Текст книги "Барон Дубов 9 (СИ)"

Автор книги: Сергей Карелин

Соавторы: Михаил Капелькин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 13

Гранаты имеют свойство взрываться. Для этого их, в общем-то, и придумали. Закинуть врагу под ноги и смотреть, как его кишки разлетаются по окрестностям, липнут на окна, повисают на деревьях. Принцип действия у гранаты такой же, как у взрывного зелья.

Только зелье просто взрывается, и основной урон наносится ударной волной в довольно небольшом радиусе от эпицентра. Можно подумать, что стеклянные осколки ранят, но это не так. От взрыва они получаются такими мелкими, что существенного вреда не наносят. Даже самый простой защитный артефакт спасёт от них. Основной плюс зелья в том, что оно взрывается, как только нарушена целостность колбы. То есть сразу.

У гранаты всё немного по-другому. Да и устройство сложнее. Зелье залил да заткнул пробкой, добавив затем шприцом последний ингредиент. Граната же состоит из запала, взрывчатки внутри и оболочки с поражающими элементами. Квадратики такие, как на панцире у черепахи. Они-то и разлетаются при взрыве на много метров, пробивая плоть и нанося жуткие раны. А порой и конечности отрывает, если оказался рядом с гранатой. Жуткая штука, в общем.

Это нам преподаватель по оружейному мастерству рассказывал. Сам я гранатами не пользовался, кажется, ни разу. Против меня – бывало.

И вот сейчас три таких штучки тяжело упали в снег прямо в наше с девушками укрытие. Время горения запала не превышает пяти секунд. Несколько из них они летели. Чтобы вырастить большой щит-корневище, который закроет всех, понадобится секунды три-четыре. Которых, естественно, уже нет.

Так что я сделал то, чего сам не ожидал.

Выпустил из рук чёрную паутину. Три коротких плевка окутали гранаты мгновенно затвердевшей морёной массой. А потом три взрыва слились в один. Взрывная волна впечатала нас в днище бронемашины. Но паутина, хоть и разлетелась на куски, погасила скорость осколков. А от остального спасли защитные артефакты. Правда, что у меня, что у девушек на плёнках начали появляться и расползаться рваные дыры.

Тем временем стрельба продолжалась. Дом обстреливали, а он отстреливался в ответ. С обеих сторон огонь стал уже не таким интенсивным. И там, и там были потери.

А к нам с двух сторон приближались вражеские бойцы. Хотели проверить, как сработали их гранаты. Хотя наверняка по взрывам догадались, что не очень.

– Идти сможете? – спросил я девушек, раздавая им новые защитные артефакты. Последние три. А я обойдусь как-нибудь. Сверху ещё насыпал горку жёлтых камней. Одноразовые защитные артефакты, но когда их много…

– А? – громко переспросила Вероника. Её оглушило сильнее всего, видимо. – Господин, я вас не слышу! Этот звон…

– Они живы! – раздался громкий крик с правого фланга. Довольно близко.

– Добейте выживших! – отвечали с другой стороны.

Дерьмо.

– Так, будем прорываться в дом, – быстро заговорил я. – Здесь нас или гранатами забросают или магией.

– А Алексей? – встревожилась Лиза. – Он же где-то там.

– Он взрослый мальчик, который сам бросился в бой. Выживет. Может, он уже в доме.

– А, чёрт! Отвали от меня, мразь! – сурово прокричал какой-то мужик. Видимо, до него Верещагин добрался. – А-а-а, бл*ть! Уберите его!

Я быстро перезарядил револьвер, а Вероника зарядила барабан морозными зарядами. То же самое она проделала для патронов рыжей.

Враги с двух сторон появились одновременно. Но мы их ждали. Едва их головы показались в щелях между корпусом машины и воткнутыми в землю круглыми щитами, как мы открыли по ним огонь. Я стрелял в правого, а графиня в левого. Дополнительно противников атаковали сферы Лизы. Наши выстрелы взорвались морозом Вероники, и врагов сковало льдом. От действия холода их спасли артефакты, поэтому, сбив лёд, они отступили за машину.

Теперь нас разделяла только толстая броня боевой техники. На это я и рассчитывал.

Как следует накачав маны в ноги, я со всей дури пнул в днище авто. Отлетели какие-то запчасти, а автомобиль пропахал снег на два метра. Наше убежище перестало существовать. Но и два бойца противника отправились в полёт. Они в одну сторону, оружие – в другую.

– Вперёд! К дому! – заорал я.

Мы оббежали машину справа. Со всех сторон по нам начали стрелять, но защитные артефакты девушек держали удар. Я бежал первым, графиня прикрывала с тыла, а посерёдке – Вероника с Лизой. Лиза запускала свои сферы, которые с хищным жужжанием уносились к врагам, а синеглазка дополнительно заряжала их холодом.

– Попробуй создать ледяной щит! – на бегу посоветовал я, открыв огонь из револьвера по машине справа.

– Поняла, господин! – откликнулась девушка.

Щит у неё и правда получился. Небольшой и круглый. Едва она создала его, как в него вонзилось несколько пуль, окатив меня с головы до ног ледяной крошкой.

Мои же выстрелы по машине возымели отличный эффект. Вместо боевого транспорта теперь красовалась гора льда, ощетинившаяся морозными иглами. А водитель, перелезший на место стрелка, стал похож на подушечку для иголок. Столько сосулек его пронзило.

Графиня выпустила весь барабан своего револьвера в машину слева. Артефактные пули пробили броню и взорвались внутри электрическими разрядами и холодными всполохами. Из смотровых щелей и из люка сверху вылезли ледяные торосы. Некоторые из них оказались окровавлены.

Остальные враги сразу попрятались в укрытия, но их тут же выкурили сферы Лизы, которые только этого и ждали. Шаровые молнии носились над их головами, жалили разрядами и ослепляли.

Я опустошил барабан своего револьвера, но убить смог всего одного автоматчика.

Всё-таки враги были вооружены отлично, а вскоре ещё и надели защитные очки. Теперь свет от сфер Лизы им был не страшен, а с электрическими ударами справлялись защитные артефакты.

Мы тем временем преодолели половину пути до входа в особняк. Впереди приближался пустой фонтан, в котором засели четверо врагов. Плюс те двое, которых откинуло машиной запрыгнули за толстые бортики. Всего шестеро.

На миг в сознании скользнула мысль, что это точно люди того, кто убил моего отца. Он всегда посылал шестёрки убийц. Шестеро напали на академию, шестеро напали на меня и Императора с Павлом во время охоты под Питером. И здесь снова они делились на шестёрки. Видимо, такая тактическая единица. Правда, в этот раз враг послал сразу несколько таких единиц. Как минимум три, но мне думалось, что больше.

Я бежал первым, поэтому основной огонь принял на себя. Защитный артефакт окончательно истощился, и пули забарабанили по морёной плоти. Плюс прилетело несколько магических атак, но я вобрал их в браслет на руке. Те, что смог. Одну пропустил, и на груди появились глубокие порезы. Было больно. А будет ещё больнее, когда выйду из Инсекта.

Ладно, посмотрим, что вы на это скажете!

Продолжая бежать по утоптанному снегу, начал копить заряд молнии в правой ладони. Пистолет я уже убрал в кобуру, потому что перезаряжать его было некогда.

– Господин, я помогу! – крикнула Вероника и запрыгнула мне на спину, надавив грудью на затылок.

Приятно, чёрт возьми, хоть и не вовремя.

А потом я понял, что она хотела сделать. По руке прополз заряд холода и соединился с молнией между пальцами. Та сменила цвет с жёлтого на синий.

И я шарахнул морозной молнией прямо в фонтан.

Получилось прикольно.

Воздух разорвал оглушительный гром, туго ударив по ушам. Впившись в борт, молния разбила его в щепки, расцвела бутоном из разрядов и мгновенно замёрзла. Застыла, связав собой сразу всех шестерых противников. Некоторых ещё и в воздух подняла. Они висели, лежали и пытались отпрыгнуть. И их продолжало бить током, а они ничего не могли с этим поделать.

Мы пробежали мимо причудливой скульптуры из ледяной молнии и вмёрзших в неё людей и оказались возле крыльца. Широкая деревянная дверь распахнулась, навстречу нам выскочили несколько слуг с автоматами в руках. Под их прикрытием мы вбежали в дом, и они тут же закрыли дверь обратно, потеряв при этом одного бойца. Нападающие очухались после грома и нашпиговали бедолагу пулями.

Внутри особняка было темно. Роскошная мебель разбита и свалена в баррикады возле окон, горят всего несколько свечей и керосиновых ламп, в стенах дыры от пуль, дорогая мраморная лестница на второй этаж наполовину разбита. Защитников особняка было много. Слуги и охранники в форме с гербом Верещагиных – с простым огнестрельным оружием и почти без брони. Последняя была только у некоторых. Видимо, личных охранников барона.

Особняк, похоже, атаковали с самого утра. Повсюду встречалась кровь, а воздух полнился стонами раненых. Те, кто мог, отстреливались через окна.

Да, так себе обстановочка.

– Кто вы такие? – спросил высокий мускулистый мужчина в броне и с винтовкой. К винтовке был примкнут штык из трабелуниума.

– Мы пришли спасти барона Верещагина, – сказал я.

– Да? Да вам самим спасение не помешает!

Вдруг один из слуг с дымящимся автоматом в руках закричал:

– Дмитрий Никитич! Они отступают!

Мужчина с суровым лицом, командир обороняющихся, сплюнул.

– Мы их ряды хорошо пропололи, но они ещё вернутся. Не терять бдительности! Перезарядить оружие, принести из погреба боезапасы! Ну, вперёд! Некогда рассиживаться!

Народ засуетился, забегал, а я повернулся к своим подругам. К счастью, все были целы, никого не зацепило. Разве что немного напуганы. С таким сильным противником мы ещё не сталкивались. По сути, мы сейчас сражались с маленькой армией. И выжили! Потому что помогали друг другу и прикрывали.

– Я думала, вы просто богатые студенты… – выдохнула Екатерина, перезаряжая револьвер. – А вы вообще отбитые на всю голову. Кто же нападает на такую силу?

– Дубов, кто же ещё, – хмыкнул, внезапно появляясь рядом, Верещагин.

Я аж вздрогнул от неожиданности.

– Не делай так больше, – рыкнул и только потом заметил, что его ранили.

– Пустяки, – откликнулся он, проведя рукой по ране на плече. – Сквозное. Заживёт.

– Так будет быстрее.

Я дал ему зелье и мазь для ран. Она склеивала края и обеззараживала рану. Заодно вернул фарфоровую маску. Подобрал её, когда он сломя голову бросился в атаку.

– Так, а теперь разберёмся с вами, – произнёс командир, закончив раздавать указания. – Идём за мной. Прежде чем пущу вас к барону, я должен убедиться, что вы наши союзники, а не лазутчики наёмников.

– Мы что? Похожи на наёмников? – удивилась Лиза.

– Ещё как!

– Это свои, господин Скворцов, – сказал Верещагин, делая шаг к Дмитрию Никитичу. – Неужто не признали меня?

Несколько секунд командир всматривался в глаза за маской, потом взял в руки ближайший фонарь с магическим голубым кристаллом и осветил им уцелевшую часть лица Алексея.

– Мать моя женщина… Баронет! Вы живы! – воскликнул он, расплываясь в радостной улыбке. – Мы думали, что потеряли весь род.

– Как видишь, не весь… Не в последнюю очередь благодаря барону Дубову.

– Ну, теперь убедились, что мы не враги? – прервал я их обмен любезностями.

– Барон Дубов, значит… – пробормотал Скворцов. – Ладно, идём, представлю вас Его Благородию. Он будет рад узнать, что хоть один его сын выжил.

Командир охраны повернулся и зашагал к лестнице. Тяжёлые подошвы ботинок хрустели осколками и гулко топали.

– Значит, это правда? – спросил я у него по дороге. Девушки следовали за мной, а Верещагин шёл в самом конце, постоянно оглядываясь. – Из рода Верещагиных никто не выжил?

– Только барон. И теперь ещё его младший сын. Да мы. Остальные мертвы либо захвачены в плен. И тоже мертвы.

– Кто же за вами устроил такую охоту?

– Да они как-то не представились, – огрызнулся Скворцов, когда мы ступили уже на третий этаж. – Напали и начали убивать всех подряд. Можете выйти, спросить, кто их послал. Вдруг расскажут…

– Уже спрашивал, но они предпочли передать привет своим товарищам на том свете.

– Хах! Даже так, Ваше Благородие, вы знаете больше, чем я со своими людьми. Поговорите с бароном. У меня есть ощущение, что он прекрасно знает, кто устроил на нас облаву.

Мы подошли к широким резным дверям. Скворцов сперва постучался, вошёл сам, а затем пригласил нас.

– Лёша… – выдохнул невысокий полный человек в боевом облачении. Он корпел над подробной картой окрестностей на столе, под мышкой у него болталась кобура, из которой торчала перламутровая рукоять пистолета, а на поясе – шпага с золотой филигранью на рукояти. – Ты жив! Боже мой, ты жив!

Он бросился к Алексею и обнял его, чуть не уткнувшись носом в подмышку. Алексей такой горячей радости не выказал.

– Жив, но не благодаря тебе.

Я решил дать им немного выговориться, прежде чем начать задавать вопросы. Мы прошли в кабинет. Им было большое квадратное помещение где-то в тыльной части здания, с двумя задрапированными окнами. Здесь мебель осталась целой, поэтому девушки со вздохами облегчения опустились на диван. Наступило затишье, снаружи пули больше не лупили в стены здания.

– Да, Алексей, ты прав, – покачал головой барон и опустился в кресло рядом со столом, – я виноват, что не попытался спасти тебя. Думал, в академии ты будешь под защитой. А когда узнал, что на неё напали, было уже слишком поздно. Напали и на наш род. Всё произошло так стремительно… Твои братья и сёстры, мои жёны, все погибли практически одновременно. Даже в разных частях страны. Я думал, что потерял всех.

– А ты? Как ты выжил? – спросил Алексей. Его голос слегка дрожал.

– Просто повезло. Я был по делам в Великом Новгороде. Благодаря Скворцову нам удалось отбить первое нападение и сбежать. Мы укрылись здесь, но нас и тут нашли. Знать бы, кто нас сдал…

– Арсений Розен, – громко сказал я, наливая вино в несколько бокалов. Стояло тут на столике.

Угостил девушек, чтобы быстрее пришли в себя.

Нехорошо брать чужое без спроса, но этот человек пытался мою землю отжать. И не самыми честными методами. Так что этикет с ним соблюдать я не собирался.

– Вас, кажется, не представили? – спросил барон.

К нему мигом вернулась дворянская спесь.

– Виноват, Ваше Благородие! – вместо меня откликнулся Скворцов. – Эти люди пришли вместе с вашим сыном. Это барон Дубов. Я так полагаю, сын Ивана Дубова.

Верещагин-старший покачнулся, словно от удара, и побледнел, ухватившись рукой за края стола, чтобы не упасть.

– Судьбе не чужда ирония… – пробормотал он. – Человек, избавиться от которого я посылал собственного сына, теперь пришёл спасти меня.

– А? – не понял я и взглянул на Алексея. Это что-то новенькое! – Так тебя посылали убить меня?

– Это… долгая история, Николай, – потупился мой бывший вассал. – В другой раз.

– Нет уж, хватит! – упрямо мотнул я головой, приходя в бешенство. – Хватит с меня! То ваша семейка пытается заполучить мою землю, то, оказывается, пытается вовсе убить. Да вы тут офигели совсем! А я вас ещё и спасать должен? Как же! Пальцем не пошевелю, пока не узнаю, в чём всё дело!

Я демонстративно сел в кресло рядом с диваном, на котором сидели девушки. Рыжая фыркнула.

– Здорово ты их уделал! – заявила она с сарказмом и отхлебнула вина. – Правильно! Теперь подождём, пока нас тут всех перебьют…

– Пф! Надо будет – подождём.

Скворцов неодобрительно покосился на меня.

– Господин, – сказал он, – к отходу всё готово. Мы можем уйти прямо сейчас, зализать раны и снова дать бой врагу!

Барон Верещагин обошёл вокруг стола и склонился над ним, уперевшись ладонями.

– Нет, Дмитрий, ничего не выйдет. Этот враг слишком силён, чтобы мы могли выйти победителями из схватки с ним.

– Но, господин…

– Ты слышал, что сказал этот юноша? Нас сдал Розен. Он, конечно, ублюдок тот ещё, но своё слово обычно держит. Если, конечно, на него не надавить как следует. Или не перекупить. И это лишь малая толика того, что под силу нашему врагу.

Я не выдержал и встал. Подошёл к столу и тоже склонился над ним. Сверху на карту и мои руки падал тусклый свет люстры на несколько свечей.

– Кто? Кто ваш враг? По чьему приказу вы пытались получить мою землю? И по чьему приказу вырезали весь ваш род? Скажите! И я выведу отсюда и вас, и вашего сына. А потом займусь этим человеком. У меня к нему личные счёты.

На миг перед взором встало лицо отца, и сердце защемило.

Кривая ухмылка исказила губы барона.

– С таким врагом никому не под силу справиться. Твой отец не смог. А ты и подавно. Я не знаю, зачем ему понадобился жалкий клочок земли под названием баронство Дубовых. Зато знаю, что он не остановится, пока не получит желаемое. Не остановится, пока не убьёт меня и моего последнего сына. Я вёл не самый праведный образ жизни и теперь расплачиваюсь за это, но мой сын… Мой единственный сын… Я скажу тебе имя, Дубов. Если поклянёшься, что спасёшь Алексея. Не дашь угаснуть моему роду. Не дашь уничтожить последнее, что осталось в моей жизни самого дорогого.

В этот момент в стены снова ударили пули и снаряды, особняк задрожал под их напором, с потолка посыпалась пыль. Скворцов подбежал к окну и выглянул наружу через маленькую щёлку.

– К ним прибыло подкрепление! Они снова идут на приступ! Чёрт… Да там танки!

Гулкие удары сотрясли стены. Будто огромные кувалды лупили по кирпичной кладке.

– Скорее, Дубов, соглашайся, или мы все здесь поляжем!

Твою мать… От досады я закусил губу. Ну не люблю я быть кому-то должником. Или давать клятву в чём-либо. Но чтобы добраться до убийцы моего отца, придётся пойти на эту маленькую жертву.

– Ладно… Клянусь, что не дам убить Алексея. Доберусь до него первым.

– Хорошо… – Барон пытался перекричать стрельбу. Звуки разносились и по коридорам особняка. Защитники ещё сражались. – Твоя земля нужна…

В этот момент сразу несколько снарядов врезали по стене кабинета и разнесли её по кирпичикам. Внутрь хлынул ослепительный солнечный свет. Снаружи на фоне голубого неба высилась старая силосная башня с прогнившей крышей.

– Кха-кха… Это князь! – кашляя, пытался прокричать барон.

Его ноги завалило обломками стены и потолка.

На крыше силосной башни что-то блеснуло. Стекло?

Бл*ть! Эти люди всегда работают в шестёрках! И шестой всегда снайпер! Как тогда, на крыше академии во время нападения! Мне пришлось разнести из револьвера башню с кабинетом директора, чтобы добраться до одного такого!

Просто сегодня их больше, поэтому я просчитался. Решил, что снайперов нет. И револьвер забыл перезарядить…

– Светлейший князь Де…

Барон Верещагин не договорил. На башне вспыхнули цветы выстрелов и три пули пронзили тело насквозь. Две в грудь и одна в голову.

– Не-е-е-ет!!! – заорал Алексей, в одну секунду ставший новым бароном Верещагиным.

Что ж, добро пожаловать на улицу Последних из рода, Алексей.

Глава 14

На силосной башне

– Цель ликвидирована, – отчиталась в маленькую рацию женщина.

Она лежала на старых полусгнивших досках. Снизу поднимались силосные миазмы, которые она с трудом терпела последние несколько часов. Но такова работа снайпера. Затаиться и ждать. Порой даже в туалет под себя приходится ходить. Хорошо, в этот раз не пришлось.

Автоматическая снайперская винтовка упиралась ей деревянным прикладом в плечо. Фиолетовые волосы были собраны в хвост. Женщина вновь приникла к снайперскому прицелу. Посмотрела долю секунды и вновь взялась за рацию.

– Вижу барона Дубова, – сообщила она.

– Вы уверены? – сквозь помехи прорвался мужской голос.

– Да, командир.

– Стрелок-один, стрелок-два, нужно визуальное подтверждение.

Из рации раздались голоса двух других стрелков-мужчин:

– Стрелок-один. Наличие барона Дубова подтверждаю.

– Стрелок-два. Аналогично.

– Хорошо, – отвечал первый голос. – Барон Дубов нужен живым. Остальных убейте.

– Принято, – сухо отозвалась женщина и вновь приникла к прицелу, мягко положив палец на спусковой крючок.

– Принято, – сказали два других стрелка.

«Да начнётся охота, – подумала женщина, беря в прицел головку рыжей девушки. – Что за?..»

Она не поверила своим глазам. Та девушка смотрела ей прямо в прицел! И показывала средний палец. Да она офигела! Снайперша прикусила пухлую губу и решила сперва палец ей отстрелить. Но не успела. Вдруг её пронзила дикая боль. Словно сотня змей вцепилась в каждую пору на её теле и проползла внутрь. И теперь жрут её маленькими острыми зубами.

А потом появился шёпот… Он сказал, что делать, чтобы боль ушла.

Женщина-снайпер вытерла кровь, выступившую из глаз, и сменила позицию. Теперь дуло её винтовки смотрело на позицию стрелка-два. Мужчина хорошо замаскировался, но она примерно вычислила его положение и открыла огонь.

Чтобы не выдать свою позицию, снайперы не пользовались никакими артефактами. В том числе защитными. С полатей на дереве упало тело в белом маск-халате. А затем снег окрасился в красный цвет.

Через секунду рация начала буквально разрываться:

– Стрелок-три, что у вас там происходит? Стрелок-три! Отставить огонь по своим, стрелок-три! Приём! Мать твою, какого хрена ты творишь, сука⁈

Женщина-снайпер не обращала на вопли внимания. Она уже навела оптику на позицию стрелка-один. На солнце блеснул его прицел. Засранец быстро сориентировался и сам взял в прицел её позицию.

* * *

Я не люблю шарады. Все вот эти вот «угадай по ужимкам ведущего, что он изображает», или «собери слово по слогам». Или кроссворды. Особенно если в этом кроссворде загадано всего одно слово и нет других подсказок. Вот и собираю по слогам имя человека, который устроил в Ярославской губернии маленькую войну.

Барон Верещагин умер мгновенно. Алексей бросился к телу отца, но я успел его поймать и оттащить в сторону от пролома в стене.

Грёбаные снайперы.

Новая атака врага набирала силу.

– Отец! Папа! – кричал новый барон Верещагин, а я пытался удержать его.

От стресса он, похоже, забыл о своём даре. Оно и к лучшему. Жидкость удержать довольно проблемно.

– Господин! Вам нужно выбираться отсюда! – прокричал Скворцов Верещагину-младшему.

Он лежал за обломком стены с другой стороны пролома. Несколько пуль врезались в кирпич и выбили красную крошку.

Девушки повскакивали с дивана и тоже скрылись с возможной траектории огня стрелков. А в том, что их было несколько, я не сомневался. Я бы точно несколько снайперов направил убить себя. Ну или какого-нибудь другого барона.

Только рыжая осталась сидеть на месте. Она решила, что сейчас самое время показать кому-то средний палец.

– Дура, его тебе сейчас отстрелят! – проорал я, быстро наращивая щит-корневище на руке.

Им же прикрыл Верещагина и подтащил его к дивану. А там и рыжую под мышку сунул. Она только крякнуть недовольно успела. Скворцов уже был у двери в коридор. Из автомата он стрелял в направлении силосной башни, прикрывая наш общий отход. Руны на его броне ярко засияли.

Мы выбрались. Почему-то вслед нам стрелять не стали, хотя могли попытаться. Но я точно слышал винтовочные выстрелы. Вот только стреляли как будто не по нам. Хотя почему как будто? Что там происходило, я не знал. Но внутри дома творился настоящий ад.

Нападающие под прикрытием плотного огня пулемётов и танков уже вовсю штурмовали дом. Стрельба была слышна на всех этажах.

– За мной! Я выведу вас отсюда! – прокричал Скворцов, уводя нас к лестнице.

Щит я к тому моменту сбросил. Скворцов шёл первым, за ним – Верещагин и остальные, я замыкал. Как раз в тот момент, как все оказались на лестнице, в окно позади меня запрыгнул вражеский боец с коротким автоматом. И сразу открыл по мне огонь. Большая ошибка.

Я разрядил в него браслет, в котором скопился заряд от нескольких артефактов, ещё когда мы пробивались в дом. Не знаю, что там намешалось, но парня натурально сожрала стена. Распахнулась кирпичная пасть, вытянулась и поглотила бойца.

Интересно, как от такого артефакты спасут?

Из глухой стены послышался глухой вопль отчаяния.

Видимо, не очень.

Второй этаж уже вовсю штурмовали, и слуги Верещагиных сражались с нападающими. Сражались и умирали. Мы пробились на первый этаж, где столкнулись с новым видом противников. Боевые маги.

Похоже, враг пошёл ва-банк и послал даже наёмников с Инсектами. Несколько из них атаковали нас, но одного спалили сферы Лизы, другого заморозила Вероника, а третьего я отправил молотом обратно на улицу, где он вскочил и снова бросился в дом. Только в этот раз его встретила очередь из автомата Скворцова. К дому уже бежали новые враги, но чьи-то меткие выстрелы наделали в них дырок.

А вот это странно… Стреляли сбоку, то есть стрелок был вне дома. Откуда у нас союзник снаружи? Ладно, сейчас не важно!

– Сюда! – махнул рукой командир охраны Верещагиных и увлёк за собой в тёмный коридор.

Затем была короткая лестница вниз, в плохо освещённый подвал. Там за баррикадами держали оборону несколько бойцов Скворцова.

В доме грохотали выстрелы, взрывались магия и гранаты, с потолка от взрывов сыпалась пыль. Число защитников быстро таяло. Но вели себя они так, будто всё ещё могут победить. Преданные люди. Может, Верещагин был не так уж и плох, если его люди так за него сражаются.

В подвале несколько человек спешно забивали патронами обоймы для оружия, беря их из целой кучи на столе. Скворцов подвёл нас к неприметному месту в кирпичной стене, что-то нажал, и её часть отъехала в бок.

– Идите! – сказал он. – Этот тоннель выведет в лес неподалёку от шоссе в Ярославль. А мы прикроем!

– Я останусь! – заявил Верещагин. – Приму бой вместе с вами!

– Лёша… – выдохнула Вероника.

– Нет уж, – я преградил дорогу Алексею. – Я дал клятву не дать твоему роду прерваться. А если останешься здесь, то погибнешь, и смерти всех этих людей окажутся напрасны.

– Но почему? Они… они же могут уйти с нами! Идёмте с нами, Дмитрий!

– Барон Дубов прав, Ваше Благородие, – отвечал Скворцов, одной рукой крепко пожимая руку Верещагину, а другой толкая его в грудь в сторону тоннеля. – Если мы пойдём с вами, то враг не найдёт наши тела и догадается о нашем бегстве. И мы лишь отсрочим нашу гибель. Мы должны остаться здесь. Заманим внутрь как можно больше и подорвём здание. Возможно, тогда выжившие решат, что выполнили свою миссию. Барон, мы исполним свой долг до конца, только если вы останетесь живы. А затем отомстите за вашего отца.

– Чёрт, но я… – начал было Алексей, но его прервали.

– Заряды готовы! – подбежал молодой слуга, перемазанный пылью и кровью, к командиру охраны. – Почти все отряды врага внутри здания!

– Уходите, барон, через минуту всё взлетит на воздух. Ну же!

Последний крик будто подтолкнул Верещагина. Он взглянул на меня, а затем шагнул в провал тоннеля. Остальные последовали за ним.

– Сбоку на стене есть фонари, – сказал мне Скворцов. – Уходите и не оглядывайтесь.

Мы обменялись кивками, и я вошёл в темноту прохода. Дверь почти сразу закрылась, и мы пребывали в темноте, пока я не нащупал фонарики. Раздал их остальным, и мы быстро побежали по прямому как стрела проходу.

Выкопали его недавно: сверху свисали корни, под ногами хлюпала грязь. Мы преодолели, наверно, метров триста, когда земля вздрогнула, а нам на головы посыпались комья холодной глины. Следом мгновенно донёсся глухой рокот взрыва.

– Идём, – сказал я, протискиваясь вперёд. Сложнее и приятнее всего было протискиваться мимо девушек. Для меня проход оказался мелковат. Впрочем, на меня он и не был рассчитан. – Нам ещё предстоит отомстить.

* * *

С одной стороны, барон Верещагин не сдержал своё слово. Не сообщил имя того, кто убил моего отца и начал охотиться за мной. Но вряд ли он специально дал себя застрелить. Хотя… Нет, точно нет.

С другой стороны, он успел сообщить, что это Светлейший князь, а их у нас в Империи не так уж и много. Поэтому ничто не освобождает меня от обещания позаботиться о Верещагине. Всё-таки человек сегодня отца потерял. А я знаю, каково это. Если кратко – штука неприятная.

По тоннелю мы шли не меньше часа. Люди Верещагиных постарались на славу, копая его. В конце концов мы дошли до лестницы, выдолбленной прямо в земле. Она вела наверх, к деревянному щиту. Я его высадил, и нас засыпало снегом чуть не по самую макушку. Здесь больше снега успело выпасть.

Как и сказал Скворцов, тоннель вывел в лес на небольшую поляну под сенью больших дубов. Что довольно иронично. Правда, сейчас ветки деревьев были голыми, но присыпанными снегом. Здесь нашлось что-то вроде большого шалаша, а в нём – большая машина, подготовленная для езды по бездорожью. Мы все смогли в неё влезть. На ней и выехали из леса, а там добрались и до моего поместья.

Оно, конечно, преобразилось. Марина Морозова, баронесса и моя управляющая, постаралась на славу. Территорию облагородили, дом перекрасили и вообще марафет навели. Любо-дорого теперь было посмотреть. Как в старые-добрые времена, когда у моего рода дела шли более-менее хорошо.

А ещё появилась небольшая воздушная пристань – специальная площадка на высоте около пяти метров над землёй. Сейчас она пустовала. Но к Новому году Агнес наверняка прилетит на моём дирижабле.

Машину я остановил прямо возле входа, где нас встретили слуги – старые и новые, – а так же сама Марина. Мы с ней крепко обнялись, и она поцеловала меня в губы.

– М-м-м… у тебя новый одеколон? – приподняла она бровь, блеснув зеленью глаз. – С ароматом пожарищ и смертоубийств?

– Это мой естественный запах, женщина, – шлёпнул я эту заразу по заднице. – У нас сегодня высокие гости, поэтому вели накрывать стол. И распредели гостей по комнатам, а мне нужна горячая ванна.

– Горячую девушку туда положить? – подмигнула она.

– Если эта горячая девушка сначала все свои обязанности выполнит…

– Ну ты и бука, – надулась баронесса. Но было видно, что в шутку.

Между тем я заметил, как девушка тут расцвела. Оправилась от травм прошлого и нашла своё место под солнцем. Может, временно, а может, и нет. В конце концов, нет ничего более постоянного, чем временное. Её глаза светились, щёки румянились, а талия даже немножко округлилась. Грудь тоже прибавила. Прямо в нужных пропорциях. И одежда стала чуточку более откровенной, словно девушка перестала стесняться своего тела и вновь обрела женственность.

Что сказать? Смотрю, и глаз радуется! Я даже на секунду задумался: а действительно, не нужна ли мне горячая девушка в горячей ванне? Но быстро отмахнулся от соблазна. Надо отдохнуть и подумать.

Но на заметку я это взял. А пока…

Представил незнакомых друг другу людей. Марина, услышав, что в гостях у нас целая графиня, слегка побледнела. А графиня обнаглела.

– Девушка, я буду рябчиков в собственном соку, порцию свежих устриц и кофе. Пожалуй, принесите сразу кофейник. Кофе можно подать прямо в мои апартаменты, – перечисляла рыжая, поднимаясь на крыльцо.

На МОЁ крыльцо!

– Ваше Сиятельство, – позвал я её, напустив в голос могильного холода. – Это моё имение, моя управляющая, мои апартаменты, моя кухня и мои слуги.

– Что вы хотите этим сказать, барон?

– Жрать будете то же, что и все, – поставил я точку в нашем разговоре и вновь обратился к Марине: – Барону Верещагину дайте апартаменты получше. И не беспокойте какое-то время. Парню в себя прийти не помешает.