Текст книги "Личный аптекарь императора. Том 10 (СИ)"

Автор книги: Сергей Карелин

Соавторы: Егор Золотарев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Он ещё что-то говорил, но я не слушал. Я понимал, что в госпитале справятся и без меня, а я взял с собой такие зелья, которые помогут в войне, но в данный момент я нахожусь далеко от боевых действий. Иногда на небе видны всполохи от магии и слышится далекий гул орудий, но в округе всё довольно тихо и спокойно. Только вот я хотел приехать сюда не для того, чтобы обрабатывать раны. Нужно найти способ включиться в битву. Но как? Надо подумать и посоветоваться с Родионом Романовичем.

На следующее утро заявился комендант Михалыч с охапкой еловых веток в руках.

– Вы чего дрыхните до сих пор? – удивился он. – Завтрак уже готов. Подкрепитесь и в строй!

Он воткнул одну ветку в щель между дверным косяком и стеной и обвязал её красной лентой.

– Велено подготовиться, – ответил он на мой вопросительный взгляд. – Чтобы все прочувствовали дух праздника.

– На кой-мне этот дух праздника, если я здесь? – буркнул Глеб и подошёл к умывальнику, висящему в углу.

– Погоди, сегодня ещё и ужин праздничный будет. С оливье, с запеченной курочкой и пюре, – Михалыч расплылся в улыбке. – Даже нальют по рюмашке, но не всем, а только тем, кто дежурство сдал.

Комендант провели кристаллы в обогревателях и вышел. Мы с Глебом двинулись в столовую. На каждом столе стояло блюдо с мандаринами и графин со сладким клюквенным морсом.

Завтрак был сытный: рисовая каша, тефтели, варенные яйца и бутерброды с сыром. Судя по лицам тех, кто был в столовой, ни у кого не было праздничного настроения. Да и какой может быть праздник, когда в это самое время где-то умирают люди от рук врагов.

Сегодня я проснулся полный решимости найти способ покинуть госпиталь и приблизиться к фронту. Самостоятельно покинуть лагерь нереально, ведь мы были закрыты магическим куполом. Мне нужно прибиться к отрядам, которые идут воевать с османами. Но как это сделать?

Трофим дежурил ночью, поэтому сейчас его в госпитале не было. Я как обычно поздоровался сначала с графом Орловым и спросил его о самочувствии.

– Всё хорошо, Сашка. Завтра возвращаюсь в Москву.

– А что потом?

– Снова в бой. Отсиживаться я не собираюсь. К тому же для меня дело чести – найти предателя.

– Сергей Кириллович, как бы мне попасть на фронт? – понизив голос, спросил я.

– Зачем тебе туда? – удивился он.

– Хочу быть полезен в бою, а не в тылу. Лекари справятся без меня.

– Хм, – он задумчиво прикусил губу. – Я могу взять тебя с собой.

– Отлично! – я не смог сдержать восторга. – Когда?

– Сначала в Москву. Послезавтра выезжаю. Тебе придётся ехать со мной, потому что сюда я, возможно, не вернусь, а с новым отрядом сразу включусь в бой.

– Хорошо. Значит, я с Глебом послезавтра с вами выезжаю в Москву, – решительно заявил я.

– Едем, – кивнул Орлов. – Но ты предупреди главного лекаря и начальника лагеря. Без их ведома ты не можешь покинуть территорию.

– Ясно. Предупрежу.

Первым делом я навестил Родиона Романовича и рассказал о том, что возвращаюсь в Москву. Он признался, что не хотел бы этого, но удерживать силой не будет.

– Ты же сам понимаешь, что у нас каждый человек на счету. Другие лагеря ближе к фронту и более укомплектованные, чем мы. Лекарей первым делом отправляют туда, а потом уже по остаточному принципу назначают к нам.

– Я уже всё решил и договорился с графом Орловым.

Лекарь шумно выдохнул через нос и кивнул.

– Хорошо, пиши рапорт. Если передумаешь и решишь продолжить работу в госпитале, то мы тебя будем ждать, – он протянул мне лист бумаги и ручку.

Я быстро заполнил документ и пошёл в штаб к начальнику лагеря, но дойти не успел. Увидел Апраксина возле казарм и направился навстречу.

– А-а, Филатов, ты-то мне и нужен, – сказал он и помахал каким-то листком. – Только что получил сведения о тебе. Иди за мной, – велел он и, грозно взглянув на меня, двинулся к шатру.

Маг земли Краснов грубо подтолкнул меня и процедил сквозь зубы.

– Пошевеливайся, аптекарь. И смотри у меня, если что выкинешь – живым не уйдёшь.

Глава 20

Вслед за графом Апраксиным, начальником военного лагеря, мы с Красновым зашли в огромную, хорошо охраняемую штабную палатку. Внутри оказалось довольно многолюдно. Офицеры и маги разных чинов в боевом снаряжении находились в постоянном движении и переговаривались. При виде Апраксина все кланялись и вновь приступали к своим обязанностям.

Мы прошли мимо столов с картами и документами, ящиками с документацией, двух радиостанций со связистами, генератора, работающего на магический кристаллах, доски с записями, и за навесом оказались в небольшом кабинете, в котором работали два обогревателя, пытаясь прогнать стужу. В углу стоял стол, стул и сейф.

– Филатов, садись, – велел Апраксин и указал на табурет. – Краснов – можешь идти.

Маг помедлил, бросая на меня злобные взгляды, но не посмел ослушаться и вышел, откинув полог навеса.

Мы с Апраксиным остались вдвоём. Я не знал, что же такого он узнал обо мне, поэтому терпеливо ждал, когда он заговорит.

– Ну как тебе представление? – он подмигнул мне и рассмеялся.

– Что вы имеете в виду? – не понял я.

– Пусть все думают, что ты попал в опалу, – заговорщический зашептал он. – Дело в том, что я знаю о твоих умениях. Демидов мой давний друг. Я у него запросил информацию о тебе, и то, что он ответил, мне очень понравилось, – он откинулся на спинку стула и сложил пальцы в замок на животе.

– И что же он вам ответил?

– Что ты мастер в аптекарских делах. Говорит, у тебя есть такая сыворотка, от которой никто не может врать, – Апраксин вопросительно посмотрел на меня.

– Есть, – кивнул я.

В рюкзаке у меня лежали целых три пробирки с сывороткой «Правды».

– Сегодня будет застолье в честь Нового года. Мне нужна твоя сыворотка, чтобы вывести врагов на чистую воду. Я знаю, что в моём отряде есть дятел, но никак не могу вычислить его.

– Что вы намерены делать сывороткой? – напрягся я, ведь уже догадывался, и мне это очень не нравилось.

– Подолью в угощение праздничное, – оживлённо прошептал он, подался вперёд и потёр руки, будто это отличная задумка, но я в ответ помотал головой.

– Этого нельзя делать.

– Почему? – удивленно приподнял бровь.

– Только представьте, что будет, когда все начнут говорить друг другу то что они на самом деле думают. Война начнётся прямо в лагере.

Он отпрянул, и на его лице отразилось недоверие.

– Как же мне тогда вычислить дятла? Всех по очереди допрашивать – несколько дней уйдёт. За это время предатель может что-то предпринять. Сбежать, например, или совершить диверсию.

– Может, поэтому всех допрашивать не надо.

Апраксин взял со стола ручку и принялся задумчиво щелкать. Время шло, а он всё молчал.

– Ладно, иди, – махнул он рукой, но тут же спохватился. – Только принеси мне эту чудо-сыворотку. Угощу чаем кое-кого из офицеров.

– Сколько заплатите? – прямо спросил я.

Мой вопрос застал врасплох графа. Он удивленно воззрился на меня и даже расстегнул верхнюю пуговицу мундира.

– Ты продаёшь свою сыворотку? – в напряжении в голосе спросил он.

– Конечно. А разве Демидов вам об этом не написал? Он значительно раскошелился, чтобы получить мои зелья.

Апраксин снова подался вперёд и, понизив голос, спросил:

– А если это оформить как благотворительность и помощь армии? Ты пойми, Саша, я ведь не против хоть сколько тебе выписать, только все наши расходы проверяются. Как я объясню, на что ушли средства?

Я сделал вид, будто задумался над его предложением, хотя с самого начала не хотел брать ни копейки. Я мог себе позволить дарить зелья. Но если я просто так отдам, то превращусь в дойную корову, которую постоянно будут дёргать и требовать сделать ещё, ещё и ещё.

– У меня есть предложение, – наконец сказал я. – Я готов отдать сыворотку просто так, но вы должны всё оформить как помощь рода Филатовых в войне с османами.

Я решил, что это может хорошо поднять репутацию рода, который со временем перейдёт в мои руки.

– Без проблем, – с облегчением выдохнул Апраксин. – Всё оформим по всем правилам.

– Хорошо. Готовьте документ, а я принесу сыворотку. Но! – я поднял вверх указательный палец и строго посмотрел на графа. – Не смейте подливать ее в еду на празднике, иначе беды не избежать.

– Понял я, понял, – махнул он рукой.

Я вышел из походного палаточного кабинета и увидел Краснова, который стоял у выхода и с подозрением смотрел на меня.

– Куда собрался? – грубо спросил он и преградил мне путь.

– По делам. А что? – спокойно, с полуулыбкой спросил я.

– Его сиятельство тебя отпускал?

– Конечно, иначе я бы не посмел покинуть его кабинет.

– Стой здесь, я спрошу, – он энергично зашагал к навесу, намеренно пытаясь задеть меня плечом, но я увернулся и вышел на улицу.

Мороз ослабевал, с неба сыпал мелкий снежок, начали сгущаться сумерки.

Я направился к своему дому за сывороткой, когда увидел Трофима. он торопливо бежал в сторону госпиталя.

– Трофим, что случилось⁈ – крикнул я ему.

– Не знаю! Родион Романович велел всем срочно явиться!

У меня неприятно кольнуло в груди. Неужели снова что-то случилось? Я догнал Трофима, и мы вместе зашли в госпитали. Однако с порога встало понятно, что ничего страшного не случилось. В приёмно-сортировочном отделе были накрыты столы, сам Родион Романович в красной шапке с белым помпоном прохаживался между своих подчиненных и вручал каждому кулёк.

– С Новым годом! С новым счастьем! – воскликнул он, весело рассмеялся и всучил нам с Трофимом по бумажному кульку.

Внутри оказались конфеты. Ерунда, но приятно. Я сразу же съел одну шоколадную конфету с нежной белой начинкой и запил чаем из бокала. Затем незаметно выскользнул на улицу и вновь направился к дому.

Как только зашёл внутрь, сразу почувствовал неладное. Во-первых, кровать заправлена не так, как заправляю я: подушка под одеялом, и покрывало не подоткнуто. Во-вторых, мои вещи, которые я сложил на спинку стула, висели в другом порядке, и карманы одного из брюк вывернуты. Рюкзак с вещами Глеба лежал не под его кроватью, где он обычно его оставляет, а рядом с тумбочкой. Кто-то явно рылся в наших вещах.

Я порадовался тому, что рюкзак с зельями припрятал под кучей новых подушек, наваленных на одну из кроватей. Вытащив его, я проверил содержимое и с облегчением выдохнул – всё на месте.

Прихватив пробирку с зельем, я вновь вернулся к штабу. Угрюмый Краснов стоял у входа и, засунув руки в карманы, провожал меня злым взглядом, но остановить не осмелился. Полагаю, Апраксин ему всё популярно объяснил насчёт меня.

– Держите, – я зашёл в кабинет начальника лагеря и протянул ему пробирку. – Средство сильное. Хватит одной капли, чтобы разговорить человека. Применяйте с умом.

Он медленно, с благоговением забрал пробирку и внимательно рассмотрел жидкость внутри.

– Его надо испытать, – еле слышно сказал он, словно заворожённый, глядя на пробирку.

– Испытайте на Краснове, – предложил я.

– Хэх, не любите вы друг друга, – усмехнулся он. – Он мне тоже всё талдычит, что тебе нельзя доверять и нужно выгнать из лагеря. Пора бы вам уже простить друг друга. Ведь тогда в столовой он всего лишь выполнял свой долг.

– Я понимаю. Поэтому он до сих пор жив и здоров, – еле слышно ответил я.

– Ты не волнуйся, благодарственную бумагу я подготовлю и в министерство отправлю, – сказал он, не обратив внимания на мои слова.

– Хорошо. Могу идти?

– Иди, конечно. Вечером встретимся в столовой. Приглашаю. Будет праздничный ужин.

– Обязательно приду, – ответил я и вышел на улицу.

Время до ужина я провёл в госпитале. Мы разговаривали с Орловым о том, что происходит на линии соприкосновения с османами. О том, какие у них сильные маги и как в военном деле используются силы ведьмаков. Я рассказал о своей идее попросить императора обратить внимание на наших ведьмаков и призвать их к службе взамен свободе.

Орлов честно признался, что сомневается в том, что император пойдёт на это. Слишком много времени ведьмаков демонизировали и называли их магию чёрной.

– Ты пойми, Сашка, дело ведь не только в императоре, – он отложил книгу, которую читал от скуки. – Даже если он пообещает им свободу и попросит о помощи, на местах их никто не примет. Слишком большая пропасть между нами.

– Я не думаю, что это так. Если будет приказ, то никто не осмелится ослушаться. К тому же я знаком с ведьмаками. Они обычные люди, с такими же проблемами, переживаниями и стремлениями. Да, у них немного другая магия, и они могут навредить врагу, но ведь и маги не безгрешны.

– Прав ты, но… Всегда есть «но» в вопросе о ведьмаках. В общем, если решишься с этим вопросом пойти к императору – возьми меня с собой. Я как могу поддержу тебя, но… Снова «но», – горько усмехнулся он.

– Спасибо, Сергей Кириллович. Ваша поддержка очень даже будет кстати. Не мешало бы взять с собой того, как сталкивался с османскими ведьмаками и может рассказать, как они действуют и чем так опасны.

– О-о-о, с этим проблем не будет. Как я знаю, госпитали наполовину заполнены теми, кто столкнулся с их магией. А лекари не могут с этим ничего сделать. Командование уже дало задание первым делом уничтожать ведьмаков и даже не брать их в плен, но кажется, у османов их ничуть не меньше, чем магов-стихийников.

Тут я заметил Гену, который активно махал мне рукой.

– Пошли в столовку, там уже всё началось. Не хотелось бы пропустить праздничный ужин, – понизив голос, торопливо проговорил он, когда я подошёл к нему.

– Пошли, – дёрнул плечом.

На самом деле мне не очень хотелось туда идти. Нет настроения праздновать, когда вокруг столько больных и раненных. Некоторые лишились руки или ноги. У кого-то снесло пол лица. Кто-то был сильно обожжен и так обмотан бинтами, что походил на мумию.

Но мы с Геной договорились, что пойдём вдвоём, поэтому пришлось согласиться. Когда зашли в столовую, то удивились тому, сколько здесь народу. Когда люди рассеяны по лагерю, кажется, что их совсем немного, но сейчас здесь собрались все, кто не был на дежурстве. Столовая буквально гудела, как улей.

Я огляделся в поисках свободного места. На столах, накрытых обычными белыми скатертями, стояли салаты, запеченное мясо, картофельное пюре, кексы с изюмом и много мандаринов. Вместо бутылок с вином и шампанским – чайники со свежезаваренным чёрным чаем.

– Саша, сюда! – махнул мне Гена и указал на стол, за которым сидел один из лекарей.

Я подошёл к нему, не переставая икать взглядом Глеба. Но его здесь не было. Скорее всего, его, как новичка, поставили на дежурство в новогоднюю ночь.

– Как я соскучился по оливье, – воодушевленно проговорил Гена, накладывая себе в тарелку салат, густо политый майонезом. – А пюрешка – просто класс!

В это время послышался звонкий звук, привлёкший всеобщее внимание. В центр столовой вышел Апраксин.

– Дорогие боевые друзья! – заговорил он. – От всей души поздравляю Вас с наступающим Новым годом! Год выдался непростым, но я уверен, что в будущем мы пройдём все трудности вместе – плечом к плечу, поддерживая друг друга! – он обвёл взглядом притихших офицеров, бойцов и прочих служащих лагеря, стараясь встретиться взглядом с каждым. – Я горжусь каждым из вас – вашей стойкостью, мужеством и верностью долгу. Желаю, чтоб в новом году сбылись ваши самые заветные мечты, а трудности остались позади. С праздником вас, мои верные боевые друзья!

Толпа грянула криками «С праздником!», «Ура!», «С Новым годом!», послышался звон посуды. Все поздравляли друг друга и желали много хорошего.

Я в первый раз присутствовал на таком празднике, и он показался мне очень добрым и светлым. Во время празднества никто ни перед кем не кланялся. Генералы чокались с обычными бойцами и крепко пожимали им руки. Кто-то хлопал хлопушки, из которых вырывался сноп разноцветных кружков. Кто-то распевал песни или рассказывал забавные стишки. Короче, всё было дружно и весело. Мне очень понравилось. Правда, когда вспомнились домашние и Лена, я немного взгрустнул. Захотелось в этот чудесный праздник оказаться в кругу семьи.

Праздновали до позднего вечера. Салат оливье мне очень даже понравился. Я бы даже не добавлял туда ничего. Кекс тоже оказался свежим и сочным. А мандарины – просто великолепны! Похоже в это жизни я становлюсь гурманом.

Когда всё было выпито и съедено, все песни спеты и стихи рассказаны, мы начали расходиться по домам. По пути увидел Глеба. Он направлялся в сторону ворот, прихватив из кухни столовой кусок кекса и наполнив термос горячим чаем.

– Как повеселились? – спросил он.

– Мне всё понравилось. Даже в конкурсе поучаствовал и выиграл плитку шоколада. Будешь? – предложил я.

– Буду, – кивнул он и забрал протянутый шоколад. – Мне ещё до утра стоять. Но я не в обиде. Кто-то же должен.

– Всё верно. Спокойного дежурства, – сказал я, похлопал его по плечу и зашёл в дом.

Обогреватели с кристаллами – отличная вещь. Внутри дома тепло и уютно. Нужно будет Степану Кедрову подарить такие обогреватели, чтобы не мучился с печкой в доме.

Я забрался под одеяло и уже засыпая вспомнил Лену. Надеюсь, до неё уже дошла информация о том, что отец жив. Интересно, а за меня она тоже переживает или я ей не так уж и дорог?

Перед мысленным взором всплыло её красивое лицо, густые золотистые волосы, шикарная фигура и длинные ноги. Она идеальна и, кроме того, единственная женщина о которой я думаю, как о своей будущей жене. Я хочу просыпаться рядом с ней, каждый день видеть её прекрасное лицо, а также, очень хочу, чтобы она родила мне детей. Когда всё закончится, я официально сделаю ей предложение.

Мечтая о безоблачном будущем, я даже не заметил, как заснул.

Утром я проснулся будто от толчка. Открыл глаза и понял, что уже светает, но в доме никого не было. Я попытался ещё немного вздремнуть, но меня не покидало какое-то тяжелое, неприятное чувство в груди. Я знал, что это может значить – интуиция подсказывает о беде. Натянув тёплый вязанный свитер, я подошёл к окну и выглянул на улицу. Вроде всё тихо и спокойно, но лучше проверить.

Выпив стакан теплой воды, я оделся и вышел на улицу. Изо рта и носа вырывался пар, шерстяной шарф мгновенно покрылся инеем – температура снова сильно упала. Не знал, что в этом мире настолько суровые зимы. Правда, говорят, здесь довольно тепло, если сравнивать с северными регионами империи.

В лагере почти никого не было видно, кроме прохаживающихся дежурных и кухарок, спешащих на работу, и двух лекарей, стоящих у двери приёмного отделения. Магический купол мерцал, вокруг тишина и спокойствие. Что же вызывает во мне такую сильную тревогу?

Я решил проведать Глеба и двинулся к воротам. Ещё издали я заметил, что не я один направляюсь к воротам. Прямо передо мной с широкими лыжами наперевес шёл маг. Я узнал его по эфиру – Краснов.

Куда это он собрался в такую рань, да ещё и на лыжах? Вдруг интуиция, что лишь тихонько ныла в груди, подала громкий голос, отчего в кровь хлынул адреналин. Ага, а вот и причина внутреннего напряжения. Обязательно надо выяснить, что он затеял.

Я увидел, как бойцы открыли ворота и через брешь выпустили Краснова за пределы лагеря. Какого чёрта⁈ Без разрешения начальника лагеря никто не имеет права выходить – это я точно знаю. Ускорившись, я увидел среди дежурных Глеба.

– Надо поговорить! – крикнул я ему и махнул рукой.

Он поспешил ко мне и вопросительно уставился.

– Что-то случилось?

– Ничего не случилось, – нетерпеливо ответил я. – Почему выпустили краснова?

– Так у него на руках пропуск, в котором написано, что он идёт на охоту, чтобы восполнить запасы мяса. А что?

– Не верю я ему. Не за мясом он пошёл, – мотнул я головой. – Слушай, глеб, выпусти меня?

Мой бывший телохранитель недовольно поморщился.

– Не положено.

– Ты должен меня выпустить, – с нажимом произнёс я.

– Хорошо, но за это возьмёшь ответственность на себя. Понял?

– Да понял я, понял, – махнул я рукой.

К счастью, когда мы подошли к воротам, остальные бойцы ушли погреться в ближайшую палатку, а брешь ещё не до конца стянулась. Я выскользнул в щель в воротах и с разбегу нырнул в небольшое открытое оконце, которое медленно стягивалось. Удачно приземлившись в мягкий сугроб, я выпустил из ладоней магические лианы и, перемещаясь от дерева к дереву, двинулся вслед за лыжнёй Краснова.

Глава 21

Краснов довольно быстро скрылся в заснеженном лесу, но я шёл по следу, оставленному лыжами, поэтому не боялся упустить. К тому же по привычке принюхивался к его эфиру, который в морозном воздухе чувствовался довольно явственно.

Сложность была в том, что, когда я цеплялся магическими лианами за деревья, с них сыпался снег, и он мог привлечь внимание мага. Поэтому я не торопился, а намеренно растягивал расстояние между нами.

Я обратил внимание, что Краснов не углубляется в лес, а идёт параллельно дороге. Он явно вышел не на охоту.

У меня так замёрзли руки от мороза, что перестал чувствовать пальцы, однако даже не думал останавливаться. Этот Краснов явно что-то затевает.

Идти пришлось долго. Я порядком продрог и потратил много маны, но чувствовал, что должен вывести Краснова на чистую воду. Пока не знаю, что именно он затеял, но это явно не охота.

Я подтянулся к ели, с которой комками посыпался снег, и вдруг увидел Краснова. Он явно услышал что-то, поэтому резко обернувшись, всматривался в лес. Я протиснулся между разлапистыми ветками, схватился за ствол дерева и замер, стараясь не выдать себя.

Краснов подождал с минуту, настороженно прислушиваясь, а потом подкатился на лыжах к большой липе с дуплом и, приподнявшись, засунул руку в дупло. Оттуда он выудил бумажный мешок, который развернул и заглянул внутрь. Его лицо озарила довольная улыбка.

Скрутив мешок обратно, он убрал его в рюкзак и вытащил из кармана толстый конверт. Ещё раз оглядевшись, маг положил конверт в дупло и, развернувшись, двинулся обратно. Проезжая мимо меня, остановился и с удивлением оглядел дерево, с которого осыпался снег.

Я уже думал, что придётся прямо сейчас обездвижить его с помощью «Оков», ведь зельестрел был всегда при мне, но Краснов пожал плечами и покатился дальше по своей лыжне.

Мне хотелось пойти прямо за ним и рассказать о том, что видел, охране, чтобы Красова поймали с поличным. Но потом я решил проверить, что же такое он спрятал в дупле, ведь отвертеться ему не получится – сам обо всём расскажет под действием сыворотки «Правды».

Спустившись с ели, я решил больше не тратить ману, которой и так осталось немного, поэтому двинулся по следу Краснова, утопая в снегу. Обратно я пойду по дороге, которая находилась на расстоянии не более двадцати метров. Дорогу всегда содержали в порядке, поэтому они была хорошо накатанная и почищенная.

Я вытащил плотный конверт и раскрыл его. Внутри лежали копии документов, карт с какими-то обозначениями и несколько паспортов на русские имена. Паспорта наверняка поддельные, а в документах явно секретная информация, ведь на карте был отмечен как наш лагерь, так и все остальные, а в документах содержались сведения о численности каждого лагеря, о технике и оружии, которая там находилась, и многое другое. Краснов – предатель, и теперь я в этом нисколько не сомневался.

Я засунул конверт в карман и развернулся, чтобы пойти к дороге, но тут замер. Прямо на меня смотрели чёрные глаза. Это был смуглый остроносый мужчина в белом костюме и на белых лыжах. Если бы не его темное лицо, выбивающееся из окружающей белоснежной обстановки, то я бы его даже не заметил.

Передо мной явно враг, и у меня есть буквально считанные секунды, чтобы…

– Шах-х-х, – прошипел незнакомец и взмахнул рукой в белой варежке.

Я хотел выхватить зельестрел, но понял, что руки болтаются как плети. В следующую секунду я рухнул лицом в снег.

Первое, что пришло в голову, почему не сработала магическая защита? Тот защитный купол, который возникает, когда мне угрожает опасность.

Однако, когда меня просто подбросило в воздух и какая-то неведомая сила понесла к тараторящему неразборчивые слова мужчине, я понял, почему защита не сработала. Это был ведьмак.

Я завис на уровне глаз мужчины, который засунул руку мне в карман и вытащил конверт. Осмотрев содержимое, он с довольным видом кивнул и, развернувшись, двинулся вглубь леса. Я же по воздуху поплыл за ним.

Первое время я ещё пытался сопротивляться, вызывая лианы или отправляя сигнал деревьям, которые попадались на пути, но заблокированным оказалось не только моё тело, но и магия. Я оказался в полной власти ведьмака, который уходил всё дальше от нашего лагеря.

– Что ты хочешь от меня? – с огромным усилием выдавил я.

Ведьмак бросил на меня мимолетный взгляд, одновременно зашипев, и мои челюсти со стуком закрылись. Больше я не мог произнести ни звука.

Мы шли довольно долго. За это время я чего только себе не нафантазировал. Самые жуткие мысли пронеслись в моей голове, рисуя страшные картины моей гибели: от смерти от удушья, до проведения чёрного ритуала, после которого моя душа будет навеки проклята и не сможет найти покой. Но сильнее всего я пожалел, что погибну из-за какого-то Краснова. Теперь я уже сожалел, что сам не схватил его и не отвёл в лагерь, а зачем-то полез в это дупло.

Вскоре мы оказались на довольно затоптанной поляне со следами от кострищ. Ведьмак снял лыжи, воткнул в сугроб и двинулся к сооружению, похожему на берлогу, накрытую сверху еловыми ветками. Отодвинув ветки, он исчез из глаз, а я остался висеть в воздухе и покрываться инеем.

На самом деле я ничего не чувствовал, даже холода, и это очень напрягало. На улице такой мороз, что я могу обморозить не только щеки или кончик носа, но и руки-ноги. Перед глазами тут же всплыли бойцы, что лишились конечностей, и я невольно поёжился. Горгоново безумие! Как же я мог так легко попасться? Почему вовремя не заметил ведьмака?

Захотелось крепко выругаться теми словами, что позаимствовал у деда, но даже этого сделать не мог, ведь зубы плотно сжаты по приказу врага.

Прошло минут десять, может пятнадцать, когда ведьмак показался из берлоги. Он подошёл ко мне, проверил карманы, забрал зельестрел и, схватив за ворот пальто, потянул за собой.

Я чувствовал себя воздушным шаров на привязи – плыл за ним и буравил ненавидящим взглядом, но он не обращал на это никакого внимания. Когда ведьмак довёл меня до берлоги, то отодвинул еловые ветки и с силой затянул внутрь.

В нос ударили запахи догорающих углей, прелой свежей земли, жареного мяса и пота. В полутьме я различил две фигуры. Они сидели на настилах, сделанных из еловых веток, и в напряжении разглядывали меня.

– Бу эсир учунчи хикбир сей йемийори, – проговорил на незнакомом языке один из них и поднялся с места.

Когда он приблизился ко мне, я разглядел старое морщинистое лицо, острый изогнутый нос и проницательные светло-голубые глаза. Он напомнил мне того ведьмака, которого мы с Демидовым поймали в гостинице.

– Занетем сок зайиф. Ама гозимуз узеринде, – ответил тот, что привёл меня.

Далее последовала долгая беседа. Я не понимал о чём речь, но догадывался, что они сейчас решали мою судьбу.

Затем в разговор вмешался ещё один осман – небольшого роста, с широкими скулами. Я сразу прозвал его про себя главарём. Было что-то властное в его взгляде, жестах и осанке. Он говорил нетерпеливо, грубо выкрикивая слова. Поднявшись на ноги, он быстро подошёл к нам и принялся тряси пальцем у носа ведьмака, который привёл меня сюда, будто тот был нашкодившим ребёнком. Ведьмак опустил взгляд на землю и не осмеливался перечить.

– Билки конустурмай денейелим? Кенди адамлари хакинда не билийор огренелим! – выпалил он, затем быстро подошёл к углям, находящимся в круге из камней и, выхватив один голыми руками, вернулся и… прижал уголёк к моей шее.

Я ничего не чувствовал, но понимал, что сейчас этот чёртов главарь шайки прожигает мою кожу. Он с силой прижимал уголёк к коже шеи и, видимо, ждал моих криков, но их не последовало. С удивлением взглянув на моё лицо, мужчина понял, что я ничего не чувствую.

– Денедим. Хикбир сей сойлемеди. Инатчи бири! – приказал он, и в ту же секунду ведьмак в белом что-то шикнул, и я упал на землю.

Вот теперь я почувствовал покалывание в замерзших конечностях и острую боль, но по-прежнему не мог воспользоваться своей магией. Возможно, нужно время, чтобы окончательно прийти в себя.

Главарь, который держал уголек так, будто тот и не обжигал его, навалился коленом мне на грудь и поднёс красный огонёк к моим глазам.

– Эй ты, – прошипел он по-русски, но с сильным акцентом. – Кто такой ты? Кто тебя подослал? Отвечай, гяур!

– Никто. Я просто проследил за магом, в котором сомневался, – честно ответил я, неотрывно глядя на уголёк, который подмигивал мне красными боками.

– Когда наступление?

– Я не знаю.

– С какой стороны будут атаковать?

– Я не знаю.

– У-у-у, гяур! Кяфир! Москоф! Отвечай, проклятый! – заорал он и прижал уголёк к моей щеке.

Жгучий жар пронзил тело. Я хотел оттолкнуть главаря, и едва смог поднять руку, но силы в ней не было.

– Я ничего не знаю о военных делах! – прокричал я, пытаясь остановить экзекуцию. – Я – аптекарь! Филатов! Аптекарь!

Однако осман будто не слышал меня. Он продолжал держать на моём лице уголёк и задавать вопросы:

– Где оружия? Где артефакты? Как охраняют?

– Не знаю! Я ничего не знаю!

Вдруг я отчётливо почувствовал неподалёку какого-то зверя. Это было не чутьё алхимика, а знание мага растений. Зверь был довольно крупный – точно не белка или заяц.

Я понимал, что отсюда живым не выйду, поэтому этот зверь – моя единственная возможность спастись. Собрав остатки сил и всю волю в кулак, я переключился на животное и мысленно велел явиться ко мне, хотя понимал, что это не Шустрик и не Зоркий, поэтому вряд ли получится.

Зверь услышал меня и повиновался. Вскоре я учуял эфир и понял, что это волк. Старый матёрый волк. Он стоял прямо у входа в подземное жилище и принюхивался.

«Ты должен защитить меня, – проговорил я, краем сознания продолжая слышать крики безумного османа. – Убей моих мучителей!»

Однако зверь не торопился выполнять мою просьбу. Судя по эфиру, он отдалился от входа. Возможно даже ушёл, что меня очень огорчило, ведь лианы мне по-прежнему недоступны, ведьмак забрал мой зельестрел, а магии нет. Я просто как новорожденное беззащитное дитя.

– Отвечай грязная свинья, – процедил сквозь зубы главарь и поднёс к моему левому глазу острие кривого кинжала.

Кислота раствори всех османский ведьмаков! Так просто я не сдамся! Если умирать, то в борьбе!

Безумным усилием я подтянул колени к груди и оттолкнул его. Мужчина повалился на спину, выкрикивая что-то на своём языке. Не успел я повернулся на живот и подняться на четвереньки, как на меня навалились сверху. Следом я почувствовал, как что-то острое вонзилось в спину.

– А-а! – я не смог сдержать крика боли, когда в меня по рукоять вогнали лезвие.