – я поднёс к её губам чашку с тонизирующим чаем.

После того как девушка пришла в себя, я отвёз её домой и пообещал держать в курсе дел, если что-то узнаю, и сразу поехал по лабораториям. Любой из тех препаратов, что мы взяли на себя ответственность изготовлять, может понадобиться в самое ближайшее время, поэтому нужно поторапливаться.

Даже с учетом того, что мы с Василием Егоровичем, руководителем лаборатории фармакологии, недолюбливали друг друга, его лаборатория работала эффективнее и быстрее других. Он провёл меня по отделам, где я испытал всё, что они успели сделать, и остался доволен – всё ровно так как я расписал. Соответственно и качество было на высоте.

А вот Еремей Петрович решил «улучшить» моё рецепт и добавил то, что, по его мнению, сделает лекарство более эффективным. Он не учёл, что растение, которое он без моего позволения добавил в уже готовую смесь, имеет двойственный эффект, и в нашем сочетании даёт прямо противоположный эффект. Пришлось забраковать всё что они изготовили.

Работой Димы я был доволен. Он доверял мне полностью, поэтому ему даже в голову не пришло привносить что-то своё.

– Как думаешь, сколько времени уйдёт на подготовку первой партии? – спросил я у Димы, когда мы вместе вышли из лаборатории и двинулись к ближайшему кафе.

– Мы наладили работу в три смены, поэтому первую партию сделаем дня за три. Может четыре, если будут какие-то поломки. Оборудование нужно обновлять, но пока работает, не будем тратить на это деньги.

– Хорошо, – я замолчал на мгновение, чтобы подобрать правильные слова. Я знаю, как родные дорожат мной и боятся любой, даже призрачной опасности. Даже сейчас Глеб следует за мной, хотя на меня уже давно никто не покушался, а всех враговэ схватили и прижали к ногтю. Я не хотел вновь видеть слёз Лиды и слышать ворчание встревоженного деда. Именно поэтому решил первым делом поговорить с Димой. Мне с ним легче. Мы будто наравне.

– Чтобы к поставке не было претензий, мне позвонили и спросили, кто будет от нашего рода сопровождать лекарства…

– Я готов, – вмиг ответил Дима. – Источник почти не беспокоит. Чувствую себя хорошо. За последнее время даже в весе прибавил, и одежда больше не болтается на мне как на вешалке…

– Сам поеду, – прервал его. – Меня уже записали в документы сопровождения.

– Нет, сын, это опасно. Я против, – твёрдо сказал он и строго посмотрел на меня.

– Ты не понял. Я не спрашиваю разрешения, а уведомляю, – вложил в свой голос металлические нотки и прямо посмотрел в глаза отца. – Просто хочу, чтобы ты знал и сказал об этом остальным, но не сейчас, а когда меня уже не будет в городе.

Дима с минуту постоял, обдумывая услышанное, и нехотя кивнул.

– Ладно, но ведь в машине найдётся ещё одно место. Я поеду с тобой.

Пф-ф-ф, опять двадцать пять. Очередная нянька. Мало того, что мне пришлось вписать в документы Глеба, так ещё и Дима хочет ходить за мной по пятам. Как же я устал от этого. Иногда мне вновь хочется стать свободным алхимиком.

Но в Диме явно боролись две сущности: отец, который должен охранять и оберегать своё дитя, и здравомыслящий человек, который понимает, что я совершеннолетний, независимый, и сам принимаю все решения в своей жизни.

– Хорошо. Езжай, но знай, что я сильно рискую, утаивая эту информацию от твоей матери и деда.

– Спасибо, отец. Я знал, что с тобой можно договориться, – улыбнулся я.

Мы продолжили путь до кафе, сели у окна и вкусно поужинали мясными медальонами, солёными грибами со сметаной и открытым пирогом с курицей.

* * *

Прошло пять дней. Всё это время я с утра ездил на учёбу, а потом остаток дня проводил в лабораториях. За эти дни мы успели собрать первую партию наиболее важных лекарственных препаратов и, бережно упаковав, подготовили их к отправке.

Завтра с утра я вместе с Глебом и другими выезжаю в составе каравана в сторону боевых действий. Дима, как и обещал, ничего не рассказал родным, поэтому мне никто не мешал готовиться.

Ясное дело, что ехал я туда не только ради сопровождения, а с твёрдым намерением остаться и хоть как-то помочь. Возможно, меня возьмут работать в госпиталь, а дальше видно будет.

Вестей от графа Орлова так и не поступало, что ещё сильнее давило его на близких. Я каждый день говорил Лене, что бывает всякое, и, возможно, их окружили или перекрыли обратную дорогу, поэтому он не может вернуться, но сам был почти убеждён, что больше никогда не увижу его.

По телевизору с утра до вечера показывали просто чудовищные кадры смертей от орудий, магии и саблей яростных янычар, глаза которых выдавали наличие в их крови запрещённых средств. Они были безжалостны и ничего не боялись, что делало их идеальными машинами для убийств.

Османы знали своё дело и медленно, но верно продвигались вглубь страны. Император призывал не поддаваться панике и уверял, что всё под контролем, но я видел, что он врёт. Всё давным-давно вышло из-под контроля, и чем раньше он это осознает, тем будет лучше для всех.

Вечером накануне отъезда я складывал в свой чемодан не только вещи, но и пробирки. Когда-то Савельевы дарили мне металлический кейс с лабораторной посудой и прочими нужными приборами. Я всё это активно использовал, но на этот раз кейс мне нужен был для другого.

Оставив в нём всё самое необходимое, я сделал дополнительные прорези в мягком наполнителе и сложил туда пробирки с зельями, коробки с обычными патронами и с патронами с зельем. Я ехал туда не только лечить, но и убивать. Убивать врагов, что посмели вторгнуться на землю империи, которую я уже считаю своей.

– Извините, что отвлекаю, господин Филатов, – послышался голос дворецкого и он заглянул в приоткрытую дверь, – но к вам пришли.

– Кто?

– Госпожа Орлова.

– Проводи её сюда, – велел я, закрыл крышку кейса и запер.

Если Лена увидит, как я подготовился к поездке, то сразу поймёт, что возвращаться я намерен ещё очень нескоро.

– Пришла проводить меня? – спросил я, когда мы поцеловались.

– Да. Но я очень не хочу, чтобы ты уезжал.

– Пожалуйста, не начинай, – взмолился я, ведь слышал об этом почти каждый день.

– А если ты не вернёшься? – упавшим голосом спросила она, и уголки её губ спустились вниз. – Сначала отец, а потом…

– Я вернусь! – категорично заявил ей.

Она ничего не сказал, лишь уткнулась в мою грудь и крепко обняла. Сколько мы так простояли, не знаю, но нам обоим не хотелось прощаться.

– Когда ты выезжаешь? – спросил она, когда всё же отпустила меня и переместилась на кресло, откуда наблюдала за моими сборами.

– Завтра в четыре утра я уже должен быть на месте сбора.

– Разузнай всё про отца. Я не верю, что никто ничего не знает. Он не обычный человек, а граф. Рядом с ним всегда много людей. Наверняка кто-то что-то слышал, – попросила она и её голос дрогнул.

– Обещаю, что сделаю всё возможное.

– Когда ты вернёшься?

– Не знаю, – честно признался я. – Постараюсь остаться там подольше, если получится.

– Ты, главное, звони или пиши, только не пропадай.

– Хорошо. Не переживай за меня, милая. Я уверен, что всё будет хорошо.

Вскоре я проводил её до машины и ещё раз клятвенно обещал, что буду осторожен, что буду звонить и обязательно вернусь живым и здоровым.

На следующее утро мы с Глебом выехали к месту сбора колонны.

– Ничего себе, – Глеб не сдержался и присвистнул, увидев военные и гражданские машины, готовые тронуться в путь. Не было видно ни начала, ни конца колонны.

Мы разместились в военном внедорожнике. Он ехал перед крытым грузовиком, в котором были коробки с нашими лекарствами.

Через полчаса все были на месте, и колонна выдвинулась. Впереди ехала вооружённая охрана. Как мне объяснил водитель нашего внедорожника, они не только будут внимательно следить за дорогой, но и проверять её на наличие мин, ловушек и других опасностей, ведь в колонне ехали грузовые автомобили со всем необходимым: с продовольствием, водой, строительными материалами, экипировкой, оружием и прочим необходим для жизни и работы в полевых условиях.

Оказывается, отряд осман-лазутчиков уже перехватили одну колонну. Унести почти ничего не смогли, зато всё попортили и убили сопровождающих. Именно поэтому охрану усилили.

Колонна ехала медленно и осторожно, соблюдая равную дистанцию друг от друга. Нашему водителю частенько звонили по рации и спрашивали, всё ли у нас нормально. Всё остальное время мы расспрашивали его о том, что творится на фронте. Водитель мало что знал, ведь не бывал в гуще битвы, но слухов поведал множество.

В обед колонна остановилась у придорожной забегаловки. Там было всё готово к нашему приёму, поэтому, когда мы зашли в здание, то увидели, что столы уже накрыты: суп, мясо с рисом, салат и выпечка с чаем – всё что нужно голодным уставшим путникам.

Пока мы обедали, бойцы осмотрели окрестности, машины и выставили охрану, чтобы к колонне никто не приближался.

Кроме меня, в сопровождении ехали ещё несколько членов других аптекарских родов, которые тоже получили заказы от военного ведомства. Мы быстро перезнакомились и решили держаться вместе. Один из мужчин, Геннадий Темников, тоже высказал желание остаться работать в полевом госпитале. Более того, он уже договорился с главным лекарем, и тот пообещал найти для него место. Я сразу же ухватился за него и попросил замолвить словечко за меня, ведь я не просто студент-первокурсник, а победитель турнира и будущий глава рода. Гена пообещал, что поможет мне остаться в госпитале, но предупредил, что он пока сам на птичьих правах, поэтому большой силы его слова не имеют.

После обеда я забрался в грузовик с лекарствами и проверил температуру в холодильных камерах и в ящиках. Для надёжности мы обложили некоторые лекарства пакетами с льдом, чтобы они не испортились, а другие, наоборот, грелками с горячей солью.

Всё было хорошо, поэтому я успокоился и забрался во внедорожник. Глава колонны уже объявил о сборе и предупредил, что через пять минут выезжаем.

– Сколько ехать? – спросил я у водителя, когда машина медленно двинулась по дороге.

– Два дня, не меньше. Мы движемся очень медленно.

Мы с Глебом с недовольными минами переглянулись. Я примерно знал, где находится госпиталь, и рассчитывал прибыть на место уже к концу первого дня, поэтому невольно напрягся от того, что столько времени пройдёт зря. Я бы мог создать целую партию нужных зелий вместо того чтобы сидеть в машине, которая движется так медленно, что любой велосипедист объедет.