Текст книги "По дороге в Дамаск (СИ)"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– В тех краях, откуда я вернулась только что, далеко не курортная жизнь.

– Знаю.

– Там, представь себе, даже стреляют.

– И об этом наслышан.

– В том числе и по тем, на ком надет опознавательный жилет с надписью "пресса"... Кстати, тебе может пригодиться знаток восточных языков. Да и возможности личной встречи с одним нашим общим знакомым нельзя исключать. – Анна чуть убрала металла из голоса. – И последнее. Мне как женщине, как его гражданской жене, будет сподручней встретиться с "Козаком"... И пошептаться с ним при случае о нашем, интимном... наедине.

– Не факт, что представится такая возможность. За ним сейчас установлен очень серьезный пригляд.

– Но ведь самой вероятности такой встречи полностью нельзя исключать, не так ли?

– Ладно, – сказал куратор, глядя куда то поверх ее головы. – Ладно, – повторил он. – Твое второе условие тоже принято: завтра отправишься со мной на "стрелку".

Глава 8

15 февраля. Турецкая Республика Северного Кипра

Иван, устроившись полулежа, как падишах, на подушках на большом кожаном диване, лениво щелкал пультом от «сателлита», переключая каналы.

Греческую речь сменяла турецкая, турецкую – английская скороговорка ведущего ток шоу, инглиш сменял вязкий гортанный арабский говор...

На экране пятидесятидюймового экрана плазмы, занимающего часть противоположной стены, как в калейдоскопе, складываясь в узоры и распадаясь при каждом нажатии кнопки, менялись декорации студий, пейзажи и людские лица.

Сэконд и Юсуф, отъехавшие куда то по делам сразу после того, как Майклу кто то позвонил на сотовый, на виллу пока не вернулись. Козак все это время фактически был предоставлен самому себе. Ему выделили гостевую комнату на втором этаже виллы, с отдельным санузлом. А вот сотовый телефон, выданный ему Оператором, у него отобрали (сказали, что "на время").

Кроме Джейн, а также зверюги по прозвищу "Ричи", на вилле в данный момент обреталась еще парочка субъектов. Мужики средних лет, крепкого сложения, оба немногословны. Один из них почти не покидал кресла в вестибюле. У него под мышкой носимая кобура, из которой видна рукоять пистолета. На поясе чехольчики с рацией и сотовым. Ребята смуглые, но они, скорее всего, не соплеменники Юсуфа. Возможно, этнические турки или же представители одной из средиземноморских народностей. Судя по повадкам и габаритам – охранники.

Одного из них коротко представил ему Майкл:

"Иван, если что то понадобится, ну, там поесть или еще что то в бытовом плане, спроси у Оскара..."

Этот крепыш в половине девятого утра вошел к нему в комнату без стука – принес поднос с завтраком.

На большой керамической тарелке едва теплая яичница с беконом, а еще тосты, стакан апельсинового сока и небольшой кофейник с крепчайшим кофе. Иван спросил у него на английском, может ли он выйти на свежий воздух. Но охранник проигнорировал его вопрос – то ли не понял, о чем его спрашивают, то ли не захотел отвечать.

Козак принял душ, после чего переоделся в найденные им в шкафу шорты и майку. Подойдя к двери, подергал за ручку – она оказалась заперта. Из коридора послышалось злобное ворчание: похоже, зверюга прямо у порога, караулил человека, которого вчера после полудня привезли на эту виллу.

Козак, потянувшись к низкому столику, взял с блюда финик и отправил его в рот. Скукотища. Окно закрыто ставнями снаружи; саму оконную ручку сняли. В комнате сухой кондиционированный воздух с примесью какого то восточного ароматизатора. "Ну вот, – подумалось ему, – опять посадили детку в клетку..."

Выкурил сигарету в душевой, затем вернулся в комнату и вновь стал щелкать пультом – за неимением альтернативы остается лишь тупо пялиться в телеэкран.

В коротких новостях часа сообщили о падении какого то небесного тела в районе Урала, под Челябинском... Не найдя в пространном списке свободного доступа российских каналов, переключился на CNN. Ждать сюжета пришлось не долго: в рубрике «брейкинг ньюс» показали короткий репортаж о главном событии дня: первые кадры пролета и разрушения некоего небесного тела, отснятые очевидцами в Челябинске.

"Бабахнуло", судя даже по этим кадрам, не слабо. Но о жертвах и серьезных разрушениях пока сведений не было.

Иван посмотрел на пульсирующий теплым золотистым светом циферблат подаренных ему в Кабуле часов – двадцать минут первого.

Он находится в конкретной точке пространства, в статическом положении, фактически посаженный в клетку под замок. Но ощущение у него было такое, словно он перемещается с огромной – космической – скоростью.

Он чувствовал, как сгущается вокруг него пространство и время.

На него воздействуют, притягивая к себе и едва не разрывая на куски, другие тела, другие объекты.

И если не будет изменена траектория, по которой он сейчас движется, если она не будет скорректирована уже в самое ближайшее время, то с ним случится то же, что с падающим на землю метеоритом – вспышка, хлопок, затем полное разрушение.

Он повернул голову на звук отпираемой двери. Спустил ноги с дивана. В проеме открывшейся двери стоял уже знакомый ему крепыш со стволом под мышкой.

– Вас хочет видеть госпожа Джейн, – сказал "Оскар" на английском. – Прямо сейчас.

– Зачем? – спросил Иван. – Зачем я понадобился "госпоже Джейн"?

Крепыш проигнорировал вопрос. Иван сунул ноги в шлепанцы. Взяв со столика пачку "кэмела" и зажигалку, прошел мимо посторонившегося охранника.

У лестницы обнаружился второй секьюрити. В сопровождении "Оскара" выбрался из виллы на свежий воздух. Но вышли они не через "парадный" вход, не через портик с колоннами, а через другую дверь, ведущую на тыльную часть участка.

Иван удивленно посматривал по сторонам. Эту часть усадьбы он еще не видел. Примерно треть территории за строением виллы занимал... бассейн. И не так, чтобы маленький – метров пятнадцать в длину и не менее шести в ширину. Должно быть, воду для него качают из скважины. Или проложили под землей трубу, отводя воду из протекающей поблизости речушки, в чьей долине и расположен этот небольшой городок.

Искусственный водоем выложен изнутри лазурного цвета плиткой, из за чего смахивает на фрагмент местного небосвода. По периметру бассейн окружен двухметровой полосой из теплой светло коричневой плитки. Он достаточно глубок, свидетельством чему служит подкидной мостик. Между небесного цвета озерцом и стеной туй, обозначающей границу усадьбы, лежит ровное зеленое сукно лужайки.

Идиллическая картинка. Особенно, если принять во внимание такие детали, как наличие сидящей в шезлонге у бортика бассейна полуобнаженной женщины, у ног которой уселся огромный пес...

Джейн сидела вполоборота к появившимся из дома мужчинам. На ней короткий атласный халатик ярко синего цвета, глаза закрыты солнцезащитными очками. Она сделала легкий жест рукой, подзывая одного из вышедших только что из дома мужчин.

– Hi, Ivan! How are you?

– Хреново, Жанна, – сказал Козак. – Это первое. И второе – предлагаю говорить на языке родных осин.

– Я не против, дружок, – женщина одарила его теплой, почти родственной улыбкой. – В последнее время так редко приходится встречать бывших соотечественников... Ну? – она приподняла очки на лоб. – Что это вы застыли как соляной столп?

– Собака. – Козак чуть повел подбородком в сторону сидящего на задних лапах и не сводящего с него недоброго взгляда мастодонта. – Опасный зверь! Откуда мне знать, что у него в башке?!

– То же самое можно сказать и о вас, – с той же милой улыбкой произнесла женщина. – Но я же вас не боюсь?.. Подойдите, Иван! Смелее!.. Он вас не тронет.

Иван, закладывая для страховки дугу, подошел к соседнему шезлонгу. Пес тут же угрожающе зарычал, скаля клыки...

– Ричи, место! – скомандовала женщина. – Лежать!..

Тварь неохотно улеглась у ее ног. Джейн довольно улыбнулась; ласково и как то даже покровительственно потрепала пса по мощному загривку.

Иван опустился в соседний шезлонг.

Между ним и Джейн стоит столик с напитками и какими то легкими закусками. Охранник, приведший его из дома к бассейну, встал метрах в четырех позади – ноги чуть расставлены, руки сложены на груди.

– Этот тип так и будет торчать у меня за спиной? Он действует мне на нервы.

– Кто, Оскар? Не обращайте внимания, это всего лишь часть ландшафта.

– Вы хотели о чем то со мной поговорить? Я весь внимание.

– Чем были заняты весь этот последний год?

– А вы разве не в курсе?

– Нет. Знаю только, что вы занимались какими то делами в Париже.

– Ничего особенного. Сидел в офисе, перекладывал бумажки из одной стопки в другую. Офисный планктон, короче.

– Почему в Париже, а не в Москве, к примеру? Находясь не за границей, а дома? То есть в России?

– В России – если я и могу назвать эту страну "домом" – на меня заведено уголовное дело.

– Вы по прежнему числитесь в федеральном розыске?

– Насколько я в курсе, уголовное производство по некоторым событиям прошлого, где я фигурирую в качестве подозреваемого, пока еще не прекращено.

– Именно поэтому вы опасаетесь возвращаться в Россию?

– Вы очень догадливы, Жанна.

– А почему вы не общаетесь с вашей женой? С Анной? Или она уже – "бывшая"?

– Во первых, это не ваше дело. Во вторых, в жизни всякое бывает...

Иван извлек из пачки сигарету, прикурил.

Выпустил идеальной формы колечко дыма. Его не сильно удивило то, что эта дама взялась выспрашивать его. Было бы странно, если бы она не попыталась выведать что то, проникнуть в его потаенные мысли. Наверняка сам Сэконд дал ей задание порасспросить своего знакомого и бывшего соотечественника. Вдруг Козак расслабится и выболтает что то интересное.

Пора менять тему. Негромко, как бы ни к кому из присутствующих не адресуясь, он сказал:

– Значит, пса зовут Ричи? Странно... и довольно забавно.

– А что странного? – повернув к нему голову, спросила Джейн. – Ричи – сокращенная форма от Ричард.

– Гм... так и понял.

– Может, вы знаете кого нибудь по имени Ричард? – глядя на него все так же ласково, но и пристально, спросила она. – Или, как вариант – Ричи?

– Что то не припоминаю такого, – кольцо дыма, выпущенное Иваном, на этот раз получилось не идеальным, а кривобоким, с разрывами. – А вы, Жанна? У вас был знакомый по имени Ричард? Или – Ричи?

– Нет, не было, – сказала она. – У меня хорошая память, Иван. Файла с никнеймом Ричи в моей памяти не содержится.

"А кто тебя, милочка, привез на виллу к Фарходу Шерали? Разве не некий Ричи? Кому ты услужала и клялась в вечной... ладно, если и не любви, то преданности? Кто сладострастно стонал, когда в твои апартаменты по ночам входил некий Ричи? Да так, что слышно было на весь квартал Вазир Акбар Хан..."

Но он не стал ничего этого говорить вслух. Во первых, не мужское дело – сплетничать или уличать женщину во вранье. А во вторых, в случае с Джейн это еще и небезопасно – у дамы очень вредный характер.

В отличие от вчерашнего пасмурного дня, погода пригожая. Лучи дневного светила, уже довольно яркого, но не палящего, заливали зеленую лужайку, бликовали солнечными зайчиками в зеркале искусственного водоема...

Вся округа дышала покоем; само это место казалось идиллическим.

"Везет же людям, – вновь подумал про себя Козак, хотя и не без доли иронии. – Живут, как в раю..."

Джейн поднялась из шезлонга. Развязала поясок халата; шелк беззвучно, повторяя изгибы ее великолепного тела, соскользнул к ступням.

Она потянулась всем своим гибким стройным телом... Взяла со столика тюбик с кремом. Улыбаясь, посмотрела на замершего в шезлонге мужчину.

– Я вам нравлюсь?

– Немногим более, нежели очковая кобра, – сказал Иван. – По своему это тоже красивое существо.

– Вы не могли бы намазать мне кремом спину? Солнечно то как сегодня... боюсь обгореть.

– А вы наденьте халат обратно, – сухо сказал Козак. – Или уйдите в дом. Или попросите об услуге того парня, который сейчас наблюдает за нами.

– До чего же вы галантный мужчина, – все с той же, словно приклеенной, ласковой улыбкой сказала она. – Сразу узнаю соотечественника.

Плавно покачивая бедрами, нисколько не стесняясь показать себя с невыгодного для многих женщин ракурса – она знала, что у нее идеальная, без изъянов фигура, – Джейн направилась к подкидному мостику.

Постояла у него минуту, возможно, чтобы сидящий в шезлонге мужчина лучше рассмотрел ее прикрытое лишь двумя крохотными клочками материи великолепное тело (которое ему доводилось видеть и обнаженным). Но не стала прыгать в воду с доски, а направилась к лесенке.

Медленно, держась за перильца обеими руками, сошла в воду. И только затем уже поплыла – держа голову над водой, к противоположному бортику.

Иван покосился на "адского пса". Тот тоже не спускал с него глаз, но взгляд у него был не грозный, не кровожадный, а какой то задумчивый и как будто даже печальный.

– Хороший песик, – пробормотал Иван. – Каково тебе жить среди этих кровожадных рептилий? Знаешь, я тебе даже сочувствую.

Пес, словно поняв, что именно хотел до него донести незнакомец, поднялся. Звучно зевнув, клацнул смахивающими на мощные клещи зубами... Затем, неспешно пройдясь по бортику, улегся на теплой плитке всего в метре от ног Козака.

– Может, мы еще и подружимся, – после паузы, выдохнув воздух, заметил Иван. – Надеюсь, ты обладаешь несколько иным характером, нежели тот субъект, в честь которого тебя, похоже, и снабдили этой кличкой...

Охранник все еще торчал у него за спиной – Иван лопатками, затылком чувствовал на себе его тяжелый взгляд. Джейн пробыла в бассейне недолго, всего каких пару минут. Наблюдая за тем, как она выбралась на бортик, как берет полотенце, как вытирает влагу со своей великолепной кожи, – а за кем или зачем ему еще наблюдать? – Козак поймал себя на том, что он переживает стойкое состояние дежавю.

Неужели повторяется история годичной давности, когда его почти месяц держали фактически взаперти? Да, на вилле Шерали в Кабуле все, чего только можно было захотеть, включая женщин, было к его услугам. Однако его содержали в "золотой клетке". Не в переносном, а в буквальном смысле: многие предметы утвари и детали обстановки в кабульской резиденции одного из крупнейших поставщиков афганского героина были сделаны из чистого золота, либо использовалось золотое напыление.

В том доме он был самым желанным гостем. Ему угождали, еда и напитки были самыми наилучшими. Невозможно было поверить, что они в Кабуле, а не в Париже или Милане. И невозможно было понять, как приготовляются изысканнейшие яства или как они доставляются в эту бедную, разоренную войнами и междоусобицей страну.

Ему делали дорогие подношения. Один из этих презентов у него и сейчас на запястье: Фарход Шерали подарил Ивану эти недешевые часы в присутствии Ричарда Доккинза, их бывшего делового партнера. Снял с руки и преподнес Ивану Козаку, опознав в "шурави", привезенном Доккинзом в его кабульский дом, молоденького летеху пограничника, который лет десять тому назад спас волею Аллаха или по счастливому случаю жизнь Фарходу Шерали и еще нескольким его соплеменникам.

К нему прекрасно относились, явив настоящую восточную щедрость и гостеприимство. Но он был не свободен, его фактически удерживали там в заложниках.

И если бы что то в переговорах деловых людей пошло не так, если бы необходимость в нем, в Козаке, отпала, то гостеприимные хозяева тут же перерезали бы ему глотку. Или пристрелили бы, выбросив труп где нибудь в окраинном районе Кабула.

Неужели та история повторяется? Неужели он вновь стал заложником обстоятельств?

– Что дальше, Жанна? – спросил он у молодой женщины, накинувшей на свои прелести халатик и опустившейся со стаканом сока в шезлонг. – Зачем меня сюда привезли?

– А разве Майкл вам не объяснил?

– Мы ведь толком не успели поговорить...

– Неужели? Я думала, Майкл вам все разъяснил в плане существующего расклада.

– Ему кто то позвонил, после чего они с Юсуфом быстро собрались и куда то уехали. Впрочем, вы сами были этому свидетелем.

В разговоре возникла пауза, но тишину уже вскоре нарушило пиликанье сотового.

Женщина, протянув руку к столику, взяла лежащий на нем смартфон. Посмотрела на экранчик. Гибко поднялась из шезлонга. Ответила на вызов:

– Hello, darling!..

Джейн отошла шагов на десять от сидящего в шезлонге мужчины.

Она внимательно слушала того, кто ей позвонил, глядя при этом поочередно то на Козака, то на застывшего у того за спиной охранника. Ивану стало вдруг тревожно. Пес тоже как будто почувствовал неладное: Ричи, только что лениво лежавший на теплой плитке, вдруг вскочил на ноги и потрусил в сторону лужайки...

Джейн по прежнему молчала, слушая того, кто ей позвонил. Иван напрягся. Похоже, речь идет именно о нем, о человеке, которого привезли недавно на эту тихую виллу, в это кажущееся райским местечко.

Во рту стало сухо. Теперь дама смотрела уже не на него, а только на стоящего у него за спиной охранника.

Иван живо представил, как Оскар достает из кобуры пистолет. Парни из "фирмы" для таких целей используют "тихие" стволы... Вот и у этого крепыша наверняка пистолет с интегрированным глушителем.

Возможно, в сложившемся в настоящий момент раскладе Иван Козак фирме и лично Майклу Сэконду более не нужен . И не только не нужен, но и представляет из себя опасность. Иными словами, от него следует избавиться, и как можно скорее.

Одному уже вышибли мозги несколько дней назад. Почему, спрашивается, не вышибить мозги и второму участнику процесса перемещения немалых денежных средств от некоего X к некоему Y? Предсмертная записка "Козака" имеется в наличии. Иван даже подержал ее в руках – на папке и на самом листе остались его "пальчики".

Так почему бы не завалить Козака прямо здесь, у бассейна? Только лишь потому, что его вышибленные выстрелом почти в упор мозги могут испортить местную идиллию? А лазурное озерцо потеряет свой чистый небесный окрас?

Когда это их останавливало?..

Разговор между Джейн и ее собеседником продлился пару минут. Однако Козак успел за это время взмокнуть, как будто он только что сам окунулся в бассейн.

Джейн подошла к шезлонгу. Взяла со столика свои солнцезащитные очки, надела их на переносицу. Иван тоже поднялся на ноги.

– Идите в дом, переоденьтесь, – глядя на соотечественника сквозь затемненные линзы, сказала женщина. – Через десять минут приедут наши .

– Мне и в шортах хорошо.

– Наденьте костюм. Вы должны выглядеть прилично.

– Тут ведь все свои . Зачем переодеваться?

– Мы вскоре отправимся на важные переговоры.

– Для кого они – важные? И с кем именно переговоры?

Они прошли в дом. Джейн, прежде чем скрыться за дверью своей комнаты, одарила его странной улыбкой.

– Вас ждет большой сюрприз, Иван. Кое с кем сегодня встретитесь... из числа своих знакомых. Но большего пока не скажу: всему свое время.

Глава 9

Иван быстро принял душ. Едва он успел надеть свежую сорочку и облачиться в костюм, как открылась дверь гостевой комнаты.

– Идите за мной, – сказал Оскар. – Вас ждут.

Они сошли по лестнице на первый этаж. Оскар показал на дверь помещения, в котором гость виллы вчера уже побывал. Иван прошел в просторную полупустую комнату. Стул, как и прежде, посреди помещения. На краю стола сидел Майкл. На нем светлый льняной костюм, белая сорочка и мокасины. Выглядит хорошо – тщательно выбрит, подстрижен. На губах играет странная – и хорошо знакомая Козаку – полулыбка. Опять что то замыслил... надо быть настороже.

У правой тумбы стола разлегся, вытянув передние лапы, огромный мастиф. Темно ореховые глаза направлены на вошедшего в помещение мужчину. Сам он недвижим, дышит ритмично, брыли на квадратной морде чуть отвисли, уши опущены – все это признаки того, что зверь в данную минуту спокоен, что он уже пообвыкся с самим фактом присутствия на вилле стороннего человека.

– А, Козак! Проходите.

Майкл неспешно прикурил сигару. Пустив струю дыма, кивнул на стул.

– Видите папку? На стуле лежит.

Иван подошел к стулу, но садиться на него не стал. Положив руку на высокую спинку, он выжидающе смотрел на старого знакомого.

– Возьмите папку.

– Мы это уже проходили. – Иван криво усмехнулся.

– Помнится, наш вчерашний разговор был прерван. Считаю нужным его продолжить.

– Я уже сказал, что не буду подписывать "предсмертную записку".

– Ваше право. Но я ведь не сказал, что в этой папке.

– Могу я спросить, сэр?

– Майкл. Мы ведь давние знакомые, Иван... Можно даже сказать, боевые побратимы.

– Как скажете, босс.

– Давайте не будем чиниться. Во всяком случае, пока мы наедине. Так что вы хотели спросить?

– Жану Луи тоже дали подержать в руке такую вот папку перед тем, как застрелить его в съемной квартире?

– Хорошо держите удар, Иван. Ловко отбиваетесь.

Сэконд, выдержав короткую паузу, послал на его сторону ответный крученый мяч.

– Вы думаете, его убили? – спросил он. – Полагаете, что случившееся в известном вам адресе с известным вам человеком – не самоубийство?

– В него всадили две пули. Как минимум две. – Помолчав немного, Козак продолжил: – Оба ранения носят смертельный характер. Допустим...

– Допустим – что?

– Допустим, что Жан Луи сам стрелял в себя. Не сошелся дебит с кредитом у бухгалтера, вот решил пулю в лоб пустить...

– И что не так? Разве по жизни подобное не случается? Сейчас времена такие: дилеры, маклеры, манагеры массово стреляются, вешаются и сигают в окно.

– Поэтому и сказал – "допустим". Допустим, он был чем то расстроен... Хотя лично я, встречаясь с ним почти каждый день, депрессивных или тем более суицидальных настроений не заметил.

– Чужая душа – потемки.

– Я говорю сугубо о материалистических аспектах случившегося. Давайте посмотрим на факты. Если Жан сначала выстрелил себе в лоб, то как, спрашивается, мог произвести затем еще один выстрел – и вновь голову?.. Только теперь уже ближе к правой височной части.

– Так, так...

– По вашему, такое возможно? Вышиб собственные мозги, свалился на пол вместе с офисным креслом!.. Затем, уже лежа, с простреленной головой и практически без затылочной части черепа, вдобавок выстрелил себе в висок? Сделал, как говорят в наших кругах – контрольный ...

– Логично мыслите. И что из этого следует, по вашему?

– Только то, что его убили .

– Продолжайте.

– Скорее всего, за этим стоит кто то, кого он хорошо знал.

– Почему так думаете?

– Там крепкая сейфовая дверь. В ней имеется глазок. Жан Луи впустил этого человека. Во всяком случае, следов взлома я не видел. Возможно, убийца был не один.

– Как думаете, когда это случилось?

– Я не криминалист, Майкл. И не судмедэксперт.

– Но вы повидали на своем веку немало "жмуров".

– Часа за полтора или два до моего прихода, судя по всем признаком.

– Вы верно определили время, хотя и на глазок. Наши эксперты установили, что выстрелы прозвучали между восемью и половиной девятого утра.

– Соседи?

– Никто ничего подозрительного не видел и не слышал. Продолжайте делиться впечатлениями. Вы ведь обнаружили труп первым.

– Жан Луи, определенно, собирался в поездку... Принял душ, побрился, но не успел позавтракать. Потом в дверь позвонил некто, кого он впустил. Дальнейшее вам известно.

Майкл покачал головой.

– Бедняга. Ему ведь только недавно исполнилось сорок.

– Могу я спросить?

– Валяйте.

– Звонил ли кто на его телефон? Имеется в виду в тот роковой день или незадолго до случившегося.

– Пытаетесь вызнать подробности?

– А разве фирма не провела расследование? – отреагировал вопросом на вопрос Иван.

– Оно еще не закончено. Что касательно звонков на его сотовый... – Майкл стряхнул пепел с сигары. – Зафиксированы только ваши звонки и звонки оператора.

– Видеокамеры?

– В самой квартире телекамер нет.

– Изображения с уличных камер наблюдения этого района Монмартра?

– Этим тоже занимаются. Хотя, как вы, должно быть, знаете, жители некоторых коммун во французской столице противятся установке камер круглосуточного мониторинга.

– Париж – это не Лондон, где все тотально просвечивается?

Пропустив мимо ушей прозвучавший вопрос, который можно было при желании истолковать и как шпильку, Сэконд поинтересовался:

– Что еще заметили в том адресе?

– Рискну предположить, что Жан Луи в момент, когда в него выстрелили, сидел за терминалом. Одна из панелей пробита пулей... Да и само расположение тела тоже об этом говорит.

– Что из этого следует?

– То, что терминал был включен. Или его включили, когда в квартиру прошел визитер. Жан что то показывал вошедшему... или вошедшим. Может, что то объяснял. Или же пытался совершить какую то операцию.

– Интересная мысль.

– Ну и вот – в какой то момент ему продырявили голову...

– Возможно, что так и было, – Майкл одобрительно кивнул. – Добавлю кое что от себя. Под днищем вашей разъездной машины наши спецы обнаружили "маячок".

– Вот как? – Иван уставился на Сэконда. – То есть... о всех моих передвижениях... о наших с Жаном Луи передвижениях знала третья сторона? Отслеживали маршрут по этому маячку, прикрепленному к "сандеро"?.. Тогда они вполне могли бы проследить нас до аэропорта.

– Могли бы, но не в этот раз.

– Значит, кому то еще известно, что мы на пару с Жаном Луи время от времени передвигались не только на этом скромном авто, но еще и летали на чартерах?

– Ну, это сильно сказано. Раз в неделю ваш разъездной автомобиль проверяли на предмет наличия подобных штуковин.

– Было бы неплохо, если бы и меня об этом извещали, – сухо сказал Иван.

– Каждый делает свою работу.

Услышав стук в дверь, Майкл громко сказал:

– Войдите!

В помещение, оставив дверь приоткрытой, вошел Оскар. В своих мощных руках он держал поднос. На нем большая керамическая тарелка; на тарелке – солидных размеров кусок сырого мяса.

– Бифштекс, сэр, – объявил Оскар, замерев с этим подносом в руках посреди комнаты.

– Прекрасно, – сказал Сэконд. – Кто приготовил блюдо?

– Лично госпожа Джейн.

– Из чего приготовлен бифштекс? Надеюсь, не из размороженной буйволятины?

– Мясо наилучшего качества, сэр. Мраморная говядина, сэр.

Сэконд посмотрел на Козака.

– Иван, может, вы голодны?

– Спасибо, я не хочу есть.

– Не стесняйтесь, – на губах Майкла вновь появилась странная улыбка. – Я могу попросить Оскара принести приборы – нож и вилку. Посмотрите, какой шикарный бифштекс! – Он кивнул в сторону замершего с подносом Оскара. – Да еще и приготовлен лично Джейн... А она, как вы знаете, прекрасно готовит.

"Особенно острые блюда", – подумал Иван.

– Я не из тех, кто любит мясо с кровью, – сказал он. – К тому же я пока не голоден.

– Ну что ж, не буду настаивать. Тем более, что намечается поздний обед в дружеской компании... А там выбор блюд будет не в пример больший.

Три пары мужских глаз теперь смотрели на пса, который поднялся на ноги и у которого – в прямом смысле – потекли слюни из клыкастой пасти.

– Оскар?

– Да, сэр.

– Госпожа Джейн приготовила прекрасное блюдо. Не пропадать же добру? Согласны?

– Да, сэр.

– Отдайте мясо псу.

– Как прикажете, сэр.

Оскар взял с подноса правой рукой тарелку с почти килограммовым куском сырой говядины. Наклонил ее... Мясо даже не успело шлепнуться на пол: Ричи схватил на лету этот немалого размера "стейк" и, переместившись с ним ближе к стене, принялся рвать его своими клещевидными зубами, жадно заглатывая куски.

– В идеале пес должен слушаться лишь одного хозяина, – сказал Сэконд, когда Оскар вновь оставил их наедине, закрыв за собой дверь. – Я говорю о крупных особях, о специальных служебных породах. Не так ли, Иван?

Козак молча пожал плечами.

– Кто твой хозяин, Ричи? – глядя сверху вниз на пирующего у стены пса, вопрошающе произнес Сэконд. – Чьи команды ты исполняешь, кому единственному подчиняешься? И за кого готов рвать горло врагам? За кого, ради кого, если придется, если выпадет такой расклад, ты готов умереть?

Ответом ему было лишь жадное чавканье.

Майкл, раскурив потухшую сигару, продолжил разговор:

– Может, вы не в курсе, Иван, но английский мастиф еще сравнительно недавно, в девятнадцатом веке, демонстрировал уникальные качества. Псы этой породы использовались при охоте на крупного зверя. Обладая огромной мощью и неукротимой свирепостью, они травили медведей и кабанов. Их также использовали в воинской службе как сторожевых псов и для охраны рабов.

Пес с невероятной скоростью разделался с большим куском сырой говядины. Закончив трапезу, он принялся шумно облизываться. Его небольшие, широко расставленные темно ореховые глаза даже как то заметно осоловели.

– Совершенно испортили породу, – не столько огорчаясь, сколько констатируя факт, заметил Сэконд. – Зачем нужен сторожевой или бойцовский пес, если в нем уснул инстинкт убийцы? И если он не способен служить лишь одному хозяину?.. Возьмите папку, дружище. В ней копия вашего служебного контракта.

Подчиняясь жесту Майкла, Иван взял со стула папку. Открыл, достал из нее сшитый в углу скрепкой документ. Вернее, копию документа, поскольку сам оригинал хранится в неизвестном Козаку месте.

Четыре страницы печатного текста на английском языке.

На первой странице вверху помещена эмблема компании, которая его наняла, компании, которой он обязался служить верой и правдой, выполняя все перечисленные в контракте требования и условия, – сжатая в кулак рука. Под каждой страницей имеется его подпись. Контракт, копию которого он сейчас держит в руках, Козак подписал в учебном лагере частной военной компании "Армгрупп – Секьюрити Менеджмент" (AGSM), расположенном близ турецкого города Инджирлик (İncirlik). Именно там он проходил подготовку наряду с еще несколькими десятками выходцев из стран Центральной и Восточной Европы, отобранными рекрутерами и призванными пополнить ряды военизированной охраны в Ираке, Афганистане, других горячих точках, где одна из крупнейших в мире ЧВК выполняет свои контрактные обязательства.

– Ваш контракт рассчитан на три года, – сказал Майкл. – В нем заложена возможность пролонгации – на год, два или три по обоюдному согласию сторон. Я ничего не напутал?

– Все верно.

– Вы, Козак, среди прочего, обязались в период действия этого контракта не сотрудничать со спецслужбами или органами правопорядка без особой санкции руководства компании. Так?

– Так.

– Вы выполняете этот пункт контракта? Да или нет?

– Да, выполняю, – не моргнув глазом, сказал Козак. – Если какие то контакты и случались, я докладывал руководству.

– Что за СМС сообщение вы послали утром двенадцатого? Из квартиры Жана Луи?

– О чем речь?

– Что означает набор отправленных вами утром двенадцатого числа цифр?

– А, вот вы о чем... – Козак пожал плечами. – Я был шокирован увиденным...

– Это вас то шокирует вид мертвечины?

– За прошедший год несколько отвык от подобного зрелища, – Козак криво усмехнулся. – Хотел прозвонить Оператору, но схватился не за ту трубку... Говорю же, в первые секунды, как увидел труп и разбрызганные по квартире мозги и кровь, я был несколько... не в себе. Возможно, случайно нажал не на те кнопки... Но не помню, чтобы звонил или отправлял что то осмысленное.